Текст книги "Послание в бутылке"

– Да, только я по-прежнему не уверена, что нам стоит это делать.

– Мы можем убрать их имена – проставим только инициалы. Можно даже изъять упоминание о Райтсвилльском пляже или назвать другое место.

– Почему ты так заинтересована в этом?

– Потому что я могу отличить настоящее чувство от подделки. И я думаю, многим людям будет важно узнать, что и в наше время возможна такая необыкновенная любовь. Сейчас все по горло загружены работой и думают, что романтика осталась в прошлом. Люди должны знать, что она никуда не делась и по-прежнему живет среди нас.

Тереза задумчиво накручивала на палец прядку волос. Эта привычка осталась у нее с детства. После долгого молчания она наконец ответила:

– Хорошо.

– Ты согласна?

– Да, но с условием, что мы оставим только инициалы и уберем упоминание о Райтсвилльском пляже. И еще я напишу коротенькое вступление.

– Ой, как я рада! – воскликнула Диэнна с девчоночьим энтузиазмом. – Я знала, что ты согласишься. Завтра же отправим заметку по факсу.

Поздней ночью Тереза написала вступление для колонки на почтовой бумаге, которую сумела найти в ящике письменного стола. Закончив, она пошла в спальню, положила листок на прикроватный столик и забралась в постель. В эту ночь она спала как младенец.

На следующий день они с Диэнной отправились в Чатем[2]2
   Город на мысе Кейп-Код.


[Закрыть] и нашли контору, где им перепечатали письмо вместе со вступлением Терезы. Это был единственный выход, поскольку обе они принципиально оставили свои ноутбуки в Бостоне. Приведя текст в надлежащий вид, они отправили его в газету по факсу.

Остаток дня подруги провели, как и предыдущий, – прошлись по магазинам, повалялись на пляже и чудесно поужинали. На следующее утро Тереза первой схватила свежий выпуск газеты. Она встала очень рано и вернулась с пробежки еще до того, как встали Брайан с Диэнной. Развернув газету, она прочитала вступление.

«Четыре дня назад, отдыхая на побережье, я слушала по радио старые песни. Прозвучала песня Стинга «Послание в бутылке». Взволнованная его проникновенным исполнением, я пошла на пляж в надежде, что мне тоже посчастливится выловить бутылку с письмом. (Про песню Тереза решила добавить для большего драматизма, но все остальное было чистой правдой.) Через несколько минут я действительно обнаружила бутылку, выброшенную прибоем на песок, и в ней находилось письмо. С тех пор как я прочитала его, оно не выходит у меня из головы, и хотя оно совершенно не связано с темой моей рубрики, мне захотелось, чтобы вы тоже прочитали его. В наш век не принято говорить о великой любви, но я все же надеюсь, что это письмо найдет отклик в ваших сердцах».

Далее шел текст письма.

Выйдя к завтраку, Диэнна первым делом прочитала колонку.

– Чудесно, – сказала она, закончив чтение. – В печатном виде оно воспринимается даже лучше, чем я думала. Ну, теперь тебе пойдут отклики.

– Ты думаешь?

– Уверена.

– Ты полагаешь, писем будет больше, чем обычно?

– Они будут приходить к тебе мешками. Сегодня же позвоню Джону, чтобы оставил в газете место для откликов. Вот увидишь: это письмо еще опубликуют в воскресном выпуске.

– Посмотрим, – сказала Тереза, намазывая рогалик маслом. Она не знала, верить Диэнне или нет, но ей было любопытно узнать, что получится из их затеи.

Глава 3

Отпуск продлился восемь дней. В субботу Тереза вернулась в Бостон.

Она отворила дверь своей квартиры, и навстречу ей выбежал Гарви. Он потерся о ее ногу, громко мурлыча; Тереза взяла его на руки и понесла к холодильнику. Она угостила его сыром и, пока он ел, гладила по голове. Хорошо, что соседка Элла согласилась за ним присмотреть. Проглотив угощение, кот спрыгнул на пол и прошествовал к стеклянной двери балкона. В квартире было душно оттого, что ее долго не проветривали, и Тереза открыла дверь настежь.

Распаковав вещи, она забрала у соседки ключи и почту. Потом налила себе бокал вина и вставила в музыкальный центр диск с записями Джона Колтрейна. Под звуки джаза начала просматривать почту. Как обычно, в основном это были счета.

Автоответчик содержал восемь записей. Две из них оставили мужчины, с которыми она когда-то встречалась. Оба предлагали ей заглядывать, когда будет время. Ни один из них Терезе не нравился, и она не собиралась встречаться с ними только потому, что у нее образовалось свободное время. Ей также звонили мать и сестра, и Тереза взяла себе на заметку перезвонить им на неделе. Кевин не звонил. Сейчас он должен быть где-то в Аризоне вместе с отцом.

В отсутствие Кевина дом казался странно тихим. Зато было чисто, и это немного утешало. Приятно прийти домой и увидеть, что ничего не надо убирать.

Оставалось еще целых две недели отпуска. Она обещала Кевину, что они проведут неделю на море. Ну а оставшуюся неделю можно потратить на приготовления к Рождеству, хотя… в этом году Кевин проведет Рождество у отца, так что в этом нет особого смысла. Тереза ужасно не любила встречать Рождество одна. Это был ее любимый праздник. Но ничего не поделаешь: в этом году очередь Дэвида. Можно поехать на Бермуды, или на Ямайку, или еще куда-нибудь на Карибские острова, но одной ехать скучно, а найти компанию – проблема. Дженет вряд ли сможет оторваться от детей – у Эдварда полно работы, и он не справится с тремя детьми. Конечно, можно никуда не ехать и заняться ремонтом квартиры, но покажите мне человека, который станет тратить свой драгоценный отпуск на поклейку обоев и покраску окон?

В конце концов она решила, что если не придумает ничего интересного, то лучше уж добавит неделю к следующему отпуску. Может, они с Кевином съездят на пару недель на Гавайи.

Тереза улеглась в постель и раскрыла роман, который начала читать у Диэнны. Она прочитала целых сто страниц, прежде чем ее потянуло в сон. В полночь она погасила свет. Ночью ей приснилось, будто она бредет одна по пустынному пляжу.

В понедельник утром, явившись в редакцию, Тереза обнаружила, что ее рабочий стол завален почтой. Ее ожидали двести писем, и в течение дня курьер доставил еще пятьдесят. Диэнна с гордостью указала на стопку писем на столе Терезы.

– Что я тебе говорила? – заметила она улыбаясь.

Тереза попросила ни с кем ее не соединять и занялась почтой. Все письма без исключения оказались связаны с заметкой о бутылке. В основном писали женщины, хотя было несколько писем и от мужчин – Терезу поразила схожесть их мышления. Вскрывая конверт за конвертом, Тереза читала восторженные отклики. Все находили письмо очень трогательным. Многие интересовались личностью автора, а некоторые женщины предлагали ему жениться на них.

Почти все воскресные издания перепечатали у себя колонку Терезы, и письма приходили даже из Лос-Анджелеса. Шестеро мужчин заявили, что это их письмо, причем четверо требовали гонорара, а один даже грозился подать в суд. Изучив почерк этих деятелей, Тереза успокоилась – ничего похожего на почерк Гаррета.

В полдень она пообедала в своем любимом японском ресторанчике и слышала, как за соседним столиком обсуждали письмо, напечатанное в ее колонке.

– Моя жена повесила его на холодильник, – сказал мужчина.

Тереза не сумела удержаться от смеха.

К концу дня она успела прочитать большую часть писем и очень устала. Она еще не подготовила колонку к следующему номеру и, как всегда, когда поджимали сроки, начинала нервничать. В половине шестого она приступила к работе над статьей. Она писала об отъезде сына и о том, какие чувства испытывает в его отсутствие. Заметка пошла легче, чем она ожидала, и была уже почти закончена, когда зазвонил телефон.

– Привет, Тереза, – сказала редакционная секретарша. – Я знаю, ты просила с тобой не соединять. Кстати, это непросто – за сегодняшний день тебе поступило около шестидесяти звонков. Телефон просто разрывается.

– Так в чем там дело?

– Тебе звонит женщина, уже в пятый раз. Она звонила еще дважды на неделе. Отказывается назвать свое имя, но я уже узнаю ее по голосу. Говорит, ей необходимо поговорить с тобой.

– А ты не можешь принять у нее телефонограмму?

– Я пыталась, но она настаивает на личном разговоре. Сказала, что будет звонить до тех пор, пока у тебя не выдастся свободная минутка. По-моему, она звонит из другого города.

Тереза раздумывала, уставившись в экран монитора. Колонка почти закончена, осталось дописать пару абзацев.

– А ты не можешь попросить у нее телефон и сказать, что я перезвоню ей сама?

– Нет, она откажется. Я уже предлагала ей этот вариант.

– А ты не знаешь, что ей от меня нужно?

– Понятия не имею. Но, судя по голосу, она вменяема, в отличие от многих, кто звонил тебе сегодня. Один парень предложил мне выйти за него замуж.

Тереза засмеялась.

– Хорошо, пусть не вешает трубку. Я освобожусь через две минуты.

– Отлично.

– На какой она линии?

– На пятой.

– Спасибо.

Тереза быстро дописала текст для колонки. Нужно будет прочитать еще раз, когда поговорит по телефону. Тереза взяла трубку и нажала пятую кнопку.

– Слушаю.

Несколько секунд длилось молчание. Потом послышался тихий мелодичный голос, и женщина на другом конце провода спросила:

– Это Тереза Осборн?

– Да, это я.

Тереза откинулась на спинку стула и начала накручивать прядку на палец.

– Это вы написали заметку о послании в бутылке?

– Да. Чем могу помочь?

Снова молчание. Тереза слышала ее дыхание. Похоже, женщина обдумывала, что сказать дальше. Наконец она спросила:

– Вы не могли бы назвать мне имена упомянутых в заметке людей?

Тереза закрыла глаза и перестала накручивать прядку. «Обычное человеческое любопытство», – подумала она и, прижав трубку к плечу, начала редактировать текст своей заметки.

– К сожалению, нет. Мы не разглашаем подобную информацию.

Женщина снова умолкла, и Тереза начала терять терпение. Она перечитала первый абзац на экране. И тут женщина ее удивила.

– Пожалуйста, – сказала она, – мне важно это знать.

Тереза отвела глаза от экрана. Голос женщины звучал очень серьезно. Похоже, это не просто любопытство. Но что тогда?

– Простите, – ответила Тереза, – я действительно не могу сообщить вам их имена.

– А ответить на мой вопрос вы можете?

– Спрашивайте.

– В этом письме Гаррет обращается к женщине по имени Кэтрин?

Теперь уже Тереза была вся внимание и резко выпрямилась на стуле.

– Кто вы? – с неожиданной силой спросила она.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Кто вы? – мягче повторила Тереза.

Женщина задержала дыхание и медленно произнесла:

– Меня зовут Мишель Тернер, я живу в Норфолке, штат Виргиния.

– Откуда вам известно о письме?

– Мой муж служит в военно-морских силах, его часть расположена в Норфолке. Три года назад я гуляла по пляжу и нашла похожее письмо в бутылке. Прочитав вашу колонку, я поняла, что эти письма написал один человек. Инициалы те же самые.

Тереза молчала. Не может быть. Три года назад?

– А на какой бумаге было письмо?

– Плотная желтоватая бумага, а в верхнем правом углу изображение парусника.

Сердце Терезы учащенно забилось. Это казалось невероятным.

– На вашем письме тоже был изображен парусник, правда?

– Да, – прошептала Тереза.

– Я так и думала. Я сразу поняла это, как только прочитала вашу колонку.

Голос Мишель звучал так, словно у нее гора свалилась с плеч.

– Письмо еще у вас? – спросила Тереза.

– Да, я никогда не показывала его мужу, но иногда я достаю его и перечитываю. Оно немного отличается от вашего письма, но чувства те же самые.

– Вы не могли бы прислать мне по факсу копию этого письма?

– Конечно, – ответила женщина, помолчав. – Удивительно, правда? Надо же – три года назад я нашла письмо, а вы сейчас нашли такое же.

– Да, – прошептала Тереза. – Удивительно.

Продиктовав Мишель номер факса, Тереза с трудом заставила себя отредактировать подготовленный для колонки текст. Дома у Мишель не было факса, и она отправилась на почту. В томительном ожидании Тереза ходила по комнате и каждые пять минут подбегала к факсу. Через сорок шесть минут факс ожил. Сначала пришло уведомление, после чего факс начал копировать письмо. Это заняло всего десять секунд, но Терезе эти секунды показались вечностью. Факс начал печатать третью страницу, и она поняла, что это письмо тоже было на двух страницах.

Факс запищал, извещая об окончании работы. Тереза положила листки на рабочий стол и некоторое время пыталась восстановить дыхание. Это всего лишь письмо, говорила она себе.

Сделав глубокий вдох, она взяла первую страницу. С одного взгляда ей стало ясно, что она не ошиблась. Тереза повернулась к свету и начала читать.

6 марта 1994 года

Моя дорогая Кэтрин!

Где ты? И почему, спрашиваю я себя, сидя один в опустевшем доме, почему нам пришлось расстаться?

Я не знаю ответа на эти вопросы, как бы ни силился это понять. Причина проста, но я отказываюсь ее принять и каждый раз просыпаюсь с тревогой в сердце. Я потерял себя. Без тебя у меня нет души и нет дома, я – птица, летящая в никуда. Я – все, и я – ничто. Вот что такое моя жизнь без тебя, моя милая. Чтобы жить дальше, мне нужна ты.

Я вспоминаю, как мы с тобой плыли по океану, стоя на палубе нашей «Случайности». Ты помнишь, как мы ремонтировали ее? Мы стали частью океана, когда в первый раз вышли на ней – океан соединил наши судьбы. Тогда я понял, что такое счастье. Ночью мы плыли по черной воде, и лунный свет освещал твое прекрасное лицо. Я смотрел на тебя и знал, что мы вместе навечно. Мне было интересно, всегда ли так бывает, когда двое любят друг друга? Что до меня, то я знаю твердо только одно: после того, как у меня отняли тебя, я навеки останусь один.

Я думаю о тебе, вижу тебя во сне и зову, когда мне становится особенно плохо. Это все, что я могу сделать, но этого недостаточно. И никогда не будет достаточно, это я знаю, но что же мне делать? Если бы ты была здесь, то сказала бы, но меня лишили даже этого. Ты всегда находила нужные слова, чтобы унять мою боль. Ты всегда умела утешить меня.

Знаешь ли ты, каково мне сейчас без тебя? Мне хотелось бы, чтобы ты знала. До того как мы встретились, я шел по жизни без цели, без смысла. Теперь я знаю, что с самого первого шага, с тех пор как научился ходить, я всегда шел к тебе. Сама судьба предназначила нас друг для друга.

Но сейчас, оставшись один в нашем доме, я понял, что судьба может не только благословить, но и больно ранить. И я все время спрашиваю себя: почему из всех женщин, которых я мог бы полюбить, я выбрал именно ту, которую у меня отняли?

Гаррет

Прочитав письмо, Тереза откинулась на спинку стула и поднесла пальцы к губам. Редакционный шум доносился словно издалека. Она порылась в сумке, достала свое письмо и положила рядом с письмом Мишель. Она прочитала первое письмо, потом второе, потом в обратном порядке, и все это время ее не оставляло чувство, что она вторгается в чужое запретное пространство.

Она поднялась из-за стола, испытывая легкое головокружение. Сходила в коридор и, бросив в автомат монетку, взяла банку яблочного сока. Вернувшись на свое место, вдруг почувствовала, что ноги не держат ее, и упала на стул. Если бы рядом не оказалось стула, она просто рухнула бы на пол.

Тереза начала наводить на столе порядок в надежде, что это занятие как-то упорядочит ее мысли. Ручки убрала в ящик, вырезки, которые использовала для статей, аккуратно сложила в стопку и поместила на край стола, перезарядила степлер, заточила карандаши и поставила их в кофейную чашку. Нетронутыми остались только письма. Меньше недели назад она нашла первое письмо, и его содержание глубоко потрясло ее. Тогда трезвый расчет подсказал ей запрятать чувства поглубже. Но теперь, после того, как к ней в руки попало второе письмо, это казалось уже невозможным. Может, есть еще и другие письма? И что за человек отправляет их дрейфовать по океану в бутылке? Удивительно, что совсем другая женщина три года назад тоже набрела на такое же письмо и все это время хранила его у себя.

Итак, в ее распоряжении теперь два письма. И что все это значит?

Она провела рукой по волосам и огляделась по сторонам. Все вокруг чем-то заняты. Тереза открыла сок и отпила немного. Сейчас ей хотелось только одного: чтобы в ближайшие несколько минут никто не подходил к ее столу и не задавал никаких вопросов. Она засунула письма в сумку, и вдруг перед глазами у нее всплыла первая строчка второго письма: «Где ты?»

Тереза свернула текстовый редактор, подключилась к Интернету и вошла в поисковую систему.

После секундного колебания напечатала в строке поиска

РАЙТСВИЛЛЬ-БИЧ

и нажала мышкой кнопку «искать». Через пять секунд программа выдала список страниц.

Найдено 3 страницы, содержащие «Райтсвилль– Бич». Показать страницы 1–3.

Искать: по категориям – по сайтам —

на веб-страницах «Mariposa»

Искать: по категориям

По региону: США: Северная Каролина:

города: Райтсвилль-Бич

Искать по сайтам:

По региону: США: Северная Каролина: города: Вилмингтон: недвижимость – компания по торговле недвижимостью «Тикар» – также офисы в Райтсвилль-Бич и Каролина-Бич

По региону: США: Северная Каролина: города: Райтсвилль-Бич: размещение: курорт «КаскадБич»

Глядя в экран, она вдруг подумала, что ведет себя глупо. Даже если Диэнна права и Гаррет живет в районе Райтсвилль-Бич, найти его практически невозможно. Да и зачем ей это?

Конечно, она знала зачем. Письма были написаны мужчиной, способным на глубокое чувство, и этот мужчина одинок. Она, как девочка, все еще верила в идеального мужчину – прекрасного принца или рыцаря из древних легенд. Однако в реальной жизни таких мужчин просто не существует. У реальных людей есть реальные дела, реальные потребности и реальные представления о том, как должны себя вести другие люди. Конечно, на свете есть хорошие мужчины, которые любят всем сердцем и не сдаются перед лицом опасности. Она мечтала встретить такого с тех пор, как рассталась с Дэвидом. Но где же его найти?

И вот теперь она знает, что он есть и он одинок – от этой мысли ее сердце сжималось. Тереза полагала, что Кэтрин скорее всего умерла или, что менее вероятно, исчезла без объяснения причин. Но Гаррет по-прежнему ее любит, если пишет ей письма на протяжении вот уже трех лет. По крайней мере этот мужчина уже доказал, что способен любить по-настоящему, даже после того, как любимая женщина оставила его.

Где ты? – звенело у нее в голове. Утром по радио исполняли песню с таким припевом, и она не могла отвязаться от нее весь день.

Где ты?

Она не знала, где искать этого мужчину, но еще в юности поняла одно: если есть что-то, от чего на душе у тебя неспокойно, нужно постараться узнать об этом как можно больше.

Но куда заведет ее любопытство сейчас? И что все это значит? Может, это письмо подброшено ей не случайно, может, сама судьба посылает ей знак? Или это простое совпадение? А может, напоминание, что она многое упускает в своей жизни? Тереза наматывала волосы на палец, обдумывая последнюю мысль. Хорошо, решила она. В конце концов, можно жить и без любви.

Но ей страшно хотелось увидеть таинственного незнакомца, писавшего письма, и не было никакого смысла скрывать это – во всяком случае, от себя. И поскольку никто не смог бы понять ее чувств (самой бы в них разобраться!), Тереза решила никому о них не рассказывать.

Где ты?

В глубине души она знала, что увлечение Гарретом и поиски в Интернете ни к чему не приведут. Она пойдет по жизни дальше – со своей журналистской деятельностью, с Кевином – и будет делать все, что полагается делать матери, воспитывающей сына без отца.

И она была почти права. Но три дня спустя случилось событие, подтолкнувшее ее схватить чемодан и отправиться в неизвестность. Она обнаружила третье письмо Гаррета.

Глава 4

В тот день она не ждала ничего особенного. Стоял обычный бостонский день середины лета: жаркий и влажный. Новости соответствовали погоде: два убийства, совершенных в пылу ссоры.

Тереза сидела в общей комнате и подыскивала материал о детях, страдающих аутизмом. «Бостон таймс» располагала великолепной базой статей, опубликованных в различных изданиях за последние несколько лет. Кроме того, Тереза могла войти со своего компьютера в библиотеки Гарварда и Бостонского университета и имела доступ к сотням тысяч статей в Интернете, что значительно облегчало работу – совсем не то, что несколько лет назад.

За два часа она нашла как минимум тридцать статей на заданную тему, опубликованных в последние три года в различных изданиях. Названия этих журналов Тереза даже не слышала. Шесть заголовков показались ей перспективными. По дороге домой она будет проходить мимо Гарварда и сможет забрать их.

Тереза уже собиралась выключить компьютер, когда ее вдруг осенила мысль. «Почему бы и нет, – подумала она. – Конечно, это выстрел в небо, но ведь попробовать можно? Что я теряю?» Она снова села за стол, зашла в базу Гарвардской библиотеки и напечатала в строке поиска:

ПОСЛАНИЕ В БУТЫЛКЕ.

Система выдала длинный список страниц, содержащих эти слова. Тереза выбрала поиск по заголовкам, поскольку не располагала временем. Она откинулась на спинку стула и стала ждать, когда компьютер выдаст найденные статьи.

Взглянув на экран, она удивилась: целых двенадцать статей о посланиях, найденных в бутылке. Большая часть их была опубликована в научных журналах, и, как правило, бутылки использовались для изучения океанических течений.

Три статьи показались ей интересными, и она открыла их. Статьи загружались очень медленно, и она уже подумала, что быстрее было бы сходить в библиотеку и сделать копии. Распечатав статьи, она убрала их в сумку и выключила компьютер.

Домой она пришла поздно. Заказав ужин из ближайшего китайского ресторана, Тереза села на кушетку и разложила вокруг себя статьи о посланиях в бутылке.

Первой была статья, опубликованная в марте прошлого года в журнале «Янки». В ней автор, кратко изложив историю предмета, в хронологическом порядке перечислял случаи находок бутылок с письмами в Новой Англии за последние годы. Некоторые письма были очень трогательными. Тереза с удовольствием прочитала историю Паулины и Эйка Викингов.

Отец Паулины нашел послание в бутылке, отправленное Эйком – молодым шведским моряком. Эйк, которому наскучило долгое плавание, просил откликнуться хорошенькую молодую женщину, если ей попадет в руки эта бутылка. Отец отдал письмо Паулине, и она написала Эйку. Завязалась переписка, и дело кончилось тем, что Эйк приехал в Сицилию знакомиться с девушкой. Молодые люди с первого взгляда влюбились друг в друга и вскоре поженились.

Ближе к концу статьи Тереза наткнулась на два абзаца, которые повествовали о другом послании, найденном в бутылке на пляжах Лонг– Айленда:

«Как правило, в этих письмах содержится призыв о помощи к неизвестному корреспонденту. Но бывает и так, что отправитель не ждет ответа. Одно из таких писем, трогательное обращение к потерянной возлюбленной, было выброшено на пляжи Лонг-Айленда в прошлом году. Вот отрывок из этого письма:

Я не могу обнять тебя, и в душе моей пустыня. Выходя на улицу, я всматриваюсь в толпу в надежде увидеть твое лицо. Я знаю: мой вечный поиск обречен на неудачу, но ничего не могу с собой поделать. Мы говорили с тобой, как это будет, если обстоятельства разлучат нас, но я не могу сдержать обещание, данное тебе той ночью. Прости, дорогая, но никто и никогда не заменит мне тебя. Слова, которые я шептал тебе, были неправдой, и мне следовало уже тогда признать это. Ты, и только ты, была и будешь моей единственной, и сейчас, когда ты ушла, я не испытываю желания найти другую. Пока смерть не разлучит нас, обещали мы в церкви, и эта клятва останется в силе до тех пор, пока я тоже не покину этот мир».

Тереза перестала читать и опустила вилку.

Невероятно! Она еще раз всмотрелась в строчки письма. Нет, это просто невероятно…

Но…

Но… кто же еще это может быть?

Дрожащей рукой она вытерла лоб. Еще одно письмо? Тереза вернулась к началу – посмотреть, кто автор статьи. Некто Артур Шендакин, доктор философии, профессор истории Бостонского колледжа. А это значит…

…что он живет где-то в Бостоне.

Тереза вскочила и сходила за телефонным справочником. Там были указаны телефоны чуть ли не дюжины Шендакинов, но только два показались ей подходящими, поскольку перед фамилией стоял инициал А. Тереза взглянула на часы. Половина десятого. Поздно, но звонить еще можно. Она набрала номер и стала ждать. Трубку сразу взяла женщина и сказала, что она ошиблась номером. Когда на другом конце провода послышались гудки отбоя, Тереза почувствовала, что у нее пересохло во рту. Она сходила на кухню и выпила воды. Потом снова вернулась в комнату. На этот раз она набирала номер очень внимательно. Снова послышались гудки.

Один.

Два.

Три.

После четвертого она потеряла надежду, но на пятом трубку взяли, и мужской голос сказал:

– Алло.

По голосу Тереза дала бы ему лет шестьдесят.

Она прочистила горло.

– Здравствуйте, это Тереза Осборн из «Бостон таймс». Я говорю с Артуром Шендакином?

– Да, – ответил удивленный голос.

Успокойся, приказала она себе.

– Я хотела узнать, не вы ли написали статью, опубликованную в прошлом году в журнале «Янки». В статье рассказывалось о письмах в бутылках, выброшенных морем.

– Да, это моя статья. Чем могу быть полезен?

Рука ее, державшая трубку, вспотела.

– Меня заинтересовало письмо, найденное на пляжах Лонг-Айленда. Вы помните это письмо?

– А почему оно вас интересует?

– Видите ли, мы подумываем напечатать подобную статью у себя и хотели бы использовать ваше письмо.

Ее передернуло. Она не любила лгать, но сказать правду в данном случае было еще хуже. Что она скажет? «О, мне вскружил голову мужчина, сочиняющий эти письма…»

Мистер Шендакин ответил не сразу.

– Ну, не знаю. Собственно, это письмо и вдохновило меня на написание статьи… Мне нужно подумать.

У Терезы перехватило горло.

– Так оно у вас сохранилось?

– Да. Я нашел его два года назад.

– Мистер Шендакин, я понимаю, моя просьба несколько необычна, но если вы позволите нам перепечатать это письмо, мы будем счастливы заплатить вам небольшое вознаграждение. И нам не нужен оригинал – нас вполне устроит копия. Вам не обязательно с ним расставаться.

Она чувствовала, что он удивлен.

– О какой сумме идет речь?

Ах, если бы я знала, ведь это экспромт. А сколько вы хотите?

– Мы думали предложить вам триста долларов, и, конечно, в статье будет упомянуто ваше имя.

Он молчал, обдумывая предложение. Тереза снова заговорила, не давая ему времени сформулировать отказ.

– Мистер Шендакин, если вы опасаетесь плагиата, то я клятвенно обещаю: наша статья ничем не будет напоминать вашу. Это будет статья об океанических течениях и о том, что бутылки помогают точнее определить их направление. Для достоверности мы собираемся вставить в статью отрывки из реальных писем, найденных в бутылках, – это подогреет читательский интерес.

Откуда оно было отправлено?

– Ну, не знаю…

– Пожалуйста, мистер Шендакин. Для меня это важно.

Он еще помолчал.

– Только копию?

Йес!

– Да, конечно. Я дам вам номер своего факса, но вы можете прислать копию и по почте. Значит, я выписываю чек на ваше имя?

Он снова выдержал паузу.

– Я… думаю, да.

Казалось, он чувствовал себя загнанным в угол и не знал, как отразить ее натиск.

– Благодарю вас, мистер Шендакин.

Опасаясь, что он передумает, Тереза быстро продиктовала номер своего факса, записала его адрес и пометила у себя в ежедневнике: взять в редакции квитанцию об оплате. У него могут возникнуть подозрения, если она пришлет ему чек из своей собственной чековой книжки.

Придя на работу, она первым делом позвонила в Бостонский колледж и оставила для профессора сообщение, что деньги отправлены, после чего прошла на свое рабочее место. От волнения голова у нее шла кругом. Мысль о третьем письме не давала ей думать ни о чем другом. Конечно, не было никакой гарантии, что это тоже письмо Гаррета, но если это действительно так, что ей делать? Она думала о нем всю ночь, пытаясь представить, как он выглядит, чем занимается. Она никак не могла разобраться в своих чувствах и в конце концов решила, что письмо само расставит все на свои места. Если оно не от Гаррета, она забудет эту историю. Она перестанет искать его в Интернете, перестанет искать сообщения о других его письмах. А если ей будет трудно забыть, она выбросит эти письма. Нельзя давать волю любопытству, особенно когда оно мешает жить.

Но, с другой стороны, если письмо от Гаррета…

В глубине души она надеялась, что это не так, потому что тогда ей придется принимать решение.

Тереза села за стол и выждала некоторое время, прежде чем пошла смотреть сообщения, принятые по факсу. Включила компьютер, позвонила двум специалистам по детскому аутизму и сделала кое-какие наброски для будущих статей. Ближе к перерыву на ленч она уже почти убедила себя в том, что письмо написал другой человек. По океану путешествуют тысячи писем, говорила она себе. Нет никаких шансов, что это письмо Гаррета.

Наконец, не в силах больше терпеть эту муку, она встала, подошла к факсу и начала просматривать стопку принятых сообщений. Почту еще никто не разбирал, поэтому ей пришлось перебрать несколько дюжин факсов, адресованных другим сотрудникам редакции. В середине стопки она обнаружила факс, пришедший на ее имя. Он содержал две страницы, и в первую же секунду ей бросился в глаза маленький кораблик в верхнем правом углу листа. Письмо оказалось коротким; подойдя к своему месту, она уже прочитала его. Последний абзац этого письма она уже видела в статье Артура Шендакина.

25 сентября 1995 года

Дорогая Кэтрин!

Прошел месяц с тех пор, как я писал тебе в последний раз, но как же долго тянулся этот месяц! Жизнь проходит мимо, как картинки, мелькающие за окном автомобиля. Я дышу, ем и сплю; делаю все то же, что и всегда, но вкус к жизни утерян, и я не вижу смысла принимать в ней активное участие. Я просто плыву по течению, как те письма, что я посылаю тебе. Я не знаю, куда направляюсь и к чему наконец приду.

И даже работа не может заглушить мою боль. Я могу нырять ради собственного удовольствия или обучать дайвингу клиентов, но когда я возвращаюсь в магазин, там так пусто без тебя! Я раскладываю по полкам товар и оформляю заказ на новый; иногда я забываюсь и, оглядываясь через плечо, обращаюсь к тебе. Сейчас, когда я пишу это письмо, я все думаю: когда же это закончится? Когда эта боль отпустит меня?

Я не могу тебя обнять, и в душе моей пустыня. Выходя на улицу, я всматриваюсь в толпу в надежде увидеть твое лицо. Я знаю: мой вечный поиск обречен на неудачу, но не в силах с собой совладать. Мы говорили с тобой, как это будет, если обстоятельства разлучат нас, но я не могу сдержать обещание, данное тебе той ночью. Прости, дорогая, но никто и никогда не сможет заменить мне тебя. Слова, которые я шептал тебе, были неправдой, и мне следовало уже тогда признать это. Ты, и только ты, была и будешь моей единственной, и сейчас, когда ты ушла, я не испытываю желания найти другую. Пока смерть не разлучит нас, обещали мы в церкви, и эта клятва останется в силе до тех пор, пока я тоже не покину этот мир.