Текст книги "Десант в Забайкалье"

– Михалыч, мне не хочется выглядеть подозрительным, но я всё же скажу: за нами следят. Это не Баян – он на коне и не скрытный, и не его дети – они заняты овцами. А кто-то другой с биноклем, я уловил блики, они появляются в полдень, на юге погранпост, а в километре наблюдательная вышка с окопами – он пришёл с востока, с дальнего хребта, где не кочуют пастухи.

– Незнакомец, что ли, который сидел на горе, а потом исчез, – вслух рассуждал Сергей, – его что-то притягивает, не одинаковые ли у нас интересы?

Поочерёдно согласились:

– Возможно, не исключено, почему нет – блеск золота далеко виден, вот и прилип к нашему месту.

Сергей повернулся к Кузьмичу.

– Как мыслишь?

– Брод только у нас. Ждите – сюда придёт…

– Ладно, закончим. Хвалитесь, что насобирали в наше отсутствие.

Сергей повертел пробирку.

– Чудненько! Десять граммов не меньше. Завтра работаем со всей спортивной злостью на какую способны. Зло работаем! – И мягко завершил: – А чтобы не заныли косточки, обеденный перерыв на полчаса дольше… – Выждал паузу: – И еще: для ловли золотин будем использовать винтовой сепаратор. Всё! Разговоры окончены. Отбой.

Проснулись рано, позавтракали. Сергей передал ключ Юре:

– Возьми аппарат, похожий на змею, он в кузове машины, в длинном ящике, наконец удовлетворишь своё любопытство, а то хочешь в него заглянуть, да замок мешает.

Юра принёс аппарат. Кузьмич достал два железных короба, попросил Диму взять ведро. Пошли к реке, остановились у выступающих из воды сланцеватых гребешков. Сергей подобрал прутик.

– Слушайте внимательно: сейчас я объясню, как устроен сепаратор и как с ним работать. Видите – он представляет собой вертикальный, скрученный винтом алюминиевый жёлоб. Его наружный борт немного выше внутреннего. Сверху через воронку насыпают песок и льют воду. Внизу два слива: в том, что ближе к оси, накапливаются тяжёлые частицы, их мало, но среди них возможно золото, а лёгкие под влиянием центробежной силы устремляются к более удалённому. Под сливами поставим короба: для лёгких минералов большой, для тяжёлых – плоский. Чтобы исключить потери драгметалла в лёгкой фракции, её промывают дважды. Выявленные золотины складывайте – пинцеты я дам – вот в эту стеклянную банку с крышкой. – Выждал паузу – пусть осознают – и утвердительно спросил: – Перелопатим реку?! Усердно?!

– Усердно! – подтвердил хор небольшой, но спаянной команды.

Остаток дня работали, как на конвейере.

Юра выскребал из-под гребешков песок, Дима лил воду, Егор складывал в стеклянную литровую банку тяжёлые минералы, Сергей проверял.

С последними лучами солнца ушли в вагончик.

Настала ночь. Для яркости зажгли мощный электрический фонарь. Сергей высыпал на оконное стекло намытые за день тяжёлые минералы и разровнял, вылавливать золотины доверил Диме. Он взял пинцет и приступил к священнодействию – через полчаса дно пол-литровой банки скрылось под золотом.

– Улов неплохой. – Сергей пожал каждому руку. – Вам кажется, что мало, так не сразу Москва строилась. Терпите, ждите и воздастся. Если завтра намоем больше, Москва в кармане. – И добавил: – Шучу, конечно, но каждому на задумки хватит.

Рассвет. Завтрак. В одно ведро грунт, в другое – вода. Осторожный слив. Внимательный взгляд.

Ночь. Душа трепещет – пинцет вынимает золотую рыбку. Сергей вращает банку в колеблющемся свете свечи.

– Всем видно?! От дна полсантиметра!

Утром снова заученные движения. Заходит солнце.

Рассвет. Работа. Хлюпает вода. Жёсткие брызги в лицо. Обед. Навык увеличивается. Солнце заходит. Ужин. В печи красным ещё мерцает уголь. Благодать. Высота золотого слоя достигла сантиметра!

Завтрак. Автоматизм движений. Обед. Автоматизм. Заходит солнце. Ужин. Слой полтора сантиметра – всеобщий восторг.

Неделя пролетела быстрее дня.

Три свечи освещают усталые лица. Сергей втиснулся между Димой и Юрой.

– Завтра для промывания грунта сколотим и установим наклонный жёлоб. По днищу прибьём сантиметровые поперечные рейки, перед ними будут накапливаться золотины, их вытаскивать пинцетом и складывать в стеклянную банку. На плотницкие работы и обучение один день.

Ритм действий ускорился. В утомительно сверкающем потоке не пропусти счастье – пинцет наготове, золотую рыбку за хвост – и в банку. За день намыли сантиметровый слой!

Сергей не удержался от эмоций:

– Ребятушки, у нас не россыпь, а сказка – такие содержания случаются только в жилах. – И тут же стал экзаменовать: – Кто заметил, в каком месте наибольшие скопления золотин? Дима, ответ правильный – на средине реки, где мелкие временные протоки меняют своё русло. Мыть будем оттуда.

Юра подался к Сергею:

– Михалыч, я тут подумал… Лень – двигатель прогресса. Работа у нас вредная, ревматизная, нам нужен пожарный рукав, один его конец расположим выше по течению реки, другой – прикрепим к деревянному жёлобу, будем промывать не из ведра, а самотёком.

– Я думал так же, но ты гений.

– И тачку купим, удвоим производительность труда, – вошёл во вкус изобретений Дима.

Кузьмич приобрёл их в ближайшем посёлке.

И опять в бешенном ритме. Через неделю. Вечер. Трое заговорили разом:

– Начальник, подведи итог.

– Хорошо! Произведём приблизительный подсчёт: в нашем общем ЗОЛОТОМ БАНКЕ уровень достиг… – Сергей прислонил линейку, – пяти сантиметров с небольшим, а за вычетом утруски, – он с минуту вращал, наклонял и тряс банку, – ровно… пяти. Таким образом, масса драгметалла составляет… – он выдержал эффектную паузу, – не меньше килограмма!

– А сколько в деньгах? – не вытерпел Кузьмич.

– О деньгах в конце сезона.

Солнце вошло в вагончик. Сергею со спальником расставаться не хотелось, не вылезая из него, принял сидячее положение. Егор, видимо, собирался на охоту, он опоясался патронташем, закинул за спину ружьё…

Сергею не понравилось, что шофёр действует без предупреждения, и, обращаясь скорей к нему, чем к проснувшимся ребятам, сказал:

– Для вас план работы прежний, а мы на восток, к дальнему хребту, искать следы пришельца.

Егор что-то пробурчал, но возражать не посмел.

Разведчики спешили, ведь скоро воздух прогреется и перестанет быть прозрачным. Сергею повезло: на фоне открывшейся синевы возникла движущаяся точка. Он достал бинокль.

– Это человек… Не снежный, а обычный нарушитель. Уходит в сторону границы. Пропал… Кузьмич, посмотри – ты зорче.

– Михалыч, не паникуй, я проследил – он до вершины не добрался, её не одолел, просто нагнулся и исчез. Он спрятался. Его фигуру я бы заметил на фоне неба. – Закончил привычными словами: – Мамой клянусь – у него там схрон!

– Ну-у, фантазёр! И всё же верни бинокль. – Сергей внимательно осмотрел выступающие скалы. – Что-то не видно… Если ты прав, пусть пережидает, когда-нибудь да выползет, а мы пойдём домой: солнце шпарит.

– Не торопись, здесь давеча был дождь, ищи грибы-дождевики.

Из травы, отряхиваясь от земли, поочерёдно выступали белые куполочки: один, другой, третий. На корточках за ними. Ведьмин круг! Диаметр – двадцать метров! Рюкзак – на жарку-варку – праздник!

У вагончика дремал уазик. На лавочке под окном примостился Василий, ближе к своей машине – сержант, его шофёр. Ребята расположились рядом на раскладных стульях.

– Приветствую тебя, мой друг Василий, в пустынном уголке, – продекламировал Сергей и продолжил уже обычным тоном: – Как служится?

– Как служба? Всё прекрасно – только на задних лапах не хожу! А в остальном без изменений. Хотя нет – занервничал зачем-то политрук, ужесточился инструктаж. Вот я и заехал.

– В вагончик заходи, гостем будешь, – почему-то с грузинским акцентом вырвалось у Сергея и продолжилось уже с украинским: – Посидим, побалакаем.

– Я не надолго: проведать и обратно.

– Юрок, не слушай, мечи на стол что есть: зайчатину, картошку, малосольные огурчики, а ты, Димон, коньяк армянский распечатай.

– Михалыч, а ваш Василий угадал с приездом. – Ребята торжественно, с благоговением достали что-то, накрытое цветастым махровым полотенцем. – Фирменные пышки! С пылу с жару – ешь до отвалу!

Сергей поторопил:

– Дима, достань гранёные стаканы, наливай, время не ждёт. И всё же пожертвуем секундой – для аромата коньяк в руках погреем, а он в ответ согреет душу.

По очереди провозгласили:

– За встречу! За знакомство! За ненапрасный труд! Чтоб двигатель работал как часы! Чтобы сбылась мечта! За действенную веру!

Не спеша познали вкус коньяка. Ещё налили.

Расслабился Василий, откинулся на спинку стула. Ему подумалось, как здесь приятно, но всё же пожурил:

–У нас стрелять не положено.

– Так это Кузьмич со страху, – объяснил Юра, – расскажи.

– Да что говорить. Пошёл прогуляться, ружьё взял от бандитов защищаться, а то ходют тут всякие. Притомился, сел, о валун спиной упёрся, начал крышку у фляжки отвинчивать, а сзади что-то как треснет! Я вскинул ружьё и ба-бах, а это заяц от испуга вскочил, за камнем лежал. Убил несчастного. Вот сейчас его и едим.

Василий засмеялся, совсем расслабился, вспомнил родное море, гладь и вдруг увидел перья на волнах – предвестники шторма… Внутренний сторож не дремал, интуиция дала знать…

– Ребята, вы так нетерпеливо поглядываете друг на друга, что сразу ясно – хотите поделиться тайной.

– Вы угадали, товарищ лейтенант! У границы кто-то посторонний, выискивает что-то, и у него бинокль.

Сергей не выдержал, добавил:

– Сегодня на склоне дальнего хребта мы разглядели – в бинокль, конечно, – человека.

Сержант толкнул Василия:

– Поспрашивай детально.

– Расскажут сами.

Однако Сергей о возможном схроне умолчал: «Что-либо знать, быть снисходительным и себя не выдать – почти искусство». – Сейчас же просто постеснялся: вдруг примут за манию.

– Василий, что посоветуешь?

– Давайте подумаем: это не охотник и не чужой пастух – из любопытства давно зашёл бы к вам. Как действовать? Что предпринять? Пока следите.

– Э-э-э нет! – протяжно возразил Кузьмич. – Этого мало. А если нарушитель?! Мы выманим заразу. Нас четверо и пастух Баян. Его сына направим к вам на пост за помощью – обложим всем гуртом, не сбежит.

– Будьте осторожны. Если увидите оружие, не предпринимайте ничего. Только сообщите.

Попрощались. Уазик бесшумно тронулся с места.

– Как Егор,– подметил Юра, – на горку ставит и катится, не заводя двигатель.

У Димы спало напряжение:

– Нам повезло, что погранцы не осмотрели берег и не наткнулись на агрегат – а то расспросы: откуда да зачем, как действует?

– Михалыч, – подмигнул Егор, – за нас не беспокойся, мы понимаем, мы бы отвлекли: показали б баню или ещё что.

Сергей поправил:

– Пограничники. Будем уважительны к друзьям, а так всё правильно.

Ночь. Сергея разбудил шёпот: Юра жаловался, что у него от напряжения трясутся ноги, Дима говорил, что у него клинит руку, ещё день – и он не поднимет даже ложку. И снова тихо. Сергей лежал, глаза открыты, решил: «Ребятам нужен срочный отдых». Показалось, что чёрный потолок раздвинулся и засветились звёзды. Бесконечность. Бесконечность мысли. Мысль воплощалась в образы, слова: «Пришелец – нарушитель нашего уклада, он знает зачем мы здесь, он отслеживает сколько мы намыли и опасается, что ему оставят крохи. А если он наводчик у бандитов? Он что-нибудь предпримет. Его необходимо опередить… убрать отсюда… нейтрализовать… – Тело уже спит, но мозг ещё бодрствует: – Просить помощи у Профессора? Но это быть в долгу… справимся сами…» – Сон качнул, и… наступило утро.

Ребят разбудил трубный голос Сергея:

– Подъём. На отдых становись! Завтрак наготове. Полдня на сочинение писем своим родным, наверно, забыли как водить ручкой, потом на почту в ближайший посёлок.

Юра и Дима как прилежные ученики сели за стол. Сергей подозвал Кузьмича:

– Вымани пришельца, он должен быть уверен в нашем отсутствии и действовать, не опасаясь слежки, тогда он обязательно оставит хотя бы маленькие следы.

Шофёр забрался в кузов и долго копался в своём ящике с инструментами, вылез с брезентовым мешком для проб, в нём позванивало что-то металлическое. Из кучи столярных отходов выбрал две дощечки и направился к промывочному жёлобу. Юра тут же закончил письмо и увязался за ним.

– Что будем мастерить?

– Ловушку-катапульту для любопытных. Учись, малец. Смотри в четыре глаза!

Егор укрепил на берегу маленькую катапульту и зарядил её камешком, привязал к ней и натянул вокруг жёлоба леску – всё это тщательно замаскировал. Закончив работу, стал пояснять:

– Мы теперь не простые старатели, а старатели-охотники. Представь, как варяг заинтересуется сепаратором, начнёт золотины выискивать, заденет леску – выстрел, камешек бульк – и утонул. Не найдёшь!

Подошёл Дима, засомневался:

– А он новый положит, и мы ничего не узнаем: был он здесь или нет.

– А мы камешек пометим маленькой зелёной точкой.

Когда охотники, устанавливавшие ловушку, вернулись, Сергей зачитал Кузьмичу послание Профессору:

«Уважаемый Доктор, как вы помните, меня в прошлом году свалил сильный приступ радикулита, вы сняли болевой синдром, но снова обострился хронический недуг – появились какие-то рассыпные боли, тело мёрзнет, словно находится в холодной воде. Сообщите, остаётся ли в силе ранее прописанное дешёвое лекарство.

С уважением Сергей».

Егор задрал шляпу на затылок.

– Витиевато, но понять можно: мы нашли золотоносную россыпь, а не клад и просим принять добычу под низкий процент.

– Я вижу, что ты с текстом согласен, значит, оправляем «до востребования».

– Замётано.

Заперли вагончик, Юре и Диме распорядились пустить зелёные ракеты – знак отъезда, напомнили, чтобы они почистили стволы ракетниц.

В посёлке ребята отправили письма своим родным, Сергей – Профессору на адрес конспиративной квартиры. Прикупили муки и овощей, квашеной капусты. Кузьмич сел за руль и зарычал:

– Не могу тер-рпеть! Хочу пр-р-оверить – клюнул нарушитель на приманку или упустил момент?

– Так покрестись, – посоветовал Сергей.

– С Богом!

Ребята, увидев родной вагончик, слетели с кузова, как птицы на спелую рябину. Замок цел. Бегом – вот деревянный сепаратор, катапульта.

– Кузьмич, она сработала! – вопил Юра. – В ней камешек без зелёной метки!

– Ну, заяц, ты достал, – умелец сжал кулак, – поймаю – ноги выдерну.

– Глянь, он аккуратный: и камешек, и леску вернул на место, поправил колышек, а пятнышко прошляпил, – торжествовал Дима. – Кузьмич, ты корифей!

Подошёл Сергей, разобрал ловушку, на миг задумался.

– Пускаем зелёную и белую ракеты – те, что указывают на возвращение – пусть запомнит, а красную оставим на отъезд.

– Хитро, – разгадал замысел Кузьмич.

Прошёл день. Ночь. На столе две свечи. Идёт совет.

Сергей категоричен:

– Нам чужой не нужен. Его надо отвадить.

Юра брезгливо сморщился.

– Михалыч, лучше убрать совсем.

– Ты прав. Что скажешь, Дима?

– Конечно, но как-нибудь, чтоб по закону.

– Я понял, хотя сказано невнятно. Кузьмич, у тебя какие мысли?

– Я этому проныре покажу. – От негодования закашлялся, охрип. – Придумаю подарок… И жив останется.

– Приятно слышать. Полностью согласен. – Но тут же опомнился: – Сильно не травмируй. Договорились! Теперь подумаем, кто к нам повадился.

Ребята не сомневались:

– С той стороны, китаец, он золото наметил мыть, а тут мы образовались – вот проверяет, останется ему хоть что-нибудь, когда уедем.

Сергей, приняв решение, встал.

– Трудимся спокойно, как только обнаружим его присутствие, линяем за гору, прячемся недалеко. Оттуда наблюдаем. Мнимый отъезд – зелёные ракеты. Надеюсь, у пришельца уже выработался рефлекс и этот знак воспримет правильно. Дима, ты сейчас к Баяну – объяснишь, что ожидаем нарушителя, пусть из закромов Родины достанет карабин, Кузьмич, ты к Василию, узнай срок окончания его наряда, но только невзначай, как ты умеешь, результаты жду до вечера.

Егор и Дима доложили:

– Нам повезло: Василий будет находиться на посту ещё две недели, Баян всё понял, поможет, кочует совсем близко.

Осталось подгонять судьбу, чтобы пришелец проявил себя быстрее, поэтому мыть золото не прекратили. Блики от оптики опять заметил Дима – настало время веселиться! Егор собрал товарищей в кружок.

– Я заложу «мины-сюрпризы» нажимного действия, поранят до крови без шума.

Сергей поверил и распорядился:

– Иди колдуй, но только незаметно. Юра, ты при мне, перебродим реку, походим по склону туда-сюда, глядишь – и отпугнём варяга туда, откуда он не увидит лагерь. Дима, моешь золото один.

Кузьмич выбрал несколько дощечек, пробил насквозь гвоздями, а выступающие острия заточил, как иглы.

Во второй половине дня приготовились к отъезду. Рядом с жёлобом и на всякий случай у вагончика установили «мины», засыпали песком. Походили, а в тех местах, где притаились острия, осторожно прижали подошвы сапог, ботинок, кед – не отличить от окружающих следов. Забрались в машину, пустили зелёные ракеты и скрылись за бугром.

Прошли сутки, а подлец не появлялся.

– Ну, заяц, ты меня достал! – негодовал Егор. – Поймаю – будешь прыгать на трёх ногах.

И всё же долгожданный день, когда возмездие неотвратимо, наступил. Но как медленно распрямляется пружина! Нарушитель не спеша, словно невесом, легко скользя по склону, спустился к берегу, перебродил реку, осторожно, высматривая катапульту, приблизился к жёлобу, поводил пальцем по дну, по-видимому, заметил золотину и поместил её в пакетик, на четвереньках покрутился на отвалах пустых пород, выпрямился и, о чём-то раздумывая, замер.

Охотники передавали бинокль из рук в руки.

– Ну давай, давай, не стой!

И незнакомец сел! Не торопясь достал из рюкзака коробку и начал есть, из пластмассовой бутылки попил коричневую жидкость.

– Кузьмич, дай мне, – дёргал за ремешок бинокля Юра.

– Погодь, одзынь! Не мельтеши.

Сергей припал к оптическому прицелу охотничьего карабина: «Всё же китаец… Без оружия».

Нарушитель покоя сделал шаг, и наблюдатели увидели, как он раскрыл от боли рот, взмахнул рукой, поднял ногу, пытаясь рассмотреть прокол, и, ничего не понимая, аккуратно отступил в сторону. Присел, снял кед, вывернул стопу и чем-то смазал, подождал и, припадая, поковылял к броду. Не доходя вагончика, в куче древесных отходов нашёл палку. С трудом преодолев реку, достал бинокль и огляделся – опасности не обнаружил и, щадя раненую ногу, переступая кое-как, направился на юг, к границе, в гору.

– Сработало, – орал Кузьмич, – поймаю, сдеру шкуру! жене на шапку!

Молодые кричали, уже не опасаясь, что их услышат.

Сергей невозмутимо выстреливал команды:

– Егор, заводи! Быстрее к броду. Соколы, в машину, как переедем, пулей к Баяну… Егор, ты возвращайся – и за пограничниками.

Всё пришло в движение: пастух, велев сыну следить за стадом, поскакал перекрывать единственный подход к границе. Вскоре с поста в уазике вылетел наряд, за ним гудел КамАЗ.

Сергей с ребятами залёг у подножия хребта. Увещевал:

– Соколики, помедленнее, притормозите, спустите пар, пусть он достигнет вершины ближнего хребта, нам без пограничников ничего предпринимать нельзя.

Возле вагончика затрещал УАЗ. На ходу выпрыгнул Василий, за ним двое солдат, они бросились к Кузьмичу:

– Нарушитель вооружён?

– Ствола не разглядели. Садитесь в мой вездеход, так надёжней, я перевезу.

Как только передние колёса коснулись другого берега, лейтенант стал на подножку, заглянул в переднее окно кузова, выкрикнул команду:

– Сержанты, ко мне. Догнать геологов, дальше цепью, я посредине.

Сергей приотстал.

– Василий, смотри, нарушитель уже почти достиг вершины, но у него ранена нога, не уйдёт, где-то впереди Баян, он отсечёт путь отступления.

Лейтенант тут же принял оптимальное решение:

– Я со своими ближе к границе – пастуху на помощь, вы нарушителя гоните нам навстречу, постараемся взять в кольцо. У вас ружьё и карабин, но их ни в коем случае не применять!

– Михалыч, – уговаривал Егор, – натянем вожжи, дадим паскуде понять, что потеряли его из вида. Он дальше двигаться не в силах. А если сможет, то только до вершины, не дальше. У него там схрон: вспомни, как он странно исчезает.

– А вдруг на самом деле потеряем?

– Не дрейфь, я его почую нюхом.

– Лады. Теперь рассыпались, слились с травой – штормовой костюм поможет. Запомните: как только беглец окажется на вершине, делаем рывок, но такой, чтоб дать ему возможность исчезнуть в схроне. А если он задумает продолжить ковыляние, рывок двойной. Повторяю ещё раз – мы неприметны. Кузьмич, береги нюх!

Команда достигла вершины… голой, как бывает голым пустое место. На склонах пришельца нет, он будто растворился в прозрачном воздухе. Егор закружился, как щенок за убегающим хвостом. Поодаль Дима с Юрой, словно наткнувшись на ведьмин круг, на корточках искали примятую траву. Но тщетно – нарушитель оказался легче пуха.

Сергей движений, суеты не замечал, безучастный сел на камень и погрузился в полусон… Из памяти всплыла картина: «Он на краю заросшего ещё с войны окопа, отдыхает в тени деревьев, его родители недалеко, послышались их голоса, он смотрит под ноги и видит гриб, за ни другой – осталось лишь протянуть руку и сорвать…»

Сергей очнулся. Взгляд перемещался от одной скалы к другой. Трава желтела равномерно и только возле утёса, нависшего сторожевой башней над обрывом, немного больше, чем везде. Там был заметен воздух, он слегка струился вверх.

– Кузьмич, будь милостив, покружи возле утёса – там воздух виден!

– Михалыч, ну ты даёшь! Экстрасенс хренов. Так не бывает.

– А ты поползай… и понюхай. Чем чёрт не шутит, вдруг там обнаружится такое, что тебе понравится.

Неожиданно Егор согласился, за что-то ухватился двумя руками и, как ковёр, свернул огромный пласт земли – обнажился щит из досок. На возглас удивления сбежались все. Подняли доски – на дне ямы забился в угол нарушитель.

– Вылезай. – Сергей для убедительности повёл дулом карабина.

В ответ тоскливый неподвижный взгляд.

С южной стороны хребта подошли Василий и Баян, с северной – сержанты. Нарушитель уяснил приказ, лишь когда в него уставились два автомата. Ему поочередно помогали спускаться с гор, почти несли. Кузьмич умилялся:

– Ты глянь, как хорошо хромает наш клиент – удачно наступил. – И ему в спину: – Я думал, ты шустрый заяц, а ты хромой китаец.

Нарушителя бережно, как восточного божка, погрузили в вездеход, на другом берегу реки поднесли к УАЗу. Василий наладил рацию.

–У нас нарушитель… Взяли… Возле вагончика… Сейчас доставим. – И сержанту: – Подсади его, видишь не хочет лезть.

Егор не утерпел:

– Китаец, не поминай лихом!

Тот оглянулся, часто заморгал.

– Я постараюся, софёр, сы-пи спокойна, есё не время. – Зло скривился. – Карачуна тебе рёбрыски пересчитает.

Василий попрощался с Сергеем, и машина пограничников бесшумно тронулась с места.

Когда вошли в вагончик, Серей был непреклонен:

– Растапливайте печь, еду готовьте на два-три дня – работы до осени невпроворот.

И снова, как прежде: грунт в ведро, на тачку, в жёлоб сепаратора, золотины в банку… Никто не беспокоил.

В выходной поехали в посёлок, на почте, в окошке до востребования всем выдали конверты. В письме на имя Крутова всего лишь несколько слов: «Я свои рецепты не меняю».

Артель трудилась до конца августа в поте лица, в ледяной воде, пока россыпь окончательно не истощилась. Сергей собрал совет.

– Ну как? – Две пары глаз вопросительно и с надеждой ласкают Сергея Михайловича. – Уже можно подвести итог?

– Вполне. – Но дальше ответил иносказательно – так случается, когда устанешь. В голове вертелись какие-то рифмы, он едва удержался от декламации стихов. – Путь открыт, стрелки выверены, закреплены, не свернуть, встреча со случайностями маловероятна. Смазки у нас достаточно, буксы не загорятся.

Ребята поняли не очень: вроде бы всё путём, но тогда зачем так замысловато. Юра попросил разъяснить.

– Друзья, у меня контакт с надёжным человеком, он обеспечит сдачу драгметалла без осложнений.

– Получается, что мы всё же исключили риск, но на этом потеряли? – уточнил Дима.

– Много? – забеспокоился Егор.

– Для нас это копейки: мы намыли пять с половиной килограммов!

В день отъезда неожиданно пошёл дождь, но вскоре прекратился, поперёк долины, триумфальной аркой зацветилась радуга.

На погранпосту дежурил наряд Василия, сказал, что ему повысили звание и он здесь последний день, так как перевели в погранотряд на постоянную. Подошёл сержант-кинолог с овчаркой, попросил всех покинуть машину, собака сноровисто взбежала по лесенке в кузов, обнюхала все углы, ящик с инструментами и вернулась к ногам хозяина, тот отдал ей приказ проверить кабину. Василий, удовлетворённый положительным результатом, объяснил, что ищут наркотики, да и браконьеры повадились степного кота-манула ловить и вывозить в частные зоопарки.

Сергей спросил о судьбе нарушителя, Василий рассказал, что тот китайцем был раньше, но, женившись на русской, получил наше гражданство, развёлся, работал у лесозаготовителей, возможно, у нелегальных, причину, зачем за вами следил, не назвал, только гримасы корчил, наказали его за незаконное пребывание в погранзоне и отпустили. Сергей и Василий пожали на прощание руки, обнялись, пообещали не забывать друг друга.

Артельщики проскочили базу геологов, не останавливаясь. В городе сразу направились в Сбербанк заводить карточки на молодых старателей.

– Теперь к нужному человеку, – распорядился Сергей.

У него он задержался всего на пять минут.

– Почему так быстро? – удивился Дима.

– Его не оказалось дома, оставил записку, не переживайте. У меня по плану замечательное мероприятие: мы едем в «Банный рай».

Сергей вызвал менеджера – вершителя людских желаний:

– Отдельный номер каждому, полотенца, простыни, мочалки, мыло и шампунь. Соколики, десять минут на суету, сбор в парилке. Кузьмич, проследи.

К ним затесался посторонний, но как-то сразу всё понял, застеснялся и растворился в пару уже на выходе. Помещение сушили влажным полотенцем резким взмахом, вчетвером взяв за концы. На полках по одному. Нега, лень, истома. Потом в предбанник остудиться и снова… Под душ в свою кабину, а у кого остались силы, ещё в парную! В завершение наслаждались пивом, расслабившись душой и телом.

– Стоит жить?!

– Всенепременно!

– А теперь, – волшебствовал Сергей, – в «Аркадию».

В ней заказал люкс и стал ждать, как прежде, вечернего звонка.

Юра и Дима наперегонки подбегали к телефону:

– Нам предлагают скоротать время с девушками, – недоумевали юноши: – Зачем? Мы найдём подруг сами.

Наконец знакомый женский голос пригласил на консультацию. Возле конспиративного дома ни души. Сергей заглянул в кузов:

– Ребята, мы с Кузьмичом уходим. Вы обнаружитесь минут через пятнадцать, потом гуляйте, но так, чтобы видеть вход в подъезд, обратите внимание на синий «мерседес», если появится, запомните всех праздношатающихся. Друг с другом не общайтесь, на девочек не отвлекайтесь, стихи не сочиняйте.

– Мы не умеем.

– Это я так, в качестве шутки.

Перед квартирой новшество: видеокамера. Приглашённым открыли не сразу, встречала женщина в чёрном, она проводила до дверей кабинета, навстречу вышел бурят, бритый наголо.

– Босс, к вам пациенты.

Профессор поднялся с кресла, стоявшего под картой Забайкальского края. Сухо поприветствовал каждого:

– Рад видеть.

Сергей отметил, что на своёй территории тот ведёт себя более уверенно.

– Я вижу, вы везучие.

– Молимся, – объяснил Кузьмич.

– Ну что ж, тогда к делу, посмотрим, какие успехи на сей раз.

– На сей раз россыпь, досталась каторжным трудом.

– Я не обижу, как договаривались, дань составит пять процентов. Удовлетворяет?

– Мы помним, – ответил за двоих Сергей.

Профессор достал коробочку, вынул перстень.

– Процедура сдачи не изменилась. Надеюсь, вы не забыли мои реквизиты?

– Это исключено.

– Тогда до связи.

Перед подъездом ждали трое: Юра, Дима и пухлолицый бурят.

– Михалыч, – недоумевал Дима, – он сам к нам подошёл и сказал, что знает нас. Как он может знать, если в глаза не видел.

– Это Балхан, – засмеялся Егор, – наш друг, он узнал вездеход, вот и нарисовался, познакомьтесь.

В золотоприёмной кассе всё прошло без осложнений. Начальнику передали реквизиты карточек Сбербанка и направились обратно в город. Сняли номер всё в той же «Аркадии», вездеход поставили на платную стоянку, в центральное отделение банка наведывались пешком.

Наконец долгожданный день настал. Юноши вгляделись в цифры на чеках балансов карт и испытали шок: банкоматы, люди – всё завертелось, но тут же стало на место. Диме почему-то захотелось поделиться своими знаниями:

– Очень удобно, как в службе ордена тамплиеров, я читал, что они первыми освободили купцов от забот и страхов за свою мошну: наторговал, скинул монеты в их замке, получил расписку и двигай обратно, вернулся домой, сдал её – получи соответствующее количество драгметалла. За услугу плати – так и сколотил орден несметное богатство, только находится оно не в одном месте, а рассыпано.

– Как всякое золото, – продолжил Сергей, – хотя, наверно, есть хранилище наподобие нашей россыпи, только спрятано там не вещество, а виртуальный аналог.

– Накопленная энергия, – догадался Дима,

Юра не философствовал, сказал твёрдым голосом, подражая Кузьмичу:

– Надо отметить, но прежде в универмаг.

Им повезло: директор оказался в кабинете.

– Нам костюмы, да такие, чтоб выглядеть прилично перед девушкой и на людях, рубашки, галстуки и обувь. Что ещё?.. Конечно, запонки с топазом, часы, платочки и туалетная вода. Платим лично! В руки, без базара – видишь, старатели.

Директор застыл в изумлении, но ненадолго.

– Какие люди! Приглашаю в ресторан.

– Спасибо, но нам, видит бог, предназначена другая встреча.

Письмо Профессору с приглашением в ресторан «Аркадия» отправили по адресу конспиративной квартиры.

Вечером название отеля засветилось по-иному: «Златые горы». Не иначе! В зеркалах ресторана себя не узнавали – отражались другие люди. Их сопровождал густой изысканный парфюм.

Гудела свадьба, но старателям нашли отдельный столик. Вошёл представительный мужчина, с ним двое бодигардов: Баатар и Балхан. Егор наклонился к ребятам:

– Слышали, его раньше звали Профессор, теперь – Босс.

Сергей, приглашая, махнул рукой. Расселись.

Аркадий Александрович удовлетворённо покачал головой:

– Новая охрана? Крепыши.

Сергей, как прежде, отмёл предположение:

– Это Юра, Дима, – те в ответ привстали, – студенты геологического техникума, практиканты, как видите, упорный труд всегда на пользу. – Посмотрел на визави. – Сегодня в гостях – вы, плачу – я. – Подозвал официанта. Тот, почему-то бросив мимолётно-вопросительный взгляд на Аркадия Александровича, дал каждому по меню в роскошном переплёте и отошёл. Дождавшись лёгкого щелчка, непринуждённо принял заказ, казалось, у него память, хоть выступай в шоу «Удивительные люди». Вскоре он ненавязчиво наполнил стол изысканными холодными закусками, принёс две бутылки шампанского, показал Профессору и Сергею, уловив согласие, разлил.