Текст книги "Вечность на кончиках пальцев. Жизнь первая. Вырывая страницы"

Глава 1

Солнце клонилось к закату, погружая неширокую двухполосную дорогу в золотисто-красноватые сумерки. Большую часть времени шоссе одиноко тянулось вдоль океана, круто петляя и повторяя очертания береговой линии. Справа оказывался то пологий склон, то довольно крутой обрыв, за которым переливалась в последних лучах уходящего дня тронутая легким бризом водная гладь. И лишь свет фар стремительно летящего по трассе джипа рассекал сгущающуюся в безмолвном спокойствии темноту. Сидящую за рулем Лидию сейчас не трогали красочные пейзажи. Она кинула взгляд на спидометр. На непродолжительных прямых участках ей удавалось выжимать сто семьдесят, но в поворотах приходилось резко сбрасывать скорость. Кровь пульсировала в висках, сердце почти вырывалось из груди, перед мысленным взором то и дело вспыхивало яркое пламя, объявшее темные очертания автомобиля, и Лидия отчаянно мотала головой, отгоняя от себя навязчивый образ.

– Остановился, – Гордон пальцем указал на замершую на экране точку. – Это в пяти километрах.

Девушка еще сильнее вцепилась в руль, будто желая обратить машину в сверхскоростной самолет. Страх за жизнь любимого занимал все ее мысли. Спокойствие уже задремавшей природы совсем не соответствовало возбуждению, с которым Лидия вела машину. Рев двигателя и визг шин рассекали тихий шум прибоя, оставляя за собой чуть заметный след из поднятой с дороги пыли.

– Сбросьте скорость. Может, он просто остановился.

Девушка послушно нажала на тормоз. Гордон ткнул одну из кнопок, и стекла потемнели.

– Там, – мужчина указал на крутой поворот.

Их машина медленно выползла из-за холма. Сначала, в сгущающейся темноте, Лидия ничего не увидела. Но тут яркая вспышка озарила все вокруг, и жуткий грохот сотряс воздух. Взгляд девушки мгновенно устремился вправо. Там разгоралось высокое пламя. В черном дыму и огненных языках не без труда угадывались очертания автомобиля.

– Питер! – Лидия резко затормозила на обочине и, выскочив из машины, кинулась к месту аварии.

– Лидия, остановитесь! – но она уже не слышала слов своего спутника.

Девушка обежала вокруг машины и опрометью кинулась вниз, временами почти кубарем скатываясь по крутому склону невысокого обрыва. Она не чувствовала боли от падений. Лидия почти бегом преодолела широкую полосу каменисто-песчаного берега. Машина была перевернута. Яркое пламя вырывалось из салона, не оставляя ни малейшего шанса на выживание тому, кто оказался внутри. Девушка закрыла рот руками, сдерживая крик: «Питер!» Ее сердце остановилось, ужас парализовал все тело, глаза, не моргая, смотрели на искореженный автомобиль. Но вдруг внимание Лидии привлекло какое-то движение. Чуть левее, в полумраке, там, куда почти не доставал свет, на камнях шевелилась бесформенная тень. Девушка замешкалась лишь на секунду, а потом молниеносным движением оказалась рядом.

– Питер, – тихо произнесла она.

Он лежал на камнях, закрыв глаза. Услышав голос, мужчина пошевелился:

– Лидия…

Она опустилась на землю и осторожно положила его голову себе на колени. Одежда на нем была порвана, и местами под ней угадывались кровоточащие ссадины. Питер едва пошевелил пальцами, потом открыл глаза. Но в тот момент, когда Лидия ожидала увидеть в них удивление, там оказались только безысходность и грусть.

– Ты же не можешь быть здесь… – он чуть повернул голову, посмотрев на океан. – Ты спаслась?

Лидия покачала головой.

– Я не могу быть здесь, – тихо ответила она, – как бы мне ни хотелось оказаться сейчас рядом.

Модулятор сознания работал. Питер кивнул:

– Значит, ты моя галлюцинация…

Семью годами ранее…

Лидия всегда любила уезжать. Как только шасси самолета отрывалось от земли и она оказывалась на пути в другую страну, все менялось. Трудно было выразить это словами. Она как будто становилась человеком без прошлого, больным амнезией. Ни проблем, ни грусти, ни радости. Только пустота внутри, готовая принять в себя столько нового, сколько будет возможно, и предвкушение, заставляющее сердце сжиматься и трепетать. Так было и в этот раз. Лидия отправлялась в Лондон, где хотела побывать уже много лет. Туманный Альбион показался девушке подходящим местом для ее зеленой тоски и сквозящей во взгляде грусти. Причина была банальна – любовь. Точнее нелюбовь. Ее надежды выйти замуж, построить дом и нарожать кучу детишек были разбиты вдребезги. Избранник Лидии оказался попросту к этому не готов. А она не могла ждать и переступить через свою гордость после очередного выяснения отношений. Да и сколько можно? Три года вместе – достаточный срок, чтобы определиться, не так ли? Так все и было. В тот день она расплакалась, собрала вещи и ушла. Ушла в никуда. Просто на данный момент идти было некуда. Она села в машину, припаркованную у дома, и провела в ней несколько часов в безудержных рыданиях и раздумьях. Прошло время, и ничего не изменилось. Она ходила на работу, встречалась с друзьями, но в душе чувствовала, что по-прежнему сидит в том дворе, в той самой машине, плачет и судорожно думает. Три месяца спустя стало очевидно – хватит. Надо что-то делать. Лидия до сих пор вспоминала обеспокоенное лицо своего босса, худощавого высокого лысеющего мужчины в очках в тонкой золотой оправе, неизменно сползающих ему на нос в минуты особого эмоционального напряжения. Он нервно ходил из угла в угол, каждый раз по пути натыкаясь на один из многочисленных южноафриканских напольных сувениров, которыми его любовница-дизайнер заполнила все свободное пространство рабочего кабинета.

– Зачем тебе это? Ты замечательно говоришь на английском! К чему этот трехмесячный курс с погружением в среду, да еще где, в Великобритании?! Полезнее будет завести себе ухажера-англичанина! И кстати, полное погружение без отрыва от производства! – вдруг он осекся, видимо поняв, что прошелся по больному и виновато поник.

– За три месяца без меня ничего фатального не произойдет, – уверенно сказала Лидия, воспользовавшись паузой в его монологе.

– Конечно, – обреченно отмахнулся он и тут же, подняв на девушку полный надежды взгляд, добавил: – Ты же будешь на связи? Электронка? Мобильный? Компания все оплатит!

– Буду звонить раз-два в неделю, – согласилась та.

– Редко, конечно, – уже более смиренно кивнул он. – Ладно, в конце концов, ты заслужила отпуск. Последний проект с пожарными нас всех довел до ручки, – босс помолчал, задумчиво потирая лоб, и поправил сползшие очки. – Что ж, счастливого пути! Только прошу тебя, будь осторожна! Сколько людей в твоей группе?

Лидия решила не травмировать его и без того расшатанные нервы тем, что едет одна, так как «погрузиться в среду» планирует с головой и не обременяя себя русскоговорящими свидетелями. Со своим нынешним боссом девушка работала вместе четыре года, и подчас, в его тоне проскальзывала почти отеческая о ней забота.

– Человек десять, кажется, все из Москвы.

– Вот и ладно. Мне поспокойнее стало, – очки снова сползли ему на нос. – Кажется…

В самолете было душно. Трехрядный аэробус уже на час задерживался в аэропорту Домодедово. Лидия не нервничала. Ей просто как можно скорее хотелось пережить тот миг, когда шасси оторвется от потрескавшегося асфальта взлетно-посадочной полосы, на который она безотрывно пялилась последние тридцать минут. Слава Всевышнему, ее место было около окна и не над крылом, что позволяло девушке не участвовать в творящейся вокруг напряженной суете, уцепившись взглядом за воздух за стеклом иллюминатора.

– Вас приветствует командир корабля, – раздался в динамиках спокойный голос.

«Наконец-то, – обрадовалась Лидия. – Теперь полетим!»

Пожилая женщина в соседнем кресле начала прерывисто и тяжело дышать. Лидия нехотя отвела взгляд от пока еще не меняющегося за окном пейзажа.

– Мне ужасно душно! – женщина виновато покосилась на нее.

«Только не говорите, что хотите сесть поближе к окну! – мысленно взмолилась девушка. – Воздуха здесь ровно столько же!»

– Возможно, вам стоит пересесть к проходу, – раздался мужской голос, и Лидия тут же вернулась к созерцанию асфальта, посчитав, что ее внимания этой даме больше не потребуется.

Женщина и в самом деле целиком переключилась на обладателя приятного тембра. Похоже, это был ее заботливый сосед слева. Двигатели шумели, народ вокруг монотонно жужжал о чем-то своем. На улице было облачно, утром прошел сильный теплый дождь, и к полудню город все еще не успел просохнуть. Лидия окинула взглядом виднеющееся вдалеке здание аэровокзала, маленькие машинки, упорно таскающие туда-сюда длинные прицепы с чьим-то багажом, каких-то людей в ярких жилетках, быстро передвигающихся в обход большой лужи. Внезапный лучик солнца, пробившийся сквозь тучу, обрушился на серебристое крыло. Девушка зажмурилась и уже через секунду, открыв глаза, обнаружила, что за бортом по-прежнему пасмурно. Вот такого же короткого, но яркого мига она сейчас ждала, впившись ногтями в подлокотники кресла. Лидия хотела, чтобы время остановилось в тот момент, когда она оторвется не только от земли, но и от всего того, что оставляет здесь на три месяца.

– Вам плохо? – мужчина вновь нарушил тишину.

Самолет уже выехал на взлетно-посадочную полосу, в салоне погас свет. Лидия поняла, что не готова сейчас пожертвовать заветным моментом ради успокоения чьей-то совести и, лишь слегка повернув голову от иллюминатора, поднесла палец к губам:

– Тсссс…

Взлет. Дивная секунда. И пустота.

Девушка откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Странная легкость в животе при наборе высоты. Прошлое отпустило ее, а будущее манило и завораживало. Наконец-то заветное лекарство и долгожданное облегчение. Впервые за три месяца Лидия провалилась в глубокий сон, без сновидений, без тревожных пробуждений и чувства удушающей безысходности.

Продолжительность полета около четырех часов. Лидия проснулась и услышала, как командир аэробуса сообщает о начавшемся снижении. В ее голове не было никаких мыслей, хоть мало-мальски связанных с собственной жизнью. Все они испарились во время взлета. И слава Богу. Она снова стала больным амнезией, сознательно не желающим принять лекарство и исцелиться. Она хотела оставаться в неведении о том, что происходило с ней все эти годы, но вовсе не потому, что о многом сожалела или чего-то стыдилась. Совсем нет. Просто ей нравилось странное чувство, сродни тому, которое появлялось в школьную пору, когда ты открывал первого сентября новую тетрадку. Чистый лист, новая ручка, никаких клякс, все идеально. И есть надежда, что такой идеальной эта тетрадь и останется, даже к концу четверти. Но с каждой страницей, с каждым новым днем этой надежды становится все меньше. Ведь чернила мажутся, ты чиркаешь, исправляя вовремя обнаруженные ошибки, учителя лепят тройки, и им в принципе все равно, как много это для тебя значит. И тетрадь уже далека от совершенства. Но, что странно, чувство опять появляется, каждый раз, когда ты открываешь первую страницу новой тетради, ведь надежда умирает последней, не так ли?

В салоне самолета опять погас свет. Лидия рефлекторно впилась ногтями в подлокотники кресла. Все пространство вокруг нее наполняли разговоры. Некоторые отрывками доносились до ее ушей, и она узнала, что в Лондоне сейчас дождь и тоже пасмурно, могут быть задержки с посадкой, и что какая-то Кетти вчера родила премиленькую двойню где-то под Эдинбургом. Не зная чем еще занять опустошенный мозг, Лидия представила себе пухленькую рыжеволосую Кетти с бледными голубыми глазами и покрытой веснушками кожей. Она в белой просторной ночнушке и чепце суетится между двух деревянных люлек. Дети плачут, она пытается по очереди успокоить то одного, то другого. Но стоит первому немного притихнуть и задремать, как второй начинает кричать еще громче. И так все время. Вечер. Возвращается ее муж, дровосек, он ставит топор в угол за дверью и устало плюхается на массивный дубовый стул, стягивает сапоги и кричит жене, что ему бы неплохо было поесть чего-нибудь после тяжелого трудового дня. Она вешает над огнем котел… Стоп, сейчас же двадцать первый век! Какой котел?! Какой чепец?! Не важно, за своими реалистичными представлениями участи Кетти Лидия не заметила, как самолет зашел на посадку и уже через секунду легко коснулся земли.

Она достала вещи с полки над креслами. Страдающую от духоты женщину как ветром сдуло, как только стюард предложил пассажирам покинуть самолет. Люди, толпясь, продвигались к выходу. Девушка осторожно влилась в это целенаправленное движение и вдруг поняла, что больше не слышит вокруг русской речи, и отчасти этому даже порадовалась. Амнезия была почти полной. Только вот от имени своего отречься на таможне не получилось.

Услужливый таксист довольно быстро доставил девушку из аэропорта до небольшого отеля близ площади Picadilly. Она вошла внутрь и огляделась. В холле от гладкого мраморного пола веяло прохладой, а от обстановки в целом – тонкой элегантностью и даже некоторым шиком. Лидия быстро определилась с номером и уже через десять минут оказалась в сингле на третьем этаже, дала носильщику на чай и, как только дверь за ним закрылась, стала с интересом осматривать номер. Все ей нравилось, хотя возможно этот отель немногим отличался от других гостиниц, в которых девушке довелось побывать. Видимо, душевный подъем делал свое дело, и она с нескрываемым восторгом порхала по номеру, изучая каждую деталь.

Вечером того же дня Лидия решила, что не останется в Лондоне, а возьмет напрокат машину и завтра же поедет в Шотландию или Ирландию. Устроит себе жизнь на колесах, воспользовавшись подробным путеводителем, который она прикупила в холле отеля. Она нигде не будет задерживаться дольше, чем на пару дней. Ей не хотелось находиться в одном на месте, хотелось движения, новых впечатлений и того душевного комфорта, что дарили Лидии только, наверное, равномерный шелест шин и постоянно меняющийся за окном пейзаж. Осталось лишь освоиться с левосторонним движением. Хороший план, точнее больше похоже на импровизацию, однако к этому она и стремилась. Лидия окинула усталым взглядом номер и подошла к открытому окну. Город погружался в сумерки. С третьего этажа открывался неплохой вид. Только девушка ничего не рассматривала подробно, вместо этого она будто пыталась пропитаться незнакомой ей атмосферой. Она глубоко вдыхала эти лондонские сумерки, это невысокое небо, тусклый свет зажигающихся фонарей, гул машин и прохладный ветер. Вдруг, совсем неожиданно, она поняла, что впервые за последние три месяца на самом деле может дышать. Глупо звучит, конечно же, ее легкие работали не переставая предыдущие двадцать восемь лет, и последние три месяца не были исключением. Однако только минуту назад она смогла втянуть в легкие воздух и насладиться его вкусом и ароматом, с каждым вдохом все полнее ощущая этот город и себя в самом его центре. Лидия снова осознала, что живет и может чувствовать. Ей нестерпимо захотелось пойти куда-нибудь, будто проверить, что все это происходит с ней наяву, что жизнь на самом деле не остановилась тогда, когда она плакала, сидя в машине.

Пешая экскурсия была недолгой. Поблизости от отеля Лидия обнаружила бар, располагающийся на первом этаже какого-то здания и работающий допоздна. Она решила выпить чего-нибудь некрепкого. Ее непоседливая натура не позволяла просто вернуться в отель и лечь спать, сейчас ей были неведомы ни лень, ни усталость, но предательская боль в висках говорила о том, что после дальней дороги и всех переживаний лучше не уходить слишком далеко. Что ж, выбор сделан, и девушка быстро проскользнула в дверь под светящейся неоновой вывеской. Внутри бар оказался довольно тесным, зато было не сильно накурено и посетителей всего человек пять. Приглушенный свет и негромкая музыка создавали приятную атмосферу. Лидия на мгновение остановилась, решая, сесть за столик или у барной стойки, и в итоге остановила свой выбор на последней. Стоило ей присесть, как бармен тут же оказался рядом.

– Шампанское, сладкое, Asti Martini, пожалуйста, – улыбнулась она.

Шампанское нужно для того, чтобы отмечать какие-то события, во всяком случае, Лидии оно всегда дарило особенное настроение. И сегодня она решила в полном одиночестве отметить свой первый вдох. Однако мгновение спустя ее план оказался под угрозой. Причиной тому был голос за спиной, явно обращенный к ней. Лидия недовольно скривила губы. В этот вечер у нее не было никакого желания общаться с кем-либо, кроме портье в отеле, которому она собиралась сказать «добрый вечер» по возвращении. Хотя чего еще ожидать, сидя одной в полупустом баре? Что никто не подойдет? Скрепя сердцем девушка обернулась.

– Добрый вечер, – на соседнем барном стуле сидел одетый в дорогой костюм мужчина. Как в полумраке ей удалось определить качество и цену костюма? Во-первых, глаз наметан, в пиаре нужно на все обращать внимание, а во-вторых, дорогие костюмы всегда на мужчинах «сидят», а не «висят» или «болтаются».

– Добрый, – хоть и через силу, но Лидия улыбнулась.

– Меня зовут Джеймс, Джеймс Найтон, – он протянул руку.

– Лидия, – девушка легко пожала протянутую ладонь.

В неярком свете она попробовала рассмотреть его лицо. Еще несколько лет назад Лидия завела себе привычку не описывать внешность людей, как то «глаза такие-то», «нос такой-то» и так далее, она решила находить в своей голове подходящую для каждого человека ассоциацию. Например, секретарша ее босса была «кукушкой», а главбух – «старой табуреткой». Один взгляд на нового знакомого, и он стал «сказочником»: такой немолодой, сдержанный, и говорит четко и внятно, как закадровый голос в мультипликационных фильмах. Девушке не хотелось портить настроение ни ему, ни, в первую очередь, себе в этот вечер «первого вдоха». Лидия предположила, что сейчас он спросит, почему она одна в баре в столь поздний час, а когда получит в ответ что-нибудь банальное, обратит внимание на ее акцент и потом…

– Как вы долетели? – его вопрос прервал череду размышлений.

«Неужели у меня из кармана билет торчит на сегодняшний рейс? Или прямо на лице написано, что я турист», – мелькнуло в голове девушки.

– Спасибо, хорошо. Посадка была мягкой, – уклончиво ответила она.

– Вы, наверное, меня не помните? – мужчина не ждал наводящих вопросов со стороны своей собеседницы.

– Нееет, – протянула она, уже с большим интересом вглядываясь в его лицо.

– Я сидел в самолете рядом с вами, – он улыбнулся.

– Правда? – Лидия подняла одну бровь, демонстрируя недоверие.

– Да, я уступил место даме, если помните, ей стало нехорошо на взлете, – он решил развеять последние сомнения.

– Ах да, помню, заботливый сосед слева, – девушка немного расслабилась, перестав гадать, откуда он узнал про самолет.

– Хотя, кажется, намного лучше ей не стало, – он хитро улыбнулся.

– Это было великодушно с вашей стороны. Я бы не пожертвовала свое место у окна, – ее признание было честным.

– Я так и понял, – мужчина усмехнулся.

– А куда же вы пропали потом? Я не видела вас за обедом.

– О, мне предложили место в бизнес-классе, я не устоял!

– Меня мучает еще один вопрос, – Лидия не лгала, ей и в самом деле стало интересно. – Как вы тут оказались? Случайно?

– Думаете, не следил ли я за вами?

– Вы почти читаете мои мысли. На мой взгляд, случайность намного правдоподобнее. Последние годы в реальной жизни все реже происходят такие вещи, как «он встретил женщину в самолете и понял, что теперь не сможет жить без нее, но она исчезла в толпе, и он пустился искать ее по всем континентам (в нашем случае по всем барам Лондона); и, что трагичнее, если не нашел, то так никогда и не женился, и умер семидесятилетним одиноким стариком».

– Почти целая жизнь поместилась в двух предложениях, – он, насколько в это возможно было поверить, искренне восхитился красочной историей новой знакомой. – У вас богатая фантазия!

– Иногда только ею и спасаюсь! – она вспомнила историю о Кетти, придуманную в самолете.

– Это талант.

– А это лесть, – Лидия не любила притворство, хотя в данном случае что-то ее подкупало.

– И у вас приятный акцент,– добавил он.

– Столько комплиментов за раз – многовато. Лучше ответьте на мой вопрос, а то любопытство не дает мне покоя.

– Мне то же шампанское, что пьет леди, – кинул он подошедшему официанту.

Тот едва заметно кивнул.

– Из аэропорта вас подвозил таксист, которому я заплатил за информацию о вашем месте пребывания.

Как просто. А Лидия уж и впрямь начала верить, что он лично шпионил за ней все это время. Мы с каждым годом становимся взрослее и черствее, но при этом где-то глубоко в душе продолжаем верить в чудеса и сказки, это факт. И даже самый рациональный и искушенный разум не может этому противиться. Что уж тут скажешь. Девушка мысленно смирилась со своим местами наивным мышлением и улыбнулась.

– Что ж, я все-таки больше рассчитывала на случайность!

– Не отрицаю, что всякое бывает, – согласился он. – В том числе и непредсказуемые стечения обстоятельств. Но это не тот случай, уверяю вас. Я намеренно искал возможность встретиться с вами.

Как мило и… романтично.

Бармен принес его бокал.

– Отлично, давайте выпьем за так или иначе, но состоявшуюся встречу, ведь я не знаю истинного повода, по которому вы пьете это шампанское, – предложил новый знакомый.

Было забавно, что он так легко угадал ее настроение. Лидия пригубила напиток и вопросительно взглянула на нового знакомого. В конце концов, это его инициатива, и она не будет гадать, во всяком случае, вслух, об истинных причинах, побудивших его к этому разговору. Природное любопытство боролось с желанием побыть наедине с собой и с окружающим ее новым миром. Любопытство, очевидно, брало верх.

– Пожалуй, мне стоит разрешить ваши сомнения и объяснить причину происходящего, – резюмировал мужчина, сделав небольшой глоток.

– Это было бы очень кстати, а то я рискую быть съеденной изнутри собственным любопытством!

«Чем скорее он расскажет мне о своих намерениях, – крутилось у нее в голове, – тем скорее я объясню ему, что меня не интересуют пока любовные приключения, и мы расстанемся на позитивной ноте, без лишней болтовни о том, кто из нас откуда родом и что мы любим есть на завтрак».

– Я не собираюсь вам признаваться в любви с первого взгляда или приставать, – он стал немного серьезнее, чем раньше, но разве что самую малость.

Девушка подавила в душе некоторое разочарование.

– Вижу, вы не это ожидали услышать, – Джеймс чуть наклонил голову набок.

– Честно, сейчас я не могу вас предугадать, – немного наигранно улыбнулась Лидия. – Вы даже пропустили разговор о погоде, что крайне странно для англичанина.

– Думаю, вы были не против не говорить о сегодняшнем пасмурном небе и утреннем дожде, которого мы не застали? Но уверяю вас, эта тема не закрыта для обсуждений!

– Да, пожалуй, – ответила она, а про себя добавила, что вообще предпочла бы ничего сегодня ни с кем не обсуждать.

– Давайте пересядем за столик?

В какой-то момент девушке показалось, что его голос ее гипнотизирует, а может виной тому было шампанское?

Она окончательно потеряла тот тонкий душевный настрой на свой «праздник». Но по странности, за этим чувством не последовало разочарование. Ей было приятно разговаривать с этим незнакомцем, возможно так привлекала английская речь или сама обстановка, которая будто перестала подходить для посиделок в одиночестве и теперь располагала к непринужденной беседе.

«В конце концов, случайный разговор в баре в центре Лондона ни к чему меня не обязывает», – заключила Лидия, поднимаясь со своего места.

Внутренний голос начал что-то бубнить ей о Джеке-потрошителе, наркотиках в бокалах и прочих неприятностях, которые могут произойти с одинокой девушкой, но пока она едва различала его в потоке тихой музыки и неторопливой беседы. Сказочник заказал еще бутылку шампанского, и они сели за столик. Остальные посетители бара не обращали на них никакого внимания.

– Итак, я хочу вам предложить нечто не совсем обычное, – он сделал паузу. – Вечную жизнь.

Переход от незатейливой светской беседы к разговору о вечной жизни сложно было назвать плавным.

– Что? – Лидия рассеянно улыбнулась.

– Я сказал, что могу предложить вам вечную жизнь, – спокойно повторил новый знакомый.

Девушка слегка нахмурила брови, вглядываясь в лицо собеседника в поисках каких-то реакций. Но на нем было лишь каменное спокойствие.

– Простите, это немного неожиданно, – она решила хоть что-то ответить.

Вот если бы сразу было понятно, что он неадекватен, ей было бы проще сориентироваться. Однако сейчас Лидия была в замешательстве:

– Дайте угадаю, это такая английская шутка? Я не всегда понимаю ваш юмор, что, конечно, ни в коем случае не говорит о его качестве…

– Нет, это вовсе не юмор. Поверьте, я говорю абсолютно серьезно.

Так, какую линию поведения выбрать? Продолжать отшучиваться – надолго этого не хватит. Встать и демонстративно уйти? Такой ход был не в ее стиле. Может попробовать подыграть? Азарт и любопытство, активно процветающие на фоне прогрессирующей амнезии, придушили последние отчаянные попытки внутреннего голоса отправить девушку спать без происшествий.

– Интересно. – Лидия не смогла скрыть иронии в голосе.

– Раз интересно, я могу рассказать вам подробности моего предложения. Или можете задавать мне вопросы, а я отвечу, – спокойно предложил он.

– Я просто даже не знаю с чего начать… Наверное с уточнения: вы, случайно, не считаете превращение в мумию или восковую фигуру или еще что-то в этом духе вечной жизнью? – пожалуй, стоит исключить вероятные маниакальные наклонности, решила она.

– Нет, ни в коем случае! – Сказочник улыбнулся. – Говоря о вечной жизни, я имею в виду именно жизнь: возможность ходить, говорить, работать, отдыхать, делать все, что вы делаете сейчас, только не на протяжении шестидесяти-восьмидесяти лет средней человеческой жизни, а вечно.

– И как же это осуществить? – улыбнулась девушка. – Вы вампир и покусаете меня? Или у вас есть эликсир вечной жизни?

– Последнее ближе к истине, – кивнул он.

– Бар закрывается! – парень за стойкой с сожалением пожал плечами.

– Думаю, мы можем закончить наш разговор по дороге. Я провожу вас.

Лидия не стала спорить. Снаружи было темно. Свет уличных фонарей расплывался в негустом тумане. По дороге проезжали редкие машины, пешеходов почти не было. Да и что тут делать в будний день в три часа ночи?

– Хм, забавно, так какова же все-таки цена бессмертия? – девушка сама не поняла, зачем первой прервала недолгое молчание и вернулась к тем самым «баранам», сопровождая свои слова ехидной улыбкой. – Вы же не предлагаете его просто так каждому встречному?

– Не предлагаю, в этом вы правы. Да и цена за него такова, что не каждый может ее заплатить.

– Раз вы предлагаете ее мне, значит дело не в деньгах, потому как у меня их не слишком много.

– Точно подмечено.

– Тогда что же? Может быть, вы торгуетесь за мою душу?

«Что я такое несу?! Решила поиграть в сказку?! Что за чепуха – вечность!» – пискнул внутренний голос.

– О нет, в области, в которой работаю я, души что-то не в ходу, намного ценнее человеческие способности и интеллект, – засмеялся собеседник. – И так уж, чтобы вы лишний раз не гадали, я не дьявол во плоти.

– Какое облегчение, – наигранно выдохнула девушка.

– Ваше недоверие объяснимо, – «недьявол» слегка пожал плечами. – Нечасто услышишь такое предложение.

– Да что вы! – отмахнулась она. – Пару дней назад в Москве, стоя в пробке, я услышала от побирающегося бродяги, что он продает билеты в рай!

Мужчина поморщился, чувствуя в голосе собеседницы нескрываемый сарказм.

– Забудьте про бродягу, – она поежилась. – Так какова же цена?

– По меркам смертной жизни, довольно высокая, – Джеймс остановился и пристально посмотрел на Лидию. – Сто лет работы в моей компании.

Несмотря на отрицание дьявольской сущности, перед ее глазами предстало адское пламя, в котором не покладая рук трудятся жаждущие вечной жизни интеллектуалы, раскаленными вилами подбрасывая угли в многочисленные печи, подогревающие чистилище. Брррр! Ну и зрелище!

– И в самом деле, по моим смертным понятиям, это многовато! А что же потом?

– А потом впереди будет целая вечность, принадлежащая только вам. Безусловно, есть и некоторые минусы, но без них ведь не будет равновесия, – они остановились у входа в отель. – Вы, конечно, можете не отвечать сейчас, – заметил он. – Такое решение необходимо хорошенько обдумать. Дам вам неделю.

– Это очень мило с вашей стороны, – в непосредственной близости от отеля и уже высунувшегося из дверей портье Лидии стало немного спокойнее.

– В таком случае встретимся через неделю! Мне было приятно с вами познакомиться! – он протянул руку.

Девушка осторожно пожала ее в ответ.

– Взаимно!

Она повернулась и пошла к дверям, затылком чувствуя, что он все еще стоит и смотрит ей вслед. «Не буду оборачиваться», – решила она. Не считая бреда последнего получаса, ей и правда было приятно провести с ним вечер, но на этой позитивной мысли, пожалуй, стоит остановиться! Спустя полчаса, уже лежа в постели и проваливаясь в сон, она снова услышала рациональный внутренний голос: «Чушь какая – вечность!»

На следующий день погода порадовала лондонцев и гостей столицы почти безоблачным небом и ярким солнцем, которое щедро поливало все вокруг золотистым светом. Теплый ветер ласково теребил кроны высоких деревьев и легкие занавески на открытом окне в номере отеля. Девушка подошла к окну и, облокотившись на подоконник, расплылась в довольной улыбке. Подъем в девять утра не показался ей в этот день непосильной задачей, даже несмотря на вчерашнее шампанское и позднее возвращение. Первое ощущение утром – легкость. Неторопливое пробуждение. Первая мысль – какая мягкая постель и приятные на ощупь простыни. Потом в голове всплывает образ вчерашнего нового знакомого – он как будто вымышленный персонаж, привидевшийся во сне. Лидия нахмурилась и тряхнула головой. Гнать от себя эту чушь!

Небольшая AUDI A3, взятая напрокат, вполне соответствовала ее представлениям об автомобиле для путешествий на не очень большие расстояния. Скромный чемодан на колесиках и дорожная сумка заняли лишь небольшую часть просторного багажника. В салон Лидия взяла только джинсовую куртку и мешкообразную сумку через плечо, куда заранее переложила документы, путеводитель, кошелек и прочие вещи, которые посчитала незаменимыми: расческу, косметичку, словарь, телефон, навигатор с русскими картами, салфетки, крем для рук, фотоаппарат, плеер…

Первое время за рулем ей было очень непривычно сидеть справа и приводить свои движения в соответствие с «дорожным движением наоборот». Мозг отказывался быстро перестроиться на иной лад, из-за чего девушка ехала по городу не более пятнадцати миль в час. Наконец ей удалось выбраться на шоссе Е15, чтобы двигаться по указателям на Ньюкасл, а потом на Эдинбург.