Текст книги "Звездная дорога"

– Что?.. А-а. Нет, не совсем. Это карманный компьютер, блокнот, коммуникатор, телеприёмник, видеоплеер и ещё много чего. В частности, там записано свыше двух тысяч популярных романов.

– Сила! – восхищённо сказал я.

Бельфор хмыкнул:

– Самая заурядная вещица... в моём мире. Но здесь, конечно, это сила. Лично я могу понять Сашка – он не устоял перед соблазном.

– Кто такой Сашко?

– Самый главный начальник... бывший. Недавно его арестовали. Оказывается, он тихонько прикарманил мой лучевой пистолет и покетбук, а потом инсценировал в своём кабинете ограбление. Покетбук нашли во время обыска у него дома, а лучевик, насколько мне известно, до сих пор ищут.

Я рассмеялся и попросил описать внешний вид покетбука. Затем снова связался с Ладиславом и узнал, что оба предмета – и бритва, и покетбук – уже находятся в его коллекции.

Наконец мы перенесли последнего спящего. Все семнадцать человек были сложены штабелем в лифте номер один, благо кабина была просторной, и места хватило с избытком.

Я сделал ещё одну ходку и забрал ноутбук, на диске которого (если, конечно, Всеволод ничего не напутал) должна содержаться важная для дальнейших поисков информация. Вернувшись, я предложил Бельфору войти в лифт.

Тот переступил с ноги на ногу и в нерешительности произнёс:

– А как же бритва и покетбук?

– Ими займётся мой напарник. Мы держим постоянную связь, и он всё слышал.

– Ага... – сказал Бельфор и втиснулся в кабину.

Я велел Ладиславу отправить лифт номер два. Получив подтверждение, я для верности подождал пятнадцать секунд и нажал кнопку подъёма. Дверь закрылась, и лифт начал двигаться вверх, плавно набирая скорость. По информации, полученной нами от директора центра, подъём на следующий уровень занимает от шести минут двадцати до шести минут тридцати пяти секунд в зависимости от нагрузки.

– Проклятье! – вдруг всполошился Бельфор и затравлено оглянулся вокруг, словно замкнутый в клетке зверь. – Наверху нас будут поджидать вооружённые до зубов охранники! И это только первый уровень!.. Как вы собираетесь бежать?

– Так же, как и попал сюда, – флегматично ответил я. – Не волнуйтесь, мой план безупречен. Сумел же я попасть сюда.

– Гм, действительно...

– Да, кстати, вы не закончили свой рассказ, – напомнил я, чтобы отвлечь его от мыслей о предстоящей встрече с охраной. Кроме того, мне было интересно. – Вы вышли из Тунне... то есть, вас вышвырнуло из овердрайва, и бортовой компьютер пожаловался, что не может определить координаты. А что было дальше?

– Потом оказалось, что я не совсем верно понял сообщение компьютера. Если бы меня занесло за тридевять галактик, он бы просто заявил, что нет ориентиров для определения местонахождения... Но ориентиры-то были! Всё дело в том, как определяются координаты. Компьютер «хватает» десять самых ярких звёзд и в первом грубом приближении отмечает все места на карте Галактики, где хоть четыре из них расположены подобным образом – ведь даже на самых детальных картах обозначены далеко не все звёзды. Затем идёт второе приближение, производится перерасчёт с учётом расстояния на видимое, а не действительное расположение звёзд, карты накладываются на панораму звёздного неба, опять перерасчёт – и так далее. Обычно требуется десять-пятнадцать шагов, но иногда приходится начинать с самого начала – если компьютер неудачно выбирает ориентиры. В моём случае компьютер считал по новому раз семь или восемь, и всякий раз получалось одно и то же. Сектор определялся однозначно, далёкие звёзды накладывались друг на друга идеально, а вот с ближайшими творилось чёрт-те что – никак не удавалось совместить их видимое изображение с картографическим.

– Оно и понятно, – заметил я. – Чем дальше звёзды, тем меньший угол смещения. Таким образом, компьютер приблизительно знал местоположение челнока, но точно определить не мог.

– Вот именно, – кивнул Бельфор. – Боюсь, я был недалёк от того, чтобы сойти с ума – как тот географ древности, который не смог отыскать на карте Земли Берингов пролив. В конце концов я совсем обалдел и включил блок эвристического анализа. В качестве наиболее вероятного допущения, компьютер предположил, что челнок провёл в режиме овердрайва длительное время и, таким образом, звёзды изменили своё расположение. Произведя необходимые расчёты, он выдал результат – тысяча двести лет – правда, с невысокой точностью, почти пять процентов, и со знаком минус!

– То есть получалось, что вы вернулись в прошлое.

– То-то и оно. Я, конечно, не поверил... А потом поверил – когда увидел Землю. Я был в таком шоковом состоянии, что совершил непростительную ошибку и сразу пошёл на снижение. Сначала нужно было наладить связь с наземными службами, но я как-то не сообразил. А когда меня атаковали, было уже поздно, счёт шёл на секунды.

– Как скоро вы поняли, что попали в иной мир?

– Довольно быстро. Гораздо раньше, чем мои тюремщики. Когда они убедились, что у меня нет ни рог, ни копыт, и что я сносно разговариваю по-английски, то пришли к выводу, что я прибыл из будущего.

– И первым делом пожелали узнать, что готовит им день грядущий?

Бельфор утвердительно кивнул:

– Так оно и было. Меня засыпали кучей вопросов, и мои ответы повергли учёных мужей в недоумение. Одни считали, что я вожу их за нос, другие – что я просто невежда. Но я не невежда. Я образованный землянин и хорошо знаю историю родной планеты с древних времён. Британская Империя у нас начала распадаться в конце восемнадцатого века, с образованием США, а окончательно рухнула в двадцатом, после Второй мировой войны. У нас никогда не было Священной Славянской Империи, а была только Российская, и Киев никогда не был её столицей... Впрочем, многие русские убеждены, что когда-то он был их столицей – в домонгольский период, но Киевская Русь и Россия отнюдь не одно и то же. Вот здесь-то наши миры и разошлись в своём развитии. У нас Киев пал, у вас же князь Данила отстоял его и защитил Русь от татаро-монгольского нашествия, а двести лет спустя Юрий Великий положил начало образованию Славянской Империи. В моём мире славяне – это не единый народ, а группа родственных наций, как, скажем, в вашем – германцы. К примеру, саксонцы и баварцы у нас одной национальности – немцы... Наверное, для вас это звучит дико?

– Почему же, – сказал я. – Наоборот, всё логично. Существование мощного славянского государства помешало немцам объединиться. Так уж получилось, так распорядилась история. C’est la vie, c’est l’histoire6Сноска 6
  «Такова жизнь, такова история» (фр.).


[Закрыть].

Бельфор уставился на меня круглыми от изумления глазами. Он молчал чуть ли не минуту, затем потрясённо проговорил:

– Чтоб я сдох!.. Ещё раньше вы сказали: «je ne parle pas francais»... Но ведь в вашем... здесь нет Франции и французского языка, здесь есть Галлия и галльский язык!..

Я улыбнулся ему:

– Правду сказать, я был разочарован вашей реакцией.

– Тогда я ещё не проснулся... Чёрт возьми, кто вы такой?!

– Я Эрик Пендрагон, – ответил я. – Колдун из Царства Света.

Лифт замедлил ход и остановился. Фиксаторы закрепили его положение. Однако дверь не открывалась.

– Они заклинили дверь! – воскликнул Бельфор. – Стягивают силы.

Я покачал головой:

– Нет, это я заклинил дверь.

– Но зачем?

– Сейчас увидите. – И я мысленно скомандовал Ладиславу: «Начинай!»

Пронзительно взвыла сирена. Бельфор подпрыгнул, как ужаленный.

– Всё нормально, – успокоил я его. – Это входит в наши планы. Сработала система аварийного предупреждения. Сейчас все шахты лифтов перекрываются бетонными плитами, чтобы от взрыва сектора не пострадали другие объекты. В частности, мы с вами.

– П-предусмотрительно! – пробормотал Бельфор.

Пол под нами вздрогнул. Я был начеку, готовый спасти хотя бы тех людей, которые находились со мной в лифте. К счастью, бетон выдержал, огненное море не вырвалось наружу. «Готово, – сообщил мне Ладислав. – Я уже дома».

Тогда я взял Бельфора за руку и шагнул в Туннель. А спустя пару секунд мы оказались в полутёмной гостиной квартиры Ладислава.

Бельфор отпрянул от меня, огляделся вокруг, протёр глаза и опять огляделся.

– К-как у в-вас п-пол-луч-чил-лось? – он заикался скорее не от испуга, а от слишком напряжённой работы мысли.

– А вы поверите, если я скажу, что у меня в кармане телепортёр?

Подумав немного, Бельфор решительно покачал головой:

– Не поверю.

– Почему?

– Теперь я верю в то, что вы сказали раньше. Вы – колдун из Царства Света!

9. КЕВИН

В полпятого по местному времени пассажирский автокар с эмблемой дамогранского космопорта остановился возле серебристого красавца, гордо распростёршего крылья над взлётной полосой. Сопровождавший меня служащий, судя по манерам – отставной офицер флота, не скрывал своего восхищения.

– Замечательная у вас машина, кэп. Это, скорее, не челнок, а небольшая яхта.

– Челнок и есть маленькая яхта, – заметил я, выбираясь из автокара. – Впрочем, снаружи он кажется больше из-за особенностей конструкции.

Вышедший вслед за мной служащий согласно кивнул:

– С точки зрения занимаемого места действительно неэкономно. Зато как смотрится – глаз не отвести! И аэродинамические характеристики у него, должно быть, отменные.

– По высшему разряду.

– Вы любите летать в атмосфере?

– Да. В этом есть своя прелесть. Конечно, ничто не может сравниться с овердрайвом, но иногда неплохо промчаться на огромной скорости над самой землёй, едва не задевая брюхом макушки деревьев. Это приятно щекочет нервы.

– Роскошь... – тоскливо вздохнул бывший астронавт. – Ну что ж, командор, вот вы и на месте. Попутных вам ветров на звёздной дороге.

– Спасибо, – просто сказал я. Ответить ему, как «наземнику», я не решился – ещё обидится; а встречное пожелание одолеть все бури на своём пути могло быть воспринято отставным офицером, как насмешка.

Служащий вернулся в автокар, ещё раз смерил взглядом мой челнок и направился к маячившему вдалеке громадному зданию астровокзала.

Где-то с минуту я смотрел ему вслед, затем поднялся по трапу и вошёл в тамбур. Наглухо задраив за собой люк, я крикнул:

– Эй, Дженни! Ты не спишь?

Дверь одной из двух жилых кают приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Дженнифер. Её лицо выражало волнение.

– Где уж там спать, – сказала она. – Челнок всё время тягали с места на место, к тому же я страшно боялась обыска.

– И напрасно. Во-первых, дамогранцам плевать на транзит, а во-вторых, никто, кроме меня, не смог бы открыть люк.

Дженнифер вышла из каюты, поправляя слегка помятое платье.

– Ну как? – спросила она. – Получилось?

– Без проблем. Девица из паспортного контроля всё устроила.

– А не проболтается?

– Риск, конечно, есть, но небольшой. Она отхватила изрядный куш и вряд ли захочет расстаться с ним.

– А как же видеокамеры?

Я ухмыльнулся:

– По чистой случайности записи испортились. В общем, не беспокойся, всё замётано.

Дженнифер подступила ко мне вплотную и поцеловала меня в губы.

– Хорошо, будем надеяться, что это сработает. Кстати, когда взлёт?

– Минут через двадцать пять. Пошли в рубку.

Штурманская рубка располагалась в носовой части челнока и свободно вмещала двух человек – правда, третьему в ней было бы уже тесно. На пороге Дженнифер в нерешительности остановилась.

– Кевин! Здесь стены прозрачные.

– Только с одной стороны. Не бойся, никто тебя не увидит. – Я сел в капитанское кресло, включил главный терминал бортового компьютера и указал на место второго пилота: – Присаживайся, в ногах правды нет.

Дженнифер удобно устроилась в кресле, с интересом огляделась вокруг, затем посмотрела на меня и, улыбаясь, произнесла:

– А знаешь, милый, в этой форме ты просто неотразим.

– Знаю, дорогая, – сказал я. – А теперь, пожалуйста, помолчи минутку.

Компьютер закончил проверку всех систем корабля и доложил об их исправном функционировании. Я включил коммуникатор.

– «Красный дракон» вызывает Центр управления. Говорит командор Макартур. Подтвердите приём.

Спустя несколько секунд мне ответил мужской голос:

– Центр управления на связи. Приём подтверждаю. Как дела, «Красный дракон»?

– Сообщаю о готовности к старту.

– Сообщение принято. Взлёт состоится согласно расписанию. Ждите дальнейших указаний. Конец связи.

Я переключил коммуникатор в режим ожидания и повернулся к Дженнифер.

– Всё, можешь говорить.

– А диспетчеру не покажется подозрительным, что ты не включил изображение.

– Нет, так принято. Это тебе не светский разговор. В данном случае от визуальной связи нет никакого проку, она бы лишь отвлекала внимание пилота и диспетчера.

– Понятно. А когда нас переправят на стартовую площадку?

– Мы уже на месте. Это взлётная полоса.

Дженнифер восторженно ахнула:

– Да что ты говоришь?!

Я усмехнулся:

– А ты думала, мы взлетим на гравитационной подушке? Как настоящий богатый сноб, я готов заплатить огромный экологический сбор, лишь бы прокатиться с ветерком. Неужели ты никогда не летала на реактивной тяге?

– Нет, никогда. На Нью-Алабаме это запрещено.

– Что ж, тогда привыкай к разнообразию мира. И постепенно вживайся в роль племянницы удачливого космического пирата.

На лице Дженнифер отразилось удивление:

– О чём ты?

Я достал из кармана паспорт и передал ей:

– Вот, познакомься со своей новой личностью.

Дженнифер озадаченно посмотрела на обложку с моим фамильным гербом, хмыкнула и раскрыла паспорт.

– Так это же моя фотография!

– Естественно.

– Что за странный язык! Я не понимаю, что здесь написано.

– Ну хоть имя прочесть можешь?

– Да, Дженнифер Макартур.

– Вот и чудненько. А на пятой странице, между прочим, английский перевод. Нашла?

– Ага... «Данный документ является удостоверением личности гражданина Земли Артура и действителен во всей Вселенной без ограничений во времени и пространстве...» – Ньюалабамское произношение Дженнифер было таким ужасающим, что я невольно поморщился. Заметив это, она принялась листать паспорт, пока не нашла итальянский перевод. – Так... «Настоящим подтверждается, что владелец данного паспорта находится под защитой и покровительством законов Земли Артура и пользуется всеми правами...» Что за чепуха?!

– Это не чепуха, а твой новый паспорт. Отныне ты Дженнифер Макартур, моя двоюродная сестра. Думаю, так будет лучше. А что касается мисс Карпентер или миссис Купер, то пусть её ищут где-нибудь в другом месте.

Дженнифер вернулась к первой странице и ещё раз посмотрела на свою фотографию.

– Паспорт фальшивый?

– Не более, чем мой.

– А твой настоящий?

Я пожал плечами:

– Это чисто умозрительный вопрос. Земля Артура действительно существует, я с неё родом, никакая другая планета на меня претензий не предъявляет, так что мой паспорт признают если не де-юре, то де-факто.

– А как насчёт меня?

– Пока ты со мной, тебе нечего волноваться. Говори всем, что ты моя кузина, лишь недавно покинула Землю Артура...

– Но ведь я ничего не знаю о ней, – запротестовала Дженнифер. – Даже не умею разговаривать на вашем языке. Кстати, как он хоть называется?

– Валлийский.

– Валлийский? – повторила она. – Если не ошибаюсь, валлийцы – жители Уэльса.

– Не ошибаешься.

– А Уэльс – часть Англии.

– Спорное утверждение, но возражать не стану.

– Тогда я ничего не понимаю. Откуда взялся валлийский язык, если в Уэльсе разговаривают по-английски?

– Так было далеко не всегда. Впрочем, чтобы избежать подробных объяснений, я говорю знакомым, что мой родной язык ирландский. Отчасти это верно, ведь по крови я больше ирландец и шотландец, чем валлиец.

Дженнифер вздохнула:

– Час от часу не легче. А вдруг мне подвернётся ирландец, который разговаривает по-ирландски, что тогда?

– Притворись глухонемой.

– А если без шуток?

– Я научу тебя нескольким расхожим фразам, которые наш ирландец поймёт с большим трудом. Это отобьёт у него охоту общаться с тобой на родном языке. Коронным номером будет: «Повторите, пожалуйста, ещё раз. У вас такое странное произношение, что я ничего не разберу».

Мы оба рассмеялись.

– Ну ладно, – сказала Дженнифер. – Это ещё полбеды. А что делать, если меня станут расспрашивать о Земле Артура?

– Отвечай уклончиво. Скрытничай. Лги – но так, чтобы сразу было ясно, что ты лжёшь. К этому вопросу мы ещё вернёмся. Главное, ты должна твёрдо усвоить, что мы с тобой двоюродные брат и сестра, а твоего отца зовут Брендон.

– Почему именно Брендон?

– Потому что так зовут младшего брата моего отца. В таких деталях лучше по возможности ближе придерживаться истины.

Дженнифер задумчиво кивнула:

– Тут ты прав... Но мне не нравится твоя идея насчёт нашего родства.

– С какой стати? – удивился я. – По-моему, это очень удобно для нас.

– Да, чертовски удобно. Особенно для тебя.

– Прости, не понял.

Она пристально посмотрела мне в глаза:

– А что тут понимать, Кевин! Ты любишь меня какой-то странной любовью. Я не рискну назвать это извращением, но всё же есть что-то нездоровое в твоём маниакальном стремлении видеть в женщине, с которой ты спишь, сестру.

Я покраснел и, чтобы немного разрядить обстановку, врубил реактивные турбины. С хвостовой части челнока послышался слабый свист.

– Дженни, пристегни ремни. Я не буду включать противоперегрузочные устройства.

Она выполнила моё распоряжение.

– Звукоизоляция тоже не работает?

– Работает, но в режиме частичного подавления. Полная звукоизоляция и гравитационные компенсаторы лишают ощущения настоящего полёта. Впрочем, не бойся – в экстремальных ситуациях все системы безопасности включаются автоматически.

– Я не боюсь, – ответила Дженнифер, внимательно разглядывая небольшую фотографию на консоли. – Это одна из твоих прежних «сестричек»? Или та самая двадцатилетняя любовь?

Я отрицательно покачал головой:

– Вот и не угадала. Это моя тридцатипятилетняя любовь. Её зовут Дана, и она моя мать. Красивая, правда?

– Очень красивая. И очень молоденькая. Такой она была в юности?

– Она и сейчас выглядит не намного старше.

Дженнифер улыбнулась:

– Вижу, ты сильно любишь её.

Я кивнул:

– Это у меня наследственное.

– Что?

– Гипертрофированная сыновняя любовь. В нашем роду сыновья, как правило, слишком сильно любят своих матерей.

– Разве это плохо?

– Скажем так: не всегда хорошо. Взять, к примеру, Александра, старшего брата моего отца... – Тут я осёкся, изумлённый своей откровенностью.

– Так что же Александр? – нетерпеливо спросила Дженнифер.

Я вздохнул. Было уже поздно идти на попятную.

– Это неприятная история. Когда мой отец родился, Александр страшно ревновал к нему мать и даже пытался убить его.

– Ты не шутишь?!

– Нисколько.

– М-да, хороша семейка. Ты тоже враждуешь с братьями?

– Слава Богу, нет. Мы довольно дружны.

– Их много?

– Четверо. Шон, Артур, Марвин и Дункан.

– Чудесный букет ирландских имён!

– Скорее, шотландских. А вообще, кельтских.

– Сёстры у тебя есть?

– Навалом.

– Это сколько?

– Шестеро, не считая Пенелопы.

– А почему «не считая»?

– Потому что она моя сводная сестра.

– Гм... Судя по твоему тону, ты её недолюбливаешь.

– На то есть причины, – сухо произнёс я.

– Какие?

Я не знал, что ответить, но если бы и нашёлся, то всё равно не успел бы, так как в этот момент ожил коммуникатор:

– Центр управления вызывает «Красного дракона». Командор Макартур, подтвердите приём.

Голос был мужской, но не тот, что в предыдущий раз, более твёрдый, с властными нотками. Я сделал Дженнифер знак молчать и включил обратную связь:

– «Красный дракон» Центру управления. Приём подтверждаю.

– Говорит старший дежурный диспетчер космопорта. Я буду лично координировать ваш полёт в локальном пространстве Дамограна.

– Весьма польщён, док. Чему я обязан столь высокой честью?

– Вашей скандальной репутации.

– Уверяю вас, слухи о моих подвигах сильно преувеличены.

– В этом я не сомневаюсь, но нелишне будет подстраховаться. Почему вы так рано запустили двигатели?

– Пусть разогреваются.

– Что ещё за глупости!

– Выключить, док?

– Да ну вас! Можете взлетать.

– Прямо сейчас?

– Да.

– А как же график...

– Чёрт с ним, с графиком. Специально для вас освобождён такой широкий коридор, как будто должна пролететь целая бригада.

– Ну вы даёте, ребята! – сказал я. – Стоило ли так утруждать себя? Кстати, я до сих пор не получил схемы вашего хвалённого коридора.

– И не получите. До выхода из сферы притяжения планеты вы будете следовать моим указаниям.

В этот момент я мысленно проклял созданную мной самим сеть межзвёздной связи, благодаря которой обо мне знали во всех респектабельных космопортах Галактики и боялись моего появления, как бубонной чумы.

– Хорошая шутка, – язвительно произнёс я. – Уже можно смеяться?

– Это не шутка, господин Макартур. Начальник порта поручил мне позаботиться о безопасности...

– Засуньте свою безопасность... – я не закончил, вовремя вспомнив, что рядом находится Дженнифер. – Передайте вашему шефу, господин старший дежурный диспетчер, что вы переусердствовали и вывели меня из себя. Я не за то платил деньги, чтобы идти у вас на коротком поводу.

– Макартур, вы...

– Командор Макартур, к вашему сведению. Я сдержу своё обещание и не стану переходить в овердрайв в стратосфере. Я сделаю это в верхних слоях тропосферы. Так что объявляйте всеобщий аврал.

– Мак... Командор Макартур! – взвизгнул старший диспетчер. – Вы не посмеете...

– Ещё как посмею, – заверил его я. – Можете пустить мне вслед позитронные ракеты. Конец связи.

Я решительно отключил коммуникатор и начал увеличивать тягу. Челнок подался вперёд, по его корпусу пробежала дрожь.

– Что ты делаешь, Кевин? – отозвалась взволнованная Дженнифер.

– Теряю дамогранскую визу, – ответил я. – И ещё зарабатываю штраф в несколько сотен тысяч долларов за мелкое хулиганство.

– Ничего себе мелкое хулиганство! А вдруг ты столкнёшься с каким-нибудь судном? Погибнут сотни ни в чём не повинных людей. Я уже не говорю о нас с тобой.

– Этого не произойдёт, дорогая. В данный момент парни из диспетчерской трудятся в поте лица, освобождая мне дорогу. А всё из-за их горе-начальника, который возомнил себя большой шишкой.

Реактивные турбины требовательно взвыли. Я плавно отпустил тормоз, и челнок помчался по взлётной полосе, стремительно набирая скорость. Дженнифер вжалась в кресло и завизжала.

– Ну-ну, милочка, успокойся, – невозмутимо произнёс я. – Ты пропустишь самое интересное... Вот, смотри!

Земля под нами провалилась, и в считанные секунды её заволокло голубой дымкой. Корпус челнока вновь содрогнулся – мы преодолели звуковой барьер. Где-то там, внизу, безымянный старший дежурный диспетчер услышал гром, раздавшийся с ясного неба. Будет ему и молния...

– Сейчас меня стошнит, – пожаловалась Дженнифер.

– Дженни, солнышко! – воскликнул я. – Разве это не восхитительно? Разве у тебя не захватывает дух?

– Ещё как захватывает...

Ну всё, порезвились и хватит. Я стабилизировал курс и направил бортовому компьютеру запрос на безусловный запуск ц-привода. Автоматически заработали гравитационные компенсаторы, установилась полная звукоизоляция. Дженнифер облегчённо вздохнула.

– Вот так уже лучше. Что теперь?

– Включаем режим овердрайва.

На экране появилось сообщение:

«Генератор виртуального гиперполя к работе готов.

Начальные параметры установлены по умолчанию».

Я нажал клавишу «Старт».

Голубое небо, белые полупрозрачные облака, земля под нами – всё это в мгновение ока исчезло, и мы окунулись в океан нестабильности. За бортом корабля бушевала первозданная стихия. Ткань пространства-времени растягивалась и лопалась, озаряя безбрежную черноту космоса яркими вспышками протуберанцев.

– Кевин, что происходит? – спросила Дженнифер, жмурясь.

Я уменьшил пропускную способность фильтров и объяснил:

– Гравитационные возмущения виртуального гиперполя. Сейчас мы движемся в области значительных перепадов потенциала, что и порождает всю эту феерию. Прекрасно, не правда ли?

– И жутко. Я не уверена, что это совсем безопасно.

– Ты права. Чтобы управлять кораблём в таких условиях, требуется определённая сноровка. Вот почему рекомендуется переходить в овердрайв лишь на значительном расстоянии от массивных небесных тел.

– Не думаю, что ты когда-нибудь следовал этим мудрым рекомендациям, – заметила Дженнифер.

– Правила для того и существуют, чтобы их нарушать. Кроме того, мне вовсе не улыбается более часа лететь с черепашьей скоростью, удаляясь на то самое «значительное расстояние». А так... Сама посмотри.

Вспышки протуберанцев постепенно редели, становились менее яркими, а через несколько минут исчезли вовсе.

– Ну вот, мы уже на «значительном расстоянии». Можно ложиться на курс и набирать скорость. – Я задал нужное направление и включил ц-привод на полную мощность. – Видишь, что происходит со звёздами?

Дженнифер внимательно посмотрела вперёд.

– Их вроде становится больше.

– На самом деле пространство уплотняется. Мы поднимаемся вверх по составляющей «ц», возрастает скорость света и, как следствие, увеличивается предельно возможная скорость передвижения. В этом и состоит суть виртуализации пространства-времени.

– А почему виртуализации?

– Потому что изначально никакого гиперпространства не существует. Оно создаётся генераторами корабля и исчезает при возвращении в реальное пространство. Отсюда и более точный термин – виртуальное гиперпространство или виртуальный гипертуннель. Есть даже целая философская доктрина, из коей следует, что никакого овердрайва нет и в помине, что это лишь плод человеческого воображения, находящегося под влиянием генератора виртуального гиперполя, который, в свою очередь, является ничем иным как мощным гипнотическим устройством.

Дженнифер рассмеялась:

– Стало быть, и межзвёздные путешествия существуют лишь в человеческом воображении? Глупость какая!

Я хмыкнул:

– Это, конечно, крайний субъективизм, но не менее ошибочна и другая крайность, куда более распространённая. Девяносто пять процентов людей искренне убеждены в существовании некоего незыблемого гиперпространства, напичканного снующими туда и обратно кораблями. Чего только стоят все эти дурацкие фильмы с красочными батальными сценами в гиперпространстве... бред собачий! Если корабль идет на овердрайве, то можно лишь сесть ему на хвост и пассивно преследовать его, но никак нельзя сжечь лазерами или поразить позитронными ракетами. Сейчас мы движемся в виртуальном гиперпространстве; да, это реальность – но только НАША РЕАЛЬНОСТЬ, для других она недоступна.

– А нас никто не преследует? – всполошилась Дженнифер.

– Нет, – успокоил я её. – Да и кому это нужно.

– Ну а вдруг?

– В любом случае, это дохлый номер. За таким крутым парнем, как Кевин Макартур, угнаться невозможно. Через три с половиной часа моя малютка наберёт крейсерскую скорость и тогда ищи ветра в поле.

– Кстати, теперь ты можешь сказать, куда мы летим?

– Я сказал бы и раньше, если бы ты соизволила проявить интерес. Мы направляемся к Терре-де-Астурии. Для краткости эту планету называют просто Астурией.

Дженнифер наморщила лоб:

– Астурия? Где-то я слышала это слово.

– Так называется одна северная провинция в Испании. Кроме того, есть два человека, которые носят титул принца Астурийского – один из них наследник испанского престола, другой...

– Да, вспомнила! Рикардо Альварес де Астурия, тот самый Звёздный Рик – единственный пилот, которому удалось пересечь сферу Шварцшильда и остаться в живых.

– Вот именно. И сейчас мы летим к нему в гости.

– В Большое Магелланово Облако?

– Нет, не так далеко. Астурия находится у основания Рукава Персея, приблизительно в двадцати пяти тысячах световых лет отсюда, если двигаться по дуге. Мы преодолеем это расстояние менее чем за две недели.

– А я слышала, что Звёздный Рик – адмирал исследовательского флота в Большом Магеллановом Облаке.

– Насколько я понял из его телеграммы, он подал в отставку. Руководство флота решило прекратить финансирование проекта по проникновению в параллельные миры – а это, как известно, навязчивая идея Рика.

– Ты тоже веришь в существование параллельных миров?

– Как учёный, я верю только в факты. А факты таковы, что наш мир – не единый сущий. В настоящее время я занимаюсь этим вопросом и уверен, что приглашение Рика погостить у него на родине напрямую связано с моими исследованиями. Думаю, он предложит мне объединить наши усилия.

– Ты хорошо его знаешь?

– И да, и нет. Мы были знакомы недолго, но успели подружиться. Так сказать, космическое братство, скреплённое кровью. Почти четырнадцать лет назад мы вместе посетили если не ад, то преддверие ада – внутренности чёрной дыры.

Глаза Дженнифер широко распахнулись.

– Так это ты был с ним?!

Я кивнул:

– Да. Перед тобой тот самый зелёный первокурсник, которого Рик чуть не угробил во время учебного полёта. После этой скандальной истории его исключили из Академии, мы устроили на прощанье грандиозную попойку и с тех пор больше не виделись. Рик поступил уорент-офицером7Сноска 7
  Уорент-офицер – флотский прапорщик. Не путать с мичманом, который принадлежит к младшему командному составу и сответствует армейскому второму лейтенанту.


[Закрыть] в Сицилианский Экспедиционный Корпус, уже через полгода получил звание мичмана, потом начал быстро продвигаться по службе и в конце концов стал самым молодым адмиралом за всю историю звёздного флота. Ну, а я тем временем продолжал учёбу в Академии сразу по двум специальностям – пилот-навигатор и физик. – Расчувствовавшись, я вздохнул. – Знаешь, Дженни, сейчас у меня такое ощущение, будто я лечу не на Астурию, а совершаю путешествие в прошлое, во времена моей бурной юности.

Она сжала мою руку.

– Я понимаю тебя. Вам с Риком будет что вспомнить при встрече.

– Да уж, точно. Такое не забывается. И чёртов Рик прекрасно это знает. Он был уверен, что, получив его приглашение, я брошу все свои дела на Земле и полечу к нему на Астурию. Мне хорошо знакомы эти королевские замашки.

– Что ты имеешь в виду?

– Рик член правящего дома на своей планете, двоюродный брат короля. Мало того, он не просто принц, а наследный принц, и должен был стать регентом в виду недееспособности кузена. Однако ему не улыбалось править провинциальной планетой, и он избежал этой участи, сделав свою сестру королевой.

– А что с королём?

– По моим сведениям, он умственно неполноценен. Государством управляет его жена.

– Бедняжка.

Я пожал плечами:

– Кто знает. Может быть, власть – это то, что ей нужно.

– Женщине прежде всего нужна семья, – не согласилась со мной Дженнифер. – Любящий и заботливый муж, дети... Почему ты улыбаешься, Кевин? Я сказала что-то смешное?

– Вовсе нет, дорогая. Просто я подумал...

– Что ты подумал?

Я набрался духу и выпалил:

– Как ты полагаешь, получится из меня любящий и заботливый муж?

Дженнифер на мгновение опешила.

– Это... это предложение?

– Да, Дженни. Я прошу тебя стать моей женой. Что скажешь?

– Ты... ты... – Так и не закончив своей мысли, она рывком поднялась с кресла и выбежала из рубки.

Оставшись в одиночестве, я состроил гримасу своему угрюмому отражению на зеркальной панели. Похоже, мой экспромт со сватовством потерпел фиаско. Такой реакции Дженнифер я не ожидал – но не зря говорят, что женская душа потёмки. Впрочем, и мы, мужчины, хороши. Что за чёрт меня дёрнул сделать ей предложение? Ведь нас разделяет целая пропасть... Ай, плевать на пропасть!