Текст книги "Запрещенная история, или Колумб Америку не открывал"

Капитаны судов знали, что высадка должна произойти на большом острове Эстотиланд, протянувшемся с севера на юг на пять градусов. Рыбаки дали точные указания о высоте солнца над островом. После того как корабли окажутся в открытом море, они должны идти в юго-западном направлении до тех пор, пока наблюдения за солнечной тенью на специальной деревянном диске не покажут широту Ньюфаундленда. После этого суда должны двигаться строго на запад до самого острова. Рыбак, приплывший оттуда, говорил, что до острова более тысячи миль. Это соответствует действительности. И еще один интересный факт: современный исследователь Боб Барлетт, специально пользовавшийся старинными методами навигации, указывал: для опытных моряков плавание в тумане в этих районах практически безопасно. По голосам птиц опытный капитан мог определить расстояние, на котором он находится от Ньюфаундленда, – будь то 5, 10 или 50 миль. Но знали ли об этом люди принца Генри?

История путешествия сохранилась в одном из писем Антонио Зено. «Наши приготовления к плаванию начались в недобрый час. За три дня до отплытия умер тот самый рыбак, который мог бы сопровождать нас. Но Синклер не отказался от предприятия и вместо того рыбака взял несколько надежных людей. Выйдя в западном направлении, мы миновали несколько островов, но потом начался сильный шторм, и корабли потерялись. Нашлись они только через несколько дней. Затем мы долго плыли на запад и зашли в какую-то гавань. Высыпали люди с оружием, чтобы защититься, говорили они на десяти языках, но ни один мы не поняли, кроме того человека, который был из Исландии».

Вспомним – рыбаки упоминали в своих рассказах «многих переводчиков» на острове, куда их забросила стихия. Такое разноязычие некоторые ученые склонны объяснять так. В доколумбовые времена на острове собралось множество рыбаков из различных прибрежных районов Старого Света, попавших туда совершенно случайно. И жители стали прибегать к помощи переводчиков. Данные, полученные от Дж. Кабота, Картьера и других сравнительно поздних путешественников, свидетельствуют о том, что индейцы издавна использовали переводчиков со старофранцузского, английского, гасконского и их собственного. И вот снова: «Говорили на десяти языках».

Учитывая последние исследования американских ученых, полагающих, что на банках Ньюфаундленда в древности промышляли еще и баскские и португальские рыбаки, можно составить и список этих десяти языков: баскский, беотук (местные индейцы), бретонский, каталанский, английский, старофранцузский, гасконский, ирландский, португальский и провансальский.

«На восточном берегу острова принц Генри нашел удобную бухту. Матросы сошли на берег в поисках воды и пищи, но быстро вернулись, ибо побоялись нападения местных жителей, и не без причин, так как жители уже делали своим соседям знаки дымами. Мы пошли вокруг острова, и везде на берегу стояли вооруженные люди. Десять дней мы промучились, не в состоянии причалить…».

Американский историк и писатель Фредерик Пол считает, что местом их первоначальной высадки был мыс Кейп-Фрилс на севере Ньюфаундленда.

Потом, видя всю бесплодность попыток высадиться и пополнить запасы, корабли отплыли и шесть дней шли на запад, но затем ветер отнес суда на юг-запад. Еще через четыре дня они увидели землю.

«Слава богу, ветер утих, – говорится далее в письме. – Несколько человек сошли на берег и через некоторое время вернулись, сообщив, что страна эта прекрасна. Потом мы увидели зеленый холм, который извергал дым, и это вселило в нас надежду, что земля обитаема. Синклер послал сотню солдат на обследование страны. Здесь было так много рыбы, морской дичи и птичьих яиц, что мы все время были сыты. На восьмой день вернулись солдаты и доложили: они поднимались на холм и выяснили, что дым – природное явление и исходит от огня на дне холма. С холма в море стекало вязкое, похожее на смолу вещество. Там живут полудикие люди в пещерах. Они низкорослы и робки. Есть там и широкая река, и удобное место для гавани».

Услышав все это, эрл решил устроить здесь поселок. Но команды начали роптать, что пора бы домой, что вечер сейчас подходящий, а будет плохой, и не видать им дома до следующего лета. Корабли разделились. В 1398 году вернулся Антонио Зено, а через год пришел к родным берегам и Генри Синклер.

Описания восточного берега Гренландии Николо Зено подтверждаются данными археологии и геологии. А как относятся ученые к свидетельствам Антонио?

Некоторые предположили, что Страна дымящихся гор и ползущей смолы была Гренландией. Но это явно не она, так как в описываемой росли деревья, имелась плодородная почва и текли реки. К тому же там восемь дней бродили солдаты Синклера и не наткнулись на льды, а в Гренландии это случилось бы непременно. По мнению большинства исследователей, местом их стоянки было побережье Северной Америки – Новая Шотландия, ибо только здесь на всем протяжении атлантических берегов этой части континента имеются два описанных феномена – «большой огонь на холме» и «вещество, которое стекало в море», видимо, лава. Описание жителей тоже подходит к микмакам, местным индейцам.

После отъезда братьев Зено Генри провел там зиму. Местные легенды хранят об этом память. Ученые выделили в них несколько элементов общего характера, подтверждающих, что речь идет именно о Синклере: пришельца называли «принцем, часто плавающим по морю». Его дом – «замок на острове», и приплыл он «со многими людьми и воинами», «он переплыл океан и первым увидел микмаков». «Его главное оружие – острый меч».

Жители называли его «Глускап» или «Кулоскап». «Кулоскап был первым и самым важным из тех, кто приходил к нам», – говорили индейцы. Еще его называли «джарл», что происходит, видимо, от «эрл». Лингвисты, к которым историки обратились за консультацией, доказательно объяснили весь путь превращения имени Генри Синклер в Кулоскап (интересно, как индейцы произносят имя Иисус Христос – Сасуу Гуле).

И неожиданное подтверждение легенде, появившееся в XX веке: в районе Вестфорда найден шотландский меч, относящийся к концу XIV века, на нем стоит клеймо 1350–1400 годов. Оружейники считают, что такие мечи знать носила в конце XIV столетия.

Часто задают и такой вопрос: почему экспедиция Генри Синклера не получила огласки в Европе? Одна из причин в том, что не имелось средств для быстрой и широкой рекламы предприятия – книгопечатания не было, а переписывание от руки было делом затяжным. Да и сам Генри не был склонен к литературному труду.

Письма Антонио к Карло находились в Венеции. Почему же брат не оценил возможные последствия плавания? Дело в том, что в те времена в Средиземноморье плохо знали северные районы Европы – Шетландские, Оркнейские острова, Исландию и Гренландию. Точных карт не было. Постоянных контактов – тоже. «Большая страна» же, Новый Свет, находилась, как указывалось в письмах, далеко на западе от северных земель Европы. Мысль о том, что его можно достигнуть, плывя от Гибралтара прямо на запад, никому не приходила в голову в тогдашней Венеции. Новые земли лежали где-то за Гренландией, холодной и неприветливой страной.

Почему же экспедиция оркнейцев не устроила постоянной колонии на открытых землях? Может быть, потому, что принцу уже было не до этого, возникла угроза со стороны Англии, а сын Синклера мало интересовался морем и предпочитал отсиживаться за стенами замка. Антонио Зено не хватило времени, чтобы размножить документ, он умер вскоре после возвращения на родину. Свидетельства об открытии рыбаков с Оркнейских островов и об экспедиции принца Синклера долго лежали похороненными в толще бумаг.

Прошло сто с лишним лет. В 1520 году в одном венецианском доме маленький мальчик сбежал наконец с глаз многочисленных нянек и принялся самостоятельно разгуливать по анфиладам комнат. Забрел он и в кабинет со старыми картами и книгами. Руководствуясь детским инстинктом разрушения, он смял и швырнул на пол множество бумаг. Мальчик – звали его Николо Зено – родился в 1515 году в семье Зено. Назовем его Николо-младшим, чтобы не спутать с уже известным нам Николо Зено. Бумаги, которые выбросил Николо-младший, были письмами его прадедов Антонио и Николо. Повзрослев, юноша стал проявлять фамильный интерес к географии и читать уцелевшие письма. Скоро все они перешли в его собственность. После смерти отца Николо-младший издал несколько писем под заголовком «Открытие островов Фрисланда, Эстланда, Энгронеланда, Эстотиланда и Икарии, сделанное двумя братьями из семьи Зено, Венеция, 1558 год». В предисловии было написано: «Эти письма отправлены мессиром Николо (и Антонио) Зено брату их Карло. Это то, что уцелело от моих рук, ибо, будучи маленьким, я не ведал, что творил, и вспоминаю об этом с большой горечью… Я постарался привести их в порядок, ибо век наш проявляет большой интерес к открытиям, сделанным в неведомом прошлом предками нашими, мужественными и энергичными людьми».

Более двух веков опубликованные письма Зено не принимали всерьез. Потом появились их первые защитники, сегодня споры об их подлинности не прекращаются, и мы вправе занять ту или иную сторону.

Глава 7
По следам индейских «белых богов», или прелюдия к дальнейшим поискам

Англичанина Перси Фоссета, путешествовавшего по Бразилии в начале XX века, ждала та же неблагодарная участь, если бы он не… исчез навсегда в джунглях, оставив лишь книгу путевых записок. Младшие современники отважного путешественника назвали ее «Неоконченное путешествие».

Можно ли верить Фоссету?

Страница 133 дневника Фоссета: ««На Кари живут белые индейцы, – сказал мне управляющий. – Мой брат однажды отправился на баркасе вверх по Тауману, и в самых верховьях реки ему сказали, что поблизости живут белые индейцы. Он не поверил и только посмеялся над людьми, которые это говорили, но все-таки отправился на лодке и нашел явные следы их пребывания. …Потом на него и его людей напали высокие, красивые, хорошо сложенные дикари, у них была чистая белая кожа, рыжие волосы и голубые глаза. Они сражались как дьяволы, и, когда мой брат убил одного из них, остальные забрали тело и убежали».

Перечитывая комментарии к дневникам, с горечью убеждаешься, насколько глубоко за последние десятилетия в сознание людей проникло недоверие к свидетельствам очевидцев, в частности путешественников. Впрочем, это можно понять: слишком много за это время родилось подделок и мистификаций. Фоссету не верят. Вернее, верят, но немногие. Может быть, это можно объяснить таинственностью и кажущейся нереальностью событий, описываемых в книге?.. «Здесь я снова услышал рассказы о белых индейцах. Я знал человека, который встретил такого индейца, – сказал мне британский консул. – Эти индейцы совсем дикие, и считается, что они выходят только по ночам. Поэтому их зовут «летучими мышами»». «Где они живут?» – спросил я. «Где-то в районе потерянных золотых приисков, не то к северу, не то к северо-западу от реки Диамантину. Точное местонахождение их никому не известно».

Прибывших из-за океана европейцев индейцы встречали как белых богов, они живут в стране, в гористые районы которой на севере еще никто не проникал… Возможно, лет через сто летающие машины смогут это сделать, кто знает?»

«Летающие машины» смогли сделать это через три десятка лет. В 1930 г., пролетая над районами Гран-Сабана, американский летчик Джимми Энджел обнаружил огромные неизвестные провалы в земле и гигантский водопад. И это в век, когда, как считается, все уголки Земли открыты и исследованы.

Все началось с Колумба

«Мои посыльные сообщают, – писал генуэзец 6 ноября 1492 года, – что после долгого марша нашли деревню на 1000 жителей. Местные встретили их с почестями, поселили в самых красивых домах, позаботились об их оружии, целовали им руки и ноги, пытаясь дать им понять любым способом, что они (испанцы. – Авт.) – белые люди, пришедшие от бога. Около 50 жителей попросили моих посыльных взять их с собой на небеса к звездным богам».

Это первое упоминание о почитании белых людей (или богов?) у индейцев Америки. «Они (испанцы. – Авт.) могли делать все что угодно, и никто им не препятствовал; они резали нефрит, плавили золото, и за всем этим стоял Кетцалькоатль…», – писал вслед за Колумбом один испанский хронист.

Бесчисленные легенды индейцев обеих Америк повествуют о том, что некогда на берега их страны высадились белые бородатые люди. Они принесли индейцам основы знаний, законы, всю цивилизацию. Они прибыли на больших странных судах с лебедиными крыльями и светящимся корпусом. Подойдя к берегу, корабли высадили людей – голубоглазых и светловолосых – в одеяниях из грубого черного материала, в коротких перчатках. На лбу у них были украшения в форме змеи. Эта легенда почти без изменений дошла до наших дней. Ацтеки и тольтеки Мексики называли белого бога Кетцалькоатль, инки – Кон-Тики Виракоча, для чибча он был Бочика, а для майя – Кукулькан.

В письме Колумба ясно видны те благоговение и почтение, которые были оказаны первым испанцам на американской земле. Мощная цивилизация ацтеков с прекрасной военной организацией и многомиллионным населением уступила немногочисленным испанцам. В 1519 году отряд Кортеса свободно шел к столице ацтеков. Ему почти не препятствовали.

Войска Писарро также использовали как могли заблуждение инков. Испанцы ворвались в храм в Куско, где стояли золотые и мраморные статуи белых богов, разбили и потоптали украшения, поражаясь странному поведению инков. Им, испанцам, не оказывали сопротивления. Жители Перу опомнились слишком поздно.

Детали конкисты хорошо описаны во многих книгах, и останавливаться на них нет смысла. Но далеко не все авторы попытались объяснить непонятное поведение индейцев.

Ацтекские жрецы высчитали, что белый бог, покинувший их в год Ке-Акатль, вернется в этот же «особый» год, повторявшийся каждые 52 года. По странному стечению обстоятельств Кортес высадился на американском берегу как раз при смене определенных жрецами циклов. По одежде он тоже почти полностью «совпадал» с легендарным богом. И понятно, что индейцы нисколько не сомневались в божественной принадлежности конкистадоров. А когда засомневались, было уже поздно.

Еще один интересный факт. Правитель ацтеков Монтесума послал одного из своих сановников (история сохранила его имя – Тендиле или Теутлиле) к Кортесу с подарком – головным убором, наполненным золотом. Когда посланник высыпал украшения перед испанцами и все сгрудились посмотреть, Тендиле заметил среди конкистадоров человека в шлеме, отделанном тончайшими золотыми пластинками. Шлем поразил Тендиле. Когда Кортес предложил ему отнести ответный дар Монтесуме, Тендиле умолил его дать только одну вещь – шлем того воина: «Я должен показать его правителю, ибо эта каска выглядит точно так же, как та, что однажды надел белый бог». Кортес отдал ему шлем с пожеланием, чтобы его вернули, наполненным золотом…

Чтобы понять индейцев, нам нужно перенестись во времени и пространстве – в Полинезию первых веков нашей эры.

Современные ученые сходятся во мнении, что расовая принадлежность полинезийцев до сих пор неясна. Несмотря на то, что они обязаны своим происхождением двум, а может быть, и нескольким расам, смешавшимся между собой, среди них и поныне часто встречаются люди с ярко выраженной долихоцефалией (длинноголовые) и светлой, как у южных европейцев, пигментацией кожи. Сейчас уже по всей Полинезии обнаружен так называемый арабско-семитский тип (термин Хейердала) с прямым носом, тонкими губами и прямыми рыжими волосами. Эти черты отмечали еще первые европейские путешественники на всем протяжении от острова Пасхи до Новой Зеландии, так что говорить о каких-либо поздних смешениях с европейцами в данном случае нельзя.

Люди этого странного типа, называемые полинезийцами «уру-кеу», произошли, по их мнению, от древней светлокожей и беловолосой «расы богов», первоначально населявшей острова.

На острове Пасхи, наиболее удаленном от Полинезии и приближенном к Америке клочке суши, сохранились предания о том, что предки островитян пришли из пустынной страны на Востоке и достигли острова, проплыв 60 дней в сторону заходящего солнца. Сегодняшние островитяне – смешанное в расовом отношении население – утверждают, что часть их предков имела белую кожу и рыжие волосы, в то время как остальные были темнокожими и черноволосыми. Это засвидетельствовали первые европейцы, побывавшие на острове.

Когда в 1722 году к острову Пасхи впервые подошел голландский корабль, то на борт в числе прочих жителей поднялся белый человек, а об остальных островитянах голландцы записали следующее: «Среди них есть и темно-коричневые, как испанцы, и совсем белые люди, а у некоторых кожа вообще красная, как будто ее жгло солнце…».

Страна на востоке

Из ранних сообщений, собранных в 1880 году Томпсоном, стало известно, что страна, находящаяся, по легенде, в 60 днях пути на восток, называлась также «место захоронений». Климат там был так жарок, что люди умирали и растения сохли. К западу от острова Пасхи на всем огромном протяжении до Юго-Восточной Азии нет ничего, что могло бы соответствовать этому описанию: берега всех островов закрыты стеной тропического леса. Зато на востоке, там, где и указывали жители, лежат прибрежные пустыни Перу, и нигде больше в районе Тихого океана нет местности, которая лучше соответствовала бы описаниям легенды, чем перуанское побережье, и по климату, и по названию. Вдоль пустынного берега Тихого океана расположились многочисленные захоронения.

Сухой климат позволил сегодняшним ученым детально изучить погребенные там тела. По первоначальным предположениям, находящиеся там мумии должны были дать исследователям исчерпывающий ответ на вопрос: каков был тип древнего доинкского населения Перу? Однако мумии, наоборот, только задали загадки. Вскрыв захоронения, антропологи обнаружили там типы людей, доселе не встречавшихся в древней Америке. В 1925 г. археологи открыли два больших некрополя на полуострове Паракас в южной части центрального перуанского побережья. В захоронении лежали сотни мумий древних сановников. Радиоуглеродный анализ определил их возраст – примерно 2200 лет. Рядом с могилами исследователи нашли в больших количествах обломки твердых пород деревьев, которые обычно использовались для постройки плотов. Когда мумии вскрыли, то обнаружилось разительное отличие их от основного физического типа древнеперуанского населения.

Вот что писал тогда американский антрополог Стюарт: «Это была отобранная группа крупных людей, абсолютно не типичных для населения Перу». Пока Стюарт изучал их кости, М. Троттер делала анализ волос девяти мумий. Цвет их в целом красно-коричневый, но в отдельных случаях пробы дали очень светлый, почти золотой цвет волос. Волосы двух мумий вообще отличались от остальных – они вились. Далее Троттер установила, что форма среза волоса у различных мумий разная, и в захоронении встречаются практически все формы… Еще один показатель – толщина волос. «Она здесь меньше, чем у остальных индейских, но и не такая маленькая, как у средней европейской популяции (например, голландцев)». Сама Троттер, сторонница «однородного» населения Америки, попыталась оправдать столь неожиданное для самой себя наблюдение тем, что смерть-де меняет форму волос. Но вот что возразил ей другой авторитет в этой области, англичанин Доусон: «Я считаю, что после смерти с волосами не происходит сколько-нибудь значительных изменений. Вьющиеся остаются вьющимися, гладкие – такими же гладкими. Да, после смерти они становятся ломкими, но цветовых изменений не происходит».

Франсиско Писарро писал об инках: «Правящий класс в перуанском королевстве был светлокожим, цвета спелой пшеницы. Большинство вельмож удивительно походили на испанцев. В этой стране я встретил индейскую женщину, такую светлокожую, что поразился. Соседи зовут этих людей «детьми богов»».

Можно предположить, что эти слои придерживались строгой эндогамии и говорили на особом языке. Таких членов королевских семей было к приходу испанцев около 500. Хронисты сообщают, что восемь правителей инкской династии были белыми и бородатыми, а их жены – «белыми, как яйцо». Один из летописцев, Гарсильясо де ла Вега, сын инкской царицы, оставил впечатляющее описание, как однажды, когда он еще был ребенком, другой сановник повел его в царскую усыпальницу. Ондегардо (так его звали) показал мальчику одну из комнат дворца в Куско, где вдоль стены лежало несколько мумий. Ондегардо сказал, что это бывшие инкские императоры и он спас их тела от разложения.

Случайно мальчик остановился перед одной из мумий. Волосы ее были белы как снег. Ондегардо сказал, что это мумия Белого инки, восьмого правителя Солнца. Так как известно, что умер он в юном возрасте, то белизна его волос никак не может быть объяснена сединой…

Под знаком Виракочи

Сопоставив данные о светлопигментированном элементе в Америке и Полинезии с легендами острова Пасхи о родине на Востоке, можно предположить, что белокожие люди шли из Америки в Полинезию (а не наоборот, как считают некоторые исследователи). Одно из доказательств тому – сходный обычай мумификации тел умерших в Полинезии и Южной Америке и полное отсутствие его в Индонезии. Распространившись на берегах Перу, способ мумификации знати был перенесен мигрантами (белыми?) на разрозненные и не приспособленные для этого островки Полинезии. Две мумии, найденные недавно в пещере на Гавайских островах, «продемонстрировали» в мелочах все детали этого обычая в древнем Перу.

Достаточно поверхностного знакомства с огромной и разножанровой литературой по истории Перу, чтобы обнаружить там множество упоминаний о бородатых и белокожих индейских богах.

Уже упоминаемый нами Писарро и его люди, грабя и ломая инкские храмы, оставляли подробные описания своих действий. В храме Куско, стертом с лица земли, стояла огромная статуя, изображавшая человека в длинном одеянии и сандалиях, «точно такая же, что рисовали испанские художники у нас дома».

В храме, построенном в честь Виракочи, тоже стоял великий бог Кон-Тики Виракоча – мужчина с длинной бородой и гордой осанкой, в длинном балахоне.

Современник событий писал, что когда испанцы увидели эту статую, то подумали, что святой Бартоломео дошел до Перу и индейцы создали монумент в память об этом событии. Конкистадоры были так поражены странной статуей, что не разрушили ее сразу, и храм на время миновала участь других подобных сооружений. Но скоро и его разобрали для использования камня в новом строительстве.

Озеро Титикака оказалось в самом центре «деятельности» белого бога Виракочи, ибо все свидетельства сходятся в одном: там, на озере, и в соседнем городе Тиауанако была резиденция бога. «Они рассказали также, – пишет хронист Сьеса де Леон, – что на озере, на острове Титикака в прошлые века жил народ, белый, как мы, и один местный вождь по имени Кари со своими людьми пришел на этот остров и вел войну против этого народа и многих убил…».

В особой главе своей хроники, посвященной древним сооружениям Тиауанако, Леон говорит следующее: «Я спросил местных жителей, были ли эти строения созданы во времена инков. Они посмеялись над моим вопросом и заявили, что им доподлинно известно, что все это сделано задолго до власти инков. Они видели на острове Титикака бородатых мужчин. Это были люди тонкого ума, пришедшие из неведомой страны, и было их мало, и убито их много в войнах…».

Когда француз Банделье 350 лет спустя начал раскопки в этих местах, легенды были еще живы. Ему рассказывали, что остров в древние времена населяли похожие на европейцев люди, они женились на местных женщинах, и дети их стали инками… «Информация, собранная в различных районах Перу, расходится лишь в деталях… Инок Гарсильясо расспрашивал своего царственного дядю о ранней истории Перу. Тот отвечал: «Племянник, с удовольствием отвечу на твой вопрос, и то, что я скажу, ты навеки сохрани в своем сердце, знай же, что в древние времена весь этот район, тебе известный, был покрыт лесом и зарослями, и люди жили как дикие животные – без религии и власти, без городов и домов, без обработки земли и без одежды, ибо не умели они выделывать ткани, чтобы сшить платье. Они жили по двое или по трое в пещерах или расселинах скал, в гротах под землей. Они ели черепах и коренья, фрукты и человеческое мясо. Тело свое они прикрывали листьями и шкурами животных. Они жили как звери и с женщинами обращались тоже как животные, ибо не умели жить каждый с одной женщиной…».

Сьеса де Леон дополняет Гарсильясо: «Непосредственно после этого появился белый человек высокого роста, и обладал он большим авторитетом. Говорят, он во многих поселках научил людей нормально жить. Везде они называли его одинаково – Тикки Виракоча. И в честь него создали они храмы и воздвигли в них статуи…».

Когда хронист Бетансос, принимавший участие в первых перуанских походах испанцев, спросил у индейцев, как выглядел Виракоча, они ответили, что он был высокого роста, в белом одеянии до пят, волосы закреплялись на голове тонзурой, ходил он важно и в руках держал что-то похожее на молитвенник.

Откуда же пришел Виракоча? На этот вопрос единого ответа нет. «Многие считают, что его имя – Инга Виракоча, и означает это «морская пена»», – пишет хронист Сарате. Гомара же утверждает, что, по рассказам старых индейцев, он перевел своих людей через море.

Наиболее часто встречаемое название Кон-Тики Виракоча состоит из трех имен для одного и того же белого божества. В доинкские времена он был известен на побережье как Кон, а внутри страны как Тикки. Но когда с приходом к власти инков их язык (кечуа) распространился на весь район, инки узнали, что эти два названия относятся к одному и тому же божеству, которое они сами называли Виракоча. И тогда все три имени соединили.

Легенды индейцев чиму повествуют о том, что белое божество пришло с севера, со стороны моря, а затем поднялось к озеру Титикака. «Очеловечивание» Виракочи наиболее четко проявляется в тех легендах, где ему приписывают различные чисто земные качества – называют его умным, хитрым, добрым, однако при этом величают Сыном Солнца.

Многие легенды сообщают о том, что он приплыл на камышовых лодках к берегам озера Титикака и создал мегалитический город Тиауанако. Отсюда он посылал бородатых послов во все концы Перу, чтобы те учили людей и говорили, что он – их творец. Но, в конце концов, недовольный поведением жителей, он решил покинуть их земли. Во всей огромной инкской империи вплоть до прихода испанцев индейцы знали путь, по которому уходил Виракоча и его сподвижники. Они спустились к тихоокеанскому побережью и ушли по морю на запад вместе с солнцем. Как мы видим, они ушли в сторону Полинезии, а пришли с севера.

Кетцалькоатль, Кукулькан и другие

На севере инкского государства, в горах Колумбии, жили чибча, еще один загадочный народ, достигший к приходу испанцев высокого уровня культуры. Их легенды также содержат сведения о белом учителе Бочика. Описание его – то же, что и у инков. Он правил ими много лет, и его называли также Суа, т. е. «солнце» на местных диалектах. К ним он пришел с востока.

К востоку от области чибча, в Венесуэле и соседних областях, ученые снова натолкнулись на свидетельства пребывания таинственного странника. Его называли там Тсума (или Суме) и сообщали, что он обучил их земледелию. По одной из легенд, он велел всем людям собраться вокруг высокой скалы, встал на нее и поведал им законы и наставления. Пожив с людьми, он покинул их.

К северу от Колумбии и Венесуэлы в районе сегодняшнего Панамского канала живут индейцы куна. У них есть предание о том, что после сильного наводнения пришел некто и обучил людей ремеслам. С ним было несколько молодых сподвижников, распространявших его учение.

Еще дальше на севере, в Мексике, к моменту испанского вторжения процветала высокоразвитая цивилизация ацтеков. От Анауака (современный Техас) до Юкатана ацтеки говорили о белом боге Кетцалькоатле. По преданиям, он был пятым правителем тольтеков, прибыл из страны Восходящего солнца (конечно, ацтеки имели в виду не ту страну, которую подразумеваем под этим названием мы) и носил длинную накидку. Он долго правил в Толлане, запретив человеческие жертвоприношения и проповедуя мир. Люди больше не убивали животных и питались растительной пищей. Но это длилось недолго. «Дьявол» заставил Кетцалькоатля предаться тщеславию и погрязнуть в грехах. Однако скоро ему стало стыдно за свои слабости, и он решил покинуть страну. Перед уходом бог заставил улететь всех тропических птиц и превратил деревья в колючие кустарники. Он исчез в южном направлении.

«Карта сегунда» Кортеса содержит отрывок речи Монтесумы: «Мы знаем из письмен, доставшихся нам от предков, что ни я, ни кто-либо другой, населяющий эту страну, не являются ее коренными жителями. Мы пришли из других земель. Мы знаем также, что ведем свой род от правителя, подчиненными которого мы являлись; он пришел в эту страну, он снова захотел уйти и забрать с собой своих людей. Но они уже женились на местных женщинах, построили дома и не хотели идти с ним. И он ушел. С тех пор мы ждем, что он когда-нибудь вернется. Вернется как раз с той стороны, откуда пришел ты, Кортес…». Какой ценой расплатились ацтеки за свою «сбывшуюся» мечту, всем уже известно…

Как доказали ученые, соседи ацтеков – майя – мигрировали из других районов. Сами майя рассказывают, что их предки приходили дважды. Первый раз это была наиболее крупная миграция из-за океана, с востока, откуда были проложены 12 нитей-путей, и вел их Ицамна. Другая группа, меньшая, пришла с запада, и среди них был Кукулькан. У всех них были ниспадающие одежды, сандалии, длинные бороды и непокрытые головы. О Кукулькане вспоминают как о строителе пирамид и основателе города Майяпана и Чичен-Ицы. Он же научил майя пользоваться оружием. Но однажды он покинул страну и ушел в сторону заходящего солнца.

Путешественник, едущий из Юкатана на запад, непременно должен проехать через область Цельталь в джунглях Табаско. Местные легенды рассказывают о Вотане, пришедшем с Юкатана. Крупный знаток американских мифов Бринтон говорит, что немногие мифы о народных героях повлекли за собой столько спекулятивных вымыслов, сколько миф о Вотане. В далекие эпохи Вотан пришел с Востока. Его послали боги, чтобы разделить землю, раздать ее человеческим расам и каждой дать свой язык. Страна, откуда он пришел, называлась Валум Вотана.

Когда посольство Вотана прибыло в Цельталь, люди находились «в плачевном состоянии». Он распределил их по деревням, обучил выведению культурных растений и изобрел иероглифическое письмо, образцы которого остались на стенах их храмов. Говорят также, что он написал там свою историю. Миф кончается очень странно: «Когда, наконец, подошло время печального ухода, он не ушел через долину смерти, как все смертные, а прошел сквозь пещеру в подземный мир».