Текст книги "Камуфлет"

Ступень девятая.
Учитель
Академия, режим реального времени

Спрашиваешь у тени своей, чем она становится ночью? А у ночи про тень свою спрашиваешь?

Эдмон Жабес,  «Книга вопрошаний»

Знакомая табличка на двери.

– Салям алейкум, учитель. Встречай блудного ученика.

– А, Палыч. И где ж ты блудил, в смысле – блуждал? Опять проблемы?

Слабое гудение от горящих сосновых дровец.

– Давай, выкладывай.

Я поведал о встрече с Белым, и как проходит чистящий эксперимент. А вот о последних беседах с Генеральным Вождём и разговоре с Калгановым – умолчал: дела личные.

– Что же, поработаем. Для начала разминочка, – он щёлкнул пальцами. – Спрашивай.

– О чём?

– О чём хочешь, – Сергей вздохнул. – Тупеешь, Александр Павлович. Потому как редко навещаешь наставника. Надо же раскачать твоё линейное мышление.

– Хорошо, вопрос. У тебя камин горит. На Материке лето, а тут, выходит, зима? Раньше-то сезоны совпадали. Где истина?

– Так ведь и на Материке лето не везде: Земля-то круглая. Но да: изнутри истину оценить трудно, – он хитро прищурился. – Ты это имел в виду?

Я кивнул.

– Тогда, Палыч, слушай мои вопросы.

– А цель?

– Будем искать несуразности. Чем их больше, тем дальше мы от истины. Готов?

– Готов.

– Мотор! Поехали! Когда начинается новый день?

– В ноль-ноль часов.

– Ответ неверный. Не сутки, а день?

– Утром.

– Молодец. А старт нового года?

Явно подвох. Первое января – начало календарного года, но далеко не повсюду. Так, так. А вопрос… ага, новый год у природы. Большое завтра – крутой рассвет.

– Весной.

– Не всё потеряно. А замешкался почему?

– Постой, хочешь сказать…

– Я лишь задавал вопросы. Говори.

– Что же выходит? Новый год первого января и начало суток в ноль-ноль часов – неестественно?

– Противоестественно. Какое же это обновление – посреди зимы и в полночь?

– Получается, Материк – фальшивый? Как можно горько в жизни ошибиться, – сказал ёж, слезая с сапожной щетки.

– Фу, жеребятина. Невоспитанный ты человек, Александр Павлович. Но ты сгущаешь краски. Грубые нестыковки на Материке встречаются нечасто. Речь может идти о сомнениях; особенно в совокупности с аэропортами. А ещё некоторые, – знакомый стремительный взгляд в мою сторону, – пьют сорокапроцентный яд стаканами. Искренне желая при этом здоровья собутыльнику. Заседание продолжается? Теперь твоя очередь – приведи-ка примерчики.

– Несуразиц? Дай подумать. Допустим… Люди упорно именуют оранжевый шар чёрным ящиком, и всё не соберутся пересчитать мушкетёров в романе Дюма.

– Давай-ка без лирики. И поближе к родине.

– К России? Тогда – полдник. Ничего общего с полуденным временем. Или вот, недавно абсурд закончился: годовщина Октябрьской революции – в ноябре.

– Всё, хватит. Ишь, разошёлся. Что ещё тормозит? – спросил Сергей. – Кроме линейности мышления?

– Думаю, зыбкость мировоззрения.

– Так и не определился? Пора, мой друг, пора. А коли уж сомневаешься – проверяй.

– Да как проверять-то? На Материке бесполезно, во сне тебя сразу поправят. Каждую мелочь записывать, как Любищев[39]39
  Любищев Александр Александрович (1890-1972) – биолог, профессор. Герой повести Данила Гранина «Эта странная жизнь».


[Закрыть]? Жить будет некогда.

– А тут кто мешает?

Так, про сон Сергей проглотил, значит, в курсе. И молчал.

– Уже всяко пытался – ответил я.

– С этого места – поподробнее.

– Ступеньки считал – все, что попадаются. Идея простая. Пусть шагов наверх окажется больше, чем вниз. Тогда имеем реальный мир: второй закон термодинамики соблюдается. А если катимся вниз, да легко, как по маслу – в жизни так не бывает. Выходит, мы живем в придуманном мире. Придуманном кем-то.

– И?

– Проблема-то в чём, Сергей? Нужен большущий массив данных. Неделями ходишь, считаешь. А потом что-то происходит: или со счёта сбиваешься, или пустячок отвлекает, или с лестницы наебнёшься.

– В моём доме не выражаться, – он со вкусом расхохотался. – А ещё что пробовал? Помнишь, рассказывал: в конце эксперимента горящей серой пахнет.

– Не всегда. При успешном окончании первой стадии.

– Неважно. Кстати, из твоих уст фразочку эту – запах горящей серы – слышать престранно.

– Ты прав, учитель. Оксиды серы, а точнее, сернистый ангидрид.

– Вот бы и поспрашивал в соответствующих службах-органах: фиксировали они в эти периоды скачки концентрации этого самого сернистого…

– Ангидрида. Узнавал.

– И?

– Экологи – наотрез, причём именно за эти дни. Дескать, делайте официальный запрос. Сергей, а давай-ка мы письмецо организуем, за подписью Генерального Вождя?

– Не юродствуй, Александр Павлович. Дальше?

– У санитаров интересовался. Которые эпидемиологи.

– Тоже кукиш?

– Ох… Эти гиены от гигиены столько запросили!

* * *

Шипит в камине смола, шипение в свист переходит, а изредка будто выстрелы раздаются.

– Разминка закончена, давай всерьёз.

– Гуру, я весь внимание.

– Условия помнишь? Я задаю вопросы. Ты отвечаешь. Не бойся промахнуться, бойся упустить вариант. Поехали. Вопрос: треугольник?

– Бонапарт.

– Прилив?

– Глоток… глоток свежего воздуха.

– Удвоить?

– Ленивая книга.

– Что, что? – брови Сергея поползли вверх. – Оч-чень интересно. А если раскрыть?

– Сейчас… Нет, не идёт. Ага, тут сдвоилось. Первое: ленивый всё делает дважды, это Родион Щедрин; а второе – литература – это искусство писать то, что будет прочитано дважды; кажется, Сирин Конноли.

– Неплохо. Следующий вопрос: животное?

– Выживание.

– Выживание? Вопрос такой: выживание?

– Нападай или беги.

– Или беги?

– Осторожность.

– Осторожность человека?

– Пиво. Диван. Телевизор.

– Скатываешься к прописным истинам, – сказал Сергей, – Сменим тему. Тень?

– Дефицит.

– Сумерки?

– Ни рыба ни мясо.

– Программа?

– Архитектура.

– Наука?

– Истина.

– Искусство?

– Красота.

– Религия?

– Утешение.

– Имя?

– Индивидуальность.

– Архетип?

– Матрица.

– Хорошо. Даже замечательно. Ещё вопрос: олигарх?

– Запах… запах денег.

– Деньги?

– Имена.

– Стандарт?

– Золото.

– Ценность?

– Правила. Точнее, соблюдение правил.

– Сверхценность?

– Искупление вины.

– Грех?

– Отклонение от цели; вернее – запредельное отклонение от истинного замысла.

– Месть?

– Жить прошлым. И ещё: облегчение боли.

– Молодец. Ещё вопрос: офшоры?

– Увидеть.

– Ого! Раскрой-ка?

– Подожди… Увидеть новое? Нет, не то… Не знаю.

– Может, звено пропущено? – спросил Сергей.

– Да? Ну точно, блин. Офшоры – оф – шоры – снять шоры – увидеть. Это ж надо!

– Идём дальше. Аномалии?

– Сюрпризы.

– Россия?

– Полигон.

– Вопрос?

– Какой вопрос? – не понял я.

– Вопрос так и звучит: вопрос?

– А, ясно. Коробка… скорее, ящик; нет, всё-таки пустая коробка.

– Хм… неплохо. Ужас?

– Змея, ядовитая змея.

– Почему?

– Необычные свойства.

– А если усилить?

– Мистические.

– Перевожу в вопрос: мистические свойства?

– Дьявол.

– Ещё? – продолжал Сергей.

– Пришельцы. Злые пришельцы. Мания преследования.

– Правильно. Мы сами злые пришельцы. А ведь скоро ты перестанешь во мне нуждаться. Шучу. Усложняем задачу. Вопрос: что масло на хлеб?

– Бутерброд.

– Поверхностно.

А может, сэндвич – чтобы маслом вниз не падал? Нет, он сказал: что масло на хлеб, и ещё сказал: поверхностно.

– Мажут! Мажут масло на хлеб.

– Молодец. А то некоторые кусками кладут. Следующий вопрос: где умный человек прячет лист?

– В сейфе.

– Уточняю для чайников: где умный человек прячет лист?

– А, это же Честертон! В лесу. Конечно, в лесу.

– Ага, классику ты помнишь. Теперь: что самое главное?

– Разум.

– Холодно.

– Сила?

– Ледяной холод.

– Правда?

– Опять мимо.

– Но как же, ведь вся сила в правде?

– Не спорь с учителем. Наоборот: что сильнее, то и будет правдой.

– Тогда – время?

– Холодно.

– Прошу подсказку.

– Мой вопрос и так наводящий. Похоже, перехвалил я тебя, Александр Павлович. Держи костылик: Архимед.

– Точка опоры.

– Йес, сэр. Продолжаем. Реал плюс виртуал?

– Не понял.

– А не надо понимать. Говори, что приходит в голову; можно по аналогии: пространство плюс время.

– Континуум.

– Верно. А теперь – в отдельности: реал либо виртуал?

– Тень.

– Сейчас ты ответил на свой главный вопрос.

– Какой вопрос?

– Потом поймёшь. А пока хватит. Да, потихоньку растёшь, – он почесал аристократический нос. – Ассоциации интересные, но их могло быть больше. А вот с раскрытием слабовато. Почаще сюда наведывайся.

– Упрёки принимаю, голову пеплом посыпаю; прости, начальник, если можешь.

– Хватит уже. Почва унавожена, семена посеяны. Ждём, когда появятся всходы. Теперь ты спрашивай, условия знаешь. Хочу отвечаю, хочу намекаю. И ещё, как помнишь, глупых вопросов не бывает. Глуп тот вопрос, который не задан.

– Вопрос первый, учитель. А можно получить завершённый ответ? Времени мало (устал, и захотелось разрядки). – Слушай, Серёга, я тебе умный вещь скажу, только ты не обижайся. И даже не я, это Гельвеций говаривал: требуется гораздо больше ума, чтобы передать свои мысли, чем чтобы их иметь. Кстати, ты читал Гельвеция?

– Я Тургенева читал, «Муму», – ехидно ответил Сергей. – Будешь выпендриваться – утоплю. И, кстати, получи ответ запорожцев лорду Керзону: плохой учитель преподносит истину, хороший – учит её находить. Кто изрёк?

– Не знаю.

– Старина Дистервег. Ну, хватит дурака валять, времени и правда мало. Твоя очередь задавать вопросы.

– Вопрос, – начал я. – Что делать?

– Прими красную таблетку.

– Зачем так? Ты же понял, я знаю.

– Сперва уясни сам. Уточни вопрос.

– Что определяет наше сознание?

– Программа.

– А как изменить? Подавить агрессивность и повысить порядочность? Может, образование?

– Александр Павлович, ты это серьезно? По-твоему, образование способно вправить мозги?

– А воспитание?

– Забудь это слово. Мы же понимаем: есть корень, и есть стебель. Срезаем стебель, но корень-то остаётся. Речь всегда о перевоспитании: поперёк программы. Сдержать – да, переделать – нет.

– Допустим. Но ведь практика…

– Практика массового перевоспитания взрослых людей? – перебил он. – Полная чушь. На самом деле – устрашение. Даёт временное подчинение навязанным правилам. В итоге получаем горы трупов. А приостановить – через пару лет или поколений всё на круги своя. Но ты разумеешь результат стойкий? Не одно-два поколения?

– Само собой. Но даже классика… В одном месте здорово сказано, только вот память у меня…

– Первоисточник выкладывай.

– Шпаргалку? – спросил я.

– Справочный материал. Что там у тебя? Надеюсь, нетленка?

– Обижаешь, начальник. Витицкий[40]40
  Станислав Витицкий – литературный псевдоним знаменитого писателя Бориса Стругацкого.


[Закрыть], «Бессильные мира сего».

– Давай.

– «…Ничего не изменится, пока мы не научимся как-то поступать с этой волосатой, мрачной, наглой, ленивой, хитрой обезьяной, которая сидит внутри каждого из нас. Пока не научимся как-то воспитывать её. Или усмирять. Или хотя бы дрессировать. Или обманывать… Ведь только её передаём мы своим детям и внукам вместе с генами. Только её – и ничего кроме. («Я старый хакер, и я точно знаю, что нет на свете программы, которую нельзя было бы улучшить. Но что значит УЛУЧШИТЬ, когда речь идет о ДНК?..»).

…Но вот ведь что поражает воображение: все довольны! Или – почти все. Или – почти довольны. Недовольные – стонут, плачут и рыдают, молятся, бьются в припадках человеколюбия, и ничего не способны изменить. Святые. Отдающие себя в жертву. Бессильные фанатики. Они не понимают, что ВОСПИТАННЫЕ никому не нужны. Во всяком случае, пока – не нужны…

…Что-то загадочное и даже сакральное, может быть, должно произойти с этим миром, чтобы Человек Воспитанный стал этому миру нужен. Человечеству сделался бы нужен. Самому себе и ближнему своему. И пока эта тайна не реализуется, всё будет идти, как встарь. Поганая цепь времен. Цепь привычных пороков и нравственной убогости. Ненавистный труд в поте лица своего и поганенькая жизнь в обход ненавистных законов… Пока не потребуется почему-то этот порядок переменить…»

– Ну и нахал, целую страницу выдрал.

– Сергей, ты ведь сам разрешил. Это называется – обширная цитата. А если правда: будет задача всерьёз поставлена – и всемирный Макаренко найдётся? Чтобы на века.

– Так. А что у тебя из кармана торчит?

– Где, где?

– Да вон же. Тоже книжка какая-то? Дай-ка сюда. Суворов[41]41
  Виктор Суворов – литературный псевдоним знаменитого предателя Владимира Резуна.


[Закрыть], «Аквариум». Гм… Что у нас тут? Смотри, как удачно открыл, на полковнике Кравцове.

«…За него любой диверсант глотку перегрызёт. Не просто такого уважения среди них добиться. Подчиняются они всякому поставленному над ними начальнику, а уважают не всякого, и тысячи способов зверехитрый диверсант знает, чтобы командиру своему продемонстрировать уважение или неуважение. А за что они Кравцова уважают? За то, что тот натуру звериную свою не прячет и прятать не пытается. Диверсанты уверены в том, что натура людская порочна и неисправима. Им виднее. Они каждый день жизнью рискуют и каждый день имеют возможность наблюдать человека на грани смерти. И поэтому всех людей они делят на хороших и плохих. Хороший, по их понятиям, тот человек, который не прячет зверя, сидящего внутри него. А тот, кто старается хорошим казаться, тот опасен. Самые опасные люди те, которые не только демонстрируют свои положительные качества, но и внутренне верят в то, что являются хорошими. Отвратительный, мерзкий преступник может убить человека, или десять человек, или сто. Но преступник никогда не убивает людей миллионами. Миллионами убивают только те, кто считает себя добрым. Робеспьеры получаются не из преступников, а из самых добрых, из самых гуманных. И гильотину придумали не преступники, а гуманисты. Самые чудовищные преступления в истории человечества совершили люди, которые не пили водки, не курили, не изменяли жене и кормили белочек с ладони».

– Александр Павлович, и ты это хотел утаить? От меня, от своего учителя?

– Да нет же! Сам дочитать не успел, клянусь. Левую руку на рельсы, полиграф на все места.

– Маленькая ложь рождает большое недоверие, Штирлиц. Кстати, не забыл, как зовётся африканская птичка?

– Да помню я, помню. Но всё-таки, кто прав? Что лучше, Сергей, цинизм или воспитанность?

– Забыл, о чём тебе шеф толковал? В одно ухо влетело, в другое вылетело?

Я замешкался, не сразу сообразил, кто это – шеф.

– Да мы с Вождём много о чём травили, всё больше я рассказывал. А в последнюю встречу он красным сверкал и веселился до упаду.

– Вот как? – в его голосе я почувствовал тревогу. – Ладно, потом обсудим. Я о вашей первой встрече. Право на вопрос.

– А, сапиенс и агрессивус?

– Вот именно. Главное ты усвоил? Для выживания и развития правила разные. Иногда полярные. А если их путают, происходят трагедии. И даже катастрофы.

– То есть? Единой оценки быть не может? И ничего не поделать? Действительно ничего?

– Почему? Сорок поколений. Если опять не сорвёмся.

– А быстрее?

– Я же сказал: если не сорвёмся. Хотя… ах да, ты же у нас не допущен. Кстати, обратил внимание: начальник особого отдела сменился? Так, о чём я? – он замялся. – Скажи, в последнее время ты испытывал дежавю? Даже не так. Допустим, новая книга, свежий фильм. И вдруг понимаешь: оно. Нет, ты уверен, ты точно знаешь: раньше не видел. Но ты ждал. Будто к тебе обращено, лично к тебе. Была пустота, и тут – ожидаемое заполнение. Будто слышишь голос, – слово голос он произнёс едва слышно – и вдруг…

…Та же картина: слепящее щупальце от Солнца к Земле. И ещё: лунный шарик, метнувшийся между взбесившейся звездой и обречённой планетой. И тот же, никогда не слышанный, но до жути знакомый голос:

– Защита – лунная тень. Список Шиндлера.

Ну же, ну! Ещё миг, и всё станет на место…

Но отвлёк Сергей:

– Палыч, Палыч, ты где? С тобой всё в порядке?

– Извини, задумался.

– Хватит задумываться, последний вопрос на сегодня. Давай.

А если попробовать?

– Что такое вторая производная?

– Ответ известен тебе.

– Не вижу.

– Ты ждёшь готовый отклик, но с твёрдым материалом надо иначе.

– Иначе – это…

– Отсекай лишнее. На сегодня хватит. Прощай.

– Сергей Олегович, книжку верни. И не прощай, а до свидания. Ай’л би бэк. Я вернусь, как молодые побеги возвращаются весной.

Сколько там натикало? А, блин, часики-то я сдал. А что же настенные? О, чёрт, как раньше не замечал: эскалатор-то мой ускоряется.

Сам виноват. Надо бы знать: эскалация, кроме лестницы, означает и возрастание. Возрастание скорости. Вторая производная расстояния по времени. Вторая производная – лишь на неё просвет…

Ступень десятая.
Вторая производная
Эскалатор, режим реального времени

Что искать нам в этой жизни?

Править к пристани какой?

Ну-ка, солнце, ярче брызни!

Со святыми упокой…

Владимир Высоцкий

Пусть вторая производная – хитрый ментальный вирус. На хитрую гайку – асимметричный ответ. Но нужен ключ.

– Где умный человек прячет лист?

– Умный человек прячет лист в лесу. Слышны крики попугаев и гориллов голоса. Конечно, какой Дарвин! Дуров, а не Дарвин. Человек – обезьяна, дрессированная по дьявольским технологиям. Дьявол – ангел-неудачник, не так ли?

Вернёмся к жёлтым обезьянам.

– Как думает обезьяна?

– А чёрт её знает.

– Хорошо, а как она не думает?

– А, да. Не умеет с упреждением.

– Что для обезьяны главное?

– Сейчас, сейчас. Выжить, вот что. Сиюминутная нужда – суть режима выживания.

– Наконец-то родил.

– Понял. Выжить – нужны уставы и понятия. Но не законы. И в этом разница между Ветхим и Новым. Распять его!

– А может, раз шесть? Хватит общих слов, на примере давай. Командуешь группой десантников, вас окружили, положение безнадежное. Твои действия?

– Вопрос решить с ранеными. И с радистом, знающим коды.

– Пристрелить?

– Шуметь нельзя. Зарезать – появится шанс. Группа идёт на прорыв – выполняет боевую задачу. Спасаем дивизию, даже армию. А может, и родину.

– Подумаешь, раненые. При выходе из окружения всё равно погибли бы.

– Суть в другом: легко войти во вкус.

– И тогда?

– Главный принцип выживания уже не работает.

– Главный принцип?

– Цель оправдывает средства. Я правильно понимаю? Есть две части. Часть первая – когда плохо. Но не зря: сегодня плохо, завтра хорошо. Это часть вторая. Ради неё всё и затевается.

– Стоп. Кем затевается?

– Людьми, конечно. Обезьяна о второй части не думает. Выживание – суть её жизни. Это у человека намерения всегда благие. Он думает о будущем.

– А чем это плохо?

– Завтра может и не настать. Если увлечься первой частью. Кто не за нас, тот против нас. Если враг не сдаётся, его уничтожают. И так далее.

В дом заходишь как

Всё равно в кабак,

А народишко —

Каждый третий – враг.[42]42
  Эдгар Аллан По. Низвержение в Мальстрем.


[Закрыть]

…И врагом становится любой.

Фанатизм – это когда удваивают усилия, потеряв из виду цель.[43]43
  Джордж Сантаяна.


[Закрыть]

Но можно ли разорвать? Даже безумная попытка, что открыла новое летоисчисление…

– А может быть, так надо? Военные технологии дают толчок. Развитие цивилизации… Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья. Так говорил Мастер.[44]44
  Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита.


[Закрыть]

– Чёрта лысого, это слова дьявола. И потом: какой цивилизации? В масштабах исторических – примитив, надрыв, изнеможение – и гибель неизбежная. Большого-то развития не будет. Группа остаётся без радиста. Где сегодня Персидское царство? Куда исчезла Золотая Орда? А Византия? И что случилось с Третьим Рейхом, не говоря о двух первых? А Единый Могучий?

Военные технологии? Сначала бомба, потом реактор. Хорошо, космос. Компьютер, замечательно. Большой прогресс. А душа? Святые смотрят с икон – и плачут.

Бросайте ж за борт всё, что пахнет кровью, —

Поверьте, что цена невысока![45]45
  Владимир Высоцкий. Пиратская.


[Закрыть]

– Кстати, у России богатейший опыт выживания.

– Прекрасно. Живы будем – не помрём.

– Но умные люди говорят: тому, кто хорошо владеет молотком, кажется, что кругом сплошные гвозди.[46]46
  Абрахам Маслоу.


[Закрыть]

– Ограничить режим выживания. Вовремя переключиться.

– Куда?

– На главный режим, этику жизни.

– Я тебе попереключаю!

– Всё, приехали. И что остаётся?

– Труд, труд и труд. Праздность – мать всех пороков. Главное, занять людей. Удвой удой, утрой удой! Не то пойдёшь ты на убой.

– Но ведь безработица…

– Сам говришь: приехали. А на чём? Пусть автомобили. Много, страшно много. Плохих. Зато сколько рабочих мест, от жестянщика до гробовщика.

– Чёрный юмор? А если серьёзно? Как организовать? Диверсии? Патрон и два нагана?

– Зачем? Надо поддержать отечественного производителя. Дальше он развернётся, это мы умеем. И главное – массовость. Люди ничего не почувствуют, в этом весь фокус. Никаких тебе: «Вы разрешаете?», «Вы подтверждаете согласие?». Никакой рубиновой вспышки.

Что-то ещё? Говори, прямым текстом давай. Можешь и покричать.

– Послушай, мужик! Да подними ты голову, сюда смотри. Ты что, купил тачку и решил, что крутой? Думаешь, ты имеешь машину? Это она имеет тебя.

Эй, крутой, теперь твоё место в дорожной пробке. Или в смотровой яме. А оттуда не выберешься, как болото засасывает. Не хватит ни времени, ни сил душевных – найти своё дело на Земле. А ну, в яму, быстро. В грунт, на минус полтора. Заживо.

Как это – не хочу? Тебя никто не спрашивает. Там, в яме, тепло и сыро. И вроде как при деле. А главное: сегодня без машины никуда. На чём добираться от дома до гаража? И потом, не у всех есть.

Давай, давай, залезай. Тебя что, ещё и уговаривать? Поверь, умирать легко. Восьмой ряд, тридцатый гараж, кооператив номер шестнадцать.

Чего упираешься? Ах, ты не обезьяна, стадному чувству не подвержен? А как семейный инстинкт? Уж твоя благоверная мозги тебе промоет, объяснит, почему наши люди в булочную на такси не ездят (что-то мешает, невидимая упругая сила). Ну вот, а ты не хотел. Всё уже, всё. Прощай.

– И чего ты хотел добиться? Как образец НЛП[47]47
  НЛП – нейро-лингвистическое программирование.


[Закрыть] – недурственно. Но и только. Неужели ты вообразил…

– Sapienti sat.[48]48
  Sapienti sat – умному достаточно (лат.).


[Закрыть]

– А если всё иначе? И вообще у меня иномарка.

– Имеешь всё, и без напряга? Прямо по Ильфу: с таким счастьем – и на свободе. Если это твоё – жму руку и по-хорошему завидую.

Но ведь бывает и так: бабла немерено, тёлок – вагон и маленькая тележка, а счастья нет. Слышал о таком деле: фальшивые ёлочные игрушки? Не слышал? Как всё запущено.

Фальшивые – блестят, но не радуют. Павлины, говоришь? Всё ты понял, только придуриваешься.

Время настало. Почему бы тебе не сказать, чего ты достиг?[49]49
  Станислав Витицкий. Бессильные мира сего.


[Закрыть]

Мало лежать на правильном боку. Скорость имеет значение. Скорость – производная. Но что-то ещё. Ах да, вторая. Вот она где всплыла, вторая производная. Похоже, кормовые огни. Последний раз встречаемся, времени на донышке.

Громкие удары секундной стрелки. Остаётся минута, только на выход. Главное правило – третье: нам не нужны трупы на скамейках. Пошёл обратный отсчёт.

– 60. 59…

Доварить кашу там, наверху…

…58…

На обычном огне, жарком и чадном…

…57…

– Ты когда-нибудь ходил на шхуне за креветками?[50]50
  К/ф «Форрест Гамп».


[Закрыть]

…55…

Тугой шквал затыкает глотку, и я беззвучно, как во сне, кричу:

Ты добычи не дождёшься,

Чёрный бумер, я не твой.

Выбор убогий: зоопарк или ферма? В зоопарке нет развития. И на ферме эволюция – стоп.

…53…

Прогресс? Прогресс – оружие обоюдоострое.

Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого его не окажется в нужное время.

Кинжал. Нож. Скальпель. Кастрация. Духовная кастрация, по самое команданте. Есть у нас специалисты и по этому вопросу. Кто бы сомневался.

…50…

Плывёт картинка, картинка плывёт.

Замысел всегда искажается.

Настоящий разведчик не верит никому. Даже себе.

…48…

Что ещё Белый говорил? Что-то про Шварца. Да-да. В фитнес-клубы побежали. Но почему Шварц? Артист? Есть и покруче. Не просто артист – Терминатор. Термо означает ещё и тепло. Тепло!

…45…

Ходу думушки резвые, ходу![51]51
  Владимир Высоцкий. Баллада о детстве.


[Закрыть]

…42…

Совсем близко. Но некогда, спутник уходит.

– Ну же, ну, включи воображение.

– Слов не хватает.

– Каких ещё слов, едрёна вошь? Русских? Инфернальных? Английских? Так в словарь загляни, Джеймс Бонд хренов.

Английский (горячо, очень горячо). Выручайте, господа! Я же ваш, буржуинский.

…40…

– Опять не выходит? А зрительный канал?

Зрительный? С английским? Так, так…

Бусинесс… Бусинес? Какой нахер бусинес? Так это ж по-ихнему бизнес так пишется.

– Где умный человек прячет лист?

– Умный человек прячет лист в лесу.

– Что масло на хлеб?

– Мажут масло на хлеб.

Сейчас, сейчас… Вот оно, из бизнеса:

Продакт плэйсмент.[52]52
  Product placement – реклама, незаметно внедрённая в произведение – фильм или книгу. К примеру, персонажи могут употреблять не просто водку, а «Бостон» или «Гостиный двор». Разновидность: автор в творениях как бы кстати упоминает другие свои книги. В отличие от традиционных видов рекламы, product placement не вызывает у человека недоверия и раздражения.


[Закрыть]

На войне любые средства годятся. Набор ограничен только целью. Какая на войне цель? Убить, отнять, захватить, отомстить, выпустить пар. Пар, туман, воздух…

Что-то воздуху мне мало —

Ветер пью, туман глотаю, —

Чую с гибельным восторгом:

Пропадаю, пропадаю![53]53
  Владимир Высоцкий. Кони привередливые.


[Закрыть]

…34…

Ребята, мир уже поделен – без вас. Вам не досталось даже стаканов.

А Илья Муромец лежит на печи. И всех стоящих девочек скоро увезут.

За моря, за океаны,

На чужбину, в забугорье,

К иноземным супостатам,

Вечно трезвым и богатым.

Так что вы уж как-нибудь так.

…30…

Ты можешь владеть матрицей: плохо, если матрица имеет тебя.[54]54
  Андрей Кураев, диакон храма св. Иоанна Предтечи на Пресне. // О. Банных, В. Белимов. – «Эксперт-Урал», 2005.


[Закрыть]

Времена грубого управления прошли.

Долой Большого брата![55]55
  Джордж Оруэлл. 1984


[Закрыть]

Да здравствует цензор! Идущие на месте приветствуют тебя.

В какое прекрасное время мы живём. Главлит не нужен, и сейфы спецхрана без надобности. Как много фильмов и книг, хороших и разных. Особенно разных.

– Где умный человек прячет лист?

– В лесу.

…Захлебнуться. Но почему, мне же наверх? И зачем эскалатор спускается в Океан?

Станем травой и кустами,

Станем водой и цветами.[56]56
  Аркадий и Борис Стругацкие. За миллиард лет до конца света.


[Закрыть]

…23…

А может, ну её нафиг, вторую производную? Мне что, больше всех надо? Мотать отсюда подобру-поздорову. Нам не нужны трупы на скамейках.

Куда вас, сударь, к чёрту, занесло?

И что обидно, из-за чужой проблемы. Чужой? Уже нет. Как это? Синдром приобщения. Зацепило – не оторваться.

…20…

И снова музыка, и опять «В пещере горного короля». Нет никакого короля, нет злой воли.

Все рабы – снизу доверху.[57]57
  Н. Г. Чернышевский.


[Закрыть]

Распять его!

…15

Всё. Пора.

Пятнадцать секунд – резерв на притирку. Ты подсудимый? Имеешь право – на скамью подсудимых.

Выход прямо: пуста была скамейка.