Текст книги "Объятия бездны (сборник)"

– Надо решить, как оформить отсутствие Стаса. Отпуск отпадает – он из очередного только два месяца как вернулся.

– Значит, это будет отпуск по семейным обстоятельствам, от вчерашнего числа, – предложил Лев. – Почерки друг друга мы уже давно изучили, так что я и напишу, и подпишусь. Тебе останется только визу наложить. Думаю, двух недель хватит. Только надо придумать, куда он мог из Москвы деться.

– Ничего придумывать не надо – у его жены спросим, – отмахнулся Орлов. – Не может быть, чтобы у них никакой родни где-нибудь в глубинке не было.

Они зазвали ее в ванную – бедная женщина находилась в таком состоянии, что ей было уже все равно, она даже не удивилась, – и объяснили ей ситуацию. Хоть и с трудом, но до нее дошло, что ее мужа увезут лечиться в Якутию, где ему обязательно помогут, как помогли в свое время Николаю Савельеву. Она хорошо знала эту семью, так что обрадовалась и даже немного взбодрилась. Орлов ей объяснил, что она никому не должна говорить о том, что случилось со Стасом, а отвечать, что он уехал по семейным обстоятельствам к какой-нибудь родне, ей нужно было только сообразить, к какой именно, чтобы они все отвечали одинаково. Она тут же начала перебирать всех родственников, отчего и Лев, и Петр погрустнели, – их оказалось очень много.

– Подожди! – остановил ее Гуров. – В Новосибирске кто-нибудь есть?

– Есть! Сестра моя сводная! Младшая!

– А у нее все в порядке? – поинтересовался Лев.

– Еще как в порядке! Как раз второй раз бабушкой недавно стала, – гордо заявила она.

– Сказочно хорошо! – обрадовался Лев. – Значит, Стас и полетит по семейным обстоятельствам к своей свояченице в Новосибирск, до него и билеты надо брать! А уж то, что он решил оттуда к друзьям в Новоленск заглянуть, так это его личное дело – он же в отпуске. – Он вдруг повернулся к Орлову и язвительно произнес: – Мы с тобой, Петр, такие умные! А то, что через кассы пробить, что Стас вылетел в Якутск, проще простого, не подумали. А вот Новосибирск – это уже больше похоже на правду!

Гуров тут же позвонил Романову и попросил того все переиграть.

– Да что у вас там такое происходит? – недоуменно спросил тот.

– Бодалово! – кратко ответил Лев, хотя и не любил такие выражения.

Петр и Лев стали обсуждать ситуацию дальше. Ясно было, что за ними постоянно следят, ожидая, когда они выйдут на след, а сделать надо было очень многое, но как?

– Черт! Ну и ситуация! – бурчал Петр. – И с Костромской областью надо вопрос решить, и в Чеховский район съездить, но как? За тобой же фээсбэшники обязательно «наружку» пустят. А если ты начнешь отрываться и хвосты рубить, они сразу поймут, что ты на след вышел, и тогда тебе вообще не продохнуть будет. Ну и как ты теперь к матери Григорьева поедешь? Даже если она тебе, предположим, скажет, где ее сын, то ты же их прямиком к нему приведешь! Связан он с этой девкой или нет, они его крепко в оборот возьмут! И в деревню ту теперь не сунешься! Если про Григорьева они могут от Попова узнать, то про Коновалову даже ничего не слышали! Если я только попробую насчет нее запрос послать, они тут же все поймут!

– Давай решать проблемы по мере их поступления, – устало предложил Гуров. – Сейчас наша первая задача – отправить Стаса на лечение, причем так, чтобы они ничего не прочухали. Ты представь себе, что будет, если они его заберут? Это верная закрытая спецпсихушка, где они под видом лечения попытаются вытащить из него все, что он знает.

– Но он же ничего не знает, – возразил Петр.

– Да! Только они об этом не знают! Но, если поймут, возьмутся за меня, и я, ради того чтобы они его в покое оставили, расскажу им все! – сжав кулаки, мрачно произнес Лев, а потом, не выдержав, сорвался: – Где же эти чертовы парни?

– Ты пока заявление напиши, чтобы я завтра прямо утром в приказ его мог отдать, – попросил Орлов.

Это было делом недолгим, и очень скоро оно уже лежало в борсетке у Петра.

– Может, ты домой поедешь, – предложил Гуров. – Что толку нам с тобой вдвоем здесь колготиться? Хоть отдохнешь по-человечески.

– А сколько отдыхать-то осталось? – усмехнулся тот. – Ты на часы посмотри! Скоро рассветать начнет. Давай уж дождемся людей, чтобы быть за Стаса спокойными, а потом поедем по домам.

Оба были вымотаны до предела, соображали туго и держались исключительно на морально-волевых, но и тех уже оставалось на самом донышке, так что они даже задремали, все там же, сидя на бортике ванны. Когда зазвонил телефон Гурова, он вздрогнул и чуть не свалился в ванну, а потом с силой потер лицо руками и ответил. Это был Нестор, и начал он с самого черного мата!

– Уймись! – устало попросил Лев, потому что уже не осталось сил даже на то, чтобы цыкнуть на него. – Скажи только, я оказался прав?

– Ты всегда прав! – несколько разрядившись, буркнул тот. – Короче! Тот адрес, где она официально зарегистрирована, находится в Теплом Стане, а второй действительно неподалеку. Так вот, тот, что рядом с клубом, настоящий! И дом такой есть, и квартира, и даже старушка наличествует! Да вот только проживает она вместе с внучкой, эдакой девахой килограммов под сто, и ни в каком уходе не нуждается! И обе они, разбуженные посреди ночи, сначала все нервы парням вымотали, грозились полицию вызвать, но потом все-таки открыли, только никак не могли понять, кто такая Ольга Коновалова и какое она имеет к ним отношение. А в Теплом Стане история почти та же! Адрес настоящий! Только это квартира безнадежных алкашей! Там один мужик с собакой среди ночи гулял – понос у нее, видите ли! Так он сказал, что туда участковый уже замучился ходить, а зарегистрировано там человек пятьдесят! На эти-то деньги алкаши и пьют.

– Что-то в этом духе я и предполагал, – вздохнул Гуров. – Ты ее паспорт в руках держал? Как он? Не подделка?

– Самый настоящий! Уж я-то разбираюсь! – авторитетно заявил Нестор.

И ему можно было верить, потому что в свое время, скрываясь от милиции, он и остальные из его группировки постоянно меняли паспорта, причем липовые заказывали только у настоящих умельцев. «Значит, действительно или украла, или купила, – подумал Лев, – или внушила, чтобы отдали. Что вернее! А, может, и с трупа уже взяла – с нее станется», – а вслух сказал:

– Собери завтра в клубе всех до единого, кто с ней сталкивался по работе, – здесь каждая мелочь важна, так что предупреди их, чтобы вспомнили все, что с ней связано, до самых, казалось бы, незначительных деталей. Но, опять-таки, объясни, что она у тебя что-то украла, потому-то ты ею и интересуешься! И еще! Может быть, ее кто-то, как сейчас говорят, «сфоткал» для прикола – не каждый же день такие персонажи в жизни встречаются, так вот, мне нужны эти фото. Во сколько я к тебе приеду, пока сказать не могу, потому что у меня тут проблем выше крыши, а еще очень хотелось бы поспать. Хоть немного!

– Ничего! Сколько надо будет, столько и подождут! – заверил его Нестор.

Поговорив с ним, Лев хотел сообщить новости Орлову, но тот спал, положив руку на раковину, а голову – на нее, словно на подушку. И ему уже было все равно, на чем он сидит – сил не осталось никаких. «Господи! – подумал Гуров. – Если уж я устал, как свора ездовых собак после гонки, то каково же Петру? Он же старше не только меня, но и Крячко!»

– Может, вы хоть в кухню пройдете? – раздался из дверей ванной голос жены Стаса. – Там все-таки сидеть удобнее.

– Да мы тут уже как-то… – начал было Лев, но тут раздался звонок в дверь.

Женщина испуганно застыла, прижав руки к груди, – ничего хорошего она уже не ждала, Орлов даже не проснулся, и открывать пошел Гуров. К его удивлению, на площадке стояли не два человека, а три. Но охранников Савельева он знал, так что тот третий, что стоял за их спинами, чужим быть явно не мог, и Лев впустил всех в квартиру, сделав, однако, знак, чтобы они молчали. В прихожей тут же стало не протолкнуться, но зато в свете лампы Лев увидел, что третьим был сын Николая Савельева – Степан. Знаками показав охранникам, чтобы они тихо прошли на кухню, он затащил Степана в ванную, где стало уже совсем тесно, причем Петр по-прежнему спал, и спросил:

– Ты чего здесь делаешь?

– К деду на юбилей прилетел – семьдесят ему. А тут услышал, что у вас беда приключилась, вот и решил узнать, чем помочь могу, – ответил парень.

О таком помощнике Лев не смел даже и мечтать – Степан был настоящая оторва! Прошел огонь, воду и медные трубы! Да ему сам черт не брат! Умный, наглый, находчивый, ироничный, он в любой, самой неожиданной, ситуации и вел, и чувствовал себя так, словно сам ее специально создал. Гуров не выдержал и от избытка чувств обнял парня. Тот немного постоял, а потом тихо заметил:

– Лев Иванович! Я вообще-то по женской части!

– Нервы, Степа! – немного смутившись, объяснил Лев. – Третью ночь не сплю!

– Бывает! – понятливо заметил Степан – уж ему-то в армии еще и не такое приходилось испытывать.

– Ты один прилетел или с Дашей? – спросил Гуров, но его интересовали не столько личные дела парня, сколько то, будет ли он достаточно свободен, чтобы помочь ему.

– Один. Не сложилось у нас. Нет, она девушка хорошая, умная, порядочная, но мы с ней такие разные! Она и сама это понимает, так что расстались без обид. Ну, так объясните, что у вас произошло?

– Если с самого начала, то это очень долго, давай на потом отложим, – предложил Гуров.

– Хорошо! Тогда конкретно: что с дядей Стасом случилось? – спросил Степан, и Лев ему все объяснил. – Ну, и на хрена нужно было эту кадриль вприсядку затевать и народ баламутить? – выслушав его, удивился парень и в ответ на обалдевший взгляд Гурова сказал: – Я его заберу к нам домой. Дед во дворе баню поставил, вот пусть дядя Стас с нее и прыгает, сколько захочет, а мы внизу картонных коробок навалим, чтобы он себе ничего не сломал. Надолго его не хватит: как синяков и шишек себе набьет, так и поймет, что не птица он, вот и перестанет.

– А если не поможет? – усомнился Гуров.

– Тогда вы за это время во всем разберетесь, и дядю Стаса можно будет уже без всякой конспирации к нам в Сибирь отправить, – объяснил Степан.

– Вообще-то это выход, – подумав, согласился Лев. – Тогда нужно Романова предупредить, что Стас не прилетит, чтобы он заказ билетов отменил.

– Я ему сам позвоню и все объясню. И ничего отменять не надо, пусть те, кто за вами следит, посуетятся и побегают в аэропорту – мало ли по каким причинам люди лететь передумали? Уж если путать следы, то всерьез, – предложил парень.

– Только как бы у твоего отца из-за этого неприятностей не было, – покачал головой Гуров.

– А кто узнает, что дядя Стас у нас? – усмехнулся Степан. – Народу в доме полно, заборы со всех сторон высокие, племянники мои, как ненормальные, по саду носятся, а уж орут, вообще как резаные! Тем более что эти черти сами повадились с бани прыгать. Кто на лишнего человека внимание обратит?

– Но тогда их нужно отправлять вместе с женой, потому что, когда Стаса хватятся, начнут следить за ней, а она, при всех своих хороших качествах, человек незатейливый и мигом приведет к нему.

– Да без проблем! Места хватит. А чтобы ей не скучно было, будет помогать консервировать, засаливать и все остальное.

– А если Стас решит с крыши дома прыгнуть? – Гуров старался предусмотреть все возможные осложнения.

– Да кто же его туда пустит? – удивился Степан. – Охрана-то на что?

– Хорошо, – согласился Лев. – Только как их туда доставить? Ты во дворе случайно никаких подозрительных машин не видел?

– Что значит «случайно»? – возмутился Степан. – Я такие вещи влет определяю. Стоит там «Ниссан», а в нем двое, причем еще и курят, идиоты! Совсем страх потеряли!

– Вот они-то за вами и поедут! – выразительно произнес Гуров.

– И далеко они уедут на спущенных покрышках? – невинно поинтересовался Степан.

– Ну, Степа! – аж задохнулся Лев. – Мне недавно сказали, что я безбашенный, но ты меня переплюнул по всем статьям!

– А вы что хотели? Поколение next!

– Но машину-то вашу они срисовали! Номера записали! – не унимался Гуров.

– Лев Иванович! – чуть не заплакал Степан, который в этот момент очень сильно напоминал дурачащегося Стаса. – Да кем же вы меня считаете? Да за что же мне такое недоверие? Да неужели я похож на человека, который при таком раскладе на своей машине во двор въезжать будет? На улице она стоит!

– Ну, ты просто Крячко во плоти! – восхитился Гуров. – Недаром ты его зовешь дядей Стасом, а меня – по имени-отчеству. Ох, и классный опер из тебя выйдет!

– Да я уже вроде большенький! – «скромно» заметил Степан.

– Но, заметив выходящего из дома Стаса, они могут пойти за ним и увидеть твою машину, – предположил Лев.

– А вот это уже моя забота! – успокоил его парень.

– Степа! Это ФСБ, – серьезно предупредил его Гуров.

– Так вот почему вы «тихаритесь»! – тихонько воскликнул Степан. – Значит, дело серьезное!

– Очень! И мне действительно будет нужна твоя помощь, потому что я «под колпаком», а сделать надо очень многое.

– Я вас не подведу, – заверил его парень. – Ставьте задачу!

Гуров рассказал ему об Илье Григорьеве, к матери которого нужно будет съездить и постараться узнать, где ее сын, а потом, если это в пределах досягаемости, встретиться с ним самим и узнать, кому он заказал убийство четверых парней, погубивших его сестру. Но поговорить и с матерью, и с парнем нужно так, чтобы никто не видел, потому что Илью вполне уже могут искать, а поскольку привести к нему может только мать, то и за ней тоже.

– Делов-то! – хмыкнул Степан. – Сегодня же и съезжу, вот только дядю Стаса своим с рук на руки передам и отправлюсь.

– Хорошо! Тогда внеси в свой телефон мой новый номер – я пока буду пользоваться им, ну, а твой у меня есть. Если что-то узнаешь, позвони мне, но все равно открытым текстом ничего не говори. Встретимся на нейтральной территории, и уже там ты расскажешь, что узнал.

– Договорились, – кивнул Степан. – А что касается фээсбэшников, то у них на лбу не написано, кто они такие. Мало ли хулиганов ночью по Москве шатается? Мало ли кого может на подвиги потянуть?

– Убедил! – сдался Гуров. – Только очень тебя прошу – будь осторожен и не наследи! – На это парень только болезненно поморщился, словно хотел сказать: «И как же я, такой бестолковый, до сих пор еще жив?» – Итак, наши действия! Для начала нужно поговорить со Стасом и постараться объяснить ему…

– Вот я этим и займусь, – решительно заявил Степан. – Вы его уже обозлили, а я ему посочувствую и помогу.

– Лева! А ведь он со временем переплюнет тебя со Стасом, вместе взятых. Он уже сейчас соображает не хуже тебя! – раздался вдруг совершенно не сонный голос Петра. – Я не спал и все слышал! Значит, ты и есть Степан Савельев сын Николаев? – обратился он к парню.

– Так точно, товарищ генерал-майор, – ответил тот.

– Откуда меня знаешь? – поинтересовался Орлов.

– А кто же еще может находиться здесь в такой момент, как не вы? – сделал вид, что удивился, Степан.

– Правильно сообразил, – одобрительно кивнул Петр. – В Москву вернуться не хочешь?

– Никак нет! Я Сибирь люблю! Там дышится свободнее!

– А куда ж ты денешься? Все равно со временем вернешься, когда тебе там тесно станет. Ну, ладно! Давайте к делу! Надо сказать нашей хозяйке, чтобы еще и себе вещи собрала, а там и езжайте с богом! Вы уж тут сами, а я домой – сил больше нет! А ты, Лева, как выспишься, ко мне в кабинет загляни – отчитаться о проделанной работе по самоубийству, – выразительно сказал Петр, и Лев кивнул, показывая, что все понял.

Жена Стаса бросилась спешно собирать вещи, Гуров отдал Степану ключ от наручников, а сам пошел закрыть дверь за Петром. Когда он вошел в зал, его встретил ненавидящий взгляд Крячко, который сидел на полу, но уже без наручников, и предпочел не вмешиваться, предоставив парню полную свободу действий. А тот говорил:

– Дядя Стас! Ты не обижайся на своих друзей. Понимаешь, летать – не всем дано! Ты умеешь, я умею, а они – нет! Потому и понять нас не могут!

– Ты тоже умеешь летать? – обрадовался Стас.

– Конечно! Я тебе покажу, как это делается, – пообещал Степан и предупредил: – Только сначала потренироваться надо – ты же раньше никогда не пробовал. Но учти, люди, как и птицы, летают по-разному: кто-то с земли ввысь взмыть может, а кому-то надо сверху прыгнуть и потом уже лететь.

– А ты как летаешь? – с интересом спросил Крячко.

– Если только с чего-то спрыгну. Чтобы сразу вверх – не умею, – с сожалением сказал парень. – Вот мы с тобой и начнем с небольшой высоты, если же у тебя все хорошо получится, то поднимемся повыше. Только в городе это делать нельзя – люди вокруг! Не поймут они нас! Будут таращиться! Обсуждать! Кто-нибудь еще психбригаду вызовет! Давай поедем к нам! Представляешь, как здорово будет летать над садом? А воздух там какой чистый.

– Давай! – мгновенно оживился Крячко, и глаза у него загорелись каким-то лихорадочным, нездоровым блеском. – Как же ты хорошо придумал!

Лев слушал их разговор, и при виде вот такого Стаса у него сердце кровью обливалось, а уж какие способы казни он в тот момент обдумывал для той стервы, которая его другу голову задурила, слабонервным лучше не представлять.

– Спасибо, Степа! – чуть ли не со слезами на глазах благодарил парня Стас.

Гуров, почувствовав, что и сам может вот-вот разрыдаться, быстро вышел в коридор, где дрогнувшим голосом сказал жене Стаса, которая уже стояла наготове с двумя сумками:

– Никогда ни о чем не молился, а сейчас прошу у бога только одного – пусть эта сволочь в мои руки живой попадет, а дальше уж я сам с ней разберусь. Ты скажи Стасу, чтобы оделся, а то не ехать же ему в трусах и майке.

Увидев жену, одетую явно не по-домашнему, Крячко понял, что она собирается ехать вместе с ними, и решительно запротестовал, но Степан мигом угомонил его:

– Дядя Стас! А как же ты докажешь ей, что летать умеешь, если она это своими глазами не увидит?

Крячко подумал и согласился, что – да, иначе он ей ничего не докажет. Пока Стас одевался, а его жена проверяла, все ли выключено, Степан переговорил с парнями, а потом, сказав Гурову:

– Я пошел на дело, – направился к окну в спальне, которое выходило на противоположную от подъезда сторону.

– Ты куда? – всполошился Крячко, испугавшись, что тот сейчас уйдет, и они никуда не поедут.

– Пойду, вспомню, как летать, – мне же еще тебя учить, – ответил тот и выскользнул за окно, которое за ним тут же закрыла жена Стаса.

Через некоторое время у одного из охранников зазвонил сотовый, он послушал, что ему сказали, и кивнул. Все вышли из квартиры, заперли дверь самым тщательным образом и стали спускаться вниз. Во дворе, увидев, что уже совсем светло, Лев посмотрел на часы – было 6 часов утра. Как же долго длилась эта безумная ночь! Степана видно не было – он, наверное, уже сидел за рулем припаркованной на улице машины, до которой Гуров не стал провожать Крячко – Стас посматривал на него с откровенной злостью, а пошел к своей. Но не удержался и бросил взгляд в сторону стоявшего неподалеку «Ниссана» – два сидевших на передних сиденьях человека то ли спали непробудным сном, то ли были в отключке. Лев не стал к ним подходить и поехал домой. Там ему хватило сил только на то, чтобы сначала поставить антипрослушку на подзарядку, а будильник – на одиннадцать часов, потому что он понадеялся, что этого будет достаточно. Потом, не раздеваясь, он упал на диван и тут же отключился.

Когда будильник, старый, проверенный, с молоточками, которые колотили по мозгам не хуже колоколов, зазвенел, ему показалось, что он только что заснул, но пришлось встать. В этот раз он уже по доброй воле залез под холодный душ и стоял там до тех пор, пока не почувствовал, что проснулся окончательно. Плюнув на свой панкреатит, Лев заварил себе большую чашку крепчайшего кофе, который и выпил с парой бутербродов. Решив, что достаточно взбодрился, он поехал в управление, где сразу пошел к Орлову и ужаснулся при виде его красных, воспаленных глаз, мешков под ними и осунувшегося лица. Впрочем, как он ни старался привести себя в приличный вид, ему самому это тоже плохо удалось.

– Лев Иванович! Докладывайте, что вы и Крячко узнали в клубе, – официальным тоном потребовал Орлов, демонстрируя, что все еще продолжает сердиться на своего друга и подчиненного.

Гуров тут же принял эти правила игры, а что говорить, он обдумал еще по дороге на работу. Когда-то в молодости он считал, что совсем неважно, что и как человек говорит, – важно то, что он делает. Но годы службы это мнение в корне изменили, потому что за горой слов большинство начальства даже не пыталось искать мышиную толику действительно проделанной работы. Главное, чтобы звучало убедительно и многословно, чтобы подробностей было побольше, чтобы сразу становилось ясно: горел человек на работе, ночей не спал, недоедал, недопивал – одной идеей жив был. И технику подобных отчетов Гуров освоил досконально, чем сейчас и воспользовался. Он начал от сотворения мира и, постепенно приближаясь ко дню сегодняшнему, очень обоснованно доказывал даже задремавшему Орлову, что это было самоубийство в чистом виде, и ничто другое. И доказал-таки, потому что казуистика – великая вещь, если с ней уметь обращаться.

– В клубе, как это было точно выяснено путем опроса работников, к потерпевшим никто не подсаживался и в разговор не вступал. Таким образом, какая-либо ссора или обида, способная вызвать столь бурную реакцию, исключается. И совершено это невольное самоубийство было исключительно под влиянием наркотиков или психотропных веществ. А то, что их следы не были обнаружены в крови, так это только потому, что препарат, наверное, новый, и еще не разработаны соответствующие реактивы, способные выявить его в крови. Но, поскольку, как точно выяснил господин Попов, в клубе «Эго» никакие наркотики не распространяются, то молодые люди, как и в прошлый раз, могли приобрести их по дороге в гости к Юрию Попову. Но это уже не наша компетенция, а наркоконтроля. – И в заключение Лев добавил: – Я понимаю, что родителям этих молодых людей претит сама мысль о том, что их сыновья, пусть даже под действием наркотика, могли совершить невольное самоубийство, но факты – упрямая вещь. Можно смотреть на них под любым углом, но это будут те же шары, только вид сбоку. У меня все, Петр Николаевич.

– Хорошо! – очнувшись от дремоты, сказал Орлов. – Попрошу вас к завтрашнему утру…

– Прошу прощенья, Петр Николаевич, но завтра – суббота, – позволил себе перебить его Гуров.

– Значит, к утру понедельника, – поправился Орлов, – подготовить обстоятельный отчет о проделанной…

Тут зазвонил телефон, оказалось, что это Щенку неймется.

– Телефон в кабинете полковника Гурова и не может отвечать, потому что он стоит сейчас передо мной и отчитывается о проделанной работе, – сказал Петр, выслушав его. – …А полковник Крячко еще вчера написал мне заявление на предоставление двухнедельного отпуска без сохранения содержания по семейным обстоятельствам… Потому и отпустил, что, не в обиду Станиславу Васильевичу будет сказано, он всегда выполняет при полковнике Гурове подсобную работу, и в случае необходимости его вполне может заменить другой офицер… Лев Иванович! Господин заместитель министра интересуется, почему у вас сотовый не отвечает?

А тот и не мог ответить, потому что Гуров отключил у него звук и вообще за всей этой суетой как-то даже забыл о его существовании, но сейчас, помня о том, что ему еще нужно поехать в клуб, Лев ответил:

– Наверное, я его в клубе забыл, потому что мы работали допоздна, а перед этим была бессонная ночь. Но я сегодня же туда заеду и заберу его.

– Вы слышали, товарищ генерал-лейтенант? – спросил в трубку Орлов. – …Да, Гуров во всем разобрался – это было самоубийство. …Полковник Гуров никогда не ошибается! Если он сказал, что это было самоубийство, значит, так оно и есть! – тут Петр даже подмигнул Гурову. – …Значит, это с ним произошло первый раз в жизни! …Товарищ генерал-лейтенант! Гуров никогда по чьему-то заказу дел не открывал и не закрывал! …Нет, он справился с поставленной задачей и разобрался в этом деле! …Есть объявить взыскание! …Ест, группу распустить! …Ест, создать новую в ином составе и передать дело для дальнейшего расследования ей! – Орлов уже явно веселился. – Поручу это дело подполковнику Богданову, он очень исполнительный офицер! …Есть направить его к вам для инструктажа!

Положив трубку, генерал посмотрел на Льва веселыми глазами, и тот ответил ему не менее довольным взглядом. Подполковник Богданов был действительно исполнительным офицером, перед начальством – услужливым без меры, прикрывая собственную задницу, каждый свой шаг протоколировал, поэтому бумагами обкладывался так, что за ними его самого видно не было, но бездарью редкостной! Отдать это дело ему – значило завалить расследование на корню.

– Лев Иванович! Вы все поняли? – спросил Орлов.

– Так точно, господин генерал-майор! – четко ответил Гуров.

– Отчет предоставите мне для ознакомления сегодня до конца дня, а я передам его Богданову. Можете быть свободны.

Гуров сделал четкий поворот, вышел, только что не печатая шаг, и сразу же отправился в клуб – отчет он и потом написать успеет.

Там его встретили чуть ли не как родного и тут же провели в кабинет к Нестору. Вид у того был довольно помятый – он тоже ночью не спал, да и перегаром от него попахивало.

– Ты спиртным не увлекайся, – предупредил его Лев. – Тебе еще веселые дни предстоят.

– Не удивлюсь! – хмыкнул тот.

– Коновалова на работу пришла? – спросил Гуров.

– Нет, несмотря на то, что сегодня зарплата. Я ей даже на сотовый позвонил, который она оставила, а он вне зоны доступа.

– И не придет, потому что она свое дело уже сделала! – уверенно заявил Лев и, видя, что Нестор хочет что-то у него спросить, резко сказал: – Все потом! Сейчас давай сразу по делу, потому что сегодня я у тебя здесь в последний раз и больше не появлюсь, а связь в дальнейшем будем поддерживать только по телефону. Скажи, ты хочешь найти того, кто убил твоего сына? Хочешь за него отомстить?

– Вопрос дурацкий! – ответил Нестор. – Я ради этого на все пойду! И Старец с Лаптем тоже.

– Тогда запоминай, как «Отче наш», и им передай, как надо себя вести, – начал Лев. – Дело передано другой группе, потому что я с ним не справился.

– Ты? – Нестор удивился настолько, что даже перебил Гурова, но потом, все поняв, покивал: – А-а-а, то есть сделал вид, что не справился.

– Да, потому что некоторые люди хотят найти преступника вовсе не для того, чтобы наказать, – он им для других целей нужен, – объяснил Лев. – А вот я его буду искать до тех пор, пока не найду! И у меня есть для этого свои причины!

– Кого именно? Ту чернявую девку? – уточнил Нестор.

Гуров вовсе не собирался посвящать его во все подробности дела, потому что союзниками они были временными, и, если этого бывшего «братка» всерьез прижмут, он сдаст Гурова, как миленький, что бы он сейчас ни говорил. Так что новую версию Лев придумал заранее.

– Это не девка была, а переодетый парень, – сказал он. – Помнишь, что в машине Матвеева не нашли никаких женских потожировых? – Тот кивнул. – А ведь так быть не может! До чего-то эта девка все-таки должна была дотронуться. Просто я вчера был вымотанный, как собака, вот сразу и не сообразил.

– А что? В принципе, возможно, – подумав, согласился Нестор. – У меня тут такие, кстати, бывают. Но как он это сделал?

– Просто внушил парням, чтобы они прыгнули с балкона. Я точно выяснил, что такое возможно, – с горечью произнес Лев, у которого в этот момент перед мысленным взором встал невменяемый Стас с лихорадочно блестевшими глазами.

– Гуров! Это же хрень беспробудная! – поморщился Нестор.

– К сожалению, нет! – вздохнул Лев. – Представь себе, что это реально существует. И давай без комментариев – время поджимает, потому что официально я заехал сюда только для того, чтобы забрать сотовый, который у тебя вчера оставил.

– Обложили? – сочувственно спросил хозяин клуба.

– Со всех сторон, – кивнул Гуров. – Они же не дураки и цену мне знают. Вот и поняли, что дело я специально квалифицировал как самоубийство и даже основательную теоретическую базу под это подвел. Короче! Дело передано подполковнику Богданову…

– Так он же дурак! – не удержавшись, воскликнул Нестор.

– Да! – Лев не стал заступаться за своего коллегу даже из чувства корпоративной солидарности, потому что это было истинной правдой. – Но очень старательный. Кроме того, к нему в рабочую группу, я так думаю, включат кого-то из ФСБ. Со мной такой номер не прошел бы, а Богдаша на все согласится, лишь бы начальству услужить. Так что не надейся, что легко отделаешься. Уж эти от тебя так просто не отцепятся. Значит, ты предупреждаешь всех своих работников, что надо говорить, а уж как ты это сделаешь – тебе решать. Та черная пробралась сюда обманом, потому что здесь собираются очень солидные люди. Ты помнишь, что бармен говорил? – Нестор кивнул. – Вот и придерживайтесь этой версии – она хотела найти себе нового спонсора или мужа. Но поняла, что ей здесь ничего не светит, и потихоньку ушла, украв халат, потому что ей было стыдно снова проходить мимо охраны. Коновалова же никакого отношения к брюнетке не имеет и просто что-то у тебя украла. Ты придумал, что именно?

– Бумажник, – ответил Нестор.

– Тогда срочно купи себе новый, а старый выбрось – не с лохами дело иметь будешь! ФСБ – контора серьезная!

– Значит, Ольга была сообщницей той черной? Точнее, того мужика, – спросил Нестор.

– Да, – кивнул Лев. – Записи уничтожил?

– И список членов клуба новый написал, включив туда только тех, кому бояться нечего. И Багра предупрежу! Словом, все хвосты подчищу. Уж этому меня учить не надо, – усмехнулся Нестор.

– Помню я твою изворотливость. Главное, чтобы твои работники в одну дуду дудели. А если у тебя все тот же адвокат, то, будем надеяться, для тебя все обойдется. Теперь по Коноваловой. Дай мне ксерокопию ее паспорта – он же у тебя есть?

– Само собой, – подтвердил Нестор и достал ее из сейфа.

Гуров на нее посмотрел и только вздохнул: то, что человек на своей фотографии в паспорте очень часто не похож на себя в жизни, давно известно, а тут еще и ксерокопия! Разобрать внешность девушки вообще не представлялось возможным!

– Я ее у себя оставлю, может пригодиться. А теперь расскажи мне все, что касается этой девицы, до мельчайших подробностей, – потребовал Лев. – Начинай прямо с той минуты, когда она сюда пришла в первый раз, но прежде скажи мне, куда делась предыдущая посудомойка. Как освободилось это место?

– Это пенсионерка была, аккуратная, старательная, три года у меня проработала, а тут руки ее подводить стали – суставы больные, – начал рассказывать Нестор. – Вот она пришла ко мне и сказала, что уволиться хочет, потому что разбить что-нибудь боится. А посуда-то у меня – не фаянс дубовый! Фарфор, хрусталь и богемское стекло! Я ведь стоимость разбитого из ее зарплаты вычитать буду. Ну, уволилась она, я велел объявления развесить тут поблизости, а посудой пока помощник повара занимался. Потом пришла эта Ольга…