Текст книги "Гарри Гудини. Обман без обмана. Маленькие рассказы о большом успехе"

42. Гудини против «Дэйли Миррор»

Европейские гастроли Гудини подходили к концу. Он путешествовал по Старому Свету почти 4 года. И не собирался пока возвращаться в Соединенные Штаты. Однако, в марте 1904 года произошло событие, которое изменило его решение и едва ни стоило Гарри карьеры иллюзиониста.

Вызов бросила редакция газеты «Дэйли Миррор», которая заявила, что располагает такими наручниками, которые не сумеет открыть даже «великий Гудини». Это были наручники мастера из Бермингема Натаниэля Харта. Якобы Харт работал над этими оковами в течение последних пяти лет, поставив перед собой цель создать такие наручники, которые смогли бы лишить движения любого человека.

Расчёт был на то, что Гарри не выдержит и заведётся. И он, действительно, отреагировал моментально – испытание наручников Харта было назначено на 17 марта 1904 года на арене лондонского ипподрома, арендованном газетой. Было объявлено, что на представление приглашено 4 тысячи зрителей и 100 журналистов. Процесс освобождения Гарри от хитрых наручников Натаниэля Харта будет снят на фотоплёнку. А газета в случае выигрыша пари Гудини обязуется выплатить ему внушительную премию… Хотя этого, по мнению «Дэйли Миррор», не случится никогда – такие замки Гарри не по зубам.

То, что дело может обернуться катастрофой, Гудини понял слишком поздно. В полдень 17 марта он вышел на подиум, установленный на ипподроме. Взглянул на наручники и… обмер.

43. Самый длительный трюк Гудини

Представитель «Дэйли Миррор» Фрэнк Паркер вел себя так, словно он уже разоблачил Гарри. Первым делом Паркер потребовал удалить с подиума его реквизит – «дом призраков», ширму, из-за которой Гудини появлялся на сцене. Гарри возражать не стал.

Потом на него надели наручники Харта, оказавшиеся громадной и тяжеленной конструкцией с весьма замысловатыми замками. Гудини почувствовал, что совершенно не может повернуть кисти рук – наручники были затянуты до предела. Тогда он попросил устроителей снять с него пальто, в котором он вышел на подиум, ссылаясь на то, что не видит замков. Но Паркер снова возразил – мол, наручники уже на Гарри, что-либо менять в ходе эксперимента поздно. И то, что Гудини не видит замков, ни коим образом не должно повлиять на исполнение трюка.

Тогда Гарри наклонил голову и вытащил зубами из внутреннего кармана небольшой складной нож. Щёлкнула кнопка, нож раскрылся. И Гарри, удерживая нож зубами, отрезал манжеты рукавов. Публика зааплодировала.

Прошло 56 минут… Гудини предпринимал тщетные усилия освободиться. Он ужасно устал. Запястья его рук посинели. Представители газеты терпеливо ждали сигнала поражения. Но Гудини продолжал бороться.

Из-за кулис появилась Бесс. Она приблизилась к мужу и… поцеловала его. Потом повернулась и удалилась.

Через 1 час 10 минут с начала представления наручники Натаниэля Харта со звоном упали на деревянный помост. Гудини поднял руки. И толпа восхищённо взревела…

44. Платья королевы Виктории

Спустя несколько дней в «Дэйли Мирор» появилась статья, посвящённая представлению Гудини. В ней сообщалось, что по мнению наблюдателей от газеты, отмычка была передана супругой фокусника во время этого неожиданного поцелуя. Но газета отдаёт должное иллюзионисту – Гудини, действительно, очень талантливый фокусник… Однако, возникает вопрос – почему сразу после окончания демонстрации Гарри прямо на сцене… расплакался?!

А он в самом деле разрыдался – настолько был обессилен и опустошён. И дело даже не в том, что руки оказались израненными и потребовали лечения. И не в том, что освобождение пошло не так, как планировал Гарри. Он просто почувствовал себя не всесильным. И находился всего в полушаге от скандального провала.

В тот вечер Гарри сказал Бесс:

– Всё, хватит. Нам пора возвращаться домой.

И представитель Мартина Бека, который сопровождал Гарри и Бесс все четыре года их грандиозных гастролей, объявил, что турне Гудини подошло к концу. И маэстро необходимо отдохнуть, чтобы потом порадовать публику новыми представлениями…

Через несколько дней в газетах появилось сообщение, что Гудини и его супруга купили коллекцию роскошных платьев, сшитых когда-то для королевы Виктории. На вопрос – кому предназначены эти платья (Бесс для них была слишком стройна и молода) – Гарри моментально ответил:

– Для самой лучшей женщины на свете. Для моей матери.

45. Большой приём для родственников

Окончание четырёхлетнего европейского турне Гудини отметил роскошным приёмом, устроенным в зале дорогого лондонского ресторана. Была приглашена пресса и почётные гости. Но главными гостями Гудини стали его и Бесс родственники.

Столы были заставлены деликатесами. Официанты, одетые в затейливые расшитые золотом ливреи, бесшумно порхали по залу. В углу, стараясь оставаться незаметным, тихонько наигрывал оркестр. Всё было чинно и благородно, что вызывало у присутствующих улыбку – очень уж необычно выглядела эта смесь чопорного английского «средневековья» и демократичного стиля супругов Гудини.

Наконец, Гарри дал знак. Грянула музыка. И в зал, поддерживаемая с обеих сторон детьми, «вплыла»… королева Англии? Нет – матушка Сесилия, одетая в роскошный наряд королевы Виктории. Журналисты ахнули.

Гарри приблизился к матери, опустился на одно колено и поцеловал ей руку. И было это очень трогательно. Затем Гарри поднялся, наклонился к матери и что-то прошептал ей на ухо.

– Мама, я сделал это. Я богат и знаменит, – сказал он. – И теперь ты можешь совсем не думать о деньгах…

– Ты хорошо поработал, сынок, – ответила матушка Сесилия, смахивая набежавшую слезу.

В разгар вечеринки, когда гости, сытые и уже чуточку пьяные, принялись танцевать, журналисты, дожидавшиеся своей минуты, обступили Гарри.

– Ох, ребята, – сказал им Гудини, широко улыбаясь. – Это самый счастливый день в моей жизни.

И он кивнул в сторону Тео, который в этот момент танцевал с матушкой Сесилией.

46. Возвращение в Америку

В том же 1904 году после четырёхлетнего турне по Европе супруги Гудини вернулись в Америку.

Нью-Йорк встретил Гарри, как героя. Его не забыли и не потеряли. О выступлениях в европейских столицах регулярно писали американские газеты. И публика с нетерпением ждала возвращения «великого Гудини».

Некоторое время Гарри и Бесс наслаждались славой – встречались с журналистами, раздавали интервью, заводили знакомства с новыми почитателями, среди которых были и фигуры первой величины.

По возвращению на родину Гудини занялся реализацией давней мечты. Он очень хотел купить свой собственный дом – большой, красивый, удобный. Дом, который стал бы не только его гнездом, его крепостью, но творческой лабораторией и мастерской по изготовлению сложнейшего реквизита.

Гарри и Бесс объездили половину Нью-Йорка. И, наконец, остановили свой выбор на большом доме на 113-й улице в Гарлеме, за который иллюзионист выложил 25 тысяч долларов. Этот дом принадлежит наследникам Гудини и сегодня.

Нам выбор Гарри может показаться странным – у Гарлема не очень хорошая репутация. Но в начале века это был вполне респектабельный район, застроенный современными многоэтажными доходными домами. В упадок он стал приходить в 20-е годы, а вид городских трущоб принял в период Великой депрессии.

Так что дом в Гарлеме для Гудини был очень неплохим приобретением. Рядом деловой центр Нью-Йорка, дорогие магазины, Бродвей… Кстати, десятилетия спустя в Гарлеме поселился Луис Армстронг. И он Гарлем не захотел поменять даже после того, как этот район превратился в гетто.

47. Богатый Гудини

Для Гудини наступило время расцвета. Он получал очень большие гонорары, став самым высокооплачиваемым фокусником Соединенных Штатов. Тут следует помнить – жанр, в котором работал Гарри, весьма специфичен. Для того, чтобы добиться успеха, нужен зритель, толпа, постоянный аншлаг. Дело не только в том, что у фокусника обычно нет своего помещения, и ему приходится выкладывать солидные деньги за аренду залов. Дело ещё и в реквизите – очень дорогостоящем, требующем кропотливой инженерной разработки и безупречного технического исполнения.

Зависимость самая что ни на есть прямая. Чем сложней и, соответственно, дороже реквизит, тем эффектней фокус, и тем больше привлечёт он зрителей, обеспечивая внушительные сборы. Чем больше сборы, тем дороже и сложней реквизит может позволить себе иллюзионист… Стоит ли удивляться, что Гудини за многолетнюю сценическую карьеру – а он всегда работал что называется за троих – не стал миллионером? Большую часть заработанных денег он тратил на постановку своих шоу.

Другой важной статьёй расходов было поддержание имиджа загадочного мага, владеющего тайными, недоступными другим людям познаниями. Гудини прикармливал прессу, оплачивал дорогую рекламу. И сам презрительно относясь к всякого рода золотым безделицам, окружал себя предметами роскоши, в которых, в общем-то, не нуждался.

Закончилась эта бесконечная «гонка тщеславия» тем, что Гудини купил… самолёт.

48. Авиатор Гудини

Нет, это был не каприз богатой звезды. Гудини искренне интересовался техникой и особенно авиацией. В десятые годы ХХ века авиация лишь становилась на ноги. И каждый полёт был сродни цирковому трюку. Никто из оставшихся на земле не мог с уверенностью сказать – приземлится взлетевший самолёт, или… живым отважного летчика больше никто не увидит.

В 1908 году Гудини отправился в новое турне по Европе. К тому времени ему уже не нужен был импресарио – имя Гарри распахивало перед ним любые площадки и привлекало огромное количество зрителей. Поэтому за организацию своих выступлений он взялся сам.

Летом 1909 года в Париже его пригласили на аэродром, где Гарри мог наблюдать полёты бипланов. И он настолько увлёкся, что попросил отвези его на завод братьев Вуазенов. Встреча с Чарльзом и Габриэлем Вуазенами и определила давно зревшее решение. Гудини решил купить собственный аэроплан.

Бесс пришла в полное расстройство. Во-первых, она побаивалась безрассудности Гарри. Она не сомневалась, что он захочет летать сам – иначе, зачем это дорогостоящее приобретение. Самолёт обошёлся Гудини в 5 тысяч долларов, деньги по тем временам огромные. Во-вторых, они не собирались жить в Париже. Возить самолёт за собой? И арендовать ради этого отдельный железнодорожный вагон?

Но уговорить Гарри от этой авантюры было уже невозможно. Его манило небо. Гудини хотел летать.

49. Его самолёт

«Вуазен Делагранж 2» Гудини был самым обычным двухместным бипланом универсального назначения. Собственно, это одна из первых европейских моделей, которая стала выпускаться малыми сериями и продаваться всем желающим. Гудини, таким образом, стал одним из первых частных владельцев аэропланов.

Сразу после покупки Гудини подыскал хорошего механика. Им стал Антонио Брассак, нанятый Гарри на полный рабочий день. В обязанности Брассака входило поддержание самолёта в исправном состоянии и… обучение Гарри управлению летающей машиной.

Первое, что сделал Антонио, огромными буквами написал на стойках крыльев и хвостовом оперении машины имя владельца – «Гудини». Затем поднял аэроплан в воздух, показав счастливому Гарри, что «Вуазен» вполне работоспособен.

Несколько дней у Брассака ушло на обучение Гудини основам управления аэропланом. Наконец, настал день первого самостоятельного полёта. Гудини настоял на том, чтобы механик остался на земле. Он словно чувствовал, что добром дело не закончится.

Выбрав для испытания будничное утро, когда на парижском аэродроме не было ни людей, ни летательных аппаратов, Гудини сел в кабину «Вуазена», Брассак крутанул пропеллер. Машина завелась и покатилась по травяному полю.

И вот мотор взревел, развивая полную мощность. Машина разбежалась, подпрыгнула на пару метров и… перевернулась. Из-под сложившихся домиком крыльев выбрался улыбающийся Гудини. Он был совершенно невредим. А вот с самолётом пришлось повозиться.

50. Первый полёт

Осенью 1909 года Гудини отправился на гастроли в Германию. В ноябре он выступал в театрах и концертных залах Гамбурга. Брассак же сопровождал разобранный самолёт, который был отправлен из Парижа в Гамбург железной дорогой.

26 ноября 1909 года Гудини появился на аэродроме возле ангара с его «Вуазеном». Двигатель был уже опробован и разогрет. Озабоченный механик что-то подкручивал, что-то регулировал. Редко какому механику нравится, как работает его машина. Брассак не был исключением.

Особое беспокойство Антонио вызывало то, что Гарри явился на аэродром не один, а в сопровождении полусотни зрителей. Брассак, конечно, не сомневался в способностях Гудини. Но… Гарри ещё ни разу не поднимался в воздух самостоятельно. И его авиаторская подготовка носила, скорее, теоретический, чем практический характер. Брассак попытался отговорить Гарри от полёта, но тот лишь махнул рукой, мол, лечу.

И снова машина разбежалась по жухлой намокшей от дождей траве. Гарри потянул штурвал на себя. И… машина поднялась в воздух. Зрители зааплодировали. Гарри заложил неглубокий вираж, развернул машину и на высоте в сотню метров пролетел над толпой…

В 1919 году Гудини выполнил сложнейший воздушный трюк для фильма «Мрачная игра». На полной скорости он перебрался по верёвке из одного самолёта в другой. Самое любопытное, что это был вовсе не запланированный фокус, а… реальная авиакатастрофа.

51. В Австралии

Весной 1910 года Гудини и Бесс отправились в дальнюю гастрольную поездку. Их путь лежал в далёкую загадочную Австралию. В трюме парохода, на котором Гудини добирался до «Зелёного континента», покоился его разобранный аэроплан.

Основным место выступлений Гудини стал Мельбурн. Именно здесь прошли его премьерные представления. Затем Гарри намеревался посетить Сидней.

Его принимали не просто хорошо, а великолепно. Массированная рекламная компания сделала своё дело. Местные газеты пестрели эффектными фотографиями Гудини, статьям о нём были отданы целые полосы воскресных номеров. Наконец, весть Мельбурн был оклеен афишами с его портретом.

Выступив со своими знаменитыми номерами – освобождением из смирительной рубашки, бегством из запертого сундука и из молочного бидона (в котором мог уместиться только Гарри, это один из самых известных его трюков), Гудини объявил, что главный его фокус ещё впереди.

Публика была заинтригована. Что ещё задумал этот кудесник? И Гудини раскрыл тайну – 18 марта 1910 года Гарри поднимется в небо Австралии на своём самолёте.

Если в Европе и Америке полёты на аэропланах уже мало кого удивляли, то в Австралии в воздух не поднимался ещё ни один человек… Нет, не совсем так. Был один отважный авиатор, который предпринял две попытки пролететь над Австралией на самолёте и… оба раза разбился. Это был Колин Дефриз, английский энтузиаст воздухоплавания, которому постоянно не везло.

52. Первый лётчик «Зелёного континента»

У этого полёта Гудини есть своя трагикомичная предыстория.

В конце 1909 года в Мельбурн прибыл английский авиатор Колин Дефриз, который привёз с собой разобранный биплан. 9 декабря 1909 года Дефриз при огромном стечении народа взлетел с поля ипподрома парка Виктория, что располагается в нескольких милях к северу от Мельбурна. Полёт проходил нормально, но когда самолёт пошёл на посадку, порывом ветра у Дефриза сорвало шляпу. Он попытался её поймать, неловко повернулся и… направил самолёт в землю. Аэроплан развалился на части, но лётчик, к счастью, уцелел. Полёт не был засчитан, как состоявшийся.

Вторая попытка была предпринята Дефризом 18 декабря того же года. На этот раз ему не удалось даже взлететь, самолёт скабрировал (перевернулся через нос) и опять развалился. Лётчик получил серьёзные травмы, но всё же выжил. Спортивная комиссия, которая должна была зафиксировать первый полёт над Австралией, пришла к выводу, что попытка не удалась.

1 марта 1910 года узнавший о намерениях Гудини предпринять свою попытку авиационного полёта механик Дефриза Банки сам сел в кабину биплана. Но тоже не смог поднять самолёт в воздух. Похоже эту машину преследовали одни неудачи…

18 марта 1910 года (по другим сведениям, это произошло на 3 дня позже – 21 марта) Самолёт Гудини поднялся в воздух, сделал круг над ипподромом парка Виктория и под аплодисменты многочисленных зрителей благополучно приземлился. Гудини стал первым лётчиком, совершившим полёт над Австралией.

53. Маг и волшебник

Выбравшись из машины, Гарри важно заявил окружившим его журналистам:

– Гудини могут забыть, как мага и исполнителя трюков с освобождением. Но Гудини никогда не забудут, как первого лётчика, пролетевшего над Австралией!

И он был прав! Этот полёт открыл авиационную эру в истории «Зелёного континента». Гудини в полном смысле стал первой ласточкой, следом за которой в небо Австралии взмыла целая «стая» аэропланов…

Гудини внимательно следил за тем, что пишут о нём в газетах. Сам себя магом он именовал крайне редко. И расстраивался, когда его называли магом и тем более волшебником журналисты. Дело в том, что Гарри всегда подчёркивал трудоёмкость своей профессии. Талант очень важная штука, но без трудолюбия и целеустремлённости он ничто. И объяснять сложнейшие трюки каким-то волшебством – принижать профессию иллюзиониста. Да, его фокусы воспринимались, как действо необыкновенное, в полном смысле волшебное. Но всё же это было дело его рук и ума, а вовсе не каких-то потусторонних сил.

В 1906 году Гудини выпустил первую книгу «Объяснение заблуждений», раскрывающую секреты его ранних фокусов. В 1907 была выпущена вторая книга «Секрет наручников». В 1908-м – «Разоблачение от Роберта Гудини». Всего им было написано 8 книг.

Обратите внимание, в третьей книге Гарри впервые именует себя Робертом. Это случилось в первый и в последний раз. Более официальная форма имени должна была придать книге больший вес. Гудини как бы подчёркивал – трюк вещь серьёзная, требующая основательно подготовки.

После выхода книги «Разоблачения…» Гудини стали часто называть Робертом. Под этим именем он вошёл в энциклопедические словари.

54. Секрет наручников

А в самом деле – как он освобождался от полицейских наручников, в том числе и с пружинным механизмом автоматического затягивания на запястьях?

Сам Гудини говорил о трёх методах освобождения, правильная комбинация которых и приводит к успешному исполнению трюка. Первый метод – уменьшение силы трения. Гарри много экспериментировал с различного рода мазями, которые он втирал в кожу рук. Эти мази делали кожу скользкой и облегчали освобождение.

Второй метод – тренировка мышц и суставов. Гудини обладал способностью вывихивать суставы, напрягать одни мышцы и полностью расслаблять другие. Речь о мышцах кистей – попробуйте сделать подобное, и вы поймёте, что это… практически невозможно.

Третий метод – открывание замков наручников специальными отмычками. Гарри изготовил сотни остроумнейших отмычек, которыми мог открыть любой замок и любой сейф. Он методично изучал конструкции замков, следил за всеми новинками. Учитывая то, что на сцене он обычно работал со стандартными полицейскими наручниками и довёл процесс их отпирания до автоматизма, проблем с выполнением этого трюка у него почти не было… Почти – потому что однажды ему подсунули наручники, от которых он не смог освободиться. Их замок был испорчен, кто-то просунул вовнутрь механизма полоску фольги, заблокировав подвижные части замка. Гудини в тот раз сдался, но тут же разобрал замок и продемонстрировал причину неудачи. И это сберегло его репутацию иллюзиониста высшего класса.

55. Его смирительная рубашка

А вот смирительная рубашка, трюки с которой входили в каждое представление Гудини, была самой что ни на есть обычной. Такие рубашки использовались во всех психиатрических клиниках планеты. Это обычный балахон из грубой ткани с длинными рукавами, которые после облачения в рубашку больного, закручивают и крест-накрест завязывают за спиной, лишая человека подвижности.

Гудини освобождался от смирительной рубашки с поразительной лёгкостью. И это при том, что трюк всегда усложнялся дополнительным опутыванием верёвками или цепями.

Как он это делал? Гудини говорил об особой тренировке суставов и мышц, в результате которой суставы обретали необычайную подвижность – Гарри мог усилием мышц выбить сустав из суставной сумки и затем таким же образом вернуть его на место. А развитая мускулатура позволяла в момент опутывания увеличить объём тела, чтобы потом, расслабив мышцы, получить необходимое для освобождения свободное пространство внутри смирительной рубашки и верёвочного кокона.

Смирительная рубашка – один из самых простых предметов реквизита. После исполнения трюка Гудини всегда передавал рубашку зрителям, чтобы те смогли убедиться – это не какая-то особенная рубашка «с секретом». И испытывал особое удовольствие, наблюдая неподдельное удивление публики, которая, действительно, рассматривала и так, и сяк обычную холщовую смирительную рубашку.