Текст книги "Книгочей и Дух Странствий"

– Ну-у, это не совсем верно подмечено, – мягко высказался Охилис, на самом деле считая, что «подмечено» как раз-таки совсем неверно. – Значит, смотрите! Нам дано следующее: один Книгочей, один материк Резвилия, три наши общины на нём и множество рек, лесов, болот, лугов, холмов и гор, находящихся на территории, разделённой между нашими тремя общинами. Все с этим согласны?

– Угу! Угу! – закивали Айдавол, Нуихорь и все остальные.

– Мы, челореки, можем смело сказать, что на наших землях, а также в реках и озерах, Книгочея нет. Можно даже не искать. Потому что, и это ежу понятно, с момента последнего появления Книгочея мои неугомонные братцы уже наверное раз по сто облазили все наши луга, переплыли вдоль и поперёк все наши реки и озёра, играя, резвясь, охотясь и рыбача и ничего подозрительного не замечали. Я так думаю, что у вас похожая ситуация?

– А то! – хвастливо приосанился Нуихорь. – Мои братцы-пострельцы, кстати, во главе со мной, уже больше вашего резвимся по лесам, рощам и дубравам, играя в разбойников, охотясь и веселясь. Если бы Книгочей и умудрился заблудиться бы в наших лесах, то мы бы его уже через час или даже через полчаса нашли. Кто-нибудь из наших да наткнулся бы на него. А если ничего подобного не произошло то, значит, у нас его точно нет! Провалиться мне на этом самом месте!

Сказал Нуихорь и, чтобы не сглазить, на всякие «пожарные» постучал по деревянному выдолбленному из полена шлему надетому на голову.

– Ну а уж про наши-то края и говорить нечего – все как на ладони! – махнул Айдавол рукой, облачённой в каменные наручи в сторону серых вершин с редкой, преимущественно стелющейся по камням, растительностью. – О! И, кстати! – в кои-то веки «осенило» главаря людогоров, – кажись, последним Книгочей гостил у вас.

Айдавол подозрительно уставился на Охилиса, – дескать, что скажешь на это, умник?

– Не спорю! – не стал спорить с могучим собеседником смышлённый Охилис, хотя мог и поспорить, ибо не понаслышке знал, что людогоры были теми ещё «считаками», могли запросто у себя в исчислениях что-то и напутать. Ну да ладно!

– И что дальше? – не понравился людогору такой короткий ответ Охилиса.

– Да! Охилис, – спохватился и Нуихорь, смекнув что не всё тут так чисто и вспомнив, что с «лисом» Охилисом лучше всегда держать ухо востро. – Отвечай-ка, что с Книгочеем стряслось?!

– Братцы, не распаляйтесь! Дайте мне закончить свои логические размышления. Ладно? – сказал Охилис с обезоруживающей улыбкой, немного умерив пыл собеседников.

– Говори, говори!

– Ага, давай! Растолкуй нам, с гор спустившимся, что, да как!

Атаман челореков облегчённо вздохнул – если уж сам Айдавол соизволил иронизировать, значит ещё не всё потеряно, то бишь до драки ещё как до четвёртой луны пешком, – и продолжил размышлять вслух дальше.

– Если мы проследим за перемещением Книгочея по нашим общинам, то получится следующая картина, – Охилис взял ветку и стал ею чертить на земле предполагаемый маршрут Книгочея, приговаривая и поясняя: – После того как он побывал в гостях у вас здесь, братцы людогоры – на заклоне (по нашему значит – на западе), он, как я понимаю, пошёл в гости к вам сюда, братцы древовеки – на полунощь (то есть на север). Уже опосля вас, уважаемый Книгочей направился и в нашу сторону, на зоряню (правильно! – восток), то есть вот сюда, – у Охилиса на земле получился почти идеальный, только до конца не законченный кружок, – Смотрите! Таким образом Книгочей сделал добрый крюк-полукруг, опосля которого он покинул нашу общину и больше его никто не видел. И если он возвращался по старому пути через вас и вас, – кивнул Охилис главарю людогоров и вождю древовеков, – то от нас он мог пойти только одним путём, как бы замыкая круг.

Охилис попытался продолжить маршрут Книгочея, но его прутик упёрся в лежавший на пути чёрный булыжник и обломался.

И тут же все ахнули и отпрянули!

Этот булыжник лежал именно на том месте «карты местности» Охилиса, где в реальности располагалась на материке Зловещая Чёрная Гора! Даже сам Охилис, не ожидавший такого совпадения, побледнел от волнения. Хотя, какое-же это совпадение! Таких совпадений не бывает! Сама Резвилия «подсказала» им где на веки-вечные сгинул Книгочей!

Зловещая Чёрная Гора и её окрестности были единственным местом где не ступала нога ни одного резвильца. О ней в их среде ходило множество ужасающих слухов, чудовищных сплетен, пугающих страшилок и устрашающих пугалок. По слухам, в пещерах Горы водились кровожадные монстры и чудовища. Сплетни и слухи гласили о «пьющих» память и разум духах и демонах. Страшилки и пугалки, те и вовсе повествовали о целой ораве всякой разной нечисти, что всю её и перечислять боязно. И вот в такое место, выходило, угодил безоружный и безобидный Книгочей.

Даже любившие полазить по склонам людогоры, которые уверяли, что лучше гор могут быть только те горы, на которых они ещё не бывали, и те даже не заикались о путешествии к этой Зловещей Чёрной Горе, чтобы потом навсегда не стать настоящими заиками.

Вот так! А вы говорите пустяк!

– Ну что же, ладно, расходимся по домам, – сокрушенно вздохнул Нуихорь, собираясь возвращаться со своим отрядом в свой родной и безопасный лес. – Рад был с вами увидеться, братцы.

То что Книгочею уже ничем не помочь, было ясно как белый день, зачем дальше здесь, на полуденной жаре, время терять.

– Э-э, любезный Нуихорь, повремени, пожалуйста! – остановил его Охилис. – Не спеши!

– Ну чего ещё тебе, – обернулся приунывший древовек.

– Ты, кажется, позабыл, почему мы все здесь встретились, – сказал Охилис. – Мы все шли на выручку Книгочея. Так ведь?

– Ну так, так!

– И теперь, когда мы выяснили где он, ты хочешь вот так взять и уйти? Не стыдно?

– С чего ради! – насупился Нуихорь. – Во-первых, ничего мы не выяснили, это всего лишь твои догадки. Ну а если даже Книгочей и там, то уже, сами понимаете, мы ему ничем не поможем – вечная ему память. Так что мы – древовеки – уходим к себе, чего и вам всем настоятельно советуем.

Нуихорь развернулся к ожидавшим его древовекам.

– Ну и уходите! Без вас нам будет спокойнее! – крикнул ему в спину огорчённый Охилис. – Наши общины находчивых челореков и могучих людогоров сами справятся, без вашей помощи. Так братцы!

Охилис ожидал дружного хора отважных ребячьих голосов, но и челореки, и людогоры промолчали, опустив глаза в землю.

Даже могучий Айдавол отвёл взгляд в сторону. Все они боялись одного названия Зловещей Чёрной Горы. Ладно бы если бы она просто называлась Чёрной Горой, ещё куда ни шло, но – Зловещая Чёрная Гора – это уже, знаете ли, ни в какие рамки… братцы.

Не ожидавший такого подвоха и от своих, раздосадованный Охилис запальчиво воскликнул:

– Ну и не надо мне никого! Я сам пойду! Плутвик, ты остаёшься за старшего. Возвращайтесь домой! А вам, – Охилис пронзительно взглянул на отошедшего к своим Нуихоря и застывшего неподалеку Айдавола, – всего хорошего и не болеть!

Он хотел сказать ещё что-то, что-нибудь особенно обидное, но сдержался и в сердцах махнув рукой, направился на полуден (тут уже сами угадайте что за сторона света) – в сторону ещё невидимой отсюда хотя и довольно высокой Зловещей Чёрной Горы.

– Эй! Охилис! Постой! – рявкнул Айдавол, сбросив с себя оцепенение. – Да погоди ты, неугомонный! Если ты всё ещё не против, я, так и быть, отправлюсь с тобой. Как-никак к Горе идём.

Хотел было Охилис ответить, мол, превеликое спасибо, сам как-нибудь управлюсь, без вашей помощи, но вместо суровой отповеди, он, неожиданно, в первую очередь для себя, расплылся в улыбке, – ну хоть кто-то осмелился составить компанию! – и показал Айдаволу большой палец, дескать, «одобрямс» и добро пожаловать в отряд.

Стоит заметить, что Охилис тоже не горел желанием идти к Зловещей Чёрной Горе, однако ему, в отличии от других, хватило ума понять, что Книгочея всем им будет не хватать (уже не хватало!), и с каждым днём всё больше и больше, пока, наконец опять не одумаются и не пойдут за ним хоть на край земли. И ещё он понимал, что с каждым днём шансы отыскать и выручить Книгочея таяли как как снег на вершине Зловещей Чёрной Горы, то есть быстро, потому-что снег на Горе таял сразу после того как выпадал.

Кстати именно за то что, вершина Горы не имела, в отличии от других вершин, снежной шапки-ледника, её ещё иногда называли Лысой Горой, но чаще всё-же Зловещей Чёрной Горой. Так страшнее.

Так вот, Охилис, несмотря на то, что у него как и у других тоже поджилки тряслись (может не так сильно, но тряслись), всё же нашел в себе смелость вызваться первым на поиски Книгочея в том опасном и ещё неизведанном районе. Первым и – вы сами были свидетелями – последним!

И вот ещё, слава Его Величеству Совести, Айдавол сподобился!

Не смог могучий главарь людогоров остаться в стороне, видя, как тщедушный челорек Охилис проявляет несоразмерное его физической силе мужество, то бишь силу духа. Как потом в глаза смотреть своим же братцам-людогорам, позволив челореку-Охилису одному идти на верную в этом случае гибель. Да и Книгочея горные люди, включая атамана, тоже любили не меньше, чем остальные, тоже факт немаловажный для принятия решения в пользу похода.

В общем Айдавол в деле! Уже легче!

– Сочту за честь идти с тобой в поход, могучий Айдавол! – дружески улыбнулся Охилис вождю соседнего племени. – Вдвоём мы одолеем все преграды!

Айдавол хоть и не разделял такого ничем не подкреплённого оптимизма, всё же улыбнулся в ответ. Он питал уважение к довольно смышлённому Охилису, а нынче же, увидев как безбашенно повел себя обычно осторожный челорек, зауважал и того больше.

– Одолеем, одолеем, ещё как одолеем, – проворчал Айдавол и обратился к своему племени. – Я ненадолго! За меня, на время отсутствия, остаётся Вотжеяк.

– Замётано! – обрадованно вскрикнул один из людогоров, тот самый Вотжеяк, почти такой же большой и сильный как их атаман. – Всё будет тип-топ!

Племя людогоров заметно повеселело, – как же, среди них тоже нашёлся смельчак, не побоявшийся отправиться к самой Зловещей Чёрной Горе, не у одних челореков есть безбашенные самоубий… то есть отважные герои, – и свысока посмотрело на пристыжено молчавшую общину древовеков, стоявшую поодаль во главе с помрачневшим Нуихорем.

– Хорь с вами! – не выдержал вождь древовеков молчаливого порицания и своих, и чужих. – В том смысле что я, ловкий Нуихорь, тоже отправлясь с вами. Без меня-то вам точно не управиться. Один хоть и хитер как лис, да не ахти какой силач, второй хоть и силён как вол, да уж больно неповоротлив, так что вам без такого ловкача как я по Чёрной Горе далеко не ускакать.

В другой бы ситуации, и челореки и уж, тем более людогоры, тотчас бы объявили войну древовекам, за подобные речи их атамана. Однако в этот раз задиристые слова Ниухоря, вызвали у всех, даже у обычно сурового Айдавола, улыбку. А то что, Нуихорь иногда мелет языком что ни попадя, так это все знали, что не от переизбытка ума. Хотя, тот факт, что в ловкости и юркости ему не было равных, это признавали все в округе.

– Хватит лопотать, Ниухорь, пока я тебе дух не вышиб, – беззлобно пробасил Айдавол, и похлопал заткнутый за пояс каменный топор. – Прощайся скорее со своими братцами и айда с нами, пока мы не передумали.

– Это кто ещё кому что вышибит, а у кого-то и вышибать нечего, сквозняк в голове гуляет, – произнёс древовек в ответ, погладив рукоятку дубинки, выструганной в форме лапты, которая выглядывала у него из-за плеча, но всё же не стал больше нагнетать обстановку, тем не менее, не преминув поддеть. – Смотрите, как бы я не передумал вас с собою брать кишащий опасностями поход. По крайней мере, тебя Айдавол. От Охилиса, с его мозгами хоть какой-то прок, да и трындеть попусту он не такой мастак как ты.

Складывалось такое впечатление, что Нуихорь специально напрашивается на неприятности, чтобы рассориться с соседями и никуда не идти.

Но, опять же, все, вместо того чтобы рассердиться, разулыбались – ворчливый древовек своим брюзжанием немного разрядил унылую обстановку.

Поняв, что из его затеи ничего не выйдет, Нуихорь отдал кое-какие указания и распорядился собрать своим дружкам-товарищам припасённый ими «на всякие пожарные» провиант в дорожный заплечный мешок, «столь необходимый в опасном походе». После сбора еды, оставив за себя старшим вертлявого Ишьзая, деловой Нуихорь подошёл к своим спутникам.

– Что стоите, рты раззинули? – сказал он, с вызовом поглядывая на атамана людогоров. – Всё за вас дядя Нуихорь должен думать. Дай вам горе-героям волю, вы и без обеда и без привала будете топать на верную свою погибель. Радуйтесь, что я с вами иду!

Охилис обречённо вздохнул, как чувствовал, что с этим древовеком они ещё хлебнут радости, но отказываться от ловкого спутника не стал. Понимал, что уж скучно с Нуихорем им точно не будет. Главное, чтобы не понимавший некоторые «плоские» шутки Айдавол, не пришиб того уже спустя час, а то и полчаса, с начала пути.

Атаман людогоров, в своих каменных доспехах возвышавшийся над спутниками, словно ожившая волшебным образом скала, только «хекнул», на слова древовека и даже не стал хлопать по своему каменному топору.

– Ну что, смертнички, двинули?! Вперед и с песней! – сказал Нуихорь и помахав своим на прощанье рукой, зашагал строго на полуден, акукрат в сторону вышеупомянутой Зловещей Чёрной Горы.

Кивнув своим братцам и дружкам, Айдавол с Охилисом поспешили за явно хорохорившимся перед своей и чужими общинами, главарем древовеков.

Проводив взглядом отважную троицу своих бравых атаманов, отправившихся на выручку Книгочея (а, что вы хотите, на то они и атаманы, чтобы радеть за свои общины даже ценой собственных жизней) все три племени вскоре отправились к своим селениям – одни на заклон, другие на полунощь, третьи на зоряню – оставив заросшую тропинку на полуден в распоряжении троих смельчаков.

На этом внезапный Большой-Пребольшой Совет разрешите считать закрытым и давайте-ка лучше поспешим за троицей, чтобы не пропустить ничего интересного.

Глава 4. Отправляющая в путешествие.

Путники уже битый час шли по извилистой тропинке, то нырявшей в тенистые перелески, то подводившей к бродам через ручьи, то взбиравшейся на каменистые холмы, а ничего интересного в их «кишащем опасностями походе» покамест не происходило. Согласитесь, слушать ворчание Нуихоря, тащившего на себе увесистый мешок со съестными припасами, вряд ли было бы кому-нибудь интересно. Вот сами послушайте.

– И связался же с вами, полоумными, – цедил он сквозь зубы, ковыляя последним и сердито буравя каменную спину впереди идущего Айдавола. – И чего дома, в родимом шалаше, устроенном в кроне кедруба не сиделось, или в гамаке натянутом между его ветвей на лежалось. Ладно там, сходить на разборки к вам, по поводу пропавшего Книгочея, ещё куда ни шло. Но согласиться на поход к Зловещей Чёрной Горе – да ещё с кем?! с вами двоими! – поражаюсь как мне это в голову взбрело. Это всё она – совесть проклятая! В кои-то веки проснулась и то, опять не в нужном месте и не в нужное время. В такую жару только барсуноты и идиоты дома не сидят. А, да! Ну и ещё вы оба!

– Хоря не нуди! – пробасил не оборачиваясь Айдавол.

Людогор хоть и обливался потом в своих каменных доспехах, держался молодцом, впрочем как и Охилис, маршировавший впереди со своим бамбуковым посохом-шестом.

– Это ты там не гунди, – огрызнулся Нуихорь. – И вообще, ты у нас жрать горазд за четверых, а я почему-то должен еду тащить! На-ка теперь ты потащи, здоровяк!

Айдавол не стал спорить с доводами Нуихоря насчёт своего умения «есть за четверых» и без возражений принял из рук древовека вкуснопахнущий мешок. Взвалив провизию себе на плечо, людогор потопал дальше, догоняя ушедшего вперед Охилиса и уже обогнавшего его юркого Нуихоря.

Передав ношу, древовек хоть и почувствовал себя гораздо лучше, ворчать не перестал. Только теперь, отвязавшись от силача, он с не меньшим упорством стал доставать Охилиса. Челорек, стараясь не слушать навязчивого нытья спутника, пытался размышлять над тем куда их заведёт эта заросшая тропинка, но в присутствии Нуихоря нормально подумать у него так и не получилось.

Так они и шли: один брюзжал, пытаясь отговорить «зачинщика», второй, тот самый «зачинщик», пытался сосредоточиться, а третий, ни о чем таком не помышляя, просто шёл, неся мешок с едой, и в животе у него что-то громко и настойчиво урчало.

Солнца-близнецы уже клонились к горизонту, когда вдали, перед взволнованными взорами наших путников, показалась та самая Зловещая Чёрная Гора, отсвечивающая своей матовой «лысиной» в лучах заходящих светил.

– Если мы поторопимся, то успеем добраться до подножия Горы до наступления темноты! – с опаской поглядывая на Гору, сказал Охилис.

– Ты в своём уме! – воскликнул Нуихорь. – Если мы поторопимся, то сможем сгинуть на веки вечные уже с наступлением темноты. Туда надо соваться… то есть туда ни в коем случае не надо соваться, но уж если по-другому никак, то лучше соваться туда засветло. Желательно в полдень, ибо всем известно упыри, немтыри, или кто там ещё, они боятся солнечного света. А посему я предлагаю на сегодня ближе к Горе не подходить, найти где-нибудь тут подходящее место и заночевать здесь. А завтра, если уж вам так неймется, так и быть, с утра попозже отправимся к Горе. Кто за?

Нуихорь первым поднял руку, говоря тем сам что он «за», а не «против», и даже не «воздержался».

– Я за! – поднял руку немногословный Айдавол. – Согласен. Ночью там нам делать нечего.

– Хорошо! Давайте искать привал! – «нехотя» согласился с «большинством голосов» Охилис, хотя в душе был не меньше рад этой отсрочке похода непосредственно к Зловещей Чёрной Горе.

– Молодцы! – похвалил древовек своих спутников за правильно принятые решения. – Будете и дальше слушаться дядю Нуихоря, может ещё и до послезавтра доживете. А теперь за мной! Я тут присмотрел одно место, когда шли.

В этот раз Нуихорь пошёл первым, только теперь он пошел назад, к примеченному месту для ночлега. Его спутники, оглядываясь на Гору, потянулись следом.

Место и впрямь оказалось подходящим. В небольшой рощице у ручья были нагромождены невесть откуда взявшиеся валуны, за которыми можно было развести костер не переживая, что какой-нибудь неведомый монстр заприметит с высоты Зловещей Горы одинокий огонёк и приползёт (как вариант: прискачет, пришлёпает, прилетит, примчится) посмотреть кому тут не спится, чтобы заодно и полакомиться.

Насобирав хвороста и разведя костёр, трое путников расселись вокруг него и принялись ужинать съестными припасами Нуихоря, который с каждым проглоченным куском не забывал напоминать остальным – «скажите спасибо дяде Нуихорю, а то бы уже сегодня с голодухи померли».

Запив ужин хрустальной прозрачности водой из родника, путники засобирались на боковую.

Айдавол свернулся калачиком возле валунов, подложив под голову камень, отчего сразу стал похож на ещё одну каменную кучку, только поменьше.

Охилис свернулся клубком возле журчащего ручья – после жаркого дня прохлада от воды действовала освежающе и успокаивающе.

Нуихорь, покрутившись вокруг да около, наконец, нашёл и себе место – он взобрался на сук стоявшего над водой дерева и, развалившись на нём, словно на своем любимом гамаке, закинув руки за голову, уставился на мерцающие в фиолетовой вышине звёзды.

Треск костра действовал убаюкивающе и Охилис уже почти задремал, как неугомонный древовек напомнил о своём присутствии.

– Ох, чую я, братцы, ждёт нас беда на этой Горе! Как пить дать ждёт! У меня на беду нюх!

– Меньше каркай! – пробасил Айдавол, зевая.

– Давайте спать, братцы! – боясь лишиться объятий окутывающей его сладкой полудрёмы, тихо пробормотал Охилис.

Нуихорь словно этого и ждал, чтобы кто-то из его спутников поддержал разговор. Ему не спалось, вот и решил он другим тоже не давать.

– Да какой спать, вы сони! – сел он на ветке, заболтав ногами в воздухе. – Может это наша последняя ночь, а вы хотите её тупо проспать!

– Эй, Хоря не заводись! – открыл один глаз Айдавол. – Не хошь спать, иди погуляй немного!

– Погуляй?! Ах, погуляй! – ещё больше взъелся на своих товарищей древовек. – Да вы знаете что нас там ждёт?! Нет? Не знаете? А я вам скажу! – громко сказал Нуихорь и перешёл на не менее громкий и от того показавшийся зловещим, шепот, – Слышал я что у этой Зловещей Чёрной Горы вырыты ходы Зловонной Чёрной Норы. И там бесследно пропадают все кто ни попадя, и кто бы то ни был. Там, говорят, живёт Енокрот-полоскун и Стригущий Мышай, и ежели к ним в лапы попадёшь то живым не уйдёшь, а ежели уйдёшь то совсем другим человеком.

– Хватит брехать, тебе! – делая вид, что ему неинтересно (хотя были открыты, и широко, уже оба глаза), сказал Айдавол. – Это всё дурацкие страшилки! Никто ведь там не бывал!

– А вот и бывал, и бывал! – замахал руками Нуихорь. – Не знаешь тогда молчи! Вы наверное не слышали легенду про Брысю-безумного?!

– Не-а! Один из ваших дурачков что ли? – усмехнулся Айдавол. – Так у вас половина племени безмозглые. Тоже нашёл свидетеля.

– Помолчи и послушай, что я скажу, – не обращая внимания на поддевку, продолжал шептать Нуихорь. – Говорят Брыся не всегда такой, чокнутый, был. Он давным-давно жил и был в своё время одним из самых отважных и ловких древовеков и до того он отважным был, что не раздумывая согласился на спор сходить к Зловещей Чёрной Горе и принести оттуда горный цветок под названием Чёрный Альпинос…

– Вот заливаешь! Нет таких цветов в горах, я тебе как людогор говорю!

– Это у вас там среди серых скал нету! – парировал Нуихорь. – А Чёрный Альпинос растет только в одном месте – на «лысине» Зловещей Чёрной Горы. И вот пошёл туды отважный Брыся и… пропал. А появился только через неделю и чокнутый на всю голову. А внешне так и вовсе на себя не стал похож. Когда его немного отпустило, Брыся поведал, что там с ним приключилось. Оказывается, нарвался он как-раз на этих двоих: Енокрота-полоскуна и Стригущего Мышая. И стали они его мучить. Один мыл, его полоскал, стирал, выжимал и сушиться вешал. Второй стриг ему волосы и ногти на руках и ногах. И так целую неделю. И только спустя неделю Брысе удалось от них смотаться, да поздно было. Разум у него помутился от происшедшего. Вернулся он, сказывают в деревню, весь чистый, румянный и аккуратно подстриженный. Как я и сказал – сам не свой вернулся. Жаль! Такого древовека испортили! Лучше бы уж сожрали, чем такое. А вы говорите вру! Да разве такое в здравом уме придумаешь?!

– А кто тебе сказал, что ты в здравом уме? – съязвил Айдавол уже сидевший и с интересом слушавший историю Нуихоря. – Ты соврешь и глазом не моргнёшь.

– Да ну тебя? Не веришь, завтра на своей толстой шкуре проверишь?

Охилис, у которого от рассказа сон тоже как рукой сняло, предпочёл не вмешиваться в перепалку. Делая вид, что дремлет, он, молча, слушал своих спутников.

– Ладно! – махнул рукой Айдавол. – Я тоже слышал одну историю про Гору. Вот это истинная правда!

– Давай… ври! – недоверчиво прищурился Нуихорь, а сам уши-то свои навострил – интересно ему было, что за история.

– Помолчи и слушай! В общем, она тоже давным-давно произошла. Наверное, ещё давнее чем с вашим Брысей. Он-то, ваш древовек, знать и до горы не дошел, с ума сошёл. А вот у нас в племени, в незапамятные племена жил могучий Ойтур. Ой и непобедимый он был воин. Одно слово – тур. Была у него только одна слабость – коллекционирование. Любил он это дело, вяленой камнеломкой его не корми. Каких только у него минералов, самоцветов и камней не было: обсидианы, крокоиты, аметисты, туркениты, флюориты, нефриты, малахиты, кианиты, корунды, опалы, пириты, питерситы, агаты, азуриты, апофиллиты, геманиты…

– Гепатиты, бронхиты, ангиниты, бла-бла-бла, – перебил его Нуихорь. – Мы уже поняли, что ты разбираешься в своих булыжниках, давай ближе к делу.

– Короче говоря, – не стал спорить Айдавол, вернулся к сути истории, – всё у него было в коллекции, не было только горного чёрного хрусталя, который, как общеизвестно, помогает общаться с миром мёртвых.

– Ему что, общения с живыми не хватало? – усмехнулся Нуихорь, сидя на ветке.

– Слушай и не перебивай, я же слушал тебя, – грозно посмотрел на древовека людогор.

Нуихорь сделал руками жест, мол, я молчу, и Айдавол продолжил.

– И вот кто-то ему подсказал, что блестящая «лысина» Зловещей Чёрной Горы, есть не что иное, как этот самый чёрный хрусталь. И, не послушав никого, пошёл Ойтур один-одинёшенек к Горе, добывать себе очередной экспонат для коллекции. Добрался он до Горы и без передышки полез на её вершину, чтобы до захода успеть набрать хрусталя и вернуться вниз. Быстро карабкался Ойтур, да только коварную Гору не проведешь, на ней, всем известно, время иначе, чем обычно бежит. Не успел оглянуться Ойтур, а уже свечерело, а он лишь до половины долез, туда где хрусталём вовсе ещё не пахло. Другой бы повернул на его месте в обратный путь – по-добру, по-здорову. Другой, да только не Ойтур. Решил он добраться до горной «макушки». А коли он решил, то уже ничто не могло его остановить, окромя его…

Айдавол, сам взволнованный своим рассказом, замолчал и сурово поглядел в сторону Зловещей Чёрной Горы.

– Кого его?! – чуть не упал с ветки, не менее взбудараженный лихой историей Нуихорь. – Чего заткнулся на самом интересном месте?! Договаривай, коли начал!

– Ты действительно хочешь знать про того его? – спросил Айдавол, переведя взор с поблёскивающей в ночи «лысины» ещё далёкой, но уже близкой Горы.

– А то!

– Ну, тогда пеняй на себя! – пожал плечами Айдавол и продолжил историю: – Никто и ничто не могло остановить Ойтура, окромя его самого – Горного Дедки-Прадедки, которого ещё называют Альпинийским Пагубой и в существование которого отважный герой не верил.

– Фи-и! Подумаешь! Я тоже в такую ерунду не верю! – подал голос Нуихорь, хотя по его бледному лицу этого и не скажешь.

– Вот и он не верил, – даже не стал злиться Айдавол на то, что его перебивают, продолжая рассказ. – А когда вскарабкался Ойтур на очередной выступ и увидел на нём странное видение – горбатенького старичка-чудачка с пустыми глазницами, который что-то там бормотал про свои глаза, – Ойтур возьми и обратись к тому с предложением подсобить. Старичок-чудачок, а это и был Пагуба, собственной персоной, сделал вид что обрадовался и попросил разрешить ему посмотреть на мир хоть одним глазком, естественно «глазком» Ойтура, а в награду он, дескать, подарит ему хоть мешок горного хрусталя. Ойтур рассмеялся такой «глупой» просьбе и сказал, что он бы с радостью дал и оба, да только ведь такое невозможно, а чёрного хрусталя ему хватило бы и парочки кристаллов. Старик не растерялся и пообещав всё устроить «в лучшем виде», предложил завалиться на боковую, вроде как утро вечера мудренее. Сам себя назначив первым караулить сон, горбатый старикашка сладкими речами быстро усыпил мало того бесстрашного, а ещё и чересчур доверчивого Ойтура. Когда же на следующее утро могучий Ойтур проснулся, то ничего не… увидел. Он хотел протереть глаза, а вместо них нащупал в своих пустых глазницах два кристалла чёрного хрусталя. Коварный Пагуба, как и обещал, так всё и выполнил. И с тех давних пор никого больше не видел ослепший Ойтур, как впрочем и его тоже никто больше не видел.

– В смысле? – просипел Нуихорь, у которого от страшного рассказа в горле пересохло.

– В смысле сгинул он, как и все остальные, кто имел смелость приблизиться к Зловещей Чёрной Горе, – пояснил Айдавол. – Если не считать вашего свихнутого Брысю, хотя я лично сомневаюсь в правдивости твоего рассказа.

– А я тогда тоже сомневаюсь в твоем рассказе, – обидчиво выпалил Нуихорь. – Навел жути своей врушной байкой и ещё сомневается в моей были. Тоже мне товарищ!

– И ничего это не байка! – в свою очередь рассердился людогор. – Спроси у любого, вон даже, наверное, и Охилис про Ойтура слышал.

– Нашел, у кого спрашивать! – раскачиваясь на ветке, продолжал гнуть свою линию настырный древовек. – Челореки сами кого хошь надуют, много не возьмут.

– Слушайте вы, оба! – не выдержал больше слушать бессмысленную перепалку Охилис. – Мало того что вы ерунду всякую городите про Гору, сами себя пугаете перед завтрашним походом к ней, вы ещё и другим спать мешаете. Мне, например. Накаркаете сейчас беду, возьмут и причапают сюда монстры Горы, те самые, у которых руки вместо ног и крюки вместо рук, а до утра-то ещё далеко. Как тогда от них отбиваться будете? Байками? Давайте-ка лучше спать, пока вас не услышали те, о ком вы сейчас рассказывали. Утро вечера мудренее!

Зря он это сказал!

Сам-то Охилис высказался и уснул себе преспокойно, а обиженные друг на дружку Айдавол и Нуихорь, помня, что именно эти слова насчёт мудрого утра, сказал Пагуба Ойтуру, прежде чем ослепить того, мирно спящего, остаток ночи только делали вид что спят, прислушиваясь к каждому шороху в ночи. Они уснули лишь под утро.

Зато здорово их сморило.

Глава 5. Буквально говорящая о многом

Неплохо выспавшийся Охилис уже проснулся, сделал утреннюю физическую зарядку и поплескался в тёплом ручье, а его спутники всё дрыхли, похрапывая и посапывая, то сладко причмокивая во сне, то встревожено вскрикивая.

– Эй, лежебоки, хватит спать! Подъем! – устав ждать, крикнул Охилис и громко хлопнул в ладоши.

От хлопка Нуихорь дернулся и свалился с ветки прямо на Айдавола. Не разобравшись спросонья, что к чему, оба вскочили и решив, что на них напали те самые «руконогие» монстры, крича, кинулись в разные стороны.

Не сделав и трёх шагов, Айдавол налетел на дерево, а Нуихорь врезался в гранитный валун. От встречи с более крепкими объектами, оба упали навзничь, чем весьма развеселили вовремя отскочившего в сторону Охилиса.

Придя в себя, осмотревшись и поняв, что рядом никого – ни Пагубы, ни Стригущего Мышая, ни какой другой бяки, – нет, а живой и здоровый Охилис, знай себе, посмеивается, почти и не испугавшиеся смельчаки перевели дух. И даже не спросили у Охилиса, что вообще произошло, боясь насмешек друг от друга.

Охилис тоже не стал их подначивать, опасаясь, что если они прознают, что всё началось с его громкого хлопка, то ему тоже мало не покажется. Вместо этого, он, с трудом скрывая лукавую улыбку, участливо поинтересовался у обоих:

– Что приснилось что-то?

– Угу! – только и ответил Айдавол, поглаживая ушибленный лоб.

Нуихорь был куда разговорчивей.

– Ещё тут не присниться! – потряхивая головой, заворчал он. – Если тебе на ночь глядя всякие ужастики будут рассказывать! Безглазые старики и безмозглые силачи всю ночь снились. Ни финты не выспался!

– Сам-то хорош! – сообразив, что это было сказано в его адрес, ответил Айдавол. – И, кстати, ты же сам первый начал!