Текст книги "Прогрессор галантного века (продолжение)"

«А что там произошло с графом Брюлем? Самый хитрый был политик в Европе, умудрялся лавировать между всеми враждующими странами. С Фридрихом Кристианом стало попроще…. Вы и с ним знакомы? Ну да, Вы же всех их вакцинировали. Согласна, Саксонию надо бы поддержать, иначе Фридрих Прусский ее поглотит. Но ее основным союзником сейчас является Австрия, с которой мы давно враждуем. Причина? Она, действительно, уже устранена с принятием странами Священной Римской империи Прагматической санкции и подтверждения права Марии-Терезии силой оружия. Подписать с Австрией пакт о ненападении? С тем, чтобы сосредоточиться на борьбе за мировое господство с Великобританией, которая зарится на наши колонии в Индии и Америке? А разве военный союз с Австрией будет хуже? Да, тогда придется отвлекать силы на войну с Пруссией…. А так пусть себе эти пауки германские бьются между собой! Вы гений, гений, Алекс! Я сегодня же поговорю об этом с королем! Не стоит торопиться? Верно, мой Людовик подвержен влиянию моих заклятых врагов и, в первую очередь, маршала Ришелье…. В самом деле, лучше все подготовить самой, а короля оповестить о договоре в последний момент. Какой Вы умница! Почему среди моих советников нет такого же умного человека? Жаль, что Вы во Франции птица перелетная…. А может быть, станете подданным нашего короля? Ну, какая измена? Вы ведь можете здесь жениться и стать графом? Ах да, вероисповедания разные…. Правы Дидро и Руссо: сколько глупостей в мире творится под сенью самой большой глупости – веры в Бога. А тем более разных богов…. Или веры в одного, но по разным канонам»

«Но хватит о грустном, поговорим об искусстве. С Вашим появлением мне вдруг захотелось возобновить мои театральные постановки. Но я в затруднении с выбором пьесы: хочется поразить короля и двор чем-то совершенно необычным, но то, что приходит в голову, мне не нравится. Может быть Вы, мой гений, сможете что-то подсказать?»

Сашка задумался. Вернее, пьеса в его голове возникла сразу, но сможет ли он переработать «Юнону и Авось» во французскую трагедию? С другой стороны экзотичность пьесы будет несомненна…. Поэтому сначала он стал мямлить перед Помпадур: мол, да есть интересная русская музыкальная пьеса о романтической любви, только вряд ли он сможет…. Но маркиза потребовала рассказать ее в подробностях, потом настояла на пении Алексом отдельных партий, затем на проигрыше их на клавикорде – и восхитилась и загорелась и решила: быть по сему. Тотчас она отстранила его от монтажа системы отопления («Габриэль сам должен справляться!»), выделила в помощь поэта и музыканта и усадила их в одну из театральных комнат. Сашка положил перед собой лист бумаги, поднял глаза к потолку и взял в пальцы дурацкое гусиное перо….

Через неделю новая балетная опера под названием «L,amour au travers l,ocean» (Любовь через океан) была написана в тексте и нотах (многое Сашка, конечно, не вспомнил, но связную историю создал). Маркиза внимательно прочла, кое-что поправила («королю может это не понравиться….») и утвердила к постановке. Назначила музыкантов, декораторов, костюмеров, артистов массовки, хор и себя в роли Кончиты. Потом обернулась к Сашке и сказала:

– Алекс! Побудьте в этой трагедии моим партнером? Никого другого в роли графа Николя де Резан я представить не могу….

Начались репетиции, причем вне Версаля – маркиза очень желала сделать сюрприз для Людовика. Для этой цели ею был использован временно пустующий павильон куртуазного «Оленьего парка» (Луиза О,Мэрфи, пустоголовая наложница 16 лет, со времени рождения дочери жила в прежних покоях мадам Помпадур, расположенных над королевскими), в котором была просторная гостиная с антресолями для музыкантов и несколько комнат. Ночевать в нем никто не оставался, но днем вся труппа пребывала здесь. Шли репетиции отнюдь не гладко: в пьесе было много массовых песнопений и танцев (включая азартную матросскую джигу, от которой маркиза пришла в восторг) и все это надо было точно срежиссировать – чем и занималась маркиза. Сама она точно попадала в образ юной, неискушенной и до смерти влюбленной девушки: правда, текста у нее было ведь немного. В этом отношении она была недовольна: вместо героини на сцене доминировал герой. Это был ее недосмотр, но переделывать из-за этого пьесу было, вроде, поздновато.

Вдруг на генеральной репетиции в павильоне появились две маркизы: Помпадур привела с собой Лаферте! Мария-Терезия выглядела (признал знаток Сашка) как женщина-вамп: одетая в стильное шелковое темно-зеленое платье (облегающее, без кринолина – по рецепту того же Сашки), украшенное ожерельем из сапфиров, в небольшой сферической шляпке, расшитой перламутром и увенчанной перышком из хвоста павлина, с томным прищуром искусно накрашенных глаз, ироничной улыбкой, походкой от бедра и внезапными остановками с неестественно прогнутой спиной (сам, сам учил!)…. Мадам Помпадур в белом платье, украшенном мелкими красными цветочками, выглядела рядом с ней как племянница из провинции – свежая, милая…. Впрочем, взглянув на Алекса, а потом на подругу, она враз построжела и стала подлинной мадам фавориткой: властной и знающей жизнь во всех ее выкрутасах.

После приветствий («Вы очень здесь освоились, мсье Чихачев. Уже и в артисты попали?» «А Вы своим явлением произвели фурор: все мужчины поедают Вас глазами». «Вы, Кристиан, тоже артист? В массовке? Вот я сейчас на вас посмотрю….») мадам Лаферте уселась у стены напротив сцены, а мадам Помпадур рассортировала труппу по мере выхода артистов на сцену, поставила на острие атаки Алекса, дала отмашку капельдинеру и скрипично-духовой оркестр начал играть мрачноватую увертюру. Сашка спустился по ступенькам на сцену и запел низким баритоном: – Le Roi francais etendit les mains déjà dans toutes les demeures de la Terre…. (Король французский простирает длани уже во все обители Земли)

После его арии последовала сцена борьбы моряков с бурей, потом радостная джига по случаю того, что все уцелели, потом расползание по кабакам в аргентинском порту:

«Au lieu de flutes levez les gourdеs….» (Вместо флейт поднимем фляги….)

Но вот корабли причалили к пирсу Сан-Франциско, где их встретили губернатор с приближенными и дочерью Кончитой. Глаза Кончиты и Николя де Резан встречаются, знаменуя конец их спокойной жизни: ее без него, а его без нее…. Кончита выходит на сцену и танцует без слов под еле слышную музыку «Белого шиповника», Николя танцует так же в отдалении от нее.

Далее бал у губернатора, где Николя приглашает Кончиту на танец под ту же мелодию, но более громкую, а Федерико (граф де Мез) поет песню мстителя: – «Blanc rose musquce, l,eglantier sa beau jardin de roses….» (Белый шиповник, дикий шиповник краше садовых роз)

Той же ночью Николя проникает в спальню Кончиты, где она молится перед сном: – Miserere mei Deus secundum magnam misericordiam tuam….

Николя прерывает эту молитву и молит ее сам: «L,ange deveins un home, ramassez-moi, ange, avec les genoux….» (Ангел, стань человеком, подними меня, ангел с колен….)

Потом целует, целует, целует (Во время имитации поцелуев маркиза чуть повернула голову и подставила уголок губ – а поскольку Сашка должен был целовать мелко и часто, то этаким манером и уже всласть он стал целовать этот уголок, думая: «Ай да маркиза!»).

Потом дуэль с Федерико, который стал вдруг умолять его жениться на Кончите.

Помолвка и наутро – расставание. Танцуют грустный вальс и поют по очереди. Николя: «Тu moi le aube se reveille, passe sans chaussures sortiras….» (Ты меня на рассвете разбудишь, проводить необутая выйдешь….). Кончита: «Je sais que tu es press d,aller, nous, nous pluted serons ensemble l,internite….» (Я знаю, чем скорей уедешь ты, тем мы скорее будем вместе вечно….). Потом Николя: «Ne clignotent pas, larmojants de vent desesperes tes jeux de cerise; revenir un manvais presage, je te ne jamais verrai ….» (Не мигают, слезятся от ветра безнадежные глаз твоих вишни; возвращаться – плохая примета, я тебя никогда не увижу….). Кончита: «Je te jamais oublierai ….» (Я тебя никогда не забуду….). Николя: «Je te ne jamais verrai….» (Я тебя никогда не увижу….).

Во время этого пронзительно-грустного пения Сашка вдруг ощутил в себе рост жуткой тоски: будто в самом деле навсегда расставался с любимой женщиной, которую вот еще держит в своих руках, а завтра, послезавтра от нее останутся только тактильные воспоминания и этот ее взгляд – глубокий, отчаянный, завораживающий….

Далее одиночество Николя в Нанте, без денег. Танцует, опустив голову и чуть приподняв от бедер руки; потом стучит по груди: « Je suis vide, je suis dans la charogne, moi, je l,ai perdu, mon Dieu, et voice, je frappe sur la poitrine, comme pin, comme pin, comme pin!» (Я пуст, я нищая падаль, себя я утратил, Создатель, и вот я стучу по груди, как дятел, как дятел, как дятел!). Уходит.

Выходит Кончита и поет, вглядываясь в горизонт: «Dix ans, je m,attende a toi, tu es dans le chemin, tu es tout pres de moi….» (Десять лет в ожиданьи прошло, ты в пути, ты все ближе ко мне….)

Но вот закономерный конец. Хор поет: «Le paix, Dieu, l,ame de ta servente Conchita et l,ame de ton serviteur Nikola» (Упокой, господи, душу рабы твоей Кончиты и раба божьего, Николя)

Но хор продолжает (а на сцену вновь выходят Николя и Кончита и берутся за руки): «Ali amant de la paire, nous avons oublie de grappling et dinant pourquoi sommes-nous sur la Terre ont frappe – ali, l,amour, ali!» (Алилуйя возлюбленной паре, мы забыли, бранясь и пируя, для чего мы на Землю попали – аллилуйя, любовь, аллилуйя!).

Единственная зрительница встала и пошла к сцене, восторженно аплодируя и блестя повлажневшими глазами: – Жанна! Алекс! Вы – боги! Так спеть, так сыграть вы могли только через вселение в вас Полигимнии и Аполлона!

– Как ты думаешь, Мари, королю тоже понравится?

– Думаю, да. Только мадам, Вы опасно сближаетесь во время спектакля с Алексом. Со стороны вы кажетесь абсолютно влюбленной парой, да и целует он Вас, кажется, по-настоящему….

– Хорошо. Буду держаться от этого мужчины подальше. Жаль лишь, что накал страсти в спектакле станет ниже.

– Пусть будет пониже. Короля это вполне устроит.

      Глава десятая. От обладания к истязанию.

Артисты после репетиции, как всегда стали расходиться, но маркиза Лаферте вдруг остановила Алекса и Кристиана:

– Я так давно не была в вашей компании, мне хочется поболтать, попеть, потанцевать. Давайте останемся здесь: ведь в вашей квартире нет места для танцев? А может быть и ты, Жанна, останешься? Или король может прийти тебя сегодня навестить?

Мадам де Помпадур замерла, потом с горчинкой улыбнулась и осталась в «Оленьем парке». Послали, естественно, за ужином в ресторан, шампанским (для дам) и токайским (для мужчин). Перед ужином Мария-Тереза рассказала, что нового произошло в парижском свете и полусвете (имея в виду артистическую среду). Оказалось, что в ратуше состоялся бал, где основным танцем был вальс. Их разновидностей местные музыканты сочинили уже больше десятка, не считая трех родоначальных (в Европе Сашка показал лишь Амурские волны, Белый танец и Ласковый зверь). Маркиза была нарасхват, потому что призналась одной из подруг, что самый аристократический танец (Ласковый зверь) Алекс посвятил ей и сам учил ее танцевать. Помпадур с прищуром посмотрела на галанта, но Сашка ответил ей самым безмятежным взглядом. Наконец, принесли лакомства и у всех вдруг прорезался хороший аппетит – исключая Помпадур: так не ела пищу, а поклевывала.

Потом много танцевали (отпустив прислугу), и Сашка беззастенчиво пользовался своей интим-вертушкой (дамы восприняли его тесные объятья как должное); потом долго пели под гитару. Было уже поздно, пора было расходиться, но тут Сашка (попросив Кристиана выдавать ртом звук «пум-пум-пум-пум» и отбивать на тыльной стороне гитары ритм) стал показывать дамам совершенно пикантный аргентинский танец под названием «танго»…. Для этого танца наряд Лаферте оказался весьма кстати: она ловко скользила вокруг торса кавалера, обвивая его бедра то одной ногой, то другой. Жанна смотрела-смотрела, вдруг вышла из комнаты и вскоре вернулась – уже без кринолина под юбкой, но зато на очень высоких каблуках. Сашка обнял ее за мягкую талию, вдвинул ногу меж бедер и дальше танцевал танго только с ней – чувствуя, как восхитительно она распаляется, охваченная совершенно новыми эротическими ощущениями. Когда они очнулись, Мари и Кристиана в комнате уже не было. Они нехотя выпустили друг друга из объятий, произнесли вежливые слова о спокойной ночи и отправились спать в комнаты, расположенные в разных крыльях дома.

Разобрав заранее приготовленную прислугой постель, Сашка лег в нее, но сон, конечно, не шел. Он вытащил из визуальной и осязательной памяти недавние ощущения от близости с Помпадур и стал их не спеша «просматривать». Доведя себя до понятного всем мужчинам градуса, он спрыгнул на пол, зажег свечу и стал ходить по комнате, пытаясь успокоиться. Вдруг в коридоре скрипнул пол. Он одним прыжком оказался у двери, распахнул ее и увидел женщину своей мечты, стоявшую безмолвно, со свечой в руке и в ночной рубашке до пят. Он присел, подхватил ее руками за бедра, прижал к себе и понес к кровати, повторяя: – Жанна! Какая ты умница, Жанна!

Уже раздев ее полностью и всю исцеловав, он вспомнил, что активный секс Кенэ ей запретил еще четыре года назад, отчего король и пустился в забег по малолеткам. Вот досада! Но не насиловать же отважную миледи? Придется обходиться наружными ласками, которых человеки придумали к 21 веку уже много…. Долгое время он несколькими способами нежил мадам, (добившись от нее двух оргазмов), но вдруг она прошептала: – Не нужно обходиться со мной как с фарфоровой чашкой, Алекс. Мне Мари рассказала, что Вы обладаете значительно большим набором приемов – так примените их. Я желаю познать их все….

Она ушла от него под утро, едва держась на ногах от пережитых изнеможений, но запретив ему провожать до комнаты. Осталась в памяти лишь ее слабая теплая улыбка и скольжение нежной ладони по щеке. Когда через два часа Сашка вышел из «Оленьего парка» и направился пешком домой (Петера отпустили с вечера), его нагнала какая-то карета (вовсе не черная), с запяток которой соскочили два лакея и крепко схватили его за локти. Он попытался крутнуться, но вдруг получил сокрушительный удар по голове (видимо, от сидевшего высоко кучера) и потерял сознание. Через какое-то время очнулся уже в прыгающей по щебню карете (от каждого прыжка в голове вспыхивала боль!), привязанный ремнями к спинке сиденья. Напротив сидел мэн, похожий на дворянина, но в тройке из серого сукна – вероятно, полицейский. Мэн смотрел на него с усмешкой, но молчал. Сашка, превозмогая головокружение, боль и позывы к рвоте, приподнял голову и спросил, еле ворочая языком:

– Куда меня везут?

Мужик посмотрел еще усмешливее, но промолчал. Сашка уронил голову на грудь, вяло соображая: «Может, в Бастилию?». Вдруг мэн поднял ему голову, посмотрел прямо в глаза и сказал: – В Бастилию. Хотя можно было бы сразу на эшафот. С вырыванием гениталий и снятием кожи – как и положено было поступать с прелюбодеями во времена первых Людовиков.

Полностью в себя Сашка пришел на другой день. Голова болела, но уже не кружилась, не было и позывов к рвоте. Камера ему досталась одиночная и тоже, как в Вене, сухая. В двери было окошечко для подачи пищи. В углу из пола торчала труба высотой 20 см и диаметром 10 см – «это вместо ведра что ли?». Подошел, принюхался – точно, канализация. «Как же устроен смыв?» Потом узнал: приходит все же мужик с ведром воды и смывает. Какой тогда смысл в этакой канализации? Впрочем, о чем я думаю? Думать надо о судьбе своей дурацкой, когда бросают в тюрьму уже как рецидивиста: за повторное оскорбление его (ее) Величества…. Тогда за меня нашлось кому вступится, но теперь? Жанна…. Каково ей сейчас приходится, бедняге? Король сильно к ней благоволит, но простит ли прямую измену? Она может оказаться в тюрьме как графиня Козель у Августа Сильного. Впрочем, в реальной жизни он простил (или все же не узнал?), когда она завела себе миньона де Шуазеля, которого сделала министром иностранных дел…. Кристиан? Он здесь лишь принц чужой страны, то есть почти никто. Дилемма у меня, видимо, простая: либо казнят, либо оставят тут жить. И то и то хреново-о…. Начать что ли достижения науки и техники припоминать, чтобы было чем торговаться? А что, это мысль…. Но дадут ли мне перо, чернила и бумагу? А, на фик, не хочу больше дергаться, пусть будет, что будет. Жанна….

Пришли за ним на третий день: вывели во двор, где стояла телега(?) с запряженной в нее лошадью, посадили на нее и пристегнули руку цепью к станине. Рядом уселись два солдата(?) с ружьми, лошадью стал править третий. «Н-ну!» – крикнул возчик, и телега поехала прочь из Бастилии. «Что за кубрет судьбы? – озадачился Сашка. – Так у них на эшафот что ли возят? Ответят ли мне солдаты?» Солдаты охотно ответили, и Сашка даже порадовался сначала: его всего лишь призвали в армию короля, хоть и простым солдатом! Полк Алансонский, рота гренадерская. «Жрать дают от пуза, но трюфелей в нашем рационе нет, мсье барон. Ха-ха-ха!»

Пехотный полк был размещен недалеко от Версаля, примерно в 20 км. Стандартное П-образное расположение одноэтажных казарм вокруг плаца, на котором занималось шагистикой какое-то подразделение. В стороне несколько обычных домов – там, вероятно, квартируют офицеры. В другой стороне еще домики, около которых копошатся детишки под присмотром простолюдинки – обиталище обслуги? Еще длинное приземистое здание – явная конюшня. Тут же стоят под навесом телеги и коляски (офицерские?). Еще колодец с воротом, длинные корыта рядом (поилка лошадей или солдатский умывальник?). А в лесочке за офицерскими домами мелькают в воздухе женские юбки – качели? Единственное тут развлечение для офицерских жен и дочерей? Вскоре оказалось, что не единственное….

Телега объехала плац и остановилась у конюшни. Солдаты отцепили пленника от телеги и повели к одному из домов. Навстречу вышел один офицер, поглядел на его изысканный (хоть и потрепанный уже) наряд и ушел в дом. Минут через пять вышел другой: постарше и весьма вальяжного вида. Он подошел ближе, на расстояние 2 м, откинул голову назад, чтобы иметь возможность говорить с «новобранцем» свысока и приглушенно рявкнул: – Имя!

Сашка решил, что в этой ситуации меряться понтами не стоит, и, подпустив во взгляд и голос простодушия, четко ответил: – Алекс Чихачев!

Вероятно, полковник(?), в самом деле, не знал его имени, так как непритворно удивился:

– Что за странное имя? Вы прибыли во Францию из колонии?

– Из России, ле колонель.

Тот еще более удивился, чуть подумал, но решил, видимо, что эта странность существа порученного ему дела не меняет, и продолжил:

– Решением королевского судьи («Разве суд уже был?» – слабо удивился попаданец) за оскорбление его Величества Вы подлежите телесному наказанию в количестве ста плетей («Сколько?!» – ахнул Сашка). Если это наказание Вы переживете («Суки, гады, сволочи!!»), то вступит в силу вторая часть наказания: Ваша служба в армии в качестве рядового гренадера. Вы сможете стать офицером, если отличитесь в боях. Вопросы есть?

– Сто плетей…. – сказал убитым голосом Сашка. – Разве можно их выдержать?

Полковник кинул на него чуть презрительный взгляд и вдруг спросил: – Ты выглядишь весьма здоровым парнем. Гранаты метал когда-нибудь?

«Это шанс, шанс!» – понял Сашка и торопливо сказал: – Еще не приходилось, но я уверен, что брошу дальше любого вашего солдата!

Полковник снова вытаращил глаза на странного дворянина: это он от испуга, что ли, чушь городит? Но нет, стоит и смотрит совершенно искренне….

– Это легко проверить, не так ли? – сказал, чуть усмехаясь, полковник. – Полигон для метания гранат у нас недалеко. Сейчас же и поедем.

– Только мне понадобится кусок веревки, – сказал Сашка. – И, может быть, фрагмент сетки.

– А Вы хитрец, – одобрительно улыбнулся полковник. – Может, и правда, дальше бросите.

Ехали на полигон в коляске полковника и уже без цепей. На полигоне Сашка осмотрел площадку для метания, одобрил («ровная….») и поглядел в сторону луга, по которому должен наступать «противник». Потом покрутил в руках гранату (железное ядро диаметром меньше 10 см и весом чуть больше килограмма, с запальной фитильной трубкой, без ушек), спросил, сколько времени горит заряд, попросил вынуть трубку, поджег фитиль и отбросил ее, считая секунды – получилось пять. Ладно…. Потом сделал кулек из сети, положил в него гранату запальной трубкой вверх, отрезал кусок веревки длиной в 2 локтя, завязал один конец в узел, а другой расплел и стал сращивать с кульком. Полученный «молот» потряс, проверяя на прочность вязок, покрутил над головой, одобрил и стал готовиться к запалу фитиля и броску. Полковник смотрел на него уже с большим одобрением. Вот запал задымил, Сашка, стоя спиной к цели, мотнул один раз над головой гранату, потом крутнулся туловищем вокруг оси раз, другой и пустил снаряд вместе с веревкой по высокой дуге, выпрыгнув вслед за ним («Хорошо, что в сектор намеченный попал» – облегченно вздохнул он). Граната полетела далеко-далеко (явно за 100 метров) и вдруг взорвалась в воздухе.

– Надо длиннее запал сделать! – в сердцах сказал Сашка.

– Отличный бросок и взрыв удачный, – не согласился с ним полковник. – Прямо над головами наступающих бы случился, с наибольшим поражающим эффектом. Вы молодец, не обманули. Долго тренировались?

– Бросал первый раз, но видел, как это делают гренадеры в одном из русских полков.

– Ваши гренадеры, значит, лучшие в Европе. Мои дальше 100 локтей гранату не кидают.

– Поражающий эффект гранаты можно сделать максимальным, – стал выдавать второй секрет Сашка, но вовремя осекся. – Я этот способ пока Вам не скажу. Если забьете плетьми – умрет вместе со мной.

– Если бить мягкой плеткой, с умом и вполсилы, то не забьем, – выдал свой секрет полковник. – Но помучиться, конечно, придется….

Экзекуция преступника проходила на плацу, перед строем всего полка, выстроенного поротно по его периметру. В одном из проемов между ротами сел в кресло полковник, которого обступили дамы числом более десятка. На самом видном месте поставили козлы, покрытые щитом из оструганных досок. Сашку, еще в одежде, провели под барабанный бой мимо всех рот, поставили перед козлами и один из старших офицеров зачитал постановление суда (в котором так и не было сказано, каким образом он оскорбил короля). По окончании его речи к козлам вышел обнаженный по пояс страхолюдный палач в черной маске, покрутил в руке треххвостую плеть и изобразил ей в воздухе громкий щелчок. Потом бросил плеть на щит и стал срывать (именно разрывая на полотнища!) одежду с казнимого – вплоть до полной обнаженности. Позволив дамам полюбоваться на его причиндалы (которые от страха перед казнью уже съежились), палач ловко бросил Сашку ничком на щит и привязал к нему веревками, пропущенными через специальные пазы. Сашка напрягся в ожидании, и вот плеть в первый раз хлестнула его по спине. «Е-мое!! И это щадящий режим?! Су-уки-и!». Раз за разом плеть жалила его плечи, спину, ноги, руки и снова плечи. Он сначала считал удары, но после пятидесятого сбился, а еще через время потерял сознание….

      Глава одиннадцатая. Сашка солдат.

Очнулся Сашка уже к вечеру и сразу обрадовался: «Жив!». Потом чуть пошевелился, лежа на животе, и враз ощутил, как жутко болит все тело – хотя били же только по спине? Потом ему стало холодно, очень холодно, но вдруг кинуло в жар, и он вновь впал в забытье….

К исходу второго дня он осмелился встать (по интимному делу) и, держась за стенку, побрел вдоль нее – хотя совершенно не знал, где находится туалет. Впрочем, его заметили солдаты, перехватили и заставили использовать горшок. После чего он смог дойти обратно и вновь упасть животом на матрас. Третий день ходил уже осмысленно, одетый в какие-то порты и рубаху и опираясь на выданную сердобольными солдатами палку. К концу недели обрел почти прежние кондиции, хотя шрамы на своих плечах еще прощупывал.

Сержант Жерар, являвшийся основным командиром в пелотоне гренадеров (к которому оказался причислен рекрут Чиче – так его фамилию сократили с легкой руки полковника), осмотрел его досконально, заставил отжаться, поприседать, побегать и решил, что к прохождению службы он готов. После чего выдал ему форму гренадера: голубовато-синие колет, камзол и кафтан с красными бортами и полами, белые гамаши и конусовидную гренадерскую шапку. Полюбовался на новоиспеченного солдата и отвел к командиру роты, капитану Дюкло. Рослый, флегматичного вида капитан молча поиграл бровями и велел идти за ним. В итоге Сашка оказался вновь перед полковником де Рибери. Тот оглядел его в свою очередь и хохотнул:

– Как новенький! Поди, перетрусил под плетью? Думал, обманул полковник? Де Рибери всегда держат свое слово! Держи теперь и ты свое, солдат Чиче. Рассказывай, что за новое усовершенствование ты знаешь для гранаты?

– Их два: основное и вспомогательное. Основным является новая оболочка гранаты, которую следует делать рифленой, то есть разделенной на много табличек. При взрыве оболочка будет разрываться именно на эти таблички, которые станут основными поражающими элементами гранаты.

– Это ты так думаешь или видел где-то такие гранаты?

– Видел. Их начали делать в городе Туле, недалеко от Москвы, – как раз для российских гренадеров.

– Ты сможешь сделать образец такой гранаты, а потом испытать?

– Думаю, что смогу.

– Вот с завтрашнего дня этим и займешься вместе с нашим кузнецом.

– Тогда позвольте к гранатам приделать и вспомогательное усовершенствование?

– Какое?

– Две металлические ушки возле запальной трубки – к ним будет удобно привязывать метательную веревку, вместо сети….

– Хорошо. Сколько тебе понадобится времени?

– Все будет зависеть от квалификации вашего кузнеца….

Кузнец оказался достаточно толковым, хотя рубашку к гранате пришлось делать сборную и облекать ей оболочку из обожженной глины. В итоге граната оказалась раза в 1,5 больше по диаметру и весу – при том же заряде. Но когда Сашка ее испытал на полигоне (присутствовал лишь сержант Жерар и пара солдат, изначально сочувствовавших и помогавших Чиче), эффект оказался невероятным: расставленные ими дощатые мишени (типа солдаты) оказались все поражены осколками! Соответственно, новые гранаты были поставлены на поток, и через две недели их набралось двадцать – достаточно для проведения показательного выступления, которое и состоялось в присутствии полковника и всех наличных офицеров полка.

Для этих офицеров все было внове: и вид гранат и метатель Чиче и поразительный эффект от разрывов. Мнение их было единодушным: направить задокументированные материалы испытаний маршалу Ришелье. Представить эти материалы и сами гранаты взялся, конечно, полковник де Ривери, который прихватил с собой и рядового Чиче: для метания гранат и на случай необходимых консультаций. Впрочем, на переписку с канцелярией маршала и согласование времени новых испытаний понадобилось время, в течение которого кузнец клепал новые экземпляры гранат под присмотром шустрого гренадера.

В Версаль де Рибери и Чиче прибыли утром 20 мая (спустя месяц после ареста Сашки), причем по дороге Сашка рассказывал полковнику о новом роде войск Российской империи: егерях. Полковник постепенно этими рассказами воодушевился. Оставив рядового ожидать в кордегардии, он отправился к Ришелье. Сашка же подольстился к начальнику караула, сержанту, который сообщил ему основные новости дворца. Нет, никаких перестановок в верхах в течение месяца не случилось: король каждый день разговаривает подолгу с Помпадур и похаживает вечерами к О,Мэрфи, королева не покидает Трианон, дофин и дофина преимущественно музицируют и клепают детей, министры все на месте…. Новые спектакли? Маркиза вроде бы представила недавно королю какую-то трагедию, но мы, само собой, на эти спектакли не ходим: рылом не вышли. Да и чего хорошего в этих торжественных завываниях? Вот на комедию я бы сходил, но их можно посмотреть только в Париже…. Не знает ли он Кристиана, принца Саксонского? Нет, тут ведь много всяких принцев и герцогов, всех не упомнишь…. Вот и полковник твой идет…. И тебе всего хорошего.

Испытания гранаты, проведенные в оцепленном участке лесо-парковой зоны Версаля, тоже оказались успешными. Маршал долго осматривал бумажные мишени, нашел в каждой дырочки и разулыбался. Это ж какие перспективы вырисовываются! Можно поражать врагов за пределами прицельной точности ружейного огня и как поражать – прямо косой! Но, может быть, этот метатель один такой уродился, а другие не смогут? Ну-ка, молодец, иди сюда и рассказывай…. Смогут и другие? Тут важен сам метод метания? Это да, метод кажется простым, даже странно, что никто до тебя этому не догадался. А сможешь обучить пару моих офицеров, вот сейчас? Только без заряда? Ладно, они действительно могут по неопытности либо себя, либо нас подорвать. Ну-ка, ну-ка…. О, полетела, только совсем не туда и низко…. Зато этот так запулил, что из виду гранату потеряли…. Нашли? Еще по разу…. Теперь лучше, гораздо лучше. Ну, бог Троицу любит…. Опять неплохо, хотя с точностью Чиче пока не сравнить…. Ясно, что важны тренировки. И ясно, что это ручное оружие может явиться нашей козырной картой в сражениях с англичанами.

– Ваше сиятельство, – обратился к маршалу де Рибери, решивший ковать горячее железо. – Позвольте немного расширить эти перспективы? Получается, что такое метание гранат могут освоить любые солдаты: не сильные, но ловкие. А если их вооружить кроме гранат еще нарезными штуцерами с прицельной дальностью в 300 м и позволить им действовать врассыпную из леса или из засад, то каждый такой егерь сможет убить 3-5 и больше солдат противника – в итоге их армия буквально растает.

– Как Вы назвали этих одиночек: егер? Почему?

Де Рибери замялся, не желая делиться славой, но почувствовал, что может загубить хорошую идею на корню и сказал:

– Отдельные полки егерей уже есть в армии императрицы России.

– Откуда у Вас такие сведения? Мне об этом ничего не докладывали….

– Мой солдат Чиче родом из России. Это он мне о них сообщил

– Простой солдат? И Вы поверили?

– Он был там дворянином и офицером. В нашу армию его завербовали.

– Но почему солдатом?

– При нем не оказалось бумаг, подтверждающих дворянство. А Вы знаете, как трудно во Франции мещанину стать офицером.

– Эй, солдат! Чиче! Иди сюда….

      Глава двенадцатая. Сашка лейтенант.