Текст книги "Сокровище влюбленных"

2

Сверкающее солнце погружалось в море, и золотисто-розовое небо быстро темнело. В соленом воздухе витал аппетитный запах жарящейся рыбы, с «Морского дьявола» доносилась бодрая ритмичная музыка, однако чудесным тропическим сумеркам не удалось улучшить настроения Тейт.

– Не понимаю, зачем нам партнеры?

Не оборачиваясь, Мариан посыпала рыбу измельченным розмарином.

– Твоему отцу очень понравился Бак. Я рада, что у него появился приятель его возраста.

– У папы есть мы, – проворчала Тейт.

– Конечно. – Мариан улыбнулась дочери. – Но мужчинам нужна мужская компания, милая. Иногда им просто необходимо отпустить крепкое словцо, не извиняясь каждую секунду.

Это было настолько несовместимо с безупречными манерами отца, что Тейт только фыркнула.

– Мы ведь ничего о них не знаем. Они выпрыгнули из ниоткуда, словно черти из табакерки. Почему мы должны доверять им?

– Потому что они – Лэситеры, – ответил Рэй, входя в камбуз и чмокая дочь в макушку. – Мариан, откуда только в нашей девочке такая подозрительность? – Он подмигнул жене и, поскольку была его очередь дежурить по камбузу, начал накрывать на стол. – Конечно, глупо доверять всем и каждому, но иногда надо просто следовать интуиции. Моя подсказывает, что Лэситеры – именно то, что необходимо для завершения нашей маленькой авантюры.

– Каким образом? – Тейт подперла кулачками подбородок. – Мэтью Лэситер – высокомерный, ограниченный и…

– Молодой, – весело закончил ее нелестную характеристику Рэй. – Мариан, божественный аромат. У меня уже слюнки текут. – Обняв жену, он уткнулся носом в ее шею, вдохнул аромат «Шанели» и лосьона от загара. – Осталось только попробовать на вкус.

Однако Тейт, раздраженная утренней неудачей, не желала менять тему:

– Папа, а ты знаешь, что он хочет сделать с той шпагой? Он продаст ее какому-то торговцу!

Рэй сел за стол, задумчиво поджал губы.

– Доченька, большинство охотников за сокровищами продают свою добычу. Так они зарабатывают себе на жизнь.

Тейт автоматически взяла протянутое матерью блюдо и положила рыбу себе на тарелку.

– Но ведь сначала надо исследовать и датировать находку, а ему наплевать, откуда она, кому принадлежала. Для него это просто нечто, что можно обменять на ящик пива.

– Как жаль, – вздохнула Мариан. – Я понимаю тебя, дорогая. Тейты всегда ценили историю.

– И Бомонты, – добавил Рэй, наливая в ее стакан вино. – Как все южане. Ты по-своему права, Тейт, и я разделяю твои чувства, но я понимаю и Мэта. Быстрая сделка, немедленная награда за труд. Если бы его дед думал так же, то умер бы богатым человеком, но он выбрал другой путь, поделился своим открытием и остался ни с чем.

– Должна быть золотая середина, – не сдавалась Тейт.

– Не для всех. Но, по-моему, мы с Баком ее нашли. Если мы обнаружим «Изабеллу» или «Санта-Маргариту» в прибрежных водах, то подадим официальную заявку на разработки, а если дальше, то поделимся находками с правительством Сент-Китса и Невиса. – Рэй поднял свой бокал, пристально разглядывая вино. – Бак согласился очень неохотно, но согласился, так как у нас есть то, чего нет у него.

– И что же это?

– Средства на поиски, если даже некоторое время не будет результатов. А если повезет, то мы можем позволить себе необходимое оборудование для длительной поисковой операции.

– Значит, они нас используют. – Тейт раздраженно оттолкнула свою тарелку.

– Партнеры всегда используют друг друга.

Тейт поднялась налить себе лимонада. Теоретически она не возражала против партнерства, понимая ценность командной работы… просто ее беспокоила именно эта команда.

– А что же приносят в партнерство они?

– Во-первых, они профессионалы, а мы любители. – Тейт открыла было рот, но взмахом руки Рэй остановил ее возражения. – Как ни прискорбно сознавать, но я так и не нашел ни одного затонувшего судна, только разрабатывал чужие находки. Не спорю, иногда нам везло. – Он погладил старинное золотое кольцо жены. – Мы подбирали безделушки, не замеченные другими, но с самого первого погружения я мечтал найти свой корабль.

– И найдешь, – с непоколебимой верой в мужа заявила Мариан.

– Это могло бы случиться сейчас, – вздохнула Тейт. При всей любви к родителям она так и не смирилась с их непрактичностью. – Папа, ты копался в архивах, изучал документы, свидетельства очевидцев, морские течения. Столько труда!

– Правильно, – согласился Рэй. – Именно поэтому я очень рад, что мои выводы совпадают с результатами исследований Бака. Я столькому могу научиться у него. Он три года занимался поисками в Северной Атлантике на глубине в пятьсот футов. Холодные воды, темные воды. Акулы. Ты только представь себе!

Глаза отца затуманились, губы изогнулись в мечтательной улыбке. Вздохнув, Тейт положила ладонь на его плечо.

– Папа, только оттого, что у него больше опыта…

– Больше на целую жизнь. – Рэй похлопал ее по руке. – Именно это его вклад: опыт, упорство, профессионализм и рабочая сила. Две команды гораздо эффективнее одной… Тейт, мне очень важно, чтобы ты поняла мое решение, но, если ты не согласишься, я расторгну договор с Баком.

«И принесешь в жертву свою гордость, ведь ты уже дал слово. Откажешься от надежд», – с печалью подумала Тейт.

– Я понимаю и смогу смириться с ними. Только один вопрос: как мы узнаем, не утаят ли они свою находку?

– Очень просто. Мы меняемся партнерами. Я погружаюсь с Баком, ты – с Мэтью.

– Разве не замечательная идея? – воскликнула Мариан, втайне наслаждаясь растерянностью дочери. – Кто хочет пирога?

Раннее утро купалось в ярком солнечном свете, теплое и ароматное. Голубое небо и бирюзовая вода сверкали серебряными и золотыми искрами. В отдалении просыпались высокие утесы Сент-Китса, окутанные тропической зеленью. Дальше к югу поблескивали пустынные песчаные пляжи крохотного Невиса, над которым господствовал вулкан со словно срезанной облаками вершиной.

Три пеликана пронеслись над водой и разом нырнули, подняв фонтан брызг, затем взметнулись в небо и снова нырнули с комичной синхронностью.

На лениво покачивающейся палубе «Приключения» Рэй и Бак наслаждались утренним кофе и беседой, а хмурая Тейт и Мэтью готовились к погружению: проверяли манометры, часы, компасы, подводные ножи.

– Я радуюсь не больше, чем ты, – пробормотал Мэт, поднимая ее акваланг и помогая закрепить баллоны.

– Уже легче.

Искоса поглядывая друг на друга, они застегнули тяжелые грузовые ремни.

– Просто старайся не отставать и не попадаться мне под ноги, и все будет нормально.

– Сам не попадайся мне под ноги! – Тейт презрительно хмыкнула, но тут же натянуто улыбнулась подошедшему с отцом Баку.

– Готова? – спросил Рэй, проверяя ее снаряжение, затем взглянул на ярко-оранжевую пластмассовую бутылку-буек, подпрыгивающую на легкой ряби. – Помнишь направление?

– Норд-норд-вест. – Тейт поцеловала отца в щеку, благоухающую лосьоном после бритья. – Не волнуйся.

Рэй попытался убедить себя, что не волнуется. Конечно же, не волнуется. Просто его дочурка очень редко спускалась под воду без него.

– Желаю повеселиться.

Тейт перевела взгляд на Бака. Тот стоял, расставив похожие на сучковатые пеньки ноги, зацепив большие пальцы рук за пояс шортов. В замасленной бейсбольной кепке и темных очках он был похож на растолстевшего, обтрепавшегося и – как ни странно – очень обаятельного гнома.

– Я пригляжу за вашим племянником, Бак.

Старик гулко расхохотался.

– Спасибо, девочка, и желаю удачной охоты.

Кивнув, Тейт прыгнула в воду, подождала, как и положено ответственному напарнику, Мэта и начала погружение.

Если бы Тейт ныряла с отцом, то помедлила бы, чтобы насладиться потрясающим ощущением погружения в подводное царство. Она полюбовалась бы колышущимися разноцветными водорослями, собрала бы для мамы красивые раковины или просто любовалась пестрыми рыбешками, однако сейчас дух соперничества вытеснил все остальные чувства, и она была полна решимости не доставить Мэту очередной радости победы.

Мэт проскользнул мимо нее. Смена лидера – обычный порядок при подводной работе, однако Тейт злилась, пока снова не оказалась впереди. Затем они разделились, продолжая держать друг друга в поле зрения… не столько ради безопасности, сколько из подозрительности.

Целый час они безрезультатно прочесывали пространство, где нашли шпагу, и радостное чувство предвкушения у Тейт начало испаряться. Вдруг в песке что-то блестнуло. Перед ее мысленным взором мелькнула старинная пряжка, но находка оказалась алюминиевой банкой из-под кока-колы.

Расстроившись, Тейт поплыла дальше на север и попала в коралловые заросли, усыпанные яркими раковинами. Фантастическая красота подводного мира заворожила ее, и она замерла, наблюдая за огромным моллюском в оранжевой раковине, целеустремленно ползущим по камню; за маленькой рыбкой, ловко проскользнувшей мимо ядовитых алых щупалец прожорливой актинии; за троицей морских чертей, важно проследовавших мимо в поисках завтрака.

Как ребенок в кондитерской, думал Мэт, однако даже мысленно не мог обозвать ее глупышкой. Он сам всегда восхищался подводным театром. И сейчас вокруг них разыгрывались драмы и комедии: солнечно-желтые губаны, словно фрейлины, суетящиеся вокруг королевы, деловито чистили царственного спинорога; затаившаяся в засаде мурена в смертоносном броске сомкнула челюсти на зазевавшемся морском окуне.

Тейт не вздрогнула, не отшатнулась от свершившегося на ее глазах убийства. «Хорошая напарница, – подумал Мэт. – Сильная, ловкая, разумная». Ей явно не нравится его общество, но она честно выполняет свои обязанности и – не в пример большинству любителей – не поддается унынию из-за безрезультатных поисков.

Желая заключить перемирие, Мэт подплыл к ней, похлопал по плечу. Тейт оглянулась и окинула его холодным взглядом. Мэтью указал назад, привлекая ее внимание к косяку крохотных серебристых рыбешек, и увидел, как вспыхнули ее глаза: мерцающая лента проскользнула, чуть не задев ее протянутую руку.

Тейт все еще улыбалась, когда заметила в метре от себя зубастую пасть и остекленевшие глаза барракуды, и теперь уже она указала Мэту на нежданную компанию. Успокоенный тем, что Тейт не испугалась, Мэт кивнул и возобновил поиски.

Тейт иногда оглядывалась, чтобы убедиться, что их движения не беспокоят барракуду, но та без всякого интереса наблюдала за ними, а через некоторое время незаметно исчезла.

Тейт увидела кусок спекшейся породы, только когда пальцы Мэта уже сомкнулись на нем, и проплыла несколько ярдов к северу. Если не приглядывать за навязанным ей напарником, он так и будет выхватывать находки у нее из-под носа! Она ничем не выдала своего раздражения, наоборот, безразлично пожала плечами… и тут ее внимание привлекло какое-то темное пятно.

Не надеясь на удачу, Тейт все же осторожно разгребла песок и – вместо ржавой современной жестянки! – обнаружила почерневший диск и сразу почувствовала, что прикоснулась к легенде. У нее учащенно забилось сердце.

Испанская монета. Пиратский тайник! Добыча флибустьера!

Осознав, что затаила дыхание – опасная ошибка, – Тейт медленно выдохнула, потирая большим пальцем неровный диск. Тускло засияло серебро.

Оглянувшись и убедившись, что Мэтью не смотрит в ее сторону, Тейт самодовольно ухмыльнулась и сунула монету под манжет гидрокостюма.

Когда часы и манометр показали, что время и воздух в баллонах истекает, Тейт отметила координаты находки и поплыла вслед за Мэтью на восток, постепенно поднимаясь к поверхности.

– Не повезло, Рыжик! – со злорадством заметил Мэт, указывая на ее пустую поясную сумку.

Тейт подавила улыбку и, схватившись за поручни трапа, бросила ласты отцу.

– Может быть. Кто знает!

– Как дела? – спросил Рэй, освобождая дочь от акваланга и ничем не выдавая своего разочарования. – Ничего стоящего, малышка?

– Я бы так не сказал, – заметил Мэтью, вручая свою полную сумку Баку. – Может, найдем что-нибудь в этом конгломерате.

– У мальчика интуиция на сокровища. – Бак положил сумку на скамью, еле сдерживая желание немедленно заняться находкой.

– Я сама отчищу. Вам же не терпится спуститься под воду, – предложила Мариан. – Только сначала сниму на видео. Тейт, вы с Мэтью наверняка хотите перекусить и выпить лимонада.

– Конечно. – Тейт откинула с лица мокрые волосы. – Ах, да. Говоря об удаче… – Она отвернула манжет гидрокостюма, и полдюжины тяжелых монет со звоном покатились по палубе.

– Черт побери!

Мэтью присел на корточки. Он сразу понял, что она нашла. Пока остальные громко выражали восхищение, Мэтью потер пальцами одну из монет, затем холодно взглянул на самодовольно улыбающуюся Тейт. Он не завидовал ее удаче, просто терпеть не мог, когда его выставляли идиотом.

– Где ты их нашла?

– В нескольких ярдах к северу от того места, где ты усердно собирал камни. – Раздражение, вспыхнувшее в его сощурившихся глазах, почти примирило ее с потерей шпаги. – Ты был так увлечен, что мне не хотелось мешать тебе.

– Так я и поверил.

– Испанская, – сказал Рэй, пристально рассматривая монету на ладони Мэта. – Тысяча семьсот тридцать третий год. Дата совпадает. Это могут быть наши корабли.

– Или любые другие, – возразил Мэтью. – Течения и штормы за столетия могли далеко разбросать обломки.

Его замечание не погасило лихорадочный огонь в глазах Бака.

– И все же эти монеты могут быть с «Изабеллы» или «Санта-Маргариты». Мы с Рэем еще раз прочешем то место, где вы их нашли. – Бак поднял одну монету и протянул ее Тейт. – Остальные пойдут в общий котел, но эту, я думаю, вы должны взять себе. Ты согласен, Мэтью?

– Конечно. – Пожав плечами, Мэт направился к ящику-холодильнику. – Подумаешь, мелочь.

– Для меня не мелочь, – прошептала Тейт, беря протянутую Баком монету. – Я впервые нашла монеты. Песо. – Она рассмеялась и, поддавшись порыву, поцеловала Бака. – Потрясающее чувство.

Румяные щеки Бака побагровели. Женщины так и остались для него тайной за семью печатями, и он старался держаться от них подальше.

– Сохраните его… это чувство, девочка. Иногда проходит очень много времени, прежде чем удача возвращается. – Бак хлопнул Рэя по спине. – Одевайтесь, напарник.

Через полчаса, когда вторая команда спустилась на дно, Мариан расстелила тряпку и занялась глыбой, а Тейт, пожертвовав ленчем, стала чистить серебряные монеты. Мэтью устроился на палубе рядом с ними.

– Мариан, вы потрясающе готовите, – похвалил он, уминая второй сандвич. – Пожалуй, я украду вас на свой корабль.

– Любой может сделать сандвич, – отмахнулась Мариан. – Но ты должен как-нибудь пообедать с нами.

Мэтью готов был поклясться, что услышал зубовный скрежет Тейт.

– Спасибо. Я могу смотаться на Сент-Китс и привезти любые продукты.

– Очень мило. – Сменив ярко-желтый сарафан на шорты и просторную рубаху, потея на жарком солнце, Мариан все равно умудрялась выглядеть светской красавицей, планирующей официальный прием. – Мне нужно немного молока для песочного печенья.

– Песочное печенье? Мариан, ради домашнего печенья я вплавь притащу с острова целую корову.

Мариан рассмеялась.

– Хватит и галлона. Нет, не сейчас… – Она взмахнула рукой, поскольку Мэтью уже поднимался на ноги. – У нас полно времени. Наслаждайся ленчем и солнцем.

– Прекрати очаровывать мою маму, – пробормотала Тейт, и Мэтью придвинулся поближе к ней.

– Мне нравится твоя мама. У тебя ее волосы… И глаза тоже. – Он снова вонзил зубы в сандвич. – Очень жаль, что в остальном ты на нее не похожа.

– Еще я унаследовала ее фигуру, – процедила Тейт сквозь зубы.

Мэтью окинул ее оценивающим взглядом.

– Да, пожалуй, ты права.

Ощутив вдруг неловкость, Тейт немного отодвинулась.

– Не наседай. От тебя никуда не деться, даже под водой.

– Угощайся. – Мэтью невозмутимо поднес сандвич к губам Тейт, и ей ничего не оставалось, кроме как откусить кусочек. – Ты – мой талисман.

Тейт чуть не подавилась.

– Прости, не поняла.

– Здорово у тебя получается. Безупречная и в то же время ледяная вежливость, – похвалил Мэт. – Мой талисман. Ведь ты была рядом, когда я нашел шпагу.

– Это ты был рядом, когда я нашла шпагу, – возмутилась Тейт.

– Неважно. Есть кое-что, к чему я никогда не поворачиваюсь спиной. К мужчине с алчностью в глазах, к женщине с огнем в глазах… и к судьбе, счастливой или несчастливой.

– По-моему, умнее не искушать судьбу.

– Нет. Лучше встретиться с ней лицом к лицу. Лэситеров долго преследовало невезение. – Пожав плечами, Мэт доел сандвич. – Кажется, ты принесла мне удачу.

– Это я нашла монеты.

– Может, и я принес удачу тебе.

– У меня кое-что есть! – воскликнула Мариан. – Посмотрите.

Мэтью поднялся и, поколебавшись, протянул руку. С не меньшей настороженностью Тейт приняла его помощь.

– Гвозди. – Мариан вытерла потное лицо носовым платком. – И вот еще… – Она извлекла из обломков ракушек маленький кружок. – Кажется, пуговица. Медная или бронзовая.

Мэтью склонился над ее находками. Два железных гвоздя, несколько черепков, искореженный кусок металла – вероятно, бывшая пряжка или булавка. Однако его заинтересовали только гвозди. Он взял один, повертел в руках, представляя обреченный на гибель корабль.

– Медь, – восхищенно объявила Тейт, оттирая пуговицу смоченной раствором тряпкой. – С гравировкой. Маленькая роза. Наверное, с платья пассажирки, – добавила она.

Мэтью мельком взглянул на пуговицу.

– Вероятно, мы наткнулись на место, где корабль ударился о дно. Затем течение могло протащить его куда угодно. – Он обвел взглядом безбрежную морскую гладь. – Куда угодно.

Тейт покачала головой.

– Тебе не удастся обескуражить меня после такой находки. Мэтью, подумай только, одно погружение – и мы поднялись не с пустыми руками. Монеты и гвозди…

– Черепки и медная пуговица. – Мэтью швырнул гвоздь обратно в кучку. – Ерунда, Рыжик. Даже для любителя.

– Это только начало. Папа верит, что нам повезет. Я тоже.

Вся дрожит от гнева, заметил Мэт. Подбородок гордо вздернут, острый, как гвозди у ее ног. Глаза горят. Господи, как жаль, что она студентка!

Он дернул плечом и снисходительно похлопал ее по плечу.

– В любом случае мы развлечемся. Только гораздо чаще подобной ерундой все и заканчивается. Отдохните, Мариан, я приберу на палубе.

– Ты настоящий оптимист, Лэситер. – Почему-то под его пристальным взглядом Тейт стало жарко, и она стянула футболку. – Я поплаваю.

Когда Тейт нырнула в воду, Мариан улыбнулась.

– Точно как ее отец. Уверена, что труд и настойчивость непременно принесут плоды. Когда веришь, что этого недостаточно, легче переносить неудачи. Я сама уберу, Мэтью. У меня своя система. А ты привези мне молока.

3

Тейт считала пессимизм разновидностью трусости и защитой от разочарований, а потому хуже всего она чувствовала себя, когда пессимизм одерживал верх.

За две недели, поочередно работая под водой от рассвета до заката, обе команды нашли всего лишь несколько проржавевших железяк. Тейт говорила себе, что рано падать духом, и продолжала поиски с энтузиазмом и тщательностью, в общем-то совершенно безосновательными.

С каждым погружением они продвигались все дальше на север, обследуя новые территории. Каждый раз Тейт охватывала дрожь предвкушения, и она говорила себе, что уж сегодня их точно ждет удача.

Вечерами она корпела над картами и копиями документов. Чем высокомернее становился Мэтью, тем отчаяннее она хотела найти затонувшее судно… хотя бы для того, чтобы доказать его неправоту.

Безусловно, эти две недели не были потрачены зря. Погода стояла прекрасная, от красоты подводного мира захватывало дух, а когда Мариан настаивала на отдыхе, они совершали набеги на сувенирные лавочки и устраивали пикники на берегу. Тейт обследовала кладбища и старинные церкви, надеясь найти ключ к тайне погибших в 1733 году кораблей, однако больше всего ей нравилось наблюдать за Баком и отцом.

Они представляли собой странную парочку. Один – толстый, приземистый, абсолютно лысый. Второй – высокий, худощавый, с роскошной, тронутой сединой белокурой гривой. Отец говорил с ласкающей слух аристократической медлительностью, Бак пересыпал свою быструю речь отборными ругательствами… но при всех внешних различиях казалось, что после долгой разлуки встретились закадычные друзья.

Часто, поднимаясь на поверхность после своей смены, они хохотали, как только что нахулиганившие мальчишки, и всегда им было что рассказать друг другу.

Дома Рэй дружил с бизнесменами, которые только и говорили о делах, здесь он пил с Баком пиво, загорал и мечтал о сокровищах. Мариан фотографировала их, снимала на видео и называла «старыми морскими волками».

Готовясь к очередному утреннему погружению, Тейт вслушивалась в их спор за кофе и рогаликами.

– Все знания Бака о бейсболе уместились бы в чайной ложке, – заметил Мэтью, – но он подзубрил, чтобы сразиться с Рэем.

Тейт опустилась на палубу, чтобы натянуть ласты.

– По-моему, мило.

– Я не сказал, что это плохо.

– Ты никогда ничего не называешь милым.

Мэтью сел рядом с ней.

– Ладно, мило. Общение с твоим отцом идет Баку на пользу. В последние годы ему пришлось нелегко. Не видел, чтобы он так наслаждался жизнью, с тех пор, как… в общем, давно.

Тейт вздохнула. Трудно сердиться на такую искренность.

– Я знаю, ты любишь его.

– Естественно. Он всегда был рядом. Я сделал бы для него все на свете. – Мэтью поправил маску. – Черт, я же согласился нырять с тобой, разве нет? – Выпустив эту стрелу, он бросился в воду. Тейт только ухмыльнулась и нырнула следом.

Вода приятно охлаждала лицо и руки, развевала волосы. Рыбы уже привыкли к пришельцам, и часто какой-нибудь любопытный окунь или морской черт заглядывал в их маски. Тейт стала брать с собой целлофановый пакет с хлебными крошками и, прежде чем приступить к поискам, кормила вьющихся вокруг рыбок.

Верная барракуда, которую они окрестили Везунчиком, хотя она пока не принесла им удачи, неизменно приплывала понаблюдать за ними.

По установившейся традиции они работали, держа друг друга в поле зрения, и Тейт гораздо спокойнее переносила присутствие Мэта в подводном мире, безмолвие которого лишь изредка нарушалось ревом проносившегося над их головами прогулочного катера и несущейся из его приемника музыкой, приглушенной толщей воды.

Мысленно подпевая Тине Тернер, вопрошающей, какое отношение имеет ко всему этому любовь, Тейт подплыла к странному красно-коричневому нагромождению кораллов и чуть не задохнулась от изумления.

Это вовсе не кораллы, а камни. Корабельный балласт! И, судя по цвету, балласт галеона! Для шхун использовалась серая галька.

Неужели один из кораблей, погибших в 1733 году? И именно она нашла его!

Тейт закричала, подзывая Мэта, но ее крик вылился в фонтан пузырьков, затуманивших зрение. Опомнившись, она выхватила из ножен подводный нож и застучала по баллону. Мэт, тенью маячивший в нескольких ярдах от нее, зажестикулировал, явно не собираясь приближаться. Тейт снова застучала. Безрезультатно! Она застучала ножом по баллону в третий раз.

Плыви же сюда, черт побери! Плыви, гордец, и готовься к унижению!

Мэтью наконец подплыл, и Тейт точно угадала мгновение, когда он оценил ее находку. Она победно ухмыльнулась и исполнила плавный пируэт.

Изучив обросшую кораллами кучу, Мэтью взял Тейт за руку. Она ожидала, что они поднимутся на поверхность объявить о находке, но он потянул ее туда, откуда приплыл сам.

Сопротивляясь, Тейт замотала головой, показала большим пальцем наверх и забила ногами, однако Мэтью успел схватить ее за лодыжку. Тейт уже подумывала ударить его, но он перехватил ее руку и потащил назад. Она приготовила гневные, язвительные слова, которые скажет, как только сможет заговорить, и тут увидела то, что нашел Мэт. Она изумленно раскрыла рот, затем поправила загубник и уставилась на… корабельные пушки!

Ржавые, наполовину погрузившиеся в песок, обросшие кораллами, огромные пушки, когда-то защищавшие испанский флот от пиратов и врагов короля!

Чуть не разрыдавшись от счастья, Тейт неуклюже обняла Мэтью и закружилась с ним в подобии победного танца. Вода забурлила вокруг них, косяк испуганных рыбешек метнулся прочь серебристыми лезвиями. Когда их маски столкнулись, Тейт хихикнула и, все еще прижимаясь к Мэту, рванулась вместе с ним наверх.

Как только они вылетели на поверхность, она сдернула маску, выплюнула загубник.

– Мэтью, ты видел? Мы нашли, нашли!

– Похоже на то.

– Мы первые нашли корабль. Через двести пятьдесят лет мы нашли его!

Он улыбнулся во весь рот, сверкнув белоснежными зубами, обхватил Тейт ногами.

– Нетронутый корабль. И весь наш, Рыжик!

– Поверить не могу. Раньше первым всегда был кто-то другой, но это… – Тейт откинула голову и рассмеялась. – Господи! Как чудесно! Бесподобно!

Она обвила Мэта руками, чуть не потопив их обоих, и прижалась губами к его губам.

Ее губы были прохладными, изогнутыми в улыбке, и их прикосновение в одно мгновение лишило его способности соображать. Он не заметил, когда впился в ее губы зубами, когда его язык проскользнул в ее рот, когда поцелуй из невинного превратился в страстный, только почувствовал, как у нее перехватило дыхание, как смягчились ее губы, и услышал ее прерывистый вздох.

Ошибка! Слово неоновой вспышкой пронзило мозг Мэта, но неожиданная капитуляция Тейт разрушила всю его оборону.

Тейт изумленно впитывала вкус соли, моря и мужчины. Непреодолимое сочетание. Ей казалось, что ее сердце остановилось, но это уже не имело значения. Ничто не имело значения в странном и прекрасном мире, кроме вкуса и ощущения его губ… и вдруг дверь в сверкающий мир захлопнулась перед ее носом. Она осталась одна, забарахталась, с трудом удержав голову над водой, уставилась на Мэта огромными затуманенными глазами и сжала губы, словно не желая расставаться с поцелуем.

– Мы попусту тратим время, – рявкнул он и мысленно обругал и себя, и ее.

– Что?

Раздражение в его голосе и оскорбительный смысл его слов прорвали волшебный туман.

– Я просто хотела поздравить тебя, – выдавила Тейт, решив, что не позволит ему портить такой изумительный день.

– Ну, считай, что поздравила. Надо сообщить остальным и поставить буйки.

– Хорошо. – Тейт быстро поплыла к яхте, бросив через плечо: – Не понимаю, с чего ты так раскипятился.

– И не поймешь, – пробормотал Мэт, догоняя ее.

Тейт забралась на палубу. Сидевшая под тентом Мариан отвлеклась от своего маникюра и улыбнулась.

– Ты что-то рано, дочка. Мы ожидали вас только через час.

– Где папа и Бак?

– В рубке. Снова изучают ту старую карту… – Мариан перестала улыбаться, вскочила. Никогда не покидавший ее страх перед акулами, в котором она никому не признавалась, промелькнул в ее глазах. – Что-то случилось? Мэтью! Он ранен?

– С ним все в порядке. Сейчас поднимется. – Тейт услышала, как шлепнулись на палубу его ласты, но даже не оглянулась. – Ничего страшного, мам. Все нормально. Нет, все великолепно. Мы нашли его.

Мариан подбежала к поручням, убедилась собственными глазами, что Мэтью невредим, и успокоилась.

– Кого вы нашли, милая?

– Затонувшее судно. – Тейт провела ладонью по лицу и с удивлением заметила, что пальцы ее дрожат.

– Боже милостивый! – Бак замер в дверях рубки. Его румяное лицо побледнело, голос прозвучал сдавленно: – Какой из них? Какой корабль вы нашли, мальчик?

– Не знаю. – Мэтью освободился от акваланга. Сердце его бешено колотилось о ребра, однако это было связано не столько с потрясающей находкой, сколько с Тейт. – Мы нашли балласт галеона и пушки. – Он перевел взгляд на застывшего в изумлении Рэя. – Думаю, здесь нас ждет много интересного.

– К-какие… – Рэй откашлялся. – Какие координаты, Тейт?

Она открыла рот и тут же снова закрыла, только сейчас сообразив, что слишком увлеклась и не отметила координаты. Мэтью взглянул на ее вспыхнувшее лицо, покровительственно улыбнулся и сообщил Рэю координаты.

– Необходимо расставить буйки. Одевайтесь, я вам покажу, что мы нашли. – Мэт ухмыльнулся. – Вы не зря покупали пневматический насос, Рэй.

– Да. Ты прав. – Рэй перевел прояснившийся взгляд на Бака и вдруг с радостным воплем бросился к нему. Мужчины обнялись и закачались как пьяные.

Чтобы поднять и сохранить сокровища затонувшего судна, нужно действовать по плану. Именно Тейт после шумного празднования высказала эту здравую мысль. Необходимо подать официальную заявку, составить точный каталог всех находок. Нужны хорошие блокноты, камера для подводных съемок, графитовые доски и специальные карандаши для зарисовок под водой.

– Бывало, – протянул Бак, прикладываясь к очередной бутылке пива, – искатель находил затонувшее судно и забирал себе все, что принадлежало ему по праву первооткрывателя… Конечно, приходилось осторожничать и держать рот на замке, да еще отбиваться от пиратов. А теперь сплошные правила и ограничения. Каждый паразит хочет урвать себе жирный кусок и воспользоваться чужой удачей. А многих больше волнуют разъеденные червями деревяшки, чем груз серебра.

– Останки судна важны для истории, Бак, – заметил Рэй, потягивая пиво.

– Дерьмо. – Бак закурил одну из десятка сигарет своей ежедневной нормы. – Раньше мы разбивали корабль вдребезги, если иначе не могли добраться до сокровищ. Не говорю, что это правильно, но было очень весело.

– Мы не имеем права разрушать одно, чтобы добраться до другого, – тихо сказала Тейт.

Бак оглянулся на нее, ухмыльнулся.

– Посмотрим, девочка, как ты заговоришь, когда заразишься золотой лихорадкой. Что-то вдруг блеснет в песке. Монета, цепочка, медальон. Любая безделушка, которую давно умерший мужчина подарил своей давно умершей женщине… Вот она в твоей руке, точно такая, как в тот далекий день. И тогда ты думаешь только о том, как найти еще что-нибудь подобное.

Тейт подняла голову.

– Если вы найдете все сокровища «Изабеллы» или «Санта-Маргариты», вы все равно будете продолжать это дело?

– Я буду погружаться в море до самой смерти. Это все, что я умею. Все, чего хочу. Твой отец был таким же, Мэтью. Натыкался ли он на золото, возвращался ли с пушечным ядром, он все равно спускался снова. Смерть остановила его. Ничто другое не могло бы его остановить. – Бак уставился на свое пиво. – Он мечтал об «Изабелле». Все свои последние месяцы только и думал, где, когда и как найдет ее. Мы найдем колье в память о нем. Мы найдем «Проклятие Анжелики».

– Что? – Рэй нахмурился. – «Проклятие Анжелики»?

– Оно убило моего брата. Проклятое колдовство… Проклятая ведьма…

Мэтью наклонился и взял пустую бутылку из пальцев дяди.

– Его убил человек, Бак. Человек из плоти и крови. Никакого колдовства, никакого проклятия. – Он встал, поднял Бака на ноги. – Бак становится суеверным и слезливым, когда выпьет. Сейчас начнет рассказывать о Черной Бороде.

– Я видел призрак великого пирата, – промямлил Бак, глупо улыбаясь и близоруко таращась поверх соскользнувших на кончик носа очков. – Думаю, что видел. Помнишь, Мэтью?