Текст книги "Тайна Сундуков: Избавление"

Глава 15

Око за око

Наступило утро. Для кого-то оно было солнечным, для кого-то пасмурным, но для освободителей под землей оно было столь же мрачным, как ночь. Разбудил всех Орвейн, как только почувствовал, что час настал. За столь долгое время, проведенное в неволе, дракон научился чувствовать изменение времени суток. Единственными, кого он не поднял, были Доври и Лемюэль. Аверин лежал, облокотившись на печь. Гном дремал рядом с изделием, что ковал всю ночь напролет – удивительного переливающегося черного цвета доспех, имеющий в своей структуре вкрапления неких блестящих элементов. Вообще вся броня выглядела как звездное небо. В ней отражалась суть материала, из которого она была выкована. Доспех был выполнен без изысков, в его резких изгибах и несимметричной форме была отчетливо заметна грубая ковка. Один наплечник был острым и выпуклым, уходящим наверх, словно гора. Второй – более округлым, но все же не идеальной формы. Лориэль, пораженная целеустремленностью гнома, разглядывала доспех в деталях. «Уму непостижимо… – думала она. – Он сумел придать форму той глыбе и вот что получилось». Доври настолько крепко уснул, что не заметил, как начал сползать и в конечном счете упал. Проснувшись не по своей воле, он увидел стоящую перед собой Лориэль.

– Ты что, всю ночь это ковал? – спросила эльтка, протягивая руку.

– Я… Да не только я, если бы не Лему, ничего не получилось бы, – устало молвил гном, еле вставая на ноги.

– Доври! Лориэль! Мы выдвигаемся! – крикнул Владек.

– Не без того, что ожидает тебя подле меня! – ответил гном.

Мастер кинжала быстрым шагом подошел к друзьям, попутно говоря:

– Все уже готовы, Орвейн не намерен ждать, у нас есть лишь один шанс.

– Это не займет много времени. Примерь-ка вот это, – молвил Доври, отступая в сторону и открывая вид на черный доспех.

– Неужели… – изумленно прошептал Владек. – Ты это сделал? За одну ночь?

– С инструментами циклопов, – гном посмотрел на гигантских размеров наковальню, взобравшись на которую, он всю ночь напролет орудовал здоровенным молотом и кивнул: – Но не для себя. Я хочу, чтобы его носил кое-кто достойнее. Этот доспех – прочнее любых стальных лат. Стало быть, претендовать на него волен лишь король.

Владек задумался, вглядываясь в кирасу.

– Спасибо, Доври. Но я принимаю твой дар не как король, а как друг, – промолвил он, улыбнувшись гному и положив руку ему на плечо.

Гном, казалось, из последних сил улыбнулся в ответ, но не удержался и упал.

– Эй, что с тобой?! – наклонились к другу Лориэль и Владек.

Доври, тяжело дыша, вытирал капли пота со лба, его бросило в жар.

– Я удивлен, как он еще может с вами говорить после этой адской ночи, – молвил Лемюэль, подходя к товарищам.

– Что ты хочешь этим сказать? – поинтересовалась эльтка.

Аверин, который и сам выглядел не намного лучше гнома, ответил:

– Пока вы все сладко спали под убаюкивающие звуки наковальни, эта бестолочь орудовал гигантских размеров молотом, чтобы выковать эту поистине уникальную вещь, – замолчав не надолго, Лемюэль добавил, уже обращаясь к Доври: – Знаешь, я с рождения думал, что гномы – туповатые пьяницы, слабохарактерные и безмерно заносчивые. Но сегодня ты доказал, что один из них уж точно не подходит под это описание.

Аверин наклонился к гному и подсадил того к себе на спину. Доври был настолько слаб, что даже не сопротивлялся. Лориэль и Владек были изрядно удивлены подобному поступку со стороны Лемюэля, но не сказали ничего, только переглянулись.

– Ну, хватит время тратить! Одевай броню и пойдем! – сказал аверин, хватая секиру товарища одной рукой и устремляясь в сторону Орвейна и мореплавателей.

Все приготовления были завершены и наконец отряд освободителей пустился в путь вершить суд над циклопами. Владек, облаченный теперь в мерцающий звездным светом черный доспех и необыкновенный шлем, больше схожий с обломком вулканической породы, шествовал рядом с драконом. Мастеру кинжала все еще не давал покоя один вопрос, задать который он почему-то в самом начале не решался.

– Орвейн, – обратился он к дракону – скажи, а зачем вообще циклопам понадобилось создавать этот сталактит и механизм? Какой смысл ставить самих же себя в рискованное положение?

– Они считали, что в случае нападения на подземную столицу, сами смогут сбежать на поверхность, а врагов – похоронить на захваченной территории, – пояснил дракон и обратился уже ко всем: – С этого момента и до нашего подъема на достаточную высоту вы не должны издавать ни звука. Хоть я и поведу всех по наиболее скрытой и малоиспользуемой тропе, осторожность будет не лишней.

Продолжили путь почти что в абсолютной тишине, слышны были только шаги, хотя многие особо напуганные мореплаватели шли на цыпочках. Опасались ли они гнева дракона или же ярости циклопов – неважно, главное, что они были готовы на многое, дабы спасти свои жизни. Благодаря Орвейну, путникам не пришлось рисковать и проходить через главную пещеру, они воспользовались окольными путями. Поднимались наверх по выдолбленным и вырытым в горной породе лестницам и тоннелям. Часто пути эти были куда опаснее, чем думалось ранее. Нередко отвесные и открытые, они выходили прямо к главным улицам циклопьего королевства, от одного лишь их вида захватывало дух и стыла кровь в жилах. Иногда даже Владека посещали мысли противоречивые: «Не совершаем ли мы ошибку, решая судьбу целого народа? К тому же еще и оставшиеся Черные Плащи, их завалит вместе с циклопами. В любом случае уже слишком поздно что-то предпринимать, возвращаться или искать их – нельзя, а значит, для сохранности большинства сделано будет то, что должно». Мореплаватели были поражены колоссальными размерами обители великанов, они не могли поверить, что такие масштабные сооружения существуют и что их выдолбили под землей. Самих же циклопов, как и заверил Орвейн, видно не было. Это, конечно, радовало, и с положительным фактором свыклись быстро, внимание переключилось на постепенно нарастающую боль в ногах. Чем выше поднимались, тем труднее становилось. Безумная высота и опасность перехода оставляли свои отпечатки. Некоторые, засматриваясь на грандиозную столицу, уходящую на многие километры вниз, теряли самообладание и чуть было не падали. Благо, их успевали вовремя удержать идущие рядом. Минуло еще достаточное количество времени, прежде чем дракон молвил:

– Итак, вот мы и добрались до точки невозвращения. Дальше путь открыт только для одного.

Исэ вышла вперед. Владек отвел взгляд, его сердце стучало так сильно, что, казалось, могло вырваться из груди. Он пребывал в смятении. Орвейн стал объяснять Исэ ее дальнейшие действия:

– Это рубеж. Успех нашего плана полностью зависит от тебя, на протяжении всех своих дальнейших действий ты обязана проявлять исключительную осторожность. Совсем скоро тропа кончится, лестница оборвется, и тебе покажется, что пути нет. Однако это будет обман, иллюзия, пытающаяся обвести тебя вокруг пальца. Даже когда кажется, что дороги нет, стоит приглядеться получше, довериться своим чувствам, и невидимое станет видимым. Пройдя это испытание, ты увидишь перед собой сталактиты. Да, их будет много. Определить необходимый можно по отличительному знаку, выгравированному на нем. Ты сразу поймешь, какой именно сталактит нужно задействовать, этот знак выглядит как один глаз.

Как только дракон закончил, к нему тут же обратились:

– А нам что делать? Как мы сможем избежать завала, раз так далеко забрались?

– Вот мне интересно, – тихо проговорил Владек, – вы, кроме как о своей жизни, заботитесь о чем-то еще?

– Чего-чего? – спросил одноногий мужчина. – Мы прошли через неописуемые страдания на этом проклятом острове! Но даже после этого, нет, как раз именно поэтому все мы хотим жить! И буду откровенен, плевать, если эта жизнь сохранится, если придется принести в жертву другую! Мы и так потеряли слишком многое, чтобы горевать теперь! – указывая пальцем на Исэ и выходя из себя, сказал он.

Владек опустил голову, словно в трауре, глаза его скрылись в тени шлема.

– Вот, значит, как… Жизнь за счет жертвы другой… – прошептал он.

Никто даже не успел понять, как мастер кинжала сумел сократить дистанцию до мореплавателя. Прижав острие ножа к спине человека с деревянной ногой, он тихо проговорил:

– А что ты чувствуешь теперь? Приятно быть жертвой?

– Нет, Владек! Остановись! – воскликнула Исэ. – Разве ты забыл, о чем говорил мне вчера? О том, как ты, благодаря другу и отцу, изменился. Почему же тогда ты думаешь, что эгоизм этого человека, твоего подданного, не уступит совести?

В этот момент мир для Владека словно застыл. Его глаза, полные растерянности, смотрели на Исэ. Из ступора его вывели слова одноногого:

– Какой я ему, к морскому дьяволу, подданный?!

Он ударил мастера кинжала локтем в лицо – единственную часть тела, не защищенную доспехом. Тот пошатнулся от удара и выронил кинжал. Из носа хлынула кровь.

– Тоже мне, великодушный лорд нашелся! – плюнул моряк перед Владеком.

Вдруг к одноногому подошел Кристер.

– Отцеубийца? Или ты братоубийца? А, точно! Ты ведь и тот и другой! Что ты за… – досказать он не сумел, ибо уже лежал на земле с тремя выбитыми зубами.

– Этот человек – один из тех, кто спас нас, ты должен быть ему благодарен, – холодно молвил рыжеволосый юноша, потирая кулак.

– Эй, ты в порядке? – поддерживая Владека, спросила Лориэль.

Но тот не ответил, он все еще смотрел на Исэ и думал: «Почему? Я ведь просил не говорить… Никому из них не говорить об этом… Так зачем же ты?»

– Я не должен ему пятки целовать за то, что он однажды по воле случая спас мою шкуру! – огрызался мореплаватель.

– Должен, – воспротивилась Исэ, – и не только поэтому. Законному триста седьмому королю и правителю земель человечества – Рамириона – обязан подчиняться каждый, причастный к этой расе. Владеку, сыну Бельгаверта, ты должен немедля пасть в ноги и молить о прощении!

– Что? Она перед смертью с ума сошла? – стали переговариваться в толпе.

Одноногий человек ухмыльнулся, и в его ухмылке не было ничего хорошего.

– Кажется, наша спасительница утомилась от долгой дороги, – встав на ноги и медленно приближаясь к Исэ, молвил мореплаватель. – Ей пора на покой!

Моряк в гневе накинулся на Исэ. Орвейн, сытый по горло творящейся неразберихой, своим длинным хвостом оттолкнул напавшего. Тот влетел в твердую породу и чуть не потерял сознание.

– Я не намерен терпеть этот беспредел! – взревел дракон и словно вырос над союзниками. Тень от его массивных крыльев закрыла мореплавателей, и те попятились в страхе. – Если вы не верите, что он и вправду король, взгляните на перстень!

Владек и не заметил, как его руку подняла рядом стоящая Лориэль. В тусклом свете блеснул фамильный перстень, и моряки застыли, без преувеличения, шокированные увиденным.

– Этот символ, орнаменты вокруг него! – не верили одни.

– Древнейшая печать Рамириона! Это же великий знак власти, передающийся из поколения в поколение! Это точно он! – возглашали другие.

Все как один мореплаватели пали ниц перед их государем.

– Простите нас, повелитель, – тихо молвил один юноша. – Думаю, не я один это почувствовал. Почувствовал, что вы стали нашим лидером. Вы привели нас сюда, дабы мы смогли отомстить, но никак мы не осмеливались предположить, что вы на самом деле…

– Нет, – перебил Владек, – это я должен просить у вас прощения. У всех вас. Вместо того чтобы повести вас за собой, как должно королю, я поступил как трус. Я прятался за своим прошлым, за столь понятной и простой маской мастера кинжала. Да, я боялся брать на себя ответственность в полной мере, желал, хотя бы вдали от королевства побыть самим собой, тем, которого я так хорошо знаю. Простите меня. Впредь я не подведу вашу веру в силу королевской воли, – Владек повернулся к Исэ и молвил: – Ты сама сказала, что королю земель людских обязан подчиняться каждый человек. Исполни же мой приказ, останься со мной.

Исэ улыбнулась и в ответ сказала:

– Каждый из нас – живой человек, над мертвецами же власти ты не имеешь, мой король.

С этими словами она удалилась исполнить свой долг, принять свою судьбу. Владек не проронил ни слова, он только и мог, что смотреть ей вслед, пока ее силуэт не скрылся и не слился с подземельем. Уход Исэ почтили кратковременным молчанием, это все, что они могли сделать.

– Нам пора, – поторопил Орвейн. – Хоть я уверен, что у нас есть достаточное количество времени, дабы выбраться, но стоит поспешить.

Про себя же он подумал: «Мы находимся довольно высоко, вряд ли они могли услышать нас. Но тогда что же не дает мне покоя?» Дракон еще несколько мгновений смотрел на проход, во мраке которого скрылась Исэ, и затем, прежде чем развернуться и отправиться обратно вниз, молвил вполголоса:

– Держите ухо востро. У меня смутное предчувствие.

Эти слова насторожили всех, но мореплаватели последовали за Орвейном с прежним чувством уверенности в победе, что вселилось в них после того, как они узнали о присутствии короля, непременно ведущего их к свету.

Руки – да что там руки! – все тело Исэ дрожало. Теперь, когда осталась одна, она не могла справиться со всеподавляющим чувством страха. Будучи наедине со своими мыслями, голодными до новой пищи, уставшими от раздумий о поставленной, чрезвычайно важной задаче, Исэ осознавала, что должна была себя успокоить.

– У меня получится. Обязательно получится, – шептала она себе под нос.

Шло время, а тропа, ведущая все выше и выше, никак не кончалась. Исэ уже начала переживать, что идет в неверном направлении. «А вдруг я где-то не туда свернула? Может, я вообще заблудилась?» Как только ее начали запутывать собственные страхи, путь вдруг закончился, и она оказалась на краю пропасти. На миг Исэ замерла, до конца не осознавая ситуацию. Она быстро пришла в себя и отскочила назад. В ее голове тотчас прозвучали слова дракона: «Даже когда кажется, что дороги нет, стоит приглядеться получше, довериться своим чувствам, и невидимое станет видимым». Исэ подошла к видимому, как ей казалось, краю и стала всматриваться в пропасть. Скалы, что уходили глубоко под землю, создавали единый силуэт, мозаику, в зависимости от того, как Исэ смотрела на них. Она потерла глаза и снова взглянула вниз, затем вперед, на противоположную сторону – такой же обрыв, но все равно ничего не поняла.

– Стоит приглядеться получше… – прошептала Исэ и вновь принялась разглядывать пропасть под разными углами. Горная порода не переставала то складываться чудной мозаикой воедино, то рассыпаться в ее глазах. Сколько Исэ не пыталась, она все никак не могла понять, что за ахинея творилась перед ее взором. Нервы были на пределе, она не понимала, что должна была увидеть. «А может, мне вовсе не нужно знать, по какому пути я ступаю к своей цели? Да и не важно, есть ли этот путь вообще!» Исэ, не контролируя свои эмоции, импульсивно ступила в пропасть. Сначала она не поняла, что произошло. Инстинктивно девушка закрыла глаза, ее организм пытался зрительно оградить хозяйку от наиболее вероятного исхода. Но этому не суждено было случиться. Правой ногой Исэ ступила на невидимый мост. Не открывая глаз, не обращая взора вниз, она продолжила идти вперед, не спеша и осторожно. Сердце ее вырывалось из груди, по вискам сбегали капли пота. Держа руки, вытянутыми в стороны, она помогала себе держать баланс над бездонным мраком. Исэ стала подумывать, стоит ли ей уже открыть глаза, ведь она не знала, сколько уже прошла и сколько ей еще оставалось. Как бы ей ни хотелось, что-то подсказывало Исэ, что она должна была это сделать. И сделать немедля! Только она открыла глаза, как увидела перед собой проход, в конце которого виднелись…

– Неужели я…? – не поверила Исэ, увидев сталактиты. Она тотчас обернулась – да, все так и было, она прошла по невидимому мосту, миновала пропасть. Еще несколько мгновений – девушка смотрела туда, откуда пришла, преодолев столь долгий путь. Исэ не могла не улыбнуться.

– Не оплакивай меня. Гордись мною, – произнесла она и отправилась исполнять свое предназначение.

Тем временем по протяженным каменным лестницам и опасным переходам мчались со всех ног зачинщики возмездия.

– Орвейн, а куда ты нас вообще ведешь?! – запыхавшись, спросила Лориэль на бегу.

– К подземелью, из которого вы уже однажды совершали побег.

– А разве ты сумеешь пролезть? – удивилась эльтка, не отставая от дракона.

– Не сумею. По крайней мере, пока. Не волнуйтесь, я знаю, что делаю.

Орвейн может и знал, что делает и что конкретно ему под силу, но вот о возможностях остальных своих спутников он, видимо, забыл или же не учел в полной мере.

– Аа-а! – послышалось откуда-то сзади.

Один из мореплавателей оступился на бегу и сорвался с крутого спуска. Его предсмертный крик эхом раздался, казалось, по всей необъятной территории циклопьего града. Все остановились по команде дракона, вот только чего дракон не учел, так это того, насколько измождены были мореплаватели, не державшие во рту и маковой росинки со вчерашнего дня. Молодой юнга лет шестнадцати влетел в резко вставшего старого моряка. Они разделили участь первого бедолаги и сорвались вниз. Воцарилась паника, глаза доведенных до предела людей налились слезами. Владек быстро взял под контроль ситуацию. Не растерявшись, он уже от имени короля приказал соплеменникам не поддаваться отчаянию и не опускать руки.

– Берегись! – прозвучал срывающийся голос.

Во Владека и всех остальных влетели мощные порывы ветра. Но это было лучшее, что могло с ними случиться.

– Что это за… – не договорил Владек, видя падающие вниз стрелы поразительно огромных размеров.

– По нам открыли огонь! – кричал Орвейн.

Не успели опомниться, как следующий залп стрел был выпущен. Дракон действовал также, как и в первый раз: сильно замахнувшись крылом, он порывом воздуха отбил снаряды.

– Если нас засекли несколько, считайте, что уже все знают о нас! – крикнул Лемюэль, ставя всех в известность.

– Пора бы ей уже все здесь заваливать к черту! Все равно скрыться мы должны успеть, так быстро эту махину не погрести! – кричала Лориэль.

– Тихо! – разгневался дракон, пытающийся к чему-то прислушаться. Несколько долгих секунд не слышно было ни звука.

– Кажется, они перестали стрелять, – тихо молвил кто-то из мореплавателей.

Доври, очнувшийся из-за переполоха, все еще держащийся за Лемюэля, вытянул правую руку и коснулся каменной стены. Он закрыл глаза и словно пытался почувствовать намерения земли. Сначала – ничего, горная порода была тверже металла и безмолвнее могилы, но затем гном ощутил дрожь. Дрожь земли.

– Началось! – воскликнул он.

Сверху стал слышен треск и рокот, громкость которого только возрастала. Могло даже показаться, что где-то наверху проснулось ужасное чудовище, чей рык способен был стереть целые цивилизации с лица земли. Посыпались каменные образования, острые выступы откалывались от единой структуры и падали вниз.

– Бежим! Вперед! – закричал Орвейн, про себя же думая: «Придется идти напрямик, через главные улицы, иначе мы просто не успеем. Одноглазые уже осознали шаткость своего положения. Большую часть населения постараются эвакуировать, воины же нападут на нас». Дракон ухмыльнулся, оскалив клыки:

– Ничего у них не выйдет, они с этим уже ничего не поделают. Слишком поздно!

Подземный город ожил, по беззвучному совсем недавно гроту стали раздаваться рыки, стоны, хрипы. Циклопы приходили в себя после празднества. Их разъяренные физиономии вылезали из всевозможных щелей воздвигнутых ими построек, уходящих своими строениями будто до центра земли и дальше, вглубь. Все вокруг дрожало, устоять на ногах было очень трудно, но еще более трудной задачей было пытаться бежать в такой обстановке. Циклопьи сооружения рушились, вместе с тем забирая жизни воздвигнувших их. Громадные куски каменного потолка отслаивались и обваливались, разбивались с оглушающим грохотом, поднимая в воздух клубы пыли. На счастье Орвейна и его команды, проблема столь грандиозного масштаба их пока не коснулась. Но это было лишь вопросом времени. Совсем близко от путников рухнул чудовищных размеров сталактит, спасая их от надвигающегося отряда циклопов, но значительно снижая видимость из-за пыли и мельчайших осколков, витающих теперь вокруг избавителей, почти спустившихся к нижнему переходу. Дракон быстро решил эту проблему, испепелив витающую завесу. Только вот сделав это, понял, что совершил ошибку. Пламя привлекло внимание лучников, заметивших прокравшихся смельчаков.

– Бегом! – скомандовал Орвейн, освобождая дорогу для остальных. Взмахнув крыльями, он сформировал воздушный поток, который отбросил летящие со свистом стрелы. Дракон сумел отразить атаку, но вытянутый лик его омрачился все равно, как только он увидел не менее сотни вооруженных однооких, быстро направляющихся в сторону выхода на главную площадь, которым и планировали воспользоваться беглецы.

– Ублюдки! – вырвалось из уст Орвейна, прежде чем он успел отпрянуть внутрь прохода и избежать валуна, упавшего сверху и проломившего часть высеченной лестницы. Дракон стремительно сократил дистанцию до товарищей. «Поздно предпринимать какие-либо меры, – осознавал он. – Остается прорываться с боем». В такой критической ситуации опасно было везде, но нельзя было придумать более рискованного места, чем тоннель. Горная порода не выдерживала и мало-помалу проваливалась, осыпаясь сперва незначительными кусочками, а затем крупными, способными раздавить человека на месте. Первые несколько крупных обвалов не задели бегущих, Лемюэль успел отскочить в последний момент, хоть с тяжелым гномом за спиной сделать это было далеко не просто. Но повезло отнюдь не всем. Пятеро отстающих мореплавателей были раздавлены вмиг.

– Сарра, Джеффри! – воскликнул кто-то истерически.

– Не смейте останавливаться, иначе тоже погибнете! – приказывал Владек.

– Тоннель кончается! Нас поджидают враги! Пользуясь обстановкой и не замедляясь, мы двинемся по главной площади! Держаться ближе ко мне и не отставать! – крикнул Орвейн, дабы его услышали все.

Выбежав наружу, герои тотчас обнаружили устремляющихся к ним гигантов, под ногами которых содрогалась земля, а рты пенились от непомерной злобы.

– Держитесь правее! – продолжал наставлять Орвейн.

Он нарочно дал возможность товарищам отбежать вперед на безопасную дистанцию от него, ибо знал, что следующее его действие может поставить под угрозу жизни даже его соратников. Дракон сконцентрировался и сделал вдох полной грудью. В мгновение ока из его зубастой пасти вырвалось яркое пламя. С каждой секундой порыв его становился все сильнее и сильнее, огонь отражался в глазах Орвейна, и казалось, будто его глазницы и вправду пылали. Дракон не переставал высвобождать свой истинный потенциал, благодаря упорству, он сумел выстроить пылающую стену из огня, достигающую по меньшей мере четырех метров в высоту.

– Это их задержит, – молвил Орвейн сам себе, переставая изрыгать пламя и отправляясь вслед за товарищами.

Беглецам постоянно приходилось маневрировать и уворачиваться от падающих камней. Обвал усиливался каждое мгновение.

– Еще немного – и крышка саркофага захлопнется! – пытаясь не отставать, обращал внимание Лемюэль на заметно ухудшающуюся ситуацию.

Вдруг Лориэль заметила какие-то два силуэта, находившиеся немного подальше от нынешнего расположения беглецов. Это были циклопы, ожидающие подходящего момента, чтобы спрыгнуть на ничего неподозревающих врагов.

– Смотрите! Там, наверху! – указала пальцем эльтка.

– Я займусь ими! Не останавливайтесь! – прокричал Орвейн.

– А что насчет тех?! – обернувшись назад, проревел одноногий моряк, с трудом бегущий вприпрыжку.

И вправду, циклопы прорвались через пламенеющую стену. Обожженные, черпающие силы из страданий, они продолжали нагонять противников.

– Умрите! – прозвучало откуда-то сверху.

Двое однооких, вооруженных парными булавами, спрыгнули со специальных выступов вот-вот готовых развалиться твердынь. Одного из циклопов на лету поймал Орвейн. Когтистые лапы впились в живот недруга, он вмиг выпотрошил его. Второму посчастливилось приземлиться на землю и одним ударом почти задеть Лемюэля с Доври и двоих моряков, но Владек вовремя успел метнуть один из своих кинжалов, попав чудовищу прямо в глаз. Остальное сделал дракон: он извиваясь сократил дистанцию и прокусил шею гиганту.

– Как быть с преследователями?! – кричал Владек.

Лориэль оглядывала местность в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы им помочь.

– Башни! – осенило ее. – Те башни, с которых спрыгнули циклопы, они скоро завалятся!

– Я это дело ускорю, – сказал Орвейн, расправляя крылья и вздымаясь в воздух. «Их нужно всего лишь чуть-чуть подтолкнуть», – думал он, сконцентрированный на поставленной задаче. Дракон не заметил, как над ним оборвался сталактит и через секунду продырявил переднюю лапу летящему. Сначала у Орвейна был шок, он не почувствовал боли. Постепенно она наросла, и дракон осознал, что обрушить твердыни физической силой ему никак не удастся. «Тогда…» – решил он, подавляя боль, отбрасывая ее и не думая о ней. Дракон сделал вдох, вулкан внутри него был готов извергнуться. Орвейн высвободил бушующее пламя печали, сожаления и злости. Это пламя с легкостью расплавляло все на своем пути. Основание первой твердыни было почти уничтожено, и дракон прекратил пускать огонь в нее. Ему нужно было время, чтобы сделать то же самое со второй. Циклопы приближались, шанс на успех был критично мал, особенно учитывая лучников, заметивших попытку Орвейна обрушить строения. От залпа стрел дракону пришлось увернуться, а затем залететь за башню.

– Орвейн! – окликнул его Владек. – Мы почти добрались, проход на нижние уровни плавильни здесь! – мастеру кинжала пришлось кричать, срывая голос, дабы его услышал дракон.

Орвейн перестал изрыгать пламя и отлетел за разваливающиеся твердыни на удаленное расстояние. Последний раз взглянув на ошеломительных размеров войско, надвигающееся столь же стремительно, как цунами, дракон, паря в воздухе, расправил крылья до предела. Издав оглушительный рык, он что было мочи взмахнул ими. Мощный порыв ветра, образовавшийся в итоге, опрокинул две башни друг на друга и на бегущих циклопов. Сильная волна пыли и каменных осколков отбросила Орвейна назад, прямо к товарищам.

– Ты в порядке?! – переживал Владек.

– Твоя лапа! – воскликнула Лориэль, увидев торчащий сталактит из огромной раны.

– Пустяки. Рана затянется, если мы выберемся, а если нет – нечему будет затягиваться. Чего стали?! Вперед!

Спускаясь все ниже к плавильням, путники чувствовали, что у них оставалось слишком мало времени, в любую секунду проход, по которому они двигались, мог обвалиться. Осознание этого заставляло их поторопиться, какой бы подавляющей не была усталость. Когда же они наконец добрались до плавильни, то удивились, что ее почти не коснулись последствия завала.

– Странно, – вполголоса, будто сам себе, произнес Лемюэль. – Подземный город, скорее всего, уже почти полностью погребен, а тут все так, как и было.

– Все из-за труб, проходящих над плавильней. Котлы соединены друг с другом, это единый механизм, созданный для ускорения процесса изготовления вооружения.

– Иными словами, у нас есть еще время? – поинтересовался Владек.

Орвейн не ответил и в темпе отправился к решетчатым дверям, ведущим в подземелье. «Только бы меня хватило на это…» – подумал он. Все стояли у входа, ведущего через мрак к свету, у единственного спасительного пути. По крайней мере, так считалось изначально, но дракон быстро дал понять, что у него были иные планы на побег. Отойдя немного в сторону, он стал прямо перед каменной стеной. Откуда-то сверху внезапно послышался грохот. Владек поднял голову и увидел, как порода начала трескаться.

– За меня не беспокойтесь, просто идите следом. Вскоре мы будем на поверхности. – сохраняя спокойствие и вселяя его в других, промолвил Орвейн.

Сделав глубокий вдох, он высвободил слепящее пламя из пасти. Горная порода стала плавиться, и очень скоро образовалась дыра, в которую вошел дракон, а за ним и все остальные. Путники медленно, но уверенно поднимались наверх, к своей свободе, а Орвейн, превозмогая себя, продолжал творить стезю. Поначалу дракон справлялся со своей задачей без какого-либо дискомфорта, но чем меньше оставалось пути, который нужно прожечь, тем труднее становилось. «Он проходит через эти муки ради нас. Его лапа до сих пор пронзена, но несмотря на это, он продолжает творить путь…» – осознавал Владек, которому от этого было ой как нелегко. Он словно был на месте Орвейна и испытывал все его страдания лично. Для дракона каждая секунда была соизмерима с часом, а учитывая то, что подъем действительно занимал значительное количество времени, Орвейн проходил испытание плоти и своих способностей. Наконец сила огненного потока словно бы возросла. «Продвигаться стали быстрее, а значит, горная порода сменилась обычной землей. Еще… Я смогу… – думал про себя дракон, заставляя организм не сдаваться. Каждая чешуйка на его теле была напряжена, а в голове крутились воспоминания. – Я – предатель, я – уничтожитель, но я… я и освободитель!» Долгожданный ослепительный солнечный свет резко проявился перед ним, и дракон оказался на поверхности. Ступив на мягкую, покрытую бархатной травой землю, он вмиг усмирил свое огненное дыхание. Перед Орвейном открылись волшебные пейзажи, вид которых мог ему только сниться последние несколько сотен лет. Изможденный столь сильно, как и опьяненный красотой увиденного, он рухнул наземь. Его глаза медленно закрылись, и он уснул, более не ощущая сковывающего чувства вины и довлеющего веса ноши на плечах.

Пробудился Орвейн на пятые сутки. Он лежал на чем-то очень мягком, а его передняя лапа больше не болела, более того, дракон в целом чувствовал себя хорошо.

– Наконец проснулся? – услышал Орвейн знакомый голос.

Он привстал и увидел перед собой Владека.

– Знал бы ты, как тяжело было перетащить тебя, – пошутил мастер кинжала.

Дракон, кажется, не оценил этого.

– Ну, как себя чувствуешь?

– Непревзойденно! Спасибо.

– Это тебе спасибо. Если бы не ты, мы бы не имели чести разговаривать сейчас.

Орвейн еще какое-то время смотрел на Владека, затем встал и решил подойти поближе к побережью и морской воде. Свершители освобождения расположились в прибрежном пальмовом лесу, близ бескрайних вод, разбив там лагерь. Владек задумчиво смотрел в спину любующемуся водной гладью дракону, пока к нему не обратились сзади:

– Владек!

Обернувшись, увидел Лориэль, стоящую перед ним. Он уже хотел было спросить ее, что случилось, но она начала первой:

– Прости меня. Я вела себя неправильно по отношению к тебе и… Исэ… Была заносчива, эгоистична, ставила свои желания выше других. Я хот…