Текст книги "Николай Вавилов. Убить академика. Маленькие рассказы о большом успехе"

27. Открытие Вавилова

В июне 1920 года в провинциальном Саратове произошло событие грандиозного масштаба – состоялся III Всероссийский съезд по селекции и семеноводству. Организатором съезда был Вавилов. Именно по его настоянию это мероприятие было проведено в Саратове, где к тому времени работали лучшие растениеводы и учёные-ботаники страны.

С главным докладом – «Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости» выступил сам Вавилов. И это было настоящее открытие, значение которого участники съезда оценили моментально.

Суть теории Вавилова заключалась в следующем. Родственные виды и роды, благодаря сходству их генотипов, в своей изменчивости в значительной мере повторяют друг друга. В близкородственных видах растений разные формы и разновидности образуют соответствующие друг другу ряды, получившие название гомологических, то есть однородных. Это позволяет не только лучше понять закономерность изменчивости родственных видов, но и прогнозировать возможный ход изменений в перспективе. Иными словами, Вавилов открыл один из основополагающих законов изменчивости растений.

Со своим докладом «О вике, засоряющей посевы чечевицы» выступила и Елена Барулина… А потом начались летние студенческие экспедиции. Николай Иванович выбрал астраханское направление и включил в свою группу Елену.

В разгар Гражданской войны, когда кругом царили смерть и разруха, молодые учёные оказались среди великолепия дельты Волги. Покой, летний зной, волшебные волжские закаты… Во время этой экспедиции Вавилов и Леночка признались во взаимной любви. Впрочем, доподлинно это неизвестно…

28. Петроград

Осенью 1920 года Вавилов был вызван в Петроград, где он числился заместителем Роберта Эдуардовича Регеля, заведующего Отделом прикладной ботаники и селекции. Остановившись ненадолго в Москве, чтобы проведать родных, Николай Иванович прибыл в Петроград и уже тут узнал, что ему предлагают возглавить Отдел. Его кандидатуру предложил сам Регель (в 1920 году Роберта Эдуардовича не стало, Вавилов своего учителя в живых уже не застал). После недолгих размышлений Вавилов согласился.

Его мечтой, как он признавался в письмах Елене Барулиной, было создание в Петрограде «настоящего храма науки». Условие было одно – Вавилов заберёт с собой из Саратова всех учеников, каких только сочтёт нужным. В общей сложности набралось 27 молодых учёных. Елена в это число не вошла. Ей и её коллеге Мордвинкиной было предложено остаться в Саратове на несколько месяцев, чтобы закончить начатые опыты. Жена Вавилова Екатерина Николаевна переехать в Петербург отказалась, что означало фактический распад семьи…

А Вавилов писал Леночке трогательные письма.

«Милая, любимая Лена, мне так хочется, чтобы во всем мы поняли друг друга, чтобы любовь была сильна. Мне хочется, чтобы мы были друзьями, у которых все общее – и горе, и радость. Я бесконечно рад, что мы будем работать вместе. Милая и прекрасная Леночка, мне хочется, чтобы ты была счастлива. Мы правы в поступках. Все сложное разберется, все трудное преоборимо. Работы так много. Все говорит за переезд в Петроград. Там будем устраивать вместе жизнь. Пиши, милая, мне так хочется тебя видеть…».

29. Голод

В 1921 году в Царском селе, в специально выделенных для этого зданиях, Вавилов создал одно из главных своих детищ – институт растениеводства. Выбив для всех сотрудников, переехавших из Саратова в Петербург (отказавшихся были единицы) жильё, обустроив их быт, Вавилов взялся за работу с невиданным до той поры размахом. И дело, конечно же, «пошло в гору». Но… в планы Вавилова вмешалась суровая действительность.

Осенью 1920 года в губерниях Поволжья разразилась чудовищная катастрофа, стоившая России пяти миллионов жизней. При полном отсутствии осадков засеянные озимыми поля весной 1921 года остались пустыми. Летом 1921 года от засухи выгорели все растения, включая и сорняки, которые можно было использовать на корм скоту. В результате скот был полностью вырезан уже к концу лета – Поволжье осталось без хлеба и мяса. Разразился массовый голод.

Причин у этой катастрофы было несколько. Конфискационная политика, проводимая советскими властями, обескровила крестьянские хозяйства, лишила их запаса продовольствия и семенного материала. Это первая и главная причина. Далее – разрушенная транспортная система и запреты, наложенные властями, не позволили своевременно перебросить продовольствие в голодающие районы. Бедствующие люди устремились в города, на подступах к которым их ждали… заградительные отряды. Голодающим «помогали» пулемётными очередями.

Наконец, третьей причиной стал упадок культуры сельского хозяйства. Поля засевались низкосортной пшеницей и вырождающимися сортами других растений. В годы двух войн селекционная работа в крестьянских хозяйствах практически остановилась.

30. Поездка в США

В 1921 году по поручению Наркомзема Николай Иванович Вавилов и Артур Артурович Ячевский (биолог, специалист по микологии и заболеваниям растений) выехали в Америку. Им предстояло провести переговоры в Вашингтоне о закупке зерна.

Проблема заключалась в том, что молодое государство «победившего пролетариата» находилось в международной изоляции, а на юге России фактически продолжалась Гражданская война. В этих условиях Советская Россия решила воспользоваться авторитетом учёных, которым вряд ли бы отказали заокеанские коллеги. Так и случилось. Обаяние Вавилова и компетенция Ячевского сделали своё дело. Закупка семенного материала состоялась, в Россию отправились гружённые продовольственным и семенным зерном пароходы.

А Вавилов решил воспользоваться представившейся возможностью и исследовать хозяйства Америки. С просьбой позволить ему эту поездку Вавилов обратился к правительству США. И получил удививший его ответ – позволить? Да как же можно… запретить? Он попал в демократическую страну и уже порядком отвык от царивших здесь порядков «научной вольницы».

Николай Иванович объездил все зерновые районы США, попутно собирая коллекцию местных сортов пшеницы и кукурузы. Особенно ценна его коллекция кукурузных початков (она сохранена по сегодняшний день).

Закончив поездку по США, Вавилов решил попробовать съездить и в Канаду. И снова совершенно неожиданно для себя получил необходимую визу. И несколько недель путешествовал по югу Канады, собирая бесценный для российского земледелия материал.

31. Триумфатор

В 1921 году уже завершая свою первую поездку в США, Вавилов принял участие в работе Конгресса по болезням злаковых культур. Собственно, участие в Конгрессе и было формальной целью этой поездки – переговоры с правительством президента Гувера Вавилов вёл в «неофициальном порядке» (это было секретное задание Совнаркома).

Научная общественность Америки пристально следила за деятельностью молодого учёного. И приняла Вавилова восторженно. На Конгрессе Николай Иванович прочитал доклад о законе гомологических рядов. И это была настоящая сенсация – эффект от его открытия был сродни разорвавшейся бомбе. Его во второй раз (в первый – на саратовском съезде 1920 года) назвали «Менделеевым в биологии». И это была истинная правда – закон гомологических рядов очень напоминал периодическую систему Менделеева, позволяя систематизировать основные признаки родственных растений, упорядочивая и упрощая тем самым селекционную работу.

Основные положения доклада на английском языке (а Вавилов выступал без переводчика) Николай Иванович начал набрасывать ещё на борту парохода по пути в Америку. И вот теперь он озвучил собственные записи, которые американские коллеги приняли, как работу планетарного масштаба. Более того, именно доклад Вавилова побудил Конгресс основать в Нью-Йорке американский филиал петроградского Отдела прикладной ботаники – впоследствии вавиловского института растениеводства.

А вскоре в Россию отправились пароходы с американским зерном. Ежедневно гуманитарную продовольственную помощь получали до 10 миллионов человек в голодающих районах.

32. Свой среди своих

Одним из сюрпризов, которых у Вавилова в ходе той поездки по США было предостаточно, стало знакомство с Томасом Хантом Морганом, выдающимся учёным современности, одним из основателей генетики. И это было не просто знакомство – в ходе разговора Вавилов даже поспорил с Морганом.

Дело было в колумбийской лаборатории Моргана. Американский генетик как раз работал над своей хромосомной теорией наследственности, и Вавилов, который хорошо знал труды Моргана, заявил, что считает маловероятным, будто гены могут располагаться в хромосоме, как бусы на ниточке. И что это представление наследственного механизма кажется Вавилову слишком… примитивным.

Другой бы на месте Моргана затеял спор. Но Вавилов плохо знал характер американца. Морган улыбнулся и совершенно неожиданно для Николая Ивановича ответил, что подобная модель не по душе ему самому. И что, если кто-то докажет обратное, Морган охотно эти доказательства примет. Вавилов был поражён…

По дороге в Европу Вавилов закончил работу над брошюрой о гомологических рядах. И, сделав короткую остановку в Англии, передал рукопись старому другу Бейтсону, который пришёл в восторг и тут же порекомендовал книгу к изданию. Вскоре работа Вавилова вышла в свет и наделала много шума среди английских биологов.

Слава Вавилова распространилась на весь мир. Из талантливого, подающего большие надежды учёного он превратился в первооткрывателя, фигуру первой величины.

33. Гуго де Фриз

На обратном пути в Россию в начале 1922 года Вавилов по совету Моргана посетил голландский город Люнтерн, где в своём имении жил и работал выдающийся учёный-биолог, сооснователь генетики, человек, который в 1900 году заново открыл законы наследственности Грегора Менделя – Хуго де Фриз.

Главной научной заслугой де Фриза является открытие мутагенеза, механизм которого он описал в своей мутационной теории. Человек пожилой (в 1922 году де Фризу было 74 года), заслуженный, он жил в уединении и продолжал свои эксперименты. Вавилова де Фриз принял очень доброжелательно. Рассказал о своих последних открытиях. Выслушал импровизированный доклад Николая Ивановича о гомологических рядах, признав эту работу Вавилова значительным открытием в биологии. А сам Вавилов, осмотрев коллекции и опытные делянки де Фриза, пришёл к выводу, что должен немедленно заняться мутационной теорией. И что должен создать в России настоящий семенной банк, коллекцию сортов сельскохозяйственных культурных растений, которая помогла бы селекционерам выводить новые сорта.

Это была грандиозная задача, которая, к слову, до конца не решена до сих пор, о чём мы ещё поговорим. Всю обратную дорогу Николай Иванович размышлял над новой идеей. Благодаря книгам де Фриза, перед ним постепенно открывались и всё разнообразие растительного мира, и результаты влияния на него деятельности человека.

34. В поисках неведомых сортов

Главная идея Вавилова заключалась в том, чтобы отыскать все возможные сорта сельскохозяйственных растений, выращиваемых людьми, собрать семенной материал и провести масштабные сортовые испытания. Это позволило бы, во-первых, подобрать самые лучшие сорта для определённых климатических условий. И, во-вторых, использовать неизвестные до поры сорта в селекционной работе.

Сразу по возвращению в Петроград Вавилов начал работу по организации сети сортоиспытательных станций, разбросанных по всей стране. Во главе каждой станции он ставил проверенных научной практикой людей, которым полностью доверял. Разброс опытных станций позволял проверить практику возделывания сельскохозяйственных культур в самых разных природных условиях – в средней полосе, в засушливых, дождливых, северных условиях. В 1924 году сеть из 115 (!) станций заработала в полную силу.

Была и другая очень любопытная идея… К её описанию следует подойти издалека.

В ходе сельскохозяйственной деятельности человека прародители современных сортов культур претерпели значительные изменения и, как следствие, утратили часть качеств. В условиях полива, прополки, подкормки удобрениями растения постепенно утрачивали качества выживаемости, устойчивости к болезням и паразитам – при безусловном улучшении других качеств. Если современный сорт, скажем, пшеницы скрестить с древним сортом, можно часть утраченных качеств вернуть (а прапшеница в диком виде успешно противостояла всем болезням) … Хорошая мысль! Правда, для этого эксперимента ту древнюю пшеницу, которую человек начал возделывать тысячелетия назад, нужно было ещё отыскать.

35. По Афганистану

Отыскать древние сорта и дикие образцы окультуренных человеком растений можно было одним способом – выяснить географические центры произрастания этих видов, отправиться туда самому и… собрать семена. Одновременно решалась задача создания обширной географической и исторической картины развития земледелия. Любопытно же – что и откуда взялось? Что выращивали древние люди, чем питались, чем менялись с соседями? И как развивалось земледелие в исторической перспективе, что люди научились выращивать раньше, а что позже?

В 1924 году Вавилов начал реализацию грандиозной экспедиционной программы. Во все уголки планеты – в предполагаемые центры возникновения тех или иных культур – Николай Иванович направил экспедиционные отряды, возглавляемые сотрудниками Государственного института опытной агрономии. Так с 1923 года стал называться возглавляемый Вавиловым Отдел прикладной ботаники и селекции.

Не остался в стороне и сам Вавилов. Более того, Николай Иванович всегда брался за самые рискованные экспедиции сам, а сотрудникам старался поручать путешествия попроще и не такие опасные. В 1924 году он со своим напарником специалистом по водным ресурсам, инженером-ирригатором Дмитрием Демьяновичем Букиничем отправился в едва ли ни самую закрытую для научных исследований страну – в Афганистан.

Это была очень опасная и тяжёлая экспедиция. Достаточно сказать, что Вавилову и Букиничу удалось проникнуть в закрытый для иностранцев горный район Афганистана – Нуристан или Кафиристан, как его называли в XIX столетии. Они были первыми европейцами, исследовавшими этот район.

36. «Земледельческий Афганистан»

Результаты афганской экспедиции были впечатляющими. Вот что писал сам Вавилов об этом путешествии в письме Елене Ивановне.

«Путешествие было, пожалуй, удачное, обобрали весь Афганистан, пробрались к Индии, Белуджистану, были за Гиндукушем. Около Индии добрели до финиковых пальм, нашли прарожь, видел дикие арбузы, дыни, коноплю, ячмень, морковь. Четыре раза перевалили Гиндукуш, один раз по пути Александра Македонского… Собрал тьму лекарственных растений…».

Значение находок Вавилова понятно даже из этой коротенькой записки. Ученые, исследующие происхождение сельскохозяйственных культур, получили в своё распоряжение бесценный материал. А институт Вавилова – уникальный семенной материал.

Вскоре после окончания экспедиции в свет вышла объёмная – в 610 страниц книга «Земледельческий Афганистан». Этот труд ценен не только для ботаников, но и для учёных историков. Афганистан и в самом деле являлся на тот момент одной из самых проблемных в плане исследовательских экспедиций стран и остаётся таковым по сегодняшний день.

Главным открытием Вавилова было обнаружение исторической родины целого ряда культурных растений, в том числе ржи… Хотя эти открытия не носят характер постулатов. И определённые Вавиловым центры происхождения культурных растений со временем изменяются – благодаря новым археологическим находкам. Точно установить родину, к примеру, пшеницы невозможно, поскольку у учёных недостаточно материала для безусловных выводов. Поэтому сегодня принято говорить о Среднеазиатском центре (куда входит и Афганистан), как о месте возникновения лишь некоторых сортов культурной пшеницы… Но это уже частности.

37. Географический подвиг

В 1925 году Географическое общество СССР наградило Николая Ивановича Вавилова Золотой медалью имени Н. М. Пржевальского «за географический подвиг». Так была отмечена экспедиция по Афганистану, которую коллеги Вавилова расценили, как проявление настоящего героизма.

Здесь, вероятно, нужны некоторые пояснения… Мир науки – сообщество своеобразное и живущее по собственным законам. Трудно, к примеру, сказать – «ботаник-патриот», поскольку патриотизм понятие политическое, а мир живой природы не знает государственных границ. В то же время по тем же причинам невозможно заподозрить естествоиспытателя в проявлении антипатриотизма.

Учёные за редким исключением находятся вне политики. И исповедуют несколько иные ценности, чем большая часть обывателей, нуворишей, политиков. Главная ценность для человека науки – истина. Главный инструмент познания мира – опыт. Среди учёных мало религиозных людей – намного меньше, чем преподносит нам статистика. Вера и наука исходят из противоположных предпосылок. Наука требует доказательств, религия – только веры…

В 1880 году Афганистан пережил гуманитарную катастрофу, в ходе которой произошла тотальная исламизация страны – афганские политеисты и язычники были подвергнуты геноциду, в ходе которого население Кафиристана сократилось вдвое… И вот после этой трагедии в изолированных от цивилизации горных районах Нуристана появляются европейцы, цели которых местному населению совершенно непонятны. Не владеющие языком, далёкие от религии вообще и не разделяющие проповедуемых исламом ценностей, плохо представляющие политическую ситуацию, одно слово – ботаники… Вавилов и Букинич рисковали остаться без головы. И – уцелели. Что это, как не подвиг?

38. Академия

В 1923 году Академия наук СССР избрала Вавилова действительным членом-корреспондентом. Шестью годами позже он стал академиком…

Тогда, в 1923 году, ему было всего 36 лет. И уже в этом возрасте Вавилов пользовался огромным уважением российских и зарубежных учёных. По сути, он возглавлял отечественную агробиологию и был самым активным и самым результативным советским исследователем в области растениеводства.

Он наслаждался своей работой, благо ему были открыты все пути в любые регионы мира. И Вавилов пользовался редкой (для других учёных – ворота железного занавеса уже начали закрываться) возможностью отправлять экспедиции во все части света, разъезжать по миру самому, приглашать в свой институт лучших учёных из всех городов России и из-за рубежа.

Его институт быстро прогрессировал. В 1924 году возглавляемый Вавиловым институт получил статус Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур. А шестью годами спустя, в 1930 году, вавиловское детище было преобразовано во Всесоюзный институт растениеводства – в знаменитый на всю планету ВИР. Директором института был назначен, разумеется, Николай Иванович.

Его энергия не знала границ. Всегда лёгкий на подъём, не унывающий, легко загорающийся, Вавилов заражал своим энтузиазмом всех коллег. Не было в ВИРе человека, который не любил бы Николая Ивановича. Но личная жизнь учёного, тем не менее, складывалась непросто.

39. Развод

Отношения Вавилова с Екатериной Николаевной давно зашли в тупик. Шесть лет они жили порознь и, практически, не виделись. Очень редко Вавилов, занятый своими исследованиями и бесконечными экспедициями, приезжал в Саратов, чтобы увидеть сына. Подросший Олег много лет переписывался с отцом. И это была единственная доступная обоим форма общения.

Между тем, возникли сложности и в отношениях Олега с матерью. Сын Вавилова не мог простить Екатерине Николаевне разрыва с отцом и фактического разрушения семьи. Совсем ещё ребёнок, Вавилов-младший боготворил знаменитого отца и во всём старался на него походить…

Развод оформили лишь в 1926 году – заочно, не встречаясь друг с другом. Екатерина Николаевна (она так и осталась жить в Саратове) не сочла нужным бороться за супруга – она знала о его романе с Еленой Барулиной. Но этот развод не особенно облегчил положение Вавилова – Леночка по-прежнему считала себя «разрушительницей чужого счастья». И Николаю Ивановичу не удавалось убедить её в обратном.

И всё же в том же 1926 году Николай Иванович и Елена Ивановна расписались. Но свадьбы, которую так ждали многочисленные друзья Вавилова, не получилось. Едва расписавшись и даже не найдя времени на медовый месяц, Вавилов укатил в очередную экспедицию по Средиземноморью. Не сидела на месте и его молодая супруга. Январь 1926 года она провела в Москве на съезде ботаников, лето того же года – на опытных посадках чечевицы и вики в Украине.