Текст книги "Сыновья войны"

– 8 —

Президент Соединенных Штатов был мертв, его убили морпехи, поклявшиеся его защищать. Американские солдаты по всей стране готовились к войне, и Антонио со своими людьми занимался ровно тем же.

Большинство подразделений АВП воевало уже несколько недель, отчаянно пытаясь истребить банды, которые сражались под крылом «Нортеньос».

Антонио не то чтобы начал эту войну, но способствовал ее эскалации, подлив масла в огонь. И теперь богател на этом, продавая товар солдатам АВП по всему городу.

Этим вечером он мог бы уже праздновать победу, но прежде чем пожинать плоды и планировать будущее, нужно было разобраться с остатками прошлого.

На складе Моретти в Комптоне царила суета, которую Антонио помнил с армейских времен. Помнил эти звуки. Щелкали затворы, затягивались ремни и шнурки ботинок. Кто-то шептал молитву, фоном играла музыка. Рэп отличался от рока, который они слушали тогда, но в некотором смысле он даже больше подходил к той расправе, которой вот-вот предстояло свершиться.

Антонио был рад этим звукам.

Он взял один из автоматов M4A1, лежавших в ящике, и направил дуло к потолку, проверяя прицел.

«Хорошая пушка».

Все его окружение, его самые доверенные солдаты – Кристофер, Желтохвост, Рафф, Лино, Кармин и Фрэнки – готовились выйти на дело.

Старшим членам клана все это было знакомо. А вот Винни лишь предстояло «потерять невинность». Кристофер наконец дал сыну добро на убийство.

– Это честь, – сказал Антонио племяннику.

Винни подтянул на себе кевларовый бронежилет, и прядь волос упала ему на лоб, закрыв один глаз. Убрав челку, он кивнул Антонио.

– Я готов, дон Антонио, – заверил парень.

Кристофер взглянул на часы и подошел к радио.

– Сейчас будет обращение президента, – сказал он.

Мужчины подошли, чтобы послушать.

– Ну вот, – сказал Кристофер и увеличил громкость. Раздался сиплый голос нового президента Соединенных Штатов.

«Добрый вечер, дорогие американцы, – сказал президент Эллиот. – Сегодня я с глубокой скорбью обращаюсь к вам в связи с тем, что происходит в нашей стране. Вынужден сообщить, что нашей великой нации нанесен страшный удар. И нанесли его те, кто поклялся ее защищать. Президент Николас Коулман был расстрелян группой морских пехотинцев в Кэмп-Лежене[42]42
  База морской пехоты США «Кэмп Лежеен» (англ. Marine Corps Base Camp Lejeune) – военно-учебный центр в Джэксонвилле, штат Северная Каролина.


[Закрыть], Северная Каролина, где находился с визитом. Этот переворот был совершен, чтобы разобщить нас еще сильнее, но, уверяю вас, этого не случится».

Кристофер, жуя зубочистку, помогавшую ему бороться с тягой к сигарам, взглянул на Антонио.

«Президент Коулман был не просто лидером, он был другом. И я обещаю привлечь всех виновных к ответственности. Теперь мы знаем, что теракты планировались и совершались нашими же военными, одержимыми желанием уничтожить страну. К сожалению, им удалось эффективно сокрушить нашу и без того разоренную экономику и отравить сельскохозяйственные угодья, а также заразить ряд городов радиацией».

Антонио не знал, что и думать о таких новостях. Он никогда не предполагал, что атаки совершали военные, но зачем тогда было убивать президента Коулмана?

«Я отдал приказ Американским военным патриотам выявить и устранить всех мятежников, – продолжал Эллиот. – Любые страны, которые предоставят им защиту, будут считаться врагами республики, и я без колебаний прикажу нанести сокрушительные удары, чтобы заставить их подчиниться. Мирным гражданам, живущим в районах, которые находятся под контролем мятежников, я настоятельно рекомендую покинуть эти территории. Врагам Соединенных Штатов не будет пощады».

Новоявленный президент снова сделал паузу, явно ради драматического эффекта.

«Знаю, многие из вас боятся. Знаю, многим из вас больно. И я обещаю вам как ваш лидер: данной мне властью я объединю страну, когда все это закончится. Но сначала я должен избавить нашу страну от тех, кто хочет ее уничтожить. Да благословит Господь Соединенные Штаты Америки».

Кристофер выключил радио, и все взгляды обратились к Антонио. Его немного обеспокоило предупреждение президента для жителей районов, контролируемых мятежниками, недругами АВП, но куда больше его волновало то, как боевые действия повлияют на его операцию.

Он заработал почти триста тысяч долларов на сделке с АВП в Лос-Аламитос, а торговые точки приносили ежедневно по несколько тысяч. Спрос на кокаин и опиоиды был так велик, что он едва за ним поспевал.

– Сегодня это ничего для нас не меняет, – сказал Антонио.

Солдаты Моретти, переодетые в форму АВП, сели в «Эскалейд» и «Хамви», который остался у них после первой засады, и выехали из гаража в жаркий полдень.

Гражданские послушались нового президента. Люди грузили пожитки в машины и тратили остаток наличных на бензин, чтобы выбраться из города.

Пока все бежали, Антонио готовился к операции. Машины перекрыли движение по шоссе через Комптон. Гражданские теряли рассудок, некоторые даже подходили к машинам и стучали в окна, прося о помощи.

Антонио вынул из кобуры новенький пистолет «Беретта M9», но пока все и так держались от «Хамви» на почтительном расстоянии.

И что еще лучше, он не видел поблизости ни одного полицейского или военного. Все были заняты тем, что регулировали трафик и участвовали в противостоянии между теми, кто поддерживал нового президента, и сторонниками губернатора Калифорнии Джима Макги.

С востока плыл дым – там столкновение морпехов и солдат АВП, разгромивших базу в средней школе Дауни, закончилось кровопролитием.

Прежде чем выехать из Комптона, Желтохвост остановился перед жилым комплексом, где располагалась одна из новых торговых точек Моретти. Стоянка, обычно заставленная машинами, сейчас была заполнена едва ли на треть. Массовый исход из Города ангелов был в самом разгаре.

Антонио видел, что брат нервничает. Сын Кристофера также казался неестественно спокойным, и Антонио стало интересно, как тот отреагирует, когда поймет, для чего его использовали.

«Хамви» и «Эскалейд» остановились у одного из подъездов. Двое солдат Моретти вывели оттуда девушку и посадили на заднее сиденье «Эскалейда».

– Это… Карли? – понял вдруг Винни.

– Мы не причиним ей вреда, – сказал Антонио. – Не волнуйся. Она – средство для достижения цели.

Винни кивнул.

Антонио указал Желтохвосту следующий пункт назначения. Машины проехали по нескольким боковым улицам, избегая шоссе, но сейчас было безразлично, каким маршрутом следовать. Все дороги в город и из города был забиты автомобилями, которые попали в аварию или у которых закончился бензин.

Прямо перед ними пикап, врезавшийся в машину, перекрывал обе полосы. Несколько человек попытались сдвинуть его с дороги, но вместо этого устроили драку.

– Съезжай на обочину, – приказал Антонио.

Желтохвост свернул на тротуар, «Эскалейд» поехал следом. Пешеходы разбегались, крича и бросая в них камни и бутылки.

Путь до Лос-Серритос занял еще два часа, и ко времени, когда они добрались до места, повсюду воцарилась анархия. Сотни тысяч людей пытались уехать, кто-то даже пешком или на велосипеде.

Но в массовом исходе участвовали не все.

Как и ожидал Антонио, человек, которого он искал, постарался обезопасить свое жилище. Тротуары патрулировали десятки вооруженных охранников, а те, кто остался внутри, находились под надежной защитой за блокпостами.

Это было еще одной причиной, по которой Антонио решил воспользоваться «Хамви», несмотря на все риски. Если бы это увидел Мартен, ему пришлось бы что-то объяснять, но у грязного полковника теперь имелись проблемы и покрупнее. К АВП стучался Корпус морской пехоты, и Антонио уже начинал беспокоиться, что его новые союзники могут проиграть эту битву.

«Здесь и сейчас», – напомнил себе Антонио.

Они остановились перед первым постом, где сидели двое мужчин в черной униформе с AR-15 в руках. Оба выглядели суровыми и вымуштрованными – не какими-нибудь дешевыми наемными охранниками.

– Что вам нужно? – спросил один.

– Пропустите нас, – сказал Желтохвост.

– Это частная те…

Желтохвост вынул пистолет.

– Я не спрашивал.

Охранник посмотрел на напарника, тот замялся и пожал плечами.

Похоже, этим людям платили недостаточно, чтобы рисковать жизнями. Тут Энцо, конечно, ошибся.

– Проезжайте, – сказал охранник, стоявший у водительской двери.

Желтохвост въехал в ворота.

«Хамви» проехал до конца дорожки, а «Эскалейд» остановился на полпути, чтобы остаться незамеченным. Желтохвост припарковался перед парадной дверью особняка Сарконе.

Антонио передернул затвор M9, снял пистолет с предохранителя, убрал в кобуру и подхватил M4.

На подъездной дорожке четверо вооруженных мужчин охраняли автомобили класса люкс, припаркованные снаружи открытого гаража.

– Винни, останься здесь, – приказал Кристофер.

Антонио с братом вышли из вседорожника.

Вооруженные охранники приблизились, держа оружие под углом к земле – они явно были не настолько глупы, чтобы целиться в военных.

– Мы здесь по приказу Американских военных патриотов, нам нужно поговорить с Энцо Сарконе, – сказал Антонио.

Охранники в замешательстве переглянулись.

– Попросите его выйти. Мы просто хотим с ним поговорить.

На втором этаже особняка открылось окно, и оттуда выглянул человек.

– Какого хрена вам надо? – крикнул он.

Голос был хриплым, как у курильщика, и хотя Антонио не видел лица, он знал: это Энцо.

– Поговорить с вами, – сказал Кристофер.

– Вы знаете, где моя дочь? – крикнул он. И, не услышав ответа, добавил: – Тогда не о чем говорить. Выпроводите их отсюда нахрен! – приказал Энцо охране.

Охранники шагнули вперед, и Антонио вздохнул. Если старый мерзавец не хочет выходить добровольно, придется показать кое-что, чтобы его мотивировать.

Обернувшись, он указал жестом на «Эскалейд».

Фрэнки проехал вдоль дорожки и остановился позади «Хамви».

Кармин вывел девушку, а на башне «Хамви» появился Лино, направив M249 на дорожку.

С черного хода выскочило еще несколько людей Сарконе, все с пистолетами или винтовками.

Антонио насчитал девятерых, но это его не обеспокоило.

– У нас ваша дочь! – крикнул он. – Почему бы вам не спуститься и не прокатиться с нами?

Энцо выглянул из окна.

– Карли? – позвал он.

Кармин сорвал скотч с ее рта.

– Папа! – крикнула она.

Перепуганная девушка закричала и попыталась вырваться из хватки Кармина.

Винни вышел из машины и посмотрел на отца.

– Вернись в «Хамви», Вин, – сказал Кристофер.

Карли посмотрела на Винни, и ее глаза расширились.

Антонио показалось, что парень беззвучно шеп– нул «прости».

Винни был юн и неопытен. Ему понадобится время, чтобы стать сильным, именно поэтому он и был здесь. Чтобы стать взрослым.

– Ах ты, дерьма кусок! – выругалась Карли, рванувшись из рук Кармина. И на этот раз ей удалось вырваться и броситься на Винни.

Кристофер с легкостью ее перехватил.

– Отпусти ее! – крикнул Энцо из окна.

Через некоторое время он вышел из дверей гаража. С ним было еще четверо мужчин и его очаровательная жена Лена.

Одетый в костюм-тройку, с зачесанными назад редеющими волосами, Энцо почему-то был меньше похож на итальянца, чем Кристофер и Антонио с их острыми носами и высокими скулами.

– Карли, все будет хорошо, – сказал Энцо. Он оглядел людей Моретти, все еще принимая их за солдат АВП.

– Что это значит? – спросил он, приблизившись. – Зачем вы схватили мою дочь?

Антонио поднял щиток, чтобы старый враг смог увидеть его. Гладкое лицо Энцо мгновенно состарилось под сетью глубоких морщин.

– Антонио… – Он запнулся, взглянул на Кристофера и отпрянул.

– Отпустите ее, – сказала Лена. – Прошу, наша дочь ни в чем не виновата.

– Что происходит? – спросил Энцо.

– Я завершаю историю одной империи и даю начало другой, – холодно ответил Антонио и кивнул Лино. Грохот ручного пулемета M249 был почти оглушительным. Стреляные гильзы отскакивали от «Хамви», а пули пробивали бронежилеты и плоть.

Каждая из смертей доставляла Антонио удовольствие. Он годами мечтал отомстить. Он вскинул автомат и перестрелял остальных, прежде чем они успели поднять оружие.

Кристофер кричал о мести за смерть жены, снова и снова нажимая на курок.

Одному из людей Сарконе удалось попасть в башню «Хамви», но Антонио снес его выстрелом в шею.

Огонь стих почти так же внезапно, как и начался. Это была земля Голливуда, но реальное насилие происходило не как в кино. Оно было куда хаотичнее, неряшливее. Тонкие струйки крови мертвых охранников текли по наклонной дорожке к сточной канаве.

Грохот пальбы сменился рыданиями. Лена плакала на руках у мужа. Энцо тянулся к дочери, которую крепко держал Кармин. Вся семья осталась невредимой, в точности как распорядился Антонио.

Правило Коза ностры четко предписывало никогда не убивать женщин и детей из другого клана. И именно это правило враги Моретти нарушили в Неаполе.

Антонио по-прежнему следовал кодексу, но это не значило, что он не мог немного обойти его и использовать женщин в качестве наживки. Он опустил автомат и указал на «Хамви».

– Садись, Энцо, – сказал он. – Пора прокатиться.

Лена рыдала, Карли умоляла отпустить ее.

Антонио кивнул Кармину, и девушка бросилась в объятия отца. Они обнимались несколько секунд, и Антонио дал знак брату.

– Идем, – велел Кристофер, сжав зубы от ярости.

– Нет! – крикнула Карли.

Кармин приблизился, взяв оружие на изготовку.

– Почему? – рыдая, спросила девушка. – Почему вы так поступаете с моим отцом?

Антонио посмотрел на Энцо и сказал:

– Может, расскажешь дочери?

На несколько мгновений стало тихо

Кристофер сплюнул и сказал:

– Этот кусок дерьма, должно быть, забыл день, когда мою жену застрелили в доме Божьем.

– Я помню, – ответил Энцо, подняв голову. – И я искренне сожалею о твоей потере.

– Твои извинения пусты, как твоя душа, – ответил Кристофер и вырвал Энцо из семейных объятий.

Лена и Карли зарыдали. Энцо, понурив голову, пошел за Моретти.

Этому ублюдку хотя бы хватило мужества не умолять о пощаде.

– Уведите их, – сказал Антонио.

Фрэнки отвел женщин в дом, с глаз долой.

Энцо ждал, пытаясь сохранить самообладание.

– Мужчина спускается в ад, мальчик восходит к мужественности, – сказал Антонио по-итальянски.

– За маму, – сказал Кристофер Винни, глядя на Энцо. Его сын направил свой пистолет тому в лоб. Поколебавшись лишь мгновение, Винни спустил курок.

Пуля вошла в череп, уничтожив мозг одного из организаторов засады, которая едва не стерла клан Моретти с лица земли.

– Выследите остальных, – сказал Антонио. – Пусть присягнут на верность клану Моретти или присоединятся к своему прежнему боссу.

Услышав низкий гул, Доминик выскочил из дома, молясь, чтобы это был просто гром. Но на небе не было ни облачка.

Его худший страх становился явью.

– Мама! Моника! – крикнул он.

Их машина давно стояла загруженная вещами и готовая к отъезду, но они не хотели выбираться из города до появления истребителей.

Он ринулся во двор, где Моника с Еленой стояли у седана, набитого чемоданами.

– Доминик, – начала Елена. – Ты…

– Зайдите внутрь! – крикнул он, взмахнув рукой.

Елена попятилась, увидев на горизонте несколько черных точек.

«Это не может быть на самом деле», – подумал Дом. Но это случилось. Он с самого начала знал, что такая вероятность существует, но вместо того, чтобы уехать, когда был шанс, стоял в очереди у департамента полиции Дауни. Ему предложили работу, и через несколько часов у него должен был начаться первый день стажировки.

Но Дауни не понадобится полиция, если президент Эллиот решил стереть округ Лос-Анджелес с лица земли.

Доминик отвел мать и сестру в ванную. У них не было подвала, и она была самым безопасным местом.

– Залезай в ванну, – сказал он Монике.

Она подчинилась, и Дом с Еленой накрыли ее матрасом с двуспальной кровати.

– Нет, я не хочу… – запротестовала она.

– Все хорошо, малышка, – сказала Елена. – Все будет хорошо.

Дом уловил в ее голосе неуверенность и увидел страх в глазах. Он и сам боялся, что не сумеет их защитить.

– Ложись и лежи здесь, – сказал он.

Он повернулся к двери из ванной, и Елена потянулась к нему.

– Ты куда?

– Сейчас вернусь.

Доминик выбежал в коридор, схватил дробовик, сумку с продуктами, фильтр для воды, аптечку, термоодеяла, патроны, батарейки для фонарика и заводной радиоприемник.

Он остановился, чтобы выглянуть из окна, и в этот момент эскадрилья из двенадцати F-16 прогремела над восточной частью города. Первый заход был холостым – наверное, для предупреждения или обзора наземных войск.

А может быть, а вдруг они прибыли, чтобы помочь?

Доминик задержался на мгновение, молясь, чтобы так оно и было.

А потом увидел черные точки в небе на севере.

Их было десять.

F-16 очертили кривую, чтобы перехватить приближавшиеся истребители.

У Дома внутри все сжалось от вида и рева F-35 – если это вправду были они. Эти самолеты грохотали чуть ли не вдвое громче старых F-16.

Он оказался прав: первая эскадрилья прибыла не для того, чтобы бомбить повстанцев. Они защищали город от пилотов АВП.

Истребители выпустили ракеты, и битва за Лос-Анджелес началась.

– Дом! – крикнула Елена. – Что происходит?

– Оставайся на месте, мам!

Где-то вдалеке завыла аварийная сирена. Звук становился все громче. Не обращая на него внимания, Доминик открыл дверь и вышел наружу. Не имело значения, будет он сидеть в хрупком жилище или стоять на подъездной дорожке. Если бомба упадет здесь, конец придет всем, и он должен был это видеть.

Ракеты нашли цели при первом же залпе, разнеся два F-16 на куски прямо над городом и повредив один F-35. Пилот последнего опустил самолет так низко, что пока он боролся за высоту, в окнах задребезжали стекла.

Раздался еще один взрыв, и Дом вышел на середину двора, наблюдая за воздушным боем. F-35 быстро захватили контроль, сбив три F-16 и потеряв только один из своих самолетов.

Подбитый F-16 падал, за ним тянулся клуб дыма, но вдруг он резко накренился вправо, чтобы сесть на хвост F-35. Как только он занял позицию, с запада появился еще один F-35 и запустил «Сайдуиндер»[43]43
  Американская управляемая ракета воздух – воздух.


[Закрыть] точно в кабину F-16.

Над городом пронесся огромный огненный шар, осыпав двор шрапнелью.

Доминик медленно попятился, не сводя глаз с неба.

Против восьми F-35 войск АВП осталось шесть F-16.

Затем еще один F-16 упал огненным метеором.

Дом споткнулся о нижнюю ступеньку крыльца, упал на лестницу и остался сидеть, наблюдая за воздушным боем. Он смутно слышал знакомый голос – это кричала мать, – но ему никак не удавалось оторваться от завораживающего зрелища.

Еще два F-16 погибли в огне почти одновременно, так что против восьми F-35 осталось лишь три. И все же их пилоты не пытались удрать. Они выпустили еще залп ракет, разнеся два F-35 и подарив пилотам повстанцев проблеск надежды.

Шесть F-35 перегруппировались, чтобы преследовать пару F-16, разлетевшихся в разных направлениях. Самолеты АВП пустились в погоню, по три на каждую машину повстанцев.

Два истребителя АВП пролетели так низко над Дауни, что Доминика прибило к ступенькам потоком воздуха. Он закрыл лицо и отвернулся, а самолеты взмыли вверх, и каждый запустил по «Сайдуиндеру» в F-16.

На горизонте вспыхнуло пламя, и защищать Лос-Анджелес от пилотов АВП остался лишь один самолет. Дом поднялся на ноги.

Обломок F-16 с грохотом рухнул на землю всего в нескольких кварталах. Вверх взметнулось пламя.

Поверх воя сирен раздался грохот – из-за угла выехала тяжелая машина. Доминик бросился в дом и схватил дробовик, а когда выбежал обратно, по их улице грохотал «Хамви».

Дом вскинул дробовик, прицелился в лобовое стекло и попытался рассмотреть знаки отличия.

Если это солдаты АВП, хватит ли у него мужества защитить семью?

На размышления у него оставалась всего секунда. «Хамви» с визгом остановился перед их домом, и только тогда он увидел эмблему АВП на водительской двери. Он сделал предупредительный выстрел, покачнувшись от отдачи. Дробь отскочила от бронированного капота.

Дом передернул затвор, вставил еще патрон и выкрикнул предупреждение, хотя его голос никак не мог тягаться с рокочущими F-35.

Из пассажирской двери вышел мужчина и поднял руки вверх.

Сощурив один глаз, Дом прицелился к его шлему, сморгнул капельку пота и сфокусировал взгляд на знакомом загорелом лице.

– Папа, – прошептал он, опуская дробовик.

– Дом! – крикнул Роналдо. – Где мама и Моника?

Он побежал навстречу отцу, а сержант Маркс открыл водительскую дверь.

– Быстрее! – крикнул он. – Нужно выбираться отсюда!

Обниматься и задавать вопросы не было времени.

Последний F-16 взорвался в небе, и F-35, получив абсолютную свободу, приготовились бомбить город.

– 9 —

Солдаты Моретти вшестером укрылись в тесном подвале комптонского склада, где обычно фасовали наркотики для распространения через дилеров. Пять столов из нержавейки были чисто вымыты, и только весы, подносы и шпатели для подсчета таблеток напоминали о том, как их обычно использовали.

Клану Моретти было что отметить – от крупной сделки с подполковником АВП до гибели Энцо Сарконе. Но вино и водка, которые они пустили по кругу в свете фонарика, скорее помогали расслабиться, чем что-то отпраздновать.

Глухой рокот бомб и треск противовоздушных орудий сотрясали импровизированный бункер и прятавшихся в нем мужчин.

Сев на накрытый курткой ящик с боеприпасами, Винни огляделся. Кармин расположился на рваном кожаном диване, его обычно зачесанные назад волосы растрепались и лезли в глаза. Фрэнки прислонился спиной к стене, скрестив руки в татуировках на груди и опустив голову. Желтохвост сидел, откинувшись на спинку стула, а Кристофер стоял у стены рядом с Винни. Доберман настраивал радиоприемник.

Бомбить начали вскоре после расправы над Энцо, и они поспешили вернуться на склад. Все, кроме Антонио, который уехал с Лино на «Эскалейде» в Анахайм – к Марко и Лючии.

Винни обхватил голову руками, пытаясь отгородиться от грохота воздушного боя.

– Это нормально так себя чувствовать после того, как кого-то убил, – сказал Желтохвост. – Ты молодец, малыш.

– Уже не малыш, – сказал Кристофер, салютуя бутылкой водки. Он глотнул из нее и передал Винни. – Ты теперь мужчина.

Винни сделал глоток, горло обожгло горечью. Ему было так паршиво не из-за убийства Энцо, но сказать им об этом он не мог.

Гораздо сильнее он переживал из-за того, что обманул Карли. Она доверилась ему, тогда на пляже, а он похитил ее, чтобы убить ее отца.

Если это было необходимо для посвящения, то, возможно, он не годился для такой жизни – если, конечно, все останется по-прежнему после войны, которая начиналась прямо сейчас.

Стены их убежища дрогнули от взрыва. Истребитель пронесся прямо над ними, и Винни зажал уши ладонями.

– Господи Иисусе, – пробормотал Фрэнки, глядя на мелкую пыль, которая посыпалась с потолка. – Да мы тут как мишени в тире.

– Надо было мне поехать с Антонио в Анахайм, – сказал Кристофер и смахнул пыль с черной формы, запачканной кровью Энцо Сарконе.

– Нет, – возразил Желтохвост. – Он дал тебе конкретный приказ. И он прав. Если с ним что-то случится, ты станешь главой семьи.

Кристофер, глядя на Винни, казалось, обдумывал сказанное.

Снаружи громыхнуло, и с потолка снова посыпалась пыль. Затрещали помехи – Доберман наконец настроил приемник. Все столпились вокруг, чтобы послушать новости.

Ведущая сбивчиво тараторила дрожащим от страха голосом:

«Бои между солдатами АВП и повстанцами ведутся по всей территории страны. Мы получаем сообщения об атаках на мирных жителей в крупных городах, включая Чикаго, Нью-Йорк, Лос-Анджелес и…»

Ее заглушили помехи, и Доберман выругался:

– Чистый сигнал не ловится.

– На мирных жителей? – переспросил Кристофер. Он посмотрел на лестницу, ведущую из подвала, явно встревожившись за брата и тех членов клана Моретти, которые остались снаружи.

Винни взглянул на свои дрожащие руки и сунул их в карманы, не желая, чтобы другие видели его таким.

В такие моменты он скучал по матери. Он слышал, что солдаты в окопах часто думали о матерях, и хотя он сидел не в окопе, но чувствовал себя так же.

Стальной стол громыхнул от следующего взрыва. Желтохвост поцеловал свой крест. Фрэнки и Кармин склонили головы.

Лос-Анджелес официально считался территорией повстанцев, и если сообщения об атаках на мирных жителей соответствовали действительности, в опасности были все, даже они в своем подвале.

Кристофер подошел к лестнице и прислушался.

В коротких промежутках между взрывами слышался стук.

– Слышите? – спросил он.

Винни встал и прислушался.

Вверху лязгнула дверь гаража.

Там кто-то был.

Кристофер схватил свой M4, Винни вынул из кобуры SR9. Пока остальные заряжали оружие, отец с сыном на цыпочках шагнули к ступеням.

Взорвались еще две бомбы – одна за другой.

Кристофер, не отвлекаясь, шел наверх, полный решимости встать на защиту склада.

– Держись за мной, – шепнул он Винни и взял на прицел подвальную дверь.

Винни во второй раз за вечер поднял пистолет, готовый убивать во имя Моретти.

Шум стих, послышались голоса и шаги. Дверь в подвал распахнулась, Винни положил палец на курок.

Кристофер прицелился секундой позже и сразу опустил ствол, узнав человека в дверном проеме.

– Антонио, – прошептал Кристофер.

Глава клана Моретти медленно спустился на две ступеньки. Его черная форма АВП была порвана, по грязному лицу текла кровь.

– Что, черт возьми, случилось? – спросил Кристофер, посторонившись, чтобы пропустить брата.

В подвал вошел Лино и запер дверь.

Моретти молча окружили Антонио, разглядывая своего измученного раненого босса. Его обычно спокойное лицо искажала маска растерянности, словно он был пьян.

– «Эскалейд» попал в аварию, и нам пришлось возвращаться пешком, – сказал Лино.

– До Анахайма я бы не дошел, – добавил Антонио, качая головой. – Я не мог…

– Я уверен, с твоими все в порядке, – сказал Кристофер.

– Все обойдется, – заверил Лино, подняв окровавленную руку. – Мы дозвонились до Лючии. Они в подвале вместе со всеми домашними.

Антонио осторожно потрогал рану на голове. Рука стала скользкой от крови.

– У нас есть аптечка? – спросил Желтохвост.

– Я в порядке, – буркнул Антонио.

– Я тоже, – сказал Лино.

Антонио потянулся к бутылке вина, но покачал головой и кивнул Желтохвосту на водку.

Еще один взрыв сотряс подвал, и Антонио глотнул прямо из бутылки.

– Полегче, – сказал Кристофер. – Это еще не конец света.

– Нет, но может, он не так уж далеко, – сказал Антонио и сделал еще глоток. – АВП контролируют небо, их пилоты обрушивают на город адский дождь.

– Мы слышали, что они бьют по гражданским, – сказал Фрэнки.

– Поверить не могу, – буркнул Антонио, сверкнув глазами.

Никто не отваживался смотреть на босса, в том числе и Винни, опустивший взгляд на перепачканные кровью кроссовки.

– Сейчас неясно, кого поддерживать – АВП или повстанцев, – признался Антонио. – АВП вполне могут нас перебить во время битвы за Лос-Анджелес. Но если они проиграют, мы потеряем самых важных партнеров.

Винни не знал, что лучше: быть разорванным на куски бомбой или умереть от голода вместе с горожанами, когда атака закончится. В любом случае будущее клана Моретти вызывало серьезные опасения, и Винни не был уверен, что на этот раз дон Антонио сумеет их защитить.

Роналдо проспал несколько часов и проснулся от кошмара. Елена, сидевшая в кресле у его кровати, осторожно коснулась его предплечья.

– Все хорошо, ты дома, – сказала она.

Дома, с семьей…

Совсем недавно Роналдо думал, что никогда их больше не увидит. После перестрелки, в которой едва не погиб лейтенант Касл, у «Пустынных змей» не осталось выбора, кроме побега из лагеря беженцев. Теперь, когда все контролировали АВП, они оказались вне закона.

Он сел в кровати и едва не разрыдался от нежного прикосновения жены. А увидев Монику, широко улыбнулся. Несмотря на грохот воздушного боя, она спокойно спала на раскладушке, обнимая плюшевого слоника.

Лос-Анджелес превратился в зону боевых действий, и вид захламленного подвала напомнил Роналдо о том, насколько далеки они были от безопасности.

Застряв в городе, они решили перебраться в офисное здание, которым владела семья Зеда Маркса. Оно находилось в Индастри, к востоку от Лос-Анджелеса, вдали от основных боев и казалось довольно надежным. Как только появилась возможность, Роналдо перевез семью туда.

– Который час? – спросил он.

Елена взглянула на бледно-зеленый циферблат.

– Начало пятого утра.

– Почему ты не спишь? – спросил он.

– Не могу уснуть.

В подвал вошел Маркс – в гражданской одежде, но с автоматом M4.

– Все в порядке? – спросил Роналдо.

– Идем, – сказал Маркс. – Думаю, тебе стоит кое-что увидеть.

– Оставайся с Моникой, – сказал Роналдо жене, надевая рубашку и зашнуровывая ботинки.

Он взял винтовку и пистолет Елены.

– Скоро вернусь, – пообещал он.

Роналдо поднялся по лестнице вслед за Марксом и очутился в открытом атриуме пятиэтажки. Оттуда они поднялись на крышу, где у самого низкого парапета ждал Доминик.

Вдалеке, словно падающие звезды, ночное небо освещали зеленые трассирующие снаряды. На верхних этажах некоторых высоток мерцало пламя.

Истребителей уже не было, но наземные бои только начинались. Ночь пронзало эхо далеких взрывов и треска автоматов. Месяцы голода и отчаяния превратили обычных жителей в боевиков, которые подливали масла в огонь.

Все это напоминало Багдад. И так было не только здесь. Похожие сцены разворачивались во всех крупных городах и в некоторых менее значительных. Кроме того, сотни тысяч членов банд промышляли мародерством и убийствами.

– Нам нужно быть там и сражаться вместе с нашими товарищами, – сказал Маркс.

Он посмотрел на Роналдо, но тот отвел взгляд. Им обоим было не по себе от того, что они скрылись после перестрелки, но иначе им пришлось бы противостоять превосходящим силам АВП.

Теперь же Роналдо нужно было думать о семье. Он должен был перевезти их в безопасное место. И только потом вернуться в строй.

– Пап, я не понимаю, как это могло случиться, – сказал Дом.

– Нас предал человек, которому мозги отказали. Как наркоману, – мрачно ответил Роналдо.

– Эллиот свихнулся, верно, – согласился Маркс. – Но он не просто безумец. А опасный псих. Из тех, которых называют злыми гениями. И к несчастью для нас, он один из лучших военных тактиков планеты.

– Может, и так, – сказал Роналдо, – но если правда всплывет, АВП несдобровать. Если станет известно, что это они виноваты в случившемся в Пало-Верде и Сан-Франциско… – От дымного воздуха ему захотелось сплюнуть. – Эллиот обставил все так, что именно Корпус морской пехоты выглядит врагом государства. Он, наверное, готовится повесить на нас ответственность и за теракты.

Зед сплюнул на просмоленную крышу.

– Наш единственный шанс – вступление в войну флота. Только вместе с флотом мы сможем одолеть этого гребаного говнюка Эллиота.

– Побудешь тут? – спросил Маркс. – Я бы поспал пару часов.

– Ага, подежурю. – Роналдо взглянул на сына. – Иди к маме и отдохни немного.

Маркс ушел, но Дом остался. Он был не из тех, кто не подчиняется приказам, но Роналдо видел, что сыну не хотелось уходить.