Текст книги "Иной мир. Часть третья"

Глава 2. Фрагмент 5

Двое суток мы шли горами, а на третьи они наконец-то расступились. И началась степь. Бесконечная, как море. И зелёная, как недавно проросшая озимая пшеница. Путь на север продолжается и обещает быть тяжёлым. Медведи увеличили время пути до четырнадцати часов в сутки, мотивировав тем, что по степи идти легче. Встаём рано утром с рассветом и прём, не останавливаясь до полудня. Потом привал-обед на два часа, и снова в путь. Лёгкие перекусы происходят на ходу. На ночь останавливаемся за два часа до заката. Радует, что сейчас лето и продолжительность светового дня занимает большую часть суток. Осень наступит только через месяц. Хорошо, что я пришёл в этот мир весной. Плохо, что зимы тут тоже бывают.

Тридцать-сорок километров – расстояние, которое проходит наш караван за сутки. На большее не способны при всём желании. Раздобыть бы транспорт, но об этом можно только мечтать. Случайность или закономерность – транспорт сам нашёл нас. Плохо, что его обладатели повели себя агрессивно. Случилась встреча с плохишами утром на восьмой день пути по степи. От больших потерь нас спасла река-близнец земной Волги и её полуостров. Потери в стычке были, но минимальные и обоснованные. Впрочем, положительный момент тоже случился: если бы не плохиши, напавшие на нас, то двое наших друзей, попавших неделю назад в плен, точно бы погибли. А так все хорошо. Будет хорошо, потому что это ещё не случилось.

Сегодня идёт седьмой день пути и до встречи с плохишами ещё долго. Минимум половина суток, как они появятся. А вот до ужина совсем ничего. Два-три часа, и будет ужин.

Место для ночлега, как обычно, выбирали медведи, и последние два часа маршрута мы постоянно забирали ближе к реке. Полуостровок площадью гектаров пять, покрытый кустарником, отлично подошёл для стоянки. Разбить лагерь – дело техники. До заката нужно успеть многое.

Что не день, то праздник. Позавчера ели бегающее мясо. Вчера летающее. Сегодня будет плавающее.

На рыбалку отправились впятером: я, Андрюха, Бодров, Стрелков и медведь Отхр. Задача простая, как три копейки, – при помощи острых палок наловить как можно больше рыбы. Широкий, как парус, медвежонок, как обычно, отличился. В плотно поросшей травой воде он передвигается намного быстрее нас, а рыбу замечает так, словно имеет встроенный эхолот. Мы острожить тоже умеем, но не так виртуозно. Самое сложное – вытащить проткнутую рыбину на сушу. Дальние родственники карпов, вес которых варьируется от пары килограммов до трёх сотен, сдаваться без боя не хотят.

Промокнув от макушки до пяток и устав от часовой беготни по трудно проходимым протокам, я смог похвастаться только тремя рыбинами. Два «карпёнка» килограммов по пять и один солидный, почти под полтинник, – всё, что сумел добыть. С последним был самый настоящий бой. Карась-переросток, пробитый острой палкой с сучком-жалом в районе живота почти насквозь, таскал меня по воде минут двадцать, но в итоге сдался. Андрюха, спасибо ему, помог вытащить рыбину на берег. Сам он поймал меньше всех. Точнее, вообще ничего не поймал. Сломал острогу, потому что перепутал камень с рыбой.

Рекордсменом, безусловно, стал мишка Отхр. Два «карпа» весят почти полторы сотни килограммов. Ещё пять имеют вес от двадцати до ста кило. Острогой мишка не пользовался, потому что с его когтями и ловкостью она просто не нужна. И протоки ему искать не нужно, потому что трава и неожиданные ямы, в которые ухаешься с головой, мохнатого не пугают.

Второе место досталось Стрелкову. Мелочи наловил, но так много, что набралось около двухсот кило общим весом. Нашёл просто кишащую рыбой протоку. Повезло.

Третье место забрал я. Примерно шестьдесят килограммов вес улова. Устал до ужаса, а ведь ещё потрошить предстоит.

Бодров поймал всего одну рыбку. Пудовая головёшка с огромной пастью, усыпанной острыми зубами, оказалась не пригодной для еды. Но главное, что поймал. Боков вообще ничего не поймал и получил от медведя выговор. Впрочем, от рыбалки все остались довольны.

Рыбы получилось больше полтонны, и чистить мы её устали. А потом ещё таскать пришлось. Нам, людям, и полсотни кило бы с головой хватило. Медведям улова оказалось маловато, и они ходили на рыбалку ещё разок. Уже без нас, что хорошо. Я в это время уже спал. Жаль, что выспаться не успел. Стрелков разбудил.

– Помянем парней? – Боря трясёт меня за ногу так, словно надеется оторвать. – Рылся в барахле и нашёл водяры пузырь. Андрюха не прочь помянуть, если что.

– Девять дней сегодня исполняется, как дядьку твоего схоронили, Никита. – Рожа Бокова влезла в палатку прямо над рожей Стрелкова. – Помянем?

– Тише ты, – зашипел я и посмотрел на спящую Машу. То, что Старый мне приходился родственником, я ей пока не сказал. Всё откладываю серьёзный разговор. Жду, пока забудется смерть Владимира Росса. Рановато пока в прошлом ковыряться.

Кроме нас троих поминать погибших от случайных пуль никто не согласился. Умаялся народ и лишать сна себя не намерен. Я тоже спать хочу, но такое мероприятие пропустить не могу. Совесть не позволяет. Стрелков Боря, уверен в этом, насчёт того, что рылся в барахле и нашёл там пузырь, соврал. Барахлом он называет свой огромный рюкзак. Много интересного там лежит. Ещё пара пузырей водяры точно сыщется. Полковник любит крепкое на грудь принимать. Зависимость у него. Часто спрашивает, где бы нам запасы пополнить. Увы, но в города не суёмся. И в посёлки тоже. Стороной обходим.

Десять минут, и бутылка пустая. Не ошибся я насчёт наличия других бутылок в рюкзаке Стрелкова. Сбегал он за второй, но пояснил, что больше точно нет. Не услышали мы в голосе уверенности. Разлилась водка по стаканам. Все спят, включая берсерков, а мы бухаем.

– Всё хотел спросить по поводу географии, мужики. Где этот Иерихон, которого вы боитесь, находится? И где сейчас мы находимся? Относительно Иерихона, конечно же. – Боря ловко наполнил первую тарелку похлёбкой, не забыв положить солидный кусок рыбного филе, и вручил её Андрюхе. Затем такая же тарелка досталась мне. Себе Боря положил только рыбу. Бульон его, видимо, не интересует. Вдохнув аромат, исходящий из тарелки, он довольно промычал: – Классный супец готовит Угрх. Ел бы такую еду хоть каждый день. – Его глаза стали большими и круглыми, а рот воскликнул: – Вы видели, сколько рыбы сожрали медведи? Это ж надо так суметь, блин! И куда, спрашивается, влезло?

– Видели, – ответил я. – Мы же никуда не уходили во время обеда, Боря.

Стрелков, немного захмелевший, показал мне большой палец. Рукой вытащив из тарелки шмат рыбьего филе, откусил солидный кусок и, жуя, поинтересовался:

– А задумывался ли кто-нибудь о том, как ходят в туалет берсерки? Они ж броню ни разу не снимали. Или снимали?

– Они уходят на час-два каждую ночь, – рассказал я. – Может, помыться и в туалет, а может, и по другим делам. Кто их знает, этих броненосцев. Болтать они не любители.

Я сосредоточился на похлёбке. Угрх, отдам должное и соглашусь с Борей, готовит отлично. Давно в том убедился.

– Я чуть в кучу свежего дерьма не наступил, – решил поведать о не случившемся казусе Андрюха. – Ещё когда мы в горах были. Пошёл мыться к ручью и увидел огромную кучу дерьма. Наступить, впрочем, в неё было нереально. Столь большая, что огуречную грядку можно сложить. Кто знает, может, её берсерк сотворил. Жрут они и вправду многовато, но с их размерами и метаболизмом иначе нельзя. Давайте, мужики, лучше географию пообсуждаем. О дерьме во время еды мне не нравится разговаривать.

– Валяй! – Боря отложил тарелку и принялся разливать остатки водки по стаканам.

– Иерихон там. – Андрюха показал чуть правее направления, с которого мы пришли. – До него примерно четыре сотни километров по прямой. Но прямо не пройдёшь, потому что горы. Мы, считай, почти прямо шли, потому что пещеры. Медведи молодцы, знают кратчайший путь. Если транспортом в Иерихон ехать, то не меньше тысячи придётся отмахать. Горы такие, что пешком с трудом перейдёшь. Всё, конечно же, условно. В этой местности я процентов на семьдесят ориентируюсь. А может, и меньше. Но Могучую знаю. Давно знаю.

Могучая – это река. Родственница земной Волги, которой вряд ли чем-то уступит. Хотя нет, ошибаюсь, Могучая Волгу обойдёт играючи. Не осквернил её человек так, как осквернил Матушку-Волгу.

Я, если сравнивать с Андрюхой, в географии полный ноль. Угрх пытался объяснить, где мы находимся, но только запутал. Знаю одно – идём на север, и таким темпом, который взяли, идти не меньше месяца. Долго. Транспорт нужен срочно.

Ещё медведь-кореш рассказал, что до посёлков пешком около трёх месяцев топать. И не факт, что дойдёшь. Вот если медведь один пойдёт, то раз в пять быстрее доберётся. Человек слаб. Мохнатый не забывает об этом напоминать.

– Андрей, когда мы вышли к степи, мне показалось, что ты этому не обрадовался. – Боря раздал стаканы. – Показалось или нет?

– Не показалось. – Боков влил содержимое стакана в рот, закусил кусочком варёной рыбки и продолжил: – Этот край можно сравнить с земным Поволжьем. Условно, конечно же. Тут, даже спорить не нужно, красивше. И опаснее раз в сто. Я про двуногих сородичей, и это Лейн может подтвердить. Степи – излюбленные места обитания банд. Парни Лейна не раз зачищали степи. Так, в целях развлечения. Порядки наводили… В степях отлично выслеживаются новоприбывшие. И отлично убиваются. Кровавый бизнес. Один из многих, что процветают в этом мире. И мы легко можем стать наживкой для любой из банд. Медведи, надеюсь, задумываются об том. Чем дальше населённые пункты, тем для нас лучше. Степь не горы – хрен спрячешься.

Я решил промолчать. Андрюха напрасно беспокоится. С медведями нам точно нечего бояться. Любых бандюганов мишки играючи на атомы разберут. Ошибся я, как выяснится утром.

– Что по части севера, Андрюх? – Боря с тоской взглянул на пустую бутылку и обречённо вздохнул. – Долго нам до него добираться?

– Север – понятие растяжимое, – многозначительно ответил Боков. – Начинается он на Востоке материка и тянется до Запада. Или наоборот. Кому как удобнее. Мишка сказал, что нам идти месяц. Это значит, что Крайний Север мы посещать не будем. Учитывая любовь мохнатых к горам, то могу смело ответить – мы идём к одному из самых длинных горных хребтов. И зовётся этот хребет Страндхуг. Кому-нибудь о чём-нибудь говорит это слово?

Я кивнул:

– В книге читал про Страндхуг. Своего рода налог у викингов, который они взимали с тех, кто не ходит за добычей в море. И неважно, на своей территории находились викинги или на вражеской. Силовой грабёж, иным словом, но без кровопролития. Почти. Если викинги понимали, что силушки не хватает, то платили за всё, что им требовалось, серебром. Или золотом. Верно?

– Типа того, – ответил Андрюха. – Думаю, что вы поняли, почему горный хребет называется именно так. Он, Страндхуг, берёт всё, что хочет. И тех, кто сильнее его, хребет пока не встречал. Надеюсь, что мишки знают секретные тропки и пещерки. Если нет – нам с ними не по пути. Страндхуг, не знаю, кто его так назвал, возьмёт у нас самую большую дань – наши жизни. Каким способом возьмёт, вам лучше не знать.

– Мы поняли. – Я быстро допил бульон, отложил тарелку в сторону и решительно встал. Похлопав Андрюху и Борю по плечам, сказал: – Как хотите, мужики, но я спать. Кто последний, тот и прибирает. Всем доброй ночи.

Вернувшись в палатку и раздевшись, обнял Машу и мгновенно уснул. Воевать буду утром, но пока я об это не знаю…

Глава 2. Фрагмент 6

Утро с сюрпризом – это когда голова болит от палёной водки, но просыпаешься ты по другой причине. Причина: усиливающий головную боль грохот металла. Зачем берсерку Харрору вздумалось стучать мечом по щиту, я не знал, но проклинал его за то, как мощно он это делает. Кувалдой по церковному колоколу наверняка тише получится.

Выскочив из двухместной палатки в одних трусах и чудом не свалив её, я понял, что в нашем маленьком лагере происходит серьёзный кипиш. Благо уже рассвело и всё отлично видно.

Берсерк Харрор стоит в центре. В левой лапе поднятый над головой щит. В правой – меч, которым он лупит по щиту. Каждый удар – жуткий звон. С виду мишка абсолютно спокоен. О других так не скажешь.

Два костра, на которых готовится еда, залили водой из кожаных бурдюков Угрх и Ущхам. Двое берсерков, стоящих рядом, стали вентиляторами. Пар от костров раздули так мощно, что в небо он не пошёл. Но дым, что шёл ранее, всё-таки остался заметен. Ветер ещё не развеял его. Некому развеивать. Полный штиль. Харрор, спасибо ему, бренчать мечом по щиту наконец-то прекратил.

Думать я могу даже с головной болью, поэтому догадался без труда: медведи кого-то почувствовали и тут же приняли меры безопасности. Дым в степи – отличный ориентир.

Три минуты, и я готов сражаться хоть с самим дьяволом. Условно, конечно же. До момента, пока остаюсь живым. Все, кроме медведей, уже одевшиеся и тоже готовые вступить в бой с неизвестным противником, поспешно собирают пожитки. Если придётся бежать – их останется только бросить. Прятать нет смысла.

Угрх громко рыкнул, чем привлёк всеобщее внимание. Общаясь жестами с медведицами унк-Урхана и унк-Жума, заговорил:

– Люди едут к нам, потому что увидели дым. Их около полусотни. Почти все настроены агрессивно. Бандиты, как вы их называете. Передвигаются на механических самоходных повозках. Четыре маленьких и две больших. Вооружены.

– Понятно, что они не на прогулку вышли. – Андрюха совершенно спокойно снаряжает магазины патронами. – Ночью я вспоминал о степных бандитах и вот они, тут как тут. Плохо, что на транспорте. Значит, рядом есть поселение, и в нём торгуют топливом.

Угрх прекратил общение жестами с медведицами и начал общаться с берсерком Харрором. Снова заговорил:

– Берсерки дадут бой, но не факт, что они выстоят. Вам придётся помочь им. Если бандиты сунутся к полуострову на своих повозках, то они завязнут. Это поможет нам.

Я вспомнил узкий, метров двадцать шириной, перешеек, который соединяет полуостров с большой землёй. Кусты для техники не помеха, а вот грунт, напитанный водой, помеха серьёзная. Пешком мы там прошли без труда. Берсерки проваливались, но с их весом это ожидаемо. Значит, провалится и техника. Вынудить бандитов принять бой на своих двоих, а затем попытаться уйти протоками к следующему полуострову или не уходить, а вовсе всех перебить. С берсерками нам это по силам. Не пальцем ведь деланые.

– Предлагаю план! – заявил Бодров.

Угрх, оглядев Саню с голову до ног, разрешающе кивнул – мол, вещай.

– Берсерки, так как они у нас бойцы полноконтактного боя, устраивают засаду в районе перешейка. Кустов там навалом. Спрячутся, надеюсь. Простые медведи тоже спрячутся и останутся резервом. Они не бронированы, поэтому подвергать опасности их лишний раз не будем. Станет совсем худо – могут вмешаться. Мы же, кто способен стрелять, а таких немало, спокойно собираемся и делаем вид, что ни о каких бандитах не знаем. Они ведь не дураки, сами понимаете, и лезть в бой сразу не будут. Пошлют сперва разведчиков, а затем подумают и, уверен в этом, как в себе, атакуют. Наверняка постараются внезапно. Мы же не ждём атаки. А по факту ждём. Думаю, что берсерки, которые в нужный момент выйдут из засады, их удивят. И столь сильно, что штаны у многих намокнут. Как вам мой план?

– План хорош, Сань, – ответил Булат. – Красноречив ты, соглашусь, но воды в твоей речи многовато. Можно было более кратко всё изложить.

Бодров отмахнулся и продолжил помогать Андрюхе снаряжать запасные магазины. Берсерк Харрор сделал один жест, и Угрх тут же объявил:

– Берсеркам понравился предложенный план. Готовимся…

Спустя десять минут берсерки были в засаде, а простые медведи ушли в конец полуострова и замаскировались в кустах. Для успокоения нервов я отправил с ними Машу. Так же с мишками ушли Адриан Лейн и ещё трое раненых федералов. Двое из них сильно сопротивлялись, потому что держать оружие способны и почти выздоровели, но Стрелков был непреклонен. Федерал Бирюков, получивший срикошетившую пулю, не возмущался. На ноги он встанет как минимум через неделю. И это при хорошем раскладе. Угрх, который смог его выходить, каждый день получает благодарности. Он многих из нас лечил. Все у него в долгу. И уверен, долг этот ещё не раз возрастёт.

Двадцать один – нас ровно столько. Могло бы быть больше, но не все выжили. Маловато.

Помнится, со Стрелковым прибыло шестнадцать федералов. Из них было двое раненых, и они всё еще не поправились. Позже к ним присоединился Бирюков, чьи кишки нафаршмачило пулей. Сейчас боеспособных федералов осталось десять, потому что четверых упокоили берсерки, а пятого, Маслова Олега, зацепило рикошетом в шею, и спасти его не получилось. Ещё со Стрелковым в этот мир переместились Маша и Старый, но последний не выжил. Итого, вместе с полковником, федералов одиннадцать. Бойцы они хорошие, что не может не радовать.

Анька и Лили, наёмницы Лейна, его любимицы, пришли в компании пятерых крепких наёмников. Немец Бауэр погиб от попавшей в сердце пули. Шальной, конечно же. Отскочившей от брони берсерка Харрора. Всё ещё смутно верю в такую случайность. Шесть человек – наши наёмники. Анька и Лили – бойцы так себе, а вот их парни ребята грамотные. И главное, послушные. С Анькой у Андрюхи, как я понял, всё серьёзно, но это другая история.

Одиннадцать федералов и шесть наёмников – итого семнадцать. Остальные мы. Изначальная гвардия, так сказать. Это я, Боков, Мусин и Бодров. Живые и здоровые, а значит, везучие. По-другому и не скажешь, если вспомнить все передряги, в которых побывали.

Сидеть на открытом пространстве и просто ждать, делая вид, что занят поглощением пищи, – то ещё удовольствие. Начнут обстреливать, и хрен куда спрячешься. А всё потому, что на добрых пятьдесят метров вокруг поляна. Ни камней, ни деревьев. Ямки имеются, но они как укрытия не могут рассматриваться. Слишком неглубокие. Придётся терпеть и полагаться на удачу. Авось повезёт.

Полчаса прошло, и мы услышали шум приближающейся техники. У одной машины явные проблемы с глушителем. Дизельный движок рычит на всю округу, как раненый зверь. Маскировкой бандиты пренебрегают.

– Неправильно так. – Андрюха решительно встал. – Мы ведь услышали их, а значит, должны запаниковать. И встретить. Кто идёт со мной? Желательно впятером.

Решили и пошли. Компания лютая: Андрюха, я, Булат, Саня и Боря. Последний выступает как главарь нашей банды. Размеры подходящие.

Встречать у перешейка – самое оптимальное место. За спиной кусты, и они в случае отступления скроют. Берсерки молодцы: все свои следы уничтожили, а сами замаскировались так, что сколь ни выглядывали, обнаружить их не смогли.

Бандиты шли вдоль берега. Дым они видели, но после он пропал, и им пришлось искать нас. Насчёт количества транспорта мишки не ошиблись: шесть механических повозок. Крупные повозок две. Первая – полноприводный автозак на базе КАМАЗа, обшитый бронелистами и с ещё угадываемыми наклейками МВД. Выглядит новеньким. Тяжеловат, и это его минус. Плюс – бронирован и на крыше имеет внушительного вида пулемёт. Вторая повозка – повидавший жизнь автобус «Мерседес». Колёса ему явно неродные поставили. Арки пришлось пилить. Сделан криво, но зато полноприводный и с проходимостью у него всё в порядке. Оставшиеся четыре мелких повозки – японские внедорожники. Два восьмидесятых «Крузака», приехавшие будто с войны, «Ниссан Патрол» и «Митсубиши Паджеро». Последние два японца смотрятся ухоженными. И вмятин на кузовах почти нет. Блин, да кто же так «Крузаки»-то изуродовал?

Нас заметили и тут же остановились. Посовещаться решили, как без этого. Минуты три прошло, и «Крузаки» тронулись. Теперь понятно, почему они кривые. Машины-разведчики получают лещей самыми первыми. Главарь бандитов не жалеет «Тойоты» и первыми отправляет их на штурм неприятеля. Мы, слава богу, бодаться с транспортом не собираемся. Поговорим и отступим. Даже если начнётся перестрелка…

Глава 2. Фрагмент 7

Не доехав до нас метров сорок, «Крузаки» остановились. Стёкол они не имеют давно, поэтому сидящих внутри отлично видно. По шесть человек в каждой машине. Разномастная компания: белые-жёлтые-чёрные.

Пообщаться вышли четверо: азиат, белый, негр и мулат. У белого, кстати, рожа вполне славянская. Нехорошая такая рожа, по которой хочется двинуть ботинком. Рожи остальных тоже далеко не благородные.

Четвёрка, приветливо помахав, двинулась к нам. Мы подметили, как пулемёт, установленный на крыше КАМАЗа, повернулся в нашу сторону. Эх, снайпера надо было ставить. Снял бы пулемётчика, если что.

Десять метров, и четверо остановились. Азиат на хреновом английском сказал:

– Добро пожаловать в новый мир!

– Нет, они точно не новоприбывшие, – по-русски, но с сильным южным акцентом сказал белый, чем подтвердил славянское происхождение. – Ты ошибся, Монгол.

Негр и мулат нехорошо переглянулись. Белый пошёл к нам и наигранно-радостно представился:

– Я Сергей! Рад встрече с земляками, парни! Ужасно рад!

– А я как рад! – Стрелков шагнул навстречу Серёге и сцепил его мощными объятьями. Молодец, полковник, хорошо играет. Имитирует радость встречи с земляком. И получше Серёги у него это получается. В актёры надо было идти ему, вот прям уверен. А не в федералы. Жил не тужил бы сейчас, а не по другому миру слонялся.

Громко и на неизвестном языке, похожем на арабский, мулат что-то сказал. Серёга, вырвавшись из объятий Стрелкова, зыркнул на мулата и кивнул, а уже нам пояснил:

– Пошёл начальству доложить, что вы не опасны. Мы вас заметили по дыму костра и решили глянуть, кто это в степи ошивается. Думали, что вдруг новоприбывшие, так помощь окажем. А вы точно не новоприбывшие. У тех на рожах всё написано. Сколько вас, кстати?

Андрюха показал пять пальцев. Серёга кивнул, но по роже понятно, что не поверил. Не нравится мне эта ситуация. Надо валить к своим, иначе рискуем стать трупиками. Мулат какого чёрта в машину попёрся? Негр и азиат почему так пристально глядят, словно знакомых увидели? Остальные, оставшиеся в машинах, тоже нехорошо смотрят. И не услышишь, о чём говорят.

– Дым пропал, и мы думали, что, услышав нас, вы испугались, – рассказал Серёга. – Но вы не маскируетесь. Вышли к нам навстречу. Собрались уже?

– Да, – ответил Саня Бодров. – Пожрали и хотели двинуть в путь, но услышали вас и решили повременить…

– А где пожитки? – в голосе Серёги промелькнуло беспокойство. – Или налегке путешествуете, парни? В жизни не поверю в такое.

Я решил, что надо выкручиваться, и быстро придумал стоящее оправдание отсутствию пожитков:

– Налегке в этом мире не попутешествуешь. Мы собрались в путь, и все наши пожитки уже лежат в лодке. Рекой идём, потому что так безопаснее.

Сидящие в «Крузаках» начали выходить. Все с оружием. Автомат Калашникова рулит! Техника, дожидавшаяся развязки переговоров в отдалении, двинулась к нам. Мулат снова что-то крикнул на неизвестном языке. Серёга улыбнулся и сказал:

– Начальство скомандовало привал. Задержитесь или поплывёте?

Нет, актёром Серёге точно не быть. Нервы выдают. Легко заметить дёргающиеся руки и проскакивающую в голосе дрожь. Боится он оступиться. Тут ведь как – болтнул лишнего, и всё, перестрелка. Кто ближе, тот может и не выжить. Серёга выжить не успеет, потому что пристрелим мы его в первую очередь. Не нравится ему быть переговорщиком, но ситуация вынуждает. Значит, других славян в их компании нет. Нас ведь наверняка высмотрели в бинокль и без труда установили национальную принадлежность.

– Задержимся, чего не задержаться то! – обрадовался Стрелков и снова стиснул объятьями Серёгу. – У нас к тому же рыбёхи уйма осталась! Думали, что выбрасывать придётся, а тут вы. Делиться будем!

Полковнику Стрелкову пришлось заканчивать переговоры, и сделал он это мастерски. Просто предложил бандитам устроить привал на полуострове, мотивировав тем, что место мы там уже почти обжили, дрова имеются и пожрать тоже в наличии. Не только рыба, но и уйма вяленого птичьего мяса. Все, кто подъехал на «Крузаках», на предложение купились и двинулись за нами вглубь полуострова. Понадеялись на численное преимущество, надо полагать. Или просто поверили в доброту Стрелкова. Русский язык для этого знать не надо – вся радость встречи у Бори на роже легко читалась.

Техника остановилась и заглохла. Из неё тут же повалил народ. Много разномастно одетых бойцов, но все при оружии. И снова рулит автомат Калашникова. Даже на расстоянии вижу, что это он. Другое оружие тоже есть, но его единицы. С Винторезом один из бойцов бегает. Изолента чёрная слишком знакомо на приклад намотана. У Раисы так же намотана была. Нет, просто совпадение.

Серёга на английском крикнул, что всё хорошо и мы идём разводить костры, получил от одного из бойцов разрешение, и кивнул нам в сторону полуострова – мол, ведите. И мы повели их. Пошли первыми к кустам, а за нами двинулось двенадцать человек. Надеюсь, что берсерки не оплошают. Около половины из двенадцати направляют в наши спины стволы автоматов и готовы начать стрелять при малейшей опасности. Они опасаются засады, но полагают, что если она будет, то со стрельбой. На численное преимущество надеются, наверное. Или просто дураки. Я бы на такое точно не купился. Всегда нужно быть излишне подозрительным.

Пройти кусты по уже хорошо натоптанной тропе было легко. Пятьдесят метров, и мы на открытом пространстве, которым является поляна, поросшая высокой травой. Остальные бандиты теперь не видят нас и не увидят при всём желании, потому что на ближайший километр нет возвышенностей. Благодаря удаче нам удалось разбить шайку на две неравных части, и это хорошо. Сперва меньшую часть упокоим, а затем большую.

Берсерки сработали идеально и, главное, неожиданно. Даже мы не предполагали, где они появятся. Да и не было появления бронированных мишек. Вместо них появились щиты и мечи. Били на поражение и строго по тем, кто готов стрелять.

Четыре щита мелькнули серебристыми молниями, и пятеро бандитов рухнули замертво. Кого просто пришибло, а кого разрубило острой кромкой на две неровных части. Парочка бандитов приняла смерть от самого большого щита, мастерски закрученного при броске, словно бумеранг. Прошла железяка чётко по головам.

Я только осознавал, что берсерки атаковали, и ещё не успел ничего увидеть, а мечи уже полетели. И тоже нашли цели. Эх, мишкам бы копья, так проще бы было. Негоже щитами и мечами расшвыриваться направо и налево.

Жнец – боевая группа, состоящая из четверых берсерков, – убил двенадцать человек за две секунды с небольшим хвостиком. Мы только остановились, а позади нас уже одни трупы. И всё в тишине. Мяукнуть никто не успел. Харрор, назову его Богом Войны, бросил меч настолько удачно, что пробил сразу троих. Насадил их на здоровенную железяку, как тушки цыплят на шампур.

Ещё несколько секунд, и каждая громадина снова при оружии. Поразительно быстрая и идеально слаженная работа. Хоп, и берсерков снова нет в зоне видимости. Ни один кустик не шелохнулся. Ни одна бронепластина не лязгнула. Загляденье!

– Отходим! – Боков первый отошёл от шока. Говорит чётко, но негромко. – Отходим, я говорю! Быстро! По кустам! Все! Пусть бандиты обнаружат трупы. Стрелять будем, когда человек двадцать наберётся на поляне. Выполняем!

Как берсерки, маскироваться мы не умеем, но это и не требуется. Время пока есть. Секунд двадцать, и я на удачной позиции в кустах. Не сразу понял, что огромная куча земли – берсерк Харрор. Как он сумел забраться в такой плотный кустарник, при этом не поломав его, и каким образом смог так быстро закопать себя? Фантастика! В упор, конечно, маскировка смотрится не очень, но метров с десяти и не догадаешься так сразу, что перед тобой не просто бугор, а живое существо.

Бандитов было четверо, и они спешили. Видимо, хотели своих нагнать. Три негра и мулат сильно удивились, когда выбежали по тропе из кустов на поляну. Выбежали и замерли, словно их парализовало. Секунд пять они смотрели на устроенную берсерками бойню, а затем рванули назад, будто зайцы, увидевшие волка. Огромными скачками умчались и почти сразу же истошно завопили. Ох, что сейчас будет! Веселье и много-много выстрелов!