Текст книги "Ледяной ключик"

Новогодние подарки

Вы представляете себе новогодний праздник без подарков? Без этих разноцветных коробочек, свёртков и бумажных пакетиков, перевязанных шёлковыми ленточками, ярких, манящих, желанных…

Подарки любят абсолютно все, и все их с нетерпением ждут, надеясь получить что-то такое необыкновенное, абсолютно новое, то, чего у нас ещё не было и что сделает нашу жизнь приятней, радостней, интересней…

В дарении подарков есть своя магия. Мы как бы участвуем в неком священном ритуале, обоюдно приятном. Не секрет, что презент от чистого сердца и подаренный с любовью превращается в некий талисман. Многие со мной согласятся, что подарки приятно не только получать, но и дарить. И неизвестно ещё, что приятно больше. В процентном отношении, наверное, всё же интереснее получать, но и одаривать, особенно людей небезразличных и близких, тоже очень и очень приятно. Поэтому новогодний праздник, в отличие от дня рождения, – праздник двойной радости. Или многократной, если в эту волшебную ночь вы обмениваетесь подарками с несколькими людьми.

А как будут светиться глаза ваших любимых, когда вы им протянете либо они сами найдут под ёлочкой (тут у кого как заведено) разноцветный свёрток или пакет, набитый подарками… Пожалуй, это самые волнительные и счастливые минуты! А если с подарком вы угодили и одаренный бросается вам на шею или прыгает до потолка от радости – вы млеете, вытираете слезу умиления, гордитесь собой, возвышаетесь в собственных глазах…

А когда дарят вам? Пожалуй, самый волнительный момент тот, когда вы ещё не развернули презент, – загадка, тайна, неизведанное влечёт всегда сильнее… Но и момент открывания бывает не менее сладостным. Если это то, о чём вы мечтали, и подарок вас очаровал – вы счастливы! А если нет…

Расскажу несколько новогодних историй, связанных с подарками.

Одну из них мне поведала подруга. Однажды под Новый год, где-то минут за пятнадцать, звонок.

– Муж меня разлюбил! Что делать? Спрашиваю:

– Он тебе так и сказал?

– Нет, но на Новый год он подарил мне всего один подарок…

– А раньше как было?

– Задаривал, целый мешок собирал: и конфеты, и бельё, и платья, и бижутерию. А теперь только один презент! Он отделался, купил для галочки! И меня больше не любит!

– А что подарил-то?

– Кольцо с бриллиантом.

– Так на другое у него просто денег не осталось! – радостно восклицаю я.

– Как бы не так! Да, муж стал хорошо зарабатывать и раньше не мог себе позволить подобную роскошь, но не поверю, чтобы у него денег не осталось на конфеты или хотя бы на ёлочную игрушку!

– Дурочка, другие женщины годами ждут бриллиантов, а мужья, даже миллионеры, скупятся порой на подобную щедрость, а ты ещё и недовольна! Пойти и поцелуй его, а то больше он тебе никогда и ничего не подарит. А твоё недовольство приведёт к конфликту, началу недопонимания, и в результате брак из счастливых перейдёт в разряд неустойчивых и как бы не привёл к разводу.

Подруга вроде бы вняла моим уговорам, слёзы вытерла и пошла с мужем мириться. Мир в семье был спасён и новогодний праздник не испорчен. Я почувствовала облегчение и радость.

Но когда положила трубку – задумалась. То, что муж подарил всего один, правда, дорогой подарок, меня тоже встревожило. Брак моей подруги всегда считался на редкость благополучным, и многие завидовали этой красивой паре, особенно одинокие и обиженные судьбой женщины.

И я, не расстраивая подругу, решила провести своё собственное расследование причины столь разительной перемены. Для начала пригласила супругов на Рождество к себе, приглядывалась к ним, и поведение Игоря, так звали мужа моей подруги, мне не нравилось. Он вёл себя чересчур весело и подчёркнуто внимательно по отношению к супруге. Та купалась в счастье и ничего не замечала. В середине вечера Игорь пошёл покурить. Я – за ним, и только хотела выйти на лестницу, как через щель услышала, как он кому-то звонил.

Говорил приглушённо и торопливо:

– Конечно, что за вопрос! И я тебя!

Я напряглась и затаилась. Он продолжил:

– Наверное, ещё часок, не больше, затем скажу, что с работы вызвали, и прямиком к тебе. Что купить по дороге? Не так быстро, сейчас запишу…

Я схватила лежащий на тумбочке блокнот и ручку и в момент нарисовалась рядом.

– Я записываю, а ты диктуй, – деловито скомандовала я.

У Игоря чуть не выпал из рук телефон. Он не проронил ни слова.

– Ну, что молчишь, – спокойно произнесла я, – тебе же диктуют список продуктов, или я не права?

– Ты всё не так поняла! Я всё объясню! – Игорь не на шутку испугался, принялся оправдываться.

– Я всё слышала, у тебя это серьёзно? И ты хочешь развестись?

– Что ты! Ни за что! Я же Оксанку люблю, а это так… С кем не бывает! Ты только подруге не говори!

– Договорились, я не расскажу, а ты сегодня никуда не едешь. Это первое. Второе – ты бросаешь свою пассию. Иначе я прослежу за тобой и доложу Оксане!

– Да, да!!! Хорошо!

Игорь боялся потерять жену. Это было видно, просто у него случился загул. Пытаясь загладить свою вину, он купил жене дорогое кольцо, а на те милые мелочи, которыми он одаривал Оксанку каждый год, у него просто не хватило времени и душевного тепла – ведь он разрывался между двумя женщинами. Давно замечено: если у мужчины появляется параллельный роман, прежней своей женщине он не в состоянии отдавать столько же сердечного тепла, как раньше. А в неторопливый сбор подарочков нужно вкладывать именно энергию любви. Гораздо проще пойти один раз в магазин и наспех приобрести пусть дорогой, но без души купленный подарок.

Но оставим историю Оксаны и Игоря. Скажу только, что они до сих пор вместе, Игорь свою любовницу бросил и вернулся к жене. И по-прежнему балует её разными необыкновенными сюрпризами. Он начинает готовиться к этому задолго до Нового года, покупает те милые вещички, которые действительно порадуют супругу, в результате почти всё пространство под ёлкой заполняется красивыми свёртками и коробочками. Один из подарков бывает как бы главный, он самый дорогой. Обычно это какое-нибудь ювелирное украшение. Ещё он любит оставить один или два презента на потом и вручает их в тот момент, когда Оксана понимает, что все подарки уже закончились. Выходит приятный сюрприз. Я верю, что Игорь получает искреннее удовольствие именно от того, что видит неподдельную радость в глазах любимой женщины. Он дарит, чтобы радовать любимую. Но так бывает не всегда.

Довольно часто по подаркам можно судить об истинном отношении к вам человека. Презенты от чистого сердца – самые дорогие.

Я знала одного человека, который обожал дарить подарки. Делал он это виртуозно. Покупал всегда заранее, не торопясь, каждому другу именно то, о чём он мечтал, и подыскивал всегда что-то необычное, эксклюзивное. Поэтому Роберт пользовался популярностью среди приятелей, с собой он приносил атмосферу праздника и, конечно же, многочисленные коробочки и пакетики с долгожданными презентами. Причём зарабатывал он немного и почти всю зарплату тратил на сувениры, которые дарил не обязательно к праздникам. Конечно, его любили приглашать, считали внимательным и искренним человеком. Правда, было в нём что-то, что не давал любить Роберта, присутствовало нечто отталкивающее при всей его любезности. Это было странно. Вроде такой добрый человек! Но желание угодить в нём перевешивало. А самым главным мотивом дарения было самолюбование, желание понравиться и быть популярным. К счастью, такие вещи видны невооружённым взглядом, и как-то незаметно это поняли окружающие и перестали им в открытую восхищаться. В результате он просто исчез. Видимо, прибился к другой компании и продолжает одаривать новых друзей…

Случаются с новогодними подарками и самые настоящие курьёзы. Один такой случай поведаю вам.

Однажды на Новый год соседи, с которыми мы отмечаем каждый праздник, подарили нам огромный свёрток. Поставили под ёлочку и приказали вскрыть только когда все разойдутся по домам. С нетерпением бросились мы к подарку, как только за соседями захлопнулась дверь. Долго стягивали обёрнутую вокруг презента шуршащую бумагу, разрезали ленточки, открепляли ловко приклеенный скотч… Наконец нашим взорам явилась фарфоровая ваза довольно крупных размеров, но самым примечательным в ней было то, что она представляла из себя квадригу – четырёх грациозных коней, как бы отделяющихся от самой вазы и стремящихся разбежаться в разные стороны. Это был явный кич, наспех слепленный не лишённым своеобразного таланта скульптором. Ибо лошади были похожи на настоящих, но смотрелись грузно, нелепо и смешно. К тому же были розового цвета с зелёными гривами. Мы с супругом полюбовались на ценное приобретение, завернули его снова в бумагу и определили жить на антресоль, ибо украшать жилище подобной «красотой» желания не имелось, да и подходящего места в тесной квартирке – тоже. Соседям сказали, что перевезли ценность на дачу, на которой они никогда не бывали.

Прошло ровно двенадцать лет. И снова наступил год Лошади. Неожиданно нас с мужем пригласили в гости, причём 31 декабря, под самый Новый год. Магазины все закрыты, а подарка нет! И тут мы вспомнили про лошадиную вазу! Достали, развернули и решили её подарить, а цветовую яркость обыграть в пожелании: «Желаем вам розового года, беспечного и радостного, как эти весёлые лошадки!» Но тут с огорчением обнаружили, что у одного из коней не было копыта, осколок нашли рядом, в пакете. Двигая что-то на антресоли, видимо, повредили лошадиную конечность. Муж, недолго думая, извлёк клей «Момент» и ловко приклеил деталь. Через полчаса от шрама не осталось и следа – лишь лёгкий намёк в виде еле заметной линии для посвящённых…

Наши друзья сильно радовались подарку – он был такой большой и праздничный, а главное – в тему! И мы радовались тоже, ведь у нас образовалось место для новых ненужных вещей. Потом, правда, у друзей мы больше нашей вазы не видели, но как-то не придали этому значения…

Прошли годы, стремительно и щедро, прибавляя нам новых впечатлений, приобретений и, увы, морщин и отнимая у нас наши надежды, здоровье и бесценное время. Зато вещей в нашем доме прибавилось, и машин у нас теперь целых две, а дача появилась не только в Подмосковье, но и в солнечной Испании. Муж стал профессором, я – признанным писателем, у детей появилось высшее образование, а у внуков – много красивых электронных игрушек. Только без раздумий променяла бы всё это богатство на беспечную и порой нищую юность, когда радовались мы каждому подаренному мандарину под Новый год, а подарить ватную ёлочную игрушку считалось роскошью.

Но хватит лирических и грустных отступлений. На самом деле мы счастливы, что живём в нашем электронно-технологичном двадцать первом веке и пользуемся его плодами в виде мобильных телефонов, компьютеров и других изобретений. А молодость – кому не хочется её вернуть?

Вернусь к розовым коням. Наступает по прошествии ещё двенадцати лет снова лошадиный год. И вновь все дарят друг дружке симпатичных и грациозных лошадок из стекла и фарфора, металла, плюша или пластмассы. Главное, чтобы это был символ наступающего года.

На этот праздник друзья и коллеги надарили нам разных коней и лошадок, а мужу его ученики вручили ещё и что-то в большой картонной коробке. Сказали, что там тоже символ года. Он принёс подарок домой, поставил под ёлкой, но в суете мы так его и не вскрыли. Вспомнили только утром первого числа. Решили посмотреть, что это за тёмная лошадка. Открываем короб, а оттуда смотрят на нас почти родные морды розовых коней с зелёными гривами! Хорошо знакомая ваза-квардрига. Ну и ну! Вернулась через столько лет! Конечно, это не она сама, а, скорее всего, её родная сестра, тогда, видимо, был выпущен приличный тираж похожих ваз. Муж зачем-то удалился к себе в кабинет, возвращается с лупой в руках, подносит её к переднему копыту одного из коней и довольно расплывается.

– Глянь-ка, наш подарок снова к нам вернулся, через двенадцать лет! Здесь еле заметная склеенная трещина…

Такого никто не ожидал. Сели мы с мужем и решили больше вазу никому не передаривать, а оставить как замечательный и неповторимый сувенир и яркий образец эпохи кича, которая сопутствовала перестройке. Дарить-то эту вазу всё равно бесполезно: если мы её снова кому-нибудь подарим – она непременно вернётся к нам в канун очередного года Лошади…

Медвежонок

Эта история началась в зимний декабрьский вечер накануне Нового года. Наша дочка, тогда ещё совсем кроха, попросила подарить ей на праздник плюшевого медвежонка. А время было советское, подходившее, правда, к своему логическому завершению, – канун перестройки. Не то что сейчас – сбегать за какой угодно игрушкой в любое время суток не проблема, достаточно доехать до первого работающего 24 часа супермаркета. Тогда магазины закрывались в восемь часов, а товары для детей продавались только в определённых, например, в «Детском мире». На часах было около десяти вечера. «Детский мир» работал до девяти, а в праздники закрывался раньше. Что делать?

– Леночка, почему ты раньше не сказала, что хочешь на Новый год мишку?

Дочка лежала с температурой, у неё был бронхит, и мы с мужем чего бы только не сделали, чтобы доставить ей радость.

– Я попросила Деда Мороза, но он мне уже подарил зайчика, а я хочу медвежонка… Он будет моим лучшим другом.

Леночка сильно закашлялась, а муж уже надевал пальто, чтобы отправиться на поиски игрушки.

На улице мела метель, мороз был крепкий, гололёд.

– Ты куда? Магазины же не работают!

– Есть идея. Друг говорил, что перед Новым годом можно отправиться на рынок, там есть одна интересная лавочка, что-то типа комиссионного… Игрушка не будет новой, но это же не важно?

– Только бы там был хоть какой-нибудь медвежонок…

Через час муж вернулся с небольшим свёртком.

– Неужели?

– Остался один, он старенький, слегка потёртый, но Ленка, думаю, не заметит… Такой симпатяга!

Развернув толстую обёрточную бумагу, которая в ту эпоху всегда была одинакового светло-коричневого цвета, я увидела трогательную мордочку самого настоящего плюшевого медведя! Чёрные глазки-бусинки внимательно и с опаской разглядывали меня. Как живые. Я сразу прониклась симпатией к новому члену нашей семьи. На мишке были зелёные клетчатые штанишки с одной бретелькой, украшенной большой красной пуговицей. Красным был также шёлковый бантик на шее. Судя по не сильно пушистому меху, игрушка была старая, похожих в те годы точно не выпускали, возможно, он был сделан ещё до революции… В двух местах, на голове и на лапке, были пришиты заплаточки. Набит был медвежонок чем-то тяжёлым, что опять же говорило о его отнюдь не советском происхождении. Меня весьма поражали старинные плюшевые игрушки – они весили всегда прилично, не то что советские, набитые лёгким поролоном или ватой. Вес обеспечивал мишке устойчивую посадку – он сел на диван как приклеенный.

Проснулась дочка. Медведя мы посадили так, чтобы она сразу же увидела его при пробуждении. Радости Леночки не было конца – дочка так радовалась подарку, что даже за весь вечер ни разу не кашлянула. И мы впервые ей разрешили досидеть до Нового года, несмотря на болезнь.

Заснула дочка счастливая, в обнимку с Тимкой, так она его назвала.

На следующий день у Леночки спала температура. Мы решили, что это от хороших эмоций, и мысленно поблагодарили нового жителя.

Отныне Тимка превратился в любимую дочкину игрушку. Она на время забросила все остальные игры, даже любимую куклу Настю – белокурую красавицу с закрывающимися глазами, и играла только с Тимочкой. Причём она могла часами с ним о чём-то разговаривать, кормить или же просто сидеть рядом с ним и рисовать. Главное, чтобы любимый мишка был рядом. Засыпала Леночка только с Тимкой и только в обнимку. На улицу ходила гулять тоже только с ним. Я, честно говоря, тоже полюбила новую дочкину игрушку. И даже связала медведику симпатичную шапочку с помпончиком красного цвета. Кормить дочку стало гораздо проще. Стоило только заикнуться – а как же Тимка, он же обидится, если ты не съешь кашу, – Ленка тут же начинала уплетать нелюбимую раньше манку. При этом она всегда откладывала своему другу конфеты и вафли, делилась, клала рядом с медвежонком. Потом конфеты исчезали, а Лена говорила, что это Тимка их съел. Капризничать дочка тоже стала меньше и своими детскими проблемами делилась со своим верным другом.

Однажды она мне рассказала, что Тимка её очень любит.

– А откуда ты знаешь? – вырвалось у меня.

– Он сам мне об этом сказал, – гордо ответила девочка.

Как приятно было слышать, что у дочки всё в порядке с фантазией, главное, чтобы это не заходило дальше дозволенного. И не зашкаливало.

Первые странности начались примерно через месяц или через два. Как-то я пылесосила в комнате и обратила внимание, что пуговица на штанишках Тимки вот-вот отвалится. Пришлось пришить её покрепче. Когда взяла медвежонка на руки, заметила, что он сделался вроде бы тяжелее. И на вид смотрелся как будто толще.

Ещё через месяц, уже ближе к весне, Леночка мне принесла пуговицу с Тимкиных штанишек с просьбой пришить снова. Странно – я вроде бы крепко пришивала. Сделала это заново. И опять обратила внимание, что пузо медведя еле умещается в штанах. «Растолстел», – поймала себя на мысли и тут же прогнала этот бред прочь.

А ещё обратила внимание, когда пришивала Тимке пуговицу, что лапы медведя испачканы чем-то липким. Я взяла губку, протёрла их водичкой и вытерла насухо.

Наша Лена с детства не любила мёд, принимала только растворённый и с чаем. Поэтому большая банка с мёдом, которая всегда стояла на кухонном столе, уменьшалась весьма медленно, мы тоже ложками мёд не ели, а только добавляли в чай. Одной литровой банки хватало на всю зиму. А тут я стала замечать, что мёд стал стремительно уменьшаться… Вспомнила про липкие лапки игрушечного медведя и решила, что это Ленка переложила себе в баночку для Тимки и его втихаря «подкармливает». Она же и раньше так кормила своего друга, правда, только конфетами. Добрая девочка. Спросила её про мёд. Дочка удивлённо пожала плечами.

– Я честно не брала! А Тимку я угощаю только мандаринами и конфетками.

История с мёдом не давала мне покоя, спросила мужа, но и он не смог мне помочь. Всякие странные мысли лезли в голову, и я додумалась до того, что решила провести небольшое расследование… Конечно, я давно не верила в сказки, но отчего-то хотелось убедиться именно в том, что наш Тима – обычный, как и все игрушки…

Ночью почти не спала, прислушивалась к звукам на кухне. Вздрагивала каждый раз, когда скрипела половица или мне чудились какие шорохи.

Муж проснулся и с недоверием посмотрел на меня.

– Ты что не спишь? Как будто боишься чего?

– Пойду на кухню, водички попью…

Тут мне показалось, что на кухне что-то звякнуло. Быстро набросила халат, рванула по коридору, включила свет. Но кухня была пуста, банка с вареньем возвышалась над столом, и рядом не было никаких следов. Всё как всегда. Наверное, я переутомилась на работе, решила я, и мне пора в отпуск.

Так в середине марта мы всей семьёй отправились отдыхать, решили съездить к родственникам в Ленинград. Леночка взяла с собой Тимку. С медвежонком она становилась послушной и не шумела, вела себя тихо, сидела на полке в купе и играла со своим любимым мишкой.

Именно в поезде ко мне вновь пришли сомнения относительно необычности нашего медвежонка. Дочка, как всегда, заснула с ним в обнимку, а утром он уже сидел на полке рядом с ней. Я знаю, что Леночка спит крепко и никогда не просыпается. Но в поезде – другое дело. Скорее всего, это она его сама и посадила…

Но когда дочка стояла в коридоре и смотрела в окошко, я взяла её любимца на руки, он показался мне ещё тяжелее, чем раньше. Тогда я погладила его по животику и нащупала странное утолщение. По привычке нажала на него, думая, что это кнопка и мишка заговорит… Тогда уже появились первые говорящие игрушки. И Тимка действительно заговорил! Но сказал он только одну фразу:

– Не трогай меня!

Я с ужасом посадила его на место.

Это было более чем странно. Потому что заводные мишки говорили в основном приятные для детей вещи. Например: «Поиграй со мной!» или «Расскажи мне сказочку!» Иногда сами читали короткие стишки или желали спокойной ночи. Но чтобы просили не трогать? Я никак не решалась нажать потайную кнопочку ещё раз. Тем более дочка с Тимкой не расставалась.

Только однажды ночью, когда Лена заснула, я не вытерпела и подкралась к их общей уже кроватке. Осторожно высвободила медведя из дочкиных рук, вынесла в другую комнату…

Муж заметил меня с медвежонком.

– Ты, смотрю, как Ленка, тоже влюбилась в эту игрушку?

Мне ничего не оставалось, как рассказать о моих сомнениях Витюше.

Он посмотрел на меня недоверчиво, после принялся громко смеяться.

– Тише, дочку разбудишь!

– А ты ничем не отличаешься от Леночки!

– Мы женщины, все верим в сказки, – нашлась я.

– Но не странно ли, что мишка говорит такие вещи? Просил его не трогать…

– А ну покажи! – заинтересовался Витя.

Я нащупала под штанишками выпуклость на животе медведя и решительно нажала. Показалось, что у Тимки по-особому, сердито и недоверчиво сверкнули глаза… Он глядел на меня в упор с явным неодобрением моего поступка. Мне сделалось жутко. Всё это длилось долю секунды, но мне показалось вечностью. Затем внутри у мишки что-то захрустело, он открыл свой небольшой рот и вновь заговорил! Голос был, как у всех игрушечных медвежат, приглушённо-гнусавый и умилительно-смешной.

– Я же сказал, не трогайте меня! – пробурчал Тимка.

– Как ловко придумано, – восхитился муж, – с юмором медведь! Интересно, что он заводится без ключика! А Ленка знает, что её друг говорящий?

Витя говорил так возбуждённо и громко, что проснулась дочка и уже стояла в ночной рубашечке и босиком рядом с нами.

– А ну марш в кровать! Простудишься! Дочка ответила спокойно и важно:

– Он же вас попросил, чтобы вы его не трогали! Он только мне разрешает! – Лена вырвала у меня из рук своего дружка и умчалась с ним в свою комнату…

После разговора с Витей я как-то успокоилась и для себя поняла, что медвежонок наш никакой не дореволюционный, а вполне современный, – он изготовлен специально под старину, он просто заграничный! Скорее всего, немецкий. Они там умеют делать качественные игрушки. Одна железная дорога чего стоит! А куклы с закрывающимися глазами, которые к тому же ещё и плакать умеют! А по-русски говорит – так это специально для нас изготовили. И ротик у него так смешно открывается! Ай да немцы!

Леночка по-прежнему не расставалась с Тимкой и освободила нас с мужем от прочтения ей сказок перед сном. Она говорила, что теперь сказки ей рассказывает Тимка! Ну и хорошо, что ей так кажется. Скорее всего, она их придумывала сама.

В середине весны дочка попросила меня сшить Тимке новые штанишки.

– Он из старых вырос, – пояснила Леночка.

– Только снимать и одевать его будешь сама – меня он к себе не подпускает, – подыграла я дочке. – Договорились. Принеси мне его штанишки, я сниму выкройку и прибавлю по сантиметру с каждой стороны.

Я шила, сидя на диване, дочка с голым Тимкой играла рядом. Чувствую, Ленка спросить что-то хочет, вид у неё был такой заинтересованный…

– Что, доченька? Что-то не так?

– Мам, ты же все буковки знаешь… А я только семь!

Ты мне почитаешь?

– А разве тебе Тимка сказки не рассказывает? Лена перешла на шёпот:

– Я у Тимки кое-что нашла… Там что-то написано.

Выпало из кармана его штанишек!

– А ну покажи…

Девочка принесла мне маленький блокнотик в кожаном переплёте… Я с нетерпением открыла первую страничку… Почерк был мелкий, почти бисерный, пришлось принести лупу. То, что я прочитала, переходило все мои ожидания! Я-то думала, что блокнот оставил предыдущий владелец медвежонка, ребёнок…

Но почерк был вполне взрослый, а текст тоже отнюдь не детский. Кто же мог его написать? Что за фантазёр? Дело в том, что повествование велось как бы от имени самого медведя, то есть Тимки…

– Читай, мамочка! – глаза дочки выражали нетерпение и неподдельный интерес.

И я, отложив шитьё, начала:

«В детстве я жил в обеспеченной и очень доброй семье. Обитали мы в центре северного города, в большом и красивом доме, который стоял на берегу моря. Иногда меня водили гулять на набережную. Запомнились огромные колонны в виде гигантских людей и парусник, плывущий вдоль берега. Моего маленького друга звали Алёша, мы с ним всё время играли вместе, я был такой же ребёнок, как и он, поэтому нам было интересно.

Летом мы выезжали на повозке, которую везли лошадки, со всей семьёй на дачу. Там был тоже красивый дом и много фонтанов. С Алёшей мы не расставались: спали вместе, играли и всегда были рядом.

Родителей своих я помню плохо. Мама была очень красивая, добрая, у неё была шкурка шоколадного цвета. А отец строгий, худой и с серым мехом. Мне кажется, когда-то я жил с ними в лесу, но помню очень смутно. Потом я попал к тем добрым людям… Запомнил только, как отец рассказывал мне о том, кто я есть. Ты – медвежонок, но не простой… Тебе будет очень трудно в жизни, тебя все будут принимать за игрушку, а ты – живой! Просто у нас очень замедленная реакция (я тогда не понимал, что это такое), и для людей ты будешь казаться неподвижным. Просто мы – из другой эпохи, той, которая была на Земле до ледникового периода, и сохранилось нас очень мало. А раньше Землю населяли только такие, как мы! Мы – разумные существа, похожие на медведей. В отличие от людей, нам не так много и надо для жизни: пару конфеток в день вполне достаточно. Едим мы в основном сладкое: конфеты, печенье и мёд. Можем неделями не пить. Человек не улавливает и стук нашего сердца, оно бьётся для него чересчур медленно: в минуту не 70 ударов, как у них, а всего пять-шесть ударов. Поэтому всем будет казаться, что ты – игрушечный, – предупреждал отец. Лучше всего жить в семье каких-нибудь добрых людей. И ещё я запомнил, что главное для нашей породы – любовь! Если мы чувствуем любовь и ласку, мы растём, развиваемся, живём. Ежели к нам отношение прохладное – впадаем в состояние, похожее на спячку. Поэтому можем годами обходиться без еды. Если про нас забывают или отправляют в кладовку – мы впадаем в длительную спячку и таким образом выживаем».

Я оторвалась от захватившего меня чтения и обратила внимание, что дочка уснула рядышком на диване. Тимка сидел, как и обычно, и казалось, ему не было дела до нас. Я взяла его на руки и посадила к себе на колени:

– Вот ты, оказывается, кто! Ты – живой и мыслящий! А ещё ты умеешь записывать свои впечатления. И поэтому ты у нас поправился. На конфетах! Ты не бойся, я никому не скажу про тебя. Разве что мужу…

Тут я нечаянно нажала на выпуклость у Тимки на животе, и он тотчас пробурчал:

– Не надо ничего рассказывать!

А Тимка был прав – Витя бы не понял! И тут же подумала – я поверила? Ха! Как бы не так! Очевидно, записи писал для своего ребёнка какой-нибудь не лишённый таланта родитель. И как я сразу не догадалась!

Я отсадила Тимку, дошила ему новые штанишки, тоже с внутренним кармашком, чтобы туда положить его дневник.

На следующий день Леночка попросила почитать ей снова дневник её плюшевого друга. Меня уже мало интересовало чьё-то сочинение, но тетрадь открыла и принялась читать вслух. Для дочки. А потом и сама незаметно втянулась. Написанное меня снова захватило, и я уже верила всему, что происходило с нашим медвежонком…

«Мою жизнь в северном городе и дружбу с Алёшей вспоминаю как самые счастливые годы. Я ни в чём не нуждался, со мной обращались очень вежливо, разговаривали, угощали сладким – я чувствовал, что любили. Но всё разом кончилось.

Однажды я заметил, что родители Алёши ходят мрачнее тучи, да и сестрицы мальчика больше не веселятся, не играют, а только молчат и всё время между собой о чём-то переговариваются. Одна из них как-то подошла ко мне и сказала: «Милый наш Мишенька, – именно так меня тогда называли, – тебе будет немного больно, но ты потерпи…» Больше я ничего не помню, проснулся оттого, что у меня болела голова. А потом я обнаружил на ней шрам, зашитый нитками, который постепенно затянулся. Видимо, мне сделали операцию, так как я болел и сам не знал об этом. Я же говорю, заботились обо мне они очень трогательно.

Затем мы все вместе поехали на поезде и ехали очень долго. Несколько ночей. Тот город, куда мы прибыли, мне не понравился. Какой-то серый и скучный. И ещё там было холодно. Алёша спал со мной, а то бы я совсем замёрз. И взрослые, и дети по-прежнему были невеселы и часто плакали. Потом мы все переехали ещё куда-то, и опять там было страшно неуютно и тоскливо.

А потом настал тот ужасный день. Помню, как Алёша не хотел со мной расставаться, прижимал к себе, а какой-то тип в кожаной куртке вырвал меня из рук мальчика и больно бросил на пол, а потом проткнул своим штыком, хорошо, что в сердце не попал, иначе бы я не выжил. Я потерял сознание, а когда очнулся – рядом не было ни Алёши, никого из его сёстер. Вообще из хозяев никого. С тех пор я их больше не видел. Никогда.

Я лежал на кровати в крохотной и душной комнате, надо мной склонилась какая-то женщина, пожилая уже. У неё был ребёнок, совсем маленький, всё время плакал, а я его утешал. Он сразу успокаивался, как меня видел. Я понял, что эта женщина была ему бабушкой, а где были родители – непонятно. Но она была очень добра ко мне, правда, жили они так бедно, что сладостей у них не было, и я сильно голодал и похудел тогда тоже сильно. Ребёнок тот оказался мальчиком, он рос на моих глазах и, взрослея, принялся со мной плохо обращаться: бил меня, валял в грязи, забывал на улице, пытался оторвать мне ухо… Однажды, когда он меня забросил в лужу, я пролежал там довольно долго, и меня подобрала девочка лет десяти, принесла домой, зашила мне ухо, отогрела и даже угостила пряником! Но родители запретили той девочке оставить меня у них дома, сказав, что я уличный и неизвестно чей. Меня отнесли на помойку. Но там меня снова подобрали…

После я много раз переходил из рук в руки, жил в разных домах, в основном у бедных людей. Приходилось несладко. Дети меня бросали, тискали, играли мной в футбол, пинали так больно, что звенело в голове, отмывали и снова пинали…

А потом я снова оказался в поезде, попал я к приличным людям, которые меня отмыли, сшили мне штанишки и привезли в большой город, но не в тот, что у моря, а другой, но тоже очень красивый… Запомнились красные звёзды на башенках и много людей, а ещё красивые машины, которые постоянно гудели. Жили мы в центре на большой и шумной улице. В семье было трое детей, играли со мной все по очереди и обращались ласково. У мальчика была матроска, а у девочек розовые платьица. Мы стали жить весело, и в доме было много сладкого. Иногда меня брали с собой на праздники, когда на улицу выходило много народа и все несли флажки и цветы, пели и плясали, потом все шли к тем красивым башенкам из красного кирпича.