Текст книги "Конан Дойль. Как появился Шерлок Холмс. Маленькие рассказы о большом успехе"

58. Неудачи и радости

Успех пьесы «Ватерлоо» пробудил у Дойля интерес к драматургии. Он почувствовал, что способен на большее. И к маю 1893 года закончил новую пьесу – «Джейн Анни, или Приз за хорошее поведение». Это была оперетта, к которой Дойль написал и либретто, и диалоги, и тексты всех музыкальных партий. В том же месяце пьеса была поставлена театром «Савой». Дойль был приглашён на премьеру и… впервые в жизни услышал свист возмущённых зрителей. Это был абсолютный провал…

Жизнь творческого человека, даже очень талантливого, это всегда череда взлётов и падений. Большого мужества стоит выбраться из очередного провала. Ещё большего – удержаться в выбранном жанре.

Дойль пал духом. Он задавал себе один и тот же вопрос – а могу ли я писать для театра? И не находил ясного ответа.

От неприятностей отвлекла жизнь – из Эдинбурга пришло письмо, сообщавшее, что сестра Констанция выходит замуж. Дойль бросился к матушке. Все хлопоты по обустройству свадьбы он оплатил из своих денег. И не оставил сестру бесприданницей. На деньги, подаренные Артуром, молодые смогли снять дом, купить всю обстановку и безбедно прожить долгое время, пока молодой супруг Эрнест Уильям Хорнингом не устроил финансовые дела семьи.

Потом Дойль и Туи снова отправились в Швейцарию – Артуру предложили выступить с лекциями о беллетристике.

В конце года пришло печальное известие – в психиатрической клинике Эдинбурга скончался отец Артура – Чарльз Дойль…

59. Переезд в Давос

Посетив Швейцарию и объездив затем с лекциями всю Англию, Дойль задумался – как жить дальше. Он прекрасно понимал, что холодный климат Англии губителен для Туи. Надо менять страну. И Швейцария выглядела самым подходящим вариантом.

В самом начале зимы 1893 года, в начале декабря, Дойли с детьми переехали в маленький альпийский городок Давос. Они сняли хороший дом, купили недостающую мебель. Здесь, в тиши и покое, Дойль взялся за работу над рассказом «Письма Старка Монро», первые наброски к которому сделал ещё в молодости, много лет назад. Идея этого рассказа понравилось Джерому. Он опубликовал рассказ в одном из номеров журнала «Айдлер»…

Следует заметить, что отношения с Робертом Барром, редактором «Айдлера», к тому времени несколько охладели. И дело было не в Барре, а в Дойле. Расстроившись по поводу «кончины» Шерлока Холмса, Барр написал и опубликовал в своём журнале рассказ «Великая тайна Пеграма», в котором вывел собственного героя – Шерлава Комбса. Рассказ предваряли извинения в адрес доктора Дойля, но Артур всё же обиделся. В рассказе друга он разглядел обвинение в «убийстве Холмса» и… пародию на свои работы.

Давос оказал положительное влияние и на здоровье Туи, и на воображение Артура. В 1894 году он взялся за перо, чтобы написать первые рассказы о бригадире Жераре.

60. Поездка в США

В апреле 1894 года в Давос пришло письмо от Иннеса Дойля. С волнением Артур вскрыл конверт, пробежал глазами письмо. И тут же позвал жену – послушать, что пишет Иннес.

– Дорогой брат, я с душевным трепетом вспоминаю те годы, когда я, совсем ещё мальчик, жил вместе с вами в Портсмуте. Какие это славные были времена… Я очень соскучился, Артур. Если бы вы только смогли приехать в Вулидж и обнять своего младшего брата, который скоро получит погоны офицера войск Её Величества…

Артур замолк. Туи с тревогой посмотрела на него. Конан Дойль плакал, как ребёнок…

– Знаете, что, – заявила Луиза, – я в полном порядке. Посмотрите сами – от кашля нет и следа… Артур, милый, давайте я съезжу на несколько дней в Норвуд, а вы отправляйтесь к брату. И обязательно поцелуйте мальчика от моего имени.

Так они и поступили. Луиза съездила домой, погостила и у своих родителей, и у матушки Мэри Дойль. А потом вернулась в Давос ждать мужа.

Артур же помчался в Вулидж. А потом занялся хлопотами, связанными с американскими гастролями. Майор Понд, старый приятель Дойля и преподаватель Иннеса, предложил братьям съездить в Америку на борту специально зафрахтованного лайнера «Эльба», чтобы Артур смог выступить перед американской публикой со своими рассказами.

Когда в первых числах октября «Эльба» вошла в гавань Нью-Йорка, на борту корабля в числе прочих пассажиров стояли двое – знаменитый английский писатель Конан Дойль и молодой офицер по имени Иннес Дойль.

61. Тур по Америке

Сказать, что гастрольный тур Дойля был успешным – не сказать ничего. Это был настоящий триумф.

Жители тридцати крупнейших городов Америки стоя рукоплескали английскому писателю, выслушав двухчасовое чтение его произведений. Избалованная устными чтениями Марка Твена, американская публика ликовала. Дойль везде читал один и тот же рассказ – «Медали бригадира Жерара». Как оказалось, именно эта вещь в устном исполнении звучала, как блистательный юмористический скетч.

Дойль выяснил это случайно во время премьерного выступления в Нью-Йорке. Тогда он вышел на сцену и рассказал публике о Шерлоке Холмсе, об Англии, о литературных новинках. Выступление уже подходило к концу. Но публика явно чего-то ждала. Дойль на секунду задумался, потом вытащил из внутреннего кармана сложенные вчетверо листы с рукописью рассказа. И принялся читать «Медали».

Внезапно он понял, что в зале стоит мёртвая звенящая тишина. Бросил быстрый взгляд и увидел сотни внимательных глаз. Эти взгляды публики он запомнил на всю жизнь. Позже, когда ему задавали вопрос – что он понимает под словом успех – Дойль вспоминал именно эти минуты на нью-йоркской сцене.

А потом зал утонул в шквале оваций. И это было тоже очень неожиданно, и волновало, как испуг или нечаянная радость. По телу Артура пробегала тревожная дрожь. Он беспомощно оглядывался и ловил восхищённый взгляд Иннеса.

Это были совершенно волшебные моменты…

62. Реабилитация перед «Стрэндом»

Из Америки Дойль вернулся очень богатым человеком. Прибыв в Лондон, он провёл там всего два дня. В первый вечер просто отдыхал от утомительной поездки. А следующим утром, проводив Иннеса к месту службы, Дойль отправился в редакцию журнала «Стрэнд».

Увидев его, редактор журнала побелел и принялся что-то беспомощно лепетать о Шерлоке Холмсе и о катастрофе, постигшей журнал. Оказалось, бедняга от расстройства едва ни отдал концы – после краха пережитого «Стрэндом», редактор слёг с инфарктом…

– Всё будет хорошо, дружище, – заверил Дойль. – Вот вам несколько новых рассказов, которые обязательно поправят дело. С гонораром можете не торопиться.

– Это рассказы о Шерлоке Холмсе?

– Лучше, гораздо лучше. Это рассказы о бригадире Жераре.

После выхода следующего номера «Стрэнда», в котором был опубликован первых рассказ «Медали бригадира Жерара», у журнала «Стрэнд» появилось множество новых подписчиков. В это трудно поверить, но их было ровно двадцать тысяч. Тираж и репутация журнала были восстановлены. Главный редактор был на седьмом небе от счастья…

А Артур Конан Дойль уже отсыпался в Давосе, впервые за много месяцев обнимая измученную одиночеством Луизу.

– Мне так надела эта жизнь на два дома, – жаловалась женщина.

Артур думал о том же. Ему бесконечные разъезды по миру надоели ещё больше. Всё же по натуре он был больше домоседом… Нет, не так – домоседом и путешественником одновременно, если такое возможно в принципе.

63. Грант Аллен

Однажды, в 1895 году, Дойль познакомился с писателем-фантастом Грантом Алленом. Канадец по происхождению, Аллен работал в это время над романом «Британский варвар», одним из первых произведений, посвящённых путешествию во времени. Аллен оказался человеком энциклопедических познаний, очень добрым и обаятельным. Он, как и Луиза, был болен туберкулёзом, но продолжал жить в Англии. И при этом чувствовал себя почти здоровым.

Пример Аллена воодушевил и Артура, и Луизу. Сколько можно жить вдалеке от родины, в милом, но ужасно захолустном Давосе? Нет, они вернутся в Англию! И не просто вернутся, а вернутся в свой новый дом – большой, удобный, просторный.

Идея построить новый дом по собственному проекту захватила Артура. Оставив жену с детьми в Давосе, он отправился в Норвуд. Продал дом, пристроил на временное хранение мебель – то немногое, с чем не хотел расставаться, включая библиотеку и личный архив. Затем купил участок земли в Суррее, заказал у известного архитектора Джозефа Генри проект дома, нашёл подрядчика. И началось строительство особняка, который вскоре получит собственное имя – Андершо.

Это было давно назревшее решение. Дойль был уже популярным писателем и неплохо зарабатывал. Но дом в Норвуде можно было сравнить разве что с комфортабельной… хижиной. Старый разваливающийся домишко, требующий постоянных вложений.

В конце концов, Дойль заслужил право на хороший дом.

64. Поездка в Египет

Пока строители возводили Андершо, Дойль решил отправиться с женой… в Египет. Хороший врач, он понимал, что сухой пустынный климат не менее полезен для страдающей от туберкулёза Туи, чем горный воздух Давоса. Недаром статистика показывает, что в странах Сахары туберкулёз практически неизвестен.

Осенью 1895, закончив работу над романом «Родни Стоун» и выслав рукопись издателю, Дойль отправился в Эдинбург за младшей сестрой Лотти, которая выразила желание пожить в Каире вместе с братом и его супругой. На обратном пути Дойль и Лотти заехали в Давос, собрали всё необходимое и из французского Марселя отплыли в Александрию.

Они сняли дом в ближнем пригороде Каира. Отсюда были видны пирамиды Гизы. А сам район считался европейским, здесь жили семьи английских офицеров.

Всю зиму 1896 года Дойль вместе с семейством – сестрой, дочерью сыном и супругой – осматривал египетские древности. Он множество раз побывал у ещё не раскопанного к тому времени Сфинкса, который казался тогда намного меньше, чем выглядит сегодня. Постоянно возвращался к пирамидам, внушавшим почтение своей древностью. Побывал в цветущих оазисах Сахары. И, наконец, на пароходе, опять же вместе с семьёй, доплыл до самого истока величественного Нила, побывав и в Луксоре, и в древних египетских поселениях Верхнего Нила.

65. Каир

Жизнь в Каире большим разнообразием не отличалась. Но у Дойля было много времени и для работы, и для занятий спортом. Стараясь расшевелить загрустившую Туи, Дойль играл с ней в теннис, учил игре в гольф, а тёплыми египетскими вечерами, когда небо внезапно темнело, и не было видно ни одной звезды, Артур и Туи подолгу задерживались у бильярдного стола…

Удивительно, как притягивает Египет талантливых творческих людей. В него влюблялись многие – Марк Твен, Ремарк, Агата Кристи. Влюбился и Конан Дойль. Колыбель цивилизаций, эта страна оставила от древней страны коптов только памятники… Но арабский мир Египта – это не арабский мир Аравии и стран Ближней Азии. Египет всегда отличался веротерпимостью, толерантностью по отношению к «неверным». И был настоящими воротами, через которые западная цивилизация общалась с цивилизацией восточной.

Сам Каир в те годы был так же грандиозен, как и сегодня. Крупнейший город мира, он в конце девятнадцатого века насчитывал более двух миллионов человек. Сегодня в десять раз больше, хотя сказать точно невозможно было ни тогда, ни сейчас.

С точки зрения европейца, жизнь в Каире чрезвычайно выгодна. В 1896 году это был один из самых дешёвых городов планеты. Трудно поверить, но он остаётся таковым и сейчас. Где ещё жители крупнейшего мегаполиса могут комфортно существовать на… 20 долларов в месяц? Только в Каире.

66. Несчастный случай на конной прогулке

В путешествие по Нилу Дойль отправился с перебинтованной головой. Это был след несчастного случая, приключившегося с Артуром незадолго до этой памятной поездки.

В ту зиму он с большим удовольствием предавался занятиям спортом. Излюбленным развлечением была поездка на тонконогом, нервном арабском скакуне по кличке Али. Поднявшись до восхода солнца, Дойль брал на кухне завёрнутый в вощёную бумагу бутерброд и бутылку воды, садился на Али и отправлялся в Гизу – к пирамидам. Рассвет заставал его в пути.

Присев около пирамид, Дойль наблюдал, как солнце скользит по склону грандиозной пирамиды Хеопса, подбираясь к самой вершине. Затем садился на Али и отправлялся в обратный путь…

Однажды, во время возвращения из Гизы домой, Али испугался зычного крика каирского водовоза и понёс. Дойль с трудом сдерживал стремительного скакуна. И всё же не удержался и упал прямо на придорожные камни. Артур сильно разбил голову, но самое страшное случилось через мгновенье – Али поднялся на дыбы и с маху ударил передним копытом в правую бровь.

Артур очнулся на повозке полицейского. Пробормотал свой адрес и полез в карман за мелочью. И тут увидел, что вся повозка залита кровью. Его кровью – Артура Конан Дойля.

Рана была очень опасной. Вся правая часть лица представляла собой сплошное кровавое месиво. Осмотрев себя в зеркало, Дойль отправил Туи за доктором, который наложил пять швов.

67. Новый дом в Андершо

Ещё в Каире Дойль начал работу над повестью «Дядя Бернак», посвящённой всё тем же наполеоновским временам. Эта приключенческая история стоила писателю большого труда – пришлось без конца отвлекаться то на плаванье по Нилу, то на сборы и путешествие домой в Англию. Затем надвинулись другие заботы.

Вернувшись на родину, Дойль тут же отправился в Андершо, рассчитывая получить от подрядчика ключи от новенького дома. Но не тут-то было – на месте будущего дома лишь возвышались недостроенные стены. Дойль вскипел и устроил строителям настоящий разнос. Пригрозив расторжением контракта, он взялся за руководство строительством сам. А пока снял дом по соседству – в имении «Грейвуд-Бичес», чтобы было где приклонить голову и ему самому, и его семейству.

Строительство дома затянулось на целый год, в течение которого Дойль закончил-таки многострадального «Дядю Барнака» и написал приключенческую книжку «Трагедия с „Короско“», использовав свои египетские дневниковые записи.

Наконец, в конце весны 1897 года семейство Дойлей торжественно въехало в сверкающий свежей краской и благоухающий ароматом садовых цветов Андершо… О, это было настоящее счастье! У Дойля впервые в жизни появился роскошный, просторный… нет, прямо-таки огромный кабинет, в котором нашлось место и библиотеке, и египетским статуэткам, и памятным мелочам, которые накапливаются в течение жизни любого человека.

68. Триумф «Ватерлоо»

Строительство Андершо сильно подорвало финансовое состояние Дойлей. Денег потребовалось почти вдвое больше, чем планировал потратить Артур. Нужно было срочно искать заработок. И Дойль… согласился вернуться к почившему в бозе Шерлоку Холмсу.

Нет, это был не очередной рассказ, в котором Холмсу предстояло воскреснуть. Это была пьеса «Шерлок Холмс», которая претерпела множество замысловатых приключений, пока добралась до сцены американского театра в Буффало лишь через два года.

Материальная «помощь» пришла оттуда, откуда Дойль и не предполагал. В 1897 году Великобритания с размахом отмечала 70-летний юбилей королевы Виктории. Её правление – целая эпоха в истории Англии. Развитие науки и искусства, стремительная колонизация заморских территорий, экономический подъём, усиление военной мощи страны – всё это заслуга Виктории.

25 июня 1897 года по мостовым Лондона прошагали две тысячи солдат всех рас, созванные из колоний на фестиваль, устроенный в честь Её Величества. На следующий день состоялся морской парад – на рейд в Спинхеде встали четыре линии военных кораблей, растянувшиеся на 30 морских миль. Корабли салютовали принцу Уэльскому, принимавшему парад.

Но накануне вечером в лондонском театре «Лицеум» прошёл торжественный спектакль «Ватерлоо», поставленный по пьесе Дойля. Зрители приветствовали писателя стоя. И Конан Дойля в один день снова стал богат.

69. Джин Леки

День 15 марта 1897 года Артур Конан Дойль запомнил на всю жизнь. Приехав в Лондон по издательским делам, он был приглашён на очередной обед, устроенный в его честь. Во время вечеринки к нему подвели молодую даму, пожелавшую с ним познакомиться. Артур поднял глаза и… остолбенел.

– Джин Леки, – сказал девушка и протянула узкую кисть.

Артур склонился и поцеловал её руку. Он не смог вымолвить ни слова, только смотрел в зелёные глаза этой белокурой красавицы. А в мозгу крутилась, крутилась беспощадная мысль – «она, господи боже мой, она!»

Он влюбился моментально. Навсегда, бесповоротно, безнадёжно. Влюбился, как мальчик, как безусый студент. И тут же понял, что никогда и никого прежде не любил.

Туи? Он принял за любовь чувство дружбы и благодарности. Но не было в их отношениях с женой той страсти, того болезненного сердечного притяжения, какое случается между двумя взрослыми людьми.

Он полюбил Джин Леки и очень скоро признался ей в этом. И в ответ услышал:

– Ах, Артур, а я люблю вас давным-давно. Кажется, всю жизнь…

Она наблюдала за ним со стороны. Она была в него влюблена и до поры не выдавала себя, считая, что не имеет права разрушать семью любимого человека. Самое страшное было в том, что она считала так и признавшись Артуру в своих чувствах.

Как же это было горько… И как чертовски… волнительно.

70. Десять лет тайной любви

История любви Артура и Джин – грустный рассказ, написанный самой жизнью. Но финал у него необыкновенно счастливый.

Ей было 24 года. И она сказала Артуру и себе самой:

– Пока у тебя есть Туи, я твоей женой быть не могу.

И потом:

– Но я всегда буду рядом. Я тебя не предам и не разлюблю.

Они встречались целых 10 лет. Встречались тайно, прячась от любопытных глаз и досужих пересудов. Но всё же это было не мимолётное увлечение, а настоящая большая любовь, которая случается с людьми лишь один раз – если случается вообще. Большинство людей так и проживает свои жизни, принимая за любовь влюблённость, приязнь и даже привычку. А вот этим душевным горением, этой сладкой щемящей болезнью души бог одаривает только талантливых, тонких и умных.

Их чувства были настолько сильны, что наплевав на условности, Дойль отправился к родителям Джин. Взглянул в глаза её матери и… та всё поняла.

Поняла Джин и матушка Мэри Дойль, к которой Артур привёз Леки. И поняв, тут же простила. Точнее, даже не пыталась в чём-то обвинить.

Они с матушкой Мэри совсем не говорили о бедной Туи. Зная сына, Мэри была спокойна и за внуков, и за невестку. Но пригласила Джин пожить в Эдинбурге. И та приехала, прихватив младшего брата. И они с Мэри подружились – две женщины, объединённые любовью к одному мужчине, к Артуру Конан Дойлю.

71. Джин и Луиза

Догадывалась ли о любви Артура и Джин Луиза Дойль? Да, вполне возможно. Но она была женщиной деликатной и привыкла доверять мужу. И чувствовала, чувствовала, что её болезнь неизлечима! И понимала, что рано или поздно уйдёт, оставив Артура одного…

Настоящая драма. Дойль, всегда ощущавший себя представителем древнего рыцарского рода, не мог допустить даже мысли о каком-то адюльтере. И вдруг оказался в центре этого сладостного и в то же время трагического треугольника.

Он встречался с Джин так часто, как только мог. Ждал этих встреч с замиранием сердца и душевным трепетом. Он так любил эту прекрасную женщину… Узнав, что Джин увлечена охотой (необычное хобби для молодой дамы), Артур купил хорошее ружьё. Вместе с Джин он стал выезжать на шотландские угодья поохотиться на лис. А когда выяснилось, что Джин Леки замечательно поёт, обожая при этом песни американских ковбоев, Артур выучился играть на банджо, что для него было не так уж и трудно – он свободно играл на скрипке и на фортепьяно, на любительском уровне, но всё же весьма неплохо.

Это были чудесные и вместе с тем грустные годы. Джейн взрослела и постепенно превратилась из тоненькой девушки в роскошную полную сил леди. Она мечтала стать верной любящей женой и матерью семейства. Но – только мечтала. И так на протяжении десяти невыносимо долгих лет…

72. «Дуэт со случайным хором»

В декабре 1898 года Конан Дойль закончил роман «Дуэт со случайным хором». Эту книгу, которая была принята читающей публикой с некоторым недоумением (от Дойля ждали чего угодно, только ни сентиментальной прозы), Артур любил больше других романов.

Это была история любви Фрэнка Кросса и Мод Селби. Причём, не рассказ о сближении, горячечной влюблённости, страсти и любовного пламени, а описание самой что ни на есть обыденной супружеской жизни. Ни читатели, ни критика этот роман по достоинству не оценили. И не могли оценить, поскольку никто не знал, чем томится сердце писателя.

А Дойль мечтал о такой вот обычной жизни с Джин Леки. И образ Мод был списан с неё, а в образе Фрэнки Артур вообразил себя. Если учесть эти обстоятельства, всё становится на свои места. И роман воспринимается совершенно иначе, как гимн семейному счастью, простому, безыскусному течению жизни, когда каждая минута доставляет радость, а каждый взгляд любимого человека – небесное наслаждение.

Хорошо это или плохо, но «Дуэт со случайным хором» остался единственным лирическим произведением Конан Дойля. Чтобы проникнуться замыслом автора, этот роман следует читать неспешно, почти не вникая в повороты сюжета. В этой книге главное не то, что здесь написано, а то, как это написано. В «Дуэте со случайным хором» Дойль проявил мастерство выдающегося стилиста.