Текст книги "Наша любовь"

Путь

 
Я шел через тернии к звездам,
Мне звезды видны лишь в окне.
Я быстро хотел измениться —
Стал хуже, чем был в плохом сне.
Я лез напролом и сорвался,
Учитель сказал: «Не спеши».
Дал в руки метлу мне, и ныне
Я двор монастырский мету.
Все листья убрать аккуратно,
Весь мусор снести под забор…
Чтоб двор убирать – мне так надо —
Такой его мне приговор.
А скажем, так лет через десять
Покажет он мне, кем я стал.
И сядем в горах мы в пещеру
И выйдем оттуда когда?
 

Тимофей

 
Он где-то грешил и пил,
С кем-то грешил – и что?
Развлекался, плясал, воровал
И с красотками разными спал.
С кем он спал, он считать перестал.
Куда шел, зачем жил, он забыл.
Он кутил, как последний дурак,
И в запое молиться он стал.
Вдруг икона сползла со стены,
У часов вмиг исчез циферблат,
И открылася дверь прямо в ад.
Тимофей, не бояся, шагнул в эту дверь
И от страха икнул —
Рыжий демон спокойно стоял
И в лицо ему смрадом дышал.
Он хотел его дернуть за ус
(Потому что в душе он не трус),
Но уже санитары пришли
И в психушку его сволокли.
Там он долго и нудно орал,
Потом сник, отупел и стонал.
И икону свою вспоминал.
Санитары кололи его,
Санитары кормили его,
Санитары поили его,
Санитары связали его.
Под себя он ходил пару лет
И отчасти забыл белый свет.
Но икону он ту не забыл,
И молился, и ныл, и скулил.
И потом отпустили его.
Теперь сторож он в нашем РАЙПО.
 

«Покурил травы. Мысли не мои…»

 
Покурил травы. Мысли не мои —
Похороны, сны…
Стало тихо. Вдруг – я увидел звук!
Вижу водопад, брызги, камней ряд.
Рядом человек и не человек.
Думаю, что сплю, или я не сплю.
Смотрит на меня тот нечеловек…
Долгий дикий взгляд, бесконечный взгляд.
Что мне делать – он… Очень страшный он,
Монстр-семикрыл, тенью все накрыл,
Ростом он – гора, мне бежать пора.
Бабочка летит – рядом смерть стоит!
Я подумал: «Он – только дурной сон».
Приоткрыл я глаз – рядом унитаз.
Ну а монстра нет, это был мой бред.
У толчка стою – и в него блюю…
 

Драка 9 Мая

 
Не волнуйся, меня посадили, скоро выйду —
Полгода – не срок. Я подрался, статья – хулиганство,
В пьяной драке витрину разбил,
Покалечил придурка бухого,
Что кричал в ночном баре: «Sieg heil».
Потому что мы – антифашисты
                                                 и не любим фашистскую мразь!
Наши предки в блокаду страдали,
                                                      но не сдали наш город врагу.
Почему же теперь вот так просто
                                                       они ходят по барам пивным,
Футбол смотрят и после дерутся? —
Опозорили этим наш град.
Ты носи мне в «Кресты» передачи,
Когда выйду, тебя обниму.
А пока что на нарах с ворами
Я в картишки сыграю, и тут
Получил я респект – уважуху,
Так как фашику руку сломал,
                                                  и заехал тот фашик в больницу,
Ну а я был задержан, судим.
В нашем обществе судят лишь честных,
Поощряют у нас подлецов,
Но от этого я не страдаю,
Я чифирчик полгода попью.
 

Философский камень

 
Я духовный, и я бездуховный,
И научен, и антинаучен.
Еще нравственный я или подлый?
Еще русский я или нерусский.
Может, глупый я или неглупый?
Я культурен, и я бескультурен.
Мясоед я и вегетарианец,
Люблю Родину – враг государству!
За свободу я или против,
За царя я или за веру?
Или я демократ – за реформы,
Либерал, наркоман, алкоголик,
Или трезвенник я и писатель,
И поэт или просто писака,
Или мистик, или ученый,
Геомант я или психолог,
Враг народа или философ?
Я язычник, или Даос я,
Постигающий суть мироздания.
Камень есть у меня философский,
Открывающий двери любые!
 

Погремушки

 
А в моей избушке – тридцать три погремушки…
Ушки на макушке, третий глаз во лбу!
Китайские игрушки плюс русские игрушки и
Много что еще.
Китайские пампушки, тайцзи и безделушки,
Даосские обряды и русский самовар.
С утра пью чай китайский, пуэрчик обожаю,
Из чайничка попью, а вечером я сяду
За русский самовар.
А после выйду в поле, в лесу найду березу
И водочки попью. И дальше пойду в баню,
Распарюсь, пропотею и спать домой пойду.
А утром ушу стану я делать часа два.
Еще читать китайский трактат о медицине,
Читать в оригинале, переводя с вэньянь.
Потом я стану думать о смысле жизни
В целом и, может, фрагментарно
Осмыслю что-нибудь.
Потом прочту Толстого,
Что он писал о Павле, и тихо улыбнусь.
Ну, и еще подумав, я тоже напишу о том,
Кем был апостол
И в чем был прав Толстой.
А дальше в тур поеду по городам России
И где-нибудь во Пскове
В трактире я напьюсь.
Потом просплюсь
И снова пойду займусь ушу.
 

Мы все живем

 
Мы все живем от кладбища до кладбища,
Сменяя только оболочку для души.
И вот подходит срок,
И ты опять на кладбище,
Тебя хоронят будто в первый раз.
Душа твоя летает над могилою,
Хоронят тело – улетает вверх душа.
Она на Небе снова будет много лет.
На Небе есть все умершие ранее,
Кто не успел родиться вновь опять.
Вопрос простой:
Вот Пушкин был поэт, каких не сыщешь,
И если б он родился еще раз,
То, ясно, он бы стал опять поэт великий,
И мы б его узнали по стихам.
Но нету в этом веке гениальных,
Таких, как Пушкин, нет здесь никого.
Отсюда вывод: вновь он не родился,
Сюда не хочет заново прийти.
Возможно, он родился на Венере
И венерянцам пишет о любви.
А может быть, еще он не родился,
И вновь придет на землю он теперь когда?
Когда вокруг найдет он круг привычный —
Культуры след, ушедшей навсегда…
Сейчас немодно быть поэтом-солнцем,
Поэзия как мат и низок стиль.
Кто из читателей сейчас его оценит?
Когда упадок – норма и тоска,
Смотреть на современный век цифровизаций,
Где нет уж человека как творца…
Поэтому не хочет он родиться,
Он ждет, когда наступят времена,
Когда культуры век опять вернется,
И он опять родится на Земле.
 

Вакцинации – нет!

 
Если я не согласен,
Если ты не согласен,
Если мы не согласны,
Значит, выйдем вперед.
Заявляем мы смело: «Вакцинации – нет!»
Если сверху власть давит,
Телевизор пугает и врачи все пугают —
Заявляем мы смело: «Вакцинации – нет!»
Депутаты пугают,
Прав гражданских лишают,
QR-кодом долбают —
Заявляем мы смело: «Вакцинации – нет!»
Если трупы рядами,
Смерть летает над нами —
Заявляем мы смело:
«Вакцинации – нет!»
И больницы забиты, зараженные зоны —
Заявляем мы смело:
«Вакцинации – нет!»
Вирус новый приходит
И мутирует снова —
Заявляем мы смело: «Вакцинации – нет!»
Отобрать все свободы,
Нас всех сделать рабами,
И чтоб мы умирали – вот что надо элите.
Заявляем ей прямо: «Вакцинации – нет!»
 

Притон в городе Пушкине

 
В этом доме сломан кран и течет вода,
В этом доме грязен пол, «жизнь – маета».
Мебель сломана здесь, крысы бегают,
Стены в плесени, и тут вас совсем не ждут.
Зассан в туалете пол и летает моль,
Наркоманы здесь живут – в Пушкине притон.
Ходит по квартире пес – прозвище Гондон.
И на кухне варят дурь – тут и продают.
 

Я пойду к Богу в церковь

 
Утром трудно проснуться,
Ночью поздно ложусь.
Но с трудом все же встану —
Сразу кофе напьюсь.
Жизнь летит как мгновенье:
Еще было вчера, а теперь
Сразу завтра – суета – маета.
В новом веке все сложно,
Все как Оруэлл писал…
Мне бы просто в деревню
Или в лес по грибы.
Но в реалии города – нам промыли мозги.
Тут кругом типа «вирус», вакцинации чип,
И ходи с QR-кодом, словно ты имбецил.
У собак-то ведь тоже
Есть намордник и чип,
И специальный есть паспорт,
Если пес был привит.
Тогда можно поехать
За границу, как пес,
Коль наденешь намордник,
Если будешь привит!
Где теперь это время,
Когда жили мы все
Как нормальные люди,
И что стало теперь?
Я пойду к Богу в церковь,
Но и тут надо код,
Если так уже стало,
Закодирован Бог?
 

Записки Даоса[1]1
  Даосизм – учение о долголетии и обретении бессмертия.


[Закрыть]

 
Безвременье сжигало души нам,
Как в восемнадцать, так и в тридцать восемь,
Мы ровно шли по жизни
Не как все,
Мы не старели,
Как бесстрашные матросы,
Что, видя шторм,
Ведут корабль вперед,
Не думая о смерти ни минуты.
Кругом старели все и умирали,
А мы с потухшим сердцем молодые,
Живем как в двадцать,
Хоть нам пятьдесят,
И наши внуки скоро кончат школу.
А в чем загадка? —
Мы бессмертны,
Пусть умрут другие —
Нам сие не надо,
Нам надо долголетие как Путь!
 

Маска

 
Надевайте маску – отправляйтесь
В сказку, в выдуманный мир.
В новый мир шагните —
Там вы как хирург,
Выдохнуть боитесь
На больного вы!
Будто вы заразный —
Маска защитит каждого, кто рядом —
Это полный бред.
Мир дурная сказка – на собаке маска —
Это же намордник, он по-русски так!
И надень перчатки, будь как гинеколог,
Лезущий туда.
Надо ведь стерильно,
Или заразишь.
И поверьте в сказку:
Надевая маску, будто защищен ты
Будешь от ковид!
Знает даже фельдшер,
Медсестра любая, что
Микробы могут сквозь маску проходить!
И когда вы в маске,
Вас легко так могут,
Просто заразить.
Надевайте маску —
Отправляйтесь в сказку!
И еще перчатки —
Будто бы вы врач!
 

Атомный проект

 
Волгодонск-влагалище —
Атомный проект —
Атомная станция,
Двадцать первый век!
Ванга напророчила,
Что не будет их —
Атомных реакторов
В Новой Эре нет.
Новые источники
Будут на земле,
Будет электричество
По другой цене.
Черна быль Чернобыля —
Не забыть никак,
Допустили этот взрыв —
Горбачев мудак!
Фукусима тоже вот —
Глобалистов ход.
Во всем конспирология —
Понимай народ.
 

Николай Второй

 
Царь Николай Второй не понят был никем:
Народом не любим, дворянами терпим,
И церковь предала в шестнадцатом году,
Как Керенский пришел —
Вдруг стала за него молитвы все читать,
Забывши про царя,
Что Родину любил и верою лишь жил —
Молился за страну, еще любил семью
И армию ценил. Но армия ушла с полей,
Где битва шла, и немцы шли вперед.
И Керенский – агент, немецкий был шпион —
Вмиг захватил всю власть,
Царя арестовав, закрыв его в Селе,
Сам править стал страной,
Правительство создав.
А царь молился все, чтоб Родина жила,
Не думал о себе, не думал о семье,
И в Царском жил Селе.
Сам он топил камин,
Сам гладил свой мундир,
Ведь слуги разбрелись, царь жил с семьей один,
Лишь доктор рядом был,
Царевича лечил.
А Керенский сбежал – власть Ленину отдал.
И Ленин дал приказ – пора царя казнить.
А в чем царь виноват?
– Да в том, что просто царь,
Что правил он страной
И Родину любил, старался для страны,
Реформы делал он, с японцем воевал,
И с немцем воевал, евреев не любил —
Погромы допустил. И православный царь
ЧК был осужден. И вся его семья была отвезена
В Пермь, в Екатеринбург и далее в тот дом,
Где приняли все смерть от выстрелов в упор.
Кадета это дом (Ипатьев-инженер
Сотрудничал с ЧК), им предоставил дом,
Чтобы царя казнить. А царь ведь знал давно,
Что будет жертвой он и вся его семья —
Распутин предсказал, что будет жертвой он
И вся его семья, Распутин так сказал,
Что «все они умрут, как старец сам умрет,
Лишь только год пройдет».
Печальная судьба – была предрешена.
За что царя казнить? – За то, что просто царь.
Нет, не был он святым, был просто добрый царь,
Что свой народ любил, народом не любим,
Не понятый никем при этом сам он был.
И после Ленин был, а Керенский сбежал,
От Ленина сбежал, хоть ранее они общалися давно —
С Симбирска земляки. Но террорист Каплан
Стреляла в Ильича, и ранен был Ильич,
Потом болел, и вот – не стало Ильича.
И Сталин вдруг пришел, власть захватил в стране.
Продолжил он террор, репрессии врагов.
А кто ему был враг? – Да каждый третий враг!
И пожалел народ, что сбросил он царя.
Ведь царь любил народ, но власть не удержал.
Все предали его, не понят был никем.
 

2030 год

 
Я сейчас кровью пишу
Эти строки, видя дороги
Планеты Земля.
Нас ожидают – бури
И войны, мор,
Эпидемии и лагеря.
Мир этот будет
На зоны поделен,
Те, кто сдалися, —
Те примут печать
В руку ли, в мозг ли,
На грудь, на пупок ли,
Всем, кто согласен,
Поставят сей чип.
Чтобы из зоны
До зоны доехать,
Надо иметь
На себе этот чип
И, уколовшись уколом,
И с чипом сможешь
Поехать в другую страну.
Стран, правда, тоже
Почти уж не будет,
Будут лишь зоны,
А в них по сто стран,
И управление всем
Этим стадом будет вести
«Цифровой Машиах».
Люди как зомби
И часто болеют,
Так как их чип
В резонансе с 5G.
Я же не принял
Печать Люцифера.
В лес я сбегаю —
Свой век коротать.
Тут на опушке,
В дырявой избушке
Буду я жить
И писать здесь стихи.
Из этого леса никак
Мне не выйти:
Лес окружен,
Вокруг леса забор.
 

Время умирать

 
Вот оно пришло, время умирать,
Мы хотим все жить,
Но время умирать…
Не ясно, почему они правят всем,
Они-то будут жить, мы будем умирать.
Выживут лишь те, кто в список их включен.
Катаклизмы все – это их дела,
Этот четкий план написал Ньютон,
И вот наконец он в жизнь воплощен.
Будет новый век, нету в нем людей.
Есть зато они и прислуга их.
И единый царь будет править всем.
Кто поднимет флаг – против них пойдет,
Тот умрет не зря, за людей помрет!
 

Родителям

 
Рано в детстве со мной вы возились,
Дорогие отец мой и мать.
А потом меня вы воспитали,
Даже в школу ходили со мной:
В третьем классе мой папа за партой
Помогал мне французский учить.
И училка отца в класс пускала,
Чтобы вместе французский учить.
Ну а мама решила задачи за меня,
Раз я троечник был…
А потом на собраниях классных
Папа мой мог меня защищать
От нападок училок бездарных,
Что так плохо учили меня.
А потом, уезжая на отдых
В пионерские я в лагеря,
Забывал я о школе
И летом отдыхал в Сестрорецке,
И также в Театральном еще отдыхал.
Вот спасибо – прекрасное детство,
Со мной много возился отец,
Не забывши, что есть еще сестры
И два брата – большая семья!
Я судьбе благодарен навеки,
Что родился когда-то давно,
Когда было прекрасное детство
У нормальных советских детей!
 

По мотивам книги «Молот ведьм»

 
Я про Бога не пишу, я про черта напишу.
Дьявол ходит как-то странно.
Он хромает – это явно.
Явно то, что он бесстыжий,
И, конечно же, он рыжий.
Рыжий, рыжий, конопатый,
От рождения горбатый.
Посмотри-ка ему в рот —
И увидишь – он урод.
Бедный заяц ни при чем,
Но губа-то заячья.
И на Дьяволе пятно цвета черной сливы.
 

Кибербезопасность

 
Умирает старый мир, не страна, а целый мир.
Все подвластно воле их – в новом мире нет людей.
В новом мире все рабы, закодированы все,
                                                                         зачипированы все.
Их команды исполнять – скоро будет целый мир.
Они скажут, как нам жить, чем дышать и что нам есть,
Что нам думать и с кем спать, как работать, выживать.
И на митинг не пойдем – демократии конец,
Не поспоришь ты ни с кем, твоей воли больше нет.
Лишь команды исполнять – скажут сдохнуть – подыхать.
Так как воли больше нет —
Нам диктуют, как нам жить.
Революций больше нет, диссиденты все мертвы.
Мы прославим новый мир,
В этом мире зомби мы.
Сверху власти есть ОНИ.
Выбирают ОНИ власть.
Референдум – это миф,
Демократии конец.
В новом мире света нет.
От химтрасс потухнет свет —
В небе трейлеры летят, заслоняя солнца свет.
Все болеют, у всех грипп, аллергия, простатит.
Мы не люди – мы рабы – и работаем все мы
                                                                       за продукты с ГМО,
и мутируем все мы.
А ОНИ жируют всласть, они истинная власть!
И нельзя как хочешь жить, должен слушать власти глас,
Закодированный чип, нам идет онлайн приказ,
Не согласен – так умрешь, на экране ты живешь,
Везде виден твой маршрут, твои мысли, замкнут круг!
 

Бардовская песня

 
Под Мурманском в пещере Семи Гномов
заснула Белоснежка всех ветров.
Она в пещере спит, окаменела,
                                                      но скоро пробудится ото сна.
Ее разбудит гор обвал окрестных —
                                                     строители там гору подорвут.
Я видел сон: тряслась земля, пещера содрогалась,
и королева встала из земли.
Взошла на небо, бросив своих гномов.
Она на небе вызовет коллапс.
И ветры все задуют во всю силу,
                                                        и на земле начнется ураган.
Порывы ветра оборвут с домов все крыши,
и полетят деревья на людей.
И бедный Мурманск будет весь затоплен,
за ночь погибнет множество людей.
И выйдет старец, в красное одетый.
Взмахнет рукой – и прекратится смерч.
А королеву скинет он под землю,
в пещеру камнем он закроет снова вход.
Она заснет, но не тревожьте скалы,
в которых похоронена она.
 

Свинья

 
В совершенстве бытия
усомнилася свинья,
что ее съедят: за что?
Но мы сами были свиньи,
и нас ели в прошлых жизнях,
заслужили право мы
есть животных… В этом суть:
снизу вверх идет душа,
полна скорби, к небесам.
 

Кошка

 
Кошка ходит не спеша,
И у кошки есть душа.
И у мышки есть душа,
У комарика душа,
У амебы есть душа.
Человека же душа драгоценней,
Чем кота. Но коты всегда добры,
Люди же бывают злы…
Если душу развивать, то котом
Потом не стать. После смерти
Снова жизнь,
Снова смерть и снова жизнь.
 

Образ жизни

 
Если жизнь проходит мимо,
Если больше не у дел,
Значит, хватит пить запоем,
Хоть и мир весь надоел…
Чтобы изменить сознание,
Прекращаем быстро пить,
По утрам – пробежку надо,
А под вечер – не курить!
Сядь на коврик – медитируй,
Вместо водки пей компот,
А потом борьбой займись, и
Уменьшится живот.
Отжимайся, бегай, прыгай —
Быстро в секцию пойди,
Подражая Джеки Чану,
Изучай ушу, кунг-фу.
И изменится сознание,
Проживешь ты до ста лет!
 

Падение

 
Осторожно, не спеша, с Неба грохнулась душа…
Было хорошо в раю – на Земле теперь живу.
Если жить среди богов – совершенным, значит, быть!
Не знать, значит, всех грехов и жить вечно без оков.
Но не смог я без грехов, я упал – и был таков…
 

Мир умерших

 
Отворилась дверь, кто же я теперь?
Фазы бытия, в них судьба моя?
Может, слушать их или спрятаться,
Но они везде – мне спрятаться.
Неприкаянные, века маются, кто откроет дверь —
Тот сломается.
Замолить их грех – не под силу нам,
Мы живые тут, а они – вон там.
Им охота есть, силу людей пить,
Не живы они, но хотят здесь жить,
Где живем «щас» мы.
В церковь я пойду – ставить им свечу,
Упокоить их души я хочу.
 

Альпинисты

 
Однажды некий альпинист полез в ночи на гору с другом.
Друзьям хотелось повидать,
                                                 как всходит солнце рано утром.
Нутром своим ребята были смелы,
Луна была помощницей их дела,
Любовь к романтике им душу с детства ела,
                                                и в городах давно жить надоело.
Они ползут, ступеньки вырубают,
                                                  хотя в душе они сейчас летают.
И вот уже снега и ледники, что никогда не тают,
                                           и облака в ущелье рядом зависают.
Еще сто метров в связке проползают,
Стоянка – рюкзаки они снимают, палатки ставят,
                                                                  местность наблюдают.
Ура! Луч солнца царство тьмы пронзает!
 

Крайности

 
Люди молятся Господу – духовность ищут в церквях.
Люди молятся Дьяволу – раньше их жгли на кострах.
Другие колются морфием – истину ищут во снах.
Во снах этих нет реальности, есть забытье и крах.
Четвертые много работают: деньги – их жизненный путь.
Есть еще те, кто бесится – рвется на пьедестал.
И они в политике – жаждут покорности стран.
Жаждут войны и диктаторства —
                                                         Гитлер был дружно избран.
Долго потом избравшие стонали на нарах в слезах,
Гибли на фронте, кланялись —
                                                 над миром висел жуткий страх.
Если есть демократия – диктаторство тут как тут.
Если здесь революция – репрессии нас уже ждут.
Этот мир погряз в крайностях – опомнись же, человек!
 

Я думал

 
Я думал, что снег – это просто вода,
Что спать захотела, на Землю легла
И краской покрылась белой.
Я думал, что лед – это тоже вода,
Что спать захотела – на воду легла
И краской покрылась серой.
Я думал, что кровь – это тоже вода,
Что жить захотела,
Под кожу втекла и красным огнем загорелась!
 

Памяти Игоря Талькова

 
Выстрел в сердце России раздался,
Пал от пули народный поэт,
Кто теперь споет правду народу?
Кто раскроет интриги Кремля?
Ведь мы все перед ним виноваты —
                                                   были рядом, спасти не смогли,
Он ушел – мы остались – всегда так,
                                                              значит, это такая судьба.
По Земле еще ходит убийца – охраняет его Сатана.
Но убить невозможно правду —
                                                         песни Игоря с нами всегда!
 

Зима

 
Как по утреннему снегу я бегу,
точнее, еду я на лыжах
утром ранним.
Солнце светит надо мной,
снег блестит рядом с лыжней,
ели все стоят в снегу,
и мороз крепчает.
Легкий ветер налетел,
мне б догнать его.
 

Круговорот сезонов года

 
Люблю российские леса – в них неземная красота.
Весной, когда деревья голы и тает на опушке снег,
Вьют гнезда птицы, и весь лес их трелями заполнен.
Подует ветер с юга вдруг, и солнце из-за тучи выйдет,
Звенит капель, и лед на речке тает, и скоро будет ледоход.
А в мае – первая гроза, и все вокруг дождем умыто.
Июнь пришел – настало лето,
                                                  лес в зелени, и отцвела сирень.
У птиц – птенцы, в берлоге – медвежата,
Гудят шмели, и ярко светит солнце над землей.
Три летних месяца прошло, и осень наступила.
Оделся лес в багрянец-позолоту,
Весь желто-красным стал он в сентябре.
Вода в реке свинцовой стала, и журавли летят на юг.
Заморосил осенний дождик, и заморозки на носу.
А в ноябре пал первый снег на землю,
И ночью корочкою льда покрылась заново река.
И близко Рождество, зима настала.
Опала вся листва, и птицы улетели —
                                                            туда, где лучше зимовать.
И вот январь – все воет вьюга, зима вошла в свои права.
И я иду в лесу на лыжах к дому.
Мороз все окна расписал и разукрасил все деревья —
                                                                              висят сосульки,
Небо хмуро. Но я доволен – год прошел.