Текст книги "Будет так, как скажем мы!"

Израильскую военную машину принято превозносить за удачные боевые действия в предыдущих войнах. Но вот что написал об этом 14 августа в газете Hindu Сиддхартх Варадараджан: «Более чем 30-летняя военная оккупация и война против детей и плохо вооруженных партизан отрицательно сказались на способности легендарной израильской армии вести полномасштабные боевые действия».

Хоть я и не специалист в военных вопросах, но не могу полностью согласиться с этим. Думаю, что если бы Израиль воевал, например, с Сирией, то это была бы не шестидневная война, а пятнадцатиминутная. На такие войны, по-моему, Израиль все еще способен, в отличие от изматывающих партизанских войн. И вот тут как раз преимущество у «Хезболлы». Израилю приходится вести войну против партизанского движения, которое глубоко укоренено в гражданском населении. Это очень сложно с военной точки зрения. Израильтяне сколько ни бомбили, а добиться успеха так и не смогли. А вот на наземную операцию они не решились – знали, что им придется столкнуться с партизанской войной. Это ведь именно такая война главным образом и заставила их в 2000 году уйти из Ливана. И когда они все же снова туда вошли, то оказались в очень тяжелом положении. Вооруженные отряды «Хезболлы» были повсюду – и впереди, и позади. Такой тип войны США испытали на себе, когда воевали с Вьетконгом (так официальная пропаганда в США называла Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама), то есть, фактически всем населением.

В этом случае вы не просто сталкиваетесь с упорным сопротивлением своим войскам – вам приходится воевать против населения, а мы знаем, что это означает. Когда заявляют, что целью удара является «Хезболла», это означает, что нападению подвергается мирное население. Возьмем, например, южный пригород Бейрута, где я побывал пару месяцев назад. Эта беднейшая часть города как раз и относится к целям удара по «Хезболле». Большинство населения там составляют шииты, поддерживающие «Хезболлу» или движение «Амаль» – ближайшего союзника «Хезболлы» с почти аналогичной программой. Поэтому, если вы хотите ударить по «Хезболле», вам придется убивать мирных жителей.

На этот счет есть мнения фанатиков, вроде Алана Дершовица[20]20
  20 Дершовиц, Алан Мортон (род. в 1938) – американский юрист и политический обозреватель, ярый сторонник политики Израиля.


[Закрыть], который утверждал, что более 80 процентов ливанцев поддерживают «Хезболлу» и, следовательно, все жители Ливана – это законная цель израильских ударов. По его логике, если какие-то люди поддерживают сопротивление священному для тебя государству, они подлежат уничтожению на законных основаниях. Попытайтесь найти аналог подобному заявлению. Я долго думал, но так и не смог. Ладно, это точка зрения истеричного экстремиста. Кроме нее, есть и мнение умеренных: они говорят, что удары по ливанскому мирному населению были «несоразмерными». А что значит – несоразмерными?! Они просто не вписывались ни в какие рамки!

Никто не безгрешен, никто не ангел. И все же в первую очередь нас должны волновать Соединенные Штаты. Мы сами. То, что делаем мы.

После убийства бывшего ливанского премьер-министра Рафика Харири 14 февраля 2005 года в городах прошли массовые демонстрации, на улицы вышли огромные толпы людей. Началась так называемая «Кедровая революция», поддержанная Соединенными Штатами. Сирийские войска покинули страну. Для Ливана должна была наступить новая эра.

Во-первых, после «Кедровой революции» ливанцы стали испытывать более сильную неприязнь и настороженность по отношению к США, чем по отношению к Сирии. Джордж Буш хотел бы эту революцию вменить себе в заслугу, но ливанцы смотрят на это иначе. «Кедровая революция» была проведена самими ливанцами. На этот раз Франция и США не стали препятствовать движению в сторону демократии (опять же в силу собственных циничных мотивов), но не более того.

С точки зрения Вашингтона, любая нарождающаяся демократия должна подчиняться интересам США. Соединенные Штаты хотят, чтобы Ливан стал торговым и финансовым центром для богатых. Одна из причин растущего влияния «Хезболлы» коренится в том, что ливанское правительство практически ничего не предпринимало для улучшения жизни бедняков-шиитов в южной части Бейрута и Южном Ливане. Вес «Хезболлы» вырос не только потому, что эта организация стояла во главе партизанского движения, благодаря которому израильские войска вынуждены были уйти из Ливана в 2000 году, но и в результате ее социальной деятельности в области здравоохранения, образования, финансовой помощи, оказываемой простым людям. Многими ливанцами «Хезболла» воспринимается как настоящее правительство. Как и в случае с другими исламскими фундаменталистскими движениями, такая деятельность является основой его массовой поддержки. Конечно, вам вряд ли понравится ситуация, когда внутри страны действует не подчиняющаяся правительству политическая сила, тем более вооруженная, но если вы не решаете жизненно важные проблемы общества, подобная ситуация почти неизбежна. По сути, США и Израиль, разрушив светский национализм в Ливане, фактически способствовали возникновению исламского фундаменталистского экстремизма. Если на глазах у людей вы разрушаете их светскую государственность, они вряд ли вам скажут: «Спасибо, а теперь перережьте нам глотки…» Они обратят свои взгляды в другую сторону. Ну, а в той «другой стороне» обитает экстремистский религиозный фанатизм.

Надо сказать, такие экстремистские движения иногда активно поощряются извне. Со времен Второй мировой войны Соединенные Штаты являются самым влиятельным сторонником экстремистского исламского фундаментализма. Старейший и важнейший союзник Вашингтона в арабском мире – это Саудовская Аравия. А по сравнению с Саудовской Аравией даже Иран кажется демократическим раем. Для религиозной экстремистской тирании Саудовской Аравии угрозу представлял собой светский арабский национализм, олицетворяемый в свое время Гамалем Абдель Насером. По этой причине Насер стал врагом номер один, ведь он угрожал американскому бастиону экстремистского религиозного фундаментализма – Саудовской Аравии. А у нее к тому же были огромные запасы нефти – они-то и определили отношение США к этой стране. В 1967 году Израиль оказал огромную услугу Соединенным Штатам, Саудовской Аравии и нефтедобывающим корпорациям, практически разрушив светский арабский национализм, который намеревался использовать природные ресурсы региона для нужд своего собственного населения. А с этим нельзя было примириться. Как заявил когда-то Джордж Кеннан[21]21
  Кеннан, Джордж Фрост (1904–2005) – американский дипломат и историк, автор концепции «сдерживания», 40 лет определявшей политику США в отношении СССР.


[Закрыть], это же «наши» ресурсы, и мы должны их «защищать».

Раз за разом мы получаем одни и те же результаты. Израиль вызвал к жизни ХАМАС, развалив светскую ООП, которая призывала к переговорам и мирному урегулированию конфликта. А поскольку такое решение менее всего устраивало и сам Израиль, и США, они избавились от этой палестинской организации. И что же получили взамен? Палестинцы ведь не растворились в воздухе. Они переориентировались в другую сторону – в данном случае в сторону религиозного фундаментализма. В 1970-х годах уже существовало движение исламских фундаменталистов, и это они организовали убийство Анвара Садата в 1981 году. Но основной сферой их деятельности был Египет, пока американцы не дали им мощный импульс, вооружив и мобилизовав их для борьбы против русских в Афганистане. Это было сделано отнюдь не в интересах афганцев, поскольку даже продлило, вероятно, советскую оккупацию, – это было сделано для борьбы с политическим противником в «холодной войне».

В Пакистане, который сейчас выступает главным центром радикального исламизма, движение исламских фундаменталистов началось с подачи бывшего президента Мухаммеда Зия уль-Хака, который пользовался весомой поддержкой администрации Рейгана. На протяжении всего срока своего пребывания у власти чиновники рейгановской администрации делали вид, что Зия никоим образом не разрабатывает в Пакистане ядерное оружие. Конечно же, они были в курсе дел. И тем не менее, из года в год, желая поддержать своего радикального, экстремистского и фундаменталистского друга, неизменно заверяли, что Пакистан не разрабатывает ядерное оружие. Они также прекрасно были осведомлены о том, что Саудовская Аравия финансировала экстремистские медресе – религиозные училища, которые подорвали пакистанскую систему образования, вполне жизнеспособную перед тем. Теперь об этом многие сожалеют; так, пакистанский физик-ядерщик Первез Хоодбхой сетует, что никто не стремится изучать точные науки – ведь в школах преподают один только Коран. Такого раньше не было. И все эти изменения рейгановская администрация поддерживала, а некоторые тогдашние чиновники вновь занимают высокие посты в американском правительстве.

Такая вот разновидность экуменизма. Вашингтон поддержит любой режим, который согласуется с американской политикой. И хотя Саддам Хусейн оказался светским маньяком, они его тоже поддерживали. Когда он вторгся в Иран, США благословили его на это вторжение. Более того, в значительной степени эту войну они выиграли за него.

А каковы отношения между шиитами в Ираке, Иране и Ливане?

Здесь следует отдать должное Дональду Рамсфелду, Дику Чейни и Полу Вулфовицу[22]22
  Вулфовиц, Пол (род. в 1943) – американский политик-республиканец и финансист. В 2001–2005 гг. занимал пост зам. министра обороны США, затем стал президентом Всемирного банка.


[Закрыть]. Это благодаря им шииты заняли главенствующие позиции в Ираке, который теперь тесно связан с Ираном и может превратиться в очередное исламское фундаменталистское государство. Именно они это сделали – Ирак не был таким раньше. Я не знаю, к чему они стремились, но получилось именно так. Вот, скажем, иракский парламент принимает резолюцию, осуждающую израильское вторжение в Ливан. Премьер-министр Ирака Нури аль-Малики выступает с резким осуждением этого вторжения – и, прибыв с визитом в США, получает за это нагоняй. Некоторые конгрессмены-демократы даже бойкотируют его за то, что он посмел осудить американо-израильское вторжение в другую страну. Вам это непозволительно. Для либеральных демо-кратов такое совершенно недопустимо.

Непрекращающиеся теракты и кровавая бойня в Ираке заставили даже Томаса Фридмана, политического обозревателя New York Times и лауреата Пулитцеровской премии, который был горячим сторонником этого вторжения, отойти от своих прежних взглядов. Куда, по-вашему, движется политика США в Ираке?

США действительно оказались в затруднительном положении. Все разговоры об уходе из Ирака мало чего стоят, пока мы не осознаем главное: США не могут так легко уйти из Ирака. Америка не может предоставить Ираку возможность оставаться суверенным и независимым государством. Пожалуй, «не может» – это слишком сильно сказано, но предоставление свободы Ираку оказалось бы грандиозным поражением, не сравнимым даже с поражением во Вьетнаме. Аналогии здесь бессмысленны. Во Вьетнаме США могли разрушить страну, уйти из нее, но при этом, по существу, выиграть войну. Главной целью войны во Вьетнаме было уничтожение некоего «вируса», который, распространившись, мог «заразить» другие страны, побудив их к независимому развитию, и, возможно, подорвать позиции США в всем азиатском регионе. И хотя Штаты не добились во Вьетнаме всего, чего хотели, но основные цели были все же достигнуты. Однако в Ираке такое невозможно. Ирак гораздо более ценен для Америки. И не только сам по себе (он ведь обладает вторыми в мире по величине запасами нефти, причем легкодоступной), но и в силу своего географического положения, находясь в центре основного нефтедобывающего региона мира. Ирак граничит с Ираном и Саудовской Аравией. Предоставить Ирак в распоряжение его собственного народа – это для США попросту кошмар, поскольку при шиитском большинстве населения в стране Ирак стал бы укреплять отношения с Ираном (что, собственно, сейчас и происходит).

По странному стечению географических обстоятельств, основные мировые энергетические запасы сосредоточены в регионах, где проживают преимущественно шииты. Самый крупный энергетический ресурс в мире – у Саудовской Аравии. Ее нефтяные месторождения сконцентрированы главным образом на самой границе с Ираком, многочисленное шиитское население которого долго подвергалось жестоким репрессиям со стороны поддерживаемой США тирании. Сегодня шииты Ирака стали активно бороться за свои права, возможно, даже за автономию. Они уже получили известный контроль над политикой страны. Таким образом, в перспективе возможно создание неформального шиитского союза, куда вошли бы Иран, Ирак и шиитские районы Саудовской Аравии. Союза, который стал бы независимым от Вашингтона и контролировал бы большую часть мировых энергетических ресурсов.

Больше того, этот союз мог бы повернуться лицом к Востоку. Соединенные Штаты способны устрашить Европу, но не Китай, и это одна из причин, почему они его боятся. Китайцев, с их трехтысячелетней историей, не запугаешь. Америка предписывает китайцам ограничить свое присутствие на Ближнем Востоке, но те продолжают инвестировать в этот регион все новые и новые средства. Когда председатель Ху Цзиньтао[23]23
  23 Ху Цзиньтао (род. в 1942) – китайский партийный и государственный деятель. В 2002–2012 гг. Генеральный секретарь ЦК Компартии Китая, с 2003 – одновременно Председатель КНР.


[Закрыть] в прошлом году прибыл с государственным визитом в США, администрация Буша решила оскорбить его, отказавшись устроить в его честь правительственный обед, ограничившись лишь ланчем. Ху Цзиньтао был корректен, но на это оскорбление ответил очень изящно: из Вашингтона он полетел в Саудовскую Аравию, где ему был оказан поистине королевский прием. В Саудовской Аравии он договорился о новых инвестициях и об укреплении торговых связей Китая с этой страной. Теперь Китай – один из главных торговых партнеров Саудовской Аравии, поставляющих в эту страну военную технику. Это политических аналитиков в Пентагоне должно привести в ужас: ведь Саудовская Аравия для них – важнейший союзник.

Все эти факторы влияют на вопрос вывода американских войск из Ирака. Это не технический вопрос – как именно вывести войска. И это почти не связано с гражданской войной в Ираке – она, в действительности, не слишком волнует США. В сущности, продолжающаяся оккупация, по-видимому, даже усугубляет эту войну. Но у Соединенных Штатов есть веские причины оставаться в Ираке. А при долгосрочном планировании нельзя их не учитывать. Главная же из них состоит в том, что умеренно демократический независимый Ирак стал бы для американских стратегов в области геополитики подлинной катастрофой.

Несгибаемый неоконсерватор Билл Кристол недавно в газете Weekly Standart предложил, чтобы в ответ на «иранскую агрессию» США основательно рассмотрели вопрос о «военном ударе по иранским ядерным объектам».

Кристол наверняка знает, что ситуация выглядит иначе, как и то, что ответственность лежит на другой стороне. Ведь иранское правительство уже много лет предлагает провести переговоры. Мы теперь знаем (и он, несомненно, тоже), что в 2003 году умеренное иранское правительство Хатами, с одобрения бескомпромиссных духовных властей, предложило провести с Соединенными Штатами переговоры по всем спорным вопросам. Сюда входили и ядерная программа Ирана, и решение палестино-израильской проблемы на основе сосуществования двух государств (такой вариант, напомню, Иран официально поддерживает). Администрация Буша отнюдь не отвергла предложение о переговорах. Она просто не ответила на него. Вся ее реакция свелась к порицанию швейцарского дипломата, который это предложение привез.

Именно Америка отказывается вести переговоры. Поднятая шумиха – Иран, мол, готов к серьезным переговорам благодаря сдвигам в политике, которыми мы обязаны Кондолизе Райс, – не соответствует действительности.

Конечно, в иранском правительстве сидят не слишком симпатичные люди. И о них можно рас-сказать немало отвратительного. Но что касается ядерной проблемы, то это именно они предложили переговоры. И это они заявили, что приемлют решение палестино-израильской проблемы на основе сосуществования двух государств. Однако США желают «вести переговоры» лишь в том случае, если Иран признает их результат до того, как эти переговоры начнутся. А начнутся они, если Иран приостановит свою программу обогащения урана, на которую он имеет законное право; и одновременно прекращение этой программы должно быть целью переговоров! То есть да, мы будем вести переговоры, но если Иран сначала согласится приостановить ядерные разработки. И при этом к их виску будет приставлен пистолет, так как мы не отказываемся от угроз в адрес Тегерана. Вашингтон четко дал это понять. Мы продолжаем угрожать – в нарушение Устава ООН. Иными словами, США упорно отказываются договариваться.

Обогащение урана с дальнейшим производством ядерного оружия – очень серьезная проблема. На карту поставлена судьба человечества. Если ядерные разработки продолжатся, наше выживание окажется под угрозой. К этой проблеме подходят по-разному. Мне импонирует подход Мохаммеда эль-Барадеи, высокоуважаемого руководителя Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), лауреата Нобелевской премии. Он предложил, чтобы производство расщепляющихся материалов для производства ядерного оружия находилось под международным контролем. Все, кому необходим уран для мирных целей, могут обратиться за ним в МАГАТЭ. Очень разумное предложение. Насколько я знаю, лишь одна страна приняла его – Иран. Но попытайтесь отыскать хоть какие-то упоминания об этом в прессе.

У Дэвида Кортена вышла недавно книга под названием «Большой поворот». В этой книге он пишет, что на нас надвигается настоящий «девятый вал», который складывается из трех компонентов: пика добычи нефти, климатических изменений и падения американского доллара.

Да, это все серьезные проблемы, но самая серьезная, думаю, – угроза ядерной войны. Между тем она обсуждается лишь в профессиональных кругах. Почитайте, что пишут о разоружении специалисты в области геополитики. Они расценивают угрозу ядерной войны, как серьезную и усиливающуюся угрозу, которую резко усугубил агрессивный милитаризм администрации Буша. И эта точка зрения встречается не так уж редко. Когда знакомишься, скажем, с предостережением Роберта Макнамары[24]24
  24 Макнамара, Роберт Стрейндж (1916–2009) – американ-ский политик-демократ, с 1961 по 1968 гг. – министр обороны США, затем международный финансовый деятель.


[Закрыть] о том, что нынешняя политика чревата «скорым апокалипсисом», осознаешь, насколько это серьезно.

Экологическая катастрофа – угроза тоже нешуточная, но все-таки не неотвратимая. Впрочем, чем дольше мы откладываем решение этой проблемы, тем больше она усугубляется.

Крах доллара – вещь неоднозначная. Почти все экономисты осознают: Соединенным Штатам придется что-то делать с огромным торговым дефицитом. И единственно возможная здесь мера – девальвировать доллар; конечно, это вызовет рост инфляции и удорожание предметов потребления для населения, но зато приведет к увеличению экспорта и росту числа рабочих мест в обрабатывающей промышленности США.

Что касается пика нефтедобычи – то это, если вскоре и произойдет, может обернуться для человечества благодеянием. Люди считают это катастрофой, поскольку не понимают: если продолжать использовать нефть в таких масштабах, может случиться катастрофа гораздо худшая, причем уже при жизни следующего поколения. Запасы нефти конечны. Поэтому в один прекрасный день станет экономически нецелесообразно ее использовать. Никто не знает, когда это случится – тут слишком много неопределенности. Мы не знаем, к примеру, реально ли с экономической точки зрения добывать нефть из нефтеносных песков или извлекать ее из глубин, которые пока еще труднодоступны. Может оказаться, судя по пластам определенной геологической формации, что самые крупные в мире запасы нефти – у Венесуэлы, но до них очень трудно добраться. В любом случае пик добычи нефти неизбежен.

Хорошо, если эта ситуация подтолкнет нас к существенным переменам в обществе и мы наконец осознаем, что дальнейшее загрязнение атмосферы и разрушение среды обитания может привести к гибели человечества. И если это произойдет в ближайшее время, прекрасно. И хорошо будет, если администрации Буша или его преемника удастся ослабить надвигающуюся катастрофу. А вот нефтяной пик, вопреки распространенным представлениям, может оказаться полезным для экономики. Потому что любые природоохранные меры полезны для экономики. Вот только меры эти нужно принимать как можно скорее. Стоит рассмотреть возможности использования альтернативных источников энергии, стоит изменить свой образ жизни, причем зачастую с пользой для себя. Что хорошего в том, чтобы торчать в своем «хаммере» в громадных нью-йоркских пробках? Разве это наивысшее достижение цивилизации?

Перед нами немало и других острейших проблем. Очень острая проблема – здравоохранение. Если сравнивать с другими развитыми странами, американская система здравоохранения – худшая: средняя стоимость медицинского обслуживания у нас вдвое выше, а его результаты отнюдь не впечатляют. И эта стоимость продолжает расти – по вполне понятным причинам: во-первых, из-за могущества фармацевтической промышленности, которая получает субсидии от государства, но в то же время добивается постоянного роста цен на лекарства, а во-вторых, из-за крайней неэффективности и дороговизны частной системы здравоохранения. И это еще одна серьезная проблема, решать которую придется нашим детям и внукам, если нам не удастся сделать то, чего хочет большинство американцев, – создать единую систему здравоохранения. Не менее эффективную, чем в других развитых странах. Думаю, это не утопия.

Постоянно появляются все новые и новые теории, предполагающие прямое или косвенное участие администрации Буша в терактах 11 сентября. Что вы об этом думаете?

Скажу сразу: об этих теориях я невысокого мнения. Однако же меня засыпают письмами на эту тему. Пишут упорно и усердно, с пылом, достойным лучшего применения. Многие хотят меня переубедить. Каждый день я получаю пару сотен писем от участников движения «Правда об 11 сентября», которые набрасываются на меня с упреками и заявляют: «Ваш прямой долг – заняться, прежде всего, этим вопросом, нет ничего более важного!..» Это своего рода религиозный фанатизм.

Поэтому хочу расставить точки над «і». Прежде всего поговорим о доказательствах. Есть необъяснимые совпадения, личная выгода и так далее – все это не очень важно, это составляющие любого сложного случая подобного масштаба. А что касается собственно доказательств, скажите мне, пожалуйста: вы способны стать высококвалифицированным инженером-механиком, специалистом по сопромату и теории прочности материалов, просидев несколько часов в Интернете? И если да, то зачем нам тогда кафедры гражданского строительства и машиностроения в Массачусетском технологическом институте? Да и вообще, зачем учиться в университете? Ладно, вы верите этим доказательствам, – ну так двигайтесь дальше!

Привлеките специалистов для оценки найденных вами доказательств. Отыщите какого-нибудь физика (хотя, насколько я знаю, никто из ученых не отважился предоставить какие-либо обоснованные данные для публикации в серьезной научной прессе). В конце концов, обратитесь на кафедры гражданского строительства и машиностроения. Но, похоже, участники движения «Правда об 11 сентября» считают, что все вокруг в сговоре. Что ж, если это и впрямь так, то о событиях 11 сентября вообще можно забыть.

Эти люди заявляют, что они боятся. Так вот, им нечего бояться. Любой мало-мальски ориентирующийся в таких вещах человек понимает: среди критических позиций по отношению к власти эта – одна из самых безопасных. На практике власти относятся к ней вполне терпимо.

Тогда возникает еще один вопрос. Почему толки и домыслы о событиях 11 сентября воспринимаются столь снисходительно? Я подозреваю, что людям у власти они даже нравятся. Ведь это отвлекает внимание от реальных преступлений правительства, куда более серьезных. Ну, давайте допустим, что это они взорвали башни Всемирного торгового центра. Так вот, по их меркам это не такое уж значительное преступление. Гораздо более тяжкие – это наращивание угрозы ядерной войны и экологической катастрофы, которые могут привести к исчезновению человечества.

А возьмите вторжения в Ирак или Ливан. Или посмотрите на то, что они делают с трудящимися Соединенных Штатов. Да можно привести массу примеров. И хотя наше правительство совершает настоящие преступления, протесты по этому поводу слышатся нечасто. И одна из причин вялого протеста (хоть и не единственная) – в том, что огромный потенциал тратится на обсуждение событий 11 сентября.

Как на это смотрят власти? Замечательно, говорят они, мы дадим этим людям возможность выступить на C–SPAN[25]25
  Общественно-политическая кабельная телевизионная сеть.


[Закрыть] и выставить свои книги в витринах книжных магазинов. Весьма снисходительно, не правда ли? Можно было бы счесть это плохой шуткой, но если вы затронете действительно важные проблемы, то столкнетесь с совсем другой реакцией.

Ну, так вот, я расцениваю это как напрасную трату времени и сил, как уход от гораздо более острых проблем. К тому же мне не кажется, что теории заговора носят серьезный характер. Мне не кажется, что люди, которые предъявляют якобы непреложные доказательства, сами в состоянии адекватно оценить их. Ведь речь идет о сложных технических вопросах. Эти люди, судя по всему, не понимают, что ученые не случайно проводят эксперименты, они же опираются лишь на видеозаписи, сделанные из окна. Но ведь в сложной системе задействовано так много различных переменных величин, что невозможно разобраться в их нагромождении. Там можно обнаружить все виды необъяснимых совпадений и явных нарушений законов природы. Даже при экспериментах в контролируемых условиях приходится сталкиваться с массой проблем – в рубриках писем научных журналов мы можем найти множество живых тому примеров. Поэтому тот факт, что обнаруживаются все новые и новые обстоятельства, еще ничего не означает.

Вопрос «Кому это выгодно?» тоже мало что проясняет. В своем первом интервью после 11 сентября я сказал очевидную для меня вещь: любая власть сразу же начала бы использовать такое событие в своих целях. Россия усилила бы свои бесчинства в Чечне, Израиль – на Западном берегу реки Иордан, Индонезия – в Ачехе[26]26
  26 Ачех – индонезийская провинция на Суматре (бывший Султанат Ачех), в результате многолетних сепаратистских выступлений получившая в 2005 году статус особого района с правами автономии в религиозной сфере.


[Закрыть], Китай – в западных провинциях.… О да, в Соединенных Штатах этим событием тоже воспользовались, но способами, которые не слишком афишировались.

Об одном из таких способов недавно писала газета Wall Street Journal в поразительном по проницательности журналистском расследовании. Крупнейшие американские корпорации, воспользовавшись событиями 11 сентября, раздали своему высшему руководству в громадных количествах опционы на акции. Фондовая биржа была закрыта несколько дней, и все боялись, что, открывшись, она рухнет. А они раздали эти опционы по очень низкой цене как раз к открытию биржи. Естественно, цены на акции вскоре вернулись на прежний уровень. Золотое дно для генеральных директоров и топ-менеджеров этих корпораций! Вот вам один из способов спекуляции на событиях 11 сентября. Есть и другие. Практически каждое правительство стремится эффективнее управлять своими гражданами и контролировать их. То же самое сделала и администрация Буша. Однако то, что некоторые люди извлекли выгоду из событий 11 сентября, еще не доказывает достоверность теории заговора.

Да и вообще, честно говоря, версии заговора 11 сентября представляются маловероятными. Будь это правдой, в заговоре такого масштаба должны были участвовать авиалинии, масс-медиа, пилоты. Масса людей в правительстве была бы в курсе. Такое никогда не сошло бы им с рук. Даже при диктаторском режиме такое невозможно. Очень уж рискованная операция. Слишком велики шансы утечки информации. Их мгновенно бы разоблачили. И если бы просочилась хоть малейшая информация, то этих ребят выстроили бы в ряд перед расстрельной командой – и прощай, Республиканская партия, навсегда. И все это ради чего? Чтобы получить повод сделать то, что им нужно? Так повод они всегда найдут.

Ну, хорошо, а какова же истинная подоплека столь широкого распространения этого мифа о заговоре?

По-моему, убежденность его сторонников сродни религиозной вере сектантов. Люди сегодня очень подозрительны, и не без оснований. Они не верят власти. Общество раздроблено. Растет массовая политическая активность, возникают общественные организации, но профсоюзы практически исчезли, а политических партий не существует. Это одна из причин того, что большая часть демонстраций и митингов протеста вдохновляется церковью.

Так вот, многим людям не нравится то, что происходит вокруг них, они переживают не лучшие времена, они ничему не верят, но никак не могут повлиять на события. Поэтому они на чем-то «зацикливаются». И вот тут-то опасен Интернет. Да, Интернет невероятно удобен для поиска информации, для организации массовых политических акций, для очень многого. Но у него есть и оборотная сторона. Скажем, кто-то придумал теорию, выложил ее у себя в блоге, и хотя в ней минимум правдоподобия, ее, допустим, прочли пять человек, которым эта теория понравилась. И очень скоро мы увидим рост популярности этой теории в геометрической прогрессии – она превратилась в самовоспроизводящуюся систему. Страсти, кипящие вокруг событий 11 сентября, – лишь один из таких примеров. Есть и масса других. В разобщенном деполитизированном обществе это происходит легко и естественно.

Мне очень много пишут по электронной почте. Каждый день приходит множество писем от искренних и честных людей, которые спрашивают: скажите, что я могу сделать? Это почти всегда письма от состоятельных и преуспевающих людей. Не сверхбогатых, но достаточно состоятельных, тех, кто может себе позволить сесть вечером к компьютеру и написать кому-то письмо. В странах третьего мира люди не спрашивают, что они могут сделать, – они рассказывают о том, что делают. Но люди с относительно высоким уровнем свободы всегда задаются этим вопросом. И они говорят себе: а вот это я точно могу сделать – стать за час квалифицированным инженером-строителем и доказать, что башни Всемирного торгового центра взорвал Буш.

Уверен, в Вашингтоне этому могут лишь аплодировать. Пару лет назад мне в руки попал один документ Пентагона, в котором речь шла о процедурах снятия грифа секретности. В нем, помимо прочего, предлагалось, чтобы правительство периодически рассекречивало информацию об убийстве Кеннеди. Пусть люди выясняют, был он убит мафией или кем-то еще. Тогда массовая политическая активность переключится с реальных проблем на охоту за призраками. И я не очень удивлюсь, если лет через тридцать мы обнаружим в раскрытых источниках, что нынешние страсти вокруг событий 11 сентября также нагнетались правительством.