Текст книги "Кафтинское Заозерье"

На 1896 год: в имении Тимково проживал «запасной из разночинцев Алексей Сергеев». Кто это?

По неподтвержденным пока сведениям, это здание построено «графиней Симанской». Такое предание сильно распространено в округе среди старожилов.

Симанская Павла Ивановна – жена Валдайского землевладельца Симанского действительно отмечалась в наших краях. 30 июня 1896 года она взяла на себя обязанности крестной матери младенца Павла, родившегося в семье крестьян деревни Чашево (обряд крещения проходил в Котловановской церкви). По всей вероятности, ее приезд сюда носил деловой характер. На территории имения Ригодищи в эти годы размещалась дача Кантемирово: «местность дачи возвышенная, боровая, окруженная с севера и запада огромными лесами г. Симанского и г-жи Купчинской» – основательницы Ригодищского монастыря.

Е. А. Купчинская была сильно озабочена, как и откуда приобрести лесной материал для строительства деревянного двухэтажного дома для сестер обители (1894 г.). Осенью 1893 года г. Симанский продал ей из своей лесной дачи 1000 десятин земли с вековым лесом.

В 1909 году владельцем усадьбы являлся некто г. Варягин: жилых строений – 3; жителей – 17 чел. (7 м.п. и 10 ж.п.); до школы – 3 версты, до приходской церкви – 5 верст; занимаются земледелием; на оз. Кафтино.

Возможно, г. Варягин являлся наследником Е. Ф. Бутеневой? Или Симанской? Последним владельцем имения стал г. П. П. Шорыгин.

Шорыгин Павел Полиевктович – инженер-технолог, магистр химии Московского университета, доктор философии Фрейбургского университета. При П. П. Шорыгине имение Тимково процветало. Якобы, уже после революции, примерно в 1938 году, Шорыгин приезжал в Тимково из Москвы и сокрушался по поводу творившейся бесхозяйственности в его бывшем имении.

В советское время в особняке размещалась контора совхоза «Тимково», а в настоящее время в нем находится Тимковская библиотека. Само здание в плохом состоянии и требует ремонта (крыша течет и пр.).

Для справки: Шорыгин Василий Дмитриевич, вероятно, близкий родственник Шорыгина Павла Полиевктовича – владелец известкового завода при ст. Угловка НЖД. На заводе у него порядок: 25 рабочих, приемный покой, есть медицинский фельдшер (на 1909 год).

Имение и усадьба Ригодищи

1495 год – название деревни – Редогоща.

Имение Ригодищи в крепостное время принадлежало г. Азарьеву, потом перешло г. Захарьину, г. Пилсудскому (построил в имении усадьбу с постройками), у которого по освобождению крестьян купил купец Гюбнер, от него купила Варвара Тимофеевна Дейбнер. В 1880 году небольшую часть земли (9 десятин) имения от Дейбнер приобрели в собственность Кантемировы – Действительный Статский Советник Эдуард-Виссарион Кантемиров с женой Александрой Петровной. Построенную ими усадьбу они назвали – дача Кантемирово. Кругом простирались огромные боры с вековыми соснами и елями, владели которыми Симанские и г-жа Купчинская Е. А. В 1891 году Купчинская выкупила всё имение Ригодищи (1840 год – московский купец Федосей Купчинский). На его территории располагалась усадьба Горка (сдавалась в аренду), усадьба Подрядье (347 десятин) также принадлежала Купчинской. На территории привлекательного имения сложилась сложная частно-владельческая обстановка (дачи, усадьбы, лесные дачи, строительство монастыря).

По карте 1788 года: никаких усадеб близ деревни Ригодищи еще не имелось. Первые сведения о наличии усадьбы в имении Ригодищи относятся к 1865 году, когда она принадлежала со всеми деревянными постройками генерал-майору Пилсудскому. Возможно, он или кто-то из его наследников позднее перебрался в Бологое, где Пилсудские со временем заимели две усадьбы за озером. На 1865 год и практически до 1917-го в Бологое жил Подполковник, участковый Пристав Московской городской полиции Федор Сигизмундович Пилсудский, 42 лет, римско-католического исповедания, в 1895 году он был присоединен к православию; с 1906 года он – генерал-майор на той же должности; жена – Варвара Михаиловна. Пилсудские – очень знаменитая фамилия и семейство.

После Пилсудского владельцем имения Ригодищи стал купец Фёдор Дюбнер (1878 год точно жил). Позднее – семейство Генерал-майора Аполлона Дейбнер. В Метрических книгах приходской Котловановской церкви отмечаются в роли восприемницы младенца Антония с деревни Ригодищ «дочь генерал-майора девица Варвара Аполлонова Дейбнер» уже 10 июля 1883 года, а вдова генерала Варвара Тимофеева Дейбнер 1 августа 1885 года стала крестной матерью у девочки Лариссы, родившейся в семье «Кантемировской домовой церкви священника Иоанна Кирилова Троицкого и законной жены его Екатерины Ивановой». С этого времени мать и дочь Дейбнер в приходской церкви отмечаются регулярно. Значит, Дейбнеры поселились в усадьбе в 1883—85 годы, но имение приобрели раньше.

Дача Кантемирово энергично обустраивалась (кирпичная домовая церковь, сад, парк, аллея из елей, которая оградила усадьбу от деревни, два пруда, школа). В 1890—92 гг. Кантемировы, бездетные и уже пожилые, вместо устроенного в собственном доме деревянного храма выстроили новую церковь, кирпичную – Рождества Богородицы. Эту домовую церковь часто именовали Кантемировской.

Тем временем активную деятельность по строительству задуманного ею монастыря вела владелица имения Купчинская Екатерина Александровна. 1893 год – она учредила общину из монахинь. Начальницей общины стала игуменья Анастасия Александровна Рябцова (Феофания).

1909 год – Ригодищенский Богородице-Рождественский женский монастырь находится на монастырской земле; жилых строений – 4; жителей – 102 чел. (7 м.п. и 95 ж.п.). Семеро мужчин – это рабочие монастыря, жили в отдельном здании, специально для них выстроенном, а 95 человек ж.п. – сестры-монахини. Школа своя. Церковь Рождества Богородицы, выстроенная Кантемировым как домовая – кирпичная. Занимаются земледелием и рукоделием. Своя молочная ферма. На озере Кафтино (в 1 километре от озера). Церковь, 2 часовни; смежна с деревней Ригодищи. 2 пруда, парк, аллея из елей вдоль дороги. Основная церковь Рождества Богородицы будет строиться с 1910 года. В монастыре работала своя школа – одноклассная, в которой обучались и мальчики, и девочки. При самой школе имеются два жилых строения; жителей – 4 (2 м.п. и 2 ж.п.). Приходская церковь в 7 верстах (Котлованово). Основное занятие жителей – учительство.

К 1910 году в монастыре усилиями игуменьи появилось около 20 различного назначения строений (два одноэтажных дома – один из них для церковного причта, странноприимная сторожка с мезонином, два двухэтажных монашеских (сестринских) корпуса, двухэтажная богадельня, две часовни – Николая Чудотворца и Серафима Саровского, хозяйственные сооружения – баня, молочная ферма, два каретных сарая, две конюшни, каменный скотный двор и многое другое).

При монастыре (1909 г.) работала и библиотека – Общества ревнителей русского исторического просвещения в память императора Александра III. Библиотека открыта в 1899 году. Заведует библиотекой учитель Василий Кузьмич Кузьмин. Книг 159 томов.

Священником Ригодищской общины или Кантемировской церкви на 1909 год является Григорий Гаврилович Георгиевский.

Основательница Ригодищского Богородице-Рождественского женского монастыря Екатерина Александровна Купчинская умерла 24 сентября 1916 года.

В 1928 году советские власти разогнали общину. Домовая (Кантемировская) кирпичная церковь Рождества Богородицы стоит в развалинах. Основная церковь Рождества Богородицы взорвана в 1938 году. О том, как это происходило, старожилы Ригодищ рассказывали следующую историю.

В деревне Ригодищи было два коммуниста. Им-то и было поручено взорвать церковь монастыря, для чего из Бологое привезли взрывчатку и прочее. Был назначен и срок взрыва. Коммунисты заложили взрывчатку под Храм, подготовили всё, но за несколько дней до планируемого взрыва из Бологое с почтальоном передали «записку», в которой сказано, что ликвидация Храма отменяется, он должен быть сохранен. Однако у фанатиков «руки уже чесались», и они сговорились: скажем, что записка опоздала. Церковь взрывом была уничтожена полностью, и с тех пор на ее месте возвышается холм, поросший деревцами.

В советское время в сильно перестроенных усадебных и монастырских зданиях разместилась Ригодищенская школа-интернат, которая обогревает своим теплом детей с особенностями развития и сегодня.

Усадьба Гоголево

В 1865 году принадлежала помещику г. Шашину. Постройки деревянные. Размещена на берегу озера Кафтино.

В 1895—97 гг. в усадьбе жил Шашин Арсений Михайлович – Валдайский землевладелец. Жена – Евдокия Марковна. 15 января 1895 года у них родилась дочь Мария. Восприемником стал Главный Кондуктор Медведевской станции Рыбинско-Бологовской ж. д. Марк Кондратьевич Вакуленко (крестили в Котловановской церкви). В 1897 году родилась еще дочь – Анна (крестным отцом стал Земский Начальник 2-го участка уезда Попов Апполинарий Андреевич). Судя по всему, М. К. Вакуленко – отец жены А. М. Шашина.

Арсений Михайлович был попечителем народного образования. Он окончил Пажеский корпус и, после женитьбы в 40—летнем возрасте, вышел в отставку, поселившись в усадьбе на берегу Кафтинского озера. В 1901 году у Шашиных родилась еще одна дочь – Валентина, которая позднее училась в Ригодищах, в монастырской школе.

1909 год – усадьба Гоголево; г. Шашина А. М.; жилых строений – 2, жителей – 10 человек (4 м.п. и 6 ж.п.). От школы – 3 версты. Занимаются земледелием. На оз. Кафтино, смежна с деревней Гоголево.

В 1914 году из г. Риги к ним в усадьбу Гоголево переехала старшая сестра Арсения Михайловича Мария Михайловна с мужем – генералом в отставке. В усадьбе они прожили до конца дней своих и похоронены на кладбище в Ригодищах.

Родные тётки Арсения Михайловича – сестры Елизавета и Аделаида Шашины были талантливыми исполнительницами русских романсов и итальянских арий. Елизавета Сергеевна была композитором, хорошим аккомпаниатором, а сестра Аделаида Сергеевна прекрасно пела. Елизавета Шашина является автором музыки на стихи М. Ю. Лермонтова «Выхожу один я на дорогу». Сёстры блистали в столичных салонах, выступали на сцене Большого театра, ездили на гастроли в Италию.

Вышневолоцкий район, село Глубокое. Двухэтажный каменный храм великомученика Георгия Победоносца, резной деревянный усадебный дом. На погосте – могилы Аделаиды и Елизаветы Шашиных.

Усадьба Дмитровка

В 1865 году никаких усадеб возле деревни Дмитровка не существовало, хотя сама деревня была и состояла из 7 дворов (48 жителей), находясь в одной версте от приходской котловановской церкви. Озеро Котлован – как бы резурвуар, заполненный рекой Кемкой. Бейшлот стоял уже давно. Красивое место.

В конце ХIХ – начале ХХ в. появились две усадьбы с одинаковыми названиями – Дмитровка.

1909 год – ус. Дмитровка, г. Ермолова; жилых строений – 1, жителей – 6 чел. (3 м.п. и 3 ж.п.); до школы – 1 верста (Котлованово); на р. Кемке. Квартира земского начальника; смежна с деревней Дмитровка.

Земский начальник 2-го участка Валдайского уезда Ермолов Василий Васильевич сменил в этой должности Попова Апполинария Андреевича из усадьбы Новое Михайловское (Якутино), умершего 14 февраля 1911 года, 42 лет (был женат на дочери генерала М. М. Щербова Анне Михайловне).

– ус. Дмитровка г. Мельницкого; жилых строений – 1, жителей – 4 чел. (2 м.п. и 2 ж.п.); от школы – 1 верста; на р. Кемке. Смежна с дер. Дмитровка.

По всей видимости, это – Мельницкий Александр Александрович, Статский Советник; земский начальник 4-го участка Валдайского уезда.

Усадьба Крутяки

Находилась на значительном удалении от деревень Святое (6 км), от Рогуева (около 4 км), в глухом углу.

1909 год – усадьба Крутяки принадлежит артисту Кржесинскому; жилых строений – 2, жителей – 11 чел. (6 м.п. и 5 ж.п.); от школы – 11 верст (Котлованово, от приходской церкви – 11 верст; на ручье Крутяки. Занимаются земледелием. Ближайшее озеро – Удаль (примерно в 2 км).

В бывшей усадьбе стояло двухэтажное деревянное здание. Рядом с ним через дорогу – другое, одноэтажное. В нем после 1947 года размещалась недавно открытая Крутяковская начальная школа (учитель Ласточкин А. В.). А в самих Крутяках уже тогда был маленький совхоз «Крутяки». Деревня состояла из нескольких домов. В совхозе имелся коровник, свинарник. Всё это совхозу досталось от бывшей усадьбы. Совхоз «Крутяки» функционировал от Бологовского горпищекомбината.

Усадьба Михайловское (Новое Михайловское)

1909 год – г. Щербова; жилых строений – 3, жителей – 11 чел. (4 м.п. и 7 ж.п.). От школы и приходской церкви – 3 версты. Занимаются земледелием. Расположена на оз. Большая Крякша.

Щербова Анна Михайловна – дочь инженера п/с генерал-майора Щербова М. М. Стала женой Земского начальника 2-го участка Валд. уезда Попова Апполинария Андреевича. Жили в этой усадьбе (бывшее Якутино). Попов А. А. умер, будучи Коллежским Советником, 14 февраля 1911 года и похоронен в Котлованове.

Других усадеб в котловановской половине Кемецкого края (Заозерья) не было. А после 1917-го не стало и этих. Их владельцы и обитатели вынуждены были покинуть свои гнезда, а оставшиеся особняки, всевозможного назначения строения и постройки поимели в целом, за редким исключением, незавидную судьбу: усадьбы жгли, ломали, растаскивали по частям, переделывали в архитектурном отношении и очень вульгарно, усадебное добро (библиотеки, рукописи, картины, посуду, мебель и пр.) расхищали; взрывали Храмы, и вскоре добрались даже до погостов-кладбищ. Вместо старой системы организации жизни, быта, хозяйствования новая власть насильно предложила и ввела другую, которая за сравнительно короткий срок привела к запустению земель – полей, покосов, деревень. В ХХ столетии из России вытряхнули душу.

Имя графа Беннигсена я услышал сразу после переезда из Бологое в колхоз «1 Мая» в 1942 году. Школа, в которой мне немного довелось поучиться до призыва в армию, располагалась в его имении. Слева на небольшом удалении – графский скотный двор, справа – недалеко от дороги графское гумно, еще дальше вправо – графский мост через р. Кемку и, наконец, графская мельница в деревне Казанское. Все эти объекты в разговорах сопровождались словом «графский», в чем чувствовалось явное уважение.

Графская мельница была настоящим шедевром среди мельниц, которые мне довелось видеть. В этом убедился я, когда там стал работать мой старший брат в конце 40-х годов.

Величественное высокое здание с красной железной крышей. Срубленное из ровных круглых бревен с углами «в лапу», – стояло прочно на каменной фундаментной ленте вдоль правого берега реки Кемки. Размеры его были примерно 10 на 20 м (в плане).

Внутри мельница была разделена на три секции: в первой были установлены жернова (самые большие по тому времени – семерики) и крупорушка. Во второй секции – маслобойка, в третьей – шерстобойка. Вдоль задней стенки проходил трансмиссионный вал с выходом через нижнюю торцевую стену на улицу. На этом валу были установлены шкивы для приведения в действие через ременную передачу всех механизмов и машин вплоть до пилорамы на улице, установленную, кстати, моим братом в 1952 году.

Энергетическим источником для работы всего оборудования мельницы была великолепная турбина системы Френсиса (боковое давление) с устройством для регулирования мощности путем изменения количества подачи воды на рабочее колесо. Турбина эта была изготовлена в конце ХIХ века на одном из заводов г. Риги. И вот эта чудо-турбина при работе на полную мощность могла выдавать на мельнице до 60 пудов муки в час, т.е. почти тонну муки, а в три минуты крестьянский трехпудовый мешок (48—50 кг).

Таким образом, эта мельница обслуживала потребности крестьян всего кемецкого и чешовского края.

«Варина мельница»

Одно из самых красивых мест на реке Кемке до сих пор называется «Варина мельница». Почему? Если графская мельница в деревне Казанское была ближе к Кемцам, то эта – недалеко от Котлованова. А история такова.

По землеустройству начала 1920-х крестьяне, наконец-то, получили в достатке землю. Стало резко увеличиваться производство зерна, льна в единоличных хозяйствах. Начался НЭП. И хотя графская мельница в Казанском представляла собой шедевр мельничного искусства, обладая очень большой пропускной способностью (в три минуты перемалывала в муку целый трехпудовый мешок зерна), ее стало нехватать.

Вот тут-то и объявился в наших краях еще один предприимчивый эстонец – Осваль, женатый на уроженке деревни Кононково – Варе, т. е. Варваре.

Он решил построить свою мельницу где-то между деревнями Котлованово и Казанское. Видимо, тут повлияла и газетная реклама, которая появилась в изобилии с началом НЭПа. В стихотворной форме людей призывали строить мельницы:

Стройте мельницы, кто хочет,

Ведь о вас «Мельстрой» хлопочет.

Даст вам ссуду под векселёк,

Лишь бы вы платили в срок.

Осваль выбрал место для строительства мельницы примерно в полукилометре от деревни Котлованово, чуть ниже впадения в Кемку ее первого притока – Михалевки.

Деревянная плотина с переездным мостом. Семейство Мультов.

На узком месте за изгибом реки быстро была построена деревянная плотина с переездным мостом. Вдоль левого берега были вбиты высокие деревянные сваи, на них поставили сруб размером с обычную крестьянскую избу (6 м на 6 м) и навели крышу, крытую лучиной. Под мельницей поставили самодельную турбину, изготовленную кузнечным способом, но мощность ее раза в три уступала мощности графской мельницы. Тем не менее, она стала обслуживать потребности в размоле зерна почти всей Чешовской зоны.

«Варина мельница». На фото Мульт Адольф Августович с сыном Александром и жена фотографа Качалова Инна.

Но вскоре начался новый крутой поворот – т.н. «великий перелом», т.е. коллективизация. Мельница Осваля вошла в состав колхоза «1 Мая». Избу от мельницы перевезли в деревню, оставив там лишь амбар для обогрева помельцев. А в 1937-м Осваля репрессировали, и он бесследно исчез. Жена его Варя попыталась какое-то время продолжать дело мужа, но скоро убедилась, насколько это дело не женское. Уехала на свою родину в Кононково.

Тем временем шла война. Семья Мультов проживала в Бологое. Жили на бывшей Гребенщиковой даче за озером. В январе 1942 года дачу заняли под воинский штаб, а семью Мульта Августа Антсевича выселили с подселением в коммуналку. Тогда они решили совсем уехать из Бологое.

Зампредрайисполкома Бугров А. Д. направил Августа Антсевича в колхоз «1-е Мая», где требовался мельник. Тот съездил, посмотрел, переговорил с местным начальством и решил, что стоит согласиться. Хотя, конечно, несколько разочаровался, что уж очень маленькая была та мельница, но исправная, работать можно. Стояла она в восьмистах метрах от деревни Котлованово. При мельнице был амбар с чугунной печуркой-буржуйкой посредине для обогрева приезжающих на мельницу зимой. Домик неказистый, но его можно переоборудовать. В любом случае, это несравнимо лучше, чем жить в коммуналке на кухне. Через несколько дней Август Антсевич взял на мельницу Адольфа. Он все рассказал сыну, сам же уехал в город, так как вынужден был продолжать свою работу там. Дело в том, что в городе Августа Антсевича никак не хотели отпускать, ценили его как квалифицированного специалиста, любили в коллективе как человека и надежного товарища. Так в марте 1942 года Мульты переехали в колхоз. На мельнице за отца начал работать сын. Август Антсевич приезжал по субботам на рабочем поезде в Кафтино, а в понедельник, ранним утром, часа в три, он уходил к утреннему поезду, чтобы успеть к восьми часам на работу в Бологое. И только в октябре 1942 года его отпустили.

Мульт А. А. в короткий срок привел в порядок агрегаты мельницы и началась работа, давая определенный доход колхозу как хозяину мельницы, так и государству в виде гарнцевого сбора зерна. А зерна было довольно много, так как 1941 год выдался высокоурожайным, особенно в колхозе «1-е Мая», поскольку там был заведен настоящий порядок (председатель к-за Иван Игнатьев; погиб на фронте). И потянулись на мельницу подводы не только от колхоза «1-е Мая», но и со всей чешовской округи (деревни Чешово, Свинкино, Жуково, Гоголево, Корхово и др.); кроме того еженедельно приезжали молоть муку для пекарни Чешовского сельпо.

Продолжалась война. А жилища в деревнях ветшали, требовали ремонта крыши. Для удовлетворения спроса на кровельную щепу-лучинку мельник Мульт Август Антсевич придумал оригинальное устройство и наладил производство кровельной щепы на мельнице. Спрос на нее был очень большой вплоть до конца 1950-х гг., когда на смену щепе пришел заводской шифер.

Война закончилась, и эта мельница продолжала работать наравне с графской мельницей в Казанском. Случилось так, что мельник Мульт А. А. вынужден был перебраться к сыну в Кемцы. Освалева – Варина мельница вынужденно осталась без мельника и снова остановилась. На этот раз навсегда. Со временем здание мельницы увезли на дрова для колхозных водогреек, плотина рухнула, уровень воды в Кемке резко понизился…

Таковы печальные истории двух мельниц, поставленных в свое время на реке-труженице, реке-кормилице Кемке. А память осталась – «Варина мельница».

Блон из Дмитровки

Да, немало силачей водилось на берегах Кемки. Влас со Шляхова, Пётр Михайлов с Любитова… А еще об одном в 1942 году мне рассказали в колхозе «1-е Мая».

В деревне Дмитровка, что на левом берегу Кемки рядом с бейшлотом, жил простой крестьянин. Фамилия его – Прытков, но звали – Блон. Прозвище такое. Любили в нашей местности прозвища давать. Прытковых много, а Блон – один: удобно, сразу знаешь, о ком речь идет. Вот его давно в живых нет, но прозвище живет, потому что у Блона сила была необыкновенная.

Горазд был Блон на работу, но не менее здорово любил и поесть и выпить. Бывало, летом наработается за неделю в поле, придет усталый домой. Сначала напарится в бане и только потом усаживается на свое любимое место – широкое крыльцо, где стояли грубосделанный стол да скамейка. Жена ставит на стол четверть самогона (это, считай, целых три литра!) и большущий пирог-рыбник. Кампаний Блон не любил, и так в одиночестве выпивал и съедал всё, что было на стол поставлено. И лишь после этой трапезы шел отдыхать.

Хорошая черта была у Блона: в будние дни никогда не пил, но зато в праздники или по важной причине мог себе позволить.

В престольный праздник, бывало, любил выйти на улицу и посмотреть, как народ гуляет. В наших деревнях всегда праздники не обходились без драк. Да и какой тогда это праздник – смотреть не на что! Что потом вспоминать-то? Но наш герой драк не любил. Подойдет к драчунам, ловко схватит их «за шкирку» и раскидает словно котят в разные стороны. Против Блона не попрешь. Сразу все успокаивались.

А еще у него была привычка, как и у любитовского Петра Михайлова: подойдет к драчунам, схватит с них кепки и направляется к ближайшему амбару; поднимет угол амбара, пихнет под чашку кепки… Потом остывшие забияки всей артелью не могут их достать.

Боялись Блона, но уважали. Где Блон, там – тишина и спокойствие.

А еще с ним был вот такой забавный случай. Я уже говорил, что рядом с Дмитровкой и сейчас стоит бейшлот, давно-давно построенный, еще до Екатерины Великой. Так вот вахтером (смотрителем) этой плотины был маленький, щупленький мужичишко по прозвищу Мизгирь. Зря не назовут ведь. Работа его хорошо оплачивалась. Обязанностей не ведь что, поэтому Мизгирь дорожил своим местом и очень боялся начальства, которое нет-нет да приезжало из Вышнего Волочка к нему с проверками. У Мизгиря на плотине всегда порядок был идеальный.

Рядом с плотиной на двух столбах висел большой щит с баграми. Ломами, лопатами, а возле этого пожарного снадобья на мощной подставке стояла 25-пудовая чугунная баба-копра со скобой – для забивки свай. Мало ли при ремонте плотины когда пригодится. 25 пудов – это, считай, почти 400 килограмм! Такую дуру без спецтехники и в металлолом не сдашь.

И как-то Блону захотелось выпить, а свой самогон давно кончился. И у него созрел такой план. Он вспомнил про эту бабу-копру, про прижимистого Мизгиря, у которого всегда водилось, и решил «пошутить». Уверенный в беспроигрышности своей задумки, ночью с ножовкой он облюбовал поближе к бейшлоту берёзу (а она оказалась примерно метрах в ста), опилил подходящий сук на высоте своего роста. Сгреб с подстамента «бабу» в охапку, отнес к той берёзе и водрузил за крюк на обрубок сука.

Утром Мизгирь, как всегда, обходил владенья свои, обнаружил непорядок в своем идеальном плотинном хозяйстве, увидел «бабу», висящую на берёзе, ахнул, побегал вокруг, побегал, но – как же вернуть ее на место? И он побежал, конечно же, к Блону, чтоб тот его выручил: «Какие-то хулиганы за ночь украли копру, а у меня начальство должно приехать. Выручай!» – Хорошо, – говорит Блон, едва сдерживаясь от смеха, – готовь четверть самогонки». И водворил «бабу» на свое место.

Вот такие у нас в крае силачи были. А умер Блон еще до войны 1941—45 годов.