Текст книги "Я, мой убийца и Джек-потрошитель"

Ярыгин отодвинул бумаги и в три широких шага оказался у двери начальника, постучался и, услышав голос Судара, вошел. Через минуту пред светлые очи черного мага предстала я.

– Здравствуйте! – выпалила с порога и только открыла рот, чтобы продолжить, как Государь меня перебил.

– Что? Сегодня опасности нет, решили отказаться?

Черный маг стоял у окна, скрестив руки на груди, и, как только я вошла, чуть повернул голову, чтобы видеть мою несчастную физиономию. Многозначительная недобрая ухмылка Государя будто говорила: «Найду иной способ заставить тебя, еще интересней вчерашнего. Только дай повод».

Не посчитав нужным отвечать на вопрос, выпалила:

– Вы ведь уже забирали время у жертв маньяков?

Ого! Похоже, Судар не ожидал от меня такой прыти. Даже бровь приподнял, оценивая мои слова и взвешивая свой ответ.

– Допустим.

Значит, да.

– И кто-то еще?

– Не исключено, – Судар развернулся ко мне и сунул руки в карманы серых брюк, словно давая понять, что теперь я действительно заслужила право на его внимание и время.

– Кто же? – осмелев, закинула я удочку, почти не надеясь услышать имена. Не ошиблась.

– Это к делу не относится.

Потрясающе. Мог бы не церемониться и сразу сказать: «Это не вашего ума дело!» – чтобы не забывалась впредь. Решил на неуместный вопрос ответить вежливо. Чудеса, да и только.

– Мне нужна информация! – заявила я и выложила, что мне потребуется список жертв, у которых отобрали время, и список жертв, за которыми вели наблюдение.

Оба списка было велено взять у секретаря через полтора часа.

Утром, собираясь в университет, сообразила: потребуется устройство, прибор, позволяющий забирать время. И тут не последовало отказа. Государь не спеша подошел к столу, нагнулся, и я услышала щелчки. Ага, Судар запирает ящики на ключ.

На стол легла черная бархатная коробочка, по размерам сопоставимая с карманным словарем. Маг открыл ее без всяких заклинаний и хитростей. Обычная серебристая защелка у такой ценности? Где это видано? Внутри лежали пять… полых линз. Я неуверенно поднесла коробку к глазам, чтобы рассмотреть приборы для похищения времени – а в том, что это были именно они, сомневаться не приходилось. Почти как часы. Одна-единственная стрелка стоит на двенадцати. Деления особые: 1 год, 2 года и так далее. Каждая линза может вобрать в себя 12 лет.

Как объяснил мне Государь, в течение получаса после гибели жертвы линзу надо поднести к ауре – лучше выбирать район головы или сердца – и нажать маленькую кнопку над стрелкой. Остальное произойдет без моего непосредственного участия: прибор всосет все, что сможет. Если несказанно повезет и линза переполнится, нужно поднести вторую и продолжить забор временных остатков.

Я закрыла бархатную коробку, раздался щелчок… Вернула вещицу на стол и попыталась открыть. Не тут-то было! Оказывается, защелка у этого ящичка чрезвычайно надежная. Получилось лишь с третьего раза. Судар стоял, скрестив руки на груди, и посмеивался над моими попытками, впрочем, не отпуская никаких комментариев, за что я была признательна.

Убедившись, что коробка не раскроется в самый неподходящий момент, убрала в рюкзак.

А еще Судар совершенно спокойно отреагировал на мою просьбу дать номер телефона. Лично впечатал его в мой мобильник.

– Кого выбрали, если не секрет? – поинтересовался черный маг, возвращая мне старенькую «Нокию».

– Джека-потрошителя. Для начала.

– Отлично. Там еще конь не валялся.

Меня это немало удивило. Самый знаменитый серийный убийца, и никто не полюбопытствовал до сих пор? В чем подвох?

– Вот и поваляюсь первой, – недовольно буркнула я, обрадовавшись, однако, что моя основная наметка не сорвалась.

– Надеюсь, вам хватит здравомыслия и вы не станете выяснять личность Потрошителя.

Такая идея у меня возникала, не скрою. Наверное, многие, оказавшись на моем месте, загорелись бы желанием попробовать.

– Здравомыслия хватит. Во-первых, Потрошитель, если верить источникам, отлично гримировался. Даже изучив портреты всех подозреваемых по делу, я его не узнаю, – тут совершенно не лукавила. У меня отвратительная память на лица: я соседа из квартиры напротив узнать не могу. Мужчина искренне обижается, когда сажусь с ним в лифт и вежливо интересуюсь, на какой этаж ему ехать. «На ваш же! Я живу в тридцать шестой». Это вечный конфуз. Лицо у него знакомое, приятное, но – вот подстава – совершено незапоминающееся. Таким людям надо в спецслужбах работать.

А с Потрошителем мою «завидную» зрительную память еще и гримом напрягут. Никаких шансов. Но знать о делах моих скорбных Государю совершенно ни к чему.

– А во-вторых, женщине рядом с серийным убийцей делать нечего. Не хочу, чтобы меня располосовали и вырезали матку.

Губы Судара чуть дрогнули. Казалось, на черного мага произвело впечатление, что я говорю о страшных вещах спокойно: не то что не трясясь от страха, но даже глазом не моргнув.

Итак, обзаведясь новым устройством и сделав зарубку в памяти «через полтора часа зайти за списками к секретарю», я рысью бросилась на поиски своей любви – Игоря Вильянова.

Глава 3. Куратор

И, пробежав приемную и всего один коридор университета, запаниковала. Я увижусь с парнем своей мечты. Целый год по нему сохну.

Хорошо, что в коридоре пусто, можно оглядеть себя с ног до головы, не провоцируя студентов на хихиканье, шуточки и издевательские покручивания пальцем у виска. За неимением большого зеркала встала перед окном, повернулась вправо, влево, покрутилась. Вроде хорошо. Юбка длинная, шерстяная, с разрезом спереди от колена. Сапожки чуть выше середины икры. Черные, как и юбка. Каблуки. Короткая красная кофта в облипку. Есть за что глазу зацепиться. Выгляжу, как человек, который приходит получать знания, но и про внешний вид не забывает.

На самом деле про внешний вид я забываю постоянно, а в университет хожу только за знаниями, но сегодняшний день должен стать исключением.

Приблизилась к окну вплотную. М-да, лицо напуганное и бледное. Ну и ладно, зато у меня кожа идеальная и губы бантиком. Надеюсь, Игорю нравятся девушки с нежной внешностью, а не тип вамп. Сделала несколько глубоких вдохов и пошла навстречу судьбе. Будь что будет.

Где его искать? По логике, надо заглянуть в преподавательскую: там заседают и преподаватели, и аспиранты. Если Игоря нет, спросить, куда мог пойти. Но знают ли они ответ? Второй вариант – старшая лаборатория. Существует младшая лаборатория, где эксперименты ставим мы, студенты, а есть старшая, где этим занимаются аспиранты и преподаватели.

Самое поганое, что Игорь во время сессии может находиться где угодно. На первом курсе лабы у моей подгруппы вела аспирантка. Правда, под присмотром доцента, который вел их же у второй подгруппы в другой половине помещения, но все же… И экзамены они принимали у нас вдвоем. Так что Игорь может экзаменовать младшекурсников в одной из многочисленных аудиторий.

Прикидывая все это в уме, подошла к преподавательской, взялась за ручку двери, и… меня накрыла паника. Опустить ручку вниз, а тем более войти оказалось выше моих сил. А вдруг Игорь там? «И прекрасно! Ты же его ищешь», – подсказывала моя здравомыслящая рациональная половина. «Но мне страшно!» – сопротивлялась ей влюбленная.

И что прикажете делать? Его там, может, и нет, а у меня уже колени дрожат, руки не слушаются и язык к нёбу прилип. Сердце и вовсе заходится. Нетвердой поступью отошла от двери, чтобы подумать.

Выход найден. Это дольше, и я затрачу некоторое количество энергии, однако результата достигну без внутренней паники. К слову, это несложное упражнение на концентрацию внимания мне еще и успокоиться поможет. А поступить я решила просто: заглянуть в преподавательскую и старшую лабораторию не физически, а эфирным телом. Огляжусь, пойму, есть ли там Игорь, вернусь в свою тушку[1]1
  Тушка – жаргонное название физического тела, употребляемое в среде магов.


[Закрыть], и уж тогда…

Встала прямо, опустила руки и, дыша ровно и спокойно, сосредоточилась на энергии, которую излучают клетки тела, окутывая его снаружи и пронизывая внутри, образуя единое энергополотно. Есть контакт. Прочувствовала свои эфирные конечности, сделала шажок одной эфирной ногой, второй… и наконец полностью отделилась от физического тела. Подошла к преподавательской и заглянула внутрь, не открывая двери. Ага, отлично. В помещении почти пусто, если не считать мебели и парня чуть старше меня. Похоже, аспирант. Больше ни души. А чему я удивляюсь? Все преподаватели экзамены принимают. Странно, что Судара застать удалось. Так, здесь неинтересно.

Следующая – старшая лаборатория. Иду, снова просачиваюсь сквозь дверь. Осматриваюсь. Джунгли, иначе не скажешь. Растения не только на полу стоят (в горшках, конечно), но еще по стенам и потолку стелются. Вьюнки, наверное, раз за проволоку цепляются и вверх ползут. Все столы и стулья расположены по периметру огромного помещения, центр полностью свободен. И я сразу понимаю, почему в середине ничего нет. Два аспиранта, стоя на приличном расстоянии друг от друга, проводят какой-то опыт с энергией. Нагнетают ее между ладонями и делают пассы, резко бросая энергосгустки один в другого. Может, просто дурачатся? А то какой-то паранормальный волейбол получается.

У левой стены аспирант колдует над зверьком в клетке. Животинка маленькая, но мышь или хомяк, разглядеть не могу. Используя эфирное тело и собственное сознание, иногда можно рассмотреть мелкие детали (такие, как проволока, протянутая под потолком для блага вьющихся растений), а иногда и зверушку не различить. Почти напротив двери, чуть сбоку, за столом не сидит, а почему-то стоит еще один аспирант. Впечатление, что с опытами закончил и собирается уходить. Мое сердце екает. Это же Игорь! Вот он! Здесь!

– Смотри-ка, эфирка[2]2
  Эфирка – эфирное тело.


[Закрыть] в дверях стоит! – кричит один из поклонников энергетического волейбола.

Пугаюсь и выбегаю в коридор. Мгновенно возвращаюсь в физическое тело и осознаю, как некстати меня застукали. Мне же туда, в лабораторию, идти. Поймут, кто любопытствовал. «А ну и что?» – накатывает на меня внезапный порыв смелости. Пусть докажут, что это я, а не кто-то из младшекурсников проходил мимо и тренировал полученные навыки перед экзаменом.

Тем временем в старшей лаборатории аспиранты созвали экстренное совещание, на котором постановили встретить непрошеного гостя, хозяина эфирки, «достойно и с почестями». Другими словами, преподать любопытному простенький, но ощутимый урок. На пакость помасштабнее не осталось времени.

Я немного выждала в коридоре, потом подошла к лаборатории, юркнула внутрь… Как в замедленной съемке видела, что каблук зацепился за невесть откуда взявшийся резиновый коврик с крупными отверстиями и я со ступеней рухнула на пол, на четвереньки, больно ударившись коленями и расцарапав ладони.

В помещении раздался дружный ржач.

– Зачем же сразу челом бить, цыпа? – выступил один из присутствующих, и прогремел новый взрыв хохота.

Унижение, да еще на глазах парня своей мечты… В первую секунду мне захотелось или провалиться сквозь землю, или вскочить и, вытирая слезы, выбежать отсюда, или поубивать гадов-аспирантов. Последняя мысль понравилась мне больше других, адреналин придал сил, уверенности и, главное, ярости. Я вскочила на ноги почти так же быстро, как распрямляется сжатая пружина, наскоро отряхнула черную юбку от пыли и с каменным лицом прошествовала к окну, где еще недавно за столом стоял Вильянов. Он и сейчас там был.

А вот теперь уже не смешно. Мне хотелось расцарапать его смазливую, улыбающуюся во всю ширь физиономию.

– Игорь Вильянов тут обретается? – гаркнула я, прекрасно зная: передо мной именно он. Ярость подсказала: лучше не демонстрировать, из-за кого я тут топталась пару минут назад. Вопросов меньше будет. Сделать вид, что не знаю, как выглядит мой будущий куратор, которого я обожала и которому сейчас желаю корчиться в муках или как минимум испытать то же унижение, что и я.

– Ага, где-то здесь пробегал, – заявил красавчик.

Значит, прикол все еще продолжается.

– Найти никак? – снова рявкнула я. Ноздри раздувались помимо воли, зубы сжимались, а щеки, я чувствовала, горят.

– Димон, слышь, ты Вильянова не видал? Смотри, как девушка напирает, – обратился красавчик к полному парню, колдовавшему все-таки над белой крысой. Тот отрицательно мотнул головой и зажал рукой рот, чтобы не заржать. Говнюк!

– Все ясно. Вильянов – это ты! – обвиняюще ткнула пальцем в красавчика.

– Готов признать очевидное, – Вильянов поднял руки, будто соглашаясь на поражение.

– Сразу сказать не судьба?!

Вопрос риторический. Однако происшествие мгновенно проветрило мою влюбленную голову хотя бы на какое-то время.

– Я по делу. Буду писать дипломную работу по маньякам. Тебя назначили моим куратором.

Парень мгновенно перестал лыбиться, посерьезнел и задал вопрос, который поставил меня в тупик.

– Кто назначил?

У меня даже ярость пропала. Я недоуменно глянула на аспиранта.

– Разве не научный руководитель прикрепляет студентов к своему подопечному?

– Обычно да, – спокойным и серьезным тоном пояснил Вильянов. – Но бывают исключения.

Троица, находившаяся здесь, молчала. Спиной чувствовала их взгляды. Все внимание сосредоточилось на нас с Вильяновым.

– Если тема диплома как-то совпадает с моим диссером, – продолжил он, – студента могут прикрепить ко мне без участия научрука. Так кто из преподавателей назначил меня твоим куратором? – выдержав паузу, повторно поинтересовался красавчик.

– Судар! – сухо ответила я.

Аспиранты в комнате уважительно присвистнули и вернулись к своим занятиям. Похоже, это имя творит чудеса. Никто больше не пялился в спину, выискивая шанс поиздеваться.

– Ты же… – брови Вильянова поползли вверх, а глаза увеличились в размере.

– Девчонка, – закончила я за него.

Один из треков группы Volbeat прервал нашу беседу. Звонил телефон Вильянова. Парень схватился за карман джинсов и извлек раскладушку «Моторолу» на свет божий.

– Да, Горан Владиславович. Да, здесь. Напротив меня стоит. Думал, это будет студент, а не студентка.

Ответ, прозвучавший в трубке, заставил Вильянова закашляться. Парень сделал это специально. Не хотел, чтобы стало слышно, в каких выражениях его отчитывают.

– Видимо, я неверно вас понял, извините, – с трудом выдавил из себя аспирант.

Ага! Извиняться перед научруком в моем присутствии не нравится. Конечно, я злорадствую. Унижение, испытанное мной, не идет ни в какое сравнение с неловкой ситуацией, в какую попал Вильянов.

– Да. Да. Сделаю. Да. Всего доброго.

По разговору несложно понять: Судар дал распоряжение всячески мне содействовать. Еще бы! Профессору, как воздух, нужно время, которое увеличит отпущенный ему срок. Что может быть важнее?

Воспользовавшись ситуацией, я нахально ухмыльнулась. Ну? И кто здесь кум королю, то есть кума Государю? Хоть какой-то прок от грязной работы, взваленной на мои плечи заведующим кафедрой.

Вильянов схлопнул «Моторолу», запрятал в карман джинсов, и тут… Я-то решила, что куратор присмиреет от звонка Судара, как притихли другие аспиранты, едва услышав фамилию профессора черной магии. «Рано обрадовалась и не на того напала», – красноречиво говорил снисходительный взгляд красавчика, теперь оценивающий меня с ног до головы. Аж захотелось съежиться под взглядом карих, почти черных, глаз. Нельзя давать слабину, нельзя.

«А он молодец», – невольно восхитилась я. Верно сообразил. Пусть Судар якобы и благоволит мне – что далеко не так, – но не значит же это, что я рвану на пятый этаж и пожалуюсь на плохой прием куратора. Ученик стоит своего учителя. Говоря проще, аспирант стоит своего научного руководителя.

Вильянов лениво, с чувством собственного превосходства протянул руку для пожатия:

– Игорь.

Я сделала ответный ход. Вытянула перед собой обе руки, демонстрируя грязные ободранные ладони.

– Лея. Извини, пожать не могу: саднит сильно. Пойду в медпункт за йодом и пластырем.

Ободранные ладони красноречиво напомнили об издевательстве. Я с облегчением увидела, как по лицу парня пробежала тень. Он чуть опустил глаза, поджал губы и вздохнул. Видно, устыдился недавнего поведения.

– Ла-а-адно, – протянул он примирительно. – Йод и пластырь есть в аптечке. Сейчас принесу, а ты пока смой это, – он кивнул на мои руки, имея в виду пыль, прилипшую к ранкам.

Я дернула плечом и направилась к раковине, установленной недалеко от двери. И только теперь заметила, что злосчастный резиновый коврик, о который споткнулась, пропал. Значит, я не могла видеть его, заглядывая в лабораторию. Сделали иллюзию, и я попалась в ловушку. Внутри снова закипал гнев.

Я отдирала грязь с ранок, не чувствуя боли. Хотелось отплатить парням той же монетой, чтобы неповадно стало. Но как?

Вы́носить план мести не успела. Игорь окликнул. Он ждал, сидя за столом у окна, с аптечкой в руках. Вытирая руки бумажным полотенцем, поморщилась от боли, выбросила намокший скомканный лист в мусорное ведро и поплелась к куратору. Помочь обработать ладони йодом не дала – вырвала из рук парня ватку, смоченную коричневым раствором, и стала прикладывать к ранкам то шипя, то дуя на них, то тихо поругиваясь.

Игорь спокойно наблюдал за повторным всплеском моей ярости. А пластырем заняться без своего вмешательства уже не позволил. Ни слова не говоря, прижал к столу одну мою руку, осторожно обклеив телесными полосками, вторую… Кажется, я задышала быстрее и щеки предательски порозовели. Прикосновения Игоря были настолько приятны, обжигающи, что я оттаяла. «Слабачка», – ругнулась на себя мысленно.

– Ну, что? Мир? – очаровательно улыбаясь, спросил Вильянов, закончив заботиться о моих ладонях.

– Согласна на перемирие, – протянула я, для вида надув губы и стараясь не смотреть на куратора. Надеюсь, он ни о чем не догадался, даже если и заметил реакцию на прикосновения.

– Нам еще вместе работать, – напомнил он, хитро прищурившись.

Вздохнула, протянула руку и сказала, стараясь, чтобы голос звучал несколько обреченно:

– Уговорил. Мир.

Игорь осторожно пожал пальцы, чтобы не причинять боли, и снова обезоруживающе улыбнулся. Больше я не могла на него злиться, а предательская влюбленная половина ликовала и скандировала: «Ура-ура! Я познакомилась с Игорем! Наконец-то!»

«Да, только он не такой душка, как хотелось бы», – упредила моя рациональная часть, но влюбленная и слышать ничего не желала. Бешеный стук сердца, мандраж, волнение подсказывали, что рациональность сдала позиции. Победила влюбленность.

А дальше? А дальше мне пришлось назвать тему диплома (прикрытие для работы на Судара), сбивчиво рассказать о фактах из жизни Потрошителя, что успела узнать из книги, и попросить прибор для перемещения во времени.

Я получила вещь, более всего напоминающую черный кожаный ремешок от мужских часов. Почему именно от мужских? Грубый рубленый материал браслета, значительная ширина, большой квадратный замок – в общем, внешняя массивность вещи не позволяла думать иначе. Да и запястье мое узковато для этого чуда техники. Застегнула, продев язычок замка в самое последнее отверстие. Все равно великовато. Пришлось подтянуть ремень ближе к локтю. Ну вот, теперь не свалится.

На месте циферблата – большая серебристая кнопка, выпуклая и гладкая. Без видимого усилия давлю на кругляш – тут же всплывает прозрачный сенсорный экран, нажимая на который можно ввести данные о месте и времени отправления и назначения. Игорь быстро показывает мне, как с этим обращаться: вводит данные, взятые из головы, стирает. Предлагает мне сделать то же. Успешно повторяю. Вопросов о пользовании прибором времени более не возникает.

Густо краснея, прошу номер телефона. Куратор даже не думает удивляться или искать в просьбе скрытый смысл. Диктует цифры – я ввожу в старенькую «Нокию».

Забираю… машину времени? Нет. Часы времени? Почему для чертового прибора нет официального названия?! Короче, беру браслет времени, кладу в крайний карман рюкзака, и на этом мы с Игорем прощаемся.

До назначенного Сударом срока осталось целых полчаса. Недолго мне пришлось решать, как провести их с пользой. Вспомнив, что не сдала вчера зачетку в деканат, хлопаю себя по лбу и бегу с третьего этажа, от старшей лаборатории, на второй, к деканату.

Стоп! А ведь я вчера была в таких растрепанных чувствах, что даже не удосужилась глянуть, какую оценку Государь поставил за экзамен. Останавливаюсь у небольшого кресла, кидаю на него рюкзак, достаю зачетку и раскрываю. На последней странице на четвертой строке размашистым почерком, захватывая строку сверху и снизу, выведено твердой рукой:

Взаимодействие с косм. т. 5 (отл.). 20.01.15 Г. Судар

Черный маг не способен соблюдать требуемые границы, даже выставляя оценку за экзамен.

Оценка меня не удивляет и не радует. Захлопываю студенческую книжицу и несу в деканат.

Проторчать там пришлось прилично, ибо ни декана, ни его заместителя на месте не оказалось. Пришлось ждать. Секретарша, воспользовавшись отсутствием обоих начальников, утекла по своим делам. Вернулась, как раз когда я начала нервничать, поглядывая на часы и решая, не навестить ли Леху Ярыгина прежде, чем сдать студенческий документ. Облегченно вздохнув при появлении женщины, вручила зачетку и поспешила на пятый этаж, к секретарю Судара.

Юркнула во владения Ярыгина и неслышно прикрыла за собой дверь. Он нервно шагал от стены к стене в дальней части кабинета, что за секретарской стойкой, и отрывисто, кратко и даже агрессивно отвечал кому-то по мобильному.

– Не бери на слабо, подонок. Да, буду. Да, не один. Иди на &@$! Угу, бывай.

Я безумно хотела узнать, кто угрожал ему по телефону. Но мы не настолько знакомы, чтобы я могла спросить.

– А тебе чего? – не слишком любезно буркнул секретарь Судара, увидев меня второй раз за день. – Ушел он.

– Кхм… Горан Владиславович должен был передать кое-что через тебя.

– Ах да! – брови Лехи вздернулись. Вспомнил, наконец.

Парень протянул запечатанный конверт, на котором размашистым почерком Судара было написано «Александровой Э.».

Вот и отлично. Я пробормотала слова благодарности и, вертя в руках упакованные в белую бумагу вожделенные списки самых жестоких убийц, шагнула за порог…

– Погоди.

Я обернулась.

– Что такое?

Леха молчал. Недоуменно пожала плечом, вернулась в приемную и закрыла за собой дверь.

Подперев подбородок ладонью, Ярыгин внимательно разглядывал меня, оценивал с ног до головы, сам с собой что-то решая и прикидывая. Не самое приятное ощущение, скажу вам. Я человек, а не манекен в витрине магазина, чтобы так бессовестно и неприкрыто меня рассматривать. Внутри начало подниматься раздражение.

– В кино со мной пойдешь?

Хорошенькие новости. Он спрашивал так буднично, словно интересовался, льет ли за окном дождь или уже перестал. Никакого смущения, робости: ни порозовевших щек, ни потупленного взгляда. Чудеса нахальства.

– Нет, – легко отказалась я.

Во-первых, чтобы обломать. А что? Не худшая причина. Ланка любит надо мной посмеиваться, повторяя расхожую фразу: «Наш девиз непобедим – возбудим и не дадим». Да, это про меня. Во-вторых… какого лешего я потащусь с почти незнакомым парнем в кино? Ради приятной компании или веселого разговора? Бьюсь об заклад, не будет ни того, ни другого. Ради фильма? Да любой фильм, идущий в кинотеатрах, через пару месяцев можно посмотреть в Сети или скачать в отличном качестве, а еще чуть позже – увидеть на экранах телевизоров. И не факт, что киношка будет стоить потраченного времени. И последнее. Лишних денег у меня не водится. Даже на еду не всегда хватает. Если каждый заплатит за себя, я окажусь на мели до конца месяца.

– Почему нет? – искренне удивился будущий некромант.

– Тебе нечем меня заинтересовать.

Его даже нахальный ответ не смутил. Ни секунды возмущения или замешательства – только усмешка и хитрый прищур серо-зеленых глаз.

– Думаешь? – Он выдержал небольшую паузу. – Инфа о Сударе не нужна?

Я остолбенела.

– Поладим! – я тут ни при чем: мои голосовые связки сами это выдали.

Рука потянулась к Лехе, и мы скрепили наш договор рукопожатием.

Мысль, почему он не позвал сокурсницу, меня не занимала по одной простой причине. Я думала, что знаю ответ. На некромантии девчонки не задерживаются – бегут, потому приглашение девчонки-мага показалось мне логичным.

– Как платим? – осмелилась прояснить мучавший меня вопрос, стараясь скрыть неловкость. – Каждый за себя или…

– Я приглашаю, значит, я и плачу.

«Точно поладим», – решила мысленно. Информация о Сударе мне ой как необходима. Надо же придумать, как выбраться из кабалы. А раз сведения предлагают даром, отказываться глупо.

Поход намечался на самый конец недели, на воскресенье. Времени еще полно. Я дала Лехе номер мобильного, данные Вконтакте и ушла.

В ближайшие дни моя голова будет занята другими проблемами. Перед путешествием в Лондон, к Потрошителю, нужно продумать и предусмотреть все до мельчайших деталей.

Размышляя о Потрошителе, я упустила главное. Ярыгин, судя по всему, не слишком интересовался мной как девушкой. Следовательно, ничего от нашего воскресного свидания не выигрывал. Я получала сведения и развлечение на халяву, а что получал он? Надо было думать прежде, чем соглашаться. Но в этом я раскаюсь позже, а пока… Пока я просто поехала домой.