Текст книги "Любовь под прицелом"

Анатолий повернул телефон, стараясь лучше расслышать коллегу на шумной улице.

– Ладно! Брать у дома буду. Надеюсь, она туда наконец дотопает. Здесь людей много…

Через час он понял, что девица и не думала убираться домой. Теперь она бродила вокруг небольшого озерца в парке, забрасывая плавающих уток кусками хлеба. Незнакомка откусывала от целого багета, радуясь, когда дикие птицы подплывали ближе и хватали предложенную еду.

– Иди домой…

Прохоров почесал колючий подбородок и радостно тряхнул кулачищами, когда девушка, будто услышав его, наконец пошла по дороге, к выходу из парка. Он, держась на нужном расстоянии, направился за ней.

– Давай… давай, иди уже, – мужчина быстренько обогнал свою добычу, пересекая небольшую площадку с лавочками, стоявшими полукругом.

Его машина была припаркована совсем рядышком и Прохоров уже довольно потирал руки, когда Вероника резко изменила направление, озабоченно принявшись искать что-то в траве. Она наклонилась, от чего лямки сумки переехали, и едва не просыпалось её содержимое. Очки девушка сумела придержать, сосредоточенно продолжая шарить руками в буявшем клевере.

Плюнув, Прохоров озверел и выскочил на поляну как чёрт, не дожидаясь, пока «жертве» удастся его рассмотреть. Он немедленно привлёк внимание отдыхающих, перекидывая девушку через плечо. Проклятая сумка опять свалилась, и ему пришлось наклоняться со своей брыкающейся ношей, чтобы подобрать её.

Вероника закричала, в ужасе колотя мужчину по спине. Но Анатолий, ловко закидывая сумку на второе плечо, принялся возмущённо отчитывать пленницу, откусывая большой кусок от багета, который не удалось впихнуть обратно в торбу.

– Всю ночь шлялась где попало! Мать извелась, всю аптечку уже доела! – он вынес девушку на дорогу, поглядывая на прохожих и мысленно молясь, что никто не кинется спасать это шумное создание.

– Чего?! – Вероника замолотила кулаками ещё сильнее, пуская в ход и ноги, – спасите!!

– Доча, батя всю ночь тебя искал! Совесть-то имей! – Прохоров скорчил несчастную физиономию, почти готовый пустить скупую мужскую слезу, быстренько поворачиваясь, в поисках машины.

– Ты мне не отец!! – она голосила на весь парк.

– Ага, а мать – не мать! – крепко удерживая её одной рукой, Анатолий снова откусил хлеб, вспоминая, что сам не ел с утра, как и его бедовый друг.

Люди качали головой, сочувствуя дядьке, и с укоризной глядели на девушку.

Он, надеясь успокоить пленницу, участливо похлопал её пониже спины, получая в ответ пронзительный визг. Вот и машина! Прохоров открыл дверцу, скинул свою вырывающуюся поклажу и затолкал на заднее сиденье. Ещё мгновение, и вопли были остановлены захлопнувшейся дверью.

Мужчина вытащил из кармана джинсов телефон, намереваясь связаться со своей подельницей. Одному вести машину не представлялось возможным. Пленница все волосы выдернет, да глаза выцарапает. Об этом Прохоров и сообщил Светлане, теперь ожидая её прихода. Он присел, заглядывая в салон. Растрёпанная девушка со всей силы молотила ногами по стеклу машины, и Анатолию ничего не оставалось, как вытащить пистолет и пригрозить ей.

Вероника немедленно забилась в дальний угол сиденья, поджимая колени и обнимая их руками. Она разглядывала своего похитителя из-за спутанных волос, огромными испуганными глазами. Они расширились ещё больше, когда подошёл второй человек, который отобрал оружие, крепко стукнул страшного дядьку, да так, что тот даже пополам согнулся.

Наконец обретая надежду, Вероника глядела, как открывалась дверца, но спаситель не собирался освобождать её. Присаживаясь рядом на сиденье, неизвестная женщина строго поглядела на девушку и протянула аккуратно сложенный платок.

– Приведи себя в порядок, – Светлана терпеливо дождалась, пока Вероника взяла предложенную вещь и немедленно потребовала, чтобы та опустила ноги вниз, и не пачкала сиденья обувью.

Её взгляд пугал ещё больше дядьки, который уселся на место водителя. Ужас пронял Веронику до самих пяток, когда машина тронулась с места.

– Мы немного побеседуем, – Шадрина предупредила протест девушки, качая указательным пальцем перед её лицом.

– Никто тебя и пальцем не тронет. К сожалению, мы вынуждены прибегнуть к таким крайним мерам, что не делает нам чести, – женщина угрюмо поглядела на взъерошенный затылок коллеги, – прошу прощения за то, что этот медведь напугал тебя.

Вероника ни на грамм не поверила её словам. Светлана поняла это по раскрасневшемуся лицу. У девочки и впрямь выдались трудные выходные…

***

Машину он не стал брать, уж слишком приметным был красный «бмв», подаренный дядей на двадцатипятилетие. Максим как мог, старался сократить дорогу, в конце концов, добираясь до складов. Старые, проржавевшие местами строения, навевали зелёную тоску. Ветер так символично гонял рваные газеты по растрескавшемуся асфальту, что в пору было ожидать нападение зомби. Апокалипсис, как он есть…

Капитан быстрым шагом прошёл через несколько распахнутых насквозь ангаров. Он поглядел на останки проржавевшей техники, которую так щедро сбрасывал сюда народ, в надежде, что некая высшая сила приберётся тут. Нужное здание находилось прямо перед ним. Сиверин расстегнул пуговицы серого свитера, пытаясь немного остыть. Погода становилась совсем мягкой, обещая больше не капризничать, дразня то дождями, то нежданным похолоданием. Максим услышал голоса, подходя к высоким, почти с два человеческих роста воротам. Он притормозил с протянутой рукой, которой намеревался толкнуть их.

– Полиция вас непременно поймает! Там знаете, какие люди работают? Они вас на раз вычислят!

Девичий голос звонко плыл, эхом отражаясь от высоких стен пустого здания. Сиверин закрыл глаза, и устало вздохнул. Глупая затея. Нужно было просто сдаться и будь что будет. Но, слишком многое тянулось следом. Молодой человек решился и толкнул ворота. Они ужасно заскрипели и распахнулись, впуская его и яркий свет улицы. Так, в лучах весеннего щедрого солнца он и явился Веронике, медленно ступая, глядя на неё серо-голубыми восхитительными глазами, и стряхивая со лба золотистые пряди послушных волос…

– Проклятый убийца!! – девушка вознамерилась метнуть в него очередную обувь, но яркие, крепко завязанные шнурки, не дали ей осуществить это намерение.

Максим изумлённо изучал всклокоченную девчушку, восседавшую на старом обшарпанном стуле, посреди пустого помещения. Не хватало только серебристого скотча, которым обычно похитители любят приматывать своих жертв к подобным стульям. А ещё не хватало той ухоженной женщины, что стала нечаянным свидетелем его провала. Сиверин поглядел поверх головы незнакомки на Светлану, невозмутимо стоявшую у неё за спиной.

– Кого вы двое притащили? – глухо проговорил капитан.

– Не боись, брат. Её причесать, да приодеть, такая ляля выйдет! – Прохоров доедал содержимое сумки, прихваченной вместе с их пленницей.

Вероника обиженно надулась. Мало того, что похитили, так ещё и безвкусной дурой обозвали. Она эти вещи так долго подбирала! Что они понимают?!

– Девочка действительно видела тебя, Максим, – Шадрина опустила руки на плечи Вероники, едва та собралась соскочить с места.

Твёрдые ладони удержали девушку крепче всякого скотча. Капитан остановился перед ней, и окинул серьёзным взглядом.

– Я не убивал того человека… – он старался говорить мягко.

Вероника прищурилась, глядя на молодого человека, как партизан на допросе. Ей не было дела до его слов. Эта банда ни в чём её не убедит!

– Я видела это своими собственными глазами!! – выкрикнула пленница.

Максим стянул очки с её возмущённого личика и повертел их в руке.

– Была почти ночь. И имея такое зрение, ты можешь утверждать, что видела, как я стрелял в него? – Сиверин наклонился к девушке, заглядывая прямо в глаза.

 У Вероники мурашки побежали он этого холодного взгляда. Идя сюда, Максим был полон намерения вежливо расспросить беднягу, надеясь на взаимное понимание. Но теперь, глядя на эту самонадеянную особу, не смевшую даже допустить возможность его невиновности, он и сам закипел.

– Ты не могла это видеть. Потому что это – ложь! – капитан зашвырнул очки за спину.

– Ты сядешь в тюрьму, и надолго!.. – Вероника испуганно прижалась к спинке стула, крепко держась за него руками.

Максим наклонился ещё ниже, нависая грозной тучей, намереваясь высказать всё, что думает по поводу её заявлений.

– Я тут подумал грешным делом… выхода-то не остаётся, ребят… – Прохоров сложил огромные руки на груди, сурово глядя на пленницу.

– Вы меня убивать будете? – девушка испуганно выглянула из-за плеча Максима.

Что-то во взгляде и ухмылке, расползавшейся на небритом лице друга, заставило капитана задержать дыхание.

– Замуж мы тебя выдавать будем, девонька!

ГЛАВА 4

– Я на это не пойду! – Максим поглядел на друга, как на сумасшедшего.

Он уже битый час пытался вразумить его, но тщетно.

– Тогда сядешь за то, чего не делал! Не знаю, что ты недоговариваешь брат, но я тебе сесть не дам. Думай, что хочешь, – Прохоров ходил вокруг Сиверина кругами, как волк, сверля тёмным взглядом.

– Они вызовут её и тогда всё накроется… – Максим взъерошил свои светлые волосы.

– Ты знаешь, как это делается, Макс. Конечно, не являться по вызову она не может. Явиться девчуля обязана. А далее, в соответствии со статьёй, она имеет право отказаться давать показания, касающиеся её мужа. И никто её не может принудить к даче этих самых показаний, – воодушевлённо декламировал Анатолий, – это дело ведёт Хворостин, а ты знаешь, как он дела делает. И так, перед началом допроса он обязан ей разъяснить данное положение. Имей в виду, я совершенно уверен, что он предупредит девушку об уголовной ответственности за отказ от показаний и, запугивая, принудит их давать. Ей главное не поддаться на эту удочку!

– А мы объясним ей, что не нужно давать никаких показаний ни о том, когда зарегистрировали брак, ни о том, сколько имеется общих детей и всю остальную чушь, – Светлана присоединилась к их безумству, ровно повествуя, – малышка просто скажет, что отказывается давать показания в отношении мужа. Поскольку, если даст показания в этой части, то остальное следствие истолкует буквально. Вроде как гражданка Сиверина не хочет давать показания против мужа.

– Нет! – Максим тряхнул головой, обеими руками отмахиваясь от коллег, – я не собираюсь связываться с ней! Я даже не знаю, кто это!

– Поверь, брат, то, чего она о тебе не знает, гораздо прикольнее… – Прохоров потрепал друга по плечу, – она сдаст тебя и тогда уже никому не будет дела ни до пропавшей пули, ни до всего остального. Хворостин раздует это дело до таких размеров, что начальству проще будет скинуть всё на тебя, и быстренько закрыть его, чем разбираться. Иваныч не дотянет до окончания расследования. А замена, она всегда хуже, ты ведь и сам это знаешь. Новому шефу плевать на тебя будет.

– Что помешает этой девчонке пойти в полицию, Прохор? Как кольцо её остановит? Или у тебя есть заговорённое? Может, ты волшебник чёртов, или прикажешь хорошенько стукнуть её, чтобы память потеряла? – Максим понял, что нечаянно подал очередную идею другу и просто схватился за голову.

– Сдаёшься? – сощурился Анатолий.

Сиверин не мог себя заставить произнести это слово.

– Мы убедим её. Она узнает тебя и поймёт, что ты просто не мог это сделать. Делов-то!

Прохоров осторожно заглянул на склад, где томилась их пленница. Вероника кинула на него презрительный взгляд и отвернула голову. Мужчина улыбнулся:

– Смотри, ей уже лучше. Она почти обвыклась!

– Я, наверное, сошёл с ума… – глухо пробормотал капитан.

– Молодца! – Прохоров радостно обнял товарища и расхохотался, потирая руки, – сделаем всё быстро! Нужны паспорта…

– ЗАГСы забиты под завязку. Как ты собираешься это провернуть? – Максим устало прислонился спиной к пыльной стене, засовывая руки в карманы джинсов.

– Завтра – тринадцатое, – вмешалась Шадрина, – ни одна пара не станет расписываться в этот день. Люди такие суеверные.

Светлана снова говорила так, будто к этим самым людям не принадлежала. Максим прикусил губу, соображая дальше, но казалось, друзья уже всё распланировали.

– Кольца я возьму на себя, – подруга застегнула на все пуговицы тонкий чёрный пиджак, – но вот платье…

– Тут нужен Семёныч, – оживился Прохоров.

– Прохор, прошу, не надо Семёныча… – Максим глядел на него умоляюще, но его уже никто не слушал.

***

Прохоров остановился у нескольких мусорных баков. Из-под погнутой крышки одного из них, торчал зад, в видавших виды штанах. Ноги в растоптанных ботинках отчаянно махали, но бедняга не мог вылезть наружу, слишком увлёкшись поисками брошенных «сокровищ».

Анатолий схватил беднягу за линялый пиджак и вытащил на свет Божий. Пиджак когда-то был зелёным. Теперь его цвет скорее напоминал болото, которое затянуло бурой тиной, что не помешало его хозяину украсить верхний оттопыренный карман помятым пластиковым цветком, наверняка стянутым с какого-нибудь венка…

Всклокоченные волосы торчали в разные стороны, но сухопарый мужичок ловко пригладил их, и элегантно закинул за спину конец длинного полосатого шарфа, на котором красовалось несколько впечатляющих дыр.

– Чем может услужить паразит на теле общества, уважаемый Анатолий Фёдорович? – голос у мужичка оказался на диво приятным и звучал так чисто, что никак не вязалось со всем его внешним «великолепием».

– Семёныч, короче, такое дело…

Анатолий принялся жарко жестикулировать, строя выразительные физиономии, и его бомжеватый собеседник, опёршись о бак, над которым роились взволнованные мухи, внимал ему. Немного погодя, Семёныч задумался, сцепляя в замок пальцы рук, которые были облачены в порванные перчатки.

– Вы заставляете меня поступиться своими принципами, более того, своею гордостью, молодой человек.

– Семёныч! Ну, вот так надо! – Прохоров провёл ребром ладони по собственной шее, придавая себе скорбный вид.

– Что ж… только в память о нашей доблестной милиции. Прошу вас, Анатолий Фёдорович, ожидать меня около трёх часов дня, у этого пристанища бытовых отходов…

– Дорогой ты мой человек! – Анатолий хотел было обнять мужичка, но притормозил с раскрытыми объятьями, опасаясь, что Светлана его и на метр к машине не подпустит после подобных манипуляций.

Выравнивая спину и расправляя плечи, Семёныч прошествовал по улице. Он галантно кланялся при встрече с представительницами прекрасного пола, которые спешили домой с сумками полными продуктов. «Дамы» в ужасе отходили на обочину, словно завидев чёрта, что ничуть не смущало бомжеватого кавалера.

Тем временем, на другом конце города…

Светлана остановилась посреди площади и взглядом охотника оглядела окрестности. Когда её глаза отыскали нужную мишень, она едва заметно улыбнулась краешком губ. Ничего не подозревающая цыганка чинно выхаживала по улице, предлагая прохожим перекупить всё их «фамильное добро» затем, словно прочитав её мысли, женщина подняла голову, и увидела Шадрину. Тотчас же, подхватив длинные юбки, перекупщица помчалась прочь. Светлана кинулась за ней, словно чёрная кошка.

– Да стой, ты! Всё равно догоню ведь…

«Аза» припустила довольно резво, чем только разозлила своего преследователя, вынуждая потратить лишнее время на бессмысленную погоню. Через некоторое время, уставшая беглянка начала сдавать, и остановилась, наконец понимая, что проиграла. Она жалобно запричитала, заламывая руки, и добавляя скорбности своему смуглому лицу. У подошедшей женщины даже не сбилось дыхание. Светлана строго поглядела на цыганку, оставаясь ни капли не тронутой её спектаклем. Беглянке пришлось немедленно прекратить, деловито упирая руки в бока цветастой юбки:

– Зачем гналась?! Совсем совести нет?

Шадрина отрицательно покачала головой и протянула руку ладонью вверх. «Аза» вздохнула пышной грудью, подозрительно глядя на полицейского.

– Денег – нет!!

– Они мне и не нужны. Показывай, что есть из товара, – спокойно пояснила Шадрина.

Цыганка дрожащими руками полезла за пазуху, извлекая небольшой тканевый мешочек. Она кинула его Светлане, которая ловко поймала сокровище и хмуро заглянула внутрь. Надо признаться, добыча была что надо. Осторожно, стараясь не порвать цепочки, она вытащила на свет несколько колечек, теперь внимательно разглядывая их.

– Заберёшь? Всё заберёшь?.. – заныла «Аза».

– Только два.

***

– Даже самая таинственная жемчужина, если её не обрамить в прекрасное ожерелье, не порадует вас чарующим блеском. Даже самая красивая женщина, если её не зажечь изнутри, останется просто красивой представительницей слабого пола. Что нужно для того, чтобы прелестница поверила и осознала свою драгоценную уникальность? Конечно же – платье… – Семёныч элегантно прошёлся по сверкающему зеркальному полу ателье, со знающим видом рассматривая манекены.

Вечерние платья поражали своим изяществом и качеством кроя. Быстрый стук каблуков раздался в пустом зале салона, и появившаяся женщина изумлённо замерла с открытым ртом, глядя на чудно̀го посетителя. Пауза затянулась, и хозяйка это прекрасно поняла, неожиданно восклицая:

– Не могу поверить глазам! Не могу поверить… – она быстренько, на носочках пробежалась вокруг Семёныча, прижимая к груди руки с идеальным маникюром. Подол лёгкого шёлкового платья мягкими складками повторил её движения.

– Я уже отчаялась.

– У вас полчаса, моя дорогая. Ни минутой больше! – пояснил мужчина.

– Тогда чего же мы ждём? – женщина увлекла своего гостя в служебное помещение, которое оказалось уютной мастерской.

Семёныч остановился, оглядываясь, и выбрал место у окна, где было больше света. Он уселся на высокий стул и повелительно заявил:

– Мне понадобится остро наточенный карандаш и лист бумаги любого формата, но лучше простой, альбомный.

Хозяйка салона метнулась к столу, разбирая разноцветные папки, волнуясь, словно у неё в гостях был сам Пьер Карден.

– Он должен быть максимально плотным. Конечно, современные технологии существенно упрощают нашу жизнь, в том числе и работу, но лишают нас части творчества. Именно поэтому предпочтительнее создавать эскизы карандашом, чтобы чувствовать своё будущее детище, видеть, как рождается чудо и помогать ему появиться на свет. Это всё равно, что заменить бумажное издание электронной книгой. Конечно последнее изобретение более удобное, компактное, многофункциональное и долговечное, но несравнимо с обычной книгой, которая имеет неповторимый шорох страниц, свой запах, свою историю…

Семёныч кивнул, принимая с рук женщины деревянный планшет с закреплённым на нём листком бумаги и несколько карандашей. На мгновение мужчина задумался и в этот момент глубокая морщинка пролегла на его лбу, а во всём виде читалась некоторая загадочная мечтательность.

Хозяйка, не сводя с него взгляда, терпеливо дожидалась, пока маэстро начнёт творить своё чудо. Семёныч приоткрыл один глаз, возмущённо поглядел на женщину и махнул рукой, веля отодвинуться дальше. Она покорно присела на банкетку, устеленную многочисленными лоскутами разноцветной ткани.

Гость взял в руки карандаш, и едва касаясь листка, начал рисовать с основных пропорций фигуры, затем полностью прорисовывая силуэт. Даже не намечая главных очертаний, он уверенной рукой принялся тщательно прорисовывать свой шедевр, в подробнейших и мельчайших деталях прописывая элементы украшения. Более мягкими прерывистыми штрихами мужчина обозначил направление складок, оживляя лёгкое платье, придавая ему ни с чем несравнимое очарование. Закончив, Семёныч молча протянул женщине своё творение. Она дрожащими руками приняла сокровище, с восторгом рассматривая набросок.

– Поверх пойдёт итальянское кружево, а шнуровка вот здесь, моя дорогая… – гость провёл обратной стороной карандаша по одной из линий эскиза.

– Аристарх, вы – Бог! Показ уже через неделю! Вы мой спаситель, я в неоплатном долгу…

– Что вы, сударыня, я никак не смею оставлять вас в должниках… – Семёныч поцеловал руку даме и чинно прошёлся обратно в зал.

Он остановился перед одним из манекенов, на котором красовалось простое, но с несомненным очарованием платье. Гость задумчиво разглядывал его, затем указал пальцем. Хозяйка замялась, но потом махнула рукой:

– Берите!

– Это прошлогодняя модель, дорогая. Вам его никогда не продать, так пусть платьице послужит доброму делу.

Женщина отдала распоряжение одной из своих помощниц. Девушка сняла платье и принялась укладывать его в подарочную коробку. Когда она закончила, Семёныч остановился перед диванчиком, на котором лежал его подарок.

– Дорогая, вынужден просить вас завернуть сей дар в газетку, ввиду того, что создаётся некоторая дисгармония. Не находите?

Хозяйка скептически поглядела на своего посетителя, и на прекрасную, жемчужного цвета коробку, увенчанную белоснежной лентой. Всё же он прав…

ГЛАВА 5

Нет, это просто не могло произойти с ней! Где же замечательные спокойные выходные под тёплым одеялом, с коробкой конфет и любимым сериалом? Нужно было почитать свой гороскоп перед тем, как выходить в тот день из дома! Вероника с сомнением поглядела на собственные туфельки, которыми она мечтала убить своего ужасного жениха. Они ровненько стояли перед ней, кем-то заботливо отчищенные, словно только что из магазина…

Коротенькое, словно бутон платьице, сидело как влитое, и было настолько отвратительно прекрасно, что девушка готова была в очередной раз разреветься на всю округу. Светлана стояла у неё за спиной, и завязывала шёлковый пояс аккуратным бантом.

– Когда остынешь, то поймёшь, что спасла жизнь хорошему человеку. И поверь, не будь Максим таким, никто не стал бы так подставляться.

– Так надень это платье вместо меня и спасай своего дружка! – шмыгнула носом девушка.

– К сожалению, не я была с ним в ту злополучную ночь, Вероника, – тревожно вздохнула Шадрина.

– Вам это с рук не сойдёт! – Вероника зло топнула ногой, которая противно заныла, после её прошлого ночного побега.

Светлана спокойно обошла девушку и наклонила голову, оценивая свои старания. Невеста была хороша. Женщина вновь вздохнула и подтолкнула пленницу к обуви.

– Обувайся. Карета уже подана.

– А если я закричу? Просто скажу «нет»? – возмущённо поинтересовалась Вероника.

Светлана молча положила тяжёлый пистолет на столик рядом с ней. Девушка притихла, быстренько обулась и выбежала из квартиры. Тонкая бровь Светланы удивлённо поползла вверх. Бедняжка была так напугана, что даже не догадалась схватить оружие и просто сбежала.

Вероника остановилась на крыльце, обыскивая тревожным взглядом улицу в поисках спасения. Но как назло, оказалось пусто и безлюдно. Она уже прикидывала куда помчаться, когда её настойчиво схватили за руку, повыше локтя. Дядька, которого его подельники звали Прохором, в ужасном тесном костюме выглядел ещё более похожим на головореза.

 При виде «кареты», присланной за ней, сердце Вероники и вовсе остановилось. Ну, конечно же! У такого подонка и машина должна быть соответственная. Максим вышел из неё и остановился, прислоняясь спиной к алому сверкающему боку «бмв».

По крайней мере, твоя смерть будет красивой, Никитина… Девушка тяжко вздохнула. Жених переоделся в белоснежную рубашку и светло-серые брюки. Он нервным движением руки ослабил узел галстука. Прохоров скривил расстроенную физиономию, чувствуя, как трещат швы на рукавах от каждого его неловкого движения.

– Почему тебе всё так идёт?! – Анатолий с досадой почесал гладко бритый, по случаю, подбородок.

 Вероника фыркнула и пошла прочь, в сторону. Но её, конечно же, немедленно потащили к машине. Дорогой машине. Наверное, не одного человека порешил за неё. Это уж точно. Всю остальную дорогу они провели в молчании. Да и что говорить? Вероника дала себе слово, что терпеливо дождётся удобного момента и непременно помчится прямиком в полицию. Эти люди должны быть в международном розыске за свою ужасную подлость! Вот-вот. Там с ними разберутся и освободят её…

***

Спустя час, под звук марша Мендельсона, её наивные мечты разбились звонкими осколками. Вероника даже не сразу сообразила, что страшный дядька произнёс.

– Какой капитан? Моряк, что ли?..

Громила рассмеялся, и потрепал её огромной ручищей по вспыхнувшей щеке.

– Уголовного розыска, капитан! Хороший тебе мужик девонька достался, эх люблю я вас! – Анатолий сгрёб их в охапку, рискуя раздавить.

– Ты полицейский?! – ахнула Никитина.

Максим угрюмо поглядел на девушку, словно её слова были ему болезненной пощёчиной.

– Это неправда! Таких не бывает! Ты этот… оборотень! – Вероника в ужасе отпрыгнула от «мужа».

– Да человек он, Вероничка-черничка. Мужик он, хороший мужик, – хмыкнул Анатолий.

Девушка взвизгнула и кинулась вон из огромного зеркального зала. Максим коротко кивнул друзьям и широким шагом направился за сбежавшей женой, хватая её за тонкую руку.

– Лучше отпусти!! – голос Вероники сорвался.

– Я отвезу тебя домой. По дороге поговорим, – спокойно и негромко пояснил Сиверин.

– Мне не о чем с тобой говорить! – горько кинула ему девушка.

– В самом деле? – капитан поглядел на неё, сощуриваясь, словно от яркого солнца.

Девчушка и в самом деле была хороша в притащенном Прохоровым платье, хороша как весеннее солнце. Он отогнал глупые мысли, сосредотачиваясь на её глазах. Вероника сдалась. И что теперь? Если они были теми, к кому она так надеялась обратиться за спасением, то теперь пребывала в крайней растерянности. Кому довериться? Кто ещё замешан в этой странной истории и станет слушать её? Оставалось только надеяться, что выполнив все их требования, она сумеет освободиться…

Вероника смутно помнила, как оказалась в машине. Садиться рядом с Максимом на переднее сиденье ей совсем не хотелось. Но она пересилила себя, отворачиваясь к окну и мысленно считая зеленевшие свежей листвой деревья.

– Это не займёт много времени. Всё, что тебе нужно делать, так это жить, как и раньше жила. Будто ничего и не было. В таком случае ты больше не увидишь и не услышишь меня. Поняла?

Она повернулась к Максиму, удивлённо хлопая длинными ресницами.

– И всё? – жалко пискнула девушка.

– А ты что хотела? – хмыкнул Сиверин.

Он что, ещё и издевался? Судя по тону проклятого хрипловатого голоса, этот парень почти забавлялся её растерянностью. Вероника зло стукнула мужа каблуком по ноге, и только когда машину резко занесло, а он цветасто выругался, поняла, что едва не стала виновницей аварии. Испугавшись, девушка вжалась в удобное сиденье. Максим остановил машину, продолжая чертыхаться.

– Ещё раз говорю, что мне это всё, как собаке кость в горле! Всё, что нужно – дождаться, пока дело закроют. Спокойно дождись и просто подпишешь бумаги на развод. Ты поняла меня?!

Она часто закивала. Максим с сомнением поглядел на свою новоиспечённую жену. Что за горе луковое?

– За тобой будут следить, так что сначала думай, потом делай. Ладно? Не вынуждай быть жёстким… иди!

Он подождал минуту, потом понял, что девушка оцепенела и не могла пошевелиться. Пришлось наклоняться самому и открывать ей дверцу, кивком головы веля выходить.

– Приехали.

– Как я пойду в этом платье? – возмутилась Вероника.

Максим вздохнул. Поворачиваясь, он протянул руку к заднему сиденью, и вытащил свой серый пиджак, затем кинул его Веронике на колени.

– Накинешь. Теперь иди!

Девушка испуганно прижала руки к груди, словно он кинул ей гадюку. Капитан что-то тихо пробормотал и открыл двери со своей стороны. Он вышел на улицу, обошёл машину и наклонился к Веронике, протягивая руку. Она осторожно повернула к мужчине испуганное лицо, и вовсе пришла в смятение.

 Полуденное солнце золотило его послушные волосы, которые несколькими прядями падали на глаза. На какое-то мгновение девушка забыла, что была бессовестно похищена. Вероника протянула свою ладонь, и Сиверин крепко сжал её, вытаскивая жену на улицу. Каблуки застучали по потёртой тротуарной плитке.

Максим убедился, что она не свалится со своих туфель, явно не соображая, что находится у дома, в безопасности. Он схватил с сиденья свой пиджак, встряхнул его и расправил, намереваясь накинуть на плечи Вероники. В следующий момент позади них раздался настойчивый заливистый лай и Максим замер с одеждой в вытянутых руках. Он обернулся, замечая маленькую лохматую собачонку в ярком ошейнике. Она продолжала тявкать, норовя подпрыгнуть и схватить за рукав. Ну и наглость!

– Кыш отсюда! – Максим нахмурился, будто собаке было дело до его сурового лица.

– Никусь… ты что, замуж вышла? – прозвучавшая фраза заставила его подавиться воздухом.

 Инстинктивно Максим прижал девушку к себе, будто закрывая от несуществующей опасности. Вероника ошеломлённо уткнулась в его грудь, укрытая пиджаком. Хозяйка вредной собачки остановилась с раскрытым ртом, ожидая ответа от своей соседки.

– Кто это, ради Бога?.. – едва слышно спросил Максим, наклоняясь к её макушке.

– Соседка, Ангелина Павловна, местное СМИ… – пробормотала из-под пиджака девушка, вцепившись в его рубашку.

– Ник? Никусь, ты что, расстроилась? Из-за меня?! – женщина театрально прижала руку к груди, укрытой серебристой кофточкой, и попыталась угомонить свою питомицу.

Вероника замотала головой, но её и видно-то не было. Максим поджал губы и коротко кивнул в знак приветствия. Затем всё же нацепил на свою жену злополучный пиджак.

– Вы не имеете отношения к её настроению.

Но глаза женщины уже лихорадочно заблестели при виде тонкого колечка, сверкнувшего на руке Вероники, которой она держалась за своего спутника. Максим проследил за взглядом соседки и только закрыл свои глаза. Столько усилий… зачем, когда есть соседки? Кто выдумал соседок?!

– Мы… мы бы не хотели… – Вероника пропищала из-за его плеча.

 Она сама удивилась тому, что позволяла этому негодяю обнимать себя, или скорее сама в него вцепилась. Но всё это, конечно же, объяснялось присутствием Ангелины Павловны, вечно сующей нос не в свои дела. Девушка закивала своим мыслям, заставляя Максима окончательно выйти из себя.

– Нам пора… дорогая… – он приобнял Веронику за плечи и развернул, направляя к подъезду.

Планы резко поменялись! Эта тётенька распространит новости, как инфекцию. Теперь приходилось играть счастливую парочку. Ладно, всё не так и плохо. Всё вполне просто… доведёт до лифта, и быстро уедет!

***

Анатолий порылся в карманах костюма и достал помятую пачку сигарет. Он вытащил одну и закурил, наблюдая, как тает дым. Светлана долго глядела на него, затем отобрала пачку и сама закурила сигарету, со словами:

– Ты же бросил.

– Ты тоже…

– Ну? – она прекрасно чуяла, что товарищ мучился какими-то догадками.

– Помнишь, как мы брали Вовчика?

– Да, – Светлана поглядела на сигарету и затушила её о каменный бордюр, затем выкидывая в резную урну, которая стояла у группы лавочек, – помню.

– Макс тогда зубами грызся за это дело. А что теперь? – проворчал Анатолий.