Текст книги "Мои журналы. 1—8"

Мои журналы
1—8
Николай Сергеевич Орлов

© Николай Сергеевич Орлов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Журнал №1

Магия футбола

 
Это вечно зеленое поле.
Эти белые скобы ворот.
Собрались мужики на футболе;
Кто-то черный отмашку дает.
 
 
Как волшебною палочкой, мячик
Он чужими ногами гоняет,
А в большом чемодане скрывает
Странных фантиков несколько пачек.
 
 
Темной ночью он их перевяжет.
Днем по полю гоняет несчастных.
Он сегодня им много покажет
Новых карточек желтых и красных.
 

Белая шляпа

 
Прочитал мне в газете папа,
Не скрывая радостный смех,
Что гроссмейстер Белая Шляпа
Победил абсолютно всех.
 
 
Помню я: отплывал за море
Пароход большой по весне;
Я сидел у окна в конторе,
Хорошо было видно мне
 
 
Поднимающихся по трапу
Незнакомых милых людей
И Рауля Белую Шляпу
В черной шляпе вечной своей.
 
 
Я смотрел на синее море
Сквозь распахнутое окно,
Колыхался узор на шторе…
Это было не так давно…
 
 
Нынче в моде белые шляпы,
Так сказать, «а ля чемпион»,
И одна такая у папы —
Ну, мой папа, ты и пижон!
 

12 июля 1980 года

 
Мы пили сок на стадионе,
Смотрел я в первый раз футбол,
Шел дождь, обычный в том сезоне…
Нас папин друг сюда привел.
 
 
Играли Дания и наши,
Матч поначалу скучный был,
Потом все стало ярче, краше —
Тогда Газзаев гол забил.
 
 
И мне, и папе с дядей Толей,
И тысячам других людей
Не стыдно было на футболе
За сборную страны своей.
 

Весенние воспоминания

 
Я иду пешком
И гляжу кругом.
 
 
Солнышко сияет,
На мозги влияет.
 
 
Выпали осадки —
Бедный двор в упадке.
 
 
Жигули датошины
Снегом запорошены.
 
 
(Датоша – сосед Чистякова,
Он в пятиэтажке живет.
Я вижу, как снова и снова
Он к белой машине идет.)
 

Кошеверов в гостях у Ловцова

 
Со старым Домом пионеров
Ловцов Серега рядом жил,
К нему Серега Кошеверов
Раз в месяц в гости заходил.
 
 
Он приносил с собой тетрадку,
В которой повесть сочинял,
Читал ее и шоколадку
Попутно с чаем уминал.
 
 
Ловцов его серьезно слушал
И замечания вставлял,
Сам ничего не пил, не кушал,
Был зелен, худ и ростом мал.
 

Кубок Ланглии

 
На дне рождения Ловцова
В настольный бились мы хоккей
За честь великой, образцовой,
Придуманной страны своей.
 
 
У каждого из нас свой город,
Своя провинция была —
Но лишь один светился гордо,
Когда баталия прошла.
 
 
То был Серега Кошеверов,
Он выиграл Кубок навсегда…
Взошла над Домом пионеров
Его счастливая звезда.
 

Иван Бек

Я никогда не думал, что этот человек может быть гроссмейстером. Даже его внук Славик, с которым мы целыми днями играли в шахматы, не знал об этом. Дед иногда подходил к нашей доске, качал головой и подсказывал странные ходы.

Скажу как эксперт: ходы эти были далеко не такие сильные! Иногда же он волнуясь садился к нам за доску и в недолгих муках проигрывал Славику или мне партию-другую.

Наш тренер по шахматам как-то пошутил над Славиком: ты, мол, однофамилец известного в прошлом гроссмейстера Ивана Бека, претендента на мировое первенство, но до него тебе как до луны далеко, в общем надо тренироваться.

А дед Славика никогда не заходил в шахматный клуб. И никто в его семье даже не догадывался, что этот человек такой хороший гроссмейстер. И бабушка Славика тоже об этом ничего не знала.

Ему было тогда лет под восемьдесят, а он подолгу и очень быстро ходил пешком, смотрелся бодро и подтянуто, чувствовалась выправка, скорее всего (как мы думали) военная.

А узнал я его случайно по старой фотографии в энциклопедическом словаре «Шахматы». Фотография была почти полувековой давности, но внешне дед не очень-то поменялся. Правда, я тогда даже не понял, что это он и есть. «Наверное, у этих двух Беков такая редкая фамилия, что просто у них были одни и те же общие предки», – так я тогда подумал.

И все-таки сомнения в душу или куда там ко мне закрались, ими я поделился с моим другом Славиком. Началось нудное многомесячное расследование. И в конце концов мы деда изобличили!

– Я бы правда стал чемпионом мира, если бы меня не погубили женщины, – объяснял он впоследствии Славику… Ах! женщины – это иногда бывает куда интереснее, чем шахматы!

Но в шахматах он разбирался куда лучше чем в женщинах, решил все-таки Славик. А нам он почему-то проигрывал, хотя вроде бы и не поддавался.

С тех прошло довольно много лет, я по-прежнему интересуюсь шахматами, хотя играть в них вовсе не люблю. Я немного знаком с творчеством старых и новых гроссмейстеров, и особенно меня интересовала игра Ивана Бека, деда Славика.

Тут вот что получается. Сначала он играл по общепринятой теории, какой она была еще в те годы, быстро совершенствовался, побеждал Ботвинника, Лилиенталя и котировался все выше, но вскоре изобрел какую-то свою систему игры, начал проигрывать рядовым гроссмейстерам, потом и мастерам, и в пару лет исчез с небосклона.

Мне кажется, я расшифровал его действительные замыслы: они причудливы, но это здоровые и красивые замыслы, движения фигур и пешек словно изящные взмахи тонкой благородой шпаги, но куда ей драться против наших ужасных пушек и дубин!

Такие шахматы настоящая сказка.

Над поэтом все смеются

 
Над поэтом все смеются.
Он проходит от греха,
А ему вослед несутся
Всевозможные «ха-ха».
 

На экскурсии

 
Мы направляемся всем классом
В Политехнический музей.
Не видно Владика со Стасом —
Они отбились от друзей.
 
 
Без них нам лекцию расскажут,
Без них по залам проведут,
И экспонаты все покажут,
И сувениры раздадут.
 
 
А Влад и Стасик в Детском мире
Гуляют два часа подряд.
Глаза у них раскрыты шире
И ярче чем у нас горят!
 

Она упомянула Лермонтова

В разговоре она упомянула Лермонтова. Я знал эту женщину с детских лет моих, и помню, тогда как-то раз она очень его похвалила.

Теперь ее мнение было в том смысле, что содержание наивное, а стиль бедный, слова одни повторяются и те же, краски банальны и т. п.

Я сам уже в возрасте и лет пять не перечитывал «Героя нашего времени». Может быть, в мои нефутбольные, неромантические, бессильные годы и я уже буду черств к творениям лучшего поэта в мире.

Поэзия – спорт молодых, и Лермонтов для молодых.

На всякий случай я сказал приблизительно это:

– Люблю читать современные цветные глянцевые журналы. Авторы там прилично оплачиваются, их стиль великолепен, слова разнообразны, краски ярки, образы красочны и т. п.

А Лермонтов работал задаром, ради так сказать искусства, вот и получалось не очень.

– Ах вот оно что!

Зачем учить языки?

 
Зачем учить язык немецкий?
Романтиков давно уж нет,
А остальное – лепет детский —
Читать не станешь ты, поэт.
 
 
Зачем учить язык английский,
Спрягать неправильный глагол,
Когда всего уже Гилинский
Вудхауза нам перевел?
 
 
Зачем учу язык я шведский,
Теряю время (вот чудак!),
Когда литературы детской
Язык понятен всем и так?
 

День работников леса

 
Мы на работе целый день,
Мы трудимся всегда.
Клянусь, нам не бывает лень:
Такая там среда.
 
 
Для нас с тобою это спорт
С лопатой и метлой.
Доволен, счастлив я и горд
Работою такой.
 
 
Приятно помахать метлой,
Лопатой снег убрать,
Полезно очень нам с тобой
Все косточки размять!
 
 
Зеленой службы офицер
Попросит нас убрать
Вон ту площадку, например —
Мы рады выполнять.
 
 
Для нас с тобою это тьфу,
Раз плюнуть нам с тобой…
Мы занимаемся кунг-фу
С лопатой и метлой.
 

Гости

 
Ко мне приехали родные
Собака, бабушка и дед
На праздники и выходные…
И я им рад… мне восемь лет…
 
 
Я только что пришел из школы
И посреди толпы людской
Стою довольный и веселый
В прихожей, с ранцем за спиной!
 
 
Мы с дедом в шахматы играем
И с бабушкой идем гулять,
Потом с собакой вместе лаем,
И вечером ложусь я спать.
 

Футбольный матч

 
Я вспоминаю матч футбольный.
Шла осень. Мокрый был газон.
Володя гол забил прикольный.
Все совершенно сделал он:
 
 
Откликнулся на передачу
(Бежал быстрее всех в Москве!),
Ударил с лета наудачу
И растянулся на траве.
 
 
Он в то мгновенье вдохновенье
Поймать изрядное сумел.
Голкипер впал в оцепененье,
И мяч в ворота залетел.
 

Журнал №2

Ночная поэза

 
Наверное, мой выбор странен,
И я от главного далек:
Я снова Коля Северянин,
Я перестал быть Коля Блок.
 
 
Забравшись на диван с ногами,
Сижу, поэму я пишу…
Сижу так целыми ночами
И спать ложиться не спешу.
 
 
Не сделают мне замечанья
Ни мать, ни папа, ни сестра.
Одной души своей урчанья
Внимать я стану до утра.
 

Смотрим футбол

 
Садимся с ней смотреть футбол,
Я спрашиваю у Маруси:
Кто победит из двух «Боруссий»
И кто забьет сначала гол?
 
 
Гадают, спорят две подруги…
Идет тем временем игра —
Больного игрока под руки
Уводят с поля доктора.
 
 
Я вижу слезы у Маруси,
Я вижу лужи на траве…
Какая-то из двух «Боруссий»
Играть осталась в меньшинстве.
 

Завтра будет Новый год

 
Поиграли мы в хоккей
На площадке перед домом.
Я сказал своим знакомым:
«Мне пора», – «Ну что ж, ОК».
 
 
Завтра будет Новый год,
И начнется жизнь другая.
Вечером толпа большая
К нам встречать его придет.
 
 
Много папиных друзей,
Много маминых подружек,
И еще пяток старушек
В гости к бабушке моей.
 
 
Мы с сестрой их будем ждать,
Маме будем мы с волненьем
Помогать с ее печеньем,
А пока мы будем спать.
 
 
Чтобы накопились силы
Нам гулять потом всю ночь,
В тихий час мы, хошь не хошь,
Будем немощны и хилы.
 
 
А теперь пора, пора!
За окошком уж стемнело!
Подниматься можно смело
И шататься до утра…
 
 
Здравствуй, дедушка Мороз!
Видишь, елочка какая
В нашем доме голубая!
Знаешь, кто ее привез…
 

Матч «Бостон» – «Виннипег»

 
Совсем стемнело. Белый снег
Стал голубой и серый.
На матче «Бостон» – «Виннипег»
Все наши пионеры.
 
 
Проводится хоккейный бой
У дома на дороге.
А победит в итоге
Их «Трактор» наш с тобой.
 
 
Потом идут играть в снежки
Веселые ватаги.
Мы собираем их в кружки,
Индейцы и собаки.
 

Валера

 
У Валеры день рожденья,
А Валера далеко —
И на наши поздравленья
Он чихает глубоко.
 
 
Все равно давай поздравим
Краковского москвича
И письмо ему отправим…
Без вниманья не оставим
Славного бородача!
 

Футбольные ворота

 
Я футбольные ворота
Нарисую на стене.
Ну-ка все, кому охота,
Бейте по воротам мне!
 
 
Я – Шумахер и Дасаев,
Акинфеев, Яшин я!
Видел бы меня Газзаев —
Взял бы в сборную меня.
 
 
Говорят, он тренер сборной,
Неизвестно вот, какой.
Мяч летит в просвет уборной…
Я ловлю его. Он мой.
 

Табличка на газоне во дворе за домом

 
Здесь дети играли в футбол,
А взрослые счастливы были
Увидеть в окно каждый гол,
Который ребята забили.
 

В соседнем доме

 
В соседнем доме есть квартира,
Там девочка живет одна.
Моя застенчивая лира
Лишь ей, лишь ей посвящена.
 
 
Выходит ровно в полвосьмого
Из дома в школу дева та.
В ней много всякого такого,
Что б мы назвали: красота.
 
 
И я пишу стихотворенье…
Афоня Фет, ни дать, ни взять!
Испытываю вдохновенье
И даже счастье, так сказать.
 

Алеше Гуренкову

 
Однажды Лехе Гуренкову
Идея в голову пришла,
И мы поехали в Рублево
(У нас там важные дела!)
 
 
Мы учимся в одной с ним школе,
Заканчиваем первый класс,
В литературе и в футболе
Пристрастья общие у нас.
 
 
Нам есть, что рассказать друг другу,
Какие темы обсудить.
Автобус нас везет по кругу,
И мы успеем, может быть…
 

Набросок

 
Не знаю, как сказать об этом
И как про это написать,
Но захотелось мне поэтом,
Прозаиком под старость стать.
 
 
Сижу, пишу стихотворенье,
Выдумываю чепуху
И призываю вдохновенье
На помощь слабому стиху.
 
 
А вдохновенье не выходит,
Я не постиг его секрет.
И строчки слабые выводит
Тупым карандашом поэт.
 

Еще одна победа

 
Мы еще одну победу
Одержали над собой…
Тур заканчивался в среду
Скучной нулевой ничьей.
 
 
В обороне проводили
Мы практически весь матч:
Только центр переходили —
Как опять теряли мяч.
 
 
Но в конце восьмидесятых
Удалось нам гол забить,
И порадовать фанатов,
И экспертов посрамить.
 

Снится человеку сон

 
Непременно по субботам
Снится человеку сон:
Бьют пенальти по воротам,
А голкипер ловит все!
 
 
Подсознательно мечтает
О победах и голах,
Или просто он скучает
О давно минувших днях…
 
 
В жизни толстый и богатый
Как другие москвичи —
А во сне вратарь крылатый
Тащит мертвые мячи.
 

Ко мне пришли друзья

 
Ко мне пришли мои друзья.
Я их так долго ждал,
Серегу, Пащенко, Гуся…
Так я по ним скучал,
 
 
Что делать ничего не мог
Последние дней шесть
С тех пор как заболел, и слег,
И отказался есть.
 
 
Они мне принесли цветы,
«Нарзан» и виноград,
Спросили: «Коля, как тут ты?
Болеешь, говорят…»
 
 
Я отвечал им: «Да, друзья,
Немного болен я.
Но скоро выпишут меня,
Пройдет болезнь моя!»
 
 
И Дима Гурин с ними был,
Смеялся и шутил,
О самом главном говорил:
Стихи мои хвалил!
 

Выходной

 
У меня был выходной.
Я сидел под этим делом,
Кушал блинчик с колбасой…
Был доволен жизнью, в целом!
 
 
Шел по телеку футбол:
Наши с турками сражались,
Раза два забили гол
И почти что отыгрались.
 
 
Оставалось третий мяч
Провести за две минуты…
Это был повторный матч,
Спор за кубок пресловутый…
 

Двенадцать дней

Мои родители улетели на двенадцать дней в ГДР, и я остался в квартире за старшего. Под присмотром у меня две бабушки, младшая сестра и собака, да еще папин друг дядя Витя, приехавший в командировку из Саратова.

Вечером я захожу в ближайший продуктовый магазин, покупаю молоко и хлеб, а утром дежурная бабушка варит нам с сестрой кашу из овсяной муки. Одной бабушке девяносто лет, другой семьдесят лет с хвостиком, они нас очень любят, и на кухне у них развернулось социалистическое соревнование.

Я сплю в комнате родителей на большой кровати, у бабушек и сестры своя комната, а дядя Витя поселился в гостиной. Со мной в комнате живет еще собака, и я с ней гуляю по утрам и вечерам, это очень большое счастье.

Мой стиль

 
Я до сих пор не понимаю,
Какого сорта я поэт:
Так сочиняю, сочиняю,
А результата, стиля нет.
 
 
Я был вначале символистом
И Сологубу подражал,
Потом был эгофутуристом
И в Северянина играл.
 
 
Теперь вот я поэт-романтик,
Играю в Тика кое-как.
Но это все обертка, фантик…
Внутри нее больной чудак.
 

Журнал №3

Блоггер

 
Знаменитый блоггер
Николай Орлов
В состояньи грогги
От своих стихов.
 
 
Понял ненароком,
Что плохой поэт:
Он вчера был Блоком,
А сегодня нет…
 
 
Он тетрадку прячет
В дальний ящик, в стол,
И сидит, и плачет…
Он с ума сошел.
 

Моя работа

 
Я работаю поэтом.
Мне не нужен отпуск летом.
 

Урок физики

Кабинет физики расположен на последнем, пятом этаже школы. Парты в нем очень большие – явно не для малышей. У наших ребят сегодня с самого утра лабораторная работа по теории относительности (может быть, я что-то путаю, и такой теории нет?!) Все сосредоточенно работают и думают.

Тут дверь в кабинет раскрывается, и входит опоздавший Алеша Свиридов. Глаза его светятся нездешним счастьем, он нисколько не смущен тем, что в его дневнике учителя напишут замечание.

 
– С победой, с победой,
Московское «Динамо»! —
 

напевает он взволнованным голосом, и мы украдкойпод партами пожимаем друг другу руки, поздравляем с успешным выступлением дорогой нам команды.

У меня заболел живот

 
У Орлова Коли
Заболел живот.
Корчится от боли,
В школу не идет.
 
 
Доктор прибегала
Осмотреть его,
«Ничего», – сказала —
«Это ничего».
 

Весной

 
Мы ходили весной
В детский сад голубой.
 
 
Мячик легкий бросали,
В вышибалы играли.
 
 
Вот Тарасов Андрей
В черной шапке своей,
 
 
Рядом в кепочке Гуря
И взъерошенный Буря.
 
 
Он не вышибалист,
Он английский регбист.
 
 
С нами он не играет
И от скуки зевает.
 

Два студента

Я напишу коротенький рассказ, в котором будут два героя, оба студенты, молодые и бедные люди. Один из них поэт, пишет стихи и очень хочет научиться писать их лучше, так хорошо, как только это возможно. Другой – математик и компьютерщик, человек недалекого будущего. Они идут сегодня по центру столицы очень большой страны, которая скоро станет меньше.

Поэта зовут Михель, он одет в пиджак, вельветовые джинсы и ботинки с разноцветными шнурками. Его друга зовут Петер, этот Петер странный чудак.

Знаменитая старинная улица сделалась в те дни пешеходной, по ней не ездят автомобили, и она прямо кишит туристами, художниками, музыкантами и артистами импровизированной эстрады.

Наши герои останавливаются у входа на эту улицу возле стенда с газетой «Столичный спорт» и читают. Поэта интересуют футбол, шахматы и другие виды спорта, математика – номера выигравших лотерейных билетов и ставки букмекеров.

Потом начинается дождь и вскоре приближается вечер. Тени падают на лица, на которых ничего нельзя прочесть.

Мой дружок

 
Не женился мой дружок,
Лишь связался с черной девой.
Та его одною левой
Сунула себе под бок.
 
 
Героический спортсмен
Стал собачкою карманной,
Или даже обезьяной,
Или русским, взятым в плен.
 
 
Он не первый пострадал
Из-за молодой особы…
В лагерь он попал особый,
Сам не помнит как попал.
 

Путешественник

 
Я с блокнотиком стихов
Путешествую по свету.
Подсказать слова поэту
Добрый бог везде готов.
 
 
Я всегда мечтал об этом:
«Вот бы было хорошо
Стать прозаиком, поэтом
Или кем-нибудь еще.»
 
 
Поиск самого себя
Может продолжаться вечно.
А решается судьба
С божьей помощью, конечно.
 

Про собак

 
Всех собак добрей
Дядин Вовин Грей.
 

 
Всех собачек лучше
Дядин Колин Лучик!
 

Вензель на кармане

У меня есть двоюродная сестра, которая старше меня на несколько лет. Зовут ее Лена Голикова. Когда я был маленький, мне часто доставалось донашивать ее старые вещи, которые на самом деле были почти новые и всегда фирменные: эта Лена Голикова была большая модница!

…мне шесть лет, я хожу в подготовительную группу детского сада, и одну из девочек там тоже зовут Лена Голикова. Считается, что она первая красавица, и все мальчики, когда вырастут, собираются на ней жениться.

Добиться расположения «принцессы» непросто: один из нас самый сильный и лучше всех дерется, другой хорошо рисует и дарит этой Лене картинку, третий обыгрывает всех, кроме нее, в шашки, четвертый планирует к восемнадцати годам стать милиционером… вот и я тоже решил попытать счастья.

Однажды, когда мы все одевались после тихого часа, я показал ей вензель, вышитый у меня на щортах. Розовыми узорными буквами на заднем кармане были четко выведены ее имя и фамилия.

Увы, я остался непонятым: самая красивая девочка в нашем детском саду не умела читать!

Я учился писать стихи

Я учился писать стихи у моего одноклассника АлешиГуренкова. Мы с ним вместе сочиняли две поэмы. Однабыла навеяна уроками истории и начиналась так:

 
По пыльной дороге тянулся обоз,
Из Турции франкам он золото вез.
 

Дальше шло про то, как разбойники Лавров и Кошкин (наши одноклассники, конечно) этот обоз успешно грабили.

Другая поэма была про футбол, пародия на Пушкина, что-то вроде этого:

 
…в воротах, голом озлобленный,
Убитый горем, оскорбленный,
Стоит Дасаев. Мрачно он
Недавнею гордится славой…
 

Пушкин, кстати, учился писать стихи у Дениса Давыдова.

Перед камином

 
Я сижу перед камином
В низком домике старинном.
За окошком ветер воет,
Осенью природа ноет…
Ни футбола, ни работы,
Чай да книжка – все заботы.
Молча книгу я читаю,
Чаем желтым запиваю,
Вспоминаю про невесту…
Здесь она совсем не к месту.
(Хорошо, что заскучала
И к другому убежала.)
…
Облака то прилетают,
То куда-то пропадают.
Солнце чистое выходит,
На меня лучи наводит.
Понимаю: четверть века —
Это срок для человека.
…
Дом в вагончик превратился
И по свету покатился.
Так, согласен, веселее —
Держит путь, куда милее:
В даль прозрачную, в туманы,
В удивительные страны.
 

Арбат

 
Это улица Арбат,
Здесь машины не стоят,
 
 
Здесь гуляют целый день
Люди – все кому не лень.
 
 
Ходят много, устают,
Иногда и отдохнут:
 
 
Под навесом посидят,
Выпьют чай, пирог съедят,
 
 
Купят книги и цветы
И посмотрят на холсты:
 
 
Много разных здесь картин
И обставленных витрин…
 
 
Здесь художники сидят,
Это улица Арбат.
 

Таинственный футбол

 
Сегодня мы играли
В таинственный футбол.
Голов не забивали,
В ворота мяч не шел.
 
 
Он прыгал по поляне,
Не слушался ребят.
В Самаре и в Казани
Об этом говорят:
 
 
О сумрачном футболе,
И как таким он стал —
Плохое это поле
Судья заколдовал.
 
 
Он дул в свисток свой ржавый,
Секундомер включал,
И пожелтели травы,
И он захохотал…
 

По дороге в школу

 
Утром дети вышли в школу,
Обсуждают матч хоккейный,
Осуждают счет ничейный.
Лишь один из них веселый
 
 
Мой товарищ Кошкин Саша.
Не болеет он за наших,
А болеет за ничью —
Как его я узнаю!
 

Журнал №4

Человека поздравляем

 
Человека поздравляем:
«С днем рождения, Андрей!»
И опять ему желаем,
Чтоб женился поскорей.
 
 
Но не слушает Андрюха
Никогда своих друзей,
Или слушает вполуха,
Отвлекается Андрей.
 
 
Все мечты его и думы
Лишь о карточной игре.
Волком он глядит, угрюмый,
На девчонок во дворе.
 

Новый век

 
Человек не состоялся,
Глупый, скучный человек —
Как-то упустил свой век,
Опустился, потерялся.
 
 
Где теперь искать его?
Может, в доме том же самом,
В белом доме там за храмом,
В доме детства моего?
 
 
Позвонил ему я в дверь.
Ну-ка открывай, приятель,
Поворачивай включатель,
Новый век настал теперь!
 

Осенний старичок

 
Осень плачет в будке красной —
Мы не слушаем ее.
У самих у нас прекрасно
Все давным уже давно.
 
 
Занимаемся мы спортом,
Круглый год у нас футбол,
Чувствуем себя комфортно,
Развлекаем слабый пол.
 
 
Старичок из будки красной
Смотрит с завистью на нас,
Полинявший и несчастный,
Думает: «Вот это класс!»
 

Моя любовь

 
Моя любовь, ты исчезаешь,
Ты пропадаешь в бледной мгле,
Тебя все реже повстречаешь
На этой золотой земле.
 
 
Проходит все, приходит осень,
Тебя как будто больше нет,
И только память строгих сосен
Еще хранит зеленый цвет.
 
 
Классическое вдохновенье…
Полет мечтательного сна…
Я помню чудное мгновенье!
Я помню о тебе, весна.