Текст книги "Мустафа Кемаль Ататюрк. Я турок. Маленькие рассказы о большом успехе"

56. Феска под запретом

Уже упомянутый закон о реформировании одежды и головных уборов, принятый 25 ноября 1925 года, имел для Турции особое значение.

Давно – ещё в 1826 году ушёл в прошлое тюрбан, который носили на головах турецкие солдаты, офицеры и чиновники. Введённая при правлении султана Махмуда II феска была удобней, соответствовала исламскому ритуальному канону, поскольку не мешала в молитвенных поклонах – в отличие от европейских шляп. И в то же время феска символизировала реформу в военном и религиозном укладе турецких мусульман.

Но в 20-е годы прошлого века феска стала символом отжившей империи и религиозной власти исламистов над обществом. Отменяя феску, Кемаль стремился привить туркам вкус к европейской одежде и изменить военную форму. В обиход вводились фуражки и другие головные уборы. А феска была объявлена вне закона не только в армии и государственных учреждениях, но и в быту.

Этот головной убор в виде шерстяного колпака с перевитой кистью имеет византийское происхождение. А название получил от города Фес в Марокко, славившийся своими шляпными дел мастерами.

Сегодня «отменённая» Мустафой Кемалем феска возвращается, но лишь в качестве сувенира. В Турции её не носят – в знак почтения к личности Ататюрка и в поддержку его грандиозных реформ…

Однако, не только феска попала под запрет Кемаля. Вместе с ней были отменены тюрбаны, шаровары, халаты – всё, что в глазах президента страны было связано с отжившим прошлым Турции.

57. Европейский костюм

Столь неожиданное вмешательство государства в личную жизнь граждан обновленной Турции Кемаль объяснял необходимостью приобщения Турции к ценностям европейской культуры.

Вот что он говорил по этому поводу: «Было необходимо запретить феску, которая сидела на головах нашего народа как символ невежества, небрежности, фанатизма, ненависти к прогрессу и цивилизации, и заменить ее шляпой – головным убором, которым пользуется весь цивилизованный мир. Таким образом, мы демонстрируем, что турецкая нация в своем мышлении, как и в других аспектах, ни в коей мере не уклоняется от цивилизованной общественной жизни».

И затем в другом месте и при других обстоятельствах: «Друзья! Цивилизованная международная одежда достойна и подходящая для нашей нации, и мы все будем носить ее. Ботинки или башмаки, брюки, рубашки и галстуки, пиджаки. Конечно, все завершается тем, что мы носим на голове. Этот головной убор называется „шляпа“…».

Сам Мустафа Кемаль одевался всегда с иголочки, был элегантен и безупречно аккуратен. Башмаки ему шил на заказ один стамбульский обувщик, поставлявший президенту Турции ежегодно новую пару обуви. Костюмы шились тоже на заказ, а галстуки выписывались из Франции.

Мустафа Кемаль носил мягкие пальто из дорогой ткани. Обращал внимание на мелочи, вроде золотой часовой цепочки или запонок с драгоценными камнями.

Кемаль требовал того же и от чиновников, издав специальный декрет, предписывающий служащих носить костюмы европейского кроя, но отечественного производства. Если костюмы стоили дороже импортных, правительство возмещало разницу в стоимости.

58. Новый календарь

О глубине реформ Кемаля говорит факт принятия Турцией европейской системы времени, календаря и мер. Эти изменения вводились поэтапно с 1925 по 1931 годы. В частности, 3 декабря 1925 года специальным декретом в стране было прекращено действие исламского календаря и введён в обращение европейский Григорианский календарь.

Если прочие реформы большей частью касались государственных служащих, солдат и офицеров, поскольку крестьяне в селениях одевались, как привыкли веками, вели тот образ жизни, к которому были приучены с детства, то новый календарь касался абсолютно всех.

С точки зрения ортодоксов и крайних националистов принятие европейского летосчисления выглядело явной уступкой христианскому миру. В адрес Кемаля зазвучали обвинения в мягкотелости и космополитизме. Забавней всего выглядели обвинения Мустафы Кемаля в отступлении от… кемалистских принципов! Но президент был непреклонен – он твердо решил вывести турок на европейский уровень, перебороть отсталость и косность.

Календарь был лишь первой решительной мерой. Впереди была реформа фамилий и турецкого языка. Вот где Кемалю пришлось столкнуться с сопротивлением противников реформ! Но остановить этот локомотив под названием «Мустафа Кемаль» уже не мог никто.

Отвечая на вопросы французского репортёра Мориса Перно, Кемаль сказал: «Наша политика, наши традиции, наши устремления будут направлены на то, чтобы Турция стала европейской страной, или точнее, страной, ориентирующейся на Запад».

59. Фамилии

В Турции, как и в большинстве мусульманских стран, использовалась арабская система имён, имеющая довольно сложную и непонятную европейцам структуру. Любое имя переводилось либо с арабского, либо с турецкого языка и означало какое-либо восхваляющее человека словосочетание. Считалось, что удачно выбранное имя могло повлиять на судьбу новорождённого – поэтому в арабской системе много комплиментарных имён (например, Мухаммед – «достойный похвалы»). При этом фамилия не используется вообще, а полное имя состоит из длинной цепочки имён и вне страны проживания носителя имени обычно не используется.

21 июня 1934 года президент Мустафа Кемаль ввёл в Турции новую систему имён по европейскому образцу. Отныне каждый гражданин страны должен был взять себе фамилию. Система отчеств – имени отца, присоединённого к имени сына или дочери – в Турции, опять же, как и в европейской традиции, не использовалась.

К 1 января 1935 года – именно эта дата была назначена Кемалем в качестве начала действия закона о фамилиях – граждане Турции внесли необходимые изменения в документы и метрики. Фамилии выбирались произвольно по желанию граждан – чаще всего по профессии. Так в стране появились миллионы Каменщиков, Пекарей, Молочников. Другие присваивали себе фамилии по желаемым качествам – Стройный, Красивый, Умный. Случались и курьёзы – кто-то брал себе в качестве фамилии целую фразу вроде «Высокий турок без двух пальцев левой руки».

60. Вместо титулов и прозвищ

В дополнение к закону о фамилиях 26 ноября 1934 года Мустафа Кемаль подписал второй закон – «Об отмене приставок к именам в виде прозвищ и званий».

Этот закон изменил имя самого Кемаля – исчезла приставка «паша». Но она же была исключена из имён многих военачальников и государственных чиновников. Исключались сословные и религиозные приставки – такие как «бей» или «ходжа». Исчезли любые упоминания о заслугах или социальном статусе носителя имени. Вместо этого, по мнению Кемаля, должна была действовать принятая в цивилизованных странах система государственных наград и прочих поощрений. Имя же изменению не подлежало.

Можно представить, какая неразбериха поднялась в государственных учреждениях страны в связи с массовым изменением личных документов граждан, их метрик, адресов проживания и всех необходимых для жизни в цивилизованном государстве бумаг. Порой изменение названия одной улицы влетает муниципальным властям в ощутимую «копеечку». А тут – почти два десятка миллионов граждан.

Фамилии – относительно свежее нововведение в жизни турок, но оно прижилось. И сегодня граждане Турции ориентируются не только по именам, но и по фамилиям. Удивительно быстро была принята и вторая часть закона. В современной Турции уже не услышать приставки «паша» или уважительных прозвищ, от которых веет махровым Средневековьем.

Зерна реформ, посеянные Мустафой Кемалем, легли в благодатную почву. Турецкий народ поддержал перемены, спущенные сверху. Кемалю удалось уловить главное – его страна была готова к этим изменениям.

61. Ататюрк

1 января 1935 года миллионы турок проснулись другими людьми. Все «беи» и «паши» одномоментно лишись почетных званий и приставок к именам и обрели непривычные фамилии – на европейский манер.

Получил свою фамилию и Мустафа Кемаль. Решением ВНСТ от 24 ноября 1934 года у имени президента была исключена приставка «паша», но одновременно Кемаль получил фамилию «Ататюрк». Это означало «отец» (ата) «турок» (тюрк). По сути, высшая степень признания заслуг этого человека. Не будем забывать, что «отцу турок» было на тот момент 54 года – возраст вовсе не сократовский.

Какие ордена и звания могут сравниться с подобным признанием? Золотом осыпь правителя, и это ничего в его биографии не изменит. Но только скажи – «отец нации» и сразу многое становится понятным. Для самих турок присвоение президенту страны фамилии Ататюрк означало больше, чем выражение уважения своему правителю. Это был акт благодарности.

Почётные фамилии получили и другие деятели национально-освободительного движения. Премьер-министр правительства Турции, лидер Народно-республиканской партии, будущий президент страны (после смерти Ататюрка) Мустафа Исмет получил фамилию Инёню – по названию места, где турецкие войска под командованием Исмета одержали убедительную победу над греческими интервентами.

Фамилия Ататюрк звучит в современной Турции, как символ революционных перемен. Она давно превратилась в национальное знамя, в предмет гордости турок.

62. Новый алфавит

Отказ от связи с религиозным прошлым был подкреплён удивительным по смелости и решительности указом о запрете применения арабского алфавита. Этот указ был утверждён ВНСТ и вступил в силу 1 января 1929 года.

Решение отказаться от арабской вязи в пользу латиницы преследовал двоякую цель. Во-первых, арабский алфавит идеально подходил для арабской письменности, но плохо сочетался с турецким языком. Это осложняло обучение, а проблема неграмотности населения в Турции стояла очень остро.

Во-вторых, введение латинского алфавита позволяло глубоко реформировать сам турецкий язык, упростить его, облегчить использование в быту, печати, в государственной сфере.

Примером введения латиницы для Кемаля стал Советский Союз, где латиница была на некоторое время введена для среднеазиатских республик. Подготовив новый алфавит за несколько недель, Кемаль обратился к народу: «Мои друзья! Наш богатый гармоничный язык сможет выразить себя новыми турецкими буквами. Мы должны освободиться от непонятных значков, которые в течение веков держали наши умы в железных тисках. Мы должны быстро выучить новые турецкие буквы. Мы должны обучить им наших соотечественников, женщин и мужчин, носильщиков и лодочников. Это нужно считать патриотической обязанностью. Не забывайте, что для нации позорно на десять-двадцать процентов состоять из грамотных и на восемьдесят-девяносто из неграмотных».

63. Реформа языка

Первая реформа турецкого языка была проведена младотурками в 1908 году, упразднившими многие правила и обороты, заимствованные у персидского и арабского языков. В результате турецкий язык упростился, стал стройней и логичней. Но религиозные корни арабской вязи, позаимствованной Турцией в средневековый период, были всё ещё очевидны. Кемаль и его сторонники решились на более глубокую реформу языка.

Основная работа по запрету арабских слов легла на Лингвистическое общество, костяк которого составляли радикалы-кемалисты. Они-то и взялись за сокращение арабских заимствований, многие из которых давно стали частью народной речи и обиходного языка. Лингвисты Кемаля составили список общеупотребимых арабских слов и нашли им замену в турецком языке. Этот список регулярно публиковался в прессе и тут же становился приложением к законодательному акту. Если то или иное выражение попадало в «запретный перечень», то учителя в школах и чиновники в государственных организациях должны были немедленно корректировать учебники и документы.

Когда адекватной замены не находилось, лингвисты… изобретали новые слова или заимствовали их из европейских языков.

В целом благотворная языковая реформа привела и к негативным последствиям – турецкий язык не только обогатился, но и многое потерял. Новое постановление 1935 года на некоторое время приостановило изгнание арабских слов из турецкого языка. Но потом реформирование продолжилось.

Современный турецкий язык имеет мало общего с языком Османской империи. Но на этом языке говорит, читает, учится вся Турция.

64. Идеология Кемаля

Любая революция может быть успешной только тогда, когда в её основе лежит стройная идея. И Мустафа Кемаль придавал идеологической составляющей своих реформ особое значение. Ему было важно убедить турецкий народ в необходимости преобразований, которые неизбежно влекли за собой и некоторые неудобства, и пугающие изменения в привычном жизненном укладе.

Идеология турецких реформ, получившая название «кемализма», формировалась постепенно – от одного заседания ВНСТ к другому. Каждый пункт обсуждался и принимался коллегиально. В результате было сформулировано шесть основных пунктов, которые вошли в турецкую Конституцию, принятую в 1937 году.

Первым пунктом значился республиканизм – как стремление установить в Турции демократическое государство по европейскому типу. Второй пункт – национализм, как забота о турецком народе, составляющем большинство населения Турции. Третий пункт – народность, максимальное приближение реформ к нуждам простого народа. Четвертое – лаицизм, светский характер государства и отделение государства от ислама. Пятый пункт – этатизм, ведущая роль государства во всех сферах жизни, особенно в экономике. И шестой пункт – революционность, как приверженность европейским ценностям и борьба с пережитками традиционного исламского общества.

Кемализм является официальной идеологией современной Турции. Претерпев некоторые изменения, идеология Ататюрка продолжает развиваться и сегодня, пользуясь поддержкой большинства населения страны.

65. Турецкий национализм

Особую ставку Кемаль Ататюрк делал на турецкий национализм, связывая его с народностью, как признаком единства турецкого общества.

Национализм, по мнению Кемаля, был базой его идеологической платформы и основой всех проводимых Ататюрком преобразований. Разыграв национальную карту для вхождения во власть во время греческой интервенции, Мустафа Кемаль использовал националистические настроения для запуска механизма глубоких реформ и обеспечения их поддержки широкими слоями населения.

Многонациональное, очень неоднородное государство непременно погрязло бы в межнациональных распрях. Ататюрк это понимал, как никто другой. И объявил все нацменьшинства… турками, начав широкомасштабную кампанию тюркизации малых народов, населяющих страну. Этот процесс шёл очень болезненно (и продолжается до сих пор). Но главного Кемаль всё-таки добился – турки осознали себя, как великую нацию, и готовы терпеть любые трудности, чтобы обеспечить процветание страны.

Национализм был использован Ататюрком и для устранения неприятных последствий межклассового противостояния. Как и любое буржуазное государство, Турция в социальном плане неоднородна. Богатые сосуществуют с бедными, рабочие с крестьянами. И это держит общество в постоянном напряжении, угрожая взрывами социального недовольства. Ататюрк очень тонко объединил представителей разных социальных групп, внушив им главную с его точки зрения идею – мы, прежде всего, турки, а все остальное… не столь значимо.

66. «Я – турок!»

Культивируя национализм, Кемаль искал убедительные аргументы для пробуждения у сограждан гордости за свою национальную принадлежность. Ататюрк считал принципиально важным наличие чувства патриотизма и готовности к самопожертвованию во имя родины.

Вместе с прозвищами и званиями из обихода граждан Турции ушла и формула национальной самоидентификации. До 1923 года турки называли себя османами, а слово «турок» внутри страны практически не применялось. В чем тут дело? В вековом могуществе Османской империи. Покорив южную часть Средиземноморья, Северную Африку, Балканы, турки снискали опасливое, а потом и презрительное к себе отношение покорённых народов. Слово «турок» много столетий несло в себе негативный смысл. Жестокость турок вошла в легенды, как и их «ограниченность». И в том была вина самих османов, воспитанных в духе презрения и высокомерия к покорённым народам.

Кемаль поставил задачу вернуть слову «турок» первоначальный смысл, реабилитировать его в глазах Европы и, прежде всего, своих сограждан. В историю вошло знаменитое заявление Ататюрка – «Какое счастье быть турком!». Он повторял эту фразу на все лады, регулярно, по любому поводу. И добился своего – в конце 20-х годов турецкая интеллигенция заговорила о национальном достоинстве турок, обратила внимание на историю народа и на его место среди сообщества европейских наций.

67. Солнечная языковая теория

Любой национализм нуждается в собственной теории национального превосходства – как в обосновании поводов для гордости, для высокой национальной самооценки. Такая теория была придумана и в Турции. Она получила название «солнечной языковой теории».

Случай курьёзный и даже анекдотичный. Хотя… аналоги легко найти и в нашей российской истории. Национализм имеет же и обратную сторону. Чувство превосходства собственной нации означает пренебрежение к другой нации. Любви без ненависти не бывает.

Так вот, во времена Ататюрка турецкие истории отыскали «доказательства» того, что в основе всех наций и всех языков мира были… древние турки.

Согласно этой теории, древние пра-турки жили в Центральной Азии на берегу гипотетического моря. Море высохло, превратившись в пустыню. И турки были вынуждены перекочевать в другие места. Восточная часть турок переселилась на восток и основала… Китай. Южная часть двинулась в сторону Сирии, Палестины и Египта, основав, таким образом, древние государства на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Ещё одна группа основала цивилизацию в Индии. Переселившиеся на Средиземноморье турки основали цивилизацию Крита. Древнегреческая цивилизация была основана хеттами, которые тоже были турками.

Турки проникли повсюду, добрались до Британии. По мнению историков-кемалистов, турки «спасли Европу от пещерной жизни и поставили на путь умственного развития»…

О, господи…

68. Турция… родина слонов!

Не будем называть «солнечную языковую теорию» несусветной глупостью – хотя бы потому, что она давно себя изжила. Но заметим – изжила не повсеместно и относительно недавно. Ещё в 50-е годы основы «солнечной теории» преподавались в турецких школах.

Историки называют этот феномен «оборонительным национализмом», хотя в основе теории легко рассмотреть шовинизм…

И здесь напрашивается прозрачная параллель с нашей собственной (советской) исторической «наукой». Помните – «Россия родина слонов»? Турция от нас не отставала.

Как любой диктатор, Кемаль был лишён возможности трезво оценивать некоторые вещи, но при этом четко осознавал своё место в истории и свою роль в жизни государства. И это избавило его от причастности к таким уродливым проявлениям национализма, как «солнечная теория» (в отличие от современных диктаторов – «поплоше и помельче», но очень амбициозных и оттого беспрестанно попадающих в комичные ситуации).

Турция, как и Россия, пережила период мифологизации национального самоутверждения. В турецкой истории, представьте себе, были свои изобретатели велосипедов, паровозов и самолётов. Но поскольку это выглядело нелепо даже в глазах крайних националистов, эти «достижения» были быстро забыты… А мы свои – помним. Удивительно, правда?

Закончилось это тем, чем должно было закончиться – реакцией и кратковременным откатом назад. В 1935 году вышло постановление ВСНТ о приостановке реформы турецкого языка. Одновременно «притормозила» и историческая наука – чтобы передохнуть, оценить проделанную работу и… отказаться от очевидных глупостей.

69. Кемаль и левые партии

Сторонников в европейской политике у Кемаля почти не было. Явно реформы Ататюрка поддержал только Советский Союз, первым признавший Республику Турция.

В Москве долгое время Кемаля считали своим союзником. Государственное регулирование экономики, экспроприация земель и имущества у греков и армян, проживавших в Турции – все это создавало иллюзию того, что Кемаль избрал для Турции социалистический путь развития. Все поставило на свои места принятие Уголовного кодекса, который был принят вместе с Гражданским кодексом в 1926 году.

Воцарившаяся в стране однопартийная система не подразумевала деятельность каких-либо политических организаций, кроме Народно-республиканской партии. Соответственно, все другие партии были вынуждены уйти в подполье, включая и коммунистов. А эта деятельность подпадала под 141 и 142 стать УК Турции. Коммунисты были немедленно выявлены и… посажены в тюрьмы.

Кемаль не любил коммунистов. И опыт коммунистического строительства в СССР считал опасным и ошибочным социальным экспериментом. Москва была вынуждена «проглотить» антикоммунизм Ататюрка, поскольку сохранение политических связей с южным соседом было важней.

Позже эта история повторилась и с египетским лидером Гамаль Абдель Насером. Этот Герой Советского Союза пересажал своих коммунистов в тюрьмы. И ничего, остался «верным другом советского народа».