Текст книги "Между жизнью и честью. Книга I"

Примечание. Как видим, не простили: помнят его зверства и передают из поколения в поколение. Страшные истории мне рассказывал сын техслужащей Брежневой Т. Ф., которая работала в Басовской школе. Он служил в Хакассии, в Абакане, заместителем командира по хозяйственной части. Я просила его лично узнать, тем самым, подтвердить или опровергнуть информацию исследователей. Он подтвердил.

* * *

После октябрьского погрома женщины также рьяно взялись за уничтожение отдельных недобитков, которые мешали приближению их «светлого будущего. Из них получились страшные по своей жестокости палачи, пролившие море крови.

Справка. Розалия Самуиловна Землячка в 1920 году стала секретарем Крымского обкома большевицкой партии. Фрунзе в листовках обещал солдатам и офицерам Врангеля жизнь и свободу, поэтому многие белогвардейцы остались в Крыму после занятия его красными. Но Розалия Землячка вместе с венгерским коминтерновцем Бела Куном принялись уничтожать «недобитую белогвардейскую сволочь». Землячка заявила: «Жалко на них тратить патроны, топить их в море».

Арестованных стали грузить на баржи и топить в море, привязывая им камень к ногам. Когда море было чистым, на дне были видны стоящие рядами люди.

Только по официальным коммунистическим данным Бела Кун с Землячкой расстреляли и утопили в Крыму до 50 тысяч человек.

Евгения Бош сама спровоцировала крестьянские волнения в Пензенском уезде, куда ее направили в качестве агитатора продотряда. По воспоминаниям очевидцев, «в с. Кучки Бош во время митинга на сельской площади лично застрелила крестьянина, отказавшегося сдавать хлеб. Именно этот поступок возмутил крестьян и вызвал цепную реакцию насилия».

Евгения даже жаловалась Ленину на членов пензенского губисполкома, обвиняя их «в излишней мягкости и саботаже», когда они воспрепятствовали ее попыткам устроить массовые расправы над крестьянами.

Конкордия Громова получила известность как создатель журнала «Работница». Но про нее говорят, что после революции она, став видным партийным деятелем, в Екатеринославле и Твери сотнями подписывала смертные приговоры и организовывала карательные экспедиции.

Чекистка венгерка Ремовер, действовавшая в Одессе, лично расстреляла 80 арестованных, причем многих лишь за то, что они не согласились удовлетворять ее половую похоть. Впоследствии она была признана душевнобольной. А в книге А. Хабарова «Россия ментовская» рассказывается про двух других одесских фурий. Некая Вера Гребенщикова, больше известная под именем «Дора», лично застрелила 700 человек. На нее равнялась и 17-летняя проститутка Саша, расстрелявшая свыше 200 человек.

В Киеве: «В одном из подвалов чека было устроено подобие театра, где были расставлены кресла для любителей кровавых зрелищ, а на подмостках, т. е. на эстраде, производились казни. После каждого удачного выстрела раздавались крики «браво», «бис» и палачам подносились бокалы шампанского. Роза Шварц лично убила несколько сот людей, предварительно втиснутых в ящик, на верхней крышке которого было проделано отверстие для головы.

Но стрельба в цель для этих девиц была только легкой забавой и уже не возбуждала их притупившихся нервов. Они требовали более острых ощущений, и с этой целью Роза и товарищ Вера выкалывали иглами глаза, или выжигали их папиросами, или забивали под ногти тонкие гвозди. Особенную ярость у Розы и Веры вызывали те из попавших в чрезвычайку, у кого они находили нательный крест. После невероятных глумлений они срывали эти кресты и огнем выжигали изображение креста на груди или на лбу своих жертв».

И таких фурий-гестаповцев было немало у новой власти. Она нуждалась в особо жестоких безнравственных, готовых убить любого.

Как в народе говорят: «Такие были в чести у власти». Например, прах Розалии Землячки, как и многих других палачей собственного народа, погребен в Кремлевской стене.

Феликс Дзержинский определял комплекс проводимых большевиками карательных мер как «уничтожение врагов революции по принципу их классовой принадлежности».

Мотивы жестоких карательных мер были чаще всего не в надуманных «контрреволюционных» действиях, а в стремлении властных структур свести счёты с людьми, пытавшимися хотя бы в чем-то сохранить личную «автономию» и поступать не по указаниям «верхов», а по голосу собственной совести.

Так был расстрелян мой второй дед Иосиф Лазаренко. (На фото)

Это был настоящий казак из давнего казацкого рода.

Примечание. Когда написание трилогии подходило к концу, мне посчастливилось добыть фото моего деда по линии отца. Это было величайшей радостью для всей моей семьи. Фото не побоялась сохранить старшая сестра моего отца Фёдора Иосифовича Домна (так её звали близкие), которая волею судьбы оказалась в Амурской области. Помню, она дважды приезжала к нам в гости.

Воспоминание моей родной и любимой тёти Дарьи Иосифовны Войтенок (Войтенко).

«Стояли страшные декабрьские морозы. В конце декабря приехал брат мамы Даниил, он служил в Стародубской конной милиции. Вечером пришёл к нам, они долго разговаривали с отцом. Мама была на сносях, всё плакала почему-то.

Старший Иван и младшая Проня спали на печке, а я вертелась возле дяди Даниила. Вскоре мама и меня отправила на печку. В памяти остались слова дяди: «Не противоречь! Не показывай свой характер! Всё равно по-твоему не будет. Разнарядка пришла…»

При последних словах дядя тяжело вздохнул, повернулся к окну и долго молчал.

Мама разрыдалась. «Даня, эта поездка очень опасна для Осипа»? – спросила она, потянув брата за рукав. – Вон сосед Евмен уехал и не вернулся, – вытирая слёзы, добавила она. «Тебе нельзя волноваться, Агафья, – проговорил дядя Даниил, – успокойся». «Ганя, успокойся, – сказал отец, – я никого не убил, не ограбил, никому плохо не делал. Раненько запрягу коня, доскочу до Стародуба, тут же и обратно вернусь. Детишкам к Рождеству подарки куплю».

Отец не вернулся ни в этот день и в последующие дни. Мама плакала-плакала, а потом с женой Евмена запрягли лошадь и поехали в район.

Вернулись поздно вечером. Мама вошла в дом вся в ледяных сосульках, даже слёзы на лице замёрзли. Не раздеваясь, бросилась на постель и запричитала: «Сиротинушки вы мои…». От её причитаний нам стало страшно, мы тоже заплакали. Бабушка Ксения прижала к себе нас троих, и я почувствовала, как на мою голову стекали её слёзы. Маму она не успокаивала, только тихо шептала: «Поплачь, поплачь, легче сердцу станет».

Вскоре мы все трое были отправлены на печку. Я слышала, как мама рассказывала о том, где они побывали, где их слушать не хотели. Искали Даниила, но он был где-то на выезде. Потом они зашли в частный магазин, чтобы немного согреться.

«Меня прямо на пороге этой лавки прострелило, – рассказывала мама бабушке, – на самом видном месте висел полушубок Осипа и его расшитая косоворотка, которую он надел в поездку». Мама снова разрыдалась. Бабушка стала её успокаивать.

Я тоже тихонько заплакала. Мы любили своего отца. Он не пил, как другие мужики, не устраивал драки дома, с мамой жили очень хорошо. Он любил маму.

Мама наша так и не оправилась от горя. Плакала каждый день. Вскоре родила мальчишку, назвала его Фёдором. Так назвать посоветовала бабушка. «Это тебе дар Божий, – сказала она, – береги сыночка». Но мама так и не смогла пережить смерть мужа. Вскоре она умерла. Нас всех забрала бабушка Ксения. Дядя Даниил взял над нами опеку, дал нам свою фамилию. Теперь я думаю, что сделал это ради нас, чтобы избежать гонения от власти в будущем. Чтобы нас не терзали как детей казацкого рода. Дядя Даниил прожил недолгую жизнь. Бабушка Ксения не смогла пережить потерю сына, вскоре тоже умерла. Мы выживали, как могли»

* * *

Уничтожение казачества – это жестокий зверский геноцид, целью которого было полное уничтожение генома огромной группы людей, которые смогли выстоять перед врагом, причем под давлением нелюдей смогли остаться ЛЮДЬМИ.

В казачьих областях искусственно вызывались восстания, чтобы под этим видом истреблять казачество.

Сожжено заживо, расстреляно, отравлено боевыми химическими веществами, выслано в Сибирь на вымирание было в основном мирное, гражданское население станиц: старики, женщины и дети.

Помимо массовых расстрелов, были организованы продотряды, отнимавшие продукты; станицы переименовывались в села, само название «казак» оказалось под запретом…

По оценкам одних специалистов от 800 тысяч до 1 миллиона 250 тысяч жизней унёс казачий геноцид. По другим данным, красный геноцид унёс больше трёх миллионов жизней.

Красный террор, заливший Россию кровью, после прихода к власти большевиков, был настолько страшен, что даже историкам с трудом верилось в его сознательную продуманность. На самом деле Красный террор – это не хаос, это был хорошо продуманный, отлаженный, и чётко выверенный механизм, имеющий своих создателей. Их имена известны всем. Идеологами, вдохновителями и организаторами геноцида казаков на государственном уровне были Ленин, Троцкий, Сталин, Свердлов, Молотов, Коганович, Чернов, Юркин, Микоян, Гамарник, Шкирятов, Ягода, Косарев, Хатаевич.

Справка. 24 января 1919 года. На повестке дня обсуждения Оргбюро ЦК РКП (б) – «Циркулярное письмо» Я. Свердлова известное, как «директива о расказачивании». Вердикт этого документа: «Беспощадный террор, никаких компромиссов, поголовное истребление». «Казаки – единственная часть русской нации, которая способна к самоорганизации. Поэтому они должны быть уничтожены поголовно…»

Была развернута кампания обоснования террора в большевицкой печати. Например, в феврале 1919 г. газета «Известия Наркомвоена» (выходившая фактически под прямой редакцией Троцкого) писала:

«У казачества нет заслуг перед русским народом и государством. У казачества есть заслуги лишь перед темными силами русизма… По своей боевой подготовке казачество не отличалось способностями к полезным боевым действиям. Особенно рельефно бросается в глаза дикий вид казака, его отсталость от приличной внешности культурного человека западной полосы. При исследовании психологической стороны этой массы приходится заметить сходство между психологией казачества и психологией некоторых представителей зоологического мира…»

А вот письмо, которое написал Дзержинский Ленину 19 декабря 1919 г. В нём говорится, что на тот момент в плену у большевиков находилось около миллиона казаков. Ответ вождя, был вполне в его духе: «Расстрелять всех до одного!». На Кавказ Ильич периодически отправляет телеграммы: «Перережем всех».

Ленин называл царскую Россию «Тюрьмой народов» Какие подобрать слова, чтобы правдиво отразить ленинскую Россию? Назвать «чёрной смертью народов»? Такое название будет не совсем точным, потому что смерти предшествовали нечеловеческие издевательства и пытки. Нет подходящих слов…

Царь не был так жесток, как воспетый большевистским правительством «дедушка Ленин». Покушение на царя старшего брата Александра никак не отразилось на семействе Ульяновых. Семья не была лишена права на потомственное дворянство, которое получил отец Илья Николаевич после награждения орденом святого Владимира третьей степени в 1982 году. Владимир Ульянов (Ленин) смог спокойно окончить университет.

Справка. Казаки были реабилитированы только после падения коммунистической власти – Указом Президента РФ «О мерах по реализации Закона Российской Федерации «О реабилитации репрессированных народов» в отношении казачества» (1992), который постановил: «осудить проводившуюся партийно-государственную политику репрессий, произвола и беззакония в отношении казачества и его отдельных представителей».

* * *

Подобное бесправие творилось повсеместно.

В моём родном крае – на Стародубщине также уничтожалось не только казачество. Хватали людей и расстреливали. «Антисоветская клевета» со стороны арестованных заключалась в противопоставлении старой России и СССР по обеспечению товарами первой необходимости: «В царское время жилось гораздо лучше, … продуктов было достаточно, очередей никаких не было, … а теперь… сотни человек в очереди, вот и возьми». Карались «именем революции» беспощадно.

Мама рассказывала, как арестовали и расстреляли председателя колхоза, который «выдал зерно нового урожая в первую очередь колхозникам, потом стал выполнять госпоставки». Его действие было расценено как антиколхозная деятельность и вредительство, хотя сделано это было «не из враждебных намерений, а потому, что у колхозников не было хлеба».

Примечание. Вспомним рассказ Марфы Андриановны о помещике Шалимове, который всегда выручал крестьян – давал зерно до нового урожая.

Помню в детстве, моя соседка из родного села Дохновичи бабушка Хадорка рассказывала о том, как были расстреляны в районе священники и «нашего Сергия Козьминского тоже расстреляли. А такой человек добрый был!»

Власть оправдывала красный террор, дескать, всё это для «светлого будущего».

Помню, в детстве столько разговоров было о коммунизме. Мы так ждали! Один вопрос был каждое утро: когда?.. ещё не наступил?.. Надеялись! Вот-вот он появиться и так всем светло станет… «всем – по потребности…» Мы с подружками даже строили планы.

А сейчас другой вопрос – для кого коммунизм строился?

Я знаю, найдутся такие читатели, которые скажут: «Время такое было. Надо было защищать власть». Вот это и есть «слепой патриотизм».

Гайдар прозрел, потому и топил своё прозрение в алкоголе, наносил себе ранения безопасной бритвой, вешался. В его дневниках есть фраза: «Снились люди, убитые мною в детстве». Если вспомнить, что «революционной деятельностью» Голиков-Гайдар занимался с 14 лет, это признание более чем примечательно.

Кстати, о том, что не всё с биографией «героя Гражданской войны» и «друга детей», каким Гайдара изображали в советские времена, благополучно, свидетельствует и такой простой факт, что у него не было боевых наград за участие в Гражданской войне. Орденом «Знак Почета» он был награжден только уже в 1939 году.

Историческая справка. «Мы должны найти какой-то путь, чтобы избавиться от буржуазии, высших классов, – на голубом глазу признавался Ленин американскому журналисту Джозефу Линкольну Стеффенсу в марте 1919 года, – их надо вышибать отсюда. Сам я не вижу, как мы можем испугать их так, чтобы они убрались из России без массовых расстрелов…»

Заместитель председателя ВЧК Дзержинского латыш Мартин Лацис был откровеннее. В издаваемом им журнале «Красный террор», он вещал:

«Мы не ведём войну против отдельных лиц, а истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить: к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, образования, воспитания или профессии. Эти вопросы и должны решить судьбу обвиняемого. В этом смысл и сущность красного террора».

Массовая категория репрессированных по политическим мотивам – крестьяне, административно высланные с места жительства в ходе кампании «уничтожения кулачества как класса». Чтобы себя обезопасить, власть старалась уничтожить родовые гнёзда среди крестьянства, причём, отправляли их в разные места. Обратите внимание на репрессии в селе Пыхторовка, где проживал мой дед.

Справка

Бобок Алексей Семенович

Год рождения 1884, место рождения д. Пыхторовка Стародубского р-на Западной обл. Год репрессии 1937,

Бобок Алексей Семенович

Год рождения 1887, место рождения д. Пыхторовка, Стародубский р-н, Западная обл. Год репрессии 1930, 10 лет лишения свободы. Прибыл в Ухтпечлаг _27.08.1931_ из тюрьмы г. Смоленска. Освобожден 29.03.1937.

Бобок Алексей Семенович

Год рождения 1888, место рождения д. Пыхторовка Стародубского района Западная обл. Год репрессии 1930,

Бобок Герасим Алексеевич

Год рождения 1894, место рождения д. Пыхторовка Стародубского района Брянской обл. Год репрессии 1930, заключение в концлагерь сроком на 10 лет Источник: Подготовительные материалы к Книге памяти Брянской обл.

Бобок Дмитрий Афанасьевич

Год рождения 1912, место рождения д. Пыхторовка Стародубского района Брянской обл. Год репрессии 1930, заключение в концлагерь сроком на 3 года (условно)

Источник: Подготовительные материалы к Книге памяти Брянской обл.

Бобок (Бобак) Макар Семенович Год рождения 1894, место рождения Брянская обл., Стародубский р-н, д. Пыхторовка Год репрессии 1930, раскулачен Источник: УВД Брянской обл.

Бобок Макар Семенович Год рождения 1895, место рождения д. Пыхторовка Стародубского района Брянской обл.

Год репрессии 1930, заключение в концлагерь сроком на 5 лет Источник:

Подготовительные материалы к Книге памяти Брянской обл.

Бобок Макар Семенович Год рождения 1896, место рождения д. Пыхторовка Стародубского р-на Западной обл. Год репрессии 1937, ВМН

Источник: Подготовительные материалы к Книге памяти Брянской обл.

Я продолжаю историю нашего государства после октября 1917 года на примере своего рода.

Бобок Алексей Семенович (1887)

Дата рождения: 1887 г.

Место рождения: д. Пыхторовка, Стародубский р-н, Западная обл.

Пол: мужчина

Национальность: русский

Место проживания: д. Пыхторовка, Стародубский р-н, Западная обл.

Мера пресечения: арестован

Дата ареста: 25 октября 1930 г.

Обвинение: ст. 58–8, 58–10, 58–11 УК РСФСР

Осуждение: 14 декабря 1930 г.

Осудивший орган: тройкой при ПП ОГПУ по Западной обл.

Приговор: 10 лет лишения свободы. Прибыл в Ухтпечлаг 27.08.1931 из тюрьмы г. Смоленска. Освобожден 29.03.1937.

Источники данных: БД «Жертвы политического террора в СССР»;

Книга памяти Республики Коми – т. 9, ч.1

Историческая справка. Ухтпечлаг (Ухтинско-Печорский исправительно-трудовой лагерь, УПИТЛаг) – подразделение, входившее в структуру ГУЛАГа ОГПУ (в дальнейшем ГУЛАГ НКВД СССР).

Создан 6 июня 1931 года на базе Ухтинской экспедиции ОГПУ в результате реорганизации Управления северных лагерей ОГПУ особого назначения (УСЕВЛОН, УСЛОН, СЕВЛОН) в 1931 году согласно приказу ГУЛАГа ОГПУ № 25 от 28 мая 1931 года. На протяжении всей истории лагеря его начальником был Яков Моисеевич Мороз, в 1936 году получивший звание старшего майора госбезопасности.

Более подробно я остановлюсь на строительстве Беломорканала, куда был доставлен мой дед из Ухтпечлага. На эту грандиозную стройку отправлялись заключённые из многих лагерей.

Историческая справка. Полное наименование инженерного сооружения – Беломорско-Балтийский канал, в народе же его называли Беломорканалом. До 1961 года он носил имя Сталина, являвшегося главным инициатором и, как писали в то время, «вдохновителем» его сооружения.

Как это ни удивительно, но начало истории строительства Беломорканала было положено еще государем Петром I. В 1702 году по его указу прорубили шестиметровую просеку, по которой из Белого моря в Онегу-озеро перетащили корабли, участвовавшие в Северной войне. Ее маршрут почти полностью совпадает с трассой канала, прорытого через три с лишним столетия.

В начале 1931 года Сталин поставил перед страной задачу прорыть за 20 месяцев в труднопроходимых лесных районах Севера канал длиной 227 км. Для сравнения уместно привести следующие исторические данные: на строительство 80-километрового Панамского канала потребовалось 28 лет, а знаменитый Суэцкий канал, имеющий длину 160 км, сооружали в течение 10 лет.

Вся история строительства Беломорканала является трагической повестью о страданиях и гибели огромного количества ни в чем не повинных советских людей.

С весны 1931 года в район строительства шли нескончаемые эшелоны заключенных. Направляли сюда и осужденных по политическим статьям, и раскулаченных «лишенцев», и «воров в законе».

Именно в те годы возник термин «зэк». Полностью он расшифровывался как «заключенные каналоармейцы». Стройка организовывалась по военному принципу: там имелись штабы, роты и т. д.

На день строителям-заключенным полагалось всего 500 граммов хлеба и баланда из морских водорослей. Только часть рабочих проживала в продуваемых ветрами бараках, многие размещались в палатках и даже в шалашах, наспех сложенных из бревен и веток. Иногда укладывались спать прямо на снег. Если кто-то нарушал дисциплину, администрация имела право увеличить ему срок заключения.

В суровом северном климате такие условия содержания рабочих стали причиной массовых заболеваний и чрезвычайно высокой смертности.

Необычайно короткий срок, потребовавшийся для выполнения столь масштабного проекта, стал мировой сенсацией и дал возможность представить его как очередную победу социалистического государства.

На Беломорканал для ознакомления с «чудом социалистической экономики» прибыла делегация, состоявшая из ста двадцати видных деятелей советской литературы – писателей, поэтов и журналистов. Среди них были: Максим Горький, Михаил Зощенко, Алексей Толстой, Валентин Катаев, Вера Инбер и многие другие, чьи имена хорошо известны современным читателям.

По возвращении в Москву 36 из них совместными усилиями написали хвалебную книгу – настоящий панегирик, посвященный строительству Беломорканала, уже названного к тому времени именем Сталина. Все они в едином порыве восхваляли партию и лично товарища Сталина.

Размышления, факты, комментарии

Я хорошо помню папиросы «Беломорканал», их курил мой отец, когда заканчивался табак-самосад. Помню, как преподносили нам эту стройку как одно из главных достижений советской эпохи. Мы верили и гордились, потому что не знали, скольким жизням обязана эта стройка. Можно всё оправдать, можно сказать, мол, такое время было. Какое время? Время помпезных проектов и самовосхваления? Наш социалистический строй самый лучший!? С ним «Мы НАШ, мы новый мир построим! И без рабов, и без господ!? Кто был никем, тот станет всем!» Эти песни в школе, когда я училась, были обязательны для разучивания. Мы пели их на праздничных концертах в сельском клубе и на смотрах самодеятельности в районе. Обязательными были песни о Ленине.

С высоты прожитых лет, невольно врываются мысли: кого растили из нас? Ответ один: покорных рабов, у которых не должно быть собственного мнения и волеизъявления. И всё это было так представлено властью, что этот самый раб должен был радоваться своим бесправным положением, боготворить тех, кто строит ему светлое будущее.

Почему же это светлое стало сразу настоящим для пришедших к власти в 1917 году? Потому что к власти пришли невежи. Они сразу почувствовали вкус этой самой власти, отделились от народа и стали истреблять его всевозможными указами и постановлениями. Доверчивый народ всячески помогал власти, строча доносы даже на родственников.

У Томаса Мора, по этому поводу, есть точное изречение:

«Гордыня и жажда суетной славы и власти – вот та ядовитая змея, которая, раз проникнув в сердца, внедряется в них до тех пор, пока разобщением и рознью не сокрушит всего, что есть: ибо каждый стремится быть сначала вторым после первого, потом равным первому и наконец – главным и выше первого».

И тут я снова возвращаюсь к своему роду.

Так мой дед Бобок Алексей Семёнович оказался на стройке Беломорканала.

«Работали, как проклятые, – вспоминала мама рассказы отца об этой стройке. – Всё делали своими руками, никаких инструментов для работы не выдавалось. Кормили скудно: кусок хлеба на целый день и суп, который трудно назвать супом, просто баланда какая-то. Кто болел или, по слабости здоровья, не выполнял поставленную задачу, тому и это питание уменьшали. Люди умирали, как мухи, никто их не считал. Считали только живых и пополняли бригады. Гнали на эту стройку со всех лагерей».

Как рассказывала мама, мой дед на этой стройке был ударником труда.

«Он везде работал от души, – говорила мама, – а тут ещё и выжить надо было. Ударникам «хоть у редкую стежку», но давали кашу с мясом».

После этой стройки деда вместе с другими заключёнными направили на строительство другого канала Москва-Волга.

По рассказам мамы и тёти Маруси, которая прожила почти девяносто лет, мой дед сначала работал на строительстве Истринского водохранилища, потом был переведён десятником на строительство портов канала Москва-Волга.

Историческая справка. Большинство строителей канала Москва – Волга были заключенными ГУЛАГа. Их труд был дешев, а работали они самоотверженно. Для этого в системе Главного Управления лагерей ОГПУ-НКВД СССР был создан ДМИТЛАГ с центром в Дмитрове. В то время он был крупнейшим лагерем с большим количеством «филиалов» по всему протяжению канала и 1 200 000 заключенных в начале 1933 года.

Когда нужны были технические специалисты, их доарестовывали.

Одновременно с каналом заключенные ДМИТЛАГа строили два закрытых аэродрома под Подольском, а в Москве – спортивный комплекс «Динамо», Северный и Южный речные порты, жилые дома для начальствующего состава ОГПУ-НКВД.

До 1935 года техники на строительстве канала Москва – Волга почти не было. При этом на одной только Глубокой выемке возле деревни Хлебниково к этому времени вручную вынули более 2 миллионов кубометров грунта. Людей, вывозивших на тачках землю из котлованов, было так много, что приходилось ставить регулировщиков движения.

По рассказам деда (из уст очевидцев), измученные непосильным трудом заключенные сами вместе с тачками срывались в котлованы, падали в бетон и оставались в нем замурованными. Иногда «доходяг» увозили в лагерные больницы. А часть зеков хоронили еще живыми. Поначалу медики называли истинные причины смерти, но потом это запретили. И каждое утро из Дмитрова, Яхромы, Орева, Деденева, Икши выезжали телеги, груженные трупами. А в лесах устраивались массовые безымянные захоронения. Лишь иногда умерших «ДМИТЛАГовцев» закапывали на окраинах кладбищ. А зимой трупы укладывали на дне вырытой ямы штабелями, присыпая очередной «слой» песком.

Историческая справка. Основой Истринского водохранилища является плотина возле села Раково, построенная в 1935 году усилиями заключенных Беломоро-Балтийского лагеря ОГПУ и Дмитровского лагеря ОГПУ.

Квалифицированные инженеры-гидротехники (в том числе и отбывавшие свой срок), спецы высшего класса с богатым опытом, приобретенным на Беломорско-Балтийском канале, а также огромное количество рабочих-заключенных подключились к строительству.

Условия работы и жизни заключенных были ужасными. От Никулино до Ламишино было несколько лагерей для каналоармейцев. Люди работали до изнеможения, умирали без счета. Их не хоронили по-человечески, закапывали в ими же вырытые траншеи. Фактически вся пойма это одно большое братское кладбище.

450-метровую дамбу строили практически вручную – одним паровым экскаватором, остальное тачкой и кайлом. А кирпичи для строительства зеки передавали по цепочке – от Новоиерусалимского завода до Гидроузла!

Строительство Истринской плотины было закончено к ноябрю 1934 года. В приказе НКВД № 256 от 5 ноября 1934 года читаем: «ЦК ВКП (б) и СНК СССР поручили НКВД наряду со строительством канала Москва Волга построить водохранилище на реке Истре. За 18 месяцев работы гидротехнический узел закончен и сдан в срок технической приемной комиссии МК ВКП (б) и Моссовета. Законченная Истринская плотина является первым значительным вкладом строительства «Москва-Волга» в дело водоснабжения Москвы».

В том же приказе есть и другие сведения: «307 лучших каналоармейцев Истринского строительства были освобождены из заключения, 1817 заключённым срок был сокращён на 2–3 года, 2822 заключённым – на 1–2 года, 4273 заключённым – на полгода-год».

Примечание. Вот здесь мой дед Бобок Алексей Семёнович своим усердием и добросовестным трудом заработал досрочное освобождение сроком на три года.

Размышления, факты, комментарии

Жизнь – такая штука… В 2012 году я побывала в этих местах по пути в село Раково, где находится санаторий «Виктория». Со мной были дочь Елена и четырёхлетняя внучка Виктория. Мы путешествовали по тем местам, где, возможно, проходил мой дед Бобок Алексей Семёнович вместе с такими же униженными в своём Отечестве, но не потерявших высоких духовных устремлений.

Помню, мама рассказывала мне о строительстве канала имени Москвы, но я тогда просто слушала и принимала всё как данность. Принимала так, как многие принимают сейчас, взывая к сталинским временам. А я хочу ответить этим многим поговоркой, которую часто повторяла моя мама: «Не видели вы совы смаленой!»

Мама вспоминала рассказы отца о труде узников на строительстве канала имени Москвы. Он вечерами рассказывал о том, как тысячи грязных измученных людей барахтались на дне котлована по пояс в грязи, когда стояли уже страшные холода. Рассказывал, что заключенные были истощены предельно и всегда голодны, часто падали прямо в грязь и умирали от слабости. Вывозили их в грязном рваном белье ближе к ночи целыми караванами «грабарок», чтобы не было случайных свидетелей. Лошадей погоняла специальная похоронная команда. Ямы, длинные и глубокие, выкапывались в роще заранее днем. Людей сбрасывали в могильники как попало, один на другого, будто скот. Только уедет один караван – за ним приезжает другой.

Летом 1936 года дед мой снова оказался в Ухтпечлаге. Туда он был направлен вместе с группой инженеров-строителей по распоряжению НКВД.

Так получалось, что хорошие люди, в лице руководителей лагерей, берегли умного трудолюбивого Алексея Семёновича. Благодаря им он вовремя уходил от расстрелов, которые производились в лагерях время от времени, но всесильный злой дух тяготел над моим дедом.

Историческая справка. Ухтинско-печорский исправительно-трудовой лагерь (Ухтпечлаг) был организован в 1931 году. Его управление разместилось в поселке Чибью – ныне город Ухта. В состав лагеря входили пять отделений.

На огромных территориях в 1,5 млн км² от западных склонов Северного и Полярного Урала, бассейн реки Печоры, включая Тиманский кряж, среднее и нижнее течение реки Вычегды до Котласа Коми заключенные занимались разведкой и добычей нефти и угля. При таких огромных расстояниях особое значение приобретали пути сообщения – речные артерии, шоссейные и железные дороги. Их также строили руками заключенных.

Руководство лагеря в лице его начальника Я. М. Мороза напрямую подчинялось ГУЛАГу ОГПУ, а затем НКВД. На первый план в работе лагеря наряду с нефтью вышло угольное направление, радий, газ, асфальтиты.

Развернувшееся в 1932–1934 годах промышленное освоение Печорского региона потребовало резкого увеличения контингента заключённых. Если на 1 июня 1932 года в Ухтпечлаге находилось 4797 заключенных, то в августе 1934 года контингент лагеря состоял из 26325 человек.

Переполненность лагпунктов Ухтпечлага превысила все лимиты. В бараках на каждого заключённого приходилось места на 25 % от установленной нормы. Поэтому сотни заключённых размещались в палатках, под открытым небом, в избах жителей – местных крестьян, которые были против подобного размещения. Люди пережили настоящий психологический шок от близкого знакомства с империей ГУЛАГа.

27 октября 1936 года в Ухтпечлаге началась политическая забастовка протеста против режима содержания, труда и быта. Забастовка сопровождалась массовой голодовкой. Карательная комиссия из Москвы, по заранее составленным спискам, расстреляла в Воркуте и Ухте более 2 тысяч заключённых.

На Воркуте расстрелы производились на 15-м километре железной дороги, в тундре возле старого кирпичного завода, на Ухта – в районе верхнего течения р. Ухта (ручей Ухтарка).

Карательной операцией руководил оперуполномоченный ГУЛАГа лейтенант Е. И. Кашкетин. По данным Ухто-Печорского отделения общества «Мемориал», в 1937–1938 годах казнено различными способами (не считая умерших от голода и болезней) 2614 человек.

Эти события стали известны как «кашкетинские расстрелы». Михаил Рогачев, главный редактор республиканского мартиролога жертв политических репрессий «Покаяние», писал, что такое большое число заключенных нельзя было быстро уничтожить «обычным способом». Лагерная администрация пошла на хитрость: был инсценирован пеший переход в другой лагерь, во время которого по заключенным открыли пулеметный огонь из засады. Затем живых добивали из револьверов.

Историческая справка. О массовых расстрелах в Ухтпечлаге. 1938 г.

Только лично.

Зам. начальника III отдела Ухтпечлага НКВД

мл. лейтенанту госбезопасности тов. Клюшину.

… Операция была проведена в обусловленном с Вами месте марта 1 дня 1938 г. в 9 час. 30 мин. и полностью закончена была в 19 час. 30 мин. того же 1 марта, т. е. за 10 часов. Никаких эксцессов или неполадок в процессе операции не было. К месту операции осужденные направлялись группами до 60 человек. Все годное лагерное обмундирование сохранено, описано, упаковано и хранится на кирпичном заводе.

Чтобы не вызывать излишних кривотолков и догадок, это обмундирование целесообразно дать руднику уже после окончания всей операции. Заключенные на кирпичном заводе знают, что в ближайшее время предстоят еще этапы, что кирпичный завод как место изоляции ликвидируется, однако тот факт, что ушедшие этапы не проходили через Усу (в тундре есть только одна дорога), вызывает недоумение. Через агентуру приняты меры, чтобы развеять даже самые слабые подозрения. Сейчас прошло 10-11 дней, и можно с уверенностью сказать, что настроение заключенных на кирпичном заводе не внушает никаких опасений.

Учитывая, что основная масса выписок еще будет привезена Вами, я решил закрепить на все это время за частью место (известное Вам) проведения операции. Там расположился взвод стрелков, оснащенный станковым и легким пулеметами. Во взвод направлен политрук на постоянную работу, до времени окончания операции на кирпичный завод командирован оперработник тов. Бутузов. Для агентурной работы в палатках направлено семь агентов.

Приложение:

1. Акт в двух подл. экземплярах.

2. Подлиски бойцов ВОХР о неразглашении.

3. Шесть неиспользованных выписок.

4. Сто семьдесят три выполненные выписки.

5. Следственные дела.

Помощник нач.

II отделения III отдела ГУЛАГ НКВД лейтенант госбезопасности Кашкетин.

№ 11158, март 1938 г, Воркута

Из личного дела Кашкетина Ефима Иосифовича

Кашкетин Е. И. родился в Житомире в 1905 году. До 1919 года учился во 2-й Житомирской гимназии, выбыл из четвертого класса. В 1919–1921 гг. добровольцем служил в Красной Армии, дважды ранен. В органы ОГПУ поступил в 1927 году. Обращает на себя внимание аттестация Кашкетина, данная его непосредственным начальником Шумовым. В ней записано: «Достаточно развит. Кандидат КП (б) У с 1926 года. Энергичен, способен, но несколько ленив. Изощряется в изобретательстве агентурных вариантов, не соответствующих подчас ни обстановке, ни условиям. Заметно несколько апатичное отношение, вызванное неудовлетворенностью положением пом. уполномоченного, большое самомнение и переоценка своих способностей. Хвастлив. Обнаруживает претензию. Признавать ошибки не склонен. Упрям, недостаточно дисциплинирован. Требует временами воздействия. Во взаимоотношениях с товарищами проскальзывает резкость, попытка подчеркивать свое мнимое превосходство»…

В начале 1932 года санчасть полномочного представительства по Нижегородскому краю направила в отдел кадров ОГПУ справку о плохом зрении Кашкетина с выводом о непригодности его к службе в органах ОГПУ «ввиду наличия Выраженных невротических явлений и нарушения зрения на одном глазу».

Однако вместо увольнения он был повышен в должности до старшего оперуполномоченного. И только лишь 8 октября 1936 года врачебная комиссия установила, что «Кашкетин Ефим Иосифович, 31 года, по состоянию здоровья признан инвалидом третьей группы. Инвалидность связана с условиями службы». Врачи поставили диагноз: «Шизоидный психоневроз». Кашкетин был уволен из органов и в 1936–1937 гг. работал в МК ВКП (б).

В январе 1938 года Кашкетин был вновь зачислен на службу и назначен оперуполномоченным 2-го отделения 3-го отдела НКВД.

Размышления, факты, комментарии