Текст книги "Как стать великаном"

Как стать великаном
Николай Весенёв

© Николай Весенёв, 2023

ISBN 978-5-0060-1712-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хочу стать великаном

Всем известно, что высоко в горах, нависающих над бушующим морем, куда доберётся разве только тот, кому не жалко свою обувь и свои ноги, обитают только великаны и карлики. Наверно, затем их Бог так и создал, чтоб не мешали друг другу. Хотя, признаюсь, не всё пошло по такому замыслу. Карлики часто смотрели наверх, а великаны – под ноги. И тут, когда они узнали о соседстве друг друга, и начались споры, интриги и прочие плохие дела. Но наша история не об этом. Наша история о ловком карлике Тамтуте, который мечтал стать великаном.

На момент нашего повествования Тамтуту было бы уже за 30 лет, хотя по карликам это трудно определить. Обычно о них говорят так: от 15 до 45 лет. Но это я отвлёкся. Так вот. И с самого детства он мечтал стать великаном. Почему? То ли потому что так можно было намного быстрее и дальше ходить, то ли потому что ему были по душе великанши, а особенно, конечно, великанские завтраки.

А может, потому что в детстве он очень обиделся. И вот как это было. Однажды на одном скрипучем деревянном мосту, стоявшем на огромных булыжниках, встретились три маленьких великанчика и карлик Тамтут. А так как великанчиков было больше и были они выше, то, конечно, Тамтуту просто обязательно должно было от них достаться. Наверно, это потому, что самим великанчикам нередко доставалось от ещё больших родителей.

– Фу, мелюзга! – прокричал один великанчик, и горы задрожали.

– Да, он как половина куриной ножки, которых я на обед штук двадцать ем, – поддержал его друг, усмехаясь.

– Что вы ко мне пристали? – воскликнул писклявым, еле слышным средь гор голосом Тамтут.– Разве плохо быть маленьким?

– Конечно, плохо. Маленьких не любят – так мне мама говорит, – ответил первый великанчик.

– А мне мама говорит, – продолжил второй великанчик, – что маленьких легче задавить. И что вообще маленьким тяжелее жить, да…

– А мне папа говорит, – заявил третий великанчик, – что если я не достигну его роста, то он меня из дома прогонит. Да я бы и сам ушёл, позор-то какой. Ушёл бы к бушующему морю и никогда бы не появлялся…

Тамтут слышал это, и губы его задрожали от стыда и позора. До этого ему и не приходило в голову, что он настолько маленький и что это так уродливо. Тогда он убежал своими крошечными кривыми ножками, долго плакал в своём доме-пещере и не слушал маму, что быть карликом – это нормально и даже удобно. Что множество поколений до него ими были, и множество поколений после него ими будут. Тогда-то он и обещал себе, что рано или поздно станет великаном.

А если уж Тамтут взялся за что-то, то так оно и будет. Это знали все карлики и вы знайте. Этим чудным для любого карлика свойством славился ещё его отец Таксяк. Долго ещё будут рассказывать о том, как он возьми да и реши забраться на самую высокую отвесную скалу. Да и заберись. Тысячи раз он падал, ломал себе всевозможные кости, но всё же вставал. И поднялся же. Правда, погиб он страшно. Шальной валун сорвался со скалы. То ли из-за великана какого, то ли просто так. Но Тамтут-то всегда знал: его отец никогда бы не отказался от прогулок по горам из-за каких-то там валунов. «И карлику гора по колено может быть», – таков был девиз Таксяка.

Но я снова отвлёкся, потому что Тамтут уже стоит в пещере перед горбатым и морщинистым, как изюм, старичком, к которому он часто приходил за советами.

– Как стать выше? – спрашивал он у самого мудрого из карликов.

– Зачем тебе? Ты что не хочешь помещаться в свою пещеру?

– Нет. Просто нужно.

– Ладно. Ну, для начала ты должен начать висеть на дереве над бездонной пропастью, так ты станешь выше…

Бездонной пропастью называлось ущелье, у которого, как вы уже догадались, не было видно дна. Карлики только предполагали по звуку, что внизу текла буйная речушка. И вот там, на дереве, и начал висеть Тамтут. Руки его скользили, царапались, в пальцы лезли занозы, холодный, пронизывающий насквозь ветер сдувал его, но Тамтут не сдавался. Каждый день он висел час. Потом два часа. Потом три. Потом он висел целый день. И всё это время, каждый раз, когда он приходил домой, он вставал к стенке пещеры и отсчитывал свой рост. Так висел он неделю. Месяц. Три месяца. Полгода. Что ж, он вырос на полтора сантиметра, и теперь его рост составлял ровно полметра.

– Как же так? – думал Тамтут.– Столько времени зря. Я бы и сам так вырос.

И снова он пошёл к мудрецу.

– Почему? – только и был его вопрос.

– Потому, – только и был ответ мудреца.– Так всё устроено.

– И как же мне стать по-настоящему высоким.

И тут мудрец догадался, лицо его озарила лукавая и вместе с тем грустная улыбка.

– Неужели ты хочешь стать великаном? Настоящим великаном? То есть вырасти примерно в 87 раз.

Тамтут набрался смелости, сжал кулаки и ответил:

– Да. Как же мне им стать?

Но на его удивление мудрец не разозлился, не огорчился, не рассмеялся. Он смотрел на него в упор.

– Легенды гласят, что, может, пятьсот, а, может, и тысячу лет назад жил-был такой же, как ты, карлик. И захотел он стать великаном. И тогда мудрец – мой дед, я хоть и выгляжу старым, но не настолько, не смотри на меня так – сказал ему: «Иди к великанам и живи с ними. Семь дней даю тебе. Либо ты станешь великаном и останешься с ними, заведёшь себе великаншу, у вас будут великанчики, и во всех спорах ты будешь против нас, либо ты вернёшься и скажешь мне: «Какой я был дурак!». Но помни, только 7 дней. После этого дороги назад тебе не будет!

– И что же с ним случилось?

– Легенды имеют чудесную особенность оканчиваться в самом неожиданном месте, – улыбнулся мудрец.

– И мне тоже надо идти к великанам? – спросил Тамтут.

– Если ты хочешь им стать, то конечно. Но готов ли ты оставить свою маму, свою семью, своих друзей… меня, наконец-то?

Этот вопрос серьёзно озадачил Тамтута, и думал он над ним пять лет, пока совсем не стал взрослым карликом. По их меркам, конечно. Как же не хотелось ему покидать своих родных, но он чувствовал, что просто не может быть карликом. Что он рождён, чтобы стать великаном, и не может остановиться на половине пути. Что там, когда он достаточно вырастет, ждёт его то, чего нет здесь. И со слезами на глазах и ноющей болью где-то в левой части груди он собрал небольшой грязный мешочек и вечером во время ливня так, чтобы никто потом не нашёл его следы и не попытался вернуть назад, покинул родную пещеру и отправился в неизведанное.

– И что он просто так взял и ушёл? Даже не попрощался с мамой?

– Да, он поступил неправильно. Я его и не оправдываю…

– И он совсем не сожалел об этом? Ему не было стыдно?

– Конечно, жалел. Уверяю тебя, каждую ночь ему снилась матушка и каждую ночь – во снах, конечно – он падал перед ней на колени и извинялся.

– Почему же он тогда ушёл?

– Ты что совсем меня не слушаешь? Я же сказал, карлики, куда не посмотри, думают только о себе. Это и не плохо, и не хорошо. Вот, например, дарит карлик-сын маме-карлику луговых горных цветов. Она улыбается, и ему от этого тепло на душе. Он дарит ещё такой же букет, и так до тех пор, пока мама не перестаёт улыбаться и тепло в душе куда-то исчезает. И, конечно, карлик никому не сделает больно. Потому что если ему сделают также, то и ему будет больно. Я же говорю – это и не хорошо, и не плохо. И в этом случае Тамтут просто до конца не знал, как будет больно его маме, если он уйдёт непонятно-куда и непонятно-зачем. Только и всего. Когда-то он поймёт это, но будет поздно…

– Ты загрустил?

– Нет, что ты. Мы просто отвлеклись от нашей истории. Так вот. Тамтут шёл и шёл…

Много верёвочных мостов, раскачивающихся от ветра по кругу, он прошёл. Много скал обогнул, разодрав ноги. Много раз он чуть не падал с них. Много раз на него нападали горные орлы, некоторые из них уносили его в свои гнёзда, и тогда ему приходилось сбегать, снова искать путь к великанам и продолжать идти. Вот незадача, в детстве, когда ему совершенно не хотелось с ними встречаться, они ему везде попадались, а теперь – ни одного. Только горы, плотно покрытые туманом.

На в кто-знает-какой день он наконец увидел перед собой тёмную, мохнатую фигуру.

– Эй-эй, – прокричал он почти таким же писклявым голосом, который имел в детстве.

– Да, – ответил тот, и валуном, упавшим со скалы чуть не задавило Тамтута. Тогда бы и закончилась наша история, но его спас великан, который смотрел на него и умилялся расплывавшимся от улыбки жёлтым ртом, выражая всей своей заросшей физиономией с носом-картошкой изумление.– Какие вы, карлики, милые, я просто не могу!

– Вообще-то, – постарался серьёзно и даже грозно сказать Тамтут, – я здесь по делу.

– Ах да, – смущённо проговорил великан, выпуская его из своей огромной лапы.– Говори.

– Отведи меня в племя великанов.

– Зачем же?

– Я хочу стать великаном и стану им, – воскликнул Тамтут, размахивая руками, что делало его ещё более забавным.– Ты должен мне в этом помочь, а я, обещаю, стану тебе настоящим братом.

– Конечно, – отвечал великан.– Мы знаем, как превратить тебя в великана. По правде говоря, в нашем племени недолюбливают карликов, но ты будешь жить со мной на моей горе, и я буду тебя защищать. Но при одном условии… – закончил он, улыбаясь, как сельский дурачок.

– Каком же?

– Ты будешь со мной играть и говорить каждый вечер. Всегда, с самого детства, я мечтал поиграть с карликом. Вы же такие маленькие, такие забавные…

Казалось, скоро он вытянет палец и будет шептать «тю-тю-тю», как играют обычно родители со своими детьми. «Какой странный великан», – подумал Тамтут. Если они все такие…

– Ну-ну, не унижай моё достоинство. Тем более, скоро я уже не буду карликом. Да и сейчас им себя не чувствую.

– Так ты согласен на мои условия? – проговорил великан.

– Да.

И они пошли в горную долину, где жило порядка десятка великанских семей. В отличие от карликов у каждого из них была своя гора, а то и две. Спали они прямо под открытым небом, делая себе кровать из сухой земли и подушку – из булыжников. Поэтому-то и были они намного грязней, чем опрятные карлики.

Первая ночь оказался ужасной. Вокруг горели костры, которые дотягивались до низкого неба, по кругу танцевали (вернее топтались с одной ноги на другую) великаны. Тамтут никак не мог заснуть, поэтому решил пройтись погожим вечерком, пока его новый друг храпел, заставляя облака двигаться быстрее. Это, кстати, было одной из причин, почему карлик не мог заснуть.

Но его прогулку прервали три огромных бородатых великана с засаленными волосами – нетрудно было узнать в них те давние детские черты трёх великанчиков, которых Тамтут встретил около моста. Они, казалось, его не узнали. Впрочем, это было к худшему.

– Кто это? Я уж думал лисичка – я б ею полакомился!

– Нет. Это человек, как он зашёл в наши края? Сразу ему голову открутить, или сначала пару историй расскажем? Они такое любят.

– Нет, братья, вы ошиблись. Это карлик. Большой для своего племени, но карлик. Карлик-переросток, – и великан громогласно рассмеялся над собственной шуткой.

Тамтуту было лестно услышать, что он перерос своих соплеменников, но всё-таки недостаточно. Теперь он стремился к другому, поэтому он, потеряв страх, вдруг резко заявил:

– Вообще-то я скоро повыше вас буду!

– Не будешь, – отвечал первый великан, вдоволь посмеявшись над дерзким карликом.– Потому что мы сейчас же тебя втопчем в землю!

– Стой, – остановил его второй любопытный великан.– И как же ты хочешь достигнуть такого же роста, как мы?

– А я буду жить как вы, – выкрикнул Тамтут, пока великаны, присев на колени, прислушивались к его голосу. После этих слов все они захохотали.– Чего вы смеётесь? У меня уже есть один друг-великан, и он меня защитит от таких, как вы…

Но тут, когда Тамтут вспоминал его имя, показался и сам новоиспечённый друг, которого, по всей видимости, боялись три молодых великана.

– Я же тебе сказал не высовываться, – прорычал он совсем не так, как совсем недавно говорил с ним. Ужасно. По-дикому. Казалось, вот-вот и он сомнёт Тамтута, как жалкий осенний листик. Глаза его сверкали красным огнём, он скалил свои чёрные клыки.– А вы что уставились?! Спать живо! Что, никогда ручного карлика не видели?! И правильно, вам такой и не светит…

– Простите, учитель, – пролепетали повзрослевшие великаны и убежали, подминая под себя землю и ломая скалы под ногам.

– Какой ручной карлик?! – возмутился Тамтут, но его крепко и грубо схватили так, что он ничего не видел до тех пор, пока не оказался там, откуда начал свою прогулку – на горе великана. «Что, если он прямо сейчас съест меня? – думал он.– Великаны способны на такое? Мама говорила, что запросто». – Что ты хочешь со мной сделать?

– Уложить спать, – прошептал хриплым, снова изменившимся голосом великан. Не таким, как при их встрече, но и не таким, как пару минут назад.– Не надо было тебе высовываться… Тут опасно! И мне нельзя сюда карликов приводить, понял? Не шибко тебя напугал? Прости, так надо было…

– А почему они тебя боятся? – спросил Тамтут.– Эти юные великаны.

– Потому что я их учитель. И потому что я самый грозный и злой великан в этих горах.

– Но ты же совсем не такой! – удивился Тамтут.– И я в этом убедился. Или такой?

– Не такой, – грустно ответил великан, и по его щеке скатилась на землю огромная слеза.– Но злым быть проще… Вот если бы я не был злым, смог бы я тебя защитить? Не-е-ет.

– И всё-таки мне кажется, ты не прав.

Великан пожал плечами. Он оторвал от своей поношенной и грязной одежды небольшой кусочек, так чтобы он идеально подошёл Тамтуту, как одеяло.

– Как тебя зовут, кстати?

– У великанов нет имён. Мы рычим, когда хотим кого-то позвать.

– Ну, представим ситуацию. А если вокруг тебя десятки великанов. Не будешь же ты…

– Буду, – перебил его он.– Буду рычать, пока не обернётся тот, который мне нужен. Но ты можешь дать мне имя. Мне бы хотелось его иметь. Это забавно… и глупо.

– Давай ты будешь Альберт, – произнёс Тамтут воодушевлённо и в ту же секунду уснул. А новоиспечённый Альберт (имя совсем не подходящее этому неказистому увальню) всё ещё лежал и лежал, и думал о чём-то, смотря в низкое, но бескрайнее небо.

Просыпаются великаны поздно. Тогда, когда хотят. Или тогда, когда их своим рёвом будят другие великаны, которые тоже проснулись поздно, но не так, как они. Думать о чужом сне у великанов не принято. У них это показатель слабости, глупости. Тогда же сонные и юные великанчики и великаны постарше идут на занятия, где учителем у них будет тот самый новоиспечённый Альберт.

– И как мне стать великаном? – бодро поинтересовался Тамтут у своего сонного друга.

– Так. В первый день постарайся привыкнуть к образу жизни великанов – вскакивать так рано ни к чему. Посмотри на наши привычки, обычаи, разговоры. Это на первый день. И не торопись. И никому не попадайся на глаза!

И с этими словами великан зажал Тамтута в свой ужасающий огромный кулак, где одна мозоль была размером с голову карлика, и понёс его на горную лужайку, пока карлик старался не болтаться, как селёдка в банке, и найти точку опоры.

– Не волнуйся, – говорил Альберт.– Кулак я не разожму, чтобы тебя никто не увидел, а ты наблюдай их через щели между пальцами. Если задыхаться начнёшь, то вот тебе пёрышко – пощекочи меня, и я что-нибудь придумаю.

Наконец друзья пришли на полянку, расположенную на краю скалы, которая пожелтела от тысяч втоптанных неуклюжими ножищами цветков. Холодный ветер обдувал их, и пару раз Альберту даже приходилось останавливаться, потому что из-за проплывающего у них под носом облака он не видел своих учеников, которые наверняка уже натворили какую-нибудь шалость. А ученики у него были прескверные. Великаны вообще не отличаются тягой к познанию и усидчивостью. Это даже является одной из излюбленных тем в анекдотах у карликов.

– Эу-эу-эу-эу, – таким грозными приветственными криками и ударами по земле был встречен учитель.

Стоит ещё отметить, что великаны не способны к прощению, не способны, так сказать, ощутить себя в другой шкуре. Старая великанская поговорка – хотя они их не жалуют – звучит так: «Наступили на ногу – наступи на голову». Так что просто представьте, каково было Альберту. Впрочем, вы и так это увидите.

– Привет, великанчики, – прогремел он.– Сегодня я вам расскажу о бушующем море, что находится далеко отсюда.

– Так зачем нам оно? – прокричал тот самый юный великан, от которого вчера Альберт спас карлика.– Оно же и так далеко.

– Ры-ры-ры… – прорычал другой великанчик, пока учитель его не заметил.– Этот р-р-р, – прорычал он, указывая на другого великанчика, – мешает мне Вас слушать. Можно я сломаю ему шею?

– Нет, мы же договорились, что в классе такого делать не будем, – терпеливо проговорил Альберт, но блеска в его глазах, с которым он шёл на урок, уже не было.

– А руку?

– Нет.

– А просто прорычать ему в ухо, чтобы он ничего не слышал дня два?

– Нет.

И тогда огорчённый великанчик сел на места, пронзая яростным диким взглядом товарища.

Постепенно урок перешёл в спор о том, чья гора выше, чьи отцы сильнее и толще, кто станет выше, кто рычит громче, кто дальше прыгнет, кто… Тамтут был зажат в кулаке и думал, как, наверно, невыносимо тяжело Альберту. «Почему его никто не слушает, когда он хочет всем им рассказать нечто захватывающее? А я что… у меня осталось уже 6 дней, а может, и 5, учитывая путь. И если я не стану великаном, то я никогда не смогу вернуться к своим. К своим?»

– Ры-ры-ры… – рычал в то время Альберт, – не отдери ухо своему другу!

– Он мне не друг! Он сказал, что сильнее и толще меня!

– Тебе не обязательно доказывать обратное, р-р-р-р!

– Я не трус! – забасил великанчик, отчего все остальные великанчики начали пинаться, драться, кричать и уже позабыли о том страхе, который в них вселял их учитель. Альберт молчал, глядя на них пустым взглядом.

– Мой отец твоего на два куска разорвёт… р-р-р! – кричали они.

– А мой твоего так прижмёт к земле, что его и не видно будет… р-р-р!

– Ну, давай, приходи со своим папаней, покажи на что он годится, р-р-р!

Некоторые великанчики очищали ухо от какой-то противной слизи, плевали, кто дальше, спали…

– Когда еда… р-р-р? – проговорил лениво самый толстобокий из них, вытащивший огромный жёлтый комок из ушей.

– А ну все замолчали! – прорычал с неожиданной жестокостью и злостью Альберт, так что даже кулак его затрясся, и Тамтут вместе с ним. Он ударил им о первый попавшийся валун так, что на скале появилась глубокая трещина, а Тамтут, неожиданно упав, потерял сознание.

Тамтут проснулся, когда уже стемнело. Глаза еле открылись, в голове что-то жужжало, его тошнило. А ещё хотелось снова закрыть глаза. Какой-то знакомый и вместе с тем неприятный, как будто искажённый голос отдавал в звенящие уши.

– Прости меня, Тамтут, – шептал он, пригнувшись к нему.– Я не хотел, я забыл. Порой я не знаю, что со мной твориться. Мне очень стыдно. Это всё из-за того, что я великан. Ты живой?

– Да, – пролепетал Тамтут. И снова заснул. Проснулся он уже утром при странных обстоятельствах. Голова жужжало уже меньше, он даже смог с трудом открыть глаза, только вот это единственное на что было способно его обессиленное и размякшее маленькое тельце. Его окружила толпа великанов, которые с интересом и любопытством разглядывали его, пока Альберт стоял сзади, как художник перед испорченной картиной, и с тревогой и горечью смотрел на них.

– Мне кажется, он уже не жилец… – проговорил один из великанов, улыбнувшись.

– И что же случилось? Тамтут же выжил, да?

– Конечно, да. Ты же ещё не спишь, а мама мне приказала рассказывать тебе эту необыкновенную историю, пока ты сама её не продолжишь в своих снах…

– А где же мама?

– Она либо улетела в далёкие горы, чтобы всё-таки помочь бедному карлику – знаешь ли, она никогда не могла дослушать сказку до конца, всегда гналась помогать кому-то в самые напряжённые её моменты. Либо она сейчас на кухне варит кашу. А ты думаешь, каким волшебным образом она каждое утро появляется у тебя на столе?

– А можно к ней?

– О нет, ты же не хочешь её расстроить тем, что ещё не спишь. Да и к тому же не можешь оставить Тамтута тогда, когда очень нужна ему. Мама бы этого не одобрила…

– Где я? – проговорил Тамтут, но его никто не услышал. Тогда он прокричал, хотя это приносило ему непередаваемую боль и вызывало что-то похожее на звон колоколов и грохот пушек одновременно в висках. Бессовестные мошки окружили его, жужжа рядом и преспокойно садясь ему на нос, как бы удостоверяясь в том, проснулся ли он.

– Ох, он жив, – почти по-детски радостно вскрикнул Альберт.– Как ты, Тамтут?

– Плохо.

– Да, похоже, он жив, – пробурчал тот самый великан, который сказал, что он нежилец.– А ты хотел карликов звать, р-р-р! Тогда на собрание выдвигается другой вопрос. А именно – что с ним делать? Лично я карликам не доверяю.

– Я тоже.

– И я.

– Сбросим его со скалы!

– Завершим его страдания!

– Дайте мне это сделать!

– Нет, мне!

– Нет, мне!

И между великанами началась нешуточная борьба за право прикончить Тамтута. Пока они валялись в грязи, получая и отдавая тумаки направо и налево, выкручивая друг другу руки и неистово крича, Альберт о чём-то сосредоточенно думал. Тамтут, все ещё полностью не открывая глаз, не совсем понимал, как он здесь оказался, где он, да и кто он, чего уж там. Как бы ему сейчас хотелось обратно в свою тёплую и уютную пещерку, в свою небольшую кроватку…

– Ну что, – наклонился Альберт к Тамтуту, – после всего того, что ты увидел, ты всё ещё хочешь быть великаном?

Тамтут задумался. Да, ему было страшно. Но он не любил останавливаться на полпути. «Когда я стану великаном, будет легче, – подумал он.– Что-то всё-таки есть хорошее, чего я ещё не смог разглядеть. Но сколько времени прошло?»

– Сколько я спал? – спросил он.

– Три ночи, – прошептал Альберт.

«Это, получается, – думал Тамтут.– У меня осталось всего два дня, чтобы стать великаном. Иначе мне не будет дороги обратно». Альберт смотрел на него с жалостью.

– Да, я попытаюсь, Альберт, – твёрдо ответил он.– Это моя детская мечта. Но что же случилось?

– Что случилось? – горько переспросил великан.– Я – чудовище. Я так сильно ударил кулаком, что ты вылетел, ударился о валун и мгновенно уснул. И все мои ученики это увидели. Они хотели тебя растерзать, но я их всех в гневе раскидал по сторонам. Я лежал с тобой всю ночь, я думал, что ты умер. А на утро пришли их родители, великаны. Дети наябедничали им, потом ещё всплыл тот ночной инцидент. И у них было ко мне много вопросов… В общем, они не рады, что ты живёшь с нами, и не верят, что ты хочешь стать великаном. Они думают, что ты подослан карликами или просто чудик.

– И что они хотят сделать?

– Тебя они хотят разорвать на куски, а меня столкнуть со скалы. Я – больше не их учитель, хоть что-то хорошее случилось. И… я больше не могу тебя защищать, я бессилен против толпы. Раньше я хотя бы был вождём, а теперь…

Тамтут с изумлением и неверием смотрел на Альберта, стоявшего пред ним, как провинившийся ребёнок, который ещё к тому же хочет писать. «Он ещё и был их вождём? – не верил он.– И при этом он взял меня, зная, что никто из его соплеменников этого не одобрит. И его ещё при этом все боятся. Даже сейчас, когда он больше не вождь, когда они ему угрожают. Они всё равно стараются держаться поодаль, как неуверенный дрессировщик перед бешеным тигром». Нет, Тамтут совершенно не понимал Альберта. Уважал, любил и одновременно страшился его.

– Р-р-р, – прорычал великан, стоявший ближе всего к ним.– Мы требуем объяснения!

– Какое объяснение?! – послышались возмущённые голоса сзади.– Столкнуть со скалы, разорвать на куски! Смерть!

– Так всегда поступали, – поддакнула старая великанша.– Ох уж это падение наших нравов – спрашивать сначала стали! Сам вождь, кто бы мог подумать…

– Р-р-р-р, – раздался самый оглушительный, самый неистовый, самый злой рёв. Рёв Альберта. Рёв, совершенно несвойственный его добродушному характеру.– Вы хотите узнать, почему я взял к нам карлика? Потому что я так захотел, вот почему.

И он протяжно рассмеялся, пока другие великаны стояли в шоке. И Тамтут тоже.

– Не боишься сам, пожалей карлика, – сказал другой великан.– Р-р-р, мы же его на кусочки разорвём.

Альберт молчал.

– Ну же, р-р-р, мы вернём тебя на место вождя! – говорили любопытные великанши, выглядывая из-за плеч шипящих, плюющихся и готовых к бою мужчин. Те шикали на них.

– Не глупи, р-р-р! – кричали мужчины, которые не хотели показывать, что боятся Альберта.

И он заговорил:

– Этот карлик. У него есть имя, зовут его Тамтут, и вы все теперь его так будете называть. И он хочет стать одним из нас, великаном. И он имеет на это право, я всегда так считал. Что великан – не тот, кто великаном родился, а тот, кто великаном стал. И поэтому учил ваших детей, хотя вы их так плохо воспитали. Р-р-р-р!

Великаны молчали. Они переводили взгляд попеременно с Альберта на Тамтута и обратно. Никто не находил слов или не осмеливался сказать. Казалось, некоторые их них думали, если они, конечно, могли думать: «Воспитали?.. Как же мы должны были это сделать?». Наконец, вперёд вышел великан, который более-менее был равен по силе и весу Альберту.

– Карлик не может стать великаном. И это тебе известно так же, как и нам всем.

– Ох, старый друг, а ты всё также ни во что не веришь, – улыбнулся Альберт.– Не ты ли мне жаловался, когда мы были великанчиками, что у нас нет крыльев. Теперь, я так понимаю, ты уже свыкся с этим? Зря…

Пристыженный великан отошёл, на его место встал другой смельчак.

– Всем известно, что карлик нарушил наши границы, и за это его ждёт только одна единственная участь…

– А мне известно, что кто-то частенько ходит к карликам, так, позабавиться. Да, р-р-р?! А ещё мне известно, что кого-то эти беззащитные карлики напугали так, что он вытоптал весь лес по пути домой. Ожег пятки, так ведь, р-р-р?!

И ещё один пристыженный и покрасневший великан исчез, других желающих не было. Альберт, кашлянув и скрестив руки, весело и вызывающе смотрел на толпу перед ним.

– Мои условия такие. Вы обучаете Тамтута…

– Кого-кого?

– Чьим вождём я являюсь, – простонал Альберт, и все забыли, что он больше не вождь.– ЕГО! Его вы обучаете всему тому, что знаете. Он спит с нами, он ест с нами. Если за 2 дня он не станет великаном, то он уходит восвояси, а вы делаете со мной, что хотите… если сможете, хех, р-р-р.

Все закивали, начав кричать и неистово стучать по своим ногам, рукам и волосатой груди. Это такой обычай великанов. Кто сильнее ударит себя, тот и признаётся другими как самый сильный и смелый. Хотя нам не до этого, давайте лучше выспимся перед завтрашним тяжелым днём. И как Тамтут за 2 дня станет великаном, ума не приложу…

Тамтут и Альберт сидели около костра. Уже скоро должно было рассветать, а они всё сидели и думали. Чего же им не хватало? Наверно, веры. Никто из них не верил, что это возможно – стать великаном за 2 дня. Даже великанчики так быстро не растут.

– Слушай, – резко прервал молчание Альберт, – мне вот интересно, почему ты захотел стать великаном?

И Тамтут рассказал ему эту долгую историю и привёл тысячи аргументов, почему великаном быть лучше, чем карликом.

– Эх, вот у нас, поговаривают, тоже были чудаки, которые хотели стать карликами, – печально улыбнувшись, проговорил великан.

Тамтут рассмеялся.

– И правда, чудаки. Что ж им так не угодило, когда они были великанами?

– Вообще-то одним из этих чудаков был я, – отвернувшись, огрызнулся Альберт, отчего Тамтут ахнул. Потом он подумал, что Альберт шутит, но расчувствовавшийся великан смотрел на небо, как обидевшийся на весь мир мальчуган, как будто вспоминая что-то, и тогда Тамтуту стало его жалко.

– Почему же ты хотел стать карликом? И почему им не стал?

– Мне в детстве всегда казалось, что карликам жить намного проще. От вас не содрогается земля, вы не сравниваете с землёй леса, вы можете пройти по узким и крутым горным тропинкам, вы лучше одеваетесь, вы умнее. От вас меньше вреда всем окружающим, в конце концов! И однажды я даже хотел прийти к вам, к вашим пещерам…

– И что?

– И пришёл, но никого не было. Вернее, все были, но все попрятались, кто куда, когда увидели это, – и он со стыдом показал на своё гигантское тело.– И с того момента я решил, что буду нести эту тяжёлую ношу великанского существования до конца своих дней. Пытался изменить великанчиков как-то в лучшую сторону, но не получилось, как видишь. До сих пор во снах представляю себя карликом…

– А кому-то другому удавалось? – спросил, почти задыхаясь от нетерпения, Тамтут.– Ну, стать карликом.

– Нет. Никого такого не помню.

Оставшуюся ночь друзья просидели молча перед костром. Альберт думал: «Этому глупышу надо удирать отсюда по добру, по здорову, пока не поздно. Пока я ещё могу его защитить. Пока меня боятся. Страх – вещь недолгая».

– Может, тебе принять себя таким, какой ты есть, – сказал Тамтут перед сном.– Быть великаном отлично, не зря же я хочу им стать…

– Может быть, – прошептал Альберт.– Может быть… Я рад, что у меня есть такой друг, как ты, Тамтут.

Тамтут смотрел в небо и думал о чём-то своём.

– Как ты думаешь, Альберт, я когда-нибудь стану великаном?

Но ответом был лишь громкий великанский храп…

А точнее Альберт изображал из себя спящего, а сам он долго и мучительно думал. «И зачем я его обманул? – думал он.– Он же никогда не сможет стать великаном. Стало интересно мне, глупому азартному чудаку, а теперь из-за этого будет страдать он. Может, признаться ему в том, что это невозможно. И что он ответит… хотя, может, существует хоть один шанс из тысячи. Тогда я уверен, этот малец в него вцепится, как великанчик – в чужую порцию мяса…»

– Не переставай, я ещё не заснула. Это я просто глаза закрыла!

– Хорошо-хорошо, только не кричи.

– И что же было дальше с Тамтутом?

– Что было, то было. Как ты уже поняла, он был не из тех карликов, что сворачиваются калачиком при первом порыве ветра. Он не мог уйти, не испробовав свои силы. Вот некоторые карлики таят свои мечты в глубине души, страшась, что как только они попадут на волю, то сразу же погаснут, как огонёк на ветру. Нет, Тамтут был не из таких – отдадим ему должное.

– И что же у него? Получилось всё-таки?

– Эй, не торопись. Всему своё время, а пока…

– Иди к ним. Иди без меня, – сказал Альберт следующим утром. Он тоже переживал, но умело скрывал это.

– Мне страшно, Альберт. Они же могут, что угодно, сделать со мной в твоё отсутствие.

– Не могут. Я же скал, что страх сковывает. И у него это, как вы говорите, э-э…

– Велики глаза, – добавил Тамтут, улыбнувшись.

– Именно. Просто постарайся. Попробуй.