Текст книги "Ваш сад: как добиться максимального урожая = Садовая смекалка"

Древесная косметология и хирургия

В районе Белореченска кислотный дождь рН 5,5 – для здоровья вашей кожи!

Если кора повреждена, никакие яды не спасут. На практике сохранение и лечение коры важнее, чем прочие меры защиты. Буквально в каждом южном саду найдутся деревья с погрызами, ходами короеда, пятнами бактериального рака, полосами весеннего омертвения коры. Сибирь и север неизбежно теряют здоровую кору во время сильных морозов и весенних ожогов. Обычное явление и там, и тут – разрушение коры вокруг сухих пеньков. Много вреда чинит клей-ловушка: намазал на кору – та и задохнулась. А то и сам хозяин ствол салидолом намажет и тряпкой замотает: сосед посоветовал! Сами деревья тоже не без изъянов: например, у старых абрикосов и некоторых груш образуется слишком толстая короста, а черешни с вишнями после дождей могут рвать кору – она у них растягиваться не успевает. Но почти во всех случаях легко остановить гниль, залечить рану и даже стимулировать нарастание новой коры.

Не просто побелка

Каждую весну мы молимся богу Порядка: белим деревья. Обычно – к майским праздникам, когда уже тепло и все цветет. Субботник 22 апреля – день побелки! Белим, а в смысл не вдумываемся. Между тем, прием этот изобретен исключительно для предотвращения весенних ожогов коры. Весна – время диких скачков температуры от плюс до минус двадцати, особенно в Сибири и Нечерноземье. Днем кора нагревается – камбий набухает водой и просыпается, а ночью заморозило – камбию каюк. Глянешь летом – у всех косточковых, как по команде, на южной стороне штамба мертвая трещина, по краям зарастающая новым валиком.

Что это значит, дорогие товарищи маляры? Это значит, побелка нужна была в ноябре и в марте. В ноябре от грызунов, а в марте от весеннего ожога.

Но известь – вещь ненадежная, смывается и сдувается. Если уж есть проблема ожога, обматывайте стволы стеклотканью, как В. К. Железов. Три в одном: и мыши не грызут, и от мороза прикрывает, и ожогу заслон.

А бывает, мертвая кора не только с юга, и даже охватывает штамб почти целиком. Знаток садоводства, агроном и ученый Валерий Петрович Чернышов из Саратова отследил, как это происходит. В сильную, резкую оттепель почки идут в рост, но земля еще не оттаяла – корни воды не дают. Набухающие листики просто высасывают воду из коры – она обезвоживается и гибнет. Чаще всего такое бывает на юге Черноземья. Лучший выход – подобрать сорта, которые не просыпаются столь наивно.

А вот вам, братцы, по-настоящему эффективная «побелка». Садоводы Европы издревле применяют смесь глины, коровяка и золы. В нашей старой литературе часто упоминают тот же состав, но без золы. Разводят глину с коровяком, примерно пополам, до густоты кефира, и наносят малярной кистью на ствол и ветки. Добавьте в болтушку по горсти извести и купороса, и деревья будут щеголять красивой охристо-салатной «одежкой», к тому же противогрибковой.

Глина долго держится на дереве, защищает кору от солнца и мороза, от суховеев, но при этом прекрасно дышит. Коровяк склеивает глину и долго не дает ей сыпаться, заодно давая питание и биоактивные вещества. Глина сырая – кора питается и стимулируется, высохла – защитный слой. Летом она не нужна: молодой коре необходим свет. А вот весной – то, что надо.

Нет коровяка – берите любой навоз, даже прелый. Нет глины – сойдет и суглинок. Но эти болтушки плохо держатся, их придется приматывать. Такие произвольные косметические составы больше годятся для заляпывания ран.

Когда надо сохранить камбий, залечить рану или омолодить кору, глинисто-коровячный «бальзам» незаменим. Думаю, двух ведер глины и ведра коровяка вам хватит на весь сад.

Как омолодить старую кору

В основном, это относится к абрикосам и грушам, но полезно всем постаревшим деревьям, которые надо оживить. Для них это процедура реанимации. Отмирая снаружи, кора образует коросту, давит на камбий и мешает ему наращивать новые ткани. Бывает короста и на старых яблонях.

Возьмите скребок для краски или старую пилку – это будет «скраб» – и соскребите всю коросту до живой коры, то есть до зеленых царапин. В разы удобнее делать это после дождя, когда короста мягкая. А теперь нанесите на дерево упомянутый «увлажняюще-питательный крем». Делается это дважды: в мае и в июле. За лето кора потолстеет, и дерево оживится.

Само собой, омолаживание коры – лишь дополнение к омолаживающей обрезке кроны.

Как залечить рану

Недавно видел в Саяногорске рак коры. Там еще не знают, что это такое. Возможно, это первый звонок о грядущем потеплении сибирского климата. Гниль коры началась с морозобоины и пошла вширь. И яблоня гибнет. Уверен, это можно было остановить, но у сибиряков табу на хирургию коры: «мороз внутрь пройдет». Насчет мороза вопрос для меня спорный: древесина и через кору прекрасно вымерзает. А вот кору лечил сотни раз.

Любую гниль, рак, зону мертвой или умирающей коры нужно как можно быстрее, весной или в начале лета, вырезать ножом до здоровой коры зеленоватого цвета (рис. 70). И все живое замазать болтушкой, мягким варом, нигролом, лак-пастой Долматова. Наша задача – получить коровой валик по краям раны. Есть валик – гниль коры остановлена. А что делать с оголенной сухой древесиной? А ничего не сделаешь. Просто регулярно пропитывайте ее чем-то водоотталкивающим: мягким варом, олифой. Зато дерево спасли! На рис. 71 – фрагменты спасенных таким способом яблонек. Растут, как ни в чем не бывало.

Рис. 70

Рис. 71

Напомню: начало разрушения коры – сухие пеньки. На рис. 72 – типичный случай. На каждой даче такие есть.

Рис. 72

Иногда приходится пройтись ножом на метр или два, удаляя целые полосы. Но иначе гниль охватит весь штамб – тогда спасать уже нечего. А если сохраним хоть полоску, она за два года станет новым стволиком (рис. 73). Омолоди такое дерево – прет, как ни в чем не бывало.

Рис. 73

Часто бывает: сверху кора больная, а вырежешь – под ней живой, зеленоватый, скользкий камбий. Не думайте, что он обязательно погибнет. Он слишком шустр и активен! Конечно, на солнце, в жару он высохнет. Но в пасмурную погоду успеет быстро надели́ть новых клеток и закрыться покровной тканью. Через пару недель смотришь – в дырке новая кора, тонюсенькая, но совершенно настоящая!

Грех не помочь такому чуду: обнажили камбий – замажьте глиняной болтушкой, да просто замотайте на время черной пленкой. И он останется жив. Вы думаете, почему кольцевание не убивает дерево? Вырезали кольцо коры, замазали – уже через две недели новая кора-первогодок начинает помаленьку работать. А через пару лет вы и кольца не найдете.

Вырезав гниль или сушь, заляпайте рану и соседнюю кору нашим «бальзамом», разведенным на сей раз погуще, и обмотайте сверху куском ткани, да не слишком туго. При случае направляйте на повязку шланг. Через полтора – два месяца можно снимать: там уже заросло все, что можно, и теперь на свету быстрее достроится то, что нужно.

А мы можем помочь дереву нарастить побольше новых тканей, опять взявшись за «скальпель».

Бороздование

Забытый и очень эффективный прием, позволяющий расширить площадь коры и нарастить объем древесины. Подробно изучен и описан Гоше.

Там, где нужно расширить и усилить ткани, острым ножом проводим линейный продольный рез, прорезая только кору и камбий. Разозленный камбий тут же начинает заживлять борозду, заполняя ее новыми тканями, и объем бороздованной части увеличивается (рис. 74).

Рис. 74

Чаще всего Гоше бороздовал стволы молодых деревьев. Особенно актуально это для черешен и вишен. Их кора обхватывает ствол поперечными кольцами. В сухие годы она сильно грубеет, сжимается, как хомут, и не дает камбию наращивать новые слои. Хороший дождь после месячной засухи – и камбий рвет жесткую кору. Наверняка вы не раз видели такие рваные раны. Чтобы дать дереву свободно утолщаться, в мае – июне пробороздуйте ствол с двух сторон, а у юного дерева – с одной стороны, и основания веток – снизу. Если кора через полчаса разошлась больше, чем на 2–3 мм, лучше замазать борозду глиной или землей. И обязательно наложите обмотку: вишни и черешни очень любят выворачивать кору на бороздах. Прочие деревья такой привычкой не страдают, их можно бороздовать без боязни.

Очень полезно с двух сторон пробороздовать стволы ослабленных, перегруженных молодых деревьев. В этом случае обмазка обязательна.

Гоше бороздовал и побеги, и веточки, и даже плодовые прутики, если хотел их усилить. Но это нам вряд ли пригодится. А вот усилить уцелевшую после повреждения часть коры – это пригодится. Или ускорить закрытие подвойного пенька корой привоя. Или закрытие ранки (рис. 75). В этих случаях бороздовать надо дважды: в мае и в конце июня. Напоминаю: слабое дерево, не дающее хорошего прироста, вы бороздами только ослабите – ему и так не хватает сил на новые ткани. А если вы питаете к вашим деревцам особо нежные чувства, каждый раз после бороздования используйте наш «лореаль». Ведь они этого достойны!

Рис. 75

Камедетечение косточковых

Камедь или древесный клей выделяют все косточковые. Это реакция дерева на повреждение. На юге главный повреждатель косточковых – трутовик. Ожиревшая грибница местами прорывается наружу, кора трескается, и выделяется камедь. Плачут весной и молодые веточки, пораженные монилиозом или другими болезнями. Поэтому и принято считать камедетечение болезнью.

Как бы там ни было, лучшим способом «лечения камеди» Гоше считал продольное бороздование поврежденного места. И я к нему присоединяюсь. Две или три борозды проводятся острым ножом прямо через рану и по ее краям, захватив по 20–30 см выше и ниже, примерно как на рис. 75. Время лечения – весна, пока камедь еще не окаменела. Если дерево сильное, этого достаточно. Если слабое, заляпайте нашим «кремом для морщин». Срастается без проблем.

Многие спорят: камедь – клей, цемент, лекарство самого дерева, и выковыривать ее – глупость! А я видел десятки ран, так и не сросшихся, и загнивших только оттого, что они много лет были забиты старой застывшей камедью. Вода, грязь, грибки – все тут скапливается замечательно. Через три года – уже дупло. А ведь достаточно было удалить камедь и пару раз махнуть ножом!

* * *

Ну, осталось поговорить о самом приятном – о красоте. Сразу скажу: в садовом дизайне я – Пнем-пень. Так что просто покажу. К чему пришел во славу лени.

Глава последняя: Садовый дизайн в дачном стиле

Дилетант (итал.) – охотник, любитель, человек, занимающийся музыкой, искусством, художеством не по промыслу, а по склонности, по охоте, для забавы.

В. И. Даль

Эта глава – опыт лентяя и рассуждения дилетанта на тему привлекательности небольшого приусадебного сада. Честно сопровождаю их иллюстрациями, сделанными вокруг собственного дома.

В садовом дизайне, как и в любом искусстве, масса стилей: садики классические, архитектурные, альпийские, модерн, в японском стиле, в деревенском стиле и т. д. «Дачный стиль» – конечно, шутка. Просто знаю: именно на красоту дачнику всегда не хватает времени. Почему? Потому что и цветники видятся в тех же традициях: вскопки и поливы, уходы и напряг.

У нас на участке… а пойду-ка сосчитаю. Ого, двадцать три цветника! Разных: от узких полос – миксбордеров до каменных цветников – рокариев. Есть даже пара альпинариев – альпийских горок. Думаете, мы все лето над ними чахнем? Отнюдь! Вся работа – включить дождевалки, да разок-другой убрать сорняки. Очень много и газона, который мы не сеяли и который нужно поливать только в самый засушливый год. В общем, и здесь обнаружилось: замена физического труда определенной умственной свободой – путь весьма эффективный. Наш участок нам нравится уже пятнадцать лет. И другим – тоже! Теперь и вам понравится: покажу кучу фотографий.

Минимально рукотворная красота

 
Прелестные поля, что нам ласкают взгляд,
Раздумий требуют скорее, чем затрат.
Чтоб не нарушить чар естественной природы,
Потребны ум и вкус, а вовсе не расходы!
 

Жак Делиль

Как ни крути, самые прекрасные образцы растительного дизайна демонстрирует нам абсолютно нерукотворная природа. Хотите насладиться истинными шедеврами альпийских горок? Идите в горы! Восхищаясь чудесными парками и садами, мы чувствуем: это – лишь попытка воссоздать, подчеркнуть и усилить природное совершенство. И все художественные приемы, если вглядеться, взяты у природы же.

Дизайнер – художник и ботаник. Он использует природу для выражения самого себя и для услаждения публики. Природа переделывается, подправляется, изменяется каждым художником на свой манер. Тут уместны все вариации: от «идеал красоты – сама природа» до «растение – всего лишь материал», и даже «растение – материал для воссоздания природы», вымышленной или миниатюрной, как бонсаи. Сады, как и вообще искусство, отражают мироощущение людей. За триста лет в Европе сменилось несколько стилей садового искусства. Запад и Восток, как носители разных философий, тоже шли разными путями.

Европейцы привносят в природу свое: рационализм, символику и симметрию. Растение пытаются сделать чем-то другим: архитектурным элементом, геометрической фигурой или скульптурой. То же и в планировке: прямые линии, орнаменты, симметрия. Элементы декора: беседки, мостики, дорожки и сооружения – все это несет, так сказать, неприродно-декоративный характер. С помощью природы европеец пытается воссоздать милые сердцу город, дом и атрибуты быта. Сад здесь должен создавать ощущение уюта, радовать формой и красками, отвлекать и развлекать, давать яркие впечатления.

Сейчас массовость западного стиля накрывает и нас. Мы все помешаны на газонах, подпорных стенках, рокариях и водоемчиках – любимых темах садовых журналов. Садовые центры заваливают нас скульптурами, цветными горшками и растениями, измененными до неестественности. Никого уже не интересует просто сосна или елка! Чем меньше сорт похож на изначальный вид, тем больше восторгов. Мы становимся похожи на Европу или США. Там сотни фирм устраивают садики такого стиля за неделю. Это здорово: люди должны радоваться. Одно мне не нравится: практически у всех все одинаково. Дизайн стал такой же попсой, как голливудские фильмы. Сад становится привычным и далеким от природы, как мобильный телефон. Будет жаль, если мы это не перерастем.

Для жителя Востока – японца или китайца – Природа и есть Бог; и сам он, и дом его – частица Бога. Каждый камень, лягушка, куст травы, облако – боги, всего восемь миллионов богов! Язык природы – божественный язык, и ценности творений искусства для японца тем выше, чем тоньше отражают дух и форму природы. Японские садовники ни на йоту не отходят от естественных элементов и форм ландшафта. Наоборот, они еще более уточняют, обостряют эту естественность. Подчеркивая каждый элемент, они добиваются их фантастической гармонии.

Японский сад не предназначен для веселого кайфа. Он дарит несравненно большее: глубокий душевный покой. Так вы любуетесь живописным ущельем, скальным пейзажем или красивой опушкой леса: вы восхищаетесь искусством Творца. Любуясь восточным парком, я восхищаюсь тем, с какой трепетностью и глубиной чтит Творца садовник.

Вот корявый, растресканный стволик бонсаи, согбенный под тяжестью искусственных лет, созданных рукой мастера. Корни обнажены и морщинисты, как иссохшие пальцы старика. Несколько листиков, и на тонкой веточке – три неожиданных юных цветка, на белоснежных лепестках – капельки росы. Я не знаю, можно ли проще и ярче выразить мысль о неумолимости времени, ностальгию по юности и веру в будущее. Признаюсь, язык природы мне ближе и понятнее, чем язык европейского искусства.

Однако вернемся на нашу дачу. И восточные, и западные садовники вкладывают в свои произведения массу мастерства, сил и времени. А у нас – ни того, ни другого, ни третьего! Поэтому давайте-ка все упростим до предела. Отбросим все важности, принятости, стильности и классичности. Пойдемте-ка в лес, в поле, в горы – обратимся к истоку. Кажется, я обнаружил то, что делает природу красивой для нас. И оно легко «перетаскивается» на нашу дачу.

Вот лес – темная стена, куда ни глянь. И вдруг – алое пятно боярышника: ух ты! А вот поляна. Ничего особенного, пока не нарисуется на поляне островок из кустов шиповника: красиво… А вот лесистые склоны, смотреть не на что, а тут скальный кряж белеет: здорово! Одно дело – просто луг, и совсем другое – если на нем копенка или стожок. А какой восторг, находившись по лесу, выйти вдруг к озерку! Или, гребя по широкой реке, наткнуться на небольшой лесистый остров. В пустыне очень красив оазис. Но его вы не заметили бы в джунглях. Там радует глаз песчаная отмель реки.

Даже бродя по полям из одних драгоценных камней, мы были бы рады встретить скалу из обычного гранита, и именно это место сфотографировали бы.

Я долго не мог понять, почему мои походные слайды не возбуждают в друзьях ярких чувств. Смотрите, этот камень – я на нем так отдохнул! А вот момент: шли-шли, и наконец, – река! Стоп. Все дело в этих «наконец» и «вдруг». Они же там не были, им не с чем сравнить! Река после дневного перехода по лесу – одно, а та же река после дневки на берегу – совсем другое. Но фотоаппарату все едино, он не понимает, в каком настроении ты за него хватаешься: река она и есть река! Сколько лет надо бродить, сколько тысяч кадров извести, чтобы научиться снимать то, что красиво не от неожиданности и не потому, что откликнулось именно в тебе, а само по себе!

Оказывается, в природе нам красиво все непохожее, отличающееся, неожиданное. Красивый вид содержит различия и контрасты. Разные, непохожие детали всегда выделяют и подчеркивают друг друга. Совсем хорошо, если они при этом расположены так, что уравновешиваются, воспринимаются одним целым. Но главное – какой-то контраст, что-то выразительное. Если он есть, снимок интересен сам по себе. Если нет, он и для вас скоро перестанет звучать.

Отсюда – первый практический урок. И лесные картинки, и парки Запада, и сады Востока ярко звучат благодаря контрастному фону: ровной, однотонной и плоской поверхности почвопокровных растений. Чаще всего это дернина скошенного газона.

Газон из сорняков

– Куда с тяпкой-то?

– Огород полоть. Посеял махорочку, а там помидоры, чтоб им, полезли!

Ну почему наши дачники так не любят, когда почва задернена травой?.. Наверное, им кажется, что земли и так мало. На самом деле весь сад, все дорожки огорода и палисадник копаются совершенно зря. Тут сам бог велел развести травяной дерн.

Для приверженца чистой почвы газон – просто сорняки. Для него и ландыш – сорняк, если на участок залез. А для меня сорняк – только то, что растет не на своем месте. Вот вплотную к грядке, но не мешая ей, растут кущи пырея – не-а, не сорняк! А вот один стебелек в грядку залез – ну, формально, сорняк. А в грядку залезть трудно: она бордюром огорожена. И все, что снаружи, я регулярно кошу косилкой и триммером. Выходит, этот пырей уже не сорняк, а газон. А грядок совсем немного, да все они мульчированные. Потому и нет у меня проблем с сорняками: они приручены и разжалованы в почвопокровные растения.

Сорняки и луговые травы – экологические антиподы. У них противоположные экологические ниши. Сорняки могут жить только на обрабатываемой почве. Подкоса они не переносят. Травы же вольготно множатся именно в режиме подкоса. Поэтому регулярно косимый бурьян постепенно превращается в луговую дернину. Происходит этот прямо на глазах – года за три.

Вот весною вылез ковер сорняков. Подождав, когда они встанут сантиметров на 15–20, втыкаю в розетку косилку и скашиваю это сочное великолепие. Рост сорняков задерживается, а рост луговых трав, которых тут тоже взошло достаточно, стимулируется: их точки роста ниже уровня почвы, и укорачивание их только злит. Через пару недель сорняк отрос от пенька, но и травы поднялись. Опять срезаем все общество. Сорняк снова в нокауте, а многие травы начинают давать боковые побеги – отпрыски. Их ряды густеют, и они даже начинают собираться небольшими группами, уже чувствуя новые времена.

В июне сорняки дают еще более мелкие веточки, а травы колосятся, пользуясь случаем дать семена. Рано, милые! Враг еще силен. Снова делаем покос. Сорняки поняли: их время проходит, и начали вжиматься в почву, их веточки буквально стелятся по земле. В августе, дважды потеряв свои высокие соцветия, травы выбрасывают совсем низкие колоски-метелки. Эти уже можно оставить на семена. Обычно в это время сухо, и я не кошу с месяц. Лужок уже вполне благообразен: низеньких, пушистых, уже почвопокровных многолетних сорняков и трав примерно поровну.

На следующий год, после шести подкосов, травы берут ситуацию под контроль. Всходы сорняков в дерне чахлые, и всерьез не живут. Бурьян почти исчезает, и на замену ему приходят (у меня в палисаднике) мокрица (звездчатка), одуванчики, медуница, вероника, клевер, будра плющевидная и яснотка пурпурная, а где часто топчемся – подорожник и спорыш (горец птичий – «газон» деревенских улиц). Еще через год и они начинают уходить в минимум. И это уже – нормальный парковый или разнотравный газон, радующий глаз и укрывающий почву от засухи. Все, что нужно для его создания – частый подкос.