Текст книги "Прикоснись к моему сердцу"

Ники Сью, Кейт Вэйл
Прикоснись к моему сердцу

Плейлист

1. Мари Краймбрери – «С нами случилась осень»

2. Mary Gu – «Обожай»

3. Мот – «Мурашками»

4. Saveus – Rainman

5. The Score – Never Going Back

6. Три дня дождя и Mona – «Прощание»

7. XOLIDAYBOY – «Океаны»

8. Dove Cameron – Boyfriend

9. Anna Asti – «Верю в тебя»

10. Jordan World – Another world

11. Ваня Дмитренко – «Дыши»

12. Баста – «Я найду тебя через века»

Пролог

– Иди уже, хватит киснуть за столом, – практически силой выгоняет меня Алина, лучшая подруга. Мы сидим в клубе почти час, а мне абсолютно не хочется танцевать. Состояние какое-то, словно я попала под асфальтоукладчик. А все из-за моего глупого сердца, которое доверилось не тому человеку.

Ладно, лучше об этом не думать, иначе не сдержусь и снова расплачусь.

– Ди, – толкает меня в бок подруга. – Музыка улет, пошли. И вообще, если ты из-за Дэна паришься, брось его.

А я ведь уже бросила своего жениха, правда, подруга пока об этом не знает.

– Мы, на минуточку, уже три года вместе.

– И что? Даже семейные пары расходятся, а у вас еще нет штампа в паспорте. Знаешь, – она наклоняется поближе и постукивает кончиком пальца по виску. – Он реально немного «того». Какие-то странные предъявы у парня.

И она права. Жаль, я не замечала этих моментов до того, пока в моей жизни не появился другой человек… Сплошной ветер, которому все нипочем.

– Алин, – строго обрываю ее. Беру свой шот «Хиросиму» и делаю глоток, тут же ощутив на губах терпкий сливочно-травяной вкус вперемешку с самбукой. Бармен не соврал, напиток в самом деле приятный.

– Ну что «Алин»? – косится недовольно подруга.

Я хмыкаю и скорее ради принципа поднимаюсь из-за стола и направляюсь в сторону танцпола. Даже серые мышки вроде меня иногда хотят пойти против всех, в них просыпаются бунтарки. Хотя разве танец в клубе показатель бунтарства?

В детстве я любила танцевать, соединяться с музыкальными ритмами, теперь же, став старше, перестала понимать, что это вообще такое. А может, дело и не в этом? Может, мне просто нужно чаще выбираться в «люди», послать к черту правила высшего общества? Как же сложно…

Оказываюсь в центре танцпола среди красивых девушек, которые явно более уверены в себе, чем я, и двигаются лучше, и, в целом, они здесь кайфуют, а не пытаются сбежать от собственного сердца. Поднимаю голову, начинаю медленно покачивать бедрами в такт популярного трека, закрываю глаза и пытаюсь забыть обо всем. О бесконечных нотациях Дэна, с которым мы так и не поговорили после разрыва, о давлении отца, молчаливости матери и… о нем, конечно. Думать о Кирилле особенно больно.

Не знаю, сколько так танцую, меня словно уносит в запредельную реальность. Возвращаюсь в настоящее, когда мужские руки ложатся на мои бедра и рывком притягивают к себе.

Какого черта?

Пытаюсь обернуться, вырваться из хватки, однако тот, кто позади, не позволяет подобной роскоши. Он активно трется о мои бедра, его ладони нагло скользят вдоль моих ног, слегка задирая подол черного платья. Я сглатываю, но почему-то не боюсь… Хотя совсем не бунтарка и не фанатка секса на одну ночь.

Видимо, во всем виноват знакомый аромат мужского парфюма: сладкий грейпфрут, постепенно переходящий в нотки морского бриза. В голове сразу возникает образ парня, которому принадлежит этот аромат. Кирилл – полная противоположность всех людей, окружающих меня. Таких, как он, называют хищниками, бунтарями.

Набрав полные легкие воздуха, я все же поворачиваюсь и едва не падаю в обморок.

– Кирилл, – шепчу, хотя за басами моего шепота не слышно. На его губах застыла самодовольная ухмылка, а взгляд направлен прямо на меня, словно Кирилл готов в момент сорвать мою одежду.

– Куда же подевалась серая мышка Диана?

– Что тебе нужно? – приходится перекрикивать музыку. Беркутов делает шаг ко мне и захватывает в кольцо своих рук.

– Ты, – заявляет он. – Разве не очевидно?

– У меня есть жених, очнись!

– Да и пошел он, – выплевывает Кир. А затем происходит что-то максимально неожиданное. Он накидывается на мои губы, словно голодный волк. Жадно сминает их, не дав возможности опомниться.

Я дергаюсь, но Кир это предвидит: он ловит мои руки, заводит их за спину и крепко сжимает одной левой, а правую возвращает на мою талию. Наглец! Хам! Гад!

Его язык касается моего, будто приглашая на танец, будто мы двое безумно влюбленных, которые бегут от общества. Жар от поцелуя волной накрывает тело. Божечки! Я чувствую всюду, даже на кончиках пальцев, эти маленькие электрические разряды.

Денис никогда не целовал меня так, не вызывал возбуждения за считаные секунды. Я уже не понимаю, хочу залепить пощечину Кириллу или попросить никогда не останавливаться.

Наш поцелуй набирает обороты, внутри у меня уже кричит спасательная сирена, в надежде, что я отстранюсь.

– Берк… – пытаюсь все же вернуться в реальность.

– Замолчи, Ди, – шепчет он мне в губы, прикусывая нижнюю. – Я давно этого ждал.

– Ки…

– Замолчи, говорю же, – продолжает наседать Кирилл. Его рука скользит вверх, пока не достигает ягодицы. С губ срывается короткий чувственный стон, но я не могу понять, кому он принадлежит: мне или этому наглецу Беркуту.

– Я хочу тебя, Ди. – Его язык творит с моим какие-то безумно возбуждающие вещи.

Откуда-то в голове возникают отрывки первого сексуального опыта, наполненные болью и решением больше никогда не спать с парнями. Если бы в ту ночь меня вот так же целовали, если бы мужские пальцы тогда вот так же касались, оставляя приятные ожоги на коже, наверное, я бы смогла посмотреть на мир иначе.

Совесть неожиданно подкрадывается следом за воспоминаниями, в то время как рука Кирилла уже вовсю изучает мою задницу. Пора прекратить эти животные страсти. Мы разные. У нас нет будущего. У Кира есть девушка, а у меня… пока еще гордость.

Силы почти покидают, когда я вырываюсь из объятий Беркута. В ушах застыл шум, вокруг будто поселилась давящая тишина, хотя музыка продолжает орать на полную громкость. Мир никто не ставил на паузу.

Кир какое-то время удивленно смотрит на меня, явно не ожидал подобной реакции. Что ж, таким парням, в самом деле, не отказывают. Уверена, в его кровати побывал не один десяток девушек, которые после остались с разбитыми сердцами.

– Забудь меня! – отдышавшись, наконец-то решительно произношу я.

– Вот как? – уголок его губ слегка изгибается, хотя мне кажется, это не улыбка, а раздражение или что-то еще, я плохо понимаю этого парня…

– Именно! – Поправляю платье, пытаясь не думать, что на теле остались отпечатки от прикосновений Беркутова.

И пока он молча сканирует меня строгим взглядом, я спешу сделать два шага назад. Пора уходить. Пора возвращаться в реальность, от которой я катастрофически устала.

Разворачиваюсь, но Кир вдруг хватает меня за кисть и заставляет повернуться.

– Чт…

– Ты попала, девочка. – В его глазах пляшут бешеные черти, а тон голоса – будто оружие массового поражения.

– Беркутов…

– Серьезно попала, Ди.

Глава 1 – Кирилл

Я опаздываю, нет, я уже конкретно опоздал, признаю. Второй тайм подходит к концу, стоит мне оказаться на стадионе, и, судя по всему, мы проигрываем. Тренер весь в мыле ходит из стороны в сторону, брови сведены к переносице, губы поджаты, взгляд такой, словно там ураган, готовый разнести к чертям город. Иваныч ненавидит проигрывать и за каждое такое поражение устраивает нам на тренировках по семь кругов ада.

Протискиваюсь сквозь орущих фанатов, которые гневно дудят в трубки и откидывают нецензурные ругательства в сторону наших. Да уж, переодеваться уже нет смысла, мне остается только наблюдать, как парни мажут всухую. И вот он – момент икс! Наш «суперочаровашка» капитан Матвей выбегает навстречу двум защитникам, делает «финт Зидана»[1]1
  «Финт Зидана» – футбольный прием, когда игрок на скорости разворачивает тело на 360 градусов, одной из ног перекатывая мяч по направлению своего движения, при этом укрывая его корпусом от соперника.


[Закрыть] и уходит от соперников. Однако перед ним неожиданно появляется крутой нападающий, который вот-вот заберет мяч.

– Дай пас, идиот, – шепчу себе под нос.

Однако паса не последовало. Матвей слишком верит в свои ноги. Зазвездился мальчик, за что и поплатился, потеряв такую хорошую возможность.

– Какая досада, – кривлюсь я, когда нам забивают неприятный гол.

А через пять минут фанаты «Спартака», то есть наши, покидают трибуны с кислыми лицами. Что ж, очередной важный матч заканчивается не лучшим образом, однако мне глубоко наплевать. Если бы отец в детстве не впихнул в чертову секцию, меня сейчас здесь бы не было.

Развернувшись, я иду к выходу, по пути придумывая очередную отговорку для тренера. У меня их в запасе больше сотни: например, помогал бедной старушке с соседней улочки спасти бездомного котика с дерева или подвозил женщину, которая вот-вот должна была родить. Ладно, шутки шутками, но предстать перед тренером все же придется. Наверное, он бы давно выгнал меня в три шеи, если бы не две причины: мой влиятельный папочка и да, я реально хорошо забиваю. Звание лучшего игрока клуба в моем случае вполне заслуженно.

– Стоять, Беркут! – раздраженный голос капитана, словно сама молния, прилетает мне в спину. Я лениво поворачиваюсь, наблюдая, как Матвей мчит по мою душу на всех парах. Звук его тяжелых шагов разлетается эхом по пустому коридору.

Матвей у нас мистер «правильность и идеальность». Никогда не опаздывает, не использует в лексиконе ругательств, не пьет всякую дрянь и, скорее всего, ложится спать под детские передачи. Не удивлюсь, если он девственник, который хранит себя для одной-единственной. Другими словами, капитан – моя полная противоположность.

– Беркутов, что это было? Какого черта?

С минуту мы смотрим глаза в глаза: в моих – полное безразличие, в его – желание придушить.

– Проспал.

– Да в смысле «проспал»? Мы проиграли!

– Расслабься, братишка, – я бью его по плечу, хотя мы далеко не друзья для подобных жестов. – Это всего лишь игра.

– Это была важная игра. – Матвей скидывает мою руку и грозно косится, так, словно я только что уничтожил единственное противоядие от вируса, который может убить человечество.

– Очередная важная игра.

– Боже! – вздыхает капитан.

– Не стоит, – ухмыляюсь я. – Ему до меня далеко. Слушай, Мот, прикрой меня перед тренером.

– Ты в конец офигел, Кирилл? – Губы Матвея нервно дергаются, он переступает с ноги на ногу. – Я не собираюсь этого делать. Все! Хватит! Кино закончилось. Это была последняя капля.

– Да какая, к чертям, разница? – искренне не понимаю я. – Игра в трубе, теперь-то терять нечего.

– А когда ты переживал о нас? Когда переживал о победах?

Я молчу. Матвей прав – никогда. Мне глубоко наплевать на команду и идиотские очки.

С моих губ срывается вздох от усталости.

– Что ты хочешь от меня, Мот?

– Уважения к игре и команде, – он сверлит меня взглядом, который сравним с пулеметом. В моей груди могли бы остаться чертовы дырки, будь у Матвея реальное оружие.

– Давай начистоту, – я скидываю с плеча спортивную сумку. – У меня ночью был отменный секс. И да, он был круче игр, тебя и твоей команды. Прости, братишка.

– Ты просто дерьмо, Кирилл!

– Не спорю, – я пожимаю плечами и думаю, что было бы неплохо закурить или выпить стакан пива. Чувствую себя мальчишкой, которого отчитывает старший брат.

– Я не потерплю тебя в команде, понял? – он тычет пальцем в мою грудь, а мне хочется смеяться. Никто с детства никогда не смел угрожать Кириллу Беркутову. Почему? А – Боялись. Б – Боялись. Я не умею прощать обидчиков, зато умею красиво мстить.

Наклоняюсь к Моту и выплевываю в его слащавую мордашку:

– Как?

– Неважно! – рычит он в ответ. В глазах будто вспыхивает огонь, который капитан пытается направить не в ту сторону.

– Я тебе не по зубам, Орлов. Смирись.

– Ни за что.

– Угрожаешь? Мне? – вскидываю бровь, пытаясь не рассмеяться. Уж больно по-детски звучат речи Матвея. Он реально думает, что я стану пай-мальчиком после таких слов? Да уж, кажется, в команде никто меня толком не знает.

– Понимай как хочешь, – Мот цедит эту фразу сквозь зубы. А спустя минуту уходит, оставив после себя… да ничего! Что бы Орлов ни делал, о чем бы ни грезил, клуб никогда не выпрет меня. Деньги отца для них на первом месте, за это они будут терпеть Кирилла Беркутова вечно.

* * *

На следующий день перед тренировкой меня вызывает к себе Иваныч. Я захожу к нему в кабинет, взгляд сразу цепляется за кубки и грамоты, которые стоят в шкафу справа от двери. На другой висит картина с Эльбрусом, которую в прошлом году мой отец подарил тренеру на день рождения.

Отодвигаю стул, сажусь и откидываю голову. Максимально расслабленная поза: руки на животе, ноги расставлены в разные стороны. Я не переживаю, сегодня не будет исключением.

– Ничего не хочешь сказать, Беркутов? – Иваныч сводит брови, отчего на лбу появляются складки. Нашему Диме почти сорок пять, но выглядит он моложе, видимо, занятия спортом дают свои плоды. Тренер проводит рукой по коротким каштановым волосам и выжидающе смотрит на меня.

– Да пока не планировал…

– Ты себя Хааландом,[2]2
  Эрлинг Хааланд – норвежский футболист, считается одним из лучших игроков мира, известен своей скоростью, силой, позиционированием и добиванием в штрафной. Является нападающим «Манчестер Сити».


[Закрыть] что ли, возомнил?

– Ну… – я едва сдерживаюсь, чтобы не сказать «да». Хотя Эрлинг на два года старше меня и играет за именитую команду. На самом деле, мне тоже поступало предложение от «Хоффенхайма»[3]3
  «Хоффенхайм» – немецкий профессиональный футбольный клуб, основанный в 1899 году.


[Закрыть], но я отказался по двум причинам: у меня контракт действует еще год, во-вторых, не сказать, что любовь к футболу у меня на особо высоком уровне.

– Ты не он, – рычит Иваныч. – Команда и без тебя прекрасно справится.

– К чему вы клоните?

– К тому, что ты отстранен, мальчик мой, – заявляет тренер. Он поднимается из-за стола, подходит к панорамному окну и сводит руки на груди. Больше не смотрит в мою сторону, всем видом демонстрируя, что разговор закончен.

– Прикалываетесь? – я сглатываю и тоже поднимаюсь. Из-за резкого движения позади меня с грохотом падает стул. Нет, я не против посвятить свободное время себе, но… черт возьми, Иваныч реально хочет меня отчислить?

– Нет, – сухо отзывается он. – Выход найдешь сам.

– Постойте, – я прокручиваю в голове слова Мота, и пазл вдруг складывается в картинку. – Это Орлов вам пожаловался?

– Дверь там.

Сдерживаю ругательства, которые так и норовят слететь с языка, хотя уже знаю, что не прощу Матвею его поступок! Зубы сводит от злости. Стукачество нигде никогда не поощрялось.

Выхожу из кабинета, вытаскиваю телефон и уже планирую забить стрелку Орлову, но рука зависает над экраном, когда я замечаю у входа в здание клуба Мота вместе с девушкой. Не просто девушкой – младшей сестрой.

По правде сказать, есть у нашего капитана два слабых места: команда и вот она, юная Орлова. Сколько себя помню, Матвей вечно трясся вокруг этой девчонки, оберегал ее, словно сокровище. Похвально, конечно, что у них такая тесная связь.

А теперь представим, как перекосит Мота, если он узнает, что его драгоценная принцесса встречается с парнем, которого он на дух не переносит?

Смотрю на девчонку внимательно, изучаю.

Маленького роста, в черной юбке-карандаш и черном пиджаке, из-под которого выглядывает белая блузка. Волосы собраны в хвост, губы бледные, щеки тоже. Она переминается с ноги на ногу, сжимая в руке какую-то папку. Уверен, девчонка такая же правильная до мозга костей, как и ее чертов братец.

Диана, кажется, ее так зовут, выдает брату улыбку, затем чмокает в щечку и машет рукой на прощание.

Что ж! Пойду перехватывать жертву. Пока наш Мотечка бежит в кабинет к тренеру спасать очередного плохого мальчика, я буду портить его хорошую девочку.

Глава 2 – Матвей

Перематываю запись нашего футбольного матча на решающий момент. Вот я веду мяч, приближаюсь к штрафной зоне и замечаю, что защитник из команды противника пытается жестко блокировать мою атаку. Мельком бросаю взгляд в сторону Анисимова, на месте которого должен быть Кирилл, но не решаюсь дать пас. Он недостаточно хорош, чтобы забить финальный гол. Обыгрываю защитника, перебрасывая мяч над его головой, и делаю удар с лету, но мяч уходит выше ворот. Останавливаю видео, вздохнув.

Самый глупый проигрыш за все время моей карьеры. Сцепляю пальцы в замок и опускаю на них голову. Лицо Трусова, крутого нападающего из команды соперника, в момент победы – словно насмехательство надо мной. Я адекватно отношусь к проигрышам, они закаляют и дают возможность учиться на ошибках, но не в том случае, когда вся игра сливается из-за отсутствия одного члена команды.

Чертов Беркутов.

Эгоист, променявший первый матч премьер-лиги на вечеринки и секс. В нашей команде действует не так много правил, но одно на первом месте – никаких развлечений перед матчем. Хотя когда Беркут их соблюдал? Его ничего не интересует, кроме собственной выгоды.

Утешает, что тренер отстранил Кира и у нас есть возможность отыграться. Я все еще не теряю надежды забрать золото и стать чуточку заметнее для европейских клубов. Единственная проблема – Анисимов. Он играет с нами довольно давно, однако парню не хватает скорости и ума, чтобы обойти соперника. Чего не могу сказать о Беркутове. Этот гад обладает всеми нужными качествами: напористость, сила, хладнокровие и, к моему огорчению, излишняя самоуверенность. Наверняка он был убежден, что тренер не выпрет суперигрока из команды и проглотит очередное безразличие. Что ж, приятель, выкуси.

Глухой стук в дверь раздевалки отвлекает меня от экрана телевизора.

– Мот, ты скоро? – зовет Леха Анисимов, просунув голову в дверь.

– Иду, – выключаю запись и покидаю комнату, пока не вернулся Иваныч.

Если меня Беркут выводил из себя на постоянной основе, то тренер, стиснув зубы, терпел его пофигистическое отношение. Он из тех людей, кто, заметив в человеке талант, во чтобы то ни стало сделает из него чемпиона. Только в этот раз Иваныч ошибся. Возможно, Беркут и нападающий от бога, но собственная задница для него гораздо важнее.

– Слушай, Мот, почему Иваныч решил выгнать Кира? Он накосячил, но чтобы турнуть из команды – это уже слишком, – Леха семенит за мной, перекинув спортивную сумку через плечо.

– Если Беркут продолжит в том же темпе, мы можем забыть о победе. Ты вроде как не хотел всю жизнь зависать в наших клубах? Думаешь, с такой игрой что-то получится? – не оборачиваясь, направляюсь к выходу.

– Да это все понятно, но Кир вроде как наш друг, – помявшись, произносит Леха.

Я резко останавливаюсь и поворачиваюсь к товарищу.

– Этот «вроде как друг» запорол всю игру. Может, тебя это устраивает, но меня нет. Я не собираюсь смотреть, как Трусов забирает первенство.

Леха почесывает затылок и закусывает губу, явно чтобы не сказать, что он на самом деле думает на этот счет. Именно поэтому он чаще всех сидит на скамейке запасных. Не будет храбрости бросить вызов и рискнуть – не будет ничего. А я к такому не привык. Быть капитаном команды – значит отвечать за весь состав и вести к победе. И если мне потребуется сделать так, чтобы ушел тот, кому плевать, я сделаю это.

– Ладно, тогда до завтра, – Леха отходит от меня на пару шагов.

– Иваныч сказал, тренировка будет еще вечером и за проигрыш мы обязаны пробежать пять километров на стадионе, так что не опаздывай.

Друг жалобно стонет и, понурив плечи, направляется в сторону автобусной остановки. Я достаю из кармана джинсов телефон, чтобы перезвонить Диане. Сестра набирала мне несколько раз, пока я выслушивал лекцию от тренера. Не успеваю набрать ее номер, как на мое предплечье ложится хрупкая ладонь и мягко обхватывает его.

– Матвей, привет, – сладко произносит Кристина.

– Привет, – улыбнувшись, блокирую экран телефона, что не ускользает от внимания девушки.

– Как дела? Была на последней игре. Жаль, что вы проиграли, – она игриво закусывает губу.

Возможно, я бы поверил ее искреннему сочувствию, не знай наверняка, что любой намек на футбол вызывает у девушки приступ ревности. Кристина – моя бывшая, и расстались мы именно на почве футбола.

Откровенно говоря, единственный человек, о котором я не думал за последний месяц, это Кристина. Прозвучит ужасно, но как же здорово, что мы пошли разными дорогами.

– У всех бывают падения, – убираю свою руку из-под ее пальцев и обхватываю ручки спортивной сумки.

Крис качает головой, легким движением заправляя прядь волос за ухо.

– Что будешь делать вечером? Давай сходим куда-нибудь? Поболтаем, выпьем кофе по старой памяти. Я скучаю, Матвей, – ее голос звучит грустно, и мой врожденный инстинкт быть правильным кричит, чтобы я соглашался. Но для нас данная встреча имеет разный смысл.

– Я бы с радостью, Крис, но мне надо еще раз посмотреть запись, чтобы на следующей тренировке отработать с парнями слабые моменты противника.

– Как и всегда, футбол для тебя на первом месте. – Ее губы сжимаются в тонкую линию, а взгляд становится мрачным, будто только одно упоминание футбола способно испортить настроение.

Хотя так и есть.

– Прости, Крис, как-нибудь в следующий раз.

– Может, сходим в ночной клуб? Слышал о новом заведении недалеко от твоего дома?

Меня накрывает волна жара. Нет, не из-за нового клуба, конечно. Перед глазами сразу вспыхивает танцпол и та крышесносная девушка, оказавшаяся в моих объятиях. Пальцы свободной руки сжимаются от ощущения тепла и нежности ее кожи. Когда я сделал вдох, мне показалось, что в легких до сих пор витает цветочный аромат ее духов.

– Матвей? – голос Крис вырывает из воспоминаний. Прищурившись, она смотрит на меня. – Ну так что? Пойдем?

– Прости, Крис. Давай как-нибудь в другой раз, – наклоняюсь, чтобы оставить на щеке девушки дружеский поцелуй, но она отворачивается с обиженным видом.

– До встречи, Матвей, – кидает сухо и уходит.

Я поднимаю голову, разглядывая голубое небо, и воспоминания недельной давности срабатывают не хуже ядерного взрыва, не оставляя возможности подумать о чем-нибудь, кроме как о загадочной незнакомке, сбежавшей от меня наутро.

Это было словно вчера…

* * *

Мы вваливаемся в мою квартиру, не заботясь о том, что можем что-то разбить. Пуговицы с блузки незнакомки летят на пол, а следом за ними и одежда. Подхватываю ее под бедра и прижимаю к стене. С губ девушки срывается стон, который я забираю себе в очередном крышесносном поцелуе. Мои пальцы сминают шелковую юбку, скользят выше и добираются до кружева влажных от возбуждения трусиков. Девушка резким движением сдирает с меня футболку, откидывает ее в сторону и впивается в мои плечи ногтями, когда я пальцами проскальзываю в нее, заставляя выгнуть спину.

Это просто безумие. Безрассудство, несвойственное мне. Секс на одну ночь с совершенно незнакомой девушкой? Да вы о чем вообще? Но стоило мне подойти к барной стойке за новым коктейлем для сестры и услышать звонкий смех, как я сразу пропал. Мы обмолвились парой ничего не значащих фраз и отправились на танцпол. Ее бедра прижимались к моему члену, который твердел с каждым движением, а тонкие пальцы играли с моими волосами на затылке. Никогда прежде я не желал кого-то столь сильно, что эрекция в секунды увеличивалась. Называйте как хотите – наивность, глупость. Пошло оно все! В данный момент я держу ее в своих объятиях и не отпущу, пока мы не пересечем границы дозволенного и не сожжем тела дотла.

От каждого движения пальцев девушка все сильнее цепляется за меня и сжимает ноги вокруг моей талии. Припадаю губами к ее шее и оставляю грубый поцелуй, от которого наверняка на нежной коже появятся следы.

– Боже, – очередной всхлип срывается с девичьих губ, и я прикусываю мочку ее уха.

Спустя мгновение она кончает, и приглушенный стон заполняет пустое пространство моей квартиры.

– Завтра я об этом пожалею, – с придыханием шепчет она. – Но это будет завтра.

Незнакомка перехватывает инициативу в свои руки и тянется к пряжке моего ремня. Чуть отстранившись, она просовывает руку в мои трусы и сжимает член у самого основания, отчего я тихо стону, запрокинув голову.

– Постель, ты и я, немедленно, – ее нежный, но приказной тон вызывает у меня улыбку.

Укладываю милашку на кровать, а сам останавливаюсь рядом, чтобы снять джинсы и еще раз окинуть ее прекрасное тело взглядом. В лунном свете кожа девушки кажется бархатистой, каштановые волосы волнами рассыпались по подушке, а грудь тяжело вздымается. Она расстегивает молнию юбки и откидывает ее ногой в сторону, представая предо мной в черном кружевном белье, подчеркивающем идеальную фигуру и округлые бедра. Я хочу исследовать каждый сантиметр ее тела не только руками, но и губами. Оставить на нем следы, как чертов собственник. Что я и делаю, припадая к ней и пробуя на вкус.

Наши тела покрываются потом, прикосновения становятся безумными, давая вырваться на волю сдерживаемому напряжению. Каждый мой толчок подводит ее к разрядке, и каждый раз я оттягиваю этот момент, чтобы услышать стон и проклятье, срывающееся со сладких, искусанных до крови губ.

– Я больше не могу, – вырывается из нее всхлип.

Девушка толкает меня в грудь, забирается сверху, направляя в себя, на мгновение задерживает дыхание, а затем начинает двигаться, прекрасно зная, как быстро получить оргазм. Я сам нахожусь на грани, но не хочу, чтобы этот момент заканчивался. Одна моя рука скользит по ее бедрам, талии и, наконец, касается груди. Играю с ее сосками, возбуждаю, дарю наслаждение, а затем, приподнявшись, вбираю один сосок в рот, жадно посасывая.

Это становится последней каплей для нас обоих. С громким стоном незнакомка сжимает мои плечи и впивается зубами в шею, заставляя зашипеть одновременно как от боли, так и от наслаждения. Я кончаю следом за ней, крепко сжав в своих объятиях, и увлекаю обратно в кровать. Сердце заходится в сумасшедшем ритме, и каждый нерв в теле оголяется, грозя разорваться на части.

– Как тебя зовут? – откидываю прядь волос с ее лица и нежно поглаживаю щеку.

Хочу знать о ней все. Хочу, чтобы эта ночь не заканчивалась и реальный мир не врывался в данный момент, внося свои дрянные коррективы.

Девушка улыбается, оставляет на моей груди поцелуй и приподнимает голову.

– Никаких имен и сожалений. Только эта ночь, – шепчет она и накрывает мои губы своими. Я безапелляционно сдаюсь на ее волю, оставляя все вопросы на утро.

Но наутро незнакомка исчезла из моей жизни так же внезапно, как и появилась, оставив после себя легкий цветочный аромат и смятую подушку.