Текст книги "Жанна Кальман, раскрытие секрета долголетия. Том II. Доказательства. Откуда мы знаем, что старейший человек лгал о своем возрасте"

Жанна Кальман, раскрытие секрета долголетия. Том II. Доказательства
Откуда мы знаем, что старейший человек лгал о своем возрасте
Николай Зак
Филипп Гиббс

© Николай Зак, 2023

© Филипп Гиббс, 2023

ISBN 978-5-0059-9813-2 (т. 2)

ISBN 978-5-0059-8224-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Это второй том нашей трилогии о Жанне Кальман, которая считается самой старой из когда-либо живших людей с отрывом в три года. В предыдущем томе мы изложили сценарий подмены, в котором Ивонна Кальман приняла личность своей матери Жанны примерно за год до ее смерти.

Здесь мы исследуем воспоминания мадам Кальман, ее образ жизни, фотографии и другие свидетельства, доказывающие, что этот сценарий несравненно более вероятен, чем официальный, в котором Ивонна умерла в 1934 году, а Жанна в 1997 году в возрасте 122 лет.

В преклонном возрасте, несмотря на ее проблемы со слухом, мадам Кальман с большим удовольствием раздавала интервью журналистам, ученым и друзьям. В 1977 году она уже беседовала с историком Рене Гараньоном о событиях Первой мировой войны [1], стр. 140, но интервью стали гораздо более частыми после того, как Жанна была объявлена самым старым человеком во Франции в предполагаемом возрасте 111 лет. С тех пор ее дни рождения стали публичными мероприятиями с участием мировой прессы.

В 1990 году геронтолог Мишель Аллар и демограф Жан-Мари Робин из института Инсерм были вовлечены в исследование долгожителей, финансируемое Ипсен. Обнаружив 115-летнюю Жанну Кальман, они решили изучить ее здоровье и удостовериться в возрасте с помощью лечащего врача Виктора Лебра, которому лучше других удавалось общение с мадам Кальман. В период с 1992 по 1995 год они записывали на аудиокассеты многочисленные интервью с долгожительницей [2], стр. 5; [3], стр. 15, а затем опубликовали лучшие моменты в книге на французском языке к ее 120-летию в 1995 году [3]. Английская версия появилась три года спустя, вскоре после ее смерти [2].

Воспоминания мадам Кальман могут быть использованы для аргументации как за, так и против ее достоверности, в зависимости от их соответствия историческим записям. Однако всегда можно предположить, что ее память не была идеальной, и она путала даты и события. И наоборот, ее дочь Ивонна могла быть знакома с некоторыми подробностями жизни матери по семейным рассказам.

Когда мадам Кальман рассказывала о событиях из своей ранней жизни, валидаторы говорили о ее потрясающей памяти, а когда она впадала в замешательство или ошибалась, они делали скидку на ее возраст. Валидаторы рассказывали ей истории из прошлого, чтобы побудить мадам Кальман вспомнить больше, и это приносило успех [2] стр. 7, 26; [4].

В своей первоначальной критике валидации долголетия Кальман, Николай Зак использовал некоторые из ее показаний в поддержку своей гипотезы. Защитники долгожительницы оспорили эти аргументы. В нашей более подробной аналитической статье [5] мы не рассматривали ее воспоминания, потому что другие доказательства были более убедительными, и тогда нас обвинили в предвзятой избирательности [6].

Все изменилось благодаря выпуску цифровых копий аудиозаписей интервью в январе 2022 года [7]. Даже если по отдельности ее рассказы не могут быть рассмотрены в качестве сильных аргументов, в совокупности эти свидетельства оказались более чем убедительны. В этом томе мы постараемся проанализировать все известные свидетельства, независимо от силы, и взвесить их в реалистичном свете.

В дополнение к книгам, опубликованным валидаторами, было написано несколько других биографий, не претендующих на научность, например, Кавалье (1995) [9], Симоновым (1998) [8] и Лами (2013) [1]. Хотя авторы иногда присутствовали на интервью, проводимых доктором Лебром, описанные ими события и цитаты не следует слепо принимать на веру. Книга Кавалье, например, является полувымышленным рассказом о ее жизни, за исключением последней главы.

В целом, информация, предоставленная ее биографами, принятая за чистую монету, подтверждает предполагаемую подлинность мадам Кальман, но это делается за счет введения читателя в заблуждение. Одной из главных героинь Кавалье является некая Калите, вымышленная служанка и подруга Жанны. Симонов придумал имена для друзей детства Жанны и рассказы про ее активную общественную жизнь.

Лами претендует на большую достоверность, но и его информация зачастую не выдерживает проверки. Среди прочего, Лами, похоже, выдумал портрет Ивонны работы известного арлезианского художника Лео Леле и историю покупательницы магазина Кальман. Журналисты не боятся включать фантазию при написании своих репортажей, поэтому мы предпочитаем использовать аудиозаписи интервью.

Ранний отчет Колетт Порлье для Пари Матч в 1988 году [10, 11] содержит несколько воспоминаний мадам Кальман, не встречавшихся в других местах. Некоторые из них поражают воображение и вызывают сомнение в ее честности, если предположить, что цитаты были точны. Недавно опубликованные аудиозаписи в целом подтверждают достоверность этой статьи, поэтому мы будем принимать ее во внимание, хоть и с несколько пониженным уровнем доверия.

Опубликованные интервью с мадам Кальман проводились в основном ее врачом Виктором Лебром, иногда в присутствии других слушателей. Книги валидаторов включали отредактированные и переставленные стенограммы некоторых из этих интервью, но записи содержат гораздо больше материала и позволяют изучить оригинальные формулировки, раскрывая множество неизвестных ранее деталей воспоминаний мадам Кальман.

Вопросы, заданные мадам Кальман, были очень проницательными. Так же, как и ее валидаторы, мы были

 
Взволнованы, как египтологи, которые обнаруживали, проходя через неизведанную область пирамиды, комнату, полную сокровищ [2].
 

Ее молчание зачастую было так же показательно, как и ее ответы. Мы обнаружили, что транскрипции в книгах валидаторов иногда содержат значительные ошибки. Авторы не скрывали редактирования текста для краткости и ясности, но мы были удивлены масштабами некоторых изменений и избирательностью в подаче информации.

В связи с этим нам было очень важно ознакомиться с оригинальными аудиозаписями. Ниже приведены стенограммы ключевых эпизодов и анализ их содержания. Для полного погружения мы рекомендуем читателю прослушать их самостоятельно, поскольку интонация мадам Кальман зачастую не менее информативна, чем содержание ее слов.

К сожалению, выпущенные записи являются неполными. В частности, на них отсутствуют некоторые беседы, представленные в книгах валидаторов. Инсерм утверждает, что было получено 29 mp3-файлов, из которых 25 были опубликованы. Мы запросили дополнительную информацию о четырех недоступных файлах, но ответа не последовало.

Список содержимого аудиокассет находится в приложении.

Незабываемые впечатления

ВАН ГОГ

Самой знаменитой историей мадам Кальман был ее рассказ о художнике Винсенте Ван Гоге. Согласно англоязычному сообщению Ассошиэйтед пресс по случаю 120-летия Жанны Кальман, она помнила, как продавала ему цветные карандаши [12]. Эта версия была скопирована практически во все сообщения английских и американских СМИ о легендарной встрече, но она не заслуживает доверия по нескольким причинам.

Во-первых, Жанне было меньше 15 лет на момент пребывания Ван Гога в Арле. Магазином Кальман тогда управляла вдова Жака, Мария, со своим сыном Фернаном, троюродным братом Жанны, за которого она позже выйдет замуж. Они могли продавать холст в виде ткани, но не карандаши или кисти. Жанна не только не работала в магазине, но и имела ограниченные возможности для его посещения: из местных газет мы знаем, что она училась в школе до 1891 года.

Мадам Кальман утверждала, что она познакомилась с Ван Гогом, когда тот выбирал холсты для своих картин. Некоторые французские статьи также упомянули «pinceaux» [13], означающее кисти, которые, по-видимому, были неправильно переведены на английский как «pencils», что привело к проникновению цветных карандашей во многие англоязычные отчеты. Это предупреждает нас о том, что не следует слишком полагаться на точность журналистов, даже если они утверждают, что цитируют первоисточник.

К счастью, нам доступны многочисленные видео– и аудиозаписи мадам Кальман, рассказывающей разнообразные версии своей истории, так что мы сконцентрируемся на первоисточниках и будем игнорировать менее надежные сообщения из вторых или третьих рук.

Мадам Кальман ожидала большего от знаменитого художника и была разочарована их встречей: «И это Ван Гог?!». Однако в то время Ван Гог был совсем неизвестен в Арле, так что эта реакция явно является более поздней выдумкой. Более того, до его травмы уха немногие местные жители, знавшие художника, называли его «господин Винсент», а не «господин Ван Гог», как это делал Фернан в ее рассказе, потому что им было трудно произнести его фамилию [20].

В одном из интервью выяснилось, что она ничего не знала об убийстве зуавов (военных французской армии) у дверей борделя. 16 марта 1889 года итальянские преступники были арестованы и помещены в ратушу, но, тем не менее, в городе вспыхнули серьезные волнения. Похороны зуавов стали крупным событием [20], поэтому почти наверняка Жанна была бы в курсе.

В 1987 году мадам Кальман заявила, что очень хорошо знала Ван Гога (явное преувеличение, учитывая ее собственное более позднее утверждение от 1993 года, что они встречались всего один раз). Она не слишком льстила художнику: Ван Гог был уродлив, безумен и невежлив.

В то время ее слава чрезвычайно возросла благодаря этой связи. Пари Матч посвятил восходящей звезде большую статью, начинавшуюся с фотографии мадам Кальман в образе мадам Жину [10]. Версия ее истории была также включена в канадский фильм «Винсент и я», снятый в честь столетия со дня смерти художника.

Мадам Кальман говорила, что у них был магазин, где он был постоянным покупателем. По крайней мере, в двух интервью (1988 и 1989 гг.) она утверждала, что муж представил ее Ван Гогу как свою жену.

Самая очевидная проблема с ее рассказом заключается в том, что эта встреча должна была произойти до смерти Ван Гога в 1890 году, за семь лет до того, как Жанна Кальман вышла замуж. Ей должно было быть 13 или 14 лет, что не согласуется с тем, как она это представила, рассказывая историю так, как будто в то время она была замужней женщиной.

Некоторые репортеры, включая создателей фильма «Винсент и я», осознали эту проблему. В их изложении она встретила Ван Гога в магазине своего отца. Если бы это были слова мадам Кальман, то можно было бы предположить, что она говорила от имени Ивонны, поскольку отец Жанны был судостроителем и никогда не владел никаким магазином. На самом деле, мы не нашли ни одной такой аудиозаписи, хотя некоторые журналисты писали это в виде цитаты [21].

Соучредитель Книги рекордов Гиннеса Норрис Маквиртер утверждал, что она познакомилась с Ван Гогом в магазине своей матери [22]. Когда стало известно, что у родителей Жанны не было магазина, репортеры снова изменили историю. В 2019 году Люсьен Де Кок описал как она пряталась от Ван Гога за спиной своего дяди в его магазине [23]. Основателем магазина был двоюродный брат ее отца, Жак Кальман, но он умер от брюшного тифа за два года до прибытия Ван Гога в Арль.

Еще в 1988 году Пари Матч писал, что Жанна встречалась с Ван Гогом до своего замужества [11]. Валидаторы заявили, что она говорила о Фернане как о своем будущем муже [2], стр. 37; [3], стр. 62. Тем не менее, видеозаписи 1988 и 1989 однозначно опровергают их утверждение об отсутствии хронологической ошибки. Рассказывая о том, как Фернан представил ее Ван Гогу как свою жену, она очень ясно понимала обстоятельства, и это не может быть связано с плохой памятью или недоразумением.

«Ван Гог? Я знаю свой урок наизусть», — сказала она Ле Монд в 1988 году. – «Я отвечаю то, что люди хотят услышать.» [24]

Была ли эта встреча вообще возможна? Ван Гог отправился в Арль на поезде накануне 13-летия Жанны Кальман. Большую часть своего пребывания в городе он жил недалеко от площади Ламартен в другом квартале Арля, вдали от магазина Кальман.

Его брат Тео был арт-дилером, финансирующим работу Винсента, и затраты на художественные материалы подробно обсуждаются в их переписке [25]. Винсент, в основном, пользовался холстами от парижского поставщика Тассе. Иногда его брат не успевал выслать их вовремя, и тогда художник пытался купить материалы в Арле. В этом ему помогали местный любитель живописи Жюль Арман и его жена. В интервью биографу Кокио в 1922 году, мадам Арман вспоминала, что Ван Гог покупал материалы «в ничтожно малых количествах» [20].

В Арле было множество суконщиков, которые могли продать Ван Гогу то, что он называл незагрунтованным холстом.

Магазин Кальман был одним из самых дорогих (сама мадам Кальман говорила, что их типичными клиентами были богатые фермеры из Камарга), а финансы страждущего художника были крайне ограничены. Иногда он использовал обратную сторону холста, а в приюте в Сен-Реми был вынужден рисовать на полотенцах [26].

В поисках аргументов в пользу встречи Жанны с Ван Гогом, валидаторы предположили, что он, возможно, покупал там кровать, которую описал в своих письмах брату [2], стр. 38.

Они утверждали, что

 
Единственным местом в Арле, где можно было совершить эту покупку, был магазин Кальман.
 

Это неверно.

Только в 1897 году в местной газете впервые было объявлено, что Кальман собирается начать продавать мебель, поэтому Ван Гог не мог купить кровать у Фернана. Недалеко от его желтого дома было достаточно мебельщиков, например, магазин Буске. Он также мог приобрести кровать дешевле, заказав ее непосредственно у столяра.

23 декабря 1888 года у Ван Гога случился нервный срыв. Он отрезал себе ухо и оказался на попечении молодого интерна Феликса Рея в больнице Отель-Дье, которая находилась всего в 100 метрах от магазина Кальман на другом конце улицы Гамбетта.

После выздоровления, он вернулся на площадь Ламартен, но хозяин дома и соседи обратились в мэрию с просьбой избавить их от нежелательного постояльца, и Винсент вынужден был вернуться в госпиталь. До апреля у него не было возможности выходить в город из-за вспышки оспы [20].

7 мая 1889 года, после пяти месяцев, проведенных пациентом в больнице, главный врач Жюль Урпар диагностировал у него «острую манию с генерализованным бредом», и художник покинул город, чтобы продолжить свое выздоровление в приюте в Сен-Реми-де-Прованс. В последующие месяцы Ван Гог несколько раз ненадолго возвращался в Арль. В июле 1890 года он скончался от огнестрельной раны живота в Овер-сюр-Уазе.

На аудиозаписи 1993 года мадам Кальман утверждала, что познакомилась с Ван Гогом до того, как он отрезал себе ухо, но она ошибочно предполагала, что это произошло в Сен-Реми после его отъезда из Арля. Эта деталь также была упомянута в более раннем интервью 1987 года [21].

Если оставить в стороне ее рассказы, то кажется маловероятным, что Винсент покупал что-либо в магазине Кальман. Его письма не дают ни малейшего намека на такую возможность. Однако с точки зрения того, кто считает мадам Кальман честной, полностью исключить правдивость встречи нельзя.

Хотя ее история содержит заведомо недостоверные детали, местами он кажется правдоподобным. Она рассказывала, что Ван Гог посещал магазин в самом конце своей жизни. Это может относиться ко времени, когда он находился в больнице в апреле 1889 года, или когда он позже ненадолго приезжал в Арль.

До переезда в Сен-Реми художник подумывал о том, чтобы остаться в Арле и арендовать комнату у доктора Рея, который жил на улице Пон недалеко от магазина новинок. Мадам Кальман говорила, что Ван Гог тщательно проверял зернистость холста и все еще немного рисовал. На самом деле, это был крайне продуктивный период его творческого пути.

В апреле 1889 года Тео был занят своей свадьбой, поэтому не исключено, что у его брата закончились материалы, и он зашел в магазин, чтобы добыть себе холст. Его внешний вид в то время должен был соответствовать нелестному описанию мадам Кальман: условия в больнице Арля не позволяли пациентам выглядеть опрятно [20]. Возможно, Ван Гог стеснялся своего отрезанного уха и скрывал его за низко надвинутой шляпой.

В одной из бесед с командой валидаторов в 1992 году мадам Кальман отказалась говорить о Ван Гоге [2], стр. 32; [3], стр. 57. Возможно, ее беспокоили несоответствия. В 1993 году она снова рассказала эту историю своему врачу [7] (15 июня 1993 00:50), но это интервью не было использовано в их книгах.

В октябре 1988 года мадам Кальман дала интервью Мартину Бейли, ведущему специалисту по Ван Гогу и журналисту-расследователю Арт газеты. Бейли много писал о жизни и творчестве художника. Одна из его книг, «Студия Юга: Ван Гог в Провансе» рассказывает о его жизни и творчестве в Арле. Автора, казалось, не совсем убедила ее история:

 
Ей было бы 13 лет, когда, как она утверждает, Ван Гог купил холст в текстильном магазине ее семьи. […] К тому времени, когда я брал интервью у мадам Кальман, ее истории были хорошо отточены […] Рассказ Полины Мурар, дочери доктора Феликса Рея (который лечил Ван Гога), показался мне несколько более достоверным [27].
 

Бейли уже выражал свои сомнения в августовском номере Арт газеты за 1997 год:

 
Но была ли история мадам Кальман «фейком»? Хотя она находилась в нужном месте в нужное время, трудно поверить, что она помнила его с 1888 года. Кажется более вероятным, что позже она слышала истории о самом известном клиенте ее семьи. Действительно ли мадам Кальман знала Ван Гога, теперь останется загадкой, и, здесь, как и во многом из того, что связано с художником, правду трудно отделить от легенды.
 

Как и мы, Бейли предположил, что в этой истории может быть какая-то фактическая основа. В конце октября 1888 года друг Ван Гога Поль Гоген приехал к нему в Арль, чтобы вместе заниматься искусством. Гоген предпочитал более грубый материал для живописи, поэтому он купил 20-метровый рулон джута, который они оба использовали в качестве холста.

 
В Арле было несколько магазинов, которые продавали джут, но художники могли купить себе рулон в магазине Кальман на улице Гамбетта (и вполне возможно, что 13-летняя Жанна Кальман работала там в тот момент) [27].
 

Теперь мы знаем, что предположение о том, что Жанна работала в магазине, оказалось неверным, но такая покупка действительно могла быть источником ее легенды. 8 октября 1888 года Винсент пожаловался своему брату:

 
Тассе не отправил полотно. Это очень, очень срочно; пожалуйста, немедленно закажи у него 10 или хотя бы 5 метров. Это очень срочно, потому что сегодня я уже купил здесь холст, чтобы быть готовым к завтрашнему или послезавтрашнему дню, в зависимости от погоды. Здесь нужно пользоваться моментами, которые предоставляет мистраль, и быть готовым заранее [25].
 

Винсент получил посылку от Тассе сразу после отправки этого письма Тео, но к тому моменту он уже купил холст в Арле. В это время он бывал неподалеку от магазина Фернана, поскольку рисовал Тринкетайский мост. Судя по рекламе, в 1888 году Кальман еще не продавал ткани для холста, в отличие от тесно связанного с ним домом Тасси (созвучие с Тассе случайно).

В то время Ван Гог даже хотел полностью отказаться от Тассе, потому что его материал был слишком дорогим. Однако грубый джут, вероятно, не был идеальным материалом для быстрых мазков Винсента, поэтому, когда он закончился в декабре, Ван Гог продолжил использовать полотно из Парижа [25, 26].

Его письма того периода согласуются с тем, что Ван Гог мог показаться местным жителям «наполовину сумасшедшим»:

 
Я не болен, но я стану таковым без всяких сомнений, если не буду принимать сытную пищу и если не перестану рисовать в течение нескольких дней. На самом деле, я снова почти сведен к состоянию безумия Хьюго ван дер Гуса с картины Эмиля Ваутерса. [25]
 

Еще в сентябре 1888 года Ван Гог готовил свой желтый дом для размещения группы художников, которые, как он надеялся, будут жить вместе, как монахи. Винсент купил две кровати, два матраса, постельное белье, двенадцать стульев (он мечтал объединить 12 художников/апостолов), зеркало и несколько мелких незаменимых вещей [25]. Некоторые из этих покупок, включая стул и джут, на котором он его нарисовал, возможно, были сделаны в магазине Тасси.

Также возможно, что Ван Гог приобрел некоторые новинки у Фернана Кальмана. Их мог познакомить друг Винсента, Жюль Арман, выставлявший свои картины в витринах магазина Кальман. Ван Гог мог спросить Фернана о холстах, и 100 лет спустя их разговор мог перерасти в рассказ мадам Кальман.

Нам кажется наиболее вероятным, что она придумала свою легенду, чтобы угодить журналистам, но рассказанные детали требовали определенной изобретательности. Одно из возможных объяснений заключается в том, что мадам Кальман помнила истории, рассказанные Фернаном или доктором Феликсом Реем. Из ее интервью мы знаем, что доктор Урпар (1857—1915), отправивший Винсента в психиатрическую лечебницу, был также врачом родителей мадам Кальман. Затем ей просто нужно было добавить легенду о своем знакомстве с художником.

Эта история могла быть сформирована за несколько лет до того, как она была записана на видео. Почему мадам Кальман не рассказала ее раньше, когда биографы Ван Гога приезжали в Арль в 1920-х годах, или когда там снимался голливудский фильм «Жажда жизни» с Кирком Дугласом в 1950-х?

Мы полагаем, что после того, как Мадам Кальман переехала в дом престарелых, о долгожительнице узнала энтузиастка Маите Дюбуке, интересующаяся историей Ван Гога. Возможно, это побудило ее приукрасить свой анекдот.

 
Она знала, что в Провансе «воскресная правда» может быть вернее реальности. [24]
 

Винсент писал своему брату:

 
Мое огромное желание состоит в том, чтобы научиться создавать такие неточности, такие вариации, переделки, изменения реальности, ложь, если хотите, чтобы эта ложь стала более правдивой, чем буквальная истина. [25]
 

История их встречи была маленькой невинной ложью, которая была раздута международной прессой до неожиданных масштабов. Ее валидаторы признали, что

 
Без этой связи со знаменитым художником, возможно, она осталась бы неизвестной. [2]
 

Может ли это объяснение сработать вне зависимости от того, была ли мадам Кальман Жанной или Ивонной? Кажется странным, что Жанна создала версию истории, которая не могла быть правильной из-за ее возраста, независимо от того, была ли она основана на подлинном событии или нет.

Юлиус Майер-Граефе, автор первой широко читаемой биографии Ван Гога, посетил Арль в 1911 году и был совершенно обескуражен тем фактом, что арлезианцы не имели о нем ни малейшего представления [28]. По мере роста международной славы Винсента люди в Арле постепенно узнавали о его существовании.

В 1922 году другой биограф, Густав Кокио, попросил доктора Феликса Рея познакомить его с теми, кто встречался с Ван Гогом. Он стал широко известен, и Жанна должна была понимать, что она была еще ребенком во время пребывания Винсента в Арле. В семье наверняка говорили о нем, поскольку они очень интересовались искусством. Местный художник Жюль Арман был в хороших отношениях как с Винсентом [25] так и с Фернаном.

Мадам Кальман, прославившаяся своей потрясающей памятью, рассказывала эту историю по крайней мере за десять лет до своей смерти. Как Жанна могла предположить, что она была замужем, когда встретила Ван Гога? Очевидно, что данное свидетельство более соответствует тому, что мадам Кальман была Ивонной, которая родилась на два десятилетия позже и могла ошибиться в датах. Это также показывает, что она не всегда была честной.

Валидаторы явно знали о несоответствиях в ее рассказе. Кажется, что они пытались получить от нее более правдоподобную версию, но мадам Кальман не пожелала обсуждать эту тему более подробно. Это должно было заставить их усомниться в ее честности, но ученые предпочли попытаться подогнать факты под ее историю.

 
Вывод: Рассказ мадам Кальман о встрече с Ван Гогом несовместим с ее собственной биографией. Мы знаем много важных подробностей жизни художника в Арле из его писем и других свидетельств. Маловероятно, что он часто покупал холсты или что-то еще в магазине Кальман. Если предположить, что она придумала эту историю ради привлечения внимания, то Жанна должна была сделать это более убедительно. Оправдание путаницы ее преклонным возрастом несостоятельно.
Встреча с Ван Гогом является хорошим доказательством того, что мадам Кальман на самом деле была Ивонной, которая таким образом развивала ложь о своей личности. Мы оцениваем это как убедительное свидетельство и присваиваем ему коэффициент вероятности 5 в пользу подмены.
 

Любопытно, что существует еще одна связь между Ван Гогом и мадам Кальман. В 1888 году Винсент любил рисовать мас-де-Грифей, который в 1949 станет домом доктора Лебра [1], стр. 104. Одна из таких картин, «Стога сена», была скрыта от глаз общественности в течение 116 лет. Она была изъята немцами из Парижа в 1941 году и продана за 30 миллионов долларов 80 лет спустя [29].