Текст книги "Азбука спасения. Том 66"

Святитель Тихон Задонский

Душа, больная самомнением, не может видеть Бога

Пока человек в такой слепоте находится, он думает о себе, что все правильно и разумно делает, но, на самом деле, все его поступки, дела, замыслы и начинания одно заблуждение. Ибо сердце, от которого все происходит, суетою исполненное и мирской любовью напоенное, на что еще способно, как только суетное замышлять и приводить в действие? И такой во всем подобен слепому или находящемуся во тьме, который, хотя и весь в грязи, думает, что чист, хотя и сбился с пути и заблудился, думает, что идет надлежащим путем. И тем более бедственна эта слепота, что человек ее не видит. Ибо познание ее есть начало духовного блаженства. И эта слепота не только в простых и безграмотных людях замечается, но и в мудрых и разумных века сего, которые считают себя чем-то высоким и отделяют себя от простых, необразованных и невежд. Где неумеренное самолюбие и любовь к миру сему, там и эта слепота. Самолюбия и любви к миру без этого ослепления не бывает.

Отсюда видно, почему надменные своей мнимой правдой не требуют и не приемлют Евангелия, – ибо не познают и не признают своей немощи и греховности. Напротив, явные грешники ближе бывают к тому, ибо видят свою бедность и недостоинство. Поэтому и написано: Приближались к Нему (Христу) все мытари и грешники слушать Его.

Он принимает грешников и ест с ними (Лк.15:1,2).

Фарисеи же и книжники роптали: надменные мнимой своей святостью, ибо кто не видит своей немощи и не признает ее, тот и врача не ищет, только больные, страдающие сердцем, уязвленным стрелою греха и печали. Не здоровые имеют нужду во враче, но больные, говорит Христос (Мф.9:12).

Беден и грешен человек, но тем беднее и грешней, что не видит своей бедности и недостоинства. Думает, что он бел, но он, как ворон, черен. Думает, что он видит и знает все, но он слеп и ничего не знает. Думает, что он богат, но он подлинно низок и убог. Думает, что он честен, но он бесчестен, уподобился скотам. Думает, что он добр, но на самом деле он зол. Думает, что он здоров, но он расслаблен. Думает, что он счастлив, но он беднее и несчастнее всякого создания. Грех сделал его таким.

Надежда на себя самого, на свое благочестие, на честь, богатство, силу свою, на князей и прочее создание доказывает сердечное неверие, ибо надежда на Бога неотлучна от веры; и истинная вера старается быть свободной от всякой надежды, кроме надежды на Бога, и в едином Боге утверждается.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Самомнение есть недуг нашего духа

Самомнение и «гордость, в сущности, состоят в отвержении Бога и в поклонении самому себе. Они – утонченное, труднопонимаемое и трудноотвергаемое идолопоклонство.

Возомнивший о себе, что он исполнен благодати, никогда не получит благодати. Возомнивший, что он свят, никогда не достигнет святости.

Умное делание… просто и нуждается для принятия в младенческой простоте и вере; но мы сделались… сложными… Мы хотим быть умными, хотим оживлять свое Я, не терпим самоотвержения, не хотим действовать верно.

Учение по букве, будучи предоставлено самому себе, немедленно рождает самомнение и гордость, отчуждает посредством их человека от Бога. Представляясь по наружности познанием Бога, оно, в сущности, может быть совершенным незнанием, отвержением Его.

Какой страшный недуг душевный – самомнение! Оно в делах человеческих лишает гордого помощи и совета ближних, а в деле Божием, в деле спасения оно… лишает… дара Божия, принесенного с неба Сыном Божиим… лишает Божественного Откровения и соединенного с принятием этого Откровения блаженнейшего общения с Богом.

Тщеславные, гордые понятия, из которых составляется самомнение, разрушают в человеке тот духовный престол, на котором обыкновенно восседает Святой Дух, разрушают то единственное условие, которое привлекает к человеку милость Божию.

Чтобы покаяние было действительным, доставило нам спасение и вечное блаженство, надо стяжать в самих себе, в душах наших покаяние. Надо, чтобы самый дух наш сокрушился и смирился от богоугодной печали, рождающейся от сознания и ощущения своей греховности, надо извергнуть из себя самомнение, в каком бы виде оно ни присутствовало в нас.

Самомнение есть недуг нашего духа, не замечаемый не внимающими своему спасению, но недуг столь сильный и важный, что он ставит человека в число духов отверженных, враждебных Богу.

Самомнение начинает проявляться в тайном осуждении ближних и в явном расположении поучать их.

Занятия умственные способны отвлекать человека от смирения и Бога, привлекать к самомнению и поклонению своему Я.

Преуспевшим в самомнении демоны начинают являться в виде Ангелов Света, мучеников, в виде Божией Матери и Самого Христа… Обещают им венцы небесные, этим возводят на высоту самомнения и гордыни.

Самомнительный, признающий в себе какое-либо достоинство не может отразить бесовского обольщения извне, будучи объят и скован им внутри.

Самонадеянность и самомнение всегда соединены с тонким, часто не замечаемым, презрением ближних.

Как святая любовь есть союз совершенства и составляется из полноты всех добродетелей, так самолюбие есть то греховное состояние, которое составляется из полноты всех… разнообразных греховных страстей.

Правильная же любовь заключается в исполнении животворящих Христовых заповедей: Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его (1Ин.5:3).

Преподобный Амвросий Оптинский

Самомнение

Господь да помилует и да вразумит нас к душеполезному, и да избавит от всего зловредного, прежде же всего от самооправдания, и особенно от самомнения и самоверия, которые заставляют нас высказывать свои понятия и разумения так положительно и утвердительно, как бы действительно было так, что мы разумеем и понимаем паче всех, могущих разумевати. Но если бы вместо самомнения хоть мало бы мы приблизились к смирению, и самоукорению, и к недоверию своему сердцу (потому что оно еще не очищено), тогда бы иначе стали думать и иначе говорить, особенно тогда, когда должно осторожно говорить и с рассуждением и сбережением себя и других.

Пишешь, что враг шепчет тебе, что ты лучше всех… Подобные внушения от него, к нему и относи, самые же дела показывают, насколько ты хороша.

Пишете еще, что N. ваш обладает поразительною силою воли. Но сила воли обнаруживается в делах добрых при великих препятствиях или искушениях. Например, святые мученики, несмотря на жесточайшие мучения и лютую смерть, не отрекались от веры в Господа Иисуса Христа. Вот тут мы видим поразительную силу воли. А N. ваш, не испытывая никаких скорбей и лишений, если вступает с вами в прения религиозные и непременно хочет вас переспорить и поставить на своем, хотя бы и неправом мнении, то это непохвальное качество души называется упорством или упрямством. Вы еще замечаете в нем величайшее самомнение.

Вот от этого-то и упорство или упрямство происходит, уж кто много о себе думает, тот все свои, даже уродливые мнения считает за непреложные истины и никого слушать и знать не хочет, а потому чрезвычайно бывает упрям. Даже случается так: иногда разъяснят такому человеку истину как дважды два четыре, он в негодовании отвернется, и, так как ему сказать напротив нечего, будет только твердить: «Да! знаем вас, да! знаем вас». А уж уступить никогда не уступит. Самомнение же величайшее происходит от величайшей гордости. Гордость же есть начало и корень всех зол в роде человеческом и поистине есть гибель или смерть души.

Святитель Феофан Затворник

Боже, помози! но и сам не лежи…

С каким воодушевлением святой Петр уверял, что не отречется от Господа, а когда дошло до дела, отрекся от Него, и еще трижды. Такова наша немощь! Не будь же самонадеян и, вступая вереду врагов, возложи на Господа все упование преодолеть их. Затем и попущено было такое падение и столь высокому лицу, чтобы после никто уже не дерзал сам собой исправить что доброе и преодолеть какого-нибудь врага, внутреннего или внешнего. Однако на Господа уповай, но и рук не опускай.

Помощь от Господа приходит нашим усилиям и, сочетаясь с ними, делает их мощными. Не будь этих усилий, не на что снизойти помощи Божией, она и не снизойдет. Но если ты самонадеян и, следовательно, не имеешь потребности в помощи и не ищешь ее, – она опять же не снизойдет. Как ей снизойти туда, где она считается излишней?! И принять ее в таком случае нечем. Приемлется она сердцем. Сердце же отверзается для принятия чувством необходимости. Так то и другое нужно. Боже, помози! но и сам ты не лежи.

Изречения безымянных старцев

Если совершаешь молитву и подвиги со смиренномудрием как недостойный, они будут благоприятны Богу. Если же вспомнишь о другом, спящем или нерадящем и превознесешься сердцем, то тщетен труд твой.

Не имей презрения к предстоящему тебе, потому что не знаешь, на ком почивает Святой Дух – на нем или на тебе. Предстоящим называю того, кто служит тебе.

САМОНАДЕЯНИЕ

Когда замечаешь за собою самонадеяние, то, при случаях, и при помощи Божией, самоукорением оно исторгнется. Преподобный Макарий Оптинский

Имже несть управления падают, якоже листвие, спасение же есть во мнозе совете (Притч.11:14).

Преподобный Исихий Иерусалимский

Надеющийся на себя падет падением ужасным

Не сильнее мы Сампсона, не премудрее Соломона, не сведущее Давида божественного, не паче Петра верховного любим мы Бога. Да не надеемся же на самих себя, ибо Писание говорит, что надеющийся на себя самого падет падением ужасным.

Научимся от Христа смиренномудрию, от Давида смирению, от Петра плачу о случающихся падениях, но не отчаянию подобно Сампсону, Иуде и вельми премудрому Соломону.

Диавол, яко лев рыкая, ходит, со своими полчищами, иский кого поглотити (1Пет.5:8). Да не пресекаются же у нас никогда сердечное внимание, трезвение, прекословие помыслам и молитва ко Христу Иисусу, Богу нашему. Ибо лучшей помощи, кроме Иисусовой (молитвы), не найти тебе во всю жизнь твою, потому что только Он Один Господь, яко Бог, знает демонские ковы, обходы и лукавства.

Преподобный авва Дорофей

Имже несть управления, падают, якоже листвие

Премудрый Соломон говорит в притчах: имже несть управления, падают, якоже листвие; спасение же есть во мнозе совете (Притч.11:14). Видите ли, чему учит нас Св. Писание? Оно увещевает нас не полагаться на самих себя, не считать себя все разумеющими, не верить тому, что можем сами управлять собою, ибо мы имеем нужду в помощи, нуждаемся в наставляющих нас по Богу. Нет несчастнее и ближе к погибели людей, не имеющих наставника в пути Божием.

Ибо, что значит сказанное: имже несть управления, падают, якоже листвие? – Лист сначала всегда бывает зелен, цветущ, красив, но потом постепенно засыхает, падает, и наконец попирается ногами. Так и человек, никем не управляемый, сначала всегда имеет усердие к посту, бдению, безмолвию, послушанию и к другим добродетелям, потом усердие это мало по малу охлаждается и он, не имея никого кто бы наставлял его, поддерживал и воспламенял в нем это усердие, не чувствительно засыхает, падает и становится, наконец, подвластным рабом врагов, кои делают уже с ним, что хотят.

Преподобный Амвросий Оптинский

Самонадеяние

В письме своем вы упоминаете о книгах «Самопомощь», «Самодеятельность». Я этих книг еще не видал и что в них содержится, не знаю. Старинные люди говаривали: без Бога не до порога. И Сам Господь в Евангелии глаголет: без Мене не можете творити ничесоже (Ин.15:5). А новые мудрецы, как видно из заглавия этих книг, рассуждают теперь иначе. Но известно, что самоделковые вещи выходят самой дешевой цены, с общим укором: самодельщина топорной работы. Впрочем, скажу вам, как можно понять в христианском смысле самопомощь и самодеятельность. Прочтите сами, и пусть сын ваш прочтет со вниманием в Евангелии от Матфея от начала 5-й главы до конца 10-й, и потом пусть он постарается и в жизни своей исполнять содержащиеся в этих главах Евангельские заповеди. Чрез такую христианскую самодеятельность он сам себе окажет великую помощь в нравственном и христианском отношении.

Преподобный Макарий Оптинский

За самонадеяние… предстало искушение

Спрашиваешь, за что же на тебя нашло такое смущение во время всенощной, когда ты желала помолиться усердно? Кажется, что за самонадеяние, что желала помолиться и думала, что «помолюсь», а оному предстало искушение. Ибо всякому благому делу или предыдет, или последует искушение, а без того оно и твердо не будет. В твоем искушении надобно бы смириться, то и не было бы смущения, а когда уже смутилась, то и за оное укори себя же, а не других. Смущение происходит от залога, в нашем сердце пребывающего, а кого думаем виновником оного, ошибаемся, ибо он только показывает нам наше устроение смотрением Божиим к нашему исправлению.

Не полагай надежды на дела

Должно делать, но не полагать на дела надежду. Когда ж мы думаем делами заслужить, показывается сим наше самонадеяние, тогда и не подает Господь нам силы к исполнению добродетелей, но паче попускает на нас укрепиться страстям, чтобы мы познали свою немощь и смирились пред Богом, помня оную заповедь Божию: аще и сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключимы есмы: яко, еже должны бехом сотворити, сотворихом (Лк.17:10).

Самонадеяние – причина падений

Ты не могла предвидеть ничего вредного… но когда вовлеклась, тут уже была ослеплена более непредвидения, так-то мы немощны, а паче когда понадеемся на самих себя или увлечемся гордостию, то тотчас на месте святе явится кумир страсти и невольно будем ему поклоняться и приносить жертву.

Самоукорение исцеляет от самонадеяния. Когда замечаешь за собою самонадеяние, то, при случаях и при помощи Божией, самоукорением оно исторгнется.

Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля

Самонадеянье – лишнее доверие к силам и способностям своим, к личным качествам своим; небреженье к чужой опытности, советам и помощи. Самонадеянность нередко губит лучшие начинания. Осторожный Барклаи сберег войско наше, а самонадеянный Наполеон погубил все свое. Самонравие, своенравие, самонравный человек, своенравный, более или менее упрямый, делающий все по-своему.

САМООБЛАДАНИЕ

Без противления саможалению нельзя быть доброму самоуправлению. Опыты воздержания дадут опытность в самообладании, и падения будут реже и реже. Святитель Феофан Затворник

Святитель Григорий Богослов

С покорением вождя покорится царь страстей

Великое приобретение, если сдерживаешь слово, готовое разразиться, когда совне ударяют в твое сердце. Укрощая слово, ты укрощаешь и волнение гнева, и хотя не без труда, однако укротишь его. Если не даешь свободы языку, когда он кичится и приходит в дикую ярость, но держишь его в узде, то отвратишь обиду. С покорением вождя покорится царь страстей, и ты отдохнешь от мучительного треволнения.

Святитель Иоанн Златоуст

Поистине царь есть тот, кто побеждает гнев, и зависть, и сладострастие, подчиняет все законам Божиим, сохраняет ум свой свободным и не позволяет возобладать душою страсти к удовольствиям.

Лучше тот, который, при малых познаниях, владеет страстями, чем соединяющий с ораторским искусством худые и гордые мысли.

Святитель Феофан Затворник

Опыты воздержания дадут опытность в самообладании

Попробуйте, выйдя за дверь, налагать на сердце панцирь… решимость, что бы ни повстречалось неисправного – не поддаваться серчанию.

Без противления саможалению нельзя быть доброму самоуправлению.

Опыты воздержания дадут опытность в самообладании, и падения будут реже и реже.

Воздержание от страстей – лучше всех медикаментов, и оно дает долгоденствие…

Теряя самообладание, я принужден был от самого себя прятать ножи…

«Однажды вечером во время всенощной в церкви Зосимы и Савватия, – рассказывал о себе архимандрит Кронид, – вдруг неожиданно, как молния, пронеслась в моей голове страшная, ужасная мысль неверия, сомнения и богохульства. Это совершилось так мгновенно и внезапно, что, подобно молнии, обожгло меня адским огнем. Затем помыслы этого рода полились сплошной рекой в моем сознании. Я онемел от страха и ужаса. В моей душе совершалось что-то неописуемое и непостижимое, ужасное и страшное. По приходе из храма в келью помыслы не оставляли меня. Воистину эти страдания были неземные, а скорее адские. Я лишился пищи и сна. После этого проходят дни, недели, месяц, проходит год, два, три, четыре, а адские мысли непроизвольно текут и продолжают преследовать меня. Я не находил себе нигде места успокоения от тоски и печали и даже в отчаянии, грешный, просил себе у Господа смерти. Эта мысленная брань была неописуемо тяжка. Представьте себе состояние боримого, когда два мира внутри него: один мир светлый – веры и надежды на Бога и пламенного желания спасения, а другой – мир темный, внушающий одни только пагубные и богохульные мысли и неверие.

Нестерпимая брань особенно посещала меня во время совершения Божественной литургии. Когда предстоял я престолу Божию перед Святейшим Святых, низводя молитвой действие Святаго Духа, пресуществителя Святых Даров, меня в этот же самый момент продолжали мысленно мучить скверные помыслы неверия и сомнения. Оттого моим покаянным слезам не было предела. Даже иеродиакон Ионафан, сослуживший мне, видя меня столь горько плачущим, приписал мне повреждение в уме. Но он, конечно, так думал по своему неведению. Он не знал, что совершается в глубине моей души. Единственным моим утешением и радостью было в свободные минуты раскрывать книгу «Жития святых» и там читать о Нифонте, Кипрском чудотворце, который сам страдал подобными помыслами в течение четырех лет. Пагубные мысли нападали на меня с новой силой под великие и двунадесятые праздники. Под влиянием этого мои нервы были расстроены, мысли уныния и отчаяния преследовали меня всюду.

Теряя самообладание, я принужден был прятать от самого себя ножи, вилки, бечевки и всякие другие вещи и орудия, содействующие самоубийству. Недостает у меня слов описать все и слез оплакать ужасы и страдания, вынесенные мной. Были моменты, когда я ночью, бессильный овладеть собой, выскакивал из кельи, шел к собору, бегал вокруг него, плакал навзрыд и не мог дождаться минуты, пока отопрут собор и я смогу у раки преподобного Сергия выплакать свою скорбь и невыносимые тяготы. Вспоминаю я теперь слова подвижников: «Ищи себе старца и руководителя не столько святого, сколько опытного в духовной жизни». И этот совет мне пришлось испытать, прежде всего, на самом себе. Когда в своих великих страданиях я обратился к одному духовному ученому лицу и поведал ему свою мысленную скорбь, он выслушал меня и сказал: «Что ты, Господь с тобой, да разве можно допускать такие мысли?» Вышел я от него непонятый им, ни жив ни мертв от безысходной печали. Всю ночь не спал. Утром, едва переставляя ноги, я, по своей обязанности, отправился в живописный класс, а по пути зашел к заведующему живописной мастерской иеромонаху отцу Михею. Он, увидев меня расстроенным, с удивлением воскликнул: «Отец Кронид! Что с тобой? Тебя узнать невозможно! Лицо какое-то особенно страдальческое, исполнено печали, что невольно выдает твои душевные муки. Говори, что с тобой?»

Тогда я ему поведал о всех своих внутренних скорбях и мыслях. Он со слезами на глазах выслушал меня и с особым чувством сострадания и христианской любви, как бы сам переживая со мной мои муки, сказал мне: «Успокойся, отец Кронид. Это великая брань, наносимая врагом, бывает со многими людьми. И мы с тобой не первые. Многие, очень многие страждут ею. Я и сам страдал этой бранью семь лет и дошел до такого состояния, что однажды, придя в Успенский собор к вечерне, от мыслей неверия и богохульства даже не смог там оставаться. Выбежав из храма, я направился в келью своего духовного отца, иеромонаха Авраамия, при этом весь дрожал и сказать ничего не мог. Старец несколько раз спрашивал меня: «Что с тобой, что с тобой, скажи мне?» После обильных слез я только смог вымолвить: «Батюшка, я погибаю!» Тогда старец мне говорит: «Ты ведь не услаждаешься этими мыслями и не соизволяешь на них? Что же ты так нестерпимо тревожишься?

Успокойся! Господь видит твои душевные мучения, и Он тебе во всем поможет». Потом прочитал надо мной разрешительную молитву, благословил и отпустил меня с миром, и с того дня при помощи Божией сомнительные помыслы совершенно исчезли. А иногда они изредка появляются, но я не придаю им значения, они исчезают, и я быстро успокаиваюсь». Слова отца Михея, как драгоценный бальзам, пролились на мою душу, и я с того времени получил значительное ослабление мысленной брани».

≈

Однажды к матери Сарре пришли пустынники. Она предложила пришедшим корзинку с плодами. Оставляя хорошие плоды, пустынники ели только гнилые. Сарра сказала им: «Поистине вы пустынники».

≈

Сказывали об авве Сисое, что он не ел хлеба. В праздник Пасхи братия упрашивали его разделить с ними трапезу. Старец сказал им: «Я одно что-нибудь могу сделать: есть хлеб или яства, вами приготовленные». Они сказали ему: «Ешь хлеб». Так он и сделал.

≈

Один из старцев говорил: «Видел я в Келлиях брата, постившегося всю Страстную седмицу. Когда наступал субботний вечер, он уходил в церковь, чтобы не вкушать. Вообще он ел только немного свеклы с солью и без масла».

≈

Поведал о себе авва Евагрий: «В самый зной полудня пошел я к святому отцу Макарию и, будучи истомлен зноем, попросил воды, но он сказал: «Будь доволен тенью. Многие путешественники и мореплаватели терпят жажду не менее тебя». Потом, когда я исповедал ему помыслы мои относительно воздержания, он сказал: «Поверь мне, сын! В целые двадцать лет я не употребил досыта ни хлеба, ни воды, ни сна. Хлеб мой ел я весом, воду пил мерою и позволял себе немного уснуть, прислонившись к стене».

≈

Сказывали об авве Макарии: когда случалось ему быть с братией, он полагал себе за правило: если будет вино, выпей для братии, но за один стакан вина целый день не пей воды. Поэтому, когда братия для подкрепления давали ему вина, старец с радостью принимал оное. Но ученик его, зная дело, просил братию не давать ему вина, иначе он после будет мучить себя в келье.

≈

Некогда авва Силуан и ученик его Захария пришли в один монастырь, где упросили их вкусить немного пищи на дорогу. Когда вышли они из монастыря, ученик аввы увидел воду на дороге и хотел пить. Старец говорит: «Захария, ныне пост!» «Разве мы, отец, не ели?» – отвечал ученик. «Ели, но это было дело любви, – сказал старец, – а теперь должны мы соблюсти пост свой».

≈

Когда прислали Макарию Александрийскому кисть свежего винограда, он отослал ее одному больному брату. С великою радостью принял тот приношение, но отослал ее другому брату. И этот брат, получив кисть, поступил с нею так же. Таким образом, виноград перебывал у многих из братии и, наконец, опять попал к авве Макарию. Старец узнал кисть и, разведав дело, удивился и возблагодарил Бога за такое воздержание братии.

≈

Однажды посетители пришли к старцу, и сей предложил им пищу и редечного масла. Пришельцы сказали: «Дай нам немного хорошего масла, отец». Старец перекрестил и сказал: «Есть ли другое масло, кроме этого, я не знаю».

≈

Авва Вениамин сказывал: «Когда после жатвы возвратились мы в скит, принесли нам из Александрии подаяние на каждого по алебастровому сосуду чистого масла. При наступлении следующей жатвы братия приносили, если что оставалось у них, в церковь. Я не открывал своего сосуда, но, просверлив его иглой, вкусил немного масла, и было у меня на сердце такое чувство, как будто я совершил великий грех. Когда же братия принесли свои сосуды нераскрытыми, а мой был просверлен, то я устыдился, как бы обличенный в блуде».

≈

Авва Вениамин, пресвитер из Келлий, сказывал: «Пришли мы в скит к одному старцу и хотели дать ему немного масла, но он сказал нам: «Вот где лежит малый сосуд, который вы принесли три года назад, как вы положили его, так он и остался».

≈

Взалкал однажды утром некий брат и боролся со своим помыслом, чтобы не вкушать пищи до третьего часа. Когда настал третий час, он решил терпеть до шестого часа. Когда же наступил шестой час, он размочил хлеб и, севши вкусить, опять встал и сказал: «Потерплю до девятого». Настал и девятый час, и старец, сотворив молитву, увидел силу диавола, как дым, выходящую из недра его. Таким образом миновала его алчба.

≈

Однажды брат пришел к авве Пимену и говорит ему: «Что мне делать, отец? Мучит меня блудный помысл. Ходил я к авве Ивистиону, и он сказал мне: «Не позволяй сему помыслу долго оставаться в тебе». Авва Пимен отвечал брату: «Авва Ивистион, – дела его высоки, – он с Ангелами, и не знает, что у нас с тобою есть блудные помыслы. Если монах будет воздерживать свое чрево и язык, и будет жить, как странник, то, поверь, он не умрет».

≈

Великим постом, за несколько недель до смерти, подвижнику Глинской пустыни, иеросхимонаху Илиодору, предложили подкрепиться рыбой. Старец улыбнулся и сказал: «На что мне силы?» – «Да вы, батюшка, ослабли – можете умереть». – «И умереть хорошо, буди воля Господня, а рыбы не надо». Помолчав, добавил: «Какой же я после этого буду иероехимонах?»

≈

Рассказывали об авве Диоскоре: хлеб у него был ячменный и из чечевицы. Каждый год он полагал начало одной какой-нибудь добродетели, говоря: «В этот год я не встречусь ни с кем, или не стану говорить, или не буду есть вареного, или не буду есть яблок, или овощей». Так приступал он к каждому делу: оканчивая одно, принимался за другое, – и это делал каждый год.

≈

Однажды пресвитер скитский ходил к Александрийскому архиепископу. Когда он возвратился в Скит, братия спросили его: «В каком положении город?» Он отвечал им: «Поистине, братия, я не видал другого лица человеческого, кроме архиепископа». Услышав это, они подивились и были убеждены поступком его, что нужно хранить очи свои от рассеянности.

≈

Старец сказал: «Диавол старается усиливать худую наклонность монаха, чтобы таким образом она, укореняясь долгим временем, получила силу природы, – особенно это бывает с беспечнейшими. Итак, воздерживайся от всякой пищи, которой ты желаешь по ее запаху, особенно, будучи здоров, и не ешь того, к чему влечет тебя аппетит. Но вкушая то, что пошлет тебе Бог, благодари Его каждый час. Мы, съедая малые хлебцы монахов, (вместе с тем) вкушаем всякий покой, а на деле не исполняем обязанностей монашеских, и думаем, что сделались монахами. Не мечтай, принимая на себя чужой вид, говори самому себе: брат, имей свою печать, т. е. смирение».

≈

Пришли мы к авве Иоанну, из Петры: я и друг мой Софроний, и просили у него наставления. Старец сказал нам: «Возлюбите нищету и воздержание. Поверьте мне, когда я еще в молодости был в Скиту, один из отцов заболел селезенкою, в четырех лаврах Скита искали немного уксусу и не могли найти. Такова была у них нищета и воздержание. А между тем отцов было около трех тысяч и пятисот человек».

≈

Некогда преподобный Савва работал в монастырском саду, и возникло у него желание съесть прежде определенного часа яблоко, которое было красиво и на вид весьма вкусно. Будучи воспламенен этим желанием, он сорвал яблоко с дерева, но, раздумав, мужественно преодолел намерение и благочестивыми мыслями стал упрекать себя: «Красив был плод для взора, и приятен на вкус тот плод, который умертвил меня через Адама. Адам предпочел духовной красоте то, что казалось приятным для телесных очей, и насыщение чрева почел драгоценней духовных удовольствий, но через это он ввел смерть в мир. Поэтому я не должен презирать добродетель воздержания, не должен отягчаться душевной дремотой. Ибо как появлению всяких плодов предшествует цвет, так воздержание предшествует всякой добродетели». Этими благочестивыми мыслями Савва преодолел свою похоть, бросил яблоко на землю и растоптал его ногами, попирая вместе с яблоком и похоть.