Текст книги "Простись со всеми, детка!"

– Хорошо. Скинь мне на «мыло» всю инфу по Свете, я начну работать без тебя.

– Ой, Дусенька! Какая же ты у меня прелесть, чтоб я без тебя… Сказала ребятам, что ты за розыски возьмешься, у всех маленько отлегло.

«Взяться-то я возьмусь… Но будет ли время? Паршин бьет копытом, удила грызет, его лучше без присмотра не оставлять. Гарцует жеребец. Не дай бог, попадет на бойню мясокомбината. – Евдокия сидела на краю стола и болтала в воздухе ногой. – Может, перепоручить розыски Тимуру Комарову?.. Работка непыльная, возьмет недорого, как с родных. А «потеряшки» у него лучше нашего находятся, квалификация, все схвачено…»

В связи с именем детектива из союзнического агентства в голове Евдокии блеснула более существенная мысль.

– Олег!! – Землероева гаркнула, как потерпевшая. – Иди сюда, идея родилась!!

Дуся дождалась, пока вернувшийся Паршин уселся в кресло, все это время прыгала по кабинету, привычно «утаптывая» мысли. Патрон расположился, напарница – по принятому распорядку – нависла над его столом, упираясь в край руками.

– Олег, ты Диму Пучкова помнишь?

– Шутишь, что ли? Незабываемая тварь.

Господин Пучков был притчей во языцех сыщицкой среды, синонимом канальи. Пару лет назад в Дмитрия Георгиевича даже стрелял разгневанный клиент, которого тот начал шантажировать полученными при заказе фотоснимками. (Клиент, промахнувшийся по каналье, условно получил. Засадить беднягу не поднялась даже суровая прокурорская рука.) Когда у Евдокии случались приступы тяжелой меланхолии и ненависти к сыщицкому промыслу, Олег употреблял при ней фамилию Пучков в микроскопически терапевтических дозах: «Дуся, людям нужна помощь. Не будет нас с тобой – несчастные мужья и жены пойдут к Пучковым. И нарвутся на такой пожизненный пресс, Пучок их так выдоит… что не оставит даже пенсионных накоплений! Мы, Дуся, не в замочные скважины подглядываем, мы людям помогаем не сойти с ума от неизвестности. Порой за нож или кухонную сковородку не схватиться».

– Я недавно Диму видела. На новой тачке. В прикиде из Милана. Как думаешь, чем Дима пробавляется, ежели агентство, после памятного происшествия, пришлось закрыть?

– Ты спрашиваешь или можно не отвечать? – прищурился Олег.

– Не отвечай. И так понятно. Пучок досуха выжимает прежних клиентов. И компромата у него, Олег, – Дуся провела ладонью над макушкой, – воз и двадцать маленьких тележек. Он, сукин кот, годами закрытые проплаченные дела листок к листочку складывал да подшивал. Вместе с «фотосессиями».

Евдокии уже не надо было словесно оформлять идею. Паршин сразу понял, кого можно изобразить перед ребятами из СВК: обиженного на детектива Пучкова клиента. Умельцам можно заказать розыск подшитого компромата Димы.

И дело это – верное. Под Пучка не надо и копать серьезно: сдуй пыль с аннулированной лицензии на сыщицкую деятельность, пробей персону в Интернете – такое выплывет… На три заказа хватит! Придраться невозможно, мотив – прозрачней хрусталя.

– И есть еще один момент, Олег. Надо предусмотреть вероятность того, что придется входить с СВК в плотный контакт. А они начнут меня пробивать…

– Стоп, стоп! Почему это – тебя?!

– А что, тебя, что ль? – усмехнулась Евдокия. – Ты, Олег, мужик.

«Спасибо, что напомнила», – в данном месте фыркнул Паршин.

– А мужик твоих габаритов, прежде чем к Синдикату обращаться, должен хоть раз Димону фейс начистить. Так?

– Ну, предположим. – Олег сцепил пальцы на животе.

– А где заявление в полицию? – прищурилась Землероева. – Пучок, когда его по харе стукают, всегда бежит в полицию, катает заявление. – Дуся вздохнула: – Да и вообще, Олег, с твоим… мгм, изображением типичного слуги закона… входить в контакт с наемниками? Смешно. А я вот, сразу видно, девочка тихая, убогая, меня любой обидеть может…

– Ага, – в тон продолжил Паршин, – пробьют тебя по базам, найдут инфу по прежним приключениям, слезами умиления умоются!

– И что? Если я сыщик, то теперь не женщина?.. А может, я за ради своей клиентки стараюсь? У самой раскрутить Пучка не получилось, потребовалась помощь…

– И ты пришла за ней к убийцам.

– А кто мне сказал, что они убийцы? Мне сказали: «Серьезные ребята. Берутся за выполнение работы предельной сложности».

– Ну хорошо. Накидать можно всякого. Пучка информировать будем?

– А на фига? Убивать его никто не будет, мокруха идет по другому тарифу. А если, паче чаяния, Пучок базы компромата лишится, ты, Паршин, сильно огорчишься? Деньги мадам Шляхтич пойдут на добрые дела.

– Но как мы поможем Камилле, если ей потребуется подтверждение работы СВК? Ограбленный Пучок к ментам не побежит, а нам необходимо доказать факт – Синдикат существует и работает.

– Согласна. Недочет, – секундно огорчилась Дуся. Но через мгновение уже скакала по кабинету, соря идейками: – Слушай… а давай закажем еще и паспорт у Пучка подрезать?!. Он сразу же рванет в милицию, накатает заявление, а тут мы, красивые, с его инфой и паспортом. Доказательно? Да.

– Пожалуй, – задумчиво барабаня пальцами по столу, кивнул Олег. – Камилла наверняка притащит нас с собой в прокуратуру как живых свидетелей и исполнителей спектакля… Компромат Пучка мы можем немного обкорнать… Найдем наиболее пострадавших, его трудами разведенных на бабло… Остальным дела вернем, пускай живут спокойно…

– Олег!! – проскулила Землероева. – Ну, давай Пучка закажем… Ну так все вкусно, что сил нет удержаться! Такая сволочь, такой подлец… Мы ж стольким людям заодно поможем!!

– Эх, нагорит нам, Дуська, по первое число… Мы ж, если все срастется, получается, закажем реальное преступление.

Евдокия оживилась.

– Ну дак у нас и оправдание достойное! На фу-ты ну-ты Синдикат не выманить! Нужна реальная история с громким прошлым!

– Но нас обязательно спросят, почему мы объект не предупредили? – кисло буркнул Паршин. – Может, лучше отработаем подставу с кучкой бриллиантов? Куда как просто… Пучок нас, Дуська, может засудить.

Та лишь пожала плечами.

– Претензии оплатит мадам Шляхтич, – жестко выговорила Евдокия. – А если история в СМИ уйдет, у нас такой момент славы наступит, что – мама не горюй! Мы, получится, ответим всем, кто упрекает честных сыщиков в двурушничестве. Коллеги нам огромное «мерси» скажут, поскольку мы вступились за корпоративную честь. И вообще, Олег. Давай решать проблемы по мере поступления. Мы еще по делу пальцем не пошевелили.

Паршин дотянулся до телефона и набрал номер паренька, что помогал сыщикам, если у тех возникала необходимость в услугах компьютерного монстра.

– Макар, здорово. Подъехать можешь?

– Не вопрос.

Отправлять сообщение для киллеров со своего аккаунта сыщики не решились. Пока не понятно, понадобится ли вообще личный контакт и затребует ли Синдикат какие-то сведения о заказчике, лучше не выставляться напоказ. Анонимность предпочтительно удерживать как можно дольше. Авось и вовсе обойдется без имен-привязок. Вдруг киллеры предпочитают держать максимальную дистанцию и им хватит пароля для связи, общения через Сеть и денег на банковский счет?

Хотя навряд ли будет так. Нарваться через Интернет на крупную подлянку проще легкого. Серьезные ребята работают только с подтвержденными персонами, которых позже можно разыскать и призвать к ответу. Клиент, которого определили, подумает сто раз, прежде чем такому Синдикату пакости подстраивать.

И Паршин это понимал. Если бы сыщики не выдумали ситуацию с бескровным заказом, возможно, вовсе отказался бы от предложения Шляхтич. Или пошел на контакт с Синдикатом сам.

Но вариант с Димоном вроде бы лег ровно. Здесь, не исключено, киллеры согласятся работать с заказчиком дистанционно, поскольку кража – дело плевое. Но прибыльное.

– И по дороге телефон купи, – напутствовал Макара главный сыщик. – Зарядишь его здесь по полной.

В связи с выходом в широкие массы (даже неумелых) юзеров продвинутой компьютерной мысли свои телефоны детективы стали защищать от программ прослушки и мониторинга.

…Приехавший к сыщикам Макар наладил только что приобретенный телефон, через липовый аккаунт повесил объявление на нужном сайте и заявил:

– Следов не найдут. Я их запутал. Но ответ придет сюда.

– Спасибо. Нам еще нужно, чтобы ты убрал из нашего компа любое упоминание нашего интереса к прошлогодним событиям и фамилии Шляхтич. Сделаешь?

– Как два пальца.

Когда Макар ушел, Евдокия рассказала Олегу о ситуации с пропавшей примой.

– Я могу, конечно, и сама побегать… – Взгляд Дуси красноречиво уперся в оставшийся на столе конверт Камиллы.

Напарники и совладельцы агентства, где Паршин был патроном лишь по возрасту и опыту, уже давно научились понимать друг друга с полуслова и косо брошенного взгляда.

– Хочешь подключить Тимура? – зная узкую специализацию последнего, спросил Олег. – Толково. У него это получится быстрее и лучше. А ты мне здесь нужна.

Евдокия позвонила Комарову, услышала согласие. Патрон солидно отслюнявил из конверта достаточную сумму.

Не соглашаясь с пословицей, деньги от заказчицы продолжали пахнуть – умопомрачительно!

* * *

Евдокия вышла из крошечного офиса детектива Комарова на свежий воздух. Подумала: «Я правильно сделала. Тимур отработает по Свете быстрее нас обоих с Паршиным». Но на душе сидел осадок: Аня обратилась к ней, надеялась, благодарила…

А Дуся отделалась от проблем подруги «достаточной» суммой.

Или нет? Сделала так, как посчитала правильным? Тимур работает по «потеряшкам» – редкостно! Дуся бы все ноги сбила, костяшки пальцев стерла, постукивая в нужные кабинеты и требуя к себе внимания. У Комарова же все схвачено. Подкормлено, прикормлено, налажено, поставлено на рельсы.

Евдокия поплевала на некстати разыгравшуюся щепетильность, надела перчатки и, приметив вывеску сетевой пирожковой, направилась туда – Олежка обожал их кулебяки!

Сыщица уже расплачивалась в кассе, когда в кармане запиликал телефон. Зажав мобильник между плечом и ухом, отозвалась:

– Слушаю, Олег.

– Дусь. Они вошли в контакт.

– Так быстро?! Час с небольшим прошел!

Телефон едва не проскользнул по гладкой «брежневской» куртке и не свалился на кафельный пол закусочной, но Евдокия успела его подхватить. Подумала: «У них там что – застой?! Закрыт сезон охоты и безработные убивцы полным списком ушли на биржу – встали за пособиями?!. Спаси нас, Господи. На Москве бригада нетрудоустроенных шишей».

Дуся ловила телефон, но слышала, как оттуда несется речь патрона:

– …попросили дать контактный номер.

– А вкратце осветить проблему попросили? – Забыв о сдаче с тысячной купюры, Евдокия уходила по залу.

Кассирша, надо сказать, забывчивую покупательницу окликнула. Но Дуся шагала к выходу, как снаряженная на цель торпеда, – развернуться было невозможно, не все торпеды обладают слухом.

– Нет. Попросили только номер контактного телефона.

– Я еду.

Евдокия слепо промаршировала до «рено». Шмякнула пакет с горячими пирожками на пассажирское сиденье. И против обещания немедленно приехать пять минут сидела в ступоре, собирая мысли и нервы в узел.

Когда опасность только лишь маячит, все выглядит иначе. Когда стоит за дверью и просит ей открыть, срабатывает наиболее древний человеческий инстинкт самосохранения. Евдокия была превосходным бегуном, атавистический рефлекс в ней прежде всего действовал на ноги – Дуся ловко убегала даже под обстрелом.

Но сейчас бежать не требовалось. И Евдокию малость перемкнуло. От запаха кулебяк накатила тошнота, хотя отъезжать от закусочной Землероева собиралась, пожевывая…

Но Дуся знала, как это обычно с ней случается: после ступора – накатывает ярость. Злость на саму себя, трусиху!

Сыщица дала себе пять минут на восстановление психики. И яростно надавила на педаль газа.

Машина ушла юзом, едва не зацепила бампером представительскую «ауди».

Но как только Дуся обругала себя ненормальной блондинкой, нервы окончательно избавились от перенапряжения.

Паршин тискал в руках мобильник, заряженный Макаром.

– Мы еще можем отказаться, Евдокия.

– Причина?

Придя в офис, Дуся подкатила свое кресло к столу патрона, сидела напротив и притворялась храброй деткой.

– Мы входим в сферу опасных людей.

– Мы только приближаемся. Подкрались на пару метров.

Олег задумчиво надул щеки. Пробормотал: «Предложат встречу – сам пойду!..»

Но Евдокия помотала головой:

– Завалим дело. От тебя за сотню метров пахнет полицейским. Или мне опять повторить, что с твоими ростовесовыми показателями не бегают за помощью? Тебя, прости, в темном углу встретишь – обделаешься и добровольно все отдашь.

– Добрая ты, Дуся.

– Я справедливая. Отправляй убивцам номер телефона с пометкой «срочно», и пойдем обедать. У меня от пирожков изжога разыгралась, супчика хочу.

Паршин всегда ругал напарницу, если та – на понтах или по забывчивости – выкладывала дорогой айфон последней марки на столик ресторана. «Не провоцируй кражу! – упрекал. – Держи телефон в сумочке!»

Но сегодня сам положил не самый дешевый аппарат на скатерть рядом с суповой тарелкой. Поглядывал.

У Евдокии при виде контактного с душегубами телефона в желудке возникали спазмы, никак не способствующие усмирению изжоги. Но комментариев напарнику Землероева не делала. Поскольку понимала нетипичность ситуации. Патрон на взводе. Не стоит баламутить ему нервы вредностями.

…Киллеры смилостивились и дали детективам пообедать. Аппарат пискнул, приветствуя СМС, когда Паршин уже расплатился с официанткой.

У сыщиков одномоментно екнули сердца. Олег открыл сообщение. В нем назначалась встреча на сегодняшний вечер.

«Ну точно, безработица у душегубов! – подумала Евдокия. – Реагируют, черти, стремительно!»

Заметив, как напряглось лицо Олега, девушка прошептала:

– Не надо, дорогой, не надо… Давай не будем возвращаться к пройденному. Мы ввязались. На встречу пойду – я. Мне ничего не угрожает, не пойманных на подставах клиентов киллеры не мочат, не портят репутацию, иначе из обоймы тут же вылетят. Я верно ситуацию обрисовала?

Землероеву вели по телефону. Как только девушка подошла к скверу и зафиксировалась возле нужной лавочки, ей тут же позвонили. Приказали:

– Идите вдоль проспекта по направлению к метро.

Евдокия послушно развернулась. Потопала по расчищенной в снегах дорожке. Мимо заметенного фонтана, вдоль скамеек и столбов с неяркими фонарями.

Сердце бесновалось, трепетало, но ноги не подкашивались: пока вели себя прилично, лишь иногда коленки постукивались друг о друга. Землероевой казалось, будто она уподобилась дистанционно управляемому роботу с немного зашалившими коленными шарнирами.

Ощущение паршивое. Хорошо хоть, что не зябко (изображая платежеспособную клиентку, она вырядилась в норковую шубу в пол). Евдокия сосредоточилась на дыхании, приказала себе расслабиться, подумать о приятном…

В голове возник портрет Крученого. На фоне пирса. Антон стоит расслабленно, улыбается, опираясь руками о перила… Нереально притягателен, паршивец! А какой любовник… Скулы сводит от воспоминаний!

А ну-ка кыш.

Но впрочем… Помогает. Злость на себя за слабость к ушлому рецидивисту провоцировала стойкость. Лишь бы не зашкалил адреналин. Сердце и так как бешеное скачет.

Подойти к метро Евдокия не успела. Остановил звонок и тихий голос в трубке:

– Сверните в переулок. Идите по нему.

Дуся поглядела в длинный переулок, очерченный брустверами домов дореволюционной постройки… Повернулась, как приказано. Потопала.

Почти пустая улица с редкими припаркованными автомобилями нагоняла жуть: пешеходов мало, желтые фонари отбрасывают на сугробы инфернальный свет, из каждой подворотни, кажется, готовы черти выскочить…

Управляемая телефонными приказами Евдокия плутала минут двадцать, пока ее не подвели к зданию с пришпиленной над полуподвальным помещением вывеской «Спортивный клуб „Снаряд“».

Проще говоря – качалка. Судя по запаху, исключительно мужская, без гламурных соляриев и педикюрных кресел.

Евдокию уже попросили держать телефон возле уха. Провели по лестнице и мимо стойки администратора, который чуть нахмурился, увидев девушку в суровом мужском клубе. Дуся слышала из зала матерок, пыхтение, густое звяканье тяжелого железа. Судя по неприязненному взгляду мускулистого «портье», мужики берегли свой полуподвальный мир от женских ушек и наморщенных носов.

Но администратор Дусю не остановил. Землероева услышала из мобильника приказ:

– Пройдите через дверь с табличкой «Служебные помещения». Дальше прямо по коридору и не оглядывайтесь.

Евдокия несмело толкнула белую дверь…

Выполнить приказ «идите прямо» оказалось сложно. Подвальный коридор хоть и не имел ответвлений, но петлял под старым домом, словно ненормальный! Извилистая кишка со множеством закрытых дверей. Евдокия топала вперед, коридор уже закачивался, показалась дверь с интернациональной зеленой эмблемой «пожарного» выхода…

На плечо Евдокии опустилась тяжелая ладонь.

И сыщица чуть не скончалась.

Откуда, из какой двери вышел человек, оказавшийся за ее спиной, понять невозможно.

Передвигался он беззвучно. И когда объявил о присутствии, ручищу положив на хрупкое плечо, Дуся едва в штаны не наделала, прежде чем от страха помереть.

Кошмар. Была бы стыдобища. Покойная Волчица найдена в подвале мужской качалки в мокрых штанах.

В связи с вышеизложенным Дуся взяла в умозрительный кулак все, что чуть не выпало из организма, и покачнулась уже почти незаметно.

– Стой, не двигайся, – приказал мужчина за ее спиной.

Дуся замерла ни жива ни мертва. Мужчина что-то делал. Евдокия до невероятности скосила оба глаза…

Вдоль тела скользила палка. Наверняка начиненная электроникой. Потенциальную клиентку проверяли на предмет прослушивающих устройств.

Долго проверяли. Маленечко пощупали, полазали под норкой. Волосы поворошили… Мужчина отобрал телефон и сумочку, пообещав: «Все это вам вернут», и подтолкнул Евдокию к выходу.

– Выходите на улицу. Проходите в соседний двор. Садитесь на заднее сиденье машины, которая мигнет вам фарами.

– Спасибо, – зачем-то поблагодарила Дуся.

Наверное, авансом: «Спасибо, что не грохнули!!»

Евдокию поприветствовал крупногабаритный черный вседорожник. Карабкаясь на заднее сиденье и чувствуя, как легкая кофточка липнет к мокрой спине, Землероева подумала: «Эх мало нам начислила Камилла, эх мало!!! Ее б сюда… вот в этот катафалк…»

Но села. Отдышалась.

– Вы нам писали: вам нужна помощь, – культурно начал незнакомец, сидевший за рулем спиной к заказчице. – Я слушаю.

Если бы Евдокию попросили составить фоторобот собеседника, то опытная сыщица не смогла бы описать даже его уши. На голове мужчины сидела плотная вязаная шапка с козырьком, развернутое зеркало заднего вида не отображало его глаз, кусок щеки говорил лишь о том, что душегуб не африканец и часто бреется.

– Я, мгм… У меня, мгм… – замямлила клиентка. И храбро выпалила: – Меня шантажируют!

– Сочувствую. Чем можем вам помочь?

Дуся скоренько поплакалась. Повспоминала нехорошими словами каналью Дмитрия Георгиевича. И кажется, безмерно удивила душегуба, когда закончила плач Ярославны просьбой:

– Я бы хотела, чтобы вы раздобыли для меня компрометирующие материалы, находящиеся у Пучкова. Если, конечно, вы сможете мне пообещать, что сами не вскроете его базу данных… Я должна быть полностью уверенной… Так – можно?

– Любой каприз за ваши деньги, – чуть удивленно проговорил мужик, рассчитывающий получить заказ на «исполнение». – Но как мы поймем, что нашли именно то, что нужно?

– Пучков наверняка держит всю базу данных в одном месте. Я точно знаю, что он шантажирует не только меня. Вы мне приносите материал, я его просматриваю, если все в порядке – расплачиваюсь окончательно. Если нет, продолжим. Я доплачу, рассчитывая на порядочность наших отношений.

Смешно, не правда ли? Заказчик кражи рассчитывает на порядочность вора. Но реноме подобных синдикатов складывается по крупицам прежних отношений. Двурушники и ловкачи – теряют клиентуру.

– Хорошо, – кивнула шапка с козырьком. – Рядом с вами на сиденье лежит блокнот и авторучка, напишите нам координаты вашего недоброжелателя и имя человека, от которого вы узнали о нас.

– Зачем?! – Нешуточный испуг «потенциальной настороженной клиентки» Землероева почти не изображала. Вопль выплеснулся натурально.

– Это гарантия порядочности с вашей стороны. После прекращения нашего сотрудничества блокнот и авторучку вам вернут. Перчатки, кстати, снимите, пожалуйста.

«Началось в колхозе утро!!»

Накорябав помертвелыми пальцами координаты канальи, Дуся ненадолго задумалась над именем человека, якобы наведшего заказчицу Шляхтич на синдикат.

Кто он такой, сыщикам выяснить не удалось, Камилла тоже здесь не помогла.

– Предупреждаю! – храбро вякнула Дуся. – Я человека, рассказавшего о вас, не знаю! С ним знаком мой близкий друг! Но мне бы не хотелось его затрагивать… Он ни при чем. Женат.

– Понятно, – хмыкнул киллер. – Впишите только человека, давшего наводку вашему дружку.

Пока Землероева трудилась над чистописанием, собеседник продолжал:

– Сегодня на ваш контактный телефон поступит номер счета, на который вы переведете деньги.

– Какую сумму? – Дуся подняла голову от блокнота и опомнилась: – Мы же еще ничего не оговорили, а я уже тут весь листок исчиркала!!

– Пишите, пишите. Гонорар мы обсудим. Думаю, он вам по силам. Шантажист обходится дороже.

– Ну это да, – возвращаясь к чистописанию, спокойно согласилась Землероева.

Но названная сумма Евдокию потрясла так глубоко, что отвалилась челюсть.

– Сколько-сколько?!!

– Мы не на базаре. Не торгуемся.

– Не, ну нормально, а?! Сначала приказали в блокноте «расписаться», потом…

– Блокнот можете забрать с собой и выходить, – оборвал мужчина.

– Нет, нет, – залепетала «жадноватая» клиентка. – Нужно так нужно… Я не торгуюсь, просто думала: ведь не убийство же заказываю, а просто – кражу… Деньги полностью переводить или только предоплату?

– Семьдесят пять процентов. Остальное – по факту.

– Договорились. Когда я могу рассчитывать на разрешение моего вопроса?

– Несколько дней уйдут на подготовку и разведку. Мы позвоним.

– Вы только не затягивайте, пожалуйста, мне эта сволочь опять звонила! Так лучше вам платить и сразу!

– Я понял. Мы постараемся все сделать максимально быстро.

– И без членовредительства! Я человек верующий. На исповедь хожу.

Член синдиката киллеров негромко хмыкнул, видать, припомнил пункты «не прелюбодействуй» и «не укради». Сказал лишь:

– Выходите. Возвращайтесь к двери, откуда вышли, за вещами. До связи.

– Угу, – кивнула реально перетрушенная клиентка и вывалилась из машины.

Сумочка Евдокии сиротливо стояла под дверью на расчищенном крыльце качалки.

Дуся подхватила торбу и поскакала через двор к метро! Надеялась, что не запутается в переулках.

В метро подозревала в каждом мужике трудоустроенного ее стараниями душегуба, упавшего на (норковый) хвост клиентки. Но понимала: даже если ее вычислят как сыщицу, решат, что Евдокия скромно перепоручила Синдикату трудновыполнимый заказ.

Тем не менее за-ради личного спокойствия побегала маленько по метро, попрыгала по электричкам, вышла на заранее оговоренной станции, где ее тут же на улице и подхватил в такси Олег.

Патрон приобнял плюхнувшуюся рядом Дусю.

– Как все прошло?

– Отлично, – прошептала девушка. И выразительно поглядела на сумочку, куда могли подсунуть микрофон. – Серьезные ребята. Заказ принят. Можем отдыхать, расслабиться.

– Твоими бы устами… – Олег на всякий случай изображал обеспокоенного любовника и одновременно чуткого директора агентства. – Домой? К тебе, ко мне?

– Домой хочу, – правдиво простонала Землероева. – В родные тапки.

Патрон кивнул. И судя по тому, что ничего не указал таксисту, давно предположил, куда захочет ехать Дуся.

Потом Олег незаметно исследовал сумку на предмет прослушки. И шепнул:

– Все чисто, можем говорить. Докладывай.

Ну что же. Синдикат, взывающий к «порядочности» отношений, пока придерживался политеса.

Евдокия быстро отрапортовала. Не затачиваясь на личных переживаниях, описала место встречи и автомобиль. Подробнее остановилась на манере речи и поведении связника из СВК (не ухо же и подбородок, в самом деле, описывать?!).

Олег вставил парочку нелишних замечаний, помолчал немного и со вздохом произнес:

– У меня есть новости по подруге дочери Мирона, Дуська. Комаров час назад звонил.

По тону командира Евдокия поняла, что с пропавшей примой нечто нехорошее произошло.

Повернулась к Паршину всем телом.

– Ну! Что Тимур сказал?!

Специалист по «потеряшкам» принес дурную весть. Тимур разыскивал своих подопечных не всегда законными способами, подключил прикормленный ресурс и в деле с исчезнувшей примой. Почти сразу же после ухода Евдокии установил точное местонахождение телефона танцорки – мобильник продолжал находиться в сети уже с другой сим-картой. Комаров нашел нового владельца телефона – прыщавого недоросля, живущего в одном доме со Светланой, – поговорил с ним по душам. Узнал, что паренек нашел телефон перед подъездом: смартфон примы с треснувшей панелью валялся в снегу на парковке. Но главным было следующее: в трещинах мобильника остались следы, очень похожие на кровь.

– Тимур работает, Дуся, – приободрил Олег напарницу.

– Мы подключаться будем? – понуро поинтересовалась сыщица.

– Если только он сам попросит. Но ты же знаешь Комарова, если он взялся, то отработает на совесть. Тимка уже побывал в квартире Светы, взял образцы ее ДНК, отдал телефон со следами крови на экспертизу… Он знает, что делает, Дуся. И будет держать нас в курсе. Потребуется помощь – мы подскочим, подключимся.

Понимая, что совсем испортил настроение боевой подруги, Паршин обнял девушку, чмокнул ее в висок…

Жизнь человеческую можно занимательно, со вкусом описать, начиная с пробуждения, чистки зубов и приготовления яичницы. Но Евдокия была частным детективом, чье бытие читалось по событиям.

И если брать за правило подобную повествовательную линию, история получила развитие уже к обеду. И пнула ее эсэмэска: «Возникли трудности. Заказ более трудоемок. Необходима личная встреча».

– Что-то у них не клеится, – задумчиво потирая переносицу, высказался Паршин. – Странно. Они просили на разработку Димы всего-то пару дней.

Евдокия, только чудом (и уговорами патрона) не поехавшая в брежневку, пробормотала:

– Хорошо, что я экипировалась под богачку.

– Для тайных свиданий с киллерами подошли б и телогрейка с валенками. Ты, дорогая, в шпионку заигралась. Вспомни, деньги им уже немалые отправлены.

– Попросят еще добавить? – предположила Дуся.

– Не исключено. Вот только что-то слишком быстро они нашего Димона отработали и с трудностями столкнулись.

– Подстава?

– Вряд ли. Ты о них ничего не знаешь, им проще взять предоплату и свалить.

– Согласна. Что ответим?

– У нас есть выбор? – поднял брови Паршин. – Пишу: «Когда и где?»

Ответ пришел мгновенно: «Сейчас. Кафе „Уютный дворик“». И адрес.

– Торопятся, бродяги, – пробормотал Олег. – Не нравится мне это.

– А здесь вообще и в принципе ничего прекрасного, – высказалась Евдокия и встала, направляясь к шкафу за шубкой покроя автоледи. – Коротковатая одежка… Мне на машине ехать?

– Нет. Я тебя подвезу.

– Только в «Уютный дворик» не ходи за мной!

– Учить мужа будешь. Как мусор выносить.

Паршин припарковал джип метрах в двухстах от ресторанчика. Наклоняя голову, глянул на виднеющуюся неоновую вывеску в зеленых завитушках.

– Ну… с богом, Дуська. Если что – кричи, услышу, прибегу и всем накостыляю.

Командир бравировал, шутил, но на его скулах играли желваки.

– Не бойся за меня, Олежка. Я девочка большая…

– …только маленькая. Иди уже. Я на подхвате. В арьергарде.

– Тоже мне тыловик, – фыркнула подруга, выбираясь из машины, припаркованной у самого сугроба на обочине.

Но ближе было не подъехать.

В довольно просторном полупустом кафе звучала приятная музыка, ароматы кухни также отвращения не вызывали. В кабинетиках, разделенных решетками, обвитыми искусственным плющом, сидели парочки и деловые партнеры, перелистывающие документы в папках. Несколько явных командированных торопливо поглощали провиант. Евдокия не стала сдавать в гардероб верхнюю одежду, выбрала столик с обзором входной двери и повесила шубку на спинку стула. Села, поджидая официанта и контакта-киллера.

Официант поспел быстрее. Чашечка кофе тоже киллера опередила. Дуся сидела в зарешеченном кабинете и сквозь дырки в пластмассовой зелени любовалась дверью.

«И чего поторопили? Сижу одна, как дура, кофе угощаюсь!»

Пустое времяпровождение порядком раздражало.

Мужчина возник неожиданно, из-за спины.

В первую очередь Евдокия наткнулась взглядом на бокал с красным вином, который держали толстые волосатые пальцы, потом подняла глаза повыше…

Обомлела. И это очень-очень мягко выражаясь.

За ее столик усаживался Дима. Пучков Дмитрий Георгиевич. Приснопамятная сволочь и притча во языцех.

Пучков восторженно блистал очами.

– Поверить не могу… Девочка-ромашка Евдокия Землероева! А я ведь, грешным делом, думал, мне наврали! Не поверил, что именно ты придешь!

Язык сыщицы, кажется, сполз в гортань и там залип. Дуся подумала, что сейчас она им и подавится.

Что говорить, она не знала. Пучков бессовестно усаживался напротив за столик. Обретя дар речи, Землероева пролепетала:

– Дима… Какими судьбами?

«Вести, вести диалог как ни в чем не бывало!! Сразу убегать нельзя, но надо помнить: я рядом с опытным шантажистом и у него наверняка заряжен диктофон!!» В том, что она спалилась, Землероева уже не сомневалась.

– Дусь, – расправляя полы отличного пиджака, склонился над столом Пучков, – за что ты так со мной, а?

– Не понимаю, о чем ты говоришь…

– Да ладно, – перебивая, распрямился Дима. – Мне когда блокнотик с твоими писульками показали, я тоже ничего не понял. Вначале. И вот истинный крест, пока при мне эсэмэску не отправили, пока ответ не получили и ты здесь не появилась, не поверил! Зуб даю, что не поверил!.. Ну быть того не может, чтоб ты и Паршин на меня заказ оформили. Вы ж у нас святее папы римского!

Пучков куражился и заставлял болтать и отговариваться.

А Евдокия мерно оплывала. Ей подготовили элегантную ловушку, привели на встречу с Димой.

Но почему?! Зачем?!

«СВК, Камилла… Кто?! Кому мы перешли дорогу?!. За что нас – так?!»

И лучшее, что уже сейчас могла предпринять сыщица, это молча встать и уйти. Разговаривать с завзятым шантажистом, вякать на диктофон рефрены типа «не понимаю, о чем ты говоришь» бесполезно в принципе.

Опасно.

Надо послать его от всей души и ноги уносить.

С первым пунктом у Дуси получилось.

– Пошел к черту, Дима! Ты много выпил!

Но когда Евдокия сделала попытку приподняться, Пучков схватил и сжал ее запястье, прошипел:

– Сидеть! Сядь, курва!

– Что-о?! – выпучилась Дуся.

– Сядь, я сказал. Не то отсюда пойду прямиком в прокуратуру и накатаю заявление. Где напишу, что ты заказала мое убийство. Поняла?! – Дима бешено выпучил глаза, и Евдокия плюхнулась на стул.