Текст книги "Серия криминальных детективов «Погоня». Том 2"

– Вам вызвать скорую помощь? – спросил я.

– Не надо, – ответил он. – Они заставят ехать в больницу, а я не хочу, много работы. У меня бывает такое, но потом проходит.

– Ну как хотите, – буркнул я и решил добиться момента истины.

– Итак, Фомина вы ударили по голове, затем отвезли к пруду и утопили, – как можно мягче сказал я глядя ему в глаза.

Он отвёл взгляд и уставился в потолок.

– Зачем вы это сделали? – спросил я.

Он молчал.

– Есть свидетель, который видел вас, когда вы бросали тело Фомина в пруд, – произнёс я.

Он хотел было приподняться, но бросив попытку, еле-еле выговорил:

– Это всё они… простите….

– Кто эти люди? – наклонившись к нему, спросил я.

Фермер молчал. Его взгляд был устремлён в мою сторону. Зрачки не реагировали. Его лицо застыло. Я взялся за запястье, но пульс не прощупывался. Стариков скончался.

Теперь я был ошеломлён. Я лихорадочно соображал: как мне поступить? В экстремальных ситуациях мой мозг работал почти как компьютер. Я мгновенно проанализировал все последствия: плюсы и минусы. А «компьютер» мне подсказывал, что надо быстрее уносить ноги, но прежде отыскать улики. Мне вспомнились слова следователя, что смерть Фомина наступила от удара по голове чем-то тяжёлым. Я подумал, что его вполне могли ударить где-то здесь, а уж потом отвезти и утопить. Я приступил к поиску и начал обшаривать все углы комнаты, заглянул во все ниши и щели и нашёл…. Кусок ржавой трубы закатился под старую тумбочку. Впопыхах его бросили на пол, а потом забыли. На ней были следы крови и частицы волос. Осмотрев, я аккуратно взялся за торцы трубы и положил на видное место.

На письменном столе стоял стационарный телефон. Тут же на стене был приклеен лист со списком и номерами основных абонентов района. На первой строчке указан номер телефона полиции. Я позвонил дежурному и попросил, чтобы прислали следователя, объяснил причину.

Я не хотел, чтобы местная полиция знала, что я занимаюсь частным расследованием по этому уголовному делу, во-первых, это незаконно, во-вторых, об этом станет известно полковнику Вихрову. А его предупреждения я хорошо запомнил. Поэтому я назвался вымышленной фамилией.

После этого я вышел из комнаты, но меня раздирало любопытство. Кто те люди, которые заставили Старикова пойти на преступление? Я решил осмотреть помещение конюшни, чтобы найти там хоть какие-то признаки, указывающие на них. По коридору я прошёл в сторону двери, за которой начиналась конюшня. Я увидел центральный проход, по обеим сторонам которой располагались денники. В них стояли лошади разных мастей. Я медленно двинулся по проходу, внимательно осматривая всё на своём пути. Мой взгляд остановился на жеребце вороно-чалой масти. Я залюбовался им, этим немного отвлёкся и вдруг непроизвольно вздрогнул, услышав позади себя подозрительный шорох. Не успел я повернуться, как чья-то мускулистая волосатая рука обхватила меня за горло, и в то же время костлявое колено упёрлось мне в поясницу. Я сразу же сообразил, что мужчина достаточно силён, возможно, даже сильнее меня. К счастью, мне были известны элементарные приёмы классической борьбы, которые я усвоил на занятиях по физподготовке, когда служил в полиции. Чтобы избавиться от такого захвата, существует лишь один способ: абсолютно расслабиться. Мои ноги подкосились, и я упал на деревянный пол. Одновременно с этим я выгнул спину и приподнял своего врага. Я слышал, как он тихо выругался, но его хватка не ослабла. Я попытался перекинуть его через голову, но для меня он был слишком тяжёл. В итоге я соскользнул по мокрому полу, и он, вцепившийся в меня как клещ, упал вместе со мной. Очутившись на полу, он слегка ослабил свою хватку, и я воспользовался этим, чтобы схватить его за горло. Потом повернулся и нанёс удар в подбородок. Голова его откинулась в сторону. Пока он приходил в себя. Я начал подниматься. Больше всего я боялся, что он начнёт кричать – звать на помощь. Я решил ретироваться и шагнул в сторону дверей, но он сделал подсечку и я вновь очутился на полу. В правой руке у него сверкнул нож. Чтобы избежать удара, я метнулся в сторону. Лезвие всё же задело меня. Он попытался вновь ударить меня, но вовремя появившийся Юдин нанёс сокрушительный удар ему по голове. Нож отлетел в сторону, а его тело приняло неподвижное состояние.

– Минут на пятнадцать я его отключил, – произнёс Юдин.

– Спасибо! – поблагодарил я. – Ты вовремя подоспел, иначе не знаю, чем бы это закончилось.

Юдин помог мне подняться и, схватив мою руку, потащил на выход.

– Быстрее бежим отсюда, – проговорил он. – Я слышал вой сирены полицейской машины.

Я придержал его и наклонился над крепким парнем, лет тридцати, очень похожим на Ивана Старикова. Он лежал без движения.

– Наверное, это сын хозяина, – сказал я и нашёл в его заднем кармане джинсов, водительское удостоверение на имя Руслана Ивановича Старикова.

– Так и есть, – констатировал я и вернул удостоверение на место.

Мы выскочили из конюшни, обогнули здание и, пробежав несколько метров, оказались под прикрытием пушистой ёлки. На руке моей выступила кровь. Это был небольшой порез. Юдин аккуратно перебинтовал руку куском разорванной майки, которую снял с себя. Я рассказал всё, что произошло до его появления, и мы двинулись в обратный путь.

По ходу нашего движения мы то и дело обменивались фразами относительно пережитых происшествий за последние часы. Юдин в основном больше слушал, а я говорил: – Моё внезапное появление испугали его, и сердце не выдержало, – сказал я, осторожно шагая по тропе в наступающем сумраке. – Судя по реакции, можно предположить, что Иван Стариков терзался после убийства. Следователь, безусловно, обнаружит улику на столе и, несомненно, отдаст её на экспертизу. Думаю, по анализу крови и частицам волос оставленных на предмете не составит труда выяснить, что они принадлежат Фомину. А если повезёт, то на ней могут отыскать отпечатки пальцев. Во всяком случае, адекватный следователь привяжет орудие убийства к семейству Старикова. И я не сомневаюсь, что сын Старикова – Руслан, настоящий убийца. Именно его наглое нападение на меня наводит на эту мысль. Хорошо, что в это время не было второго сына Старикова, тогда бы нам пришлось весьма тяжко.

Глава 10

В эту же ночь я выехал из «Марьино», вернулся домой уже под утро. А к концу рабочего дня, явился на работу. Мария сидела за своим столом, который был завален бумагами. Она встретила меня с выражением облегчения и предвкушения на лице.

– Как съездили? – спросила она. – Как твоя голова?

– Если бы ты приготовила чашку кофе, то моей голове было бы гораздо лучше, – ответил я, опускаясь на стул рядом с её столом.

Она приготовила пару чашечек кофе и поставила на стол. Я отхлебнул из своей чашки. – Во всяком случае, я знаю, кто приложил руку к убийству Фомина. Это Иван Тимофеевич Стариков, и его сын Руслан. Иван Тимофеевич скоропостижно скончался, но перед смертью успел кое в чём признаться. Думаю, непосредственным исполнителем был Руслан или его брат Егор. Старик слаб здоровьем, физически этого сделать бы не смог. Я оставил там Юдина понаблюдать.

– Стариковы? – задумчиво повторила Мария, помешивая ложечкой кофе. – Кто они? И как в этом деле замешаны?

– Иван Тимофеевич, хозяин фермы, в основном занимался племенным разведением скаковых лошадей, которых впоследствии реализовал через некую Анну Стародубцеву и компанию, – сказал я. – А вот Руслан, похоже, тёмная личность. Он способен на убийство. Это я понял тогда, когда он напал на меня в конюшне. Думаю, что Руслан с кем-то связан из нашего города. Иначе, как объяснить гибель Фомина. Фомин накопал что-то существенное и этим стал опасен. Убийством Фомина, некто неизвестный рассчитывал замести следы. Но этот ход выйдет ему боком. Лариса Будина приходится братьям Руслану и Егору сводной сестрой по матери. Астахов любовник Ларисы. Местные жители видели Астахова и Ларису в Марьино. Связь Руслана и Егора с Астаховым очевидная. Можно предположить, что стрелок, которого мы ищем и есть кто-то из них. Но не всё так просто. Возникает вопрос: зачем стрелку понадобилось убивать Фёдора, а потом стрелять в Жанну?

– Жанна по-прежнему в глубокой коме, – произнесла Мария.

Кофе немного остыл и я маленькими глотками его выпил. – Этот стрелок очень опасный тип. Я тебя попрошу об одном одолжении. Если со мной что-нибудь случится, то расскажи Кирюхину обо всём, что я тебе рассказал, это поможет ему распутать клубок.

Мария, не моргая, глядела на меня; её карие глаза были широко открыты. Я видел её напряжение.

– Расслабься, – посоветовал я. – Это обычная предосторожность.

– Что ты намерен делать теперь? – спросила она.

– Прежде надо разыскать Астахова, – сказал я. – У меня накопилось много вопросов к нему.

– Я думаю, что тебе нужно искать его в доме Раисы Шмулович.

– Да. Ты как всегда права, – удовлетворённо произнёс я и поднялся из-за стола.

Я покинул контору и поспешил вниз по лестнице.

***

Через полчаса такси подвёз меня к дому Шмулович. Из-за ограды была видна лишь зелёная крыша из металлической черепицы. Я вышел из машины, приблизился к калитке, которая была слегка приоткрыта, и толкнул её.

Это был жаркий вечер. Воздух благоухал ароматами цветов произрастающих на многочисленных клумбах. Но это мне не придавало энтузиазма. Я чувствовал себя разбитым и усталым. Голова по-прежнему давала о себе знать. Жара отнюдь не придавала комфорта. Конечно, мне нужно было обратиться к врачу за рекомендациями и основательно отдохнуть после поездки в Марьино, но я решил иначе. Мне просто необходимо было сконцентрироваться на этом запутанном деле.

Я, словно невзначай, пошёл к дверям дома, не спеша, подобно беззаботному человеку, хотя должен был предупредить хозяйку предварительным нажатием кнопки звонка. Я поднялся по ступенькам на крыльцо и остановился возле неплотно прикрытой входной двери. Я тронул ручку двери, и она под моим нажимом легко приоткрылась. Меня это обстоятельство удивило, так как не было похоже на Раису Шмулович, которая после убийственных происшествий относилась к своей безопасности весьма серьёзно. Когда я прикрыл за собой дверь, то очутился в тёмной части прихожей комнаты. Из внутреннего помещения до меня донеслись голоса Раисы Шмулович и Виктора Астахова.

– Ты не собираешься предложить мне выпить? – спросила Раиса Марковна.

– Это твой дом. Это твоя выпивка. Налей себе сама, – ответил Астахов.

Я выглянул из своего укрытия.

Раиса Марковна подошла к столику. Я наблюдал за тем, как она налила вино в бокал. Её спина была прямой, её руки были тверды, но её губы тряслись.

– В чём причина Виктор? – спросила она, не оборачиваясь.

– Ответь мне: как долго я буду болтаться не удел? Я законный твой супруг и имею право принимать участие в твоём бизнесе.

– Но что ты будешь делать? – спросила она, хмурясь.

– Ты как главный акционер фабрики можешь выдвинуть меня на должность директора, выделить мне в собственность часть акций. Неужели я этого не заслужил?

Она осушила свой бокал вина и поставила его на край полки над камином.

– Прежде чем руководить таким предприятием, ты должен как минимум иметь соответствующее образование и опыт работы технолога. Но к сожалению ни того ни другого у тебя нет, – заявила она. – Что касается акций. Зачем они тебе? Ведь я и так тебе выделяю достаточно средств.

– Это твои деньги. Этим ты меня ставишь в унизительное положение. Ты хоть понимаешь это. А я хочу иметь свои собственные, заработанные деньги.

– Так иди, работай по своей специальности.

– Ты что смеёшься, – огрызнулся он. – Идти работать тренером за копейки.

– Тогда организуй собственное дело с нуля, – предложила она. – Деньги на раскрутку я тебе дам.

– Какое дело?

– А ты подумай!

– Нет, так не пойдёт, – произнёс он. – Я не мальчишка, чтобы в сорок лет начинать сначала. Я хочу работать на фабрике.

– Нет, этого не будет, – возразила она, её глаза были расширены и резко выделялись на белом напряжённом лице.

Астахов стоял, засунув руки в карманы брюк, голова чуточку склонена набок, на бледных губах лёгкая, насмешливая улыбка.

– Я говорю тебе, что ты сделаешь так, как я хочу, – произнёс он.

Они оба беседовали тихо, но вокруг них была напряжённость, которая говорила мне, что они из последних сил пытаются сдерживать себя, будто бы знают, что, пока они владеют собой, ситуация не выйдет за рамки неблагоприятных проявлений. И это было очевидно, так как обоим было что терять, в случае если ситуация выйдет из-под контроля.

– Почему мы не можем оставить всё по-прежнему? У тебя есть твоя свобода и вообще всё, что ты хочешь. Я не надоедаю тебе, – сказала она.

Астахов подошёл к ней, схватил за запястье и подтащил её к себе: – Мне надоело быть только постельным лакеем и удовлетворять твои немыслимые причуды.

Она ударила его по лицу. Звук удара её ладони о его упругую, загорелую щёку был громким, как пистолетный выстрел.

Они стояли, глядя друг на друга, затем он отпустил её запястье и, усмехнувшись, отступил назад.

Раиса Марковна покраснела, присела на край стула, будто силы покинули её.

– Я не хотела этого делать, – тихо вымолвила она. – Пожалуйста, извини меня.

– Думаешь, меня это волнует? – он дотронулся пальцем до щеки и рассмеялся. – Мне приятно видеть, как ты испытываешь смущение. Но с меня довольно.

– Не говори так. Сейчас ты зол. Мы можем поговорить завтра.

– Ты и говори об этом завтра. А меня здесь уже не будет.

Последовала длинная пауза. Потом она сказала:

– Тебе не будет хватать этого дома и денег. Тебе не будет хватать всего того, что я делаю для тебя.

– Раечка, как ты любишь обманывать себя. Не будет хватать этого дома и денег? Это не единственный дом и ты не единственная женщина с деньгами. Ты ведь понимаешь это, правда?

– Давай больше не будем продолжать об этом, Виктор, – произнесла она, сжимая кулаки.

– Ну почему же? Мы продолжим об этом. Я могу найти другую женщину, может быть гораздо моложе и красивее, и такую же богатую, как и ты. Это легко. В этом городе, таких как ты, пруд пруди. Что ж ты не первая, и ты не будешь последней.

– Я могу быть последней.

– Не рассчитывай на это. Не рассчитывай.

Астахов зевнул, пробежал пальцами по волосам.

– Что ж, пойду-ка я спать в свою спальню. Мне тошно от твоего присутствия.

– Её глаза расширились.

– А завтра? – спросила она холодным надтреснутым голосом.

– Завтра я уберусь отсюда к чёрту.

Раиса Марковна медленно поднялась на ноги: – Ты правда уедешь?

– Да что с тобой? – грубо спросил он. – Разве я недостаточно просто выражаюсь? Я окончательно оставляю тебя. Теперь ты поняла это?

Она стояла, не двигаясь, с беспокойством в глазах.

– Ты сказал об этом своей стерве? – спросила она.

– Кого ты имеешь в виду?

– Ларису Будину.

Астахов бросил на неё быстрый, испытующий взгляд, затем рассмеялся: – Я знал, что слежка за мной дело твоих рук. Скажу честно: Лариса мне нравится.

Её лицо вспыхнуло. – Тогда мне понятно для кого ты приготовил сок аканита, сок кантареллы, сок цикуты…

Астахов побледнел, его брови поползли вверх. – Раечка! Это совсем не то, о чём ты думаешь… это… это… – Он подошёл к столу, выхватил из пачки сигарету и прикурил от зажигалки. – Это обычная вода…

Она повернулась спиной к нему, подошла к шкафу и выдвинула один из ящиков, в её руке появился пистолет «Макарова».

Астахов услышал звук передёргивание затвора и развернулся, когда она навела оружие на него.

– Ты никуда не пойдёшь, Виктор, – мягко сказала она.

Раиса Марковна стояла спиной ко мне. Я не мог видеть выражение её лица, но я мог видеть выражение лица Астахова. Самоуверенная улыбка в момент слетела с его губ. Он не шевелился, его глаза округлились.

– Будет лучше, если ты уберёшь пистолет, – проговорил он, еле шевеля одеревеневшими губами. – Во избежание несчастного случая.

– Несчастный случай! – она удивлённо ухмыльнулась. – Как раз то, что нужно, чтобы все подумали об этом, – сказала она. – Значит, несчастный случай произойдёт. Не двигайся. Меня научили пользоваться этой штукой. Я хороший стрелок, Виктор.

– Где ты его взяла?

– Он твой. Надо было хорошо прятать. Спасибо Арсену. Он вовремя его обнаружил.

– Раечка, послушай меня…

– Не называй меня так. Теперь я для тебя Раиса Марковна. Не двигайся.

Она отступила в сторону и теперь стояла в трёх шагах от меня. Я видел взволнованный блеск её глаз. Я не шевелился. Я не знал насколько быстрой она может быть. Любое движение с моей стороны могло привести к выстрелу.

– А теперь признайся: зачем ты стрелял в мою дочь?

– Ты сумасшедшая, – неестественно промычал Астахов.

– Нет, я не сумасшедшая. Я должна быть безумной, чтобы позволить тебе уйти отсюда. У меня есть преданный Арсен. Утром он вернётся из командировки и тогда отвезёт твой труп в лес и закопает. Тебя будут искать, но никогда не найдут. А я скажу людям, что ты бросил меня и уехал в неизвестном направлении.

Астахов вымолвил белыми одеревеневшими губами: – Опусти пистолет. Не наставляй его на меня.

– В последний раз спрашиваю: зачем ты стрелял в мою дочь?

– Это не я стрелял.

– Тогда, кто?

– Это Егор.

– Егор! – изумлённо воскликнула Раиса Марковна, и опустила пистолет.

Астахов, воспользовавшись сиюминутным замешательством, бросился на неё. Но не успел сделать и пары шагов, как пистолет в руках женщины резко взметнулся в его сторону и выстрелил. Он рухнул на пол даже не успев удивиться.

В одно мгновение я оказался рядом с ней и ударил по локтю. Удар парализовал её руку, она выронила пистолет, но неожиданно развернулась и ударила меня. Я почувствовал, как её ногти проскребли мою щёку. Я схватил её, но сзади меня кто-то ударил, и я полетел в яму, у которой не было дна.

Глава 11

Когда я очнулся, то сквозь туман стали материализовываться очертания незнакомых стен и мебели чужого жилища. Я ощутил себя на диване с перевязанной головой. После осознания этого, я почувствовал нестерпимую боль в голове и произнёс: – Ох, моя бедная голова.

Я взглянул на яркий свет люстры и прищурился. Постепенно до моего сознания стало доходить, что я нахожусь в доме Раисы Шмулович. Я вспомнил всё, что произошло накануне, и поморщился.

– Эй! Гонымар! – услышал я знакомый голос полковника Вихрова.

Я посмотрел сквозь прищуренные глаза. Вихров сидел в кресле, а Кирюхин стоял у подножия дивана. Я пошевелился, ощущая, как болит затылок.

Кирюхин подошёл к окну и открыл створку нараспашку. Комната наполнилась свежим воздухом.

– Ну, хватит лежать, – прогремел Вихров. – Мы хотим поговорить с тобой.

Я думал о пистолете, из которого Раиса Шмулович застрелила Астахова. То же оружие. Лапин, Рябов…

Я медленно приподнялся и принял вертикальное положение. Вихров мрачно глядел на меня. – Ты зачем застрелил Раису Шмулович? – грозно прорычал он.

Я приподнял голову и в недоумении уставился на него. Он выглядел толстым, упитанным и хорошо выбритым. Его цивильная одежда была безупречна. Его туфли были до блеска начищены. На толстых коротких пальцах обеих рук красовались массивные золотые перстни с драгоценными камнями, и вообще он выглядел не как полицейский начальник, а как преуспевающий бизнесмен.

– Вы путаете, полковник, – с ноткой металла в голосе изрёк я. – Это Раиса Шмулович стреляла в Астахова, а я лишь пытался предотвратить это. Но меня ударили по голове.

– Так я тебе и поверил, – сказал Вихров. – Факты, которые мы задокументировали говорят об обратном: ты проник в дом, чтобы совершить кражу денег и драгоценностей. Но тебя застала врасплох хозяйка дома – Раиса Марковна, которая успела поцарапать тебя. И ты застрелил её в упор.

– Тогда как вы объясните труп Астахова? – спросил я.

Вихров засмеялся.

– Причём тут Астахов. Он жив, здоров, – недовольно буркнул Вихров.

– Как? Я сам видел, как Раиса Марковна стреляла в него.

– Хватит врать, – зарычал Вихров и взял со стола «ПМ» в полиэтиленовом мешочке и показал мне. – Пистолет был в вашей руке, когда мы вошли в дом. Мы всё сфотографировали и задокументировали. Теперь вам не отвертеться. А я вас предупреждал, чтобы вы близко не подходили к этому делу. Вы не послушались. Вот результат. – Он положил пистолет на стол и посмотрел на Кирюхина. – Приведите Астахова.

Через минуту в дверном проёме появился живой, но с перевязанной рукой Виктор Астахов. Наши глаза встретились, и он ядовито ухмыльнулся мне.

Вихров у него спросил: – Кто стрелял в вашу супругу – Раису Шмулович?

Астахов кивнул в мою сторону. – Я же вам говорил, это сделал Григорий Гонымар. Он пытался ограбить нас и застрелил мою жену. Он хотел убить меня, но промахнулся и попал в руку, – в повышенном тоне проговорил он и вышел из комнаты.

– Вот видишь, Гонымар, – произнёс Вихров. – Против тебя есть неопровержимые доказательства.

Я был в шоке.

«Отличная подстава», – подумал я, – «подарок для ленивого полицейского. Вихров недолго искал убийцу. Оказывается, убийца уже найдет. Им оказался ваш покорный слуга».

– Вы с ума сошли! – крикнул я. – Меня подставили. Неужели вы этого не понимаете.

– Я посмотрел на подполковника Кирюхина. – Николай Николаевич, объясни ему, что это обычная подстава.

Кирюхин молча отвёл в сторону глаза.

Вихров улыбался глядя мне в лицо. Было видно, что в душе он ликовал. Раскрыть такие убийства.

– Зря насмехаешься, – зло буркнул я. – Я не убивал.

– Можешь говорить всё что угодно, но для дела это не имеет никакого значения. Доказательств вины твоей, выше крыши, – произнёс Вихров и вышел из комнаты.

Кирюхин тут же придвинулся ко мне и прошептал: – Бери пистолет и беги через окно, направо за дом и через огороды. Потом позвонишь мне. Но прежде врежь мне, я не обижусь.

Я нанёс ему молниеносный удар в челюсть, и он рухнул на диван. Я схватил со стола пистолет и быстро бросился к окну. Через мгновение я оказался на улице. Было темно. Я завернул за угол дома и услышал, как Кирюхин закричал. Я стремительно пересёк фруктовый сад, перепрыгивая заборы, помчался через соседские огороды. Пробежав метров пятьсот и пропетляв по переулкам, я остановился, чтобы отдышаться и перевести дух.

«Теперь я вне закона», – подумал я. – «Но зато на свободе смогу выяснить, кто подстроил ловушку. Кирюхин меня отпустил именно для этой цели».

Я стоял и думал, где укрыться. Дома появляться нельзя. Я перебирал в памяти своих знакомых, но ни один из них по тем или иным причинам – не годились. И тогда я решил пробраться в дом Жанны Шмулович. Там искать меня уж точно никто не будет, в этом я был уверен. Я подумал, что для Астахова, коль он претендент на наследство, смерть Жанны означает возможность завладеть всем богатством Шмулович. Мысленно я молил Бога, чтобы она выжила.

Я повернул в обратном направлении и через полчаса подошёл к дому Жанны с другой стороны. В ночной тиши среди проплывающих на небосклоне облаках огромный двухэтажный особняк казался таинственным и мрачным.

Я с легкостью преодолел забор, и очутился в клумбе, помяв цветы. Какое-либо постороннее присутствие в доме не наблюдалось. Я стал обходить дом по периметру и, надавливал рукой на створки окон, рассчитывая, что какое-нибудь окно будет незапертое изнутри. Такое окно нашлось. Оно вело на кухню. Подтянувшись, я забрался на подоконник и проник внутрь. Я медленно стал обходить комнаты. Повсюду был хаотичный беспорядок: предметы и вещи валялись на полу. Складывалось впечатление, что в доме что-то искали. Кто-то пытался поставить всё с ног на голову и это ему удалось. Обход занял не более десяти минут. Моя голова давала о себе знать, но избавиться от боли я не мог. У меня не было лекарств, а включить свет, чтобы найти аптечку, я не рискнул. Тогда я решил лечь на диван отдохнуть и вскоре уснул.

***

Очнулся я, когда забрезжил рассвет. При дневном свете хорошо было видно, как в комнатах было всё основательно переворошено. Беспорядок, который был повсюду, угнетающе подействовал на меня.

В кухонной комнате мне попалась на глаза домашняя аптечка. Лекарство произвело благоприятное воздействие, и моя голова перестала болеть. При дневном свете я вновь стал обходить комнаты и внимательно разглядывал все предметы и вещи.

Красочный журнал лежал на видном месте и сразу бросился в глаза. Машинально перелистывая страницы с глянцевыми картинками прекрасных скакунов, я наткнулся на изображение, которое меня крайне удивило. В центре картинки находился вороной жеребец с белым пятном во лбу. По обеим сторонам стояли известные мне женщины: Лариса Будина и Мария Миллер. А я и не знал, что они настолько дружны, что попали в кадр глянцевого журнала. Это был тот самый жеребец, который выиграл приз ДЕРБИ. Лишь одно смущало: какое отношение к жеребцу имеет Мария Миллер? Ведь она ни разу не упоминала, что увлекается лошадьми. Всё это выглядело, по меньшей мере, странно.

Я стал всматриваться в картинку, детально изучая. Обе женщины одеты в форму жокея: камзол, бриджи для верховой езды, высокие кожаные сапоги. При этом Лариса держала коня за уздечку. У Марии в руках хлыст. Женщины улыбались. На заднем фоне картинки виднелся главный корпус пансионата «Марьино».

Я решил переснять изображение на смартфон и скинуть Юдину, ведь он находился в «Марьино».

Он ответил мгновенно: – Привет, Григорий!

– Привет, Олег! Как дела?

– Я получил картинку, – произнёс он. – Догадываюсь, что его надо показать Гордею и выяснить тот ли это жеребец с белым пятном, о котором он упоминал.

– Ты правильно всё понял.

– А причём тут Мария? – спросил он.

– Ты сначала выясни у него, а потом будешь задавать вопросы.

– Хорошо, я перезвоню.

Я сидел в кресле в ожидании звонка. Моё сердце трепетало от волнения. Моя голова лихорадочно соображала. Мария Миллер была в курсе моих дел. Похоже, она была знакома со Стариковыми. Но почему не сказала об этом?

Я ждал и размышлял. Через полчаса раздался звонок. Это был Юдин.

– Гордей узнал жеребца по характерному пятну, это «Звёздный», – торопливо проговорил Олег.

– Я не сомневался, – выдохнул я. – И это всё?

– Нет. Гордей сообщил, что на снимке рядом с Ларисой стоит Анна Стародубцева, – уныло произнёс он. – Послушай, Григорий, я ничего не понимаю.

– Потом объясню, – буркнул я. – Ты лучше скажи: как проходит расследование?

– Следователь об этом не докладывал, – съязвил Юдин. – Но я из других источников узнал: Руслан Стариков арестован по подозрению в убийстве Фомина. Важную роль сыграли обнаруженные вещественные докаказательства. Но пока он не признаётся, – Юдин на несколько секунд замолчал. – И ещё, кое-что хочу сказать…. Гордей описал внешний вид мужчины, с которым уехала Анна Стародубцева. И вспомнил его имя – Роман Захарович. Это тебе кого-нибудь напоминает?

– Бережной!

– Да!

– Хорошо, Олег. Возвращайся домой, – сказал я и отключил смартфон.

Значит Анна Стародубцева и Мария Миллер одно и то же лицо. Два года назад Анна уехала из Марьино. Примерно в это же время к нам на работу была оформлена Мария Миллер. Без рекомендации в наше агентство устроиться трудно. Я помню, когда она пришла к нам работать, ходили слухи, что у неё есть солидный покровитель. Но я в это не вникал. Нет у меня такой склонности «копаться в чужом белье».

Но теперь, выясняется, что покровитель – Бережной! Трудно в это поверить. А ведь именно с его телефонного звонка начались все эти убийства. Неужели Роман Захарович Бережной в чём-то заинтересован? Скорее всего, здесь присутствует банальная мужская слабость к красивой женщине, так сказать: последняя любовь. Можно предположить, что Роман Захарович исполнял все её прихоти и поэтому принял на работу под вымышленной фамилией. Даже не знаю, как ей удалось убедить его это сделать.

Неожиданно мои размышления были прерваны подозрительной вознёй доносившейся из кухонной комнаты. Я выдернул из-за пояса пистолет и перевёл предохранитель в боевой режим. Через несколько секунд в дверном проёме кухни возникла фигура Арсена. Несколько мгновений мы молча глядели друг на друга. Я улыбнулся и предложил ему пройти в зальную комнату. Он покосился на пистолет в моей руке и, сделав несколько шагов сел на диван. Я опустился в кресло. Он пристально посмотрел мне в глаза и низким хрипловатым голосом изрёк: – Григорий, я видел, как застрелили Раису Марковну.

Я приподнял брови. – Как всё произошло? – спросил я, не пытаясь скрыть удивления.

– После того, как Раиса Марковна обнаружила полный набор смертельных ядов, она вызвала меня и попросила разобраться с этим делом. Первое, что я сделал, сразу поменял яд на обычную подкрашенную воду. Затем установил скрытые видеокамеры во всех комнатах.

Арсен вынул из кармана коробочку и положил рядом. – Все эти шпионские штучки были выведены на компьютер в гостевой домик, где я живу.

Он замолчал, и протёр носовым платком выступивший пот. Его руки подрагивали.

– Я приехал рано утром и понял, что произошла беда. Я стал просматривать видеозаписи и увидел настоящих убийц Раисы Марковны. Все они засняты на этом диске. – Он провёл ладонью по коробочке.

– Что ты предлагаешь? – спросил я.

– Теперь диск ваш.

– Спасибо. Если не затруднит…

– Я понял, – прервал он меня и пошёл в соседнюю комнату.

Вскоре он возвратился с ноутбуком, который положил на стол. Когда Арсен установил диск, на мониторе я увидел всё, что происходило в доме: Сзади на меня напал Егор и, взмахнув пистолетом, ударил по голове. Я упал. А Егор выстрелил в Раису. Она рухнула на пол. Егор кому-то позвонил, потом перевязал Астахова. Через полчаса появились Плетнев и Богданов. Они потолкались возле Раисы Марковны и, убедившись, что она мертва, тут же бросились к домашнему сейфу и вскрыли его. Из сейфа выгребли документы, драгоценности и деньги. Плетнёв взял себе документы. Драгоценности и деньги он передал Астахову. После этого они ушли, а Астахов остался в доме.

Когда мы просмотрели запись, Арсен пояснил: – Из сейфа были похищены акции ювелирной фабрики. – Затем добавил: – Но это ещё не всё. Я видел Астахова. С раненой рукой ему трудно было со мной справиться. Мне пришлось убедить его, чтобы он рассказал мне чистую правду. Он признался, что вашего сотрудника Лапина застрелил Егор. Астахов увидел, как Лапин снимает на видеокамеру Плетнева, Богданова и Марию Миллер в тот момент, когда те беседовали в кафе пансионата «Мечта» и обсуждали вопросы, касающиеся ювелирного бизнеса Раисы Шмулович. Астахов тут же сообщил об этом Плетнёву. Их план оказался под угрозой срыва, а Мария засвечена, поэтому Плетнёв дал команду Егору ликвидировать вашего сотрудника. Когда Егор бросил труп возле кинотеатра «Победа», его увидел бомж, который выследил убийцу и стал вымогать деньги. Участь Рябова была предрешена.

– Он не упоминал о Жанне? – осведомился я.

– Жанна каким-то образом узнала, что вокруг её матери закручивается смертельная интрига и проболталась Марии Миллер. У них были общие интересы, связанные с лошадьми. Её слова были переданы Плетнёву и он распорядился её ликвидировать. Вот и всё что я знаю.