Текст книги "Технологии свободы"

4.5. Генерализация ВМ

4.5.1. ВМ – это процесс целенаправленного порождения тех или иных реалий сознания. ВМ как процесс безразлична к содержанию этих реалий. Можно развертывать цветные фигуры, ощущения тела, движения. Главной задачей при этом является не развертывание заранее заданных содержаний, а создание тех, что не были высказаны или продуманы заранее. После того как изучен процесс ВМ и его строение (внешний слой создаваемых содержаний сознания; слой намерений, развертывающихся в содержания сознания; слой чистой активности, порождающей намерения), он может использоваться для перевода в режим ВМ и остальных ПН-практик. В первую очередь это касается дКВ-техник, а также развертывания протоформ и не-форм. Здесь выявляются различия между работой с ПН-техниками, использующими автоматизмы сознания, и работой с опорой на активное и прозрачное порождение результатов.

Так, в своем первоначальном виде дКВ опирается на использование механизмов произвольного внимания и постепенное расширение зон управления вниманием. Современная цивилизация поощряет развитие концентративных механизмов, и способность к КВ является одним из критериев, определяющих адекватность человека по отношению к требованиям социальной среды. Поэтому начальная дКВ-техника использует концентративные механизмы, доводя их до срыва, после которого и начинается собственно дКВ. Переход от КВ к дКВ вписывается в принцип «ближайшего развития», когда осуществляется переход от хорошо наработанных форм к не отработанным, при этом сохраняется преемственность отдельных этапов работы. Так, первым шагом является распределение внимания между двумя разнесенными объектами (обычно на периферии поля зрения). Это вполне допустимое действие, которое основано на обычном механизме переключения внимания. Задачей становится всего лишь прекращение переключений, добавление к одному объекту внимания еще одного. Необычность этой позиции для сложившихся форм жизнедеятельности влечет за собой и необычное состояние – состояние ментальной тишины, при которой подавляется продукция любых фигур сознания (слов, образов, воспоминаний).

То же касается и переходов к протоформам, неформам и не-восприятиям. Так, например, при формировании абстрактной плоскости зрения (АПЗ) внимание смещается от содержимого поля зрения к полю зрения как таковому и далее к той визуально несуществующей «плоскости», на которую проецируются визуальные элементы и поле зрения. Отметим, что и поле зрения, и АПЗ актуально присутствуют в акте визуального восприятия, но внимание не выделяет их в качестве отдельного объекта. Смещение внимания на новый объект – это доступная человеку операция, хотя этот объект (в нашем случае – АПЗ) и не присутствует в актуальном опыте. Во всех этих действиях по формированию дКВ, АПЗ и т. д. мы как бы нажимаем на определенные кнопки управления вниманием и получаем заданный результат.

4.5.2. Развертывание дКВ-намерения и фона. После определенной практики дКВ становится стабильным состоянием, но теперь ему нужно придать функциональный характер и превратить его из объекта-состояния в объект-намерение, отличный от других состояний. Этот объект не конкретен, лишен чувственных проявлений и характеристик, это лишь намерение, готовность к преобразованию поля восприятия в новую, деконцентративную форму, интенция дКВ. Вот этот-то объект-интенция и может быть развернут в ходе ВМ точно так же, как и любой другой объект. Если при этом внимание направлено на поле восприятия, то развертывание дКВ-интенции непосредственно (без цепочки шагов) преобразует это перцептивное поле в деконцентративное. Так формируется фоновое восприятие как первичное по отношению к фигурному. Тогда фон не возникает как противопоставление фигурам, а порождается как первичный перцептивный феномен, и только потом фигура рождается из фона.

Теперь любое достигнутое состояние или переживание, становясь объектом внимания, может быть развернуто в ходе ВМ без опоры на специальные приемы. Если ранее психотехнический прием предполагал использование того или иного автоматизма и содержал в себе непрозрачную часть, то теперь, с переходом к развертыванию в ходе ВМ, непрозрачность устраняется, любое достигнутое состояние или переживание становится результатом прозрачных и осознанный усилий. Действительно, для того чтобы развернуть какой-либо результат, его нужно сначала пережить как чисто смысловое намерение, между тем как смысловое переживание, не замутненное чувственными формами, является ясным и понятным, и эта ясность сохраняется и в развернутых формах.

4.6. Бахтиярова Г. С., Бахтияров О. Г. ВМ: формулы и паузы

4.6.1. В своем начальном виде ВМ состоит из формул – вербальных, образных или смысловых. Формулы реализуются в одной из четырех фаз ВМ. Формулы четко разделены, равно как и фазы. Смысловое переживание «Я есмь» отделено от смыслового переживания «Я есть воля», 1, 2 и 3 фазы также отделены одна от другой. То же касается и развертываемых содержаний сознания. Между развертыванием красного и развертыванием зеленого цветов нет перехода – есть граница, отделяющая одно переживание от другого. Граница не существует как чувственное переживание, но вместе с тем она есть. Это не только интеллектуальный конструкт, существующий вне всякой связи с реальностью. Это специфический объект, лишенный каких-либо характеристик. Поскольку это все же объект, на нем можно сосредоточить внимание. Но это особое сосредоточение: внимание выделяет не то, что есть в сознании независимо от усилий, предпринимаемых практикующим, а то, что находится между двумя целенаправленно создаваемыми им содержаниями – формулами, образами или движениями. Внимание отмечает переход между двумя содержаниями как мгновенный скачок от одного содержания к другому и останавливает мгновение скачка, мгновение границы. Нужно сказать, что «граница» существует в языке, но не существует как объект восприятия. О границе можно говорить, но ее нельзя увидеть. Сосредоточение на границе и приостановка следующего шага позволяют «расширить» во времени этот особый объект и придать ему парадоксальный статус «существования несуществующего». Тогда лишенная пространственных, временны́х и модальных характеристик «граница» превращается в «паузу». «Расширенной границе», в силу значительной эмпирической неопределенности ее природы, можно придать значение и интервала времени между формулами (времени, потенциально насыщенного непроявленными смыслами), и не-формы (времени как такового, из которого рождаются интервалы), и не-восприятия (когда исчезают пространственные, временны́е и модальные характеристики паузы).

4.6.2. Обычная инструкция, направленная на выделение паузы, звучит примерно так: «Между фазами ВМ и между формулами есть граница. Закончив развертывание формулы, задержите внимание на той мгновенной паузе, которая отделяет ее от следующей. Задержите внимание на этой паузе, стараясь максимально ее удлинить. Во время удержания паузы не должно появляться никаких новых содержаний (мыслей, образов, воспоминаний, блужданий внимания по телу или по полю зрения и т. д.). Появление таких содержаний означает, что пауза закончилась».

Поскольку время удержания паузы не задается, она удерживается ровно столько, сколько позволяют возможности практикующего. Подобная же инструкция дается и в отношении удержания паузы между фазами. По мере расширения опыта практикующего пауза постепенно изменяет свою природу – от переживания чистого, не заполненного событиями интервала времени к не-восприятию.

4.6.3. Развертывание паузы в ходе ВМ. В начале обучения технике выявления промежутков между формулами и фазами паузы не являются составной частью ВМ. Однако со временем, когда паузы становятся устойчиво выделяемым объектом, их можно интегрировать в ВМ. Тогда пауза становится еще одной «формулой» и развертывается в ходе ВМ как и любое другое содержание. Вначале пауза привязывается к формулам ВМ, развертываясь наряду с ними как равноправная «формула» ВМ, но затем она становится самостоятельным содержанием ВМ. В отличие от других содержаний сознания, пауза не может быть развернута как результат намерения. Пауза развертывается между намерениями и не содержит в себе никаких смысловых компонентов. Мы фиксируем паузу не по ее содержанию (которого нет), а по развертыванию внимания, у которого нет объекта. Поскольку пауза лишена каких-либо содержаний, ее развертывание позволяет осознать противопоставление субъекта, как порождающей активности, и объекта, как результата такого порождения. Именно объекта как такового, а не какого-либо определенного объекта. Эффективность такой работы усиливается при сочетании ВМ с переходом в объектной линии к смысловому и субстанциальному слоям сознания. Без этой двойной работы достижение слоя чистой активности Сознания может затянуться на неопределенный срок.

4.6.4. Пауза и ментальная тишина. Нужно различать понятие паузы (как составной части ВМ) и понятие ментальной тишины (как части процедуры дКВ). Это различие не может быть выражено путем сравнительного описания свойств, качеств или характеристик, оно должно быть интеллектуально сконструировано, исходя из процедуры формирования и паузы, и ментальной тишины. Ментальная тишина понимается как вход в смысловой слой сознания. Утратив формальные характеристики, ментальная тишина подразумевает возможность выявления смысловых единиц вне их проявления в предметном и фоновом слоях. Пауза является иерархической совокупностью объектов внимания от амодальных смыслов до не-восприятия. Когда ментальная тишина лишается наполнения смыслами, она сама становится объектом и совпадает с одним из объектов семейства пауз – неформой (амодальной, т. е. лишенной проявленных свойств и качеств смысловой конфигурацией) или невосприятием (специфическим не-объектом, лишенным проявленных и непроявленных качеств, свойств и смыслов). Опыт выделения и развертывания пауз позволяет уточнить совпадения и различия пауз и МТ.

4.6.5. Паузы: формулы и модальности. После обретения достаточного опыта формирования пауз между формулами ВМ можно приступить к паузам между модальностями. Если пауза между формулами, как правило, является паузой-не-формой, то паузу между модальностями следует рассматривать как приближение к паузе-не-восприятию. Действительно, модальности достаточно четко отделены одна от другой и качественно, и по своей смысловой основе. «Между» модальностями «нет ничего», и даже целенаправленно конструируемые гибридные модальности четко отделяются от иных модальностей. Межмодальная пауза может формироваться как граница между развернутыми визуальными, соматическими и аудиальными дКВ. Более значимый результат получается при выделении пауз между развертываниями не-форм различной модальности. Пауза может быть выдержана именно как момент не-восприятия только при наличии предварительного опыта формирования не-восприятий.

4.6.6. Действия в паузе. Действия, осуществляемые в межмодальной паузе (движения, развертывание мыслей и образов), парадоксальны по своей природе. В паузе (особенно в межмодальной) нет причин для осуществления именно этого действия. Спонтанные действия также исключаются, поскольку спонтанное действие «приходит» извне, из «организма сознания», и опознается не как порожденное в ходе ВМ, а как помеха. Действия, развертываемые из межмодальной паузы, приближаются к акту порождения из слоя чистой активности. В самом деле, межмодальная пауза находится в статусе не-восприятия, и любой пришедший со стороны «проект действия» будет рассматриваться как нарушение паузы, в отличие от действия «из паузы», за которым следует действие, не опосредованное ни планом, ни намерением.

4.7. Кризис мотивации: лучшая мотивация – это отсутствие мотивации

4.7.1. Исчерпание мотивации в ходе ПН-практики. Психонетическая работа начинается по каким-то причинам. Мотивация для такого решения бывает самой разной (решение проблем, интерес к самому процессу работы, отождествление себя с неким идеальным образом и т. д.), однако сама направленность психонетической работы, как правило, не соответствует первичным мотивам. ПН-работа довольна напряженна, и исчерпание первичной мотивации происходит в течение первых нескольких месяцев занятий. Первым признаком кризиса мотивации является падение интереса к первичной технике – ВМ. Первые ступени ВМ оказываются изученными, вдохновляющие сопутствующие переживания уже не вызывают того энтузиазма, который сопровождал первичные эффекты ВМ и дКВ. Именно в этот период практикующие сталкиваются с процессом ВМ как активности, порождающей мотивации. Если можно развернуть формулы, цвет, фигуры, действия, состояния, то почему нельзя так же развернуть и мотивации?

Приведем отрывки из обсуждения темы исчерпания мотивации и психонетического ответа на эту проблему.[17]17
  http://alfa.psyhonetika.org/blog/olga/13–03–13–1672


[Закрыть] Из отчета О. У.:

«В очередной раз, заставив себя сделать ВМ, я почувствовала имитацию процесса волевой медитации, словно ее делала не я, или я делала для чего-то или кого-то.

В связи с некоторыми события ми практика перестала быть актуальной для моей повседневной жизни. Это связано с переменой приоритетов. Одни сменили другие, а те, что ушли, словно забрали с собой необходимость делать волевое усилие. Но несвобода никуда не делась, поэтому понимание, что без медитации не обойтись, по-прежнему остаётся.

Последняя медитация прошла будто в пустоте, где никого нет. Из ниоткуда и в никуда. Без причины и задачи, никому не нужная и никем не требуемая. В ней было дико некомфортно, потому что я не видела в ней своей роли. Казалось, что она выполняется вопреки моему желанию и против меня самой. Но в то же время это был процесс мой, и выглядело это так, будто я делаю плохо себе.

Тогда я задалась вопросом: почему я так противлюсь собственным усилиям? Здесь я почувствовала разочарование от того, насколько этот процесс может быть неоправданным. Это недоверие к себе относительно своих действий. Словно я не разрешаю себе ничего сделать, потому что не получу от этого выгоды. Гораздо проще посвятить свои усилия кому-то определенному или во имя чего-то определенного, где понятны и видны со стороны выгодные условия. И тут я поймала себя на привязке к ценностям. С этого момента медитацию стало трудно делать, словно первый раз.

Будто приходится учиться заново ходить, потому что раньше я ходила для кого-то, а теперь кто-то забрал с собой мои ноги».

Из отзыва П., ранее столкнувшегося с мотивационным кризисом и успешно его разрешившего:

«Свобода – она такая. … Свобода – она всегда без причин, задач, приоритетов и требований. Она ни хорошая, ни плохая. Вопрос только в том, что я хочу из ее условий сделать. Или не сделать. И поощрения не будет ни от кого. Даже от себя, бывает. Можно пойти налево, можно направо. Можно не идти. Можно и не думать вообще. Ни хорошо, ни плохо. Просто „вот так вот“.

„Здесь я почувствовал разочарование от того, насколько этот процесс может быть неоправданным. Это недоверие к себе относительно своих действий“. По моим личным ощущениям, это – симптомчики хорошей внутренней свободы».

4.7.2. Опыт ВМ, понимаемой как чистая активность, позволяет выявить действия, осуществляемые вне мотивации. Мотивационный кризис может быть преодолен за счет введения более общей мотивации (обычно это апелляция к образу себя, как «волевого человека, который, сцепив зубы, преодолевает…»), но перспективнее начать развертывать мотивацию «просто делать» из ВМ, а потом развертывать действия, минуя мотивационный слой. Для этого нужно выявить мотивацию как объект работы и последующего отвержения. Вначале развертывается условная мотивация («я хочу соответствовать нормативам ПН-сообщества», «я хочу доказать себе, что я могу» и т. д.), затем развертывание прекращается на уровне намерения и выделяются два компонента – содержание развертывания, которое может быть произвольным, и компонент мотивации как таковой, абстрактной мотивации, относящейся к классу не-форм, подобно абстрактной плоскости зрения. Абстрактная мотивация развертывается таким же образом, как и любая не-форма. Теперь на эту развертываемую абстрактную мотивацию накладывается намерение развернуть определенное действие. Мотивирующий момент стал абстрактным, и можно сказать, что мотивацией стало отсутствие мотивации.

Но этот вариант преодоления мотивационного кризиса применим при наличии опыта чистой активности. В случае если кризис наступает на более ранних стадиях, возможен и более мягкий вариант. Обычно мотивацией считается стремление либо достичь позитивного результата, либо избежать негативного, либо преодолеть сопротивление. Тем не менее действия вне мотивации возможны, хотя в обычной жизни такие действия обычно являются следствием мотивации, выходящей за рамки текущей ситуации (в том числе и целенаправленной попытки совершить немотивированное действие). Ряд последовательных итераций по обнаружению скрытой мотивации приводит к внезапному переживанию действия вне обусловленности. Этот (пусть даже кратковременный) опыт чистой активности позволяет понять, что возможно и действие само по себе, не спонтанное, а полностью осознанное, но не направляемое никаким мотивом, действие как творческий, ни на что не направленный акт. Действие совершается подобно тому, как создается стихотворение или картина.

4.7.3. Творческий акт как пример немотивированного действия. Собственно, чистый творческий акт часто характеризуется как беспричинный и немотивированный, иногда даже связанный с потенциальными неприятностями и потерями для тех, кто его совершил. Но и здесь следует различать творческий акт как результат спонтанной активизации «спящей» смысловой зоны и творческий акт как развертывание импульса активности, находящего адекватный смысл для своего выражения. Субъективный опыт в первом и во втором случае различен. Спонтанная активизация часто выражается формулами «мне открылось… через меня пришло» (т. е. нечто развернулось перед субъектом). Сам процесс формирования творческого продукта становится внешним вынуждающим объектом для «Я». Результат же созидающей активности обычно выражается словами «Я создал» (т. е. источником является сам субъект, а объектом – не спонтанный процесс развертывания творческого продукта, а сам продукт). Но в любом случае переживание творческой активности изображает действия чистой воли.

Л. Шестов в эссе «Творчество из ничего. А. П. Чехов»:[18]18
  Шестов Л. И. Начала и концы. // Соч.: в 2 т. Т. 2. Томск: Водолей, 1996.


[Закрыть]

«Я сказал, что противно человеческой натуре творить из ничего. Но вместе с тем природа часто отнимает у человека готовый материал и вместе с тем повелительно требует от него творчества. Значит ли это, что при рода противоречит самой себе? Что она извращает свои созданья? Не правильнее ли допустить, что понятие об извращении имеет чисто человеческое происхождение».

4.7.4. Дополнительные упражнения. До обретения опыта реального осознанного немотивированного действия можно, в рамках обычной ПН-работы на основе первичной мотивации, показать, «на что похоже» это действие. Внемотивационное действие иллюстрируется дополнительными техниками – нестандартными движениями на фоне тотальной дКВ, исключающей появление предваряющих движение образов или планов. Задача произвести заранее незапланированное действие так, чтобы оно было осознанным, а не спонтанным, и при этом не сопровождалось языковым или образным «приказом», позволяет создать модель немотивированного действия и сделать шаг в сторону реализации этой модели в реальности. Такому действию не предшествует напряжение, порождающее мотивацию, поскольку все напряжения уже «растворились» в общем фоне тотальной дКВ.

Отсутствие «разрядки напряжения» в ходе осуществления незапланированного нестандартного действия позволяет понять сам принцип «действия вне мотивации». Упражнение в подобном действии постепенно снимает преграды, отделяющие свободную необусловленную волю от действия. Надо учитывать, что волевой импульс обычно модифицируется по мере прохождения через все более организованные и дифференцированные слои Сознания и системы откликов на внешние стимулы, провоцируя дополнительные мотивации (как позитивные, так и негативные). Описанное упражнение в увязке с высшими ступенями ВМ, когда наряду с намерениями развертываются и длительные паузы (а значит, появляется опыт переживания не-форм и не-восприятий), позволяет резко уменьшить искажения, которым подвергается волевое намерение в реальной психической среде.

4.8

ВМ является инструментом пробуждения свободной воли, но она не тождественна самому пробуждению.

ВМ – изображение волевого действия, спроецированное на обусловленную психическую среду конкретного человека. ВМ изображает волю, какой бы она была, если бы весь Мир ограничивался текущей ситуацией, в которой реализуется ВМ. По мере утончения и развития ВМ расширяются рамки этого условного (сослагательного) «если бы»-Мира, оставляя источник и направленность активности за своими пределами. ВМ развивается в тесной связи со слоем сознания, за пределы которого выводится источник совершения внутренних действий. Так, на первых этапах ПН-практик источник ВМ-активности перемещается в смысловой слой, и действия, формируемые ВМ, перестают определяться поступающими стимулами предметного слоя и сложившейся системой реакций на них. Но и в этом случае формируемые в ВМ намерения определяются архетипическими установками смыслового слоя. Если объектом становится смысловой слой, то ВМ позволяет переместить источник активности за его пределы и выйти тем самым из-под архетипической и ценностной обусловленностей. Когда объектом работы становится субстанциальный слой, то выведение активности за его пределы и означает пробуждение Воли. Т. о., число шагов, необходимых для пробуждения Воли, конечно, но следует признать, что эти шаги требуют огромных усилий.

4.9. «Я есмь, Я есть Воля, Я есть Наблюдение»

Вне опыта волевой активности наблюдение равнозначно внешнему (по отношению к «Я») детерминированию. Однако наша задача состоит в превращении наблюдения в активность. Отражение уже содержит в себе аспект активности: наблюдение избирательно. Так, гештальтизация предполагает разные варианты организации перцептивного потока. Есть смысл вводить формулу «Я есть наблюдение» на поздних стадиях изучения ВМ, хотя реальное движение идет от операций наблюдения: первоначальные операции ВМ заданы инструктором/инструкцией и вначале наблюдается результат – возрастание уровня активности, понимаемой на начальной стадии как усиление способности и мотивации к действию. Формула «Я есть наблюдение» выводит в осознание аспект Сознания-как-отражения, но в связке с формулой «Я есть воля» доминирование будет оставаться за волей.

Наблюдение выявляет свою активную природу при исчезновении наблюдаемого: остается лишь активность наблюдающего. Но это может быть реализовано лишь при достижении субстанциального слоя Сознания (не-восприятия).

Наблюдение в ВМ ведет к осознанию акта наблюдения, в результате содержанием ВМ становится не само наблюдение, а воспроизведение осознания акта наблюдения. Усилия по осознанию субъектны, но сам акт наблюдения становится объектом. В этот момент ВМ смещается на поддержание усилий по осознанию акта наблюдения.

4.10. Понимание воли

Итогом ВМ является переживание Воли. Под Волей понимается необусловленная активность – граничная реальность, не допускающая привычного обращения с нею как с одним из явлений предметного мира. Но применительно к обычному опыту «воля» трактуется не как граничная реальность, а как ее, реальности, отражение (при этом нередко еще и отражение не реальности, а понятия о ней) в психических структурах. Тогда воля начинает пониматься как способность осуществлять и поддерживать действие вне ситуационных стимулов и/или вопреки им. Но это может быть как проявлением воли (уже не как понятия, а как реальности), так и проявлением сильной внеситуационной мотивации (а это уже не воля, – воля безмотивационна). В ПН-практике внеситуационная мотивация и свободная воля должны различаться.

В исихастской практике принципиальным является разделение воли на ту, что под знаком γνωμη (познавательную, гномическую), и ту, что под знаком θηλημα (природную, телемическую). Как правило, в современной литературе эти понятия не различаются и под волей понимается только гномическая воля. Гномическая воля – это лишь свобода выбора между имеющимися возможностями и только этап в ПН-практике. Понимание воли как ничем не обусловленной активности ближе к понятию природной воли. Гномическую волю нельзя назвать в полном смысле волей – выбор предполагает некие основания, скрытые от принимающего решение, т. е. основания внеситуационные. Скачок к необусловленной Воле – это скачок через пропасть, и между θηλημα и γνωμη нет общей меры: «Ведь как допустить, чтобы от воли исходила воля?»[19]19
  Состоявшийся в провинции Африка диспут Максима с Пирром. – Цит. по: Диспут с Пирром преподобного Максима Исповедника и христологические споры VII столетия./ Пер. с греч.: Д. Е. Анфиногенов. М., 2004.


[Закрыть]

Волевой опыт выходит за рамки обычного опыта, но его нельзя назвать трансцендентным: трансцендентное – это то, о чем мы вообще ничего не можем сказать, кроме того, что оно за пределами всякого опыта. А воля переживается как реальность, и есть способы ее пробуждения, а не только рассуждения о ней. Воля находится по ту сторону и чувственно проявленного мира, и смыслового слоя сознания, но все же достижима и переживаема. Это отнюдь не широко распространенный опыт, но он есть у ряда наших современников, не говоря уже о сообщениях о подобных достижениях в достаточно древних текстах. Свободная (а значит, не обусловленная никакими факторами) воля и составляет сердцевину человеческого сознания, то, что отличает некоторых людей от известных нам других форм. Соприкоснуться с ней мы можем лишь в тех слоях сознания, которые находятся над любыми проявленными и смысловыми (непроявленными) реалиями сознания. В этом и парадокс – волю-то мы переживаем, будучи человеческими существами, но переживаем ее за пределами человеческих реалий, там, где эти реалии создаются и откуда транслируются. Воля «сделана» из Сознания, и это Сознание развернулось в человеческую психику. Но не наоборот: Сознание не принадлежит человеку и не есть его творение; оно, напротив, есть то, из чего творится человек.

В заключение темы ВМ – небольшой этюд:

4.11. Брызгалин С. В. Манифестация воли как образ жизни

Формула ВМ «Я есмь воля» означает осознание себя как воли, и это изменяет и самооценку, и оценку своей жизненной траектории. Вопрос «что делать и как жить» отпадает. Ответ прост: оставаться в осознании и быть свободным в действиях. Пробужденное состояние становится ценностью только при выделении воли как таковой. До этого момента можно лишь говорить о ценности этой позиции. Но слова превращаются в осознание и понимание того, почему к волевой позиции нужно стремиться только тогда, когда эта позиция становится реальностью. Наибольшая наша осознанность проявляется в моменты сознательного, волевого действия на пределе, что, собственно, само по себе не ново. А что такое предельные практики? Это и тщательное и безжалостное выслеживание смутностей своего сознания и ограничений, и действия на пределах физических и интеллектуальных возможностей. В момент выхода на предел сознание и психические структуры отдают контроль воле. Отдают, потому что не могут справиться с ситуациями запредельного напряжения. И тогда стремление к обретению внутренней свободы, к проявлению своей воли, к «бытию вопреки» – превращается во внутреннюю мотивацию, в «бегство от несвободы». Тогда-то и начинается непредсказуемое поведение – не игра, не тренинг, а реальная форма существования. Порождение новых форм, – не ради форм и их использования, а ради самого процесса их порождения. И тут у нас появляется дальний план, эстетика волевых поступков, не обусловленных ни своими желаниями, ни ожиданиями окружающих. Появляется потребность видеть проявление воли не только в себе, но и в ком-то еще, что и становится новой мотивацией для внешних устремлений. Тут, собственно, и становится понятным различие между обычной жизнью и жизнью тех, кто определил свое «Я» как волю. Различие в делании. В ежедневных поступках. В ежеминутных действиях. Тогда становится понятным прошлое – старинные кодексы, своды правил, инструкции по внутреннему деланию. И понятно будущее – Цивилизация Воли, которая начинается с собственных действий. Делай себя свободным, и дай шанс другим достигнуть такого же состояния. Становиться свободным – значит выделять свою волю. Отделять свое волевое начало от смутностей сознания, которые на нем нависли. Отделять, понимая, что это процесс. Не квантовый скачок, который однажды случился – и всё… Напротив, это только начало пути длиною в жизнь. Тяжкий, ежедневный труд по удержанию своей свободы. Действия на пределе. Поиск своих пределов. И затем – преодоление их.

При пробуждении воли просыпается и желание обострять жизнь, дышать полной грудью преодолевающих.

Воля, как целепорождающая активность, трансцендентна любым мотивациям и побуждениям. Волевая активность не имеет никакого отношения к «требуется», «хочу» и «надо». Отличие волевого действия от других свидетельствуется в русском языке такими глаголами, как: «изволить», «повелевать», «велеть».

В состоянии спящей воли целеполагающие формы, порожденные различными личностными структурами («субличностями», если использовать терминологию психосинтеза), могут соответствовать друг другу или входить во взаимные противоречия. Совокупность личностных и субличностных структур составляет индивидуальную конфигурацию.

Целеполагающие формы, порожденные волей, могут соответствовать индивидуальной конфигурации, а могут и противоречить ей. Индивидуальные конфигурации приспособлены для решения определенного типа задач. Целеполагающая форма, созданная в соответствии с индивидуальной конфигурацией, не встречает в ней сопротивления и сразу приобретает статусы «надо», «хочу», «требуется», тем самым снижая сопротивление развертке волевой команды. Однако волевая позиция позволяет порождать и не свойственные личной конфигурации целеполагания. В случае когда волевое целеполагание не соответствует индивидуальной конфигурации, но принято решение о его воплощении, появляется возможность из волевой позиции внести изменения в индивидуальную конфигурацию таким образом, чтобы волевые целеполагания стали ей соответствовать.

Набор конкретных действий, которые приводят к созданию форм, соответствующих поставленной волей цели, можно назвать манифестацией воли. Деятельность в таком режиме требует дополнительной тренировки. Тренировочные действия направлены на создание простых целеполагающих форм из состояния максимальной субъектности и превращение этих целей в конкретные формы вопреки любым реакциям индивидуальной конфигурации. Тем самым создается практический навык различения этого типа действия.