Текст книги "Гарри Гудини. Обман без обмана. Маленькие рассказы о большом успехе"

70. Смерть матушки

Он, действительно, был человеком. увлекающимся какой-либо идеей и быстро к ней охладевающим. Если его, что называется, «не задевало», он ставил на трюке крест, даже если другим он казался очень и очень интересным, и даже пугающим. Но если уж Гудини в чём-то был убеждён, то он превращался в подобие танка. Свернуть его с выбранного пути могла разве что смерть…

В 1913 году в жизни Гарри Гудини произошла трагедия, с которой он не смог смириться до самого последнего часа собственной жизни. В этом году он потерял мать.

Горе было настолько всеохватным и неизбывным, что Гарри впал в депрессию и на время прекратил выступления. А когда вернулся на сцену, не мог удержаться от слёз, когда журналисты или зрители расспрашивали его о матушке Сесилии (Гудини имел обыкновение общаться с публикой после исполнения своих трюков).

С годами боль утраты не только не ослабла, но, наоборот, усилилась. Тоска по матери переросла в настоящую манию. Иногда верная Бесс тревожилась за психическое здоровье Гудини – Гарри всё чаще говорил о своём желании… вызвать дух матушки Сесилии, чтобы пообщаться с ней.

И началась необыкновенная история сближения Гудини со сторонниками спиритуализма. Пройдёт немного времени, и Гарри станет своим в этом странном сообществе. А потом разругается с ним в пух и прах, разоблачив наивные трюки спиритуалистов и обвиняя их в манипуляциях чувствами убитых горем людей.

71. Теодор Рузвельт

Знакомство Гудини с президентом США Теодором Рузвельтом было обставлено Гарри, как совершенно случайное, но на деле было тщательно спланировано и не менее тщательно подготовлено.

Поклонник спиритуализма, Рузвельт, человек очень талантливый и много сделавший для Америки во время двукратного пребывания на посту президента США, возвращался из поездки в Европу на борту трансатлантического лайнера. И надо же было такому случиться – среди пассажиров парохода оказался и Гарри Гудини.

Они разговорились. Рузвельт выразил восхищение талантом Гарри. И тут же предложил провести спиритический сеанс. Гудини согласился. В ходе сеанса, который Гудини провёл в своей каюте в присутствии множества свидетелей, Рузвельт должен был написать секретный вопрос, который Гудини «при помощи духов» воспроизведёт на грифельной доске.

Рузвельт отвернулся и что-то нарисовал на листе бумаги, подложив под него валявшуюся на столе книгу. Затем он спрятал записку в карман. Гарри раскинул над столом руки и «страшным голосом» спросил у духов – что написано в записке Рузвельта… Когда Гудини раскрыл доску, Теодор Рузвельт едва ни лишился чувств. Там был цветными мелками нарисован маршрут его недавнего путешествия по Андам! Об этой поездке бывшего президента никто не знал – статья о нём только готовилась к публикации в лондонской газете.

Ошарашенный судовой радист тут же побежал отстукивать телеграмму в нью-йоркскую газету с сообщением об удивительном спиритическом сеансе Гудини.

72. Премия для спиритов

Самое поразительное заключалось в том, что Гарри тут же раскрыл секрет своего фокуса. И ему никто не поверил! Гудини тщательно подготовился к этому розыгрышу. Он специально купил билет на пароход, на котором должен был возвращаться в Америку Рузвельт. Узнав от знакомых журналистов, что президент подготовил какую-то статью, не поленился отправиться в лондонскую типографию и прочитать гранки. Карту путешествия, которая приводилась в статье, он перерисовал в блокнот и воспроизвёл на грифельной доске заранее. Затем вложил под суперобложку книги, которая должна была «валяться» на столе каюты Гарри, копирку, быстро прочитав текст записки во время своих пассов руками. Наконец, он ни минуты не сомневался, что вопрос Рузвельта будет звучать примерно так: «Где я провёл Рождество». Ибо именно Рождество неоднократно упоминалось в статье Рузвельта… Гудини ни в чём не ошибся!

Это было самое начало громких разоблачений. Очень скоро Гарри объявил, что он и его коллеги по Обществу американских магов готовы выплатить большую премию тому, кто… вызовет дух матушки Сесилии Вайс.

Речь шла о сотне тысяч долларов. Рискнули многие. И для всех дело закончилось публичным позором. А те, кто пытался защититься от разоблачений Гудини и обращался в суд, ещё и выплачивали Гарри внушительные компенсации за лживые обвинения.

73. Конан Дойль

В последний день февраля 1920 года в имение Уиндлшем в Сассексе, Англия, почтальон принес аккуратную бандероль. Хозяин имения сэр Артур Конан Дойль внимательно прочитал обратный адрес и имя отправителя – Роберт Гудини. В бандероли оказалась книга «Разоблачения Роберта Гудини», изданная в 1908 году.

Спустя несколько дней Дойль отправил ответное письмо – на адрес лондонского отеля, в котором остановились во время очередных гастролей Гарри и Бесс. И 14 марта 1920 года чета Гудини посетила великого писателя, автора рассказов о Шерлоке Холмсе. И тут оказалось, что об этой встрече мечтал не только Гудини, который зачитывался рассказами и романами Дойля, но и сам писатель, считавший Гудини… великим магом и спиритуалистом. Так началась дружба двух замечательных людей.

Эта встреча была первой, но далеко не последней. Именно под воздействием убеждённости Дойля, который как раз в эти годы увлёкся спиритуализмом, Гарри начал основательно изучать спиритизм и его апологетов. И вскоре пришёл к выводу, что речь идёт исключительно о мошенничестве. И что воздействием неких потусторонних сил и, тем более, о науке здесь и речи быть не может.

Дойль и Гудини вели дружескую переписку. Весной 1922 года Дойль получил приглашение посетить Нью-Йорк, чтобы прочитать серию лекций о спиритизме. Гарри пригласил друга поселиться в его доме, но супруги Дойль предпочли жить в гостинице, нежели обременять Гарри и Бесс. Но в гостях, конечно, побывали. И не раз.

74. Гудини разоблачает спиритуализм

Между тем, пока Конан Дойль пропагандировал «новое учение», его друг Гудини это же «учение» громил по всем статьям. Гарри провоцировал несчастных спиритов на судебные иски. И прямо во время судебных разбирательств воспроизводил все спиритуалистические трюки.

«Духи» по просьбе Гарри передвигали столы, гасили свечи, рисовали на грифельных досках, перемещали карточки с буквами. Они вытворяли такое, что кое-кому из публики приходилось подносить к носу нашатырь. А отпетые преступники, ждавшие своей очереди в коридоре суда, нервно крестились и требовали отвести их в камеры, чтобы чистосердечно во всём признаться и раскаяться.

Самое забавно – у принципиально не верящего в спиритуализм Гудини все трюки получались. Но никто из его оппонентов не смог воспроизвести в суде ни одной из своих штук.

Доказательства мошенничества спиритов, приведённые Гудини, были настолько убедительны, что он не проиграл ни одного дела. Зато каждый проигравший мог быть спокоен – все детали процесса тут же попадали в газеты.

Это была не критика и даже не война. Это было форменное «избиение младенцев». Однако, спорить можно с тем, кто готов к спору. А разубеждать верующего человека бессмысленно, поскольку речь идёт о вере, а не о знании. Гудини удалось показать публике истинное лицо спиритов. Но сами-то последователи спиритуализма свято верили в свои идеи! И были абсолютно убеждены – они занимаются не мошенничеством. Они… общаются с духами умерших.

75. Ссора с Дойлем

В июне 1922 года Дойль с супругой и детьми вернулся из поездки по «святым» для спиритов местам, посетив Вашингтон, Бостон и Рочестер, побывав в доме сестёр Фокс, основателей спиритуализма.

Гудини пригласил писателя на ежегодный банкет, устраиваемый Обществом американских магов. А 17 июня Гарри и Бесс отправились в Атлантик-Сити, где остановились Дойли, чтобы провести два дня в обществе друзей.

Всё было замечательно. Но 18 июня предложил Гудини… сеанс спиритизма. А после начала действа сообщил, что к Гарри обращается дух матушки Сесилии.

Гарри тут же поднялся и, ни слова не говоря, вышел вон. Бесс всё поняла и последовала за мужем. А через два дня Дойль и Гудини встретились для решающего разговора.

Что сказал Гарри этому старому заслуженному человеку?

– Артур, вы – мошенник. Вы играете с тем, с чем нельзя играть.

И Дойль вспылил. 24 июня Дойли поднялись на палубу трансатлантического лайнера и отбыли на родину.

А в октябре 1922 года в газете «Нью-Йорк сан» появилась язвительная статья Гудини «В пудренице духов чисто», в которой не оставил от спиритов камня на камне. Он знал, о чём говорил! За его спиной были разоблачительные судебные процессы и кропотливая работа по исследованию трюков спиритуалистов.

Спустя год, в марте 1923 года бывшие друзья окончательно стали врагами. И Гудини, и Дойль опубликовали друг о друге разгромные статьи. И это уже было похоже на… объявление войны.

76. Фокус для Дойля

Эта история выглядит не очень хорошо… Но вряд ли вина за уничтоженную дружбу лежит на Гудини. Он относился к Дойлю с почтением и даже пытался разубедить его в спиритуализме очень убедительной демонстрацией.

Дело было в том же 1922 году во время посещения Артуром Конан Дойлем гарлемского дома Гудини. Они как раз шли к Гудини в гости – Гарри зашёл за супругами в гостиницу. По дороге (а они решили пройтись пешком) разговорились о спиритизме. И Гудини сказал:

– Мы находимся в трёх кварталах от дома. Пожалуйста, напишите что-нибудь в своей записной книжке. А остальное покажу, когда мы придём на место.

Дойль достал из кармана свою книжку и черкнул в ней три слова – «Мене, текел, фарес». Именно эти слова, согласно Библии, появились на стене дворца Валтасара.

Дома Гудини пригласил Дойля в свой кабинет. И тут подвешенный над грифельной доской и покрытый белой краской шарик вывел… те самые три слова, которые написал Дойль. Писатель был потрясён.

А Гудини сказал:

– Дорогой друг, над этим фокусом я работал целую зиму. Я не раскрою вам его секрет, но уверяю, речь идёт исключительно о ловкости рук в соединении с несложными устройствами. Этот трюк призван продемонстрировать вам, на что способен ловкий и опытный человек. Пожалуйста, если вы увидите нечто невероятно, не торопитесь с выводами, полагая, что тут действуют сверхъестественные силы или духи…

И сэр Артур Конан Дойль Гудини не услышал. Или не захотел услышать.

77. Маленький и сильный

Каким Гудини был в жизни? Как выглядел? Каким обладал характером? Старые иллюстрации способны рассказать нам об этом лишь отчасти…

Невысокого роста – около 160 сантиметров. Очень крепкий, коренастый, с идеально развитой мускулатурой. Если бы в 20-е годы существовал такой вид спорта, как культуризм, то Гудини обязательно был бы выдающимся спортсменом.

У него были сильные, но немного кривые ноги, что, впрочем, помогало при выполнении трюков. Во время связывания Гудини слегка раздвигал ноги, одновременно напрягая мышцы. И таким образом увеличивал объём тела. Расслабляясь, он облегчал выпутывание из обвивающих его верёвок и кандалов.

Форма головы близка к треугольной. Близко посаженные, очень внимательные голубые глаза. Чёрные вьющиеся волосы – Гудини был красивым человеком, это отмечали все, кто его видел.

Взгляд и улыбка Гудини достойны отдельного упоминания. Его взгляд нельзя было назвать жёстким, скорее – острым, но доброжелательным. Но за видимой мягкостью скрывалась железная воля. Властность Гудини ощущали его собеседники. Он не подавлял волю людей, он располагал к себе невыразимой харизмой, завоёвывал и очаровывал. И в этом ему помогала удивительная улыбка, которую современники Гарри не могли толком описать словами. У них возникало ощущение очень сильного, волевого, но добросердечного и понимающего человека.

78. Тренировки по системе Гудини

Выполнение сложнейших трюков требовали от Гудини безупречной физической формы. И он тренировался – всю жизнь, с отрочества, без пауз и длительных перерывов, доводя себя до изнурения. Его тренировки можно сравнить разве что с тренировками выдающегося спортсмена и актёра Брюса Ли, который, как известно, уничтожил себя бесконечными упражнениями.

Гудини тренировался непрерывно, даже тогда, когда занимался обычными бытовыми делами. Великолепный инженер – большинство сложного реквизита для своих фокусов Гудини придумал сам – Гарри превращал в тренажёры всё, с чем имел дело. Если он носил с собой трость, то она была полой и залитой внутри свинцом, превращаясь в подобие гантели. Двери в его кабинете была отягощена мощной пружиной. Портфель, в котором Гарри носил деловые бумаги, по весу мог сравняться с гирей.

Находясь в каком-нибудь общественном месте более-менее длительное время, Гарри принимался незаметно напрягать и расслаблять мышцы, превращая минуты праздности в силовую тренировку. Он редко ходил спокойным ровным шагом – больше бегал, чем удивлял друзей и многочисленных почитателей, встречавших его на нью-йоркских улицах.

А дома у Гудини был обустроен настоящий спортивный зал – со штангой, гирями, специальными тренажёрами.

Он тренировался постоянно. И мог бы при желании состояться в самых разных видах спорта. В тяжёлой атлетике и в акробатике – точно. Близко знавшие Гудини коллеги восхищались невероятной силой и гибкостью этого человека.

79. Голос Гудини

Расцвет карьеры иллюзиониста Гудини пришёлся на эпоху немого кино. А музыкальными данными, чтобы записывать свои песни на граммофонные пластинки, Гарри не обладал. Поэтому мы никогда бы не узнали каким был его голос, если бы… ни записи, сделанные им 24 октября 1914 года в маленькой студии звукозаписи в Бруклине, Нью-Йорк.

В тот день Гарри, прогуливаясь по Нью-Йорку с сестрой Глэдис (ей, к слову, тогда было 32 года, и Гудини очень её любил) заглянул в студию, оборудованную фонографами Эдисона. И, купив несколько восковых цилиндров, наговорил вступительную речь к номеру «Китайская пытка водой». Затем он предложил Глэдис продекламировать стихи. А когда она закончила, Гудини повторил то же стихотворение, прочитанное Глэдис по-английски, на немецком языке.

Вот и вся запись. Сделана она была исключительно для себя, на память. В те годы фонограф оставался затейливой и очень привлекательной игрушкой. И средством запечатлеть память о близких людях – как, скажем, любительская фотография.

У Гарри был глуховатый тенор. По-английски он говорил с неожиданным акцентом – с неожиданным, потому что Гудини с 4 лет жил в Америке и считал английский язык вторым родным (первым был венгерский). Но он также владел еврейским и немецким языками. Причём, по-немецки говорил очень хорошо.

Эта запись на восковых валиках Эдисона была обнаружена случайно в 1970 году в личном архиве только что скончавшегося иллюзиониста Джона Малхолланда. Сейчас эти валики находятся в коллекции Дэвида Копперфильда.

80. Гипнотизёр

Обладал ли Гудини даром гипнотического воздействия на людей, доподлинно неизвестно. Сам он не отрицал, но явно и не подтверждал наличия у себя таких способностей. Но обвальный успех его фокусов и то моментальное расположение публики, которое он завоёвывал, едва поднявшись на сцену, позволяют предположить, что Гарри был очень сильным гипнотизёром. К тому же некоторые трюки, например, с освобождением из тюремной камеры, внятного объяснения до сих пор не получили. И предположение может быть лишь одно – Гудини погрузил охранника, дежурившего у дверей, а потом и заключённых соседних камер, которых он поменял местами, в гипнотический сон, под воздействием которого надзиратель сам открыл дверь.

Всё вроде бы логично. Только в России Гудини исчез из камеры, двери которой были не просто заперты на замок, но и… заколочены листом железа. И гипноз тут уже ни при чём.

Скорее всего, речь может идти о комбинации приёмов. Гудини был гипнотизёром, но при этом основой его трюков была тренировка и продуманный реквизит. Какой-либо один метод не дал бы того эффекта, который имели номера Гудини. В толпе зрителей всегда найдутся люди, которые абсолютно не подвержены гипнотическому воздействию либо подвержены в меньшей степени, чем подавляющее количество зрителей. Недаром же перед началом сеанса гипнотизёры проводят своеобразное тестирование публики и просят выйти из зала тех, кто тестирование не прошёл. Это испытание на подверженность гипнозу выглядит примерно следующим образом: «Сцепите руки за головой и попробуйте их расцепить…».

81. Публика Гудини

Как и у любого профессионального фокусника публика Гудини подразделялась на три категории. На «обожателей», людей, которые считали Гарри гением и безоговорочно восхищались всеми его трюками. На «сомневающихся», которых Гудини в ходе представления нужно было убедить в достоверности происходящего. И на «критиков», которые категорически не верили Гудини, считая мошенничеством саму профессию иллюзиониста.

С последними, как ни странно, Гудини было легче всего. Ни разу за свою многолетнюю карьеру Гудини не допустил серьёзного промаха, чтобы секрет его трюка стал очевиден хотя бы одному из критически настроенных зрителей. Гарри слишком хорошо знал человеческую психологию. Люди, которые намеренно выискивают ошибки фокусника, обращают внимание на совершенно не те детали трюка, на которых следовало бы сосредоточиться. И это без вариантов. В случае с трюком с исчезновением слона, к примеру, отвлекающей деталью был бассейн, установленный под сценой. Эта огромная ёмкость с водой Гудини была не задействована совершенно. Но «критики» были убеждены, что слон с дрессировщиком исчезают именно в воде.

Сложней всего было с «обожателями». Они искренне верили во всемогущество Гудини, считали его настоящим волшебником. И на признания Гарри в том, что речь может идти исключительно о тренировке и отточенной технике, во внимание не принимали. Понятно же, Гарри очень скромный человек. И потому не хочет, чтобы его считали магом… А он самый что ни на есть маг!

В конце концов один из таких «обожателей» Гарри и… убил.

82. Несчастный случай в Монреале

22 октября 1926 года (по другим сведениям, на день или два раньше) Гарри был на гастролях в Монреале. Он только что отыграл своё новое шоу «3-в-одном: Магия, освобождение и иллюзия с воздействием», включавшее самые эффектные, самые сложные номера.

Гарри отдыхал в гримёрной, лёжа на диване. Напротив со своими карандашами копались два студента монреальского художественного училища Джек Цена и Сэм Смайли, которые с разрешения Гудини рисовали его портрет.

В этот момент дверь гримёрной распахнулась. В гримёрной появился розовощёкий крепыш, представившийся Гордоном Уайтхедом, студентом университета МакГилл. Он задал какой-то вопрос, который погружённый в себя Гудини не расслышал. Гарри даже не удивился появлению непрошенного гостя, полагая, что тот товарищ молодых художников.

А Уайтхед спросил:

– Мистер Гудини, правда, что вы можете выдержать любой удар в живот? Говорят, у вас железный пресс… Разрешите попробовать?

Уайтхед шагнул к дивану. Гудини инстинктивно поднялся. И тут… молодой человек (как оказалось, боксёр-любитель, который хотел овладеть таким же непробиваемым прессом, какой был у Гарри) нанёс Гудини три коротких удара.

Гудини схватился за живот и сдавленно застонал. В этот момент у него лопнул аппендикс, который был воспалён уже несколько дней. Гудини просто не обращал внимания на боли в правой нижней части живота.

83. Последнее шоу Гудини

Полудрема слетела с Гарри в мгновенье ока.

– Подождите, – прохрипел он. – Я же должен сосредоточиться.

Он справился с приступом боли. Выпрямился. И глядя в глаза Уайтхеду сказал:

– Теперь бейте.

Студент нанёс ещё несколько ударов и… затряс ушибленным кулаком. Пресс у Гарри был стальной…

Гастроли в Монреале закончились. Гарри дал ещё несколько представлений, собрал реквизит и вместе с Бесс сел на поезд, идущий в Детройт, где у Гудини были назначены следующие концерты в «Гэррик Тиэтр».

Несколько дней его мучили ужасные боли. Но Гудини привык выносить любую боль. И не показывал виду. Обеспокоенная Бесс, тем не менее, заметила неладное. У Гудини резко подскочила температура. В Детройт он приехал, уже пылая от горячечного жара.

И тем не менее он вышел на сцену и принялся играть свою роль фокусника-волшебника. Во время исполнения номера с освобождением из смирительной рубашки Гарри упал в обморок. Бесс в ужасе бросилась к нему. Но… Гарри открыл глаза и, поймав взгляд Бесс, улыбнулся супруге.

Сразу по окончанию шоу его отвезли в «Детройтс Грейс Госпиталь». Температура 40 градусов. Короткое обследование врачей. И чудовищный диагноз – перитонит. Гудини был срочно госпитализирован в палату номер 401.

Он умирал несколько дней. Успел оставить Бесс завещание. Успел поговорить с ней напоследок. Вечером 30 октября 1926 года, накануне Хэллоуина, Гудини впал в беспамятство и в себя больше не приходил.