Текст книги "Обольщение смерти"

7

Ева пила вино, закусывала икрой и пыталась заглушить угрызения совести. Если бы кто-нибудь из Управления узнал об этом, она умерла бы со стыда.

Рорк тоже пил и закусывал, но, в отличие от Евы, получал от этого явное удовольствие.

– Какие имена тебе нужны?

– Данте НЙ, – сказала она. – И Дориан НЙ. Фини вводит в файл имена предполагаемых преступников, сопровождая их аббревиатурой слова «Нью-Йорк»…

– Отлично, мы можем вести параллельный поиск. Конечно, придет миллион ответов, но я надеюсь, что нам повезет.

– А как быть с названием счета? Он может использовать и другие имена и отказываться от старых, когда дело сделано.

– Ничего, как-нибудь справимся. – Рорк подвинул кресло Евы и сел рядом. – Сейчас мы проведем расширенный поиск всего, что связано со счетом, который называется «La Belle Dame».

– Фини говорил, что нужно преодолеть защиту и протокол счета, чтобы… – Заметив, что Рорк недоуменно поднял бровь, она осеклась. – Ладно, не обращай внимания.

– Компьютер выведет на экран информацию, если обнаружит, что кто-то использует этот счет, и укажет место.

– Не могу поверить, что все может быть так просто.

– Это совсем не так уж просто. – Рорк наклонился и поцеловал ее. – Разве тебе не повезло со мной? Риторический вопрос, дорогая, – сказал он и сунул ей в рот ложку икры. – А теперь позволь мне вывести на экран перечень покупателей.

Он сделал это вручную, небрежно коснувшись нескольких клавиш на клавиатуре. Ева следила за экраном открыв рот.

– Могло быть и хуже, – прокомментировала она. – Если бы это было дешевое вино, имен было бы в сто раз больше.

– Думаю, в тысячу. Тем более что мы можем ограничиться индивидуальными продажами и заказами ресторанов. Начнем с каберне.

– Оно тоже твоего производства?

– Нет, конкурента. Но у меня есть способ проникнуть в его базу данных. Это займет несколько минут.

Решив, что сотруднику Нью-Йоркской городской полиции не пристало сидеть и следить за тем, как гражданское лицо бесцеремонно нарушает закон, Ева встала, подошла к другому монитору и вывела на экран имена одиноких покупателей-мужчин.

Она сузила задачу. Нельзя сбрасывать со счетов рестораны, женщин и покупки, сделанные совместно, но одиноких мужчин, покупавших вино, и без того оказалось около двухсот.

– Компьютер, вывести на пятый экран имена мужчин, делавших крупные закупки… Так, уже лучше, – пробормотала она, увидев список из восьмидесяти шести имен. – Рорк, ну что у тебя?

– Терпение, лейтенант. – Рорк поднял глаза и посмотрел на нее так, что у Евы побежали мурашки по спине и засосало под ложечкой.

– Что?

– Ты такая собранная, внимательная… Настоящий коп. Глаза холодные, злые, внимательные, на плече кобура… Просто слюнки текут. – Он негромко рассмеялся и вернулся к работе. – Это мне мешает.

– Ты говоришь так, чтобы меня возбудить?

– Нет, просто сочетаю приятное с полезным. Когда ты возбуждена, то становишься еще более собранной… За последние двенадцать месяцев мое красное вино обошло вино конкурента на несколько сотен по продажам.

– Ну это же надо! – язвительно сказала Ева и быстро повернулась к компьютеру. – Попробуем выбрать имена тех, кто одновременно покупал вина обоих наименований… Поразительно! Меньше тридцати! – Она нервно облизала губы. – Я думала, будет больше.

– Люди хранят верность одной марке.

– Начнем с этих. Стандартная процедура. С самого начала можно исключить тех, кому больше пятидесяти. Наш друг – или друзья – моложе… Впрочем, я передумала. Вино мог покупать папочка, дядя или старший брат. Или мама с папой, – добавила она, посмотрев на экран с именами тех, кто совершал покупки вместе.

Ева поднялась и начала расхаживать по кабинету.

– Жаль, что Мира еще не успела составить психологический портрет убийцы. Но я думаю, что такое маловероятно. Если вино покупает твой отец или родители, это недостаточно романтично. Ты снова чувствуешь себя ребенком. А ты мужчина, черт побери, и можешь доказать это. Ты можешь стереть женщину с лица земли, – продолжила она. – Можешь выбрать и убить ее. В поэме, которую ты мне дал, говорится, что женщины безжалостны. Если ты им только позволишь, они уничтожат тебя. Но это им не удастся. На этот раз командовать будешь ты.

Ева посмотрела на список имен, отошла от экрана, но тут же вернулась.

– Женщины. Суки, шлюхи, богини. Он хочет владеть ими физически, но главное – это власть над ними. Абсолютная власть. Поэтому он планирует, охотится на них, отбирает. Он видит ее, но она его не видит. Он должен быть абсолютно уверен, что она достаточно привлекательна и не создала свой фантастический образ так же, как он создал свой. Она должна быть настоящей, должна стоить усилий. Он не станет тратить время на тех, кто его недостоин.

Заинтересованный Рорк откинулся на спинку кресла.

– И что же он делает?

– Отбирает. Договаривается. Обольщает словами и образами. Затем готовится. Покупает вино. То, которое соответствует его вкусу и настроению. Вкусы других не имеют никакого значения. Только те свечи, аромат которых доставляет ему удовольствие. Наркотики, чтобы получить полную власть над жертвой. Его не смогут отвергнуть. Более того, его будут желать, отчаянно желать.

– Ты говоришь о сексе?

Ева покачала головой.

– О желании. Это разные вещи. Быть желанным по собственному выбору. Это так же важно, как полная власть над женщиной. Она должна хотеть его. Одной власти ему мало. Он затратил на это слишком много сил. Ему нужно быть в фокусе, в центре внимания, потому что это его момент истины. Его игра. Его победа.

– Его удовольствие, – добавил Рорк.

– Да, его удовольствие. Но он хочет, чтобы жертва думала, что это и ее удовольствие. Он стоит у зеркала, придавая себе облик, который ему нравится и должен понравиться женщине. Шикарный, сексуальный, ослепительно красивый и элегантный. Тип мужчины, который любит поэзию и дарит женщине цветы. Тип, который может заставить женщину почувствовать себя единственной на свете. Может быть, он и сам верит в это. Или верил до первого случая. Может быть, он заставил себя поверить, что это и в самом деле романтическая любовь. Но все это рассчитано заранее. Он хищник, Рорк!

– Как все мужчины.

Ева обернулась.

– Ты прав. Женщины тоже, но сексуально мужчины более примитивны. Секс принято рассматривать как процесс, где женщины предпочитают главным образом эмоциональные переживания. Во всяком случае, жертвы были именно такими, и он знал это. Он нашел время сначала узнать их, обнаружить их слабости и фантазии, чтобы потом сыграть на том и другом. А потом подчинил их своей власти. Как андроида, только эти девушки были из плоти и крови. Они были настоящими, и волнение тоже настоящим. А когда все кончилось, он испортил их. Сделал шлюхами, которые недостойны его внимания. Теперь от него требуется только одно: найти следующую.

– Ты ошиблась, когда сказала, что не можешь влезть в его душу. Удивительно, как тебе удается оставаться самой собой и в то же время смотреть на мир глазами сексуального маньяка.

– Потому что я не имею права проиграть, иначе они выиграют. Отцовская наука.

– Знаю. – Рорк поднялся, подошел к жене и обнял ее. – Я никогда в этом не сомневался.

Внезапно раздался звуковой сигнал компьютера. Ева обернулась к экрану:

УВЕДОМЛЕНИЕ ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ СЧЕТА «LA BELLE DAME»…

ИМЯ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ – Оберон НЙ, МЕСТО – «ВЕСЕЛЫЕ КИБЕРЫ», УГОЛ ПЯТОЙ АВЕНЮ И ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМОЙ УЛИЦЫ…

Ева устремилась к двери, но Рорк оказался там раньше.

– Я поведу, – сказал он.

Спорить не имело смысла. Все машины мужа были быстрее ее колымаги. Сбегая по лестнице, она вынула мобильный телефон.

– Дежурный, это лейтенант Ева Даллас.

Она отдала приказ, схватила куртку и выскочила на улицу.

Через шесть минут двадцать восемь секунд после уведомления Рорк остановился у тротуара напротив «Веселых киберов». Ева выпрыгнула из машины, едва заскрежетали тормоза. И тут же увидела вызванных ею полицейских.

– Никого не выпускать, – бросила она, вынимая жетон и засовывая его в карман брюк.

Как только Ева вошла в дверь, ее оглушил шум. Киберпанки кишели здесь как муравьи; от гремевшей музыки лопались барабанные перепонки.

Этот мир ей еще только предстояло изучить. Здесь можно было запросто получить локтем в пах от тех, кто сидел за стойками, столами, в кабинах или ездил по проходам на скутерах. И все же в этом хаосе был свой порядок.

Панки с крашеными волосами и кольцами в языках гужевались вокруг цветных столов. Серьезные «ботаники» в мешковатых рубашках сидели в отдельных кабинках. Хихикающие девочки-подростки ездили на скутерах и делали вид, что не замечают своих сверстников, внимание которых они пытались привлечь.

Тут были студенты, пытавшиеся казаться людьми опытными и разочарованными. Среди них попадались типичные городские революционеры, одетые с головы до ног в черное, любимый цвет анархистов всех мастей. Встречались и туристы, и случайные посетители, привлеченные местной экзотической атмосферой.

Где мог находиться интересующий ее человек?

Осмотрев помещение, Ева подошла к стеклянному киоску с вывеской «Информационный центр». За стойками на вращающихся стульях сидели три человека в красной форме и вели нескончаемые разговоры через наушники.

Ева остановилась перед одним из них и постучала в стекло. Мальчик с прыщами на подбородке поднял взгляд. Он кивнул ей, пытаясь выглядеть суровым и властным, и жестом указал на наушники, висевшие с внешней стороны.

Ева надела их.

– Не прикасайтесь к башне, – срывающимся фальцетом велел он. – Не заходите за зеленую линию. В кафе есть свободные компьютеры. Если предпочитаете кабину, то одна из них только что освободилась. Если хотите забронировать компьютер для…

– Выруби музыку.

– Что? – всполошился мальчишка и начал нервно озираться по сторонам. – Стойте за зеленой линией, иначе я вызову охрану.

– Выруби музыку, – повторила Ева и постучала по стеклу жетоном. – Быстро!

– Но… но я не могу. Это не положено. В чем дело? Чарли! – Он повернулся на стуле. И тут начался ад кромешный.

Рев разъяренной толпы перекрыл грохот компьютерной музыки. Люди вскакивали с табуреток, вылезали из кабин, визжали, вопили и ругались. Жаждавшие крови посетители хлынули на киоск как простолюдины, штурмующие королевский дворец.

Ева потянулась за оружием, но получила удар локтем в подбородок. Она стукнулась головой о стекло и почувствовала, как из глаз посыпались искры. Это здорово разозлило ее. Она ударила панка с зелеными волосами коленом в пах, со всей силой наступила на ногу заверещавшему «ботанику», а затем трижды выстрелила в потолок.

Это заставило большинство атакующих застыть на месте. Правда, кое-кто еще продолжал по инерции лететь к киоску.

– Нью-Йоркская городская полиция! – крикнула она, подняв жетон и пистолет. – Вырубить эту чертову музыку! Немедленно! Всем вернуться к компьютерам и сесть на свои места, иначе против вас будут выдвинуты обвинения в оскорблении действием и организации общественных беспорядков!

Не все из сказанного дошло до публики, поскольку приказы Евы тонули в море криков и угроз. Но более дисциплинированные и более трусливые слегка попятились. У ног Евы сидела на корточках девочка-подросток, она плакала, икала и размазывала текшую из носа кровь.

– С тобой все в порядке, – сказала Ева, слегка толкнув ее ногой. – Поднимайся!

В разных концах помещения снова раздались крики. Инстинкты толпы сильнее трусости и понимания своего гражданского долга.

– Никто не выйдет отсюда, пока не наступит полная тишина!

– Нам говорили, что здесь зона, свободная от вирусов! – крикнул кто-то. – Я хочу знать, что случилось и кто за это отвечает!

Видимо, того же хотели и многие другие.

Рорк пробился сквозь толпу. «Как нож сквозь масло», – подумала Ева.

– В систему попал вирус, – негромко сказал он Еве. – Поразил все компьютеры. И, насколько я могу судить, это произошло одновременно. Здесь скопилось около двух сотен очень сердитых молодых людей.

– Это я поняла. Уходи отсюда. Вызывай подкрепление.

– Я не оставлю тебя здесь одну, так что не трать даром силы. Позволь мне поговорить с ними, а подкрепление вызови сама.

Не успела Ева открыть рот, как Рорк заговорил. Он не повышал голоса. «Правильный выбор», – подумала Ева, вытаскивая мобильник. Толпа сразу перестала кричать, пытаясь расслышать его слова.

Ева хорошо слышала Рорка, но не понимала и половины компьютерного жаргона, на котором он изъяснялся.

– Лейтенант Даллас. В «Веселых киберах» на Пятой авеню внезапно возникла нештатная ситуация. Немедленно пришлите подкрепление.

Пока она описывала подробности, шум немного утих и часть ребят попятилась к столам. По мнению Евы, здесь было около пятидесяти потенциальных правонарушителей, которых подначивали одетые в черное типы, бормочущие о международных заговорах, кибернетических войнах и компьютерных террористах.

Ева решила, что пора снова сменить тактику, и уставилась на мужчину в черной рубашке, черных джинсах, черных ботинках, с гривой вздыбленных позолоченных волос.

Она подошла к нему вплотную.

– Может быть, вы не слышали, но я велела всем вернуться к своим компьютерам.

– Это общественное место. Я имею право стоять и разговаривать там, где хочу.

– А я имею право лишить вас этого права, если вы устраиваете беспорядки. Если вы или каждый, кто настаивает на своих гражданских правах, виноват в причинении телесных повреждений и материального ущерба. – Она жестом указала на девочку, которая сидела на полу и тихонько всхлипывала, а подруга вытирала кровь с ее лица. – По-вашему, они похожи на террористов? Или он? – Ева показала большим пальцем на мальчика в красной форме, с которым она только что разговаривала. Его испуганное лицо было прижато к стеклу.

– Это пешки, которыми жертвуют.

– Нет! Это дети, пострадавшие из-за того, что людям вроде вас нравится тешить свое самолюбие!

– Нью-Йоркская городская полиция – это орудие в руках либеральных бюрократов и правящей верхушки. Они хотят отнять свободу у простых людей!

– Что-нибудь одно. Речь идет о компьютерных террористах и кибернетических войнах или о бюрократах и верхушке? Вот что я вам скажу. Когда вы сядете в тюрьму, там наверняка найдутся специалисты, которые внимательно выслушают ваши бредовые теории. Но сейчас здесь есть люди, нуждающиеся в медицинской помощи. Вы мешаете врачам и полиции, которая пытается расследовать то, что здесь случилось.

Он насмешливо фыркнул, что было большой ошибкой.

– Может быть, вы окончательно нарушите мои гражданские права и арестуете меня?

– Ты сам попросил. – Ева надела на мужчину наручники прежде, чем он успел запротестовать. – Кто следующий? – спросила она, и в эту минуту в дверях появилось подкрепление. Ева толкнула арестованного в объятия полицейского, и золотоволосый громко завопил.

– Неплохо для орудия бюрократов, – прокомментировал Рорк.

– Спасибо. Мне нужно время, чтобы восстановить здесь подобие порядка. – Она обвела взглядом лица посетителей. – Этого типа здесь нет.

– Нет, – согласился Рорк. – Малый уже в другом месте. Думаю, он успел выйти еще до того, как прибыли полицейские. Может быть, мне поговорить с местными служащими? Постараюсь что-нибудь раздобыть.

– Я буду тебе благодарна.

Ева опросила и освободила сначала раненых, потом тех, кому не исполнилось двадцати и было больше пятидесяти. За ними последовали иностранцы, иногородние и женщины. Хотя она записывала данные каждого допрошенного, но была уверена, что птичка уже улетела.

Оставшихся она разместила в кафе и подошла к Рорку, который уединился в кабине. На экране здешнего монитора, как и на всех прочих, плавали цветные пятна и странные символы. Рядом стояла высокая кружка с какой-то странной жидкостью кофейного цвета.

– Это наш? – спросила Ева.

– Да. Мне понадобится…

– Ничего не трогать! – Она схватила мужа за руку. – Ничего – не – трогать, – повторила она по слогам и знаком подозвала полицейского. – Мне нужен набор для проведения экспертизы.

– В патрульных машинах имеются только мини-наборы.

– Ничего, сойдет. А потом, сержант, – добавила она, – вы можете сообщить местному управляющему, что кафе закрывается по приказу Нью-Йоркской городской полиции и вновь откроется только с нашего разрешения.

Сержант удивленно хмыкнул и пошел выполнять приказ.

– Я и не собирался ничего трогать, – сказал Рорк, когда Ева снова повернулась к нему. – Я занимаюсь этим не первый день, лейтенант.

– Не сердись. Это моя работа, а не твоя. Откуда ты знаешь, что наш клиент сидел именно здесь?

Рорк сосредоточенно рассматривал свои руки.

– Прошу прощения, – рассеянно сказал он. – Ты что-то сказала? Я трачу драгоценное время и жду, пока любимая жена закончит работу, чтобы отвезти ее домой.

– Черт… Извини за то, что набросилась на тебя. Я немного нервничаю. Но раз уж ты у нас такой смелый, сильный и умный, объясни, как ты узнал, что он сидел именно здесь.

– Все это звучало бы куда лучше, если бы ты не говорила сквозь зубы… Я узнал, что он сидел здесь, потому что осмотрел центральную систему и обнаружил место, откуда распространился вирус. Этот компьютер был заражен первым. Я уверен, что вирус был самопрограммирующимся. Он проник в центральную систему, распространился на все компьютеры, работавшие в интерфейсе, и вызвал одновременный взрыв. Умно сделано.

– Просто великолепно…

– Ваш набор, лейтенант, – доложил вернувшийся сержант.

– Спасибо. – Она достала аэрозоль с «Силином», обработала руки и сунула баллончик Рорку. – Подожди еще минутку. – Ева вынула фонарик и осветила кружку. – Отличный отпечаток большого пальца… Ага, и часть указательного. Карманный компьютер при тебе?

– Как всегда.

– Ты можешь получить доступ к досье отпечатков? Я хочу сравнить их.

Пока Рорк работал, Ева направила голубой луч на крышку стола. Слишком много отпечатков. Большинство смазано…

– Лейтенант… – Рорк протянул ей небольшой лист с распечаткой.

Ева поднесла распечатку к кружке.

– Да, это он. Сейчас… – Она подняла кружку и вылила ее содержимое в пакет. – Зачем люди смешивают хороший продукт со всякой дрянью и специями? – Она положила кружку в другой пакет и запечатала оба. – Есть один вопрос.

– Задавай.

– Как он узнал, что мы приедем? Он должен был знать. Именно поэтому он загрузил вирус. Мы оказались здесь через несколько минут после уведомления, но он вычислил нас, загрузил вирус и смылся. Почему?

– У меня есть одна гипотеза, но сначала я должен кое-что проверить.

Ева переступила с ноги на ногу.

– Каким образом?

– Мне нужно открыть компьютер.

Она заколебалась. Строго говоря, в таких случаях следовало вызывать Фини, Макнаба или кого-нибудь из сотрудников отдела электронного сыска.

Но Рорк был рядом.

Если бы он служил в полиции, то давно бы стал шефом ОЭС.

– Можешь считать себя временно мобилизованным гражданским экспертом.

– Мне всегда нравилось, как это звучит. – Он вынул из внутреннего кармана футлярчик с инструментами и покрутил в воздухе пальцами. – Теперь прикасаться можно?

Рорк воспользовался микродрелью и через несколько секунд снял с компьютера пластмассовый футляр. Потом негромко хмыкнул и начал осмотр.

– В этом клубе существует три системных уровня, – уверенно сказал он. – Наш клиент работал в самом верхнем и дорогом. Минута машинного времени стоит здесь от доллара до десяти, в зависимости от количества используемых функций.

Ева замерла и уставилась на Рорка.

– Так это твой клуб?

– Да, мой. – Он подключил к установке свой карманный компьютер с помощью кабеля толщиной в волос. – Но это не имеет никакого значения. Хотя есть плюсы – тебе не придется ссориться с владельцем клуба из-за сегодняшнего маленького приключения или изъятия компьютера в качестве вещественного доказательства. – Рорк усмехнулся. – Да и бумажек будет меньше.

– Ты знаешь, как ведут себя эти бюрократы. Они помешаны на бумажках.

– У тебя на подбородке изрядный синяк.

– Угу. – Ева потерла больное место. – Черт!

– Болит?

– Я прикусила язык. Там больнее. Как у тебя?

– Ничего хорошего. Система повреждена, причем очень серьезно. Умный парень. Очень умный, – задумчиво повторил Рорк. – Нужно будет провести полную диагностику, но уже сейчас могу сказать, что ты имеешь дело с крупным специалистом, который убежден, что готов ко всему. Не так уж просто заставить коммерческий компьютер сообщать пользователю о том, что кто-то получил доступ к его счету. Он подключил к компьютеру портативный сканер – кстати сказать, очень чувствительный. Этот малый чрезвычайно осторожен и сообразителен.

– Ты сумеешь починить то, что он натворил?

– Рано или поздно. Здешняя электронная система хорошо спроектирована. При любой попытке заразить ее вирусом она автоматически отключается. Здесь стоят внутренние детекторы и фильтры. И все же он сумел загрузить вирус, который стер память не только в этом компьютере, но и во всех остальных. Причем сделал это за несколько минут. Сразу же, как только получил уведомление о том, что кто-то получил доступ к его счету.

Ева откинулась на спинку кресла.

– Похоже, он произвел на тебя впечатление.

– О да. Причем довольно сильное. У твоего клиента огромный талант. Очень жаль, что он испорчен так же безнадежно, как этот компьютер.

– Да. Это разбивает мне сердце. – Она встала. – Мне нужно допросить задержанных, изъять компьютер и отправить его в ОЭС. Как только мы освободимся, я хочу взглянуть на видеозаписи. Посмотрим, как он выглядел сегодня.

Он выглядел самодовольным. Ева поняла это по взгляду, которым убийца обвел толпу. Взгляд был насмешливым и даже презрительным, хотя на губах преступника играла обворожительная улыбка.

Он продвигался сквозь толпу, как инопланетянин. Ни на кого не глядя, ни с кем не здороваясь. Подошел к индивидуальной кабинке и сел спиной к стене, чтобы ничто не мешало ему наблюдать за залом.

– Этот тип уже бывал здесь, – заметила Ева.

Никто из служащих не смог подтвердить это. Управляющий был так взволнован – не вторжением полиции и даже не разразившимся здесь бунтом, а присутствием Рорка, – что с трудом вспомнил собственное имя.

Индивидуальная кабина и компьютер были заказаны на имя Р. У. Эмерсона. Ева не сомневалась, что это псевдоним. После короткого поиска она выяснила, что так звали одного поэта, давно покойного.

Сегодня у него были гладкие светло-русые волосы, глаза прикрывали слегка затемненные квадратные очки. Темные брюки в полоску, высокие ботинки и длинная рубашка навыпуск того же янтарного цвета, что и стекла очков, придавали ему непринужденный вид. На правом запястье болтался золотой браслет, мочку уха украшало несколько бриллиантовых заклепок.

Сначала он заказал кофейный напиток, потом позвонил по мобильному видеотелефону и начал следить за помещением, время от времени прикладываясь к кружке.

– Проверяет, насколько здесь спокойно, – сказала Ева. – И охотится. Высматривает женщин, наблюдает за ними. Сообщение можно послать на любой здешний компьютер, верно? Именно за этим сюда и ходят. Иначе можно было бы сидеть дома и тихо-мирно работать в Сети.

– Это новый способ знакомиться, – подтвердил Рорк. – Анонимность возбуждает, подглядывание придаст остроту. Ты посылаешь сообщение на другой конец зала, следишь за реакцией, решаешь, хочешь ли сделать следующий шаг и установить личный контакт. Компьютеры оборудованы стандартной системой защиты, которую можно быстро включить, если не хочешь, чтобы тебя беспокоили.

Ева увидела, что ее подозреваемый вошел в систему и выбрал ручной ввод данных вместо речевого.

– Вот он. – Рорк прикоснулся к ее руке и увеличил часть кадра. – Сканер.

Ева увидела небольшую изящную серебряную коробочку, напоминавшую футляр для визитных карточек. Молодой человек вынул из угла коробочки тонкий проводок и воткнул его конец в боковой порт компьютера.

– Молодец! Я никогда не видел таких миниатюрных сканеров, – сказал Рорк. – Не удивлюсь, если он сделал его своими руками. Я думаю…

– Размышлять будешь потом, – осадила его Ева. – Бац! Он нас заметил.

Его тело напряглось, лицо вытянулось. Теперь он казался не высокомерным и самодовольным, а ошеломленным и испуганным. Глаза за модными очками беспокойно осматривали зал.

Он отключил сканер и склонился над клавиатурой, приняв вид классического компьютерного фанатика.

– Инициирует вирус, – негромко сказал Рорк. – Потеет, но знает, что делает. Загружает его.

Он дрожал, то и дело вытирал губы тыльной стороной ладони, но не сводил глаз с монитора. Потом встал, оставив напиток, к которому едва притронулся, и бросился к дверям, спотыкаясь о столы и расталкивая посетителей.

У выхода он едва не перешел на бег. Дверь закрылась, преступник исчез, но Ева успела заметить, что он повернул направо.

– Смылся. Смылся за две минуты. Полицейские прибыли на целую минуту позже.

– Точнее, за девяносто восемь секунд. Так показывают часы, – поправил Рорк. – Действует быстро. Очень быстро.

– Да, но его трясет. Он отправился в верхнюю часть города. Испугался и побежал домой.