Текст книги "Юрий Гагарин"

26. Николай Иванович Москвин

Это событие обычно называют именно так – зарождением мечты о космосе. Назовём его так и мы. Хотя – о какой мечте речь? Скажи сегодняшнему подростку: хочешь слетать на Марс? И что, он будет грезить этой идеей всю жизнь? Но невозможно же, даже теоретически? Или… всё-таки возможно?

Нет, речь не о мечте, конечно. Просто впервые в жизни Гагарин задумался о самой возможности полёта человека в космическое пространство. Задумался не с практической точки зрения – тогда он и вообразить не мог, что спустя всего несколько лет облетит Землю на космическом корабле. Но мысли, мысли – как их укротить? Можно ли ими управлять в принципе?

Москвин, разглядев в парне незаурядную личность и понимая, что Гагарин идёт от противного, – усиленно занимается физикой, потому что она ему плохо даётся, – решил облегчить задачу. Он поручил Юрию подготовить доклад о Циолковском и зачитать его на очередном заседании кружка.

И Юрий снова отправился в библиотеку… То, что он прочитал, поразило его. Он сопоставил выкладки Циолковского с тем, что прочитал в романе Жюля Верна «Из пушки на Луну». И понял, что «калужский мечтатель» прав. Что всё, кажущееся неосуществимой фантазией сегодня, завтра может сделаться реальностью…

Доклад был подготовлен и прочитан. Гагарин сорвал аплодисменты однокурсников и похвалу преподавателя. Это событие не стало судьбоносным для Гагарина, как может показаться сегодня. Нет, результат оказался вполне приземлённым – Юра полюбил физику. Ему, что называется, «открылось».

Гагарин в Саратове.

27. Первым делом – самолёты

Прошло ещё одно лето. В сентябре 1954 года Гагарин перешёл на четвёртый курс. Надо было думать о будущем. После окончания техникума ему предстояло пойти в армию. Институт? Всё потом, потом…

Мысль об авиаклубе возникла случайно. Ктото из друзей сказал, что студентов выпускного курса принимают в авиаклуб. И что это хорошая возможность научиться летать. Мысль зацепила. Настолько зацепила, что вскоре Юрий отправился в Саратовский аэроклуб «прощупать почву».

Его приняли сразу. Позже инструктор саратовского аэроклуба Дмитрий Павлович Мартьянов вспоминал, что с первого взгляда распознал в Гагарине незаурядную личность. Парень отлично разбирался в технике и в своих ответах на коварные вопросы был предельно точен и лаконичен.

Но поначалу в аэроклубе пришлось изучать теорию полёта. Довольно скучная штука – та же физика… Многих это разочаровывало. Случайные люди отсеивались именно на этом этапе. Гагарин остался. Ему было непросто – он готовил дипломную работу. А тут ещё регулярные занятия в аэроклубе.

И снова сказался характер Юрия Алексеевича. Он так распланировал свои будни, что дня хватало на всё. Он не упустил учёбу, подготовил блестящий дипломный проект как будущий мастер-литейщик. И успевал заниматься в аэроклубе, показывая отличные знания в области аэродинамики.

На 14 марта 1955 года руководство аэроклуба назначило первые парашютные прыжки. Занятия близились к завершению. Те курсанты, которые хотели научиться летать, должны были сначала стать парашютистами.

Друзья по Саратовскому аэроклубу. Юрий Гагарин крайний слева.

28. Первый прыжок

Они вышли на лётное поле аэроклуба. Покрытое прошлогодней жухлой травой, оно напоминало отогревающийся от зимней стужи обычный луг. День был тёплым и солнечным…

«Летим первыми», – сказал Мартьянов и показал на Гагарина.

Они направились к старенькой «этажерке» По-2. Мартьянов занял кабину инструктора – заднюю. В переднюю забрался Гагарин с пристёгнутым громоздким армейским парашютом.

Боялся ли он в этот момент? Нет. Ему было очень интересно. Он жаждал новых ощущений.

И эти ощущения не заставили себя ждать. Подняв самолёт в воздух, Мартьянов развернул машину над полем и крикнул Гагарину: «Не дрейфь! Снизу смотрят девчонки!» Юрий кивнул и полез на крыло. Постоял мгновение и – прыгнул. В лицо ударил плотный воздух. Гагарин дёрнул кольцо – как его учили в аэроклубе. И… ничего не произошло.

Отсчитав несколько секунд, Юрий стал нащупывать кольцо запасного парашюта. Хотел уже дёрнуть, но рука не слушалась – пальцы занемели от холодного весеннего ветра.

И тут – хлопок. Тело резко встряхнуло. Юрий поднял голову – сверху колыхался купол парашюта.

Белые купола распахивались по всему небу. Первый день парашютных прыжков завершился без происшествий… Гагарин сложил парашют. Дождался Мартьянова, который посадил самолёт и закатил его на стоянку.

«Понравилось?» – спросил инструктор. «Очень», – признался Гагарин. «Ну, тогда… Полетаем?» – предложил Мартьянов.

Юрий недоверчиво посмотрел на инструктора. Но тот уже шёл к самолёту. К другому – к Як-18.

Юрий у самолёта Як-18. Саратовский аэроклуб.

29. Дмитрий Мартьянов

Это был совсем молодой человек. Несколько лет назад Дмитрий Павлович Мартьянов окончил Борисоглебское лётное училище и год отслужил в истребительной авиации. Но по каким-то причинам в армии не остался. То ли попал под сокращение, то ли не подошёл по здоровью. Демобилизовавшись, Мартьянов понял, что жить без неба не может. И устроился в Саратовский аэроклуб инструктором. Курсантам клуба Мартьянов казался опытным лётчиком и взрослым мужчиной. А ему было всего двадцать пять…

Дмитрий Павлович проработал в Саратове довольно долго. С огромной радостью узнал, что его любимый ученик полетел в космос. А потом Мартьянов перешёл на Куйбышевский авиационный завод в качестве лётчикаиспытателя.

В жизни Гагарина он сыграл ключевую роль. Стал, возможно, самым главным учителем, привившим Юрию Алексеевичу любовь к небу, к авиации, вкус к разумному риску, спортивный азарт, который у авиаторов особого рода, несравнимый с азартом в других видах спорта. Этот азарт лётчики называют куражом – то есть настоящим вдохновением, жаждой острых ощущений, осознанием победы над стихией и собственными страхами.

Как удалось молодому инструктору разглядеть в Гагарине будущего лётчика? Это было несложно. Глаза Юрия при виде самолёта загорались. Гагарин нежно гладил плоскости машины, мог часами полировать их тряпицей, копаться в двигателе. Он любил самолёты – как потом полюбил небо. Оказалось, что в Гагарине дремлет большой талант пилота.

Юра на отдыхе. Саратов.

30. Первый полёт

Впервые в жизни Гагарин оказался в кабине спортивного скоростного самолёта, очень похожего на военные истребители с поршневыми двигателями. Як-18 – излюбленная машина лётчиков-спортсменов. В умелых руках она способна на такое, что дух захватывает.

Мартьянов, сидевший в задней кабине, вывел свой Як на взлётную полосу. Дал газ. После короткой пробежки самолёт поднялся в небо. Мартьянов резко потянул рукоятку на себя и включил форсаж. Машина взмыла свечой – инструктор прямо со взлёта показал сложнейшую фигуру высшего пилотажа колокол. Зависнув в высшей точке, самолёт начал заваливаться на хвост. Потом перешёл на пологое планирование.

Затем инструктор сделал бочку. Потом ещё одну. И ещё. Затем разогнал самолёт и сделал мёртвую петлю. Потом такую же обратную, когда лётчика выталкивает центробежная сила.

Заложив крутой вираж, машина пошла на посадку. Пожалуй, на первый раз хватит – решил Мартьянов, представляя мертвенно-бледное лицо Гагарина. Таких кульбитов не выдержит ни один новичок. Физиология… И каково же было удивление инструктора, когда он увидел потрясающую гагаринскую улыбку. «Это великолепно!» – радостно кричал Юрий.

И тогда Дмитрий Павлович понял, что угадал. Попал именно на того курсанта, которого так давно искал. На своего, на лучшего из лучших. На того, кто обязательно станет отличным лётчиком… Ах, если бы Мартьянов тогда знал, как он окажется прав! И что из Гагарина получится не просто лётчик, а лётчик-космонавт. Первый на нашей планете.

Гагарин на площади Чернышевского. Саратов.

31. Лето 1955-го

В июне 1955 года Гагарин успешно защитил диплом. Обучение в техникуме закончилось. Все студенты выпускного курса разъехались по стране. Перед Юрием встал выбор: вернуться в Люберцы на завод, который направил его учиться, либо… не возвращаться. Осенью ему нужно было отправиться в армию на срочную службу. И Гагарин решил провести лето в Саратове, пройти лётную подготовку, чтобы потом попытаться поступить в лётное училище.

Вторую половину июня и весь июль Юрий усиленно занимался с Мартьяновым лётной подготовкой. Теория была позади, однако предстояло получить самые важные для любого лётчика навыки – пилотирования. Почти каждый день начинался с подготовки машины к полёту. Потом Гагарин садился в кабину ученика – в переднюю. А в задней кабине устраивался инструктор. Самолёт взлетал и кружил над аэроклубовским аэродромом, раз за разом отрабатывая сначала простые фигуры, затем более сложные. Взлёт – разворот – набор высоты – снижение – посадка. Это было похоже на лётный букварь: изучение азов, наработка до автоматизма базовых навыков. И у Гагарина всё отлично получалось.

Мартьянов был строг, но отдавал должное своему ученику. Дмитрий Павлович добивался плавности всех манёвров. Он говорил: «Летать нужно красиво!» И сам при этом летал очень красиво. Получалось и у Юрия – каждый день его навыки приобретали законченные черты. Як поднимался в воздух без заваливаний на крыло, ровно. И садился так, как положено. Со стороны можно было подумать, что самолёт пилотирует Мартьянов. На самом деле со второй половины июля машиной управлял Гагарин. Но Мартьянов держал руку на рукоятке управления, чтобы в критический момент исправить ошибки ученика.

Встреча Гагарина со студентами Саратовского техникума.

32. Взлёт

3 августа 1955 года в Саратовский аэроклуб приехал корреспондент местной газеты «Молодой сталинец». Гагарин этого не знал. И когда Мартьянов, как всегда серьёзный, сосредоточенный, бросил через плечо: «Сегодня пойдёшь один. По кругу», – у Юрия учащённо забилось сердце. Как он ждал этого момента! И не мог поверить, что он наступил.

Юрий подготовил машину. Сел в кабину. Стал ждать разрешения на взлёт. На человека, который крутился вокруг, он не обращал внимания. Тот фотографировал самолёт (на самом деле Гагарина) и о чём-то беседовал с инструктором. Наконец Мартьянов отогнал корреспондента подальше, взмахнул рукой – мол, разрешаю взлёт. Мотор взревел. И Як-18, подпрыгивая на кочках травяного поля, понёсся вперёд.

Гагарин потянул ручку на себя. Волнение моментально прошло. Машина плавно набрала высоту. Правый разворот, пролёт вдоль поля, ещё один плавный разворот – машина описала ровную окружность по краю взлётного поля на высоте триста метров. Затем Юрий посадил самолёт – опять же ровно, без единого крена или колебания машины.

Это был его первый в жизни самостоятельный полёт. Тот самый полёт, который сделал его профессиональным лётчиком, ибо именно утром 3 августа 1955 года в голове Гагарина созрело окончательное и бесповоротное решение стать военным лётчиком.

В начале сентября Юрий сдал выпускные экзамены в аэроклубе и получил свидетельство об окончании курса лётной подготовки с отличием. Этот документ закреплял за ним статус лётчика-спортсмена, давал право на участие в тренировочных полётах и в соревнованиях. Гагарин был в одном шаге от своей судьбы —

Гагарин в кабине самолёта перед первым в жизни самостоятельным полётом. 3 августа 1955 года.

33. Армия

В октябре 1955 года Гагарин и несколько его товарищей по аэроклубу отправились в саратовский военкомат. В кармане Юрия была рекомендация руководства аэроклуба направить призывника Гагарина на дальнейшее обучение в Оренбургское лётное училище (тогда оно называлось Чкаловское военно-авиационное училище лётчиков имени К. Е. Ворошилова. Дело в том, что с 1938 по 1957 годы город Оренбург именовался Чкаловым, поэтому Гагарин поступил в Чкаловское училище, а окончил Оренбургское. Далее будем называть город Оренбург своим исконным именем). Просьбу призывников удовлетворили. В конце октября молодые люди прощались с Саратовом и своим инструктором Мартьяновым. Они стояли на вокзале, старались шутить, но глаза у всех были грустные. Впереди их ждала неизвестность и тяготы армейской службы. Мартьянов обнял каждого. С тем и расстались.

В Оренбурге руководство лётного училища только мельком взглянуло на рекомендацию аэроклуба, красный диплом выпускника техникума и свидетельство с отличием об окончании лётного курса Саратовского аэроклуба.

Семейная фотография, сделанная, когда Юрий приехал домой в Гжатск на каникулы из Саратова; в первом ряду Алексей Иванович и Анна Тимофеевна, во втором (слева направо) Борис, Валентин с супругой Марией, сам Юрий.

Гагарин был зачислен в училище моментально – без вступительных экзаменов. Какие могли быть сомнения? Такой парень…

Но началось всё с казармы, с курса молодого бойца, караулов и шагистики на плацу. Армия – испытание для любого молодого человека. Для Гагарина в том числе. Но Юрий легко вписался в армейские будни. Привыкший жёстко планировать свою жизнь, он без особого труда приспособился и к армейской дисциплине, и к несуразностям (которых хватало и в общежитиях, где Юрию приходилось жить, и на заводе).

Первое испытание закончилось 8 января 1956 года, когда молодые курсанты приняли воинскую присягу. В том же месяце несколько человек были из училища отчислены по состоянию здоровья – для них путь в небо оказался закрыт. А Гагарина, как умеющего летать, зачислили сразу на второй курс. Ему предстояло учиться всего два года вместо трёх, как остальным курсантам его набора.

34. Лётное училище

С первых дней обучения в Оренбургском училище дела Гагарина пошли в гору. Прирождённый лидер, он привлёк внимание командования исполнительностью и неуёмной энергией. Любое поручение, даже пустяковое, Юрий старался выполнить быстро и как можно лучше. Весной 1956 года его назначили заместителем командира взвода. Свою роль сыграл и возраст. Юрию исполнилось уже 22 года – его однокурсники в большинстве своём были на год-два младше. К тому же Гагарин оказался очень самостоятельным парнем, умевшим положительно всё – стирать, шить, мастерить. У него были хорошие руки (талант мастерового человека, доставшийся от отца) и крестьянская закваска, позволявшая найти решение в самых сложных ситуациях, выжить там, где возникали трудности, наслаждаться жизнью там, где другие видели лишь выматывающие тяготы. Гагарин оставался неисправимым оптимистом. А это одно из самых счастливых качеств в армии. И одно из самых ценных.

Как и раньше Гагарин учился легко и новые науки осваивал играючи. В первый год он сколотил крепкую спортивную команду, которая побеждала соседние армейские части на всех турнирах по баскетболу. Он по-прежнему увлекался бегом, овладел силовой гимнастикой и был уже не хрупким мальчиком, а сильным, мускулистым молодым человеком. Ну а лицо… Вы же помните его. Очень красивый, невероятно обаятельный человек. Наш Юрий Гагарин. Тогда ещё просто Юра…

Юрий Гагарин – капитан баскетбольной команды Саратовского техникума.

35. Курсант

Навыки, полученные Гагариным в Саратовском аэроклубе, бесценные уроки Мартьянова моментально выделили Юрия из общей массы курсантов второго года обучения. Он умел больше, чем остальные. И когда началась лётная практика, инструкторы расслаблялись, чувствуя, что в передней кабине сидит не зелёный мальчишка, а вполне сформировавшийся лётчик.

Он быстро наработал собственный лётный почерк. Взлетал уверенно, решительно. Без колебаний закладывал виражи, выполняя ту или иную фигуру. Ему первому из всего взвода доверили самостоятельные полёты. А иногда он сам обучал товарищей – когда какое-то упражнение не задавалось.

Обычно заместителей командира взвода рядовые военнослужащие не любят. К Гагарину это не относилось. Он не то чтобы дистанцировался от начальства, он к нему особенно и не приближался. И даже в строю, когда Юрий выходил на доклад командиру взвода, он оставался обычным курсантом, а не правой рукой командира. Это редкое умение – всегда быть своим для всех. Потом это качество Гагарина отмечали члены отряда космонавтов первого и второго наборов. Уже сделавшись всемирно известным человеком, живой легендой, он оставался для товарищей по отряду обычным сослуживцем и в полном смысле «своим парнем».

Годы учёбы в Оренбурге Гагарин вспоминал как счастливое время. Он быстро прогрессировал. И впереди маячила карьера военного лётчика, интересная служба, о которой он так мечтал.

Гагарин – курсант авиационного училища в Оренбурге.

36. Як-18

Весной 1956 года курсанты Оренбургского училища летали на специально подготовленных самолётах Як-18. Эту машину Гагарин очень любил. Знал, как свои пять пальцев. Мог часами возиться с двигателем, холить и лелеять её.

Однако это был не совсем тот самолёт, на котором он летал в Саратове. Эти машины переделали под реактивные: установили доску приборов от Миг-15, заменили кресло пилота и фонарь. Всё остальное: двигатель, система управления, фюзеляж, плоскости – осталось «родным». В результате этой адаптации лётчиков приучали к управлению самолётами другого класса – реактивными. Но первый этап пришлось пройти именно на поршневом тихоходе.

А Як-18 был именно тихоходом. Вёрткий, отлично приспособленный для выполнения фигур высшего пилотажа, он не развивал больших скоростей по сравнению с Миг-15, а потому и не вызывал у пилота тяжёлых перегрузок.

Имелось у этого творения гениального авиаконструктора Яковлева ещё одно неоценимое качество. Самолёт Як-18 прощал многие ошибки неопытных пилотов. Хорошо сбалансированный, устойчивый низкоплан (то есть самолёт с нижним расположением крыльев, под фюзеляжем), он мог приземлиться с неработающим двигателем, поскольку отлично планировал. Он редко сваливался в штопор, мог держаться в горизонтальном полёте на минимальных скоростях, имел короткий взлётный пробег и мог садиться на неподготовленное поле.

Курсант Гагарин на крыле самолёта Як-18.

37. Миг-15

И всё-таки настоящей любовью на всю жизнь для Гагарина оказался другой самолёт – Миг 15. Он же, к сожалению, стал последней машиной, которую пилотировал Юрий Алексеевич…

В кабину этого самолёта в Оренбургском училище садились только курсанты третьего, выпускного года обучения (для Гагарина он был вторым). Полёты начались зимой 1957 года и длились около шести месяцев. Гагарина потрясли лётные качества этой машины. Маленький – не больше, чем Як-18 – этот реактивный истребитель летал на дозвуковой скорости, но был при этом необычайно манёвренным, вёртким, созданным именно для выполнения фигур высшего пилотажа как залога успеха в воздушном бою с истребителями противника.

Достоинства Як-18 тут же потускнели. Скорость, скорость, скорость… И – необыкновенная мощь. Миг-15 разгонялся в невероятном темпе, свечой мог подняться на максимальную высоту, отлично управлялся в пике. Его недостаток – на малых скоростях он легко сваливался в штопор – в боевом полёте превращался в достоинство маленькой реактивной машины: её можно быстро свалить набок, заложить крутой вираж. Избыточная аэродинамическая добротность не мешала выполнению самых сложных фигур. И в результате боевой лётчик легко уходил от преследования, уворачивался от снарядов и ракет, из атакуемого моментально превращался в атакующего.

Гагарин называл Миг-15 своим самолётом.

Любимый самолёт Гагарина Миг-15.

38. Первый спутник

Между тем великий момент судьбы приближался…

4 октября 1957 года с космодрома Байконур в Казахстане стартовал в космос первый в истории человечества искусственный спутник Земли. Об этом писали все газеты и говорили все радиостанции мира. Среди курсантов-выпускников эта новость обсуждалась как одна из самых главных. Они были без пяти минут офицерами. И уже тогда, не владея даже малой толикой информации о ходе реализации советской космической программы, спрашивали друг у друга – когда? Когда в космос полетит человек? Спрашивали и… тут же об этом забывали. У них имелись более важные дела – в октябре в Оренбурге начались выпускные экзамены.

Готовились очень основательно. От результатов экзаменов зависела будущая судьба – где служить и как служить. Гагарин мог бы и не беспокоиться. Он снова был лучшим. Круглый отличник по всем предметам, великолепный спортсмен. Летом он съездил в отпуск (как полагалось курсантам третьего года обучения, перед сдачей госэкзаменов) и сообщил родителям, что намерен жениться… Два года назад, сразу после поступления в Оренбургское училище, Юрий познакомился с милой девушкой Валей Горячевой. Валя училась в медицинском училище, до окончания которого ей оставался ещё год…

Гагарин с головой погрузился в учебники, освежая в памяти знания. Думал о Вале, о будущей жизни, о службе. О космосе? Нет, о космосе совсем не думал. Тогда – точно. Это при

Курсант Оренбургского лётного училища сержант Юрий Гагарин и его будущая жена Валентина Горячева.