Текст книги "Наследники и оборотни Империй. Конспирологическая повесть"

Мастеру очень тяжело далась эта последняя глава, как когда-то в молодости первые новости о Нанкинской резне из газетных фотографий, которые принёс японский полковник Уэмура. И, конечно, ни в какое сравнение с таким масштабом жертв не шли убитые англичанами сипаи, о которых рассказывал ему старый капитан британского корабля «Корона», доставившего его в Сан-Францисо, и даже цифры истребления американских индейцев. Но более всего ему была омерзительна ложь вокруг всей этой истории, когда он написал последнюю фразу: «Во время существования режима „красных кхмеров“ многие левые интеллектуалы Запада отрицали геноцид или утверждали, что число жертв значительно преувеличено».

11

Профессор Университета Киото, известный вирусолог Юдзи Курусима не в первый раз летел в Соединённые Штаты, но эта поездка в штат Мэриленд обещала стать весьма продолжительной. За время долгого транстихоокеанского перелёта он совершенно не мог заснуть, а потом впал в тревожный сон, напоминавший скорее галлюцинации. Ему почему-то вспомнились отроческие годы, когда он был стажёром в «Отряде 731» и любимчиком Сиро Исии, плыли перед глазами замученные в научных целях «брёвна», срочная эвакуация и то, как неожиданно он попал в плен к русским. Бежали в этой полудрёме и какие-то фрагменты работы в качестве военнопленного в закрытом советском городе Свердловск-19, где он посвятил себя штаммам сибирской язвы, которая вдруг вырвалась на волю и обернулась нечаянными жертвами… Летел он в совершенно особое место -Форт-Детрик, центр бактериологического оружия США. Кроме того, у него было сверхсекретное задание от спецслужб Японии внедрить к американцам перспективного молодого вирусолога по имени Ёсихиро Каваока, который бы принял уже в третьем поколении эстафету «Отряда 731».

…Курусиму встречали не очень разговорчивые сопровождающие – каждый раз новые, но безошибочно знавшие его в лицо. Поездка до пункта назначения была не такой утомительной, как дальний перелёт. Примерно в 70 километрах от Вашингтона среди поросших лесом холмов расположен небольшой городок Фредерик. Почти сразу за ним по обеим сторонам шоссе вырастают высокие изгороди из металлической сетки. Вдалеке виднеются выкрашенные в зеленый цвет огромные сферические резервуары, неподалеку – аккуратные домики, окруженные серебристыми елями. Это и есть Форт-Детрик, центр биологических исследований армии США, окрещенный журналистами «лабораторией смерти». Вот уже почти сорок лет внешне ничем не примечательный военный городок был наглухо изолирован от внешнего мира. Чтобы попасть туда, помимо специального пропуска, нужен был ещё и медицинский сертификат о двадцати различных прививках против всевозможных смертельных инфекций, включая черную оспу, бубонную чуму, тропическую лихорадку, сибирскую язву. Подобные строгости отнюдь не случайны. Именно Форт-Детрик и по сей день является главным центром Пентагона, где совершенствуются и изобретаются возбудители эпидемических болезней и вирусных инфекций.

Первые опыты с бактериологическим оружием начались в США еще в 1943 году на полигоне Дагуэй, расположенном посреди соляной пустыни в штате Юта. А после разгрома милитаристской Японии в руки Пентагона попали материалы «Отряда 731», секретного подразделения Квантунской армии, которое занималось работами над бактериологическим оружием на «фабрике смерти» близ Харбина. Его начальник генерал медицинской службы Сиро Исии, прямой наставник Курусимы, работавшего у него стажёром, успел бежать от наступающих советских войск в Японию и, вместо того, чтобы сесть на скамью подсудимых вместе в другими военными преступниками, был вывезен в Штаты «для передачи опыта». Захваченные материалы японского «Отряда 731» плюс личные консультации «чумного генерала» Исии помогли специалистам в Форт-Детрике вскоре после войны разработать автоматическую установку для массового производства возбудителей сибирской язвы, туляремии и других болезней. Однако Пентагону этого было мало. Там считали, что те же тиф или чума слишком хорошо изучены, а следовательно, едва ли способны нанести серьезный ущерб противнику в случае войны. Поэтому перед учеными была поставлена задача создать новые смертоносные бактерии. Причем к работам были привлечены не только микробиологи, но и зоологи, и даже… историки. Они-то и подали мысль использовать в качестве бактериологического оружия давно забытые болезни, например мелиоидоз – инфекцию, в течение трех-четырех недель сводящую человека в могилу. Впрочем, в Форт-Детрике не собирались ограничиваться лишь экзотическими болезнями. В одном из его наиболее засекреченных отделов, носящем кодовое название «Бункер 459», появились на свет 37 видов бактериологического оружия. Некоторые из этих работ поистине фантастичны. В самых разных уголках мира – от Мертвого моря до исландских гейзеров – встречаются странные виды примитивных бактерий, живущих в горячих сернистых источниках, во впадинах с концентрированным соляным раствором или в выжженных пустынях. Одни из них могут существовать без кислорода, другие – в едких щелочах и кислотах, третьи – при температуре в сотни градусов. И в «Бункере 459» бились над разгадкой тайн этих бактерий, чтобы привить их поразительные свойства современным смертоносным бациллам, сделать последние «сверхвыживаемыми» и создать биологическое «супероружие».

Сведения о подобных работах, просочившиеся в прессу, вызвали возмущение среди американских ученых. Их многочисленные протесты заставили Американское общество микробиологов опросить своих членов об их связях с военными ведомствами США. И тут выяснились вещи, которые произвели впечатление разорвавшейся бомбы. Припертый к стенке фактами, доктор Лерой Фозергил, бывший директор биологической лаборатории в Форт-Детрике, сделал достаточно откровенное признание относительно возможных последствий массированного биологического нападения, которое, как оказалось, занимало главное место в планах Пентагона. «Вполне возможно, что многие виды жизни будут впервые в истории их существования подвергнуты воздействию того или иного возбудителя болезней, – заявил Фозергил. – Нам ничего не известно о степени восприимчивости многочисленных видов живой среды к конкретным микроорганизмам, в частности к проникающим через дыхательные пути. При этом вполне могут возникнуть новые и непривычные переносчики инфекции, способы борьбы с которыми еще предстоит искать». Это признание дополнила газета «Вашингтон пост», писавшая, что в секретных лабораториях армии США «изучаются» около ста видов смертельно опасных микробов и токсинов. А в ходе слушаний в сенатской комиссии по расследованию деятельности ЦРУ было установлено, что в их числе есть токсин, одного грамма которого достаточно, чтобы убить 5000 человек. Наконец, в американской прессе упоминался арсенал Иджвуд, двойник близлежащего Форт-Детрика. Так вот среди двухсот биохимиков и 4700 военно-технических сотрудников арсенала насчитывалось полтысячи пострадавших от инфекционных заболеваний, а в морской бухте, примыкающей к территории Иджвуда, погибла вся рыба.

Курусима помнил, что в «Отряде 731» они проводили свои страшные опыты над военнопленными китайцами, русскими, монголами, которых они цинично называли «брёвнами». Но у американцев не было «брёвен». Как же они проводили свои практические эксперименты с инфекциями? Юдзи вспомнил, как поразило его в первый раз, когда он узнал, что Пентагон ставил эксперименты над собственным же населением…

…В 1954 году на территории центра разработки биологического оружия Министерства обороны США Форт-Детрик приступили к многолетней и совершенно секретной операции, получившей кодовое название «Белое пальто». Очевидно, американским исследователям не давали покоя «успехи» печально известного «Отряда 731», тем более что масса документов из этого подразделения попала в руки военных. Идея «Белого пальто» заключалась в массовом использовании добровольцев для заражения различными инфекциями, большинство из которых были смертельно опасными. Естественно, для наблюдения над подопытными «морскими свинками» были созданы все условия: необходимый запас медикаментов, карантинная зона, подготовленный персонал и спецклиника в центре «Форта». Надо сказать, что опыт лечения и наблюдения за больными сибирской язвой, бруцеллезом и другими особо опасными инфекциями у американцев был немалый. В 1943—46 годах янки работали над созданием вакцин от подобных инфекций, используя для этого больных, заражённых естественным путем. Но нездоровый интерес требовал уточнить, что будет при боевом применении биологического оружия. Кроме этого, точные данные о характере боевой инфекции могли дать только анализы массовых заболеваний. Ждать вспышек и эпидемий на территории Соединенных Штатов пришлось бы слишком долго. В Форт-Детрике для этих целей были обезьяны, крысы, свиньи и морские свинки, но они, естественно, не могли дать исчерпывающей информации. Поэтому требовалась управляемая эпидемия в строго контролируемых условиях. Для этой цели на территории биологического комплекса построили в 1950 году гигантский стальной шар вместимостью миллион литров. Внутри него взрывали боеприпасы с возбудителями инфекционных заболеваний и полученным аэрозолем травили подопытных животных. Предусмотрели по периметру сферы, названной «Восьмым шаром», несколько шлюзов и для людей. И сейчас, и в начале 50-х годов американское правительство ссылается в вопросах оценки проекта «Белое пальто» на Нюрнбергский кодекс, принятый в 1947 году после судебного процесса над врачами Третьего рейха. В кодексе десять положений, которые регламентируют проведение медицинских исследований.

1. Абсолютно необходимым условием проведения эксперимента на человеке является добровольное согласие последнего.

2. Эксперимент должен приносить обществу положительные результаты, недостижимые другими методами или способами исследования; он не должен носить случайный, необязательный по своей сути характер.

3. Эксперимент должен основываться на данных, полученных в лабораторных исследованиях на животных, знании истории развития данного заболевания или других изучаемых проблем. Его проведение должно быть так организовано, чтобы ожидаемые результаты оправдывали сам факт его проведения.

4. При проведении эксперимента необходимо избегать всех излишних физических и психических страданий и повреждений.

5. Ни один эксперимент не должен проводиться в случае, если есть основания предполагать возможность смерти или инвалидизирующего ранения испытуемого; исключением, возможно, могут являться случаи, когда врачи-исследователи сами выступают в качестве испытуемых при проведении своих экспериментов.

6. Степень риска, связанного с проведением эксперимента, никогда не должна превышать гуманитарной важности проблемы, на решение которой направлен данный эксперимент.

7. Эксперименту должна предшествовать соответствующая подготовка, и его проведение должно быть обеспечено оборудованием, необходимым для защиты испытуемого от малейшей возможности ранения, инвалидности или смерти.

8. Эксперимент должен проводиться только лицами, имеющими научную квалификацию. На всех стадиях эксперимента от тех, кто проводит его или занят в нем, требуется максимум внимания и профессионализма.

9. В ходе проведения эксперимента испытуемый должен иметь возможность остановить его, если, по его мнению, его физическое или психическое состояние делает невозможным продолжение эксперимента.

10. В ходе эксперимента исследователь, отвечающий за его проведение, должен быть готов прекратить его на любой стадии, если профессиональные соображения, добросовестность и осторожность в суждениях, требуемые от него, дают основания полагать, что продолжение эксперимента может привести к ранению, инвалидности или смерти испытуемого.

Это в теории. А на практике всё обстояло совершенно по-другому. В ходе программы исследований планировалось в широком спектре дозировать инфицирующие агенты с целью выбора наиболее оптимальной концентрации в аэрозоли. Когда подвели итоги планирования, оказалось, что добровольцев нужно очень много. Где их взять?

…Зима 1956 года выдалась в Нью-Йорке какой-то сиротской: с пронизывающим ветром и стылой моросью вместо снега. Поэтому водитель коричневого «Меркурия» предусмотрительно держался в пределах пятидесяти миль в час, хотя мог бы выжать и все семьдесят. Впереди в серое нью-йоркское небо вонзались небоскребы Манхэттена, избранного местом проведения бактериологической операции «Большой город». В конце платного моста водитель привычно бросил четвертак за въезд и по крутому виражу свернул на автостраду вдоль Ист-Ривер, где сразу же затерялся в сплошном автомобильном потоке. Но если бы дюжие нью-йоркские копы в темно-синих суконных куртках имели приказ проследить за коричневым «Меркурием», то были бы весьма удивлены. В течение пяти дней, с 11 по 15 февраля, он безостановочно и, казалось, бесцельно колесил по городу. Машина побывала на Первой авеню и в Гарлеме, на Бродвее и в Центральном парке, на Вест-Энд-авеню и около Радио-сити. Вечером, когда в промозглой сырости рано вспыхивали уличные фонари, она покидала город. В это время на тротуары выплескивались человеческие толпы. Зябко поеживаясь, люди грудились у автобусных остановок, подняв воротники, спешили к узким лазам подземки. Никто не обращал внимания, когда между ними из вагона в вагон протискивался крепкий парень с дорожной сумкой или чемоданчиком в руке. Поезд с грохотом врывался на станцию, раздвигались автоматические двери, и толпа выносила пассажира на перрон, где он как ни в чем не бывало пересаживался на противоположное направление. Все это выглядело настолько обычно, что таких парней просто не замечали, хотя их было больше десятка и проводили они в подземке не один час. Короче говоря, операция «Большой город» проходила без помех. Цель ее состояла в практическом испытании средств бактериологической войны в условиях большого города. Дело в том, что несколько раньше, а именно в 1952 году, между американской армией и Центральным разведывательным управлением США было заключено секретное соглашение. В соответствии с ним Пентагон обязался передать ЦРУ накопленный опыт в создании бактериологического оружия. Последнее, в свою очередь, взяло на себя оказание необходимой помощи в его совершенствовании и испытании.

В 1955-м агенты ЦРУ провели в глубокой тайне бактериологический эксперимент в штате Флорида. С помощью портативной аппаратуры, замаскированной под сумки и чемоданы, они распылили возбудителей коклюша. Во Флориде вспыхнула эпидемия этой болезни. Главная причина подобных преступных экспериментов кроется в том, что американские стратеги рассматривают химико-бактериологические средства как наступательное оружие первого удара. Для практического обеспечения этой концепции Пентагон «вывел» даже новую отрасль науки – биоматематику. Несмотря на невинное название, это самая настоящая «наука смерти», ибо ее задача дать точные формулы, определяющие, каким образом наиболее эффективно распылять возбудителей тех или иных болезней.

В 1964 и 1965 годах болезнетворные бациллы распылялись в Чикаго, Сан-Франциско и даже в американской столице. Причем в Вашингтоне с его подавляющим негритянским населением для этого выбирались места наибольшего скопления людей, в частности междугородный автовокзал и национальный аэропорт. На сей раз ставилась задача «смоделировать распространение инфекции по территории Соединенных Штатов». По расчетам специалистов из Форт-Детрика, в короткий срок бактерии из очага заражения должны были попасть в двести различных географических пунктов. Когда эти факты стали достоянием гласности, представители военного ведомства утверждали в оправдание, что во всех случаях якобы применялись «неопасные возбудители болезней». Однако впоследствии газета «Интернэшнл геральд трибюн» разоблачила эту неуклюжую маскировку. «По мнению микробиологов, эти опыты причинили людям, над которыми они производились, гораздо более серьёзный вред, чем считалось в то время, – пишет она. – Применявшиеся препараты способны оказать пагубное воздействие на детей, ослабленных и престарелых, а также вызвать тяжелые инфекции, пищевые отравления и имеют канцерогенные свойства».

Отдельной позорной страницей испытаний над собственными гражданами вошли опыты над пацифистами из числа «Адвентистов Седьмого Дня». В октябре 1954 года полковник В. Д. Тигерт из руководства Форт-Детрика отправил запрос в церковь «Адвентистов Седьмого Дня» с просьбой выделить необходимое количество здоровых новобранцев для участия в проекте «Белое пальто». В письме особый акцент был сделан на необходимость участия в исследованиях, имеющих огромное значение для здоровья нации. Расчёт был прост: если ваши религиозные воззрения не позволяют вам служить с оружием в руках, то добро пожаловать в ряды «подопытных свинок» Министерства обороны США. И, надо отметить, что Адвентистская церковь охотно откликнулась на призыв, посчитав это честью для двадцатилетних ребят. Таких отказников «по соображениям совести и религии» выбрали из Медицинского учебного центра Армии США в Форте Сэм Хьюстон, штат Техас. Здесь новобранцы готовились к службе санитарами в действующей армии. При этом для медицинских «опытов» отобрали исключительно «Адвентистов Седьмого Дня». В моменты вербовки на молодых людей оказывалось двойное давление – со стороны армейского и церковного руководства. Кроме этого, на пацифистски настроенных новобранцев особое влияние оказывала перспектива оказаться в роли военного медика во Вьетнаме или Корее. Именно туда и отправили большинство отказавшихся от участия в проекте. Можно с определенной долей уверенности говорить, что Медицинский научно-исследовательский институт инфекционных заболеваний армии США ввел в заблуждение «Церковь Адвентистов Седьмого Дня», уверяя в оборонительном характере проекта «Белое пальто». В общей сложности через руки врачей Форт-Детрика прошло 2300 добровольцев, которых заражали туляремией, сапом, гепатитом, ку-лихорадкой, чумой, желтой лихорадкой, сибирской язвой, венесуэльским энцефалитом лошадей, лихорадкой паппатачи и лихорадкой долины Рифт. Часть подопытных заражалась в полевых условиях испытательного полигона Дагуэй вместе с мышами, свиньями, морскими свинками и обезьянами. Обычно распыляли аэрозоли с пролетающих самолетов, либо просто взрывали неподалеку боеприпасы. Естественно, весь медицинский и обслуживающий персонал работал в это время в противогазах. После заражения добровольцев перевозили в госпиталь Форт-Детрика, где наблюдали клиническую картину течения заболевания и испытывали новые вакцины. В случае обострения ситуации у врачей всегда были под рукой сильные антибиотики широкого спектра действия. Другая группа работала с «Восьмым шаром» непосредственно в Форт-Детрике, получая свою дозу вирусов и бактерий через шлюзовые камеры. Большая часть таких экспериментов была связана с инфицированием ку-лихорадкой и туляремией. Также практиковалось внутривенное введение возбудителей инфекционных заболеваний. Некоторые добровольцы последовательно заражались несколькими инфекциями в течение двух лет. Декларируя оборонительную специфику проекта «Белое пальто», американцы скрывают, что полученные результаты отлично подходят для наступательной биологической войны. Подобраны наиболее эффективные концентрации возбудителей в воздухе, отработаны приемы распыления и получены новые штаммы бактерий и вирусов из биоматериалов подопытных.

Юдзи Курусима переписывался со своим сокамерником по советскому плену санитаром-практикантом «Отряда 731», ефрейтором Норимицу Кикути, который тоже стал маститым вирусологом. Но судьба забросила его в совсем другой угол Земли – в Южную Африку, и неслучайно. В самом начале 80-х английское агентство Рейтер коротко сообщило, что в ЮАР было отмечено 19 случаев крайне редкого заболевания – геморрагической лихорадки. В крупнейшей в стране Тайгербердской больнице в Кейптауне скончался врач Андриес Ретиеф, который тщетно пытался спасти пациента, пораженного этим недугом. Срочно были изолированы еще 17 человек. Скорее всего, сообщение так бы и затерялось в потоке новостей, если бы не одна любопытная деталь: умерший некоторое время находился в районе расположения сверхсекретного центра биологических исследований армии ЮАР в Луис-Тричарде. Ранее там наблюдались внезапные вспышки таких опасных заболеваний, как холера, брюшной тиф, полиомиелит, бубонная чума. Причем, по мнению специалистов, они самым непосредственным образом связаны с этим центром, где к тому времени вот уже более двадцати лет в глубокой тайне велись работы по созданию и совершенствованию бактериологического оружия. Впрочем, здесь есть и другая вдвойне засекреченная сторона. А именно то, что южноафриканские ученые-изуверы действовали в тесном контакте со своими американскими коллегами. В конце 50-х годов перед специалистами из Форт-Детрика встала серьезная проблема: как проверить эффективность разрабатываемых новых видов бактериологического оружия? Получить такие данные можно было только с помощью опытов над людьми. И тут на сцену выступило ЦРУ, которое через штаб-квартиру Бюро государственной безопасности ЮАР помогло установить деловые контакты между Форт-Детриком и Луис-Тричардом.

Это сотрудничество стало особенно тесным в 80-е, когда наряду с работами по выведению новых смертоносных видов бактерий на повестку дня встало создание так называемого «этнического оружия» на основе нового направления в молекулярной биологии – генной инженерии. В одном из секретных докладов Пентагона Совету национальной безопасности США прямо говорилось: «Существует теоретическая возможность разработки „этнического оружия“, которое будет действовать с учетом естественных различий в уязвимости между разными группами населения на земном шаре». Над этим и работал Кикути. Иными словами, речь идет о том, чтобы получить такие химические и биологические средства, которые будут поражать представителей одних рас и оказываться безвредными для других, поскольку частота генов у них не совпадает. В тогдашней Претории с большой радостью встретили предложение из-за океана принять участие в этом чудовищном проекте. С точки зрения расистского режима «этническое оружие» являлось идеальным средством для борьбы с теми, кто угрожал их господству, поскольку оно будет уничтожать только африканцев. При всей фантастичности секретные материалы, переданные ЦРУ в юаровский биологический центр в Луис-Тричардс, свидетельствовали о том, что такое оружие вполне реально. Например, биологическая лаборатория ВМС США в Окленде установила, что лихорадка долины Рифт поражает представителей любой расы, но особенно тяжелые последствия она вызывает у негров и азиатов. Последние данные свидетельствуют о том, что работы над новыми видами бактериологического оружия шли тогда в ЮАР полным ходом. Так, на севере Намибии, в районе Ошакати, находился концентрационный лагерь «особого режима», где содержались пленные «партизаны и террористы», как именовали расисты африканских борцов за свободу. В центре лагеря – окруженные колючей проволокой три бетонных барака. Это «Сектор 10», в котором работали армейские медики и биологи под руководством майора Кассоффа. Первоначально они занимались тем же, что и их предшественники – изуверы из японского «Отряда 731» на «фабрике смерти» под Харбином: прививали пленным бациллы холеры, бубонной чумы и другие инфекции. Однако затем они пошли дальше: военное ведомство ЮАР начало испытания болезнетворных вирусов, практически безвредных для белых и смертельно опасных для африканцев, азиатов и иных «цветных». Причем в качестве «подопытного материала» расисты использовали политических заключенных.

Когда усилиями Советского Союза в 1972 году была подписана, а в 1975 году вступила в силу Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении, Соединенные Штаты тоже подписали её. Однако они тут же переложили часть исследований в этой области на своего «верного друга и испытанного союзника» – расистский режим Претории, который никаких международных конвенций не подписывал и открыто игнорировал решения ООН. Более того, в печати прямо указывалось, что, несмотря на все официальные опровержения, министерство обороны США форсирует исследовательские работы по использованию новейших достижений биотехнологии для производства бактериологического оружия. Помимо Форт-Детрика, этим занимались биологическая лаборатория ВМС в Окленде, взявшая на себя львиную долю работ в области применения «гибридной и рекомбинантной технологии» для военных целей; химическая корпорация «Бриз», чьи лаборатории были размещены у подножия пенсильванских гор Аллегани, неподалеку от городка Солтсберг, а также пентагоновская лаборатория под Балтимором.

Создатели «бесшумной смерти» занимались не только теоретическими изысканиями, но вовсе не гнушались смертельной практики. Достоянием гласности стали свидетельства того, что ведомство «плаща и кинжала» проводило против социалистической Кубы подрывные операции с использованием биологического оружия. Так, в начале 80-х там неожиданно началась эпизоотия африканской чумы, поразившая значительную часть поголовья свиней. Затем появились грибковые болезни растений, от которых серьезно пострадали плантации сахарного тростника и табака. В мае 1981 года на Кубе вспыхнула эпидемия лихорадки Денге. Причем форма, в которой появился этот вирус – штамм №2, никогда не встречающийся ни в странах Карибского бассейна, ни в Африке, – доказывает, что ее возникновение – результат диверсии. За короткий срок заболело 350 тысяч кубинцев, а 156 человек – из них 99 детей – умерли. Показательно, что в свое время в американской печати сообщалось о секретных исследованиях в армейских лабораториях с целью выведения именно штамма №2 лихорадки Денге. Наконец, когда разразилась эпидемия, США и подконтрольные им фармацевтические международные компании сделали все, чтобы кубинские органы здравоохранения не могли купить на мировом рынке химикаты, необходимые для борьбы с ней. На основании изучения фактов группа мексиканских ученых из Института исследований и защиты природных богатств прямо обвинила Соединенные Штаты в применении бактериологического оружия против неугодных им стран в Латинской Америке. К числу последних относился Сальвадор, где Вашингтон любой ценой стремился сохранить у власти диктаторский режим Дуарте. В департаменте Чалатенанго, например, реки и источники питьевой воды подверглись заражению химико-бактериологическими веществами американского производства. В том же 1981 году Международный Красный Крест зарегистрировал в департаменте Сучитото вспышку таинственного заболевания глаз у индейских детей, в результате которого многие из них потеряли зрение. Разгадка обнаружилась в другой латиноамериканской стране – Венесуэле, где тысячи людей были поражены геморрагическим конъюнктивитом, причем вызываемые им осложнения чреваты смертельным исходом. Оказалось, что в отличие от Сальвадора это не была бактериологическая диверсия в прямом смысле этого слова. «Просто» в свое время ЦРУ забросило вирусы геморрагического конъюнктивита на Кубу, откуда он перекинулся на Панаму, Суринам, Гондурас, Колумбию и Венесуэлу.

Курусима вспомнил по пути в Форт-Детрик, что негласное обеспечение Пентагоном работ в области бактериологического оружия порой принимает весьма необычные формы. …Когда Смитсоновский институт в США обратился к университетам, исследовательским зоологическим учреждениям и орнитологическим центрам в Японии, Южной Корее, на Тайване и Филиппинах, в Малайзии, Индонезии, Таиланде с просьбой о присылке материалов, касающихся ежегодных перелетов птиц в их районах, ученые охотно пришли на помощь американским коллегам. Не были забыты и орнитологи-любители. Свыше 400 тысяч пернатых 700 различных видов были снабжены миниатюрными кольцами с лаконичной инструкцией: «Просим сообщить номер кольца, место и время поимки птицы по адресу: „Гонконг, почтовый ящик №3443“. Вознаграждение – один доллар». Вслед за этим Смитсоновский институт направил на острова и атоллы, разбросанные по акватории Тихого океана, многочисленные группы наблюдателей для составления подробной карты излюбленных мест отдыха перелетных птиц. Складывалось впечатление, что американских зоологов охватила необъяснимая «орнитологическая горячка» – столь ревностно вдруг они взялись за изучение маршрутов и сроков миграции пернатых. Однако у этой «горячки», как обнаружилось позднее, имелось вполне официальное название – «Патологическое обследование миграции животных», которое в Таиланде координировал объединенный центр из сотрудников дальневосточной научно-исследовательской группы армии США и военно-исследовательского института Уолтера Рида. А для проведения этого обследования была избрана удобная ширма – Смитсоновский институт, получивший от Пентагона многомиллионный контракт. Основные темы исследования на первый взгляд казались абсолютно невинными: какие виды птиц совершают ежегодные перелеты в Азии, их маршруты и конечные пункты, скорость перелетов и т. п. Но дело, конечно, не в том, что военное ведомство воспылало любовью к чистой науке и принялось щедро субсидировать мирные исследования. Речь шла о проведении широкого обследования, которое должно было лечь в основу нового метода бактериологической войны. «Видные эпидемиологи разработали оригинальный способ заражения различными бактериями и вирусами птиц, животных и даже насекомых в периоды их массовой миграции, чтобы иметь возможность нанести внезапный бактериологический удар по территории противника», – поставил точку над «и» журнал «Сайентифик рисерч». Причем, по его словам, чтобы гарантировать собственную безопасность, заражение пернатых должно было производиться во время их отдыха на тихоокеанских островах перед отлетом к постоянным местам обитания.

«Да, какой путь пройден Америкой за 200 лет, – саркастически усмехнулся Юдзи Курусима. – Ведь в истории США впервые бактериологическое оружие на местных жителях было применено ещё в 1763 году. Тогда комендант крепости Форт Битт полковник Буке подарил вождям индейских племен в качестве „жеста доброй воли“ одеяла и палатки, привезенные из госпиталя, где находились больные оспой. После этого „подарка“ в штате Огайо вспыхнула эпидемия, жертвами которой стали ничего не подозревавшие индейцы». Главным идеологом военно-биологических программ США был министр обороны Роберт Макнамара, позже возглавлявший Всемирный Банк. Он весьма активно выступал за борьбу с «избыточным» населением Земли. Профессор экономики в Калифорнийском университете Энтони Саттон в книге «Кто управляет Америкой?» писал, что «СПИД – это искусственная болезнь, созданная армией США, как часть программы биологической войны, профинансированной Конгрессом и выпущенной фанатиками элиты для уничтожения определенной части населения мира» и что именно Роберт Макнамара одобрил создание искусственного вируса СПИД. В октябре 1970 года Макнамара заявил: «Есть два возможных способа, при помощи которых можно предотвратить рост количества народонаселения до 10 млрд. человек. Либо современный уровень рождаемости должен понизиться более быстрыми темпами, либо современный уровень смертности должен повыситься. Иного пути нет…» В этом смысле не кажется удивительным, что первые случаи заболевания СПИДом были зафиксированы в Африке и на Гаити – «лишнем» и «не перспективном» населении планеты. В июле 1969 года директор Управления перспективных исследовательских программ армии США доктор Мак-Артур выступил перед Конгрессом в Комитете по ассигнованиям и заявил: «В течение 5—10 лет было бы возможно произвести синтетический биологический вирус, вирус, который не существует в природе и против которого невозможно приобрести естественный иммунитет». Через несколько лет Конгресс опубликовал материалы этих слушаний с шокирующими признаниями доктора Мак-Артура о разрабатывавшихся в секретных лабораториях синтетических биологических вирусах.