Текст книги "Гренадская революция. США против карибского социализма"

Идея была, бесспорно, благородной и антибюрократической, но абсолютно оторванной от реальной жизни. Ведь современная сложная государственная жизнь требует принятия быстрых и профессионально просчитанных решений. Обычные люди Гренады, плохо образованные, одурманенные различными культами, никогда не принимавшие участия в управлении собственной страной, вряд ли были способны немедленно взять власть в свои руки на местах.

Для отбора наиболее компетентных и идейно преданных революции людей из «простого» населения собственно и существуют политические партии. Так считал Ленин, такого же мнения был и Коард. Ведь и Сталин, и Хрущев, и Брежнев были самыми что ни на есть «простыми» людьми, которые с помощью партии смогли получить политическое образование и необходимый для руководства сложными процессами управления опыт.

Коард был классическим марксистом и считал, что, по крайней мере, на первом этапе революции власть должна находиться в руках революционной партии.

Бишоп же после 13 марта 1979 года настаивал на немедленном упразднении всех партий и передачи власти в руки «народных собраний» на местах. Однако и он был вынужден признать, что тогда страна погрузится в хаос. Сошлись на компромиссе: собрания будут образованы, но пока будут носить совещательный характер и выполнять роль инструмента обратной связи революционного правительства с народом.

Бишоп и Коард разделили роли. Харизматичный, симпатичный Бишоп, блестящий оратор, должен был стать лицом революции и работать с массами. Этим оправдывалась и концентрация в его руках многих министерских постов, против чего поначалу не возражал и Коард. Сам «революционер номер два» – Коард-, будучи блестящим теоретиком и организатором, должен был оставаться в тени и работать над укреплением партии НДД, армии и органов безопасности. Если Бишоп царил на митингах, то Коард каждодневно и напряженно работал в «кулуарах». На Гренаде его по-прежнему мало знали.

Немного упрощая можно сказать, что Бишоп руководил правительством, а Коард – партией. В НДД через группу «ОРЕЛ» он постоянно подбирал кадры для занятия ключевых постов в госаппарате, особенно в силовых структурах. Формально Коард стал вице-премьером революционного правительства и одновременно министром финансов, торговли и планирования. Жена Коарда Филлис стал президентом Национального союза женщин. К фракции Коарда принадлежали и заместители министра обороны Эварт Лейн и майор Леон Корнуэлл – совсем еще молодые люди.

С самого начала было договорено, что любые разногласия в революционном руководстве должны решаться без «выноса сора из избы» – на заседаниях правительства и Центрального комитета НДД. Это удавалось, и до октября 1983 года никто среди обычных гренадцев и не подозревал о существовании разногласий среди членов революционного народного правительства страны.

Своим первым же декретом[126]126
  Эти декреты на Гренаде назывались «народными законами».


[Закрыть] номер 1 революционное правительство отменило конституцию Гренады 1974 года и распустило парламент. Революционное народное правительство объединило в своем лице и законодательную и исполнительную власть.

Предполагалось, что позднее при активном участии народа будет разработана новая конституция и после принятия ее на референдуме, на основе уже нового основного закона пройдут выборы всех органов власти. Но этого так и не случилось и это стало крупнейшей ошибкой революционеров, так как позволило всем врагам Гренады, особенно в Вашингтоне, говорить о недемократическом и тоталитарном характере «гренадского режима».

Почему новую конституцию так и не приняли – остается загадкой. Ведь нет никакого сомнения, что на протяжении всего пребывания НДД у власти народ Гренады в подавляющем большинстве симпатизировал и революции и лично Бишопу. Любые выборы в 1979–1983 годах обеспечили бы НДД комфортное парламентское большинство. Скорее всего, объяснение следует искать все в той же приверженности Бишопа системе «народных ассамблей» – он хотел создать принципиально новую систему государственной власти «снизу вверх», чтобы люди сами принимали все важные решении в стране. Такие институты как «конституция» и «парламент» видимо казались ему принципиально устаревшими.

В народном законе номер 1 народное революционное правительство обязалось соблюдать все основные права и свободы человека, правда, за некоторыми исключениями, связанными с «поддержанием стабильности, мира, порядка и нормального функционирования государства, окончательной ликвидацией гейризма и защитой народной революции»[127]127
  Brizan G., Grenada. Island of Conflict, Zed Books, 1984, р. 349


[Закрыть].

Королевская полиция Гренады была распущена и вместо нее народным законом номер 7 была образована Народная революционная армия (НРА), получившая такие же права в отношении арестов и обысков, что и бывшая полиция.

Ядром армия стало боевое крыло НДД, нелегально основанное еще при Гейри. Тогда в эту боевую организацию входило всего 12 человек и ее называли «двенадцатью апостолами». Члены боевой организации прошли военную подготовку в Гайане, которой тогда управляло прогрессивное антиимпериалистическое правительство. После революции армия быстро росла и к 1983 году превосходила (как считали в Вашингтоне) по численному составу все армии малых англоязычных антильских островов вместе взятые.

На самом деле на сентябрь 1980 года в армии Гренады числилось всего 305 человек, еще 145 бойцов насчитывала рота охраны правительства, за границей на учебе находилось 39 военнослужащих[128]128
  http://www.thegrenadarevolutiononline.com/page2c.html


[Закрыть]. По кубинскому образцу взрослых гренадцев пригласили записываться в ряды народной милиции. Система милиции означала, что рабочие, крестьяне и служащие проводили военную подготовку в свободное от основной работы время, а в случае необходимости получали оружие и выступали на защиту страны. Это был своего рода кадровый резерв армии, хотя милиционеры обучались лишь на легком стрелковом оружии.

Обучение проходило в трех военных лагерях.

Даже если добавить к армии милицию (в которую входили и женщины), то общая численность гренадских вооруженных сил на пике революции никогда не превышала 2–3 тысяч человек.

Лидером силовых структур Гренады стал Хадсон Остин (родился в 1938 году). Он был одним из «12 апостолов» и проходил военное обучение в Гайане и на Тринидаде. Как и Коард Остин был сторонником самого тесного сотрудничества с Кубой, Советским Союзом и другими социалистическими странами (особенно с ГДР).

Армия, органы безопасности и народная милиция составляли Революционные вооруженные силы Гренады. Их эмблемой стал белый флаг с красным диском – напоминание о «Операции Яблоко» 13 марта 1979 года. Некоторые не слишком продвинутые западные журналисты принимали этот флаг за японский и терялись в догадках, какое отношение он имеет к Гренаде. На самом деле красный диск на флаге революционных гренадских вооруженных сил занимал гораздо больше места, чем аналогичный диск на государственном флаге Японии.

То, что Остин по своим взглядам стоял куда ближе к Коарду, чем к Бишопу нашло отражение в присяге воина гренадских вооруженных сил:

«Клянусь, (1). Быть преданным моему народу и делу Революционной партии НДД, Революционному правительству и Революции, будучи уверенным в цели построения нового и справедливого общества, и будучи готовым отразить врага и защитить Революцию если потребуется ценой собственной жизни. (2) Изучать и руководствоваться идеологией партии и ее программой, имея твердое убеждение в том, что социализм превосходит эксплуататорскую систему капитализма, улучшать политический, моральный и образовательный уровень моих товарищей, для того, чтобы формировать их в духе полной преданности революции, и также помогать повышать образовательный уровень товарищей по Вооруженным силам…»[129]129
  http://www.thegrenadarevolutiononline.com/oathpraf.html


[Закрыть].

При этом в программе НДД 1973 года (а другой на момент совершения революции не было) социализм не упоминался вообще. Избегали этого термина на первых порах и лидеры революционного правительства – они говорили в основном о «новом справедливом обществе».

В Вашингтоне сразу же отнеслись к гренадской революции с подозрением, но программные заявления нового народного правительства не давали никакой зацепки для критики.

Кабинет Бишопа провозгласил плюрализм форм собственности и уважение собственности частной. Было решено не проводить никакой национализации за исключением имущества Гейри и его самых близких приспешников. Все иностранные инвестиции полностью гарантировались и поощрялись.

В политической области, как уже упоминалось, гарантировались основные права и свободы, и было сделано обещание провести новые выборы как можно скорее. В сфере внешней политики Бишоп заявил о стремлении сохранить хорошие отношения с Великобританией и США, а также не присоединяться ни к каким военным блокам. Гренада должна была стать частью Движения неприсоединения. Правда, новая власть была намерена установить дипломатические отношения со всеми странами, включая социалистические. Но что на это могли возразить в Вашингтоне, который сам признал Советскую власть еще в 1933 году?

В Белом доме в то время хозяйничал президент-демократ Джимми Картер, «коньком» которого была тема прав человека. Конечно, в первую очередь под этим понималась критика отсутствия таких прав (с точки зрения американцев) в социалистических странах. Но чтобы выглядеть более или менее правдоподобным, Картеру приходилось критиковать и массовые нарушения прав человека в Латинской Америке, усеянной тогда проамериканскими крайне правыми военными диктатурами типа режима Сомосы в Никарагуа, или Пиночета в Чили. Картер даже приостановил помощь никарагуанской диктатуре, когда Сомоса с помощью израильского оружия зверски подавил народное восстание в 1978 году.

Картер был первым президентом США, который сформулировал цели американской внешней политики в отношении англоговорящих государств Карибского бассейна. До Картера большинство этих небольших островных государств рассматривались американцами как входящие в сферу влияния их традиционного вассала – Великобритании. Однако как только эти страны стали независимыми (в 60–70-х годах двадцатого столетия) в Вашингтоне забеспокоились.

В 1972 году на выборах на богатой бокситами Ямайке (которую в островной Вест-Индии считали неформальным лидером) победила Национальная народная партия Майкла Мэнли. Мэнли (требовавший от министров и парламентариев носить костюмы и галстуки – вещь дотоле на Ямайке крайне необычная) проводил прогрессивные реформы и дружил с Фиделем Кастро. В одной из своих речей Мэнли заявил: «Все антиимпериалисты знают, что баланс сил в мире коренным образом изменился в 1917 году, когда победили одно движение и человек. Движение было Октябрьской революцией, а человек – Лениным»[130]130
  http://en.wikipedia.org/wiki/Michael_Manley


[Закрыть].

Другая крупнейшая страна Вест-Индии – Гайана – вообще декларировала, что находится на пути социалистической ориентации. Там национализировали две американские компании по добыче бокситов, а премьер Гайаны Линдон Форбс Бернхэм в 1978 году посетил СССР[131]131
  Когда он умер в 1985 году, его тело было забальзамировано советскими учеными по образцу Ленина.


[Закрыть]. В качестве ответной меры США исключили Гайану из своей программы восстановления экономики стран Карибского бассейна, тем самым загнав страну в долговую кабалу МВФ.

Перед США замаячила угроза появления еще сразу нескольких «Куб» у себя под боком. Поэтому ситуации в англоязычном Карибском бассейне в Вашингтоне стали уделять пристальное внимание. Помощником госсекретаря США по «межамериканским отношениям» был назначен Теренс Тодман, родившийся на Виргинских островах и хорошо знавший карибский регион. При Картере экономическая помощь США странам Карибского бассейна (призванная отвратить их от Москвы и Гаваны) выросла в 4 раза.

Что касается Гренады, то Картер, конечно, понимал всю одиозность режима Гейри, с которым лично встречался. Отсюда и нерешительность Вашингтона в отношении гренадской революции на первых порах ее существования. Ведь было ясно, что правительство Бишопа пользуется поддержкой всех слоев населения Гренады, включая бизнес и церкви. В этих условиях проявление враждебности Вашингтона к революционному гренадскому режиму грозило восстановить против США не только всю Гренаду, но и многие англоязычные страны Вест-Индии.

Правда, друг Гейри, премьер-министр Сент-Люсии Джон Комптон призвал страны КАРИКОМ провести военную интервенцию против новой гренадской «нелегитимной» власти, но не встретил поддержки и обратился за военной помощью в Лондон. Там этот запрос тоже проигнорировали, хотя Комптон истерически вещал о первом вооруженном перевороте в англоязычной стране Нового Света.

Государства КАРИКОМ вполне удовлетворились заверением представителя гренадского революционного правительства Джорджа Луисона, что выборы на Гренаде пройдут в самом ближайшем будущем. Новая власть была признана. Тем более, что образованный и интеллигентный Бишоп в отличие от самодура и клептократа Гейри был человеком в Вест-Индии очень популярным.

Все эти моменты не могли не учитывать в Вашингтоне.

Через несколько дней после революции на Гренаде посол США в восточнокарибских государствах Ортис отправил в государственный департамент телеграмму со своей оценкой происходивших на Гренаде событий. Посол отметил радикализм лидеров НДД и их связи с Кубой. Однако он считал, что если США проявят к новому режиму дружеское расположение и окажут ему помощь (включая военную), то Бишоп (получивший образование отнюдь не в СССР, а в Великобритании) вполне может и отказаться от тесного сотрудничества с Кубой в пользу кооперации с Вашингтоном. Ортис верно полагал, что любые санкции против народного революционного правительства «на данном этапе» могут быть контрпродуктивными, так как толкнут Бишопа в объятия Кубы и СССР[132]132
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 51


[Закрыть].

В Вашингтоне с Ортисом согласились, и 22 марта 1979 года правительство США объявило о намерении «продолжать дружественные и кооперационные отношения наших стран, сложившиеся после обретения Гренадой независимости в 1974 году»[133]133
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 51


[Закрыть]. При этом американцы выдвинули условием сохранения дружественных отношений скорейшее проведение на Гренаде выборов и уважение на острове основных прав человека.

Гейри было разрешено остаться в США, но американцы рекомендовали ему уехать подальше от Карибского моря, в Калифорнию, и отказаться от любой политической деятельности. Но на всякий случай известного своим коварством «дядю» поставили под наблюдение ФБР.

23 марта 1979 года Ортис встретился с Бишопом и Уайтменом и заверил, что пока что революционное правительство производит в Вашингтоне благоприятное впечатление. Однако он заметил, что признание новых властей со стороны США было сделано при условии скорейшего проведения на Гренаде выборов. К неудовольствию Ортиса, Бишоп отказался назвать точную дату выборов, сославшись на то, что Гейри полностью дискредитировал всю избирательную систему (что было абсолютной правдой). К тому же премьер Гренады не скрыл от американского посла, что лично он предпочитает прямую народную демократию парламентской. Однако он все же обещал выступить по вопросу выборов в ближайшее время и намекнул, что его слова должны понравиться Вашингтону.

С своей стороны Ортис обещал продолжить программы оказания Гренаде экономической помощи, которую тогда американцы осуществляли в основном через Карибский банк развития (Caribbean Development Bank, CDB)[134]134
  Создан в октябре 1969 года на основе соглашения, подписанного в Кингстоне (столица Ямайки). Членами банка являлись все страны – участницы КАРИКОМ, а также Венесуэла, Мексика, Колумбия, Великобритания, Канада, США. Официальные цели банка – содействие экономическому развитию стран Карибского бассейна, экономическому сотрудничеству и интеграции между ними, стимулирование создания единого рынка капиталов в регионе.


[Закрыть]. Если же гренадским властям нужна срочная помощь, то они могут обратиться прямо в посольство США на Барбадосе. Американцы предложили также направить на Гренаду дополнительное количество волонтеров по программе «Корпус мира»[135]135
  Программа была основана президентом США Джоном Кеннеди и предусматривала направление в развивающиеся страны молодых добровольцев, призванных помогать в различных сферах. Название свидетельствует о том, что американцы хотели подправить свой негативный имидж в «третьем мире», куда они до этого обычно направляли войска для подавления неугодных им режимов.


[Закрыть].

Бишоп и Уайтмен выразили заинтересованность в американской помощи, и Ортис вынес со встречи в целом оптимистическое впечатление относительно будущего американо-гренадских отношений.

Однако уже 25 марта 1979 года отношения между Гренадой и США серьезно ухудшились. В этот день Бишоп озвучил принятие целого ряда «народных законов». Была отменена конституция 1974 года, революционной народной армии приданы полицейские функции (включая право превентивного ареста врагов революции). А два дня спустя премьер заявил в интервью, что выборы пройдет лишь после принятия новой конституции, то есть фактически они откладывались на неопределенное время.

В качестве причины для отсрочки выборов Бишоп сослался на планы Гейри осуществить с помощью наемников вторжение на Гренаду.

Здесь следует подчеркнуть, что конец 70-х – начало 80-х годов XX века был пиком активности банд наемников, по всему миру, особенно в Африке. Формально речь шла о бандах «частных граждан», что позволяло западным правительствам свергать неугодные им прогрессивные режимы без привлечения регулярных вооруженных сил и тем самым отмежевываться от всякой ответственности за кровопролитие и вопиющее нарушение норм международного права.

Наемники в силу ограниченности ресурсов, как правило, вторгались в малые, преимущественно островные государства. Например, в 1977 году банда наемников Боба Денара свергла правительство Коморских островов. В декабре 1981 года они попытались (при поддержке расистского режима ЮАР) повторить успех на Сейшельских островах, но были отбиты местной народной армией. Не упускали наемники (и стоявшие за ними западные спецслужбы) из поля зрения и Карибский регион. Например, в апреле 1981 года в США были арестованы 10 наемников пытавшихся отправиться на Доминику и свернуть тамошнее прогрессивное правительство[136]136
  Searle C., Grenada. The Struggle against Destabilization, London, 1983, р. 36


[Закрыть].

Естественно, что Гейри не смирился с потерей власти, тем более от рук каких-то «молокососов». Денег награбленных на Гренаде, у него хватало, а правительство США наотрез отказалось выдать «дядю» (и его средства) революционному гренадскому правительству. В США негр Гейри связался с неким Майклом Пердью, авантюристом убежденным расистом и членом Ку-Клукс-Клана.

Пердью давно носился с мыслью захватить какой-нибудь остров в Карибском море и сделать его своего рода мировой базой наемников. Гейри. В свою очередь, хотел использовать головорезов Пердью (в основном расистов и ветеранов вооруженных сил США) для реставрации своего режима на Гренаде. Между Гейри и Пердью возникли расхождения чисто тактического характера. Пердью просто хотел высадиться на Гренаде с моря (с базы на соседней Доминике). Гейри предлагал более хитроумный план: наемники должны были легально попасть на Гренаду под видом туристов и захватить там арсенал армии. В любом случае первая группа наемников прибыла на Доминику в начале ноября 1979 года под видом бизнесменов[137]137
  Searle C., Grenada. The Struggle against Destabilization, London, 1983, р. 37


[Закрыть].

На Гренаде о планах Гейри в общих чертах знали и не собирались сидеть сложа руки. На пресс-конференции 5 апреля 1979 года Бишоп заявил, что будет просить у США помощи оружием против готовящегося вторжения наемников[138]138
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 52


[Закрыть]. 7 апреля премьер лично попросил помощи к беседе с американскими дипломатами. Однако американцы явно медлили с ответом, несмотря на все предыдущие заверения Ортиса. В этих условиях Бишоп публично заявил 8 апреля, что будет просить о поставках оружия Кубу.

Кубинцы откликнулись немедленно. На остров прибыло 8 военных советников с острова Свободы, которые стали организовывать в гористой центральной части Гренады тренировочный лагерь для бойцов новорожденной народной армии. 9 июля в Сент-Джорджес прибыло гайанское судно «Хаймито» с грузом кубинского оружия, задекларированного как рис. На Гайану кубинское оружие было переброшено самолетами.

В Вашингтоне забили тревогу, хотя Гренада как любое суверенное государство имела право дружить с кем хочет. Но США явно были на сей счет иного мнения.

10 апреля на Гренаду прилетел Ортис. На встрече с Коардом он уверял гренадцев, что никакой опасности от Гейри не исходит и вторжения наемников ожидать не следует. Однако выдать Гейри Гренаде или по крайне мере ограничить его передвижения в США американцы опять не пожелали. Ортис с оттенком явной угрозы заметил, что разговоры о вторжении наемников могут повредить туристической отрасли на Гренаде. Американский гость прямо высказал свое неудовольствие маневрами новорожденной народной армии. Проводившей стрельбы по самолету-мишени.

В разговоре с Бишопом Ортис был еще более настырным. Ведь он имел жесткие инструкции от госдепартамента заявить Бишопу, что развитие отношений Кубы с Гренадой осложнит связи с США[139]139
  Heine J., Revolution aborted, University of Pittsburgh Press, 1991, р. 191


[Закрыть].

Он прямо сказал, что Гренаде следует отказаться от тесных связей с Кубой и, во всяком случае, не принимать от кубинцев никакой военной помощи. В обмен американцы сами были готовы дать оружие, и Ортис поинтересовался, что собственно Гренаде нужно. Бишоп попросил 500 автоматических винтовок и 200 автоматов плюс по тысяче патронов к каждому стволу[140]140
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 53


[Закрыть]. Ортис обещал помощь, но только в обмен на прекращение связей с Кубой. В этом случае американцы были готовы также увеличить и экономическое содействие Гренаде. Правда Ортис обещал в каждом конкретном проекте помощь на сумму не более 5 тысяч долларов(!), что явно звучало как издевательство.

Однако купить Бишопа у них не получилось – ведь это был не Гейри, и деньги для главы революционной Гренады не были смыслом жизни. И у Коарда и у Бишопа сложилось впечатление, что Ортис разговаривал с ними свысока как «настоящий расист». Коард вспоминал, что Ортис зашел к нему в кабинет, даже не постучав.

13 апреля 1979 года Бишоп выступил со своей самой знаменитой речью, твердо заявив, что Гренада никогда не будет «ничьим задним двором» (backyard). Намек на США был более чем явный, ибо именно в Вашингтоне привыкли считать всю Латинскую Америку своим задним двором или «мягким подбрюшьем». Со ссылкой на недавние беседы с Ортисом Бишоп обвинил США в оказании давления на Гренаду:

– США отказываются предпринять меры против планов Гейри по подготовке вторжения наемников на Гренаду

– США отказываются под разными предлогами предоставить Гренаде военную и экономическую помощь

– США угрожают «последствиями» туристической отрасли Гренады

– США запрещают Гренаде развивать отношения с Кубой.

Бишоп закончил свою речь следующими словами: «Ни одна страна не имеет права указывать нам что делать и как нам управлять своими делами, или с кем нам дружить… Мы не чей-то задний двор, и мы точно не продаемся… Хотя мы маленькие и бедные, мы гордые и настроены решительно»[141]141
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 54


[Закрыть].

В Вашингтоне были взбешены, но предпочли свалить все на саму Гренаду. Якобы гренадские революционеры давно решили «отдаться» Кубе, а помощь у США просили просто для отвода глаз. В СМИ как по команде появились статьи о «советско-тоталитарном» характере гренадского режима. Возникли и слухи (тоже бездоказательные), что в самой революции 13 марта участвовали кубинские или гайанские инструкторы.

Отныне Белый дом занял в отношении революционной Гренады подчеркнуто враждебную позицию. Был взят курс на дестабилизацию и свержение революционного народного правительства.

Такой курс был сформулирован командой Картера по карибским делам 27 апреля 1979 года. Американцы решили приостановить экономическую помощь и натравить на Гренаду ее соседей по Организации восточнокарибских государств. Такие консервативные и прозападные режимы как Барбадос и Тринидад должны были заставить гренадцев отказаться от любых контактов с Кубой. Одновременно стали предприниматься действия по дестабилизации режима НДД.

И конкретные действия не заставили себя долго ждать.

В июле 1979 года Гренадская национальная партия, всегда связанная с крупным бизнесом, провела в Сатере и Гренвиле антиправительственные митинги. На митингующих набросились сторонники НДД, пытаясь вырвать у них микрофоны. Спикеры ГНП вызвали полицию, но та не стала вмешиваться. После этого ГНП заявила, что не может работать в подобных условиях и фактически самоустранилась из общественной жизни.

Вашингтон немедленно объявил Гренаду однопартийным государством советского типа.

Между тем реальный заговор зрел и в рядах самой НДД, которая никогда не была однородной идеологически единой организацией.

Часть сельских лидеров движения давно недолюбливала образованных горожан-белоручек типа Бишопа, Уайтмена и Коарда. В конце 70-х годов (еще при Гейри) диссиденты НДД объединились вокруг Тедди Виктора, критиковавшего засилье Бишопа и его сторонников в руководящих органах НДД. Перед революцией Виктор, которого не поддержало большинство партии, отошел от активной политической деятельности, хотя его популярность на селе оставалась довольно высокой. Во время революции 13 марта 1979 года к Виктору по старой памяти обратились активисты из ННД, и, получив «добро» Бишопа, диссидент возглавил штурм полицейских участков в приходе Сент-Дэвид.

Однако уже через три недели Виктор и влиятельные в партии братья Бадхолл были исключены из НДД. Их обвинили в заговоре с целью убийства лидеров революционного правительства. В любом случае Виктор, братья Бадхолл, Стрэн Филипс (один из главных членов боевой организации НДД, непосредственно возглавивший штурм казарм в Трублю) действительно регулярно встречались и обсуждали меры по замене руководства НДД.

В ответ на свое исключение из партии Виктор обратился к Бишопу с письмом и обвинил его в узурпации власти в ННД еще с 1973 года. Служба безопасности стала следить за Виктором и вскоре пришла к выводу, что тот возглавил разветвленный заговор с участием бывших полицейских режима Гейри и при поддержке США. Помимо популярного среди силовых структур Стрэна Филипса в заговор вошел и один из лидеров Объединенной народной партии Уинстон Уайт, который неожиданно отправился на Тринидад и Барбадос (где находилось посольство США в восточнокарибских странах)[142]142
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 59


[Закрыть]. Появились данные и том, что у одного из лидеров ГНП есть склад с оружием на случай переворота.

Примечательно, что всю эту идеологически довольно пеструю компанию объединяло то же самое, что не нравилось США: недовольство связями Гренады с Кубой.

Между тем у американцев появился еще один предлог для обвинения правительства Бишопа в установлении на Гренаде тоталитарной диктатуры. Народное революционное правительство начиная с лета 1979 года стало подвергаться критики со страниц единственной независимой гренадской газеты «Торчлайт» («Свет факела»). Еще со времен оппонирования режиму Гейри у газеты был довольно высокий авторитет в стране, и к тому же она поддержала революцию 13 марта.

Коард и его группа предложили закрыть газету, но Бишоп считал, что пока на нее можно еще воздействовать убеждением и селективным давлением. Коард, тем не менее, решил действовать. Когда Бишоп в начале октября 1979 года уехал за границу, Коард в своей официальной функции исполняющего обязанности премьер-министра отдал 13 октября распоряжение о закрытии «Торчлайт». Предлогом послужило опубликование газетой 10 октября интервью с двумя представителями довольно популярной в Карибском бассейне (особенно среди негритянского населения) религиозной сектой растафариан (членов секты называют растаманами).

Название Растафари происходит от имени последнего императора Эфиопии Хайле Селассие I, до коронации известного как Рас Тэфэри Мэконнен (Тафари Маконнен).

Растаманы считают, что Хайле Селассие I является воплощением Бога, которого они называют Джа. Основа растафарианства – любовь к ближнему и отказ от западного общества, которое растаманы называют «Вавилон» (намекая на его моральное распутство). Они провозглашают Святую Землю (Сион) в качестве первоначальной родины. Растафарианство включает в себя различные афроцентрические социальные и политические постулаты, к примеру, такие, как социально-политические взгляды и учения упоминавшегося выше ямайского публициста и организатора Маркуса Гарви, который также часто рассматривается как пророк.

В одной из речей в своей ассоциации по улучшению прав негров (United Negro Improvement Association) Гарви как-то сказал, что нужно ожидать знамения пришествия: коронации «чёрного» царя в Африке. Многие решили, что предсказание свершилось, когда в 1930 году Рас (принц) Тафари, взявший имя Хайле Селассие I, был коронован императором Эфиопии. Последователи растафари на Ямайке верили, что Селассие являлся потомком библейского царя Соломона и царицы Савской (легенда о таком происхождении эфиопской императорской «Соломоновой династии» содержится в книге «Кебра Нагаст»), и почитают его как Бога (Бога-Отца) – царя царей и мессию.

Хайле Селассие I (1892–1975)

В растафарианстве распространено «духовное» потребление каннабиса. По убеждению последователей растафарианства, марихуана никак не влияет на здоровье человека, а, наоборот, улучшает состояние, дает возможность очищения от ненужного понимания мира, «ибо другими путями это не излечить»[143]143
  http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%84%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE


[Закрыть].

Первоначально растаманы поддержали гренадскую революцию, но сразу же принялись захватывать землю и сеять там коноплю, что никак не входило в планы революционного правительства Гренады.

В упомянутом выше интервью 10 октября 1979 года растаманы обвинили правительство Бишопа в преследовании секты, которое-де осуществляется по указке России и Кубы. Они обещали начать против властей кампанию массовых протестов якобы с целью добиться скорейшего проведения выборов.

Когда Бишоп вернулся на Гренаду, он выразил недовольство закрытием газеты, но подчинился партийной дисциплине.

Американцы начали проводить массированную компанию в защиту «свободной прессы» на Гренаде. Но революционное правительство возобновило «Торчлайт», поменяв собственников и отдав газету в распоряжение ее трудового коллектива. Согласно принятому «народному закону» ни один из собственников СМИ больше не имел права владеть более чем 4 % капитала любого средства массовой информации.

На защиту «Торчлайт» выступил и католический епископ Гренады Сидней Чарльз, пригрозивший, что наступление на свободу прессы вызовет «беспокойство и восстание» как при Гейри[144]144
  Sandford G., Vigilante R., Grenada: The Untold Story, New York, 1984, р. 60


[Закрыть].

Но революционное правительство было не из робких, не сомневалось в поддержке населения и «восстания» ждать не собиралось. На другой день после закрытия «Торчлайт» силы безопасности провели аресты заговорщиков. За решетку попали Тедди Виктор и Уинстон Уайт, бывший капрал полиции Уилтон де Равиньер и несколько его коллег. В полиции было довольно много недовольных новой властью, так как после революции полицейских разоружили и «блюстители порядка» уже не могли, как прежде, заниматься рэкетом и издеваться над простыми людьми. У заговорщиков нашли взрывчатку, оружие и карты Гренады с указанием объектов нападения. Де Равиньер заявил на следствии: «Мы ждали лодок с американскими наемниками и дополнительным количеством оружия в нескольких местах на побережье острова рано утром на следующий день чтобы приступить к решительным действиям»[145]145
  Searle C., Grenada. The Struggle against Destabilization, London, 1983, р. 39


[Закрыть].

9–10 ноября 1979 года несколько задержанных выступили на государственном «Телевидении Свободная Гренада» и дали признательные показания. Американцы назвали это фарсом и заявили, что оружие и взрывчатка были обвиняемым подброшены. И вообще правительство Гренады раздувает истерию вокруг планов Гейри вернуться на остров ради укрепления собственной власти. Уайта и Виктора держали в тюрьме вплоть до падения гренадской революции, остальных выпустили через несколько месяцев.