Текст книги "От летчика-истребителя до генерала авиации. В годы войны и в мирное время. 1936–1979"

5-я воздушная армия 2-го Украинского фронта

Встретил меня на посадочной площадке начальник оперативного отдела штаба подполковник Степан Наумович Гречко. Он и я были рады, что судьбы наши опять переплелись. Разместившись в отведенной хате, я получил полную информацию о проводимой работе и моих обязанностях.

Затем С. Н. Гречко я был представлен командующему 5-й ВА генерал-лейтенанту авиации С. К. Горюнову. Последний задал несколько вопросов о 12-й воздушной армии, высказал сожаление, что такого боевого генерала, как Т. Ф. Куцевалов, отправили в тыл. Затем сказал: «Степан Наумович поможет вам войти в строй. Надеюсь, что вы будете ему хорошим помощником». Выполнение основных обязанностей требовалось совмещать с не менее ответственным дежурством на ВПУ, иначе говоря – на командном пункте командующего. Это дежурство выполняли Степан Наумович и я. В мои обязанности входило ежедневно к 18.00 докладывать генералу Горюнову последние данные об обстановке на фронте и подводить короткие итоги боевых действий соединений за прошедшие день или ночь. После этого я докладывал полученные распоряжения из штаба фронта и подготовленные предложения о задачах авиасоединениям на последующее время, исходя из плана воздушной армии на операцию и запросов из войск на авиационную поддержку.

Для этого требовалось во время дежурства непрерывно собирать данные, следить за текущей обстановкой, вникать в ход обстановки, все досконально помнить и знать. В первое время я, подготовив все необходимое за дежурство, докладывал своему начальнику, а впоследствии по его поручению докладывал непосредственно командующему. Последний, после изучения материала, докладывал свое решение и задачи армии генералу армии И. С. Коневу. После утверждения последним задач армии на следующий день задачи авиасоединениям передавались Степаном Наумовичем или мною по ВЧ. Одновременно эти задачи передавались во второй эшелон штаба ВА для контроля их получения и выполнения. Во время дежурства я готовил донесение о выполнении задач за прошедший день, которое посылалось в штабы фронта и ВВС Красной армии.

В конце декабря 1943 года, после уничтожения Корсунь-шевченковской группировки войск противника, началась подготовка к новой наступательной операции. Непосредственно на ВПУ находились основные начальники отделов и служб. Получив указания от командующего воздушной армией, они приняли участие по своей специальности в разработке плана и организации обеспечения нового авиационного наступления.

Основную роль в разработке плана играл начальник оперативного отдела, все остальные готовили необходимые данные. Особое значение имело согласование действий 5-й воздушной армии со взаимодействующим штабом 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта. План авиационного наступления подписывал начальник штаба и командующий 5-й воздушной армией. Командующий 2-м Украинским фронтом требовал, чтобы план представлял собой графический документ. Именно в таком виде он был представлен на утверждение генералу армии И. С. Коневу.

В ходе наступления командующий фронтом вносил изменения. Так, например, 1 февраля, когда в районе поселка Крымки противник остановил наступление 53-й армии, отбросил ее войска на 5 километров, по приказанию И. С. Конева 1-й гвардейский штурмовой корпус в полном составе был направлен на восстановление положения 53-й армии и обеспечения ее дальнейшего наступления. Немедленно было обеспечено доведение до командира 1-го гв. шак задачи и организован непрерывный контроль ее выполнения и доклад командующему фронтом.

При организации окончательного разгрома окруженной Корсунь-Шевченковской группировки в условиях снегопада и метели по просьбе И. С. Конева были выделены добровольцы из 312-й ночной бомбардировочной дивизии (нбад) для нанесения ночью ударов по поселку Шандеровка, где засели фашисты, зажечь его с воздуха, чтобы артиллерия могла вести уничтожающий огонь. 13 экипажей выполнили эту задачу, а первый из них (капитан Заевский и штурман Вылокотош) осветили населенный пункт, дав тем самым возможность остальным добровольцам уверенно выходить на цель. Во втором вылете первый экипаж, выполнив задачу, все же зацепился за дерево и несколько повредил самолет. Первый экипаж был впоследствии был награжден звездами Героя Советского Союза, остальные – орденами. Ход полетов и его результаты непрерывно докладывались командующему И. С. Коневу. Остатки немцев покинули территорию Шандеровки, переправившись через речку, мост через которую соорудили из трупов своих солдат.

Воздушная блокада, как составная часть выполнения планов авиационного наступления 2-й и 5-й воздушных армий, не позволила противнику вызволить от разгрома корсунь-шевченковскую группировку. И. В. Сталин своим приказом объявил благодарность войскам, участвовавшим в этой исторической операции. Иван Степанович Конев стал Маршалом Советского Союза, а Сергей Кондратьевич Горюнов – генерал-полковником. Командный пункт (ВПУ) С. К. Горюнова переместился в поселок Городище. В короткие сроки готовилась Уманьско-Ботошанская операция 2-го Украинского фронта во взаимодействии с 1-м и 3-м Украинскими фронтами.

На командный пункт 5-й ВА в Городище прилетел командующий ВВС Красной армии главный маршал ави ации А. А. Новиков. Когда он вошел в комнату, где располагался КП 5-й ВА, я доложил ему, что являюсь дежурным. «Доложите обстановку на фронте и в воздушной армии». Я подробно изложил реальную обстановку на фронте, состав и дислокацию авиасоединений, решаемые задачи, также доложил состав соединений и решаемые ими задачи. Сопровождающий командующего ВВС офицер из оперативного управления штаба ВВС КА подполковник М. Н. Кожевников пояснил: майор Остроумов – начальник отдела боевой подготовки 12-й ВА – в настоящее время на штабной должности заместителя начальника оперативного отдела штаба 5-й ВА.

А. А. Новиков поблагодарил меня за доклад дежурного и сказал Кожевникову: «У нас в оперативном управлении мало таких подготовленных офицеров. По приезде в Москву посоветуйтесь с Н. А. Журавлевым и доложите мне». В это время в дежурную комнату зашли С. К. Горюнов и С. Н. Гречко. Командующий ВВС КА поздравил генерал-полковника С. К. Горюнова с высоким воинским званием, пожелал успехов и сказал: «Обстановку я уже знаю, Остроумов хорошо ее доложил, пойдемте к вам для решения ряда вопросов». С. К. Горюнов сказал С. Н. Гречко: «Возьмите разработанные документы и вместе с Селезневым ко мне».

Шло длительное обсуждение представленного плана авиационного наступления в предстоящей операции. Как мне потом сказал С. Н. Гречко, командующий просил у Новикова еще один штурмовой авиакорпус. Новиков решил этот вопрос положительно. План был подписан командующим и начальником штаба 5-й ВА, согласован с командующим ВВС КА и утвержден командующим войсками 2-го Украинского фронта.

8 марта стало известно о большом скоплении танков противника в районе станции Поташ. Маршал Советского Союза И. С. Конев приказал сосредоточить силы 5-й ВА на их разгром. С. Н. Гречко вместе со мной в кратчайший срок разработал план-график действий соединений 5-й ВА.

Удары наносились двое суток. После освобождения станции Поташ было установлено, что в результате действий войск и авиасоединений осталось 300 поврежденных и 200 исправных танков.

9 марта начались бои 2-й и 5-й танковых армий и 52-й армии на подступах к крупному узлу сопротивления противника – городу Умань. По указанию С. К. Горю нова я подготовил приказ авиасоединениям 5-й ВА на действия 9 и 10 мая в районе Умани. В кратчайший срок началось его исполнение днем и ночью.

К шести часам утра важный стратегический пункт был взят. В десять часов утра по указанию командарма на У-2 я вылетел на аэродром Умань. В условиях полного бездорожья и негодных грунтовых аэродромов важно было как можно быстрее использовать аэродром Умань с искусственным покрытием.

Посадочная полоса была во многих местах взорвана. Найдя небольшой ровный участок, летчику удалось посадить У-2. Достигнута была договоренность с командующим 52-й армией об оказании помощи в быстрейшем введении в строй взлетно-посадочной полосы. Это позволило в тот же день перебазировать часть 1-го гвардейского штурмового авиакорпуса. Удалось обнаружить невзорванный склад авиационного горючего.

10 марта, в условиях непролазной грязи, командный пункт (ВПУ) командующего 5-й ВА перебазировался из деревни Пидыновка, где он был в начале операции, в Умань. 11 марта я вновь дежурил на КП. Докладывая С. К. Горюнову задачи авиасоединений на 12 марта, я допустил просчет. Я посчитал достаточным 5-й гвардейский кавкорпус, наступавший в полосе 4-й гвардейской армии, прикрыть истребительным авиакорпусом, приданным этой армии. Однако Сергей Кондратьевич поправил меня. «Может быть, это и правильно, если бы это был не кавкорпус. Кавалерия – это лакомый кусок для немцев. Буденный не похвалил бы нас за такое решение. Надо специально выделить истребительную дивизию для прикрытия 5-го гвардейского кавкорпуса».

12 марта командующий ВВС КА, находясь на 1-м Украинском фронте, прислал И. С. Коневу телеграмму, в которой считал необходимым поручить 5-й ВА нанести удары по железнодорожному узлу Вапнярка. Через этот узел шли резервы немцев на 1-й и 2-й Украинский фронты. И. С. Конев санкционировал такие удары. С. К. Горюнов поручил мне на У-2 слетать на аэродром 2-го гвардейского бомбардировочного авиакорпуса (гв. бак) Белая Церковь и, несмотря на сложные метеоусловия, обеспечить выполнение приказа. Удары были организованы звеньями и одиночными самолетами Пе-2. Работа узла была сорвана.

Последним моим полетом на У-2 явилась проверка работы дежурных звеньев истребителей авиации по прикрытию переправ через реки, которых было много на пути 2-го Украинского фронта. Это было связано с происшедшим вечером 14 марта обстрелом автомашины И. С. Конева на переправе через Южный Буг. Из-за распутицы плохо обстояла доставка горючего в дежурные звенья в засадах. Были приняты меры по максимальному использованию полка Гражданского военного флота (ГВФ), входившего в состав 5-й ВА, для доставки в резиновой таре авиагорючего. При возвращении в Умань на исходе дня была неудачная попытка вражеского истребителя атаковать мой У-2. Летчик на встречном курсе ушел на малую высоту.

26 марта 1944 года войска 2-го Украинского фронта вышли на государственную границу с Румынией. Пришла телеграмма о вызове меня в Оперативное управление штаба ВВС КА. С. К. Горюнов поблагодарил меня за успешную работу во время Корсунь-Шевченковской и Умань ско-Батошанской операций и пожелал успеха в дальнейшей работе, сказав, что представил меня к поощрению. Тепло попрощались мы со Степаном Наумовичем Гречко, пожелав друг другу дальнейших успехов.

В оперативном управлении главного штаба ВВС и снова на фронт

По прибытии в штаб ВВС КА начальник управления кадров полковник Полежаев представил меня начальнику Оперативного управления генерал-лейтенанту авиации Николаю Акимовичу Журавлеву. «Я помню вас слушателем Военно-воздушной академии, где я в те годы преподавал. Мне известны мнение о вас А. А. Новикова и его рекомендация взять вас в наше управление. Предлагаю вам попробовать себя в качестве старшего помощника начальника отдела по использованию опыта боевых действий ВВС в войне».

Итак, мне удалось принять участие в разработке и руководстве рядом крупнейших операций последнего этапа Великой Отечественной войны, подробный анализ которых считаю нужным поместить ниже. Сейчас же кратко изложу особенности своей служебной деятельности в штабах воздушных армий в своей новой должности.

Первый мой выезд на фронт состоялся в июне 1944 года в 1-ю воздушную армию 3-го Белорусского фронта. Я принял участие в Оршанско-Витебской операции этого фронта, участвовавшего в стратегической операции четырех фронтов по освобождению Белоруссии. Непосредственно я работал в оперативном отделе штаба в 1-й ВА и 3-го штурмового авиакорпуса (шак). Я изучил опыт взаимодействия 3-го шак с 2-м гвардейским Тацинским танковым корпусом (2-м гв. Ттк) в указанной выше операции. Особенно заслуживал внимание опыт управления авиацией офицерами, находившимися непосредственно с командиром авиакорпуса генералом И. С. Горлаченко, командирами 307-й и 308-й штурмовых авиадивизий, а также авианаводчиками, непосредственно находившимися в танках корпуса с авиационными радиосредствами.

2-й гв. ттк после Оршанско-Витебской операции участвовал в наступлении на Минск.

В ходе боевых действий мне удалось описать все, что заслуживало доведения до войск, частей и соединений ВВС. В августе 1944 года в № 18 журнала «Вестник воздушного флота» я опубликовал статью о взаимодействии штурмовиков с танками в Оршанско-Витебской операции. В «Информационном сборнике ВВС» № 19 за 1945 год более подробно описал действия 3-го шак и 2-го гв. Ттк в указанной операции.

В начале августа я был приглашен в Президиум Верховного Совета СССР, где мне вручили сразу два ордена Красной Звезды. Первый – по представлению командования Забайкальского фронта, второй – по представлению командования 2-го Украинского фронта.

Вторым моим выездом в действующую армию в августе 1944 года была поездка на 2-й Украинский фронт, который осуществлял Ясско-Кишеневскую операцию. Я работал непосредственно в оперативном отделе 2-го шак 5-й воздушной армии. Наибольший интерес представляли подготовка корпуса и взаимодействие его с 27-й армией 2-го Украинского фронта при прорыве обороны, окружении и уничтожении крупнейшей группировки немецких и румынских войск. Особенно заслуживала внимание организация взаимодействия 2-го штурмового авиакорпуса с артиллерией. Когда менялись позиции артиллерии, 2-й штурмовой авиакорпус сосредотачивал все свои силы на уничтожении огневых средств противника. Командиры групп штурмовиков после нанесения ударов, при возвращении по радио передавали идущим группам штурмовиков данные о еще недобитых огневых средствах противника. По существу, это был непрерывный огневой вал штурмовиков по огневым средствам противника.

2-й штурмовой авиакорпус генерал-лейтенанта Василия Васильевича Счетникова стал после этого 3-м гвардейским штурмовым авиакорпусом. Обобщенный мною материал о боевых действиях гвардейского авиакорпуса был опубликован в «Информационном сборнике ВВС» № 21 за 1945 год.

Почти всю зиму и часть весны 1945 года я провел на 3-м Белорусском фронте, работал в составе оперативного отдела 1-й воздушной армии в Восточно-Прусской операции. Выезжая в район боевых действий, мне удалось видеть весь ход разгрома сильно укрепленных районов противника. Можно сказать, что вся Восточная Пруссия была цепью взаимосвязанных укрепленных районов и узлов.

В ходе овладения укрепленным городом Инстербургом противник переходил в непрерывные контратаки. Наша группа операторов 1-й ВА находилась на окраине этого города, как только он был взят нашими войсками. Однако противник организовал по городу и его окраинам сильный артиллерийский контрудар. Мы попали под этот удар. Кругом рвались снаряды. Осколком меня ранило в веко. Несмотря на обстрел, часть группы отправилась на аэродром Инстербурга для того, чтобы определить результаты наших авиационных ударов, а часть группы осталась на КП командующего 11-й гвардейской армией, для осуществления взаимодействия при борьбе с артиллерией противника.

Несколько дней я находился на КП 1-й гвардейской штурмовой авиадивизии. Группы из 6–8 штурмовиков непрерывно поражали войска противника, взаимодействуя с 11-й гвардейской армией и 2-м гв. ттк. Интересен был опыт работы штаба дивизии по организации непрерывного последовательного поражения узлов сопротивления противника. Этот опыт изложен мною в статье в «Информационном сборнике ВВС» № 24 за 1945 год.

В апреле 1945 года я получил задание вылететь во 2-ю воздушную армию для участия в работе оперативного отдела во время Берлинской операции 1-го Украинского фронта. Восемь авиакорпусов 2-й воздушной армии в тесном взаимодействии с общевойсковыми и танковыми армиями во многом содействовали прорыву обороны противника и выходу войск фронта на оперативный простор уже в первый день операции – 16 апреля 1945 года. В то же время 1-й Белорусский фронт не смог этого сделать 16 апреля. И. В. Сталин вечером 16 апреля звонил И. С. Коневу и спрашивал его мнение о возможности часть сил 1-го Белорусского фронта (танковую армию) направить 17 апреля в полосу 1-го Украинского фронта, учитывая, что на 1-м Белорусском фронте не удалось прорвать тактическую зону обороны противника. Конев ответил, что он повернет с юга на Берлин свои 3-ю и 4-ю танковые армии и прорвет оборону Берлина с юга. И. В. Сталин согласился. 2-я воздушная армия также была 17 апреля сосредоточена на Берлин.

Секрет успеха И. С. Конева был в том, что он не собирал прожекторы для освещения первой полосы обороны противника, а использовал при прорыве первой полосы штурмовиков 1-го гв. шак на постановку дымовой завесы.

Это ослепило немецкие войска. С началом атаки наших войск одновременно массированным ударом воздушной армии было нанесено поражение противнику в основных узлах обороны Форст и Мускау. В течение дня по обороне противника были нанесены четыре массированных удара силами 1-й ВА, а 3-я и 4-я танковые армии, проводя допрорыв обороны, вышли на оперативный простор. 2-я воздушная армия нанесла сокрушительное поражение окруженной юго-восточнее Берлина крупной группировке противника, а с помощью 1-го гв. шак не было допущено воссоединения окруженной группировки со стремившейся выручить ее армией Венка. Войска 3-й гвардейской танковой армии заняли Тиргартен, что в южной части Берлина, раньше, чем туда вышли войска 1-го Белорусского фронта.

В 11.00 2 мая 1945 года я вместе с офицерами штаба 2-й ВА и 2-го гв. шак был у Рейхстага в Берлине, который еще дымился. Кинооператоры произвели съемки кинохроники взятия Рейхстага и водружения Знамени Победы.

Подробно о действиях 2-й воздушной армии в Берлинской операции было изложено в обзоре, подготовленном в штабе 2-й воздушной армии, в составлении которого участвовали прежде всего офицеры оперативного и других отделов штаба 2-й ВА. В этом обзоре мною были подготовлены следующие разделы: «Планирование операции», «Планирование и организация управления», «Ход боевых действий», «Особенности боевого использования и так тика действий штурмовой авиации», «Осуществление управления авиацией в ходе операции», «Взаимодействие с войсками», «Оперативно-тактические выводы».

Только в июне, посетив разрушенный американцами Дрезден, я возвратился в Москву. Доложил о своей работе своему непосредственному начальству. Написал статью «Из опыта действий ВВС 1-го Украинского фронта в Берлинской операции». В августе 1945 года ее опубликовали в журнале «Вестник воздушного флота», № 15–16.

Далее приведу несколько обобщающих примеров совместных действий нашей авиации и наземных войск, в планировании и организации взаимодействия которых я принимал непосредственное участие.

Взаимодействие штурмовиков с танками в Оршанско-Витебской операции

Задача непрерывной поддержки наземных войск успешно решалась прежде всего штурмовой авиацией. Летчики-штурмовики всегда были готовы помочь товарищам по оружию. В ходе ожесточенных боев закалилась и окрепла боевая дружба штурмовиков, танкистов, пехотинцев и артиллеристов. Это они, труженики войны, в горниле невиданных сражений на земле и в воздухе создали искусство огневого взаимодействия в бою и операции. К 1944 году это искусство достигло наивысшего развития. Весь победоносный сорок четвертый полон примерами блестящих действий наших штурмовых корпусов, дивизий и полков. Авиационные командиры и штабы, организуя взаимодействие с наземными войсками, обеспечивали успешное решение задач авиационной поддержки войск с воздуха.

Неувядаемой славой покрыли себя летчики прославленных 1-го гвардейского штурмового авиационного корпуса (командир – дважды Герой Советского Союза, гвардии генерал-лейтенант авиации В. Рязанов), 1-й гвардейской штурмовой авиационной дивизии (командир – Герой Советского Союза гвардии полковник, ныне генерал-лейтенант авиации С. Прутков). В основе их боевого успеха всегда лежали образцово налаженное взаимодействие с наземными войсками, бесстрашие и мужество, высокое воинское мастерство летчиков.

Что было наиболее характерным в работе авиационного командира и штаба в 1944 году? Какие формы и методы подготовки к боевым вылетам использовали летчики-штурмовики? Какие боевые задачи они решали на том или ином этапе операции?

С началом наступательной операции летчики-штурмовики в самом тесном взаимодействии с артиллерией и бомбардировочной авиацией участвовали в авиационной подготовке и поддержке войск при прорыве обороны противника и последующем наступлении. В этом отношении весьма поучительны, на мой взгляд, подготовка и организация боевых действий штурмовой авиации в период освобождения Белоруссии и при прорыве обороны противника в Ясско-Кишиневской операции, которая закончилась окружением и сокрушительным разгромом крупнейшей группировки немецко-румынских войск.

В наступательных операциях трех Белорусских фронтов в 1944 году был накоплен боевой опыт, который и сего дня не потерял своего значения. Особого внимания заслуживают совместные действия танковых войск и авиации в условиях стремительного наступления на широком фронте.

Пример такого тщательно подготовленного и искусно осуществленного взаимодействия – совместные бои 2-го гвардейского Тацинского танкового и 3-го штурмового авиационного корпусов в составе 3-го Белорусского фронта в июне 1944 года. Что же поучительного было в совместных боевых действиях наших летчиков и танкистов?

В первую очередь – тщательная подготовка и организация взаимодействия и управления на поле боя, затем – четкие и слаженные действия летчиков и танкистов, чувство локтя, взаимное понимание, умелое сочетание огня и маневра в бою. Все это вместе с высоким мастерством, мужеством и волей к победе танкистов и летчиков обеспечило разгром вражеских войск в полосе наступления.

Подготовка к боевым действиям началась 3 июня 1944 года и проходила в течение трех недель. 3-му штурмовому авиакорпусу 1-й воздушной армии предстояло поддерживать войска 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта при прорыве обороны противника на Оршанском направлении, а затем – действия 2-го гвардейского танкового корпуса при вводе его в прорыв и в оперативной глубине. Авиаторы должны были заранее вскрыть систему противовоздушной обороны противника, с началом наступления наносить удары по артиллерийским и минометным батареям, ставить дымовые завесы, а в последующем ударами по средствам противотанковой обороны и огневым сопровождением обеспечить ввод в прорыв 2-го гвардейского танкового корпуса и его выход к намеченному рубежу. Подготовку к решению этих задач возглавлял командир 3-го штурмового авиакорпуса генерал-майор авиации М. Горлаченко. Главным было практически подготовить личный состав авиационных частей к взаимодействию с сухопутными войсками. При этом командиры добивались того, чтобы каждый летчик детально знал свою задачу, последовательность и способ ее решения.

Готовясь к боям за освобождение Белоруссии, командующий 11-й гвардейской армией вместе с командирами танкового, штурмового авиационного и стрелковых корпусов провел рекогносцировку местности с передовых наблюдательных пунктов, определил цели артиллерии и авиации.

14 и 15 июня на передовые позиции выезжали командиры и штурманы авиадивизий и полков, а также все ведущие групп для изучения на местности района предстоящих действий, а также системы оборонительных сооружений противника.

После этого командующий 11-й гвардейской армией совместно с командиром 2-го гвардейского танкового корпуса провел розыгрыш предстоявших боевых действий с командирами авиачастей. На нем были полностью разобраны и уяснены задачи войск и авиации, детально изучены направления движения танковых бригад, основные узлы сопротивления противника на их пути. Розыгрыш проводился на макетах размером 20 × 30 метров, воспроизводивших рельеф местности, размещение огневых средств противника, рубежи выхода танков и цели для авиации. Большое внимание было уделено отработке взаимного опознавания, целеуказания и связи между летчиками, танкистами и артиллеристами. Танкисты и артиллеристы для обозначения целей авиации ставили реперы, а летчики передавали данные о целях с воздуха по радио и пикированием показывали расположение ближайших из них.

Во время розыгрыша все командиры танковых бригад и батальонов познакомились с командирами авиадивизий и полков.

Затем в каждом авиаполку состоялся розыгрыш боевых полетов, в котором участвовали уже все летчики. Цели они изучали по фотосхемам и картам. Потом методом «пеший по-летному» отрабатывали взлет, сбор групп, полет к цели, ее поиск, противозенитный и противоистребительный маневры, порядок взаимодействия с танками.

Большую роль в летно-тактической подготовке авиаторов сыграли штабы корпуса, дивизий, полков. Накопив в операциях 1943–1944 годов солидный боевой опыт, они сумели определить направление работы, четко и безошибочно спланировать предстоявшие боевые действия. Операции предшествовали также занятия с воздушными разведчиками, которых специально готовили для сбора информации о противнике для танковых частей. Летчики учились передавать танкистам в кратчайшие сроки наиболее важные данные.

Сведения, доставленные в ходе операции воздушными разведчиками, помогли танкистам уверенно ориентироваться на местности и способствовали высокому темпу их наступления.

Проверка готовности летного состава, проведенная штабом авиакорпуса, показала, что все экипажи хорошо знают систему оборонительных сооружений противника, состав и расположение средств противовоздушной обороны, летно-тактические данные самолетов противника, особенно истребителей, тактику их действий, а также боевые порядки своих танковых частей, различные варианты действий своей авиации при сопровождении танков и тактику боя с истребителями противника.

Не менее важное значение имела и подготовка офицеров для связи наземных войск с авиацией. Наиболее опытные офицеры оперативных отделов авиасоединений участвовали в специальных сборах, на которых изучали тактику действий танковых частей, отрабатывали сигналы по радиосвязи, скрытое управление, порядок пользования воздушным паролем, сигналами целеуказания и наведения. В каждую танковую бригаду, а также на НП танкового корпуса были назначены офицеры связи, тщательно проинструктированные затем командирами взаимодействовавших соединений. В свою очередь, офицеры связи провели занятия с командирами танковых батальонов и специально назначенными в каждом танковом взводе авиасигнальщиками, разобрали способы взаимодействия, опознавания, целеуказания и наведения.

Все это обеспечило оперативное наведение групп самолетов на цели и безошибочное опознавание своих танков.

Поучителен опыт организации, управления авиачастями при взаимодействии в ходе операции. Командир 3-го штурмового авиакорпуса находился на КП командира танкового корпуса при вводе его в прорыв и действиях в оперативной глубине. Представленный ему танк был оборудован радиостанциями, позволявшими держать связь как в сети командира танкового корпуса и командиров бригад, так со штабами и аэродромами авиакорпуса, с авиационными офицерами, находившимися непосредственно в танковых бригадах. Последние, пользуясь заранее разработанной радиосигнальной таблицей, быстро сообщали необходимую информацию и ставили задачи, передавали заявки на вылет авиации для подавления очагов сопротивления или срыва контратак противника. Для обозначения своих войск, особенно переднего края в условиях наступления, широко применялись сигнальные ракеты, ибо, как показывал опыт предыдущих боев, нанесенные на танковую броню белые полосы быстро стирались и становились почти неразличимыми с воздуха.

Боевые действия авиакорпус начал еще накануне операции разведкой боем системы ПВО противника и поддержкой передовых частей 11-й гвардейской армии, которые в тот день захватили первую траншею противника и на отдельных участках продвинулись на 3–4 километра.

Штурмовики обнаружили 22 зенитные батареи противника и некоторые из них тут же подавили. Весь день 23 июня и до 16 часов 24-го штурмовики уничтожали артиллерийские и минометные батареи, вылетали на поддержку войск. А в 16.00 начался ввод в прорыв танкового корпуса. В это время штурмовики обеспечивали его фланги, уничтожали опорные пункты и огневые средства противника, мешавшие продвижению танковых бригад.

Когда, например, в районе Орехи – Выдрица противник оказал наступавшим частям упорное сопротивление, офицеры связи, располагавшиеся в танках, навели на него группы штурмовиков, возглавляемые капитанами Афониным, Святошенко и майором Гавраевым. Штурмовики нанесли точные удары по артиллерийским и минометным батареям. Сразу же после них опорный пункт Орехи – Выдрица атаковали танки, и спустя 30 минут он был освобожден.

Для авиационного сопровождения танкистов на поле боя вызывались группы самолетов. При подходе к району боевых действий ведущие групп связывались по радио с командиром корпуса, а затем с офицером наведения той танковой бригады, на поддержку которой они были подняты.

Система запроса пароля в ходе боевых действий полностью себя оправдала, так как бывали случаи, когда противник пытался дезориентировать наших штурмовиков. Так, при подходе к полю боя командир группы майор Кухарев запросил радиостанцию наведения обозначить цель. Земля ответила: «Бейте по северо-западной части рощи». Из овражков были пущены ракеты в сторону наших войск. Это показалось летчику подозрительным: он знал, что в овражках засел враг. На запрошенный им пароль никто не ответил. В это время на связь вышла наша радиостанция, и штурмовики нанесли мощный удар по артиллерии, находившейся в районе овражков.

В последующие дни 24–25 июня 1944 года танкисты корпуса совершили стремительный обходной маневр, вышли в тыл оршанской группировки противника и не допускали подхода его резервов к Орше. В дальнейшем они уничтожали войска, отходившие в юго-западном и южном направлениях, что имело большое значение для последующего овладения городом и железнодорожным узлом Орша, превращенными гитлеровцами в мощный оборонительный район на Минском направлении.

В ходе наступления штурмовики самое тесное огневое взаимодействие поддерживали с танкистами. Так, 25 июня наши танки вышли на северную окраину станции Погост, которую обороняла пехотная часть, усиленная пятью самоходными артиллерийскими установками. Вызванная группа штурмовиков нанесла по противнику точный удар, вслед за которым танковая атака закончилась взятием станции Погост.