Текст книги "Самая полная энциклопедия по саду и огороду"

Афганцы говорят: «Наш арбуз так сладок, что стоит вдалеке пробежать верблюду – и он тут же трескается!» Наши родители еще не забыли этот восторг: тугой арбузище лопается от спелости. Мы уже не помним. Наш арбуз – коммерческий, транспортабельный. Перегрузи его десять раз, брось в кучу, потом на прилавок – ничего ему не будет. Иные арбузы без напряга и не разрежешь!

Любой фрукт отбирают в две стороны: на рынок и для себя. Урожайные, транспортабельные – для продажи. А для себя – средненькой урожайности, совсем не лежкие, но вкуснючие – язык проглотишь. Так и с арбузами. Когда-то славились на Волге два сорта: Растун и Трескун. Растун надувал огромные плоды, хорошо лежал и перевозился. Его продавали. А ели Трескун. Небольшой, тонкокорый, он трескался от любого неосторожного движения. Съесть его можно было только на месте и сразу. Но зато – вкуснее, нежнее, слаще несравненно!

Современные гибриды и транспортабельны, и весьма вкусны – селекция многому научилась. Но ценные качества совмещаются с огромным трудом. Раньше это мудро учитывали – и радовались любому достоинству. Сорта имели разные недостатки – зато были очень разными.

Например, монахи Валаама вывели свой Монастырский круглый – небольшой, малоурожайный, но скороспелый и менее солнцелюбивый. В конце 1890-х известный землевладелец и селекционер Д. Лесевицкий создал арбузик «Любимец хутора Пятигорска» – мелкий, с оранжевой мякотью, зато сладкий и сверхранний. Вчера мне позвонили из Суздаля и сообщили, что он там выращивается до сих пор! Говорят, жив он и в Сибири. А на Азове, у донских казаков родился сорт кормового арбуза: небольшой, урожайный, не очень сладкий, мякоть желтая и плотная, семена лиловые. Он лежал до весны – весь год казаки варили и продавали арбузные цукаты. Кстати, продают их и сейчас – только не казаки, а китайцы. Их разноцветные «манго», «ананасы» и прочие цукаты варятся, вероятнее всего, из кормового арбуза.

На Руси арбузы появились еще до основания Москвы. Торговый путь из Персии шел через столицу хазар – Итиль, то бишь Астрахань. Тут арбуз осел еще в двенадцатом веке. Но историю русского арбуза отсчитывают с 1560 года, когда царь Алексей Михайлович повелел доставлять астраханские арбузы на царский двор. Царь Петр, будучи на Каспии, так арбузами восхитился, что приказал дать в их честь салют и выбить монету. Он захотел выращивать их под Москвой. Нанимали лучших работников, везли с Волги «арбузных дел мастеров», тамошние семена, даже тамошнюю почву – все без толку. Только в 1860 Ефим Грачев вывел северные сорта арбузов и дынь – и дело пошло.

К концу девятнадцатого века на Волге уже давно славились классические торговые сорта – Астраханский, Камышинский, Быковский. А в Москве и Питере вошли в моду весьма экстравагантные парниковые арбузы. Например, «малиновый крем» – овальный, с яркой мякотью и белыми семенами, или «яблочный» – маленький, тонкокорый, сверхранний, с семечками, как у яблока. Утверждали, что они слаще астраханских грунтовых.

А в Астраханской губернии арбузная эра началась в начале 1850. Двое предприимчивых крестьян из села Быковы Хутора, Горлов и Толочков, расширили посевы и стали сбывать арбузы вверх по Волге с большой выгодой. Соседи быстренько вняли их примеру. Через десять лет бахчи простирались уже на сотню километров – от Царицына, то бишь Волгограда, до самого Камышина. На длинных баржах возили их до самого Нижнего и Перми. Главный арбузный центр образовался в Быкове. Тут загружали десяток барж в сутки – десятки тысяч плодов!

О плодах сих стоит сказать отдельно. Арбузы тогда мерили по размеру – вершками. Крупными считались «аршинники» (72 см), «безвершковые» (67,5 см) и «половинники» (63 см). Самый мелкий для продажи был «беспалый» – 49 см. Остальное считалось мелочью – шло на корм скотине и на «арбузный мед» – нардек.

Бейте меня, не понимаю, зачем нужны арбузы в полцентнера?! Но факт – они были именно такими! Причем не какие-то редкие, а четверть урожая. Еще половина урожая – средние. Остальное – «мелочь», килограммов по 10–15. Всего примерно 2500 плодов с гектара. Можно прикинуть урожай: больше 100 тонн. И все это нужно было таскать, возить, грузить. Да, были люди в наше время!.. И почвы были!.. И сорта…

В 1880 построили железную дрогу до Саратова и Царицына. Вот тут начался настоящий арбузный бум. Распахали все, что могли, придумали кучу умной техники. И за десяток лет создали дикое перепроизводство. Плоды просто не успевали вывозить. Горы арбузов гнили на станциях и возле пристаней. Народ бунтовал, порывался бросить бахчи. Но все же не бросили: только арбуз хорошо родил в волжских полупустынях, только после него так хорошо родила пшеница. Помогло и Вольное экономическое общество – объявило конкурс на добычу из арбуза сахара. Сахар не добыли, но «мед» – нардек – сильно разрекламировали как лучшую основу для пряников и подобной выпечки. Его стали варить промышленно. Московские дельцы вагонами продавали его в Европу, особенно в Гамбург.

Можно себе представить, как нелегко найти хорошую землю под бахчу, имея такие циклопические стандарты! Подходящей землей признавалась только целина. В начале 1900 на Украине была паника: нет новых земель для бахчи! Доходило до курьезов: целинную землю возили и продавали возами. Когда на Валааме Монастырский арбуз начал мельчать, главному огороднику монастыря, иеромонаху Анастасию, наши агрономы посоветовали возить туда целинную землю на пароходе!

Семена в то время брали только из аршинников и безвершковых – из самых хороших «арбузих» (как бы «женские плоды» с крупным пятном от цветка), из той половинки, что ближе к хвостику. Такой отбор плодов «давал свои плоды»: астраханский арбуз ценился во всем мире. Американцы приезжали в Быково, взяли с собой семена. Удивились сочетанию сладости и лежкости и прозвали наши арбузы «рождественскими». А потом выдали отличные гибриды. Не астраханец ли их дедушка?

Мы привыкли есть круглые арбузы, а в последнее время – овальные. А бывают они разными, даже грушевидными. Индийские – сплюснуты наподобие тыквы. А вокруг Багдада выращивают арбузы в полтора-два метра. Жители деревни по очереди охраняют их от единственного страшного вредителя – местных свиней. Именно там, в долинах пересыхающих озер, зреют рекордно тяжелые арбузы – их не может увезти один осел!

Арбузов, способных долго лежать, очень мало. Хороший вкус и долгая хранимость почти не совмещаются: не скиснет, так треснет! Ученые долго вникали в анатомию арбузной корки, долго бились и над колоцинтом, но секрет лежкости не обнаружился. Ясно одно: самому арбузу прочная корка не нужна – он ведь должен высыпать свои семена. У Мичурина были арбузы, которые он хранил по два-три года – но совместить это с прочими достоинствами, видимо, не удалось. В окрестностях Мосула, в Ираке, есть арбузы, лежащие в прохладе по полгода. Наши поздние сорта лежат с сентября до Нового Года.

Чем жарче и суше воздух, тем слаще степной арбуз. Самые ранние и сладкие плоды волжане выращивали на сухих солнечных буграх. Воду туда качали насосами. А под Ашхабадом, наверное, и сейчас «прививают» арбуз на верблюжью колючку. Срезают куст, расщепляют пенек и вставляют семечко. Вода обеспечена! Лет сорок назад так выращивали арбузы для себя. А на продажу – сеяли бахчи.

В сыром же климате степные арбузы жить не могут. Перед революцией наш агроном Ф. Крыштофович, купив имение в Батуми, пытался сажать там арбузы. Даже если их удавалось спасти от медведки и гнилей, они лопались от обильных дождей, не успев созреть. Чтобы плюнуть против климата, нужны десятки лет селекции! В тропическом раю Фиджи арбузы редки и очень дороги. А в Турции, если бедняку нечего было вам дать, он дарил арбуз – самое дешевое, что он может себе позволить.

А вот кашмирские арбузы, судя по всему, влажности не боятся. А. Смирнов пишет, что их выращивают в грядках-гамаках, подвешенных над водой и набиваемых водорослями. А урожай собирают на лодках. Поистине, мир велик и нет в нем предела удивительному!

Глава 3
Какие бывают дыни

Дыни, как и тыквы, очень разнообразны генетически. Раньше их все относили к одному виду – «огурец дынный». Дыню считали видом огурца. Энциклопедия 1901 года различает дыни гладкие, сетчатые и ребристые (канталупы). Довоенное овощеводство делит их на «настоящие» и канталупы. Еще проще! И верно: чего усложнять?

Но дыни оказались слишком разные. После войны классик нашего бахчеводства, академик К. И. Пангало выделил дыню в самостоятельный род. Теперь в нашей классификации род дыня (Melo) – это три десятка видов. Два десятка из них – дикие, есть и многолетние. Самые мелкие, «собачьи», дают до двух сотен плодиков с грецкий орех.

Часть видов дыни – из Африки и Китая. Но большинство видов – из Средней Азии, Ирана и Афганистана. Тут и возникли главные разновидности дыни культурной. В Америку дыня пришла всего век назад, но только в последнее время всерьез потеснила там традиционную тыкву.

По всеобщему признанию, самые вкусные и ароматные – азиатские виды. Их сорта отбирались в условиях жары, азиатского солнца и орошения. Прежде всего это Зард – знаменитая чарджоуская дыня, выращиваемая также в Иране и Афганистане. Огромная – до 25 кило, гладкая, веретеновидная, зеленая, как циклопический огурец, твердая и безвкусная в сентябре, она дозревает в лежке, и к зиме становится нежным и сладким, источающим восхитительный аромат чудом. Мы его так и не поняли – кто ж станет дыню хранить?! Резали сразу – и выбрасывали. К этому виду относятся и сорта Гуляби, хранимые по полгода.

Здесь же растут дыни вида Хандаляк – небольшие, очень ранние, нежные дыньки со вкусом спелой груши. А так же известные нам по рынку бухарские дыни Амери – овальные, по 5–10 кг, хрустящие, с ароматом ванили. Весьма распространены в Малой Азии местные виды: дыня киликийская из Сирии и поздняя кассаба из Турции, но по вкусу они в сравнение с азиатками не идут. А у кассабы аромат вообще почти отсутствует. Зато у некоторых диких видов аромат такой, что раньше их использовали вместо духов!

Дыни европейской разновидности, попавшие позже и в Америку, очень разные. Азиаток приспосабливали и к разным условиям, и к нуждам людей. Получились, в общем, дыни с небольшими плодами, менее солнцелюбивые, более устойчивые к болезням, но и более требовательные к влаге. Самая «сырая» разновидность – канталупа, названная по имени папского имения Канталуппии. Плод ребристый, сегментированный, не очень вкусна, но растет и в туманной Англии. Многие современные гибриды, в том числе и тепличные, – ее потомки.

Разновидности наших дынь отличаются по срокам созревания: скороспелки, летние и зимовки. Скороспелки созревают за 60–70 дней, плоды небольшие, желтые, сахара немного, мякоть быстро становится «картофелистой». Пример – наша знаменитая Колхозница, созданная В. Балясным в начале 30-х. Летние дыни крупнее, часто покрыты сеткой, намного слаще и ароматнее, мякоть тающая. Именно их мы до сих пор называем «колхозницами» – так популярна была эта советская дынька. Много местных летних и скороспелок до революции было в Крыму, и на юге Украины, но сейчас они в основном утеряны.

Зимовки – поздние, хранимые до зимы, небольшие, темно-зеленые или бронзовые, покрыты обычно густой сеткой. Мякоть плотная, хрустящая или снежная, сладкая. Чтобы стать особенно вкусной, должна долежать, сделаться чуть более мягкой. Наши зимовки – в основном из Поволжья. Там чуть не в каждом районе свои зимние дыни были. Так и назывались: дубовки, быковки, камышинки.

Перед войной у нас выращивались дореволюционные и зарубежные сорта: Царица дынь (Д. Лесевицкого), Роккфорд, Канталупа Прескотта, турецкая Кассаба; в Туркмении и Узбекистане выращивали местные сорта. Из новых появилась лишь Колхозница.

Сейчас селекция дыни направлена в основном на устойчивость к болезням. Улучшаются старые сорта, создаются и гибриды – в основном тепличные. Почти невозможно совместить крупноплодность и вкус азиатских дынь с устойчивостью и скороспелостью европейских. Посему дыни наши небольшие. Главное, что они сладкие.

Дыня чуть было не стала главной сахароносной культурой мира: дынный сахар – самый дешевый. Но подвела нестабильность урожаев: дыни тогда болели и трескались в сырое лето. Вот поэтому на душу населения сейчас – воз сахарного тростника, мешок свеклы и только одна маленькая дынька.

Перевозить нежные дыни всегда было труднее, чем арбузы. А на севере Европы, особенно в Англии, они расти не хотели. Выращивать приходилось в теплицах и парниках. Позволить себе сие лакомство могли только очень богатые особы. Сильно этим гордясь, некоторые из них объелись дынь и померли. Слава Богу, что в Европе не было азиатских дынь!

Свои сорта европейцам пришлось создавать на основе канталупы. Ни особой сладости, ни аромата они не дали, зато уверенно зрели и были весьма приятны на вкус. До сих пор в отчетах по сельскому хозяйству итальянцы пишут: «канталупы и прочие дыни». У нас же канталупы не прижились – мы ведь пробовали и бухарские, и «чарджуйские»! Но это было уже в советское время.

А до революции в России своих дынь еще практически не было. Энциклопедия 1901 года представляет читателям три главных сорта: Исполинская Гонфлер (канталупа, похожая на тыкву средней величины), Канталупа Прескотта (та же «тыква», но помельче) и Турская – небольшой желтый шарик, покрытый густой сеткой. Упоминаются также «мелкие» – например, Царица Дынь Д. Лесевицкого. Эта «Царица» была полусладкой дынькой в 300–500 г, а через неделю превращалась в вареную картошку. Профессор Н. Кичунов, привыкнув к ней, весьма хвалил европейские дыни. К. И. Пангало, напротив, пробовал их после того, как объехал всю Среднюю Азию. Что он сказал, вы можете сами представить.

Русские цари облюбовали дыню в середине семнадцатого века. Выписали дынных мастеров из той же Астрахани. Те покумекали – и выдали результат: сладкие дыни по пуду. Эти дыни тогда приводили в неописуемый восторг иностранцев из Европы. Выращивали их на высоких грядах из конского навоза. Сажали в глубокие лунки и накрывали оконной слюдой. Главное было – уберечь от переохлаждения. Говорят, мастера определяли температуру дынных гряд по себе. Выходили в исподнем, и если мерзли – укрывали дыню одним полотнищем и одевали одну одежду. Если все равно мерзли – укрывали дыню вторым полотнищем и одевали вторую одежду. И способ работал безотказно! Позже Ефим Грачев вывел северные дыни. Интересно, что осталось от них сейчас?..

В Средней Азии дыня – обычная еда (эх, жаль, я так не жил!) Идя на работу, советский узбек обычно нес на обед дыню да лепешку-чурек. А уж перед рамаданом, во время долгого поста, дыня – главная еда строгих правоверных. Культовый плод! И она вполне достойна этого титула: сахара – 10–12 %, витамина С – больше, чем в апельсинах, и организм очищает, как целая клиника врачей.

Семена диких дынь прорастают так же, как и семена арбузов: они используют влагу плода. Наблюдательные аборигены используют такие хитрости. Например, тунисцы кладут в лунку с полкило рубленого кактуса. Он отдает воду медленно – и дыня успевает укорениться. Туркмены часто сеяли дыни на такырах, куда стекает вода вешних дождей. Подождав, пока грязь подсохнет и растрескается, они раскидывали семена и разметали их в трещины. Там сыро, и семена прорастали. А сорняков на такыре нет. В Ферганской долине издавна выращивали дыни на верблюжьей колючке – как и арбузы. Плоды надувались особо крупные и сладкие.

А в Закавказье с дыней вообще загадочно поступали: юные плодики в землю закапывали. Они подрастали – их снова землей засыпали. Зрелость определяли по аромату. Журнал «Плодоводство» в 1900 году писал, что это – особый сорт дыни, «дутма». К. И. Пангало не поверил, поехал разбираться. Оказалось, так выращивают любые дыни, а «дутма» – значит «защита». От чего? «От козявок». Никаких козявок Пангало тогда не знал. Взял семена, увез на Волгу. Сравнивал разные сорта открытым способом и «дутмой» – никакой разницы! Правда, на вкус «подземные» плоды были нежнее и слаще. А лет через тридцать появилась дынная муха. Вот они, те козявки! В Закавказье они были давно, и люди защищали плоды самым простым способом – прятали их от глупого насекомого!

Семена дыни отбирают из лучших плодов лучших кустов. Но этого мало – нужно выдержать их два-три года, чтобы растения давали больше женских цветков. Но кто ж будет ждать? Старят семена по-разному: кто в бане сушит, кто в молоке с навозом выдерживает. К. И. Пангало рекомендовал носить их на теле в поясе – вымачивать в поту бахчевода! Агроном И. Маклаков свидетельствует: в карманах брюк за пару недель семена доходят так, как за три года хранения. И дело, видимо, не только в тепле. Опыты академика С. Н. Маслоброда показали: семена активно принимают нашу информацию, в том числе и мысленную. Выходит, надо не просто носить их при себе – надо думать о будущем урожае!

Хранить до зимы можно только зимовки. И только отдельно! Ни в коем случае не храните дыни с другими овощами и фруктами. Особенно с картошкой. От такого грубого соседства нежные дыни впадают в нервный шок и буквально ставят на себе крест: наперегонки бросаются перезревать, приобретают ужасный вкус и вскоре загнивают. А что вы еще хотите от культового растения!

Глава 4
Какие бывают тыквы

Нет овоща, более разнообразного по внешнему виду, чем тыква. От огромных, в центнер, до мелочи с яблоко; от широко-плоских и шаровидных до змееобразных, звездчатых и колбовидных; от бугристых, как коралл, до гладких, как спина дельфина; прямые, кривые и всяко закорюченные. Красные, оранжевые, желтые, зеленые, белые, бежевые, серые, коричневые – плюс все это в любых пятнистых и полосатых сочетаниях.

И эту пеструю ярмарку создают только пять культурных видов из рода тыква (Cucurbita). А есть еще 16 диких, в том числе и многолетние. И все это разнообразие когда-то родилось в Америке. Тыква – древнейшая культура народов Мексики, Перу, Боливии и Чили.

Ни с чем не сравнимая мощь роста, разнообразие форм, питательность и лечебность, отличный вкус, огромный размер плодов и урожайность сделали тыкву одной из основ жизни древних американских цивилизаций. Ее не просто ели и использовали в хозяйстве. Она всегда была культовым растением. Вероятно, поэтому тыквы так декоративно разнообразны. Крупная оранжевая тыква – и сейчас главный ритуальный атрибут важного американского праздника, Дня Всех Святых, или Хеллоуина.

Сейчас мир выращивает в основном три вида тыквы: крупноплодную, мускатную и твердокорую. Их можно отличить по плодоножкам. У крупноплодных тыкв плодоножка округлая, цилиндрическая. У мускатных – пятигранная, заметно расширенная к основанию, как Эйфелева башня. А у твердокорых – рубчатая, с выраженными бороздками между рубцов.

Крупноплодная тыква родом из Перу и Боливии. Издревле прижилась в Индии и Китае. Весьма холодостойка, прорастает при 12–14 °C. Здесь – самые гигантские плоды, по центнеру и больше. Здесь же и самые сладкие сорта: до 15 % сахара! Для сравнения: в очень сладком арбузе – 11 %. Плоды обычно круглые или плоские, часто бугристые, разных окрасок.

В культуре три крупноплодных разновидности: сероплодная, мамонтовая и зимняя. Сероплодную мы знаем по знаменитой Волжской серой: округло-плоская, до 30 кг, с толстой, не очень сладкой мякотью. Другой пример – Столовая зимняя А-5, сладкая и плотная.

Мамонтовые – огромные, яркие, мякоть тонкая, семенная камера огромная, сахара мало. Они в моде у огородников. Примеры – Титан, Биг Мун, Голиаф.

Зимние – небольшие, плоские, часто бугристые, темно-серые или темно-зеленые. Мякоть очень сладкая, плотная и яркая от каротина, как у морковки. Тут – самые вкусные столовые сорта типа Мраморной или Херсонской. Сюда же относят и чалмовидные или шлемовидные тыквы.

Мускатная тыква – самая тропическая, теплолюбивая, прорастает при 14–16 °C. Плоды чаще вытянутые, гладкие или слегка ребристые. Сначала они зеленые, а когда созреют – обычно коричневатые или желтые. Мякоть толстая, семенная камера маленькая. Рекордно много каротина и витаминов. Сахара – средненько, но некоторые сорта набирают до 10 %. В нашей культуре – туркестанская и североамериканская разновидности, а в Восточной Азии – японская.

Туркестанская – всем знакомые «перехватки», или «медовые гитары». Эти гладкие «колбасы» из сплошной мякоти исключительно удобны для кухни. Пример – Прикубанская. У североамериканских плоды чаще цилиндрические. На Волге их так и зовут: «американки». Пример – Витаминная.

В конце 1930 мы сеяли в основном Стофунтовую и Китайскую – и на корм, и на еду. Были и столовые: Эстампская и Перехватка. Последняя, весьма поздняя, сеялась только в Черноземье и на юге.

Твердокорая тыква родом из Мексики. В культуре три разновидности: кустовая, длинноплетистая и декоративная.

Кустовая разновидность – это всем известные кабачки, патиссоны и цуккини. Они издавна прижились в Европе. До революции наши кабачки называли «греческими кабачками». Цуккини – итальянские кабачки. Короче говоря, попали они к нам из Средиземноморья. Едят их исключительно незрелыми, как и огурцы. Созрев, плоды теряют сочную мякоть и покрываются деревянистой коркой – потому и твердокорые. Куст очень удобен для огородничества. Сейчас кустовые формы есть и у других тыкв – их вывели совсем недавно.

Длинноплетистые формы твердокорок встречаются намного реже, но есть и весьма известные сорта. Пример – Мозолевская, Украинская многоплодная, Миндальная 35. Они вяжут много небольших плодов.

Декоративные твердокорые тыквы – весьма обычное украшение садов и ритуальные предметы в Мексике и Южной Америке. Эти полосатые шарики, пятнистые «грушки» и миниатюрные копии разных плодов встречаются и у наших любителей. Они милы и необычны. Семена их можно купить и сейчас.

Из многолетних видов тыквы нельзя не упомянуть два: фиголистную и вонючую.

Фиголистная тыква – истинное чудо жизненного процветания. Ее отличие – черные плоские семена, как у арбуза. В свое время писали, что она и сладкая, как арбуз, но это неправда. Правда в том, что это – сверхплетистый экстраурожайный суперкабачок.

Тонкие плети тянутся на добрый десяток метров, захватывая целые беседки и заборы. Плодоносить начинает в конце лета. Гладкие овальные «арбузики» в зелено-белую крапинку удивительно красивы. И настолько же вкусны. Есть их надо незрелыми, как кабачки, пока кожица не огрубела. Лучше поджарить, обваляв в муке. Вроде бы кабачок, но вкус намного богаче. Мне всегда казалось, что я ем нежную морскую рыбу.

Но слишком хорошо – тоже нехорошо! В сентябре куст входит в раж и начинает буквально швыряться плодами. Они висят прямо на плетях, через каждые метр-полтора: почти зрелый, матовый, рядом – вдвое поменьше, блестящий, потом – «опупок» с яйцо, а тут уже новый завязался. Что делать? Есть одно и то же надоедает, соседей «кабачком» не удивишь, выбросить жалко, а перезреет – кому он нужен?.. И так – до самых морозов! Поневоле начинаешь видеть в этом наглом растении сорняк. А представьте, что будет, если суметь сохранить от мороза корень! Я и попытался. Но зима была особо хитрая. Корень не выжил – вымок, и семян я себе не оставил. Сейчас жалею. Если есть у кого фиголистка – поделитесь!

Тыква вонючая из северной Мексики – суперкультура будущего. Она многолетняя. Засухоустойчива и вынослива, растет на бедных почвах, зимует при –25 °C, почти никем и ничем не повреждается. В многочисленных мелких плодах, набитых семенами – до 25 % масла и до 30 % белка. Ботва мощно наращивает массу, пригодную на корм скотине. А в земле формируются увесистые корнеплоды с большим содержанием крахмала. Сеять надо один раз. За год наращивает корнеплоды, удесятеряет число кустов и массу. Со второго года – урожай плодов, ботвы и корнеплодов. Часть корнеплодов оставляют в земле, и они, обрадовавшись новому месту, опять наращивают и вершки, и корешки. И так – много лет подряд.

Нельзя не упомянуть о посудной тыкве – лагенарии. Она уважаема в тропиках всех континентов, особенно в Африке. Наши любители ее тоже выращивают. Особенно известен «змеевидный кабачок» – тот самый, от которого можно отрезать куски, а он продолжает расти.

Многие формы посудных тыкв отбирались для удобства изготовления посуды: колбы с узким горлом, кувшины, бутылки, шары и овалы. Окончательно созрев, плоды теряют влагу мякоти и формируют толстую, герметичную деревянистую корку. Через полгода хранения тыква превращается в «маракас» – сухая, пустая, а внутри шуршат семена. Можно сделать посуду, а можно и музыкальный инструмент – ударный, духовой или струнный. Посуда получается легкая, прочная и весьма долговечная. В ней можно делать вино, хранить разные продукты. Чашки из тыквы приятны для пальцев и не обжигают рук. К тому же – природность, экологичность, хорошая энергетика и все такое. В общем, это входит в моду. Например, сейчас в чайных магазинах можно купить инкрустированные металлом или кожей, страшно дорогие калебасы для пития матэ – парагвайского чая. Матэ – замечательный напиток, я к нему давно проникся, но пока что прекрасно обхожусь обычной керамикой…