Текст книги "Источники уголовного права Российской Федерации"

И действительно, обратившись к психологии и общей теории права, мы констатируем, что право как явление, формируемое в результате деятельности человека, подвергается воздействию всех тех факторов, которые влияют на поведение человека[61]61
  Правотворческую функцию, осуществляемую человеком, можно рассматривать под углом зрения особенностей его поведения. Источником поведения являются потребности живого существа, а поведение человека также всегда общественно обусловлено. В психологии указываются такие детерминанты поведения человека, как его собственные потребности, интересы и нужды, потребности, интересы и нужды других людей, система ценностей человека, природные (биологические) начала в человеке. См. об этом: Психологический словарь / Под ред. В. В. Давыдова, А. В. Запорожца, Б. Ф. Ломова и др. – М., 1983. – С. 260; Введение в психологию / Под общ. ред. А.В. Петровского. – М., 1996. – С. 259262; Психология личности: Хрестоматия. – Самара, 1999. – Т. 1. – С. 76; Психология личности: Хрестоматия. – Самара, 1999. – Т. 2. – С. 76, 145, 228.


[Закрыть]. В связи с этим не вызывает сомнения тезис о том, что юридические нормы являются субъективными по своему содержанию, зависят от таких факторов, как наклонности, теоретические взгляды, религиозные убеждения, нравы, опыт и т. п.[62]62
  См.: Коркунов Н.М. Указ. соч. – С. 56, 336; Гранат Н.Л. Указ. соч. – С. 6.


[Закрыть] Не следует недооценивать субъективные элементы, напрямую влияющие на формирование и реализацию правовых норм, в том числе во многом определяющие содержание оценочных понятий в уголовном праве, на что уже обращалось внимание в науке[63]63
  См., напр.: Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2 т. – М., 2000. – Т. 1. – С. 73, 149; Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. – М.: Юристъ, 1999. – С. 118; Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. – М.: ЦентрЮрИнфоР, 2001. – С. 54–55; Ковалев М.И. Советское уголовное право. – С. 21.


[Закрыть].

Значение социальных источников права проявляется в применении отдельных способов толкования норм права. Так, при использовании исторического способа толкования устанавливается смысл норм права, исходя из условий их возникновения. Такой способ предполагает установление социально-политического смысла нормы, выяснение социально-политической обстановки, сложившейся на момент ее толкования[64]64
  См.: Пиголкин А.С. Толкование нормативных актов в СССР. – М.: Госюриздат, 1962. – С. 86–94; Черданцев А.Ф. Указ. соч. – С. 82–85.


[Закрыть]. Это позволяет говорить о том, что соответствующие социально-политические факторы первоначально выступили в качестве социальных источников права.

Таким образом, социальные источники права – это факторы, влияющие на возникновение правовых норм, определяющие их содержание как в момент создания (правотворчества), так и в момент реализации указанных норм. Социальные источники права оказывают влияние на субъектов, участвующих в процессе создания и реализации норм права, формируя у них перспективно либо ретроспективно представление о норме права, ее содержании. Указанная взаимосвязь непременно должна учитываться при анализе содержания норм права.

Норма права – это стандарт социально одобряемого поведения, который первоначально формируется, как правило, в рамках норм иных социальных регуляторов и, прежде всего, в различных источниках религиозных и моральных норм. Изменение этих «материнских» социальных норм, социальных источников права, влечет изменение и содержания «дочерних» правовых норм. Указанная взаимосвязь имеет большое значение для правового регулирования. Так, ученые отмечают, что в отдельных случаях суды приспосабливают закон к изменившимся обстоятельствам, не предусмотренным законодателем[65]65
  См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Международные отношения, 2003. – С. 88–90.


[Закрыть]. Но нередко изменившиеся социальные источники права делают невозможной реализацию отдельных норм права.

А. В. Малько по этому поводу пишет: «Социальные интересы не только вызывают к жизни нормы права, но и “опровергают” некоторые из них»[66]66
  Малько А.В. Законные интересы советских граждан: Дис… канд. юрид. наук. – Саратов, 1985. – С. 27.


[Закрыть].

Как известно, право имеет общее с другими социальными регуляторами родовое начало. Следовательно, источник права должен также иметь определенное социальное содержание, что предопределено его генетическими особенностями, ведь зачастую правовым предписаниям предшествуют уже сложившиеся в жизни иные социальные нормы[67]67
  См.: Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. – М., 1982. – С. 17–18.


[Закрыть]. Подобное суждение актуально и для уголовного права[68]68
  См., напр.: Стромилова Н.П. Развитие норм об уголовной ответственности за убийство // История гос-ва и права. – 2002. – № 6. – С. 30, 34.


[Закрыть]. Можно привести немало примеров, которые касаются закрепления в уголовном праве запретов, являвшихся ранее религиозными, моральными (например, запрет на кражу, дачу ложных свидетельских показаний, оскорбление, клевету и т. д.). Это объективно сложившаяся практика регулирования общественных отношений. С. С. Алексеев отмечает, что в процессе «расщепления» мононорм запреты воплощаются в нормах морали, морально-религиозных нормах, оттуда они воздействуют на общественную жизнь и таким образом «воспринимаются правом». В связи с этим, по его мнению, при формировании и развитии права «ближайшим источником юридического регулирования» выступают мораль и религия[69]69
  См.: Алексеев С.С. Теория права. – С. 42.


[Закрыть].

Право как явление культуры не может рассматриваться в отрыве от своих культурных основ. А. В. Бутаков обоснованно отмечает, что культурологический метод играет универсальную роль в системе методов социального нормирования, служит первоосновой существования и развития других аналогичных методов, обеспечивает социальный контроль над всем нормотворчеством. В случае, «когда… норма права по определенным параметрам не соответствует требованиям уже существующих культурных универсалий, метод превращается в некий “фильтр” на пути проникновения такой нормы в социальное пространство». При этом культурное пространство рассматривается им как основание для функционирования и репродукции каждого из видов человеческой деятельности, а значит, и соответствующего пространства, выступает как маточное пространство, нормы которого являются «тем воском, посредством которого создаются нормы различных видов человеческой деятельности»[70]70
  Бутаков А.В. Нормативный структурализм и современное Российское государство: Методологическое исследование. – Омск: ОмГУ, 1996. – С. 1819, 23.


[Закрыть]. Таким образом, все виды человеческой деятельности, в том числе правотворчество, можно рассматривать как виды культурной деятельности человека. Сходные суждения высказывают и другие авторы[71]71
  См., напр.: Лукашева Е.А. Указ. соч. – С. 3.


[Закрыть].

Явления, содержащие социальные нормы, рассматриваются как источники права также вследствие институциональных начал в социально-нормативном регулировании. Поскольку правовые нормы выступают разновидностью норм вообще, им присущи общие для всех норм свойства[72]72
  См.: Кудрявцев Ю.В. Нормы права как социальная информация. – М.: Юрид. лит., 1981. – С. 62.


[Закрыть]. Необходимость институциональной трактовки права как социального нормативного регулятора уже обосновывалась в научной литературе[73]73
  См.: Алексеев С.С. Теория права. – С. 66–68.


[Закрыть]. Если исходить из того, что право есть только вид социальных регуляторов, наряду с моралью, религией, политикой, иными социальными регуляторами, то необходимо констатировать, что право нельзя рассматривать в отрыве от данных регуляторов, поскольку они именно в своей системе совместно, а не по отдельности, реализуют свои функции. В данном случае право представляется как видовое понятие, а родовым является именно социальная нормативная система (существуют также понятия «система нормативного регулирования», «система нормативной культуры», «нормативная система культуры» и т. п.)[74]74
  Там же. – С. 68. См. также: Нижечек В.И. Советское право в системе
  нормативного регулирования социалистических общественных отношений. – Иркутск, 1973. – С. 123; Кравченко А.И. Культурология. – М.: Академический Проект; Трикста, 2003. – С. 93, 108; Фролов С.С. Социология: Учебник. – М.:
  Гардарика, 1999. – С. 42.


[Закрыть]. В указанной системе правовые нормы активно взаимодействуют с иными социальными нормами[75]75
  См.: Лукашева Е.А. Указ. соч. – С. 70; Нижечек В.И. Указ. соч. – С. 98, 100; Сырых В.М. Теория государства и права. – М.: Юридический дом «Юстиц-информ», 2001. – С. 105.


[Закрыть]. В результате такого взаимодействия правовые и иные социальные нормы становятся тесно взаимосвязанными между собой, в том числе и по содержанию.

Содержание нормы права определяется не только правом, но и иными явлениями. Это вытекает из природы нормы права как разновидности норм вообще, имеющих стандартное (шаблонное) содержание[76]76
  См.: Фролов С.С. Указ. соч. – С. 42; Нижечек В.И. Указ. соч. – С. 74; Джери Д., Джерри Д. Большой толковый социологический словарь. – М.: Вече-Аст, 1999. – Т. 1. – С. 493; История политических и правовых учений: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. В. С. Нерсесянца. – М.: Норма, 2001. – С. 616617.


[Закрыть]. В норме права как определенном шаблоне невозможно предусмотреть все заблаговременно[77]77
  См.: Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н. Указ. соч. – С. 207; Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. – С. 83; Ткешелиадзе Г.Т. Указ. соч. – С. 9.


[Закрыть]. Процесс правотворчества, который в основном осуществляется посредством восхождения от конкретного к абстрактному, не в состоянии охватить всего многообразия общественных отношений, поэтому затрагивает лишь наиболее существенные их черты[78]78
  См.: Спиридонов Л.И. Социология уголовного права. – М.: Юрид. лит., 1986. – С. 94; Черданцев А.Ф. Указ. соч. – С. 30; Першина И.В. Интерес в праве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. – Н. Новгород, 2002. – С. 29.


[Закрыть]. Норма права в силу своей природы не может содержать абсолютно все признаки социально полезного поведения. Поэтому при применении правовая норма вступает во взаимодействие с иными социальными нормами, включающимися в таком случае опосредованно в правовое регулирование. Такая практика существовала еще на заре цивилизации, когда с появлением права «источник права… играл роль своего рода моста, соединяющего традиционные нормы с потребностями развития общества»[79]79
  Теория права и государства: Учебник для вузов / Под ред. Г. Н. Манова. – М.: БЕК, 1995. – С. 148.


[Закрыть]. Подобный подход пока еще применяется законодателем, например, при регулировании уголовно-правовых отношений посредством использования оценочных понятий в уголовном законодательстве, отсылающих часто к нормам иных социальных регуляторов, определяющим их содержание (например, понятия «особая жестокость» в п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, «аморальное поведение потерпевшего» в ч. 1 ст. 107 УК РФ и т. д.).

В рамках взаимодействия между правом и иными социальными регуляторами праву не всегда принадлежит ведущая роль. Неправовые социальные нормы имеют также большое значение. Далеко не везде право в системе социального регулирования занимает ведущую позицию. Например, в странах Дальнего Востока (Китай, Япония и др.) право вовсе играет незначительную роль, дополняя мораль и философскую доктрину[80]80
  См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. – С. 354–377.


[Закрыть].

В науке существуют различные точки зрения на проблему классификации указанных социальных регуляторов[81]81
  См.: Тарановский Ф.В. Указ. соч. – С. 66–68; Карбонье Ж. Юридическая социология. – М.: Прогресс, 1986. – С. 155; Нижечек В.И. Указ. соч. – С. 76–77; Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. – Т. I. – С. 178–179; Сырых В.М. Теория государства и права. – С. 95; Головкин Р.Б. Право в системе нормативного регулирования современного российского общества: Автореф. дис…канд. юрид. наук. – Н. Новгород, 1998. – С. 14.


[Закрыть]. В основном выделяются следующие виды социальных норм: 1) правовые; 2) моральные (нравственные); 3) обычаи; 4) нормы общественных организаций, корпоративные нормы; 5) религиозные нормы; 6) политические нормы[82]82
  Указанная классификация достаточно условна, поскольку в настоящем исследовании не ставилось цели определить систему социальных норм.


[Закрыть]. Названные социальные нормы оказывают большое влияние на формирование и реализацию правовых норм.

Прежде всего нормы права всегда были и остаются тесно связанными с религиозными нормами[83]83
  Данный процесс можно проследить на примере римского права, которое не только основывалось на религиозных нормах, но и активно их защищало (см. об этом, напр.: Жреческие коллегии в Раннем Риме: К вопросу о становлении римского сакрального и публичного права. – М.: Наука, 2001. – С. 299–308; Юлий Павел. Пять книг сентенций к сыну. Фрагменты Домиция Ульпиана. – М.: Зерцало, 1998. – С. 135–137.


[Закрыть]. Религиозные тексты стали, по сути, одними из первых письменных источников права[84]84
  См.: Проблемы общей теории права и государства / Под ред.
  В. С. Нерсесянца. – С. 213.


[Закрыть]. Значение религиозных норм сейчас особенно заметно в религиозных правовых системах, в которых источниками права являются в основном религиозные источники[85]85
  См.: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. – Т. I. – С. 115; Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. – С. 308–317, 330–332.


[Закрыть]. Но велика роль указанных норм и в континентальной правовой семье, к которой принадлежит Россия. Право, в том числе уголовное, тесно связано с нормами христианской религии, а также ислама[86]86
  См, напр.: Тер-Акопов А. Христианские начала и их развитие в российском праве // Российская юстиция. – 2001. – № 7. – С. 67; Мысловский Е. Религиозно-светские начала уголовно-правовых норм // Российская юстиция. – 1997. – № 5. – С. 7–8; Он же. Религиозно-светские начала уголовно-правовых норм // Российская юстиция. – 1997. – № 4. – С. 10–12; Мисроков З. Особенности формирования уголовно-правовой политики на Северном Кавказе // Законность. – 2002. – № 10. – С. 33–36.


[Закрыть]. Нормы права «находят в религии нравственные опоры»[87]87
  Теория права и государства: Учебник для вузов / Под ред.
  Г. Н. Манова. – С. 128.


[Закрыть]. Именно такие «опоры» и должны рассматриваться как разновидность социальных источников права, которые, безусловно, оказывают на него различное влияние[88]88
  См.: Тер-Акопов А. Указ. соч. – С. 67.


[Закрыть]. Нередко религиозные нормы используются при создании правовых, в том числе уголовно-правовых, норм. Так, общеизвестно, что основные религии мира содержат запрет на совершение таких деяний, как убийство, кража, клевета, которые одновременно запрещены и в уголовном праве (например, ст. 105, 129, 158 УК РФ).

Моральные нормы также находятся в тесной взаимосвязи с правовыми нормами. Так, в книге первой Дигест Юстиниана записано изречение римского юриста Ульпиана: «Юриспруденция есть познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом»[89]89
  Дигесты Юстиниана. – М.: Статут, 2002. – С. 87.


[Закрыть]. Большое значение морали в социальном регулировании и ее тесная связь с правом являются общепризнанными. Ученые справедливо отмечают, что право во многом обосновано именно моралью, данные социальные регуляторы имеют общие существенные признаки, определяемые единой сферой общественных отношений, единое функциональное назначение как регуляторы общественных отношений, единые структурные элементы, единую категорию справедливости и т. д.[90]90
  См.: Алексеев С.С. Теория права. – С. 69–70; Лукашева Е.А. Указ. соч. —
  С. 119, 128; Фролов С.С. Указ. соч. – С. 47.


[Закрыть]

Право закрепляет, охраняет, защищает от нарушений моральные нормы, которые признаются и разделяются всем обществом или большей его частью[91]91
  См.: Сырых В.М. Теория государства и права. – С. 105.


[Закрыть]. В результате правовые нормы становятся взаимоувязанными с охраняемыми моральными нормами. В связи с этим определенную часть норм права можно понимать и применять лишь с учетом соответствующих моральных норм (например, понятия действий, порочащих честь и достоинство человека, явного неуважения к общественному порядку), изменение моральных норм влечет изменение содержания норм права[92]92
  Там же. – С. 106.


[Закрыть].

Следует сказать, что моральные нормы имеют особое значение в контексте отечественной правовой системы, поскольку «нормы права и нормы нравственности в сознании русского народа недостаточно дифференцированы и живут в слитном состоянии»[93]93
  Кистяковский Б.А. Указ. соч. – С. 370.


[Закрыть].

Как известно, морали присуще изменяющееся содержание[94]94
  См.: Нижечек В.И. Указ. соч. – С. 276; История политических и правовых учений: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. В. С. Нерсесянца. – М.: Норма, 2001. – С. 616–617.


[Закрыть]. Это позволяет говорить об определенной изменчивости и содержания нормы права, которое меняется под воздействием изменения содержания связанных с нею соответствующих моральных норм. Подобное изменение норм морали может повлиять на само существование правовых норм, которые могут устареть в случае их несоответствия новым представлениям о нравственности[95]95
  См.: Ильин И.А. Теория права и государства. – М.: Зерцало, 2003. – С. 114.


[Закрыть].

Таким образом, социальные источники права тесно взаимосвязаны с нормами права, определяют их содержание в процессе создания и реализации.

На основании вышеизложенного можно сделать следующие выводы. Под источниками права необходимо понимать: 1) в широком смысле слова – факторы, которые оказывают влияние на формирование и реализацию норм права (социальные источники права); 2) в узком смысле слова – явления, в которых содержатся нормы права.

Предложенная классификация источников права вполне может быть использована в уголовном праве, а потому далее требуется рассмотреть вопрос об источниках норм уголовного права.

§ 2. Источники норм уголовного права

Прежде чем перейти к исследованию вопроса об источниках современного уголовного права России, представляется необходимым кратко остановиться на основных этапах исторического пути развития системы источников отечественного уголовного права.

Первоначально уголовно-правовые отношения на Руси регулировались обычными нормами. Обычай долгое время являлся ведущим источником уголовного права. К моменту образования Киевской Руси в древнерусском обществе господствовало обычное уголовное право, которое выражалось в судебных решениях, обрядах, обычаях, пословицах и поговорках[96]96
  См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. – С. 15.


[Закрыть].

С развитием русского государства в число источников уголовного права вошли различные нормативные акты (прежде всего, княжеские акты), а также судебные решения. Указанные источники права нашли свое отражение в таком историческом памятнике, как «Русская правда»[97]97
  См.: Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. – М.: Проспект, 2000. – С. 4–27.


[Закрыть]. Материалом для создания «Русской правды» также выступили обычаи и византийское право[98]98
  См., напр.: Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России. – М.: Зерцало, 2003. – С. 13–14; Волков К.А. Судебный прецедент и его роль в регулировании уголовно-правовых отношений: Автореф. дис…канд. юрид. наук. – Иркутск, 2002. – С. 13; Кулыгин В.В. Указ. соч. – С. 16; Исаев И.А. История государства и права России. – М.: Юристъ, 1994. – С. 14.


[Закрыть]. Наиболее ранними письменными памятниками русского права являются договоры Руси с Византией (911, 944, 971 гг.), которые содержали нормы уголовного права [99]99
  См.: Исаев И.А. Указ. соч. – С. 13; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. – С. 19.


[Закрыть].

В Средние века основными источниками русского уголовного права становятся нормативные правовые акты, в том числе княжеское законодательство, акты Боярской думы, Земских соборов, распоряжения приказов, акты церковного права. Церковное уголовное право берет начало в X в. и находит свое выражение в церковных княжеских уставах, законодательных актах греческого церковного права[100]100
  См.: Курс советского уголовного права. (Часть Общая). – Л.: Изд-во ЛГУ, 1970. – Т. 2. – С. 527; Суворов Н.С. Учебник церковного права. – М.: Зерцало, 2004. – С. 156–179, 250–259.


[Закрыть], позднее его источниками выступали «Кормчая книга», «Правосудье митрополичье», «Стоглав» и др.[101]101
  См.: Исаев И.А. Указ. соч. – С. 41, 50–52.


[Закрыть]

В этот исторический период появляются также такие памятники русского уголовного права, как Псковская и Новгородская судные грамоты, Судебник 1497 г., Судебник 1550 г., Соборное уложение 1649 г.[102]102
  См.: Титов Ю.П. Указ. соч. – С. 27–36, 36–42, 43–50, 50-147.


[Закрыть] Налицо преобладание нормативных правовых актов в системе источников уголовного права, которые все же остаются тесно связанными с судебной практикой, выступавшей одним из основных источников уголовного права вплоть до Уложения 1649 г.[103]103
  См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. – С. 128–129; Фельдштейн Г.С. Указ. соч. – С. 14–16.


[Закрыть]

В XVII в. впервые в России появились военно-уголовные законы [104]104
  См.: Сергиевский Н.Д. Русское уголовное право. Часть Общая: Пособие к лекциям. – Пг., 1915. – С. 27.


[Закрыть]. Это время в системе источников уголовного права ознаменовалось также уменьшением роли обычая, значение которого, по мнению Н. Д. Сергиевского, в России сохранялось до конца XVII в. Тем не менее Уголовное уложение 1903 г. все еще признавало обычай источником уголовного права в отношении инородцев[105]105
  Там же. – С. 36.


[Закрыть]. В. В. Кулыгин считает, что обычай вытесняется из числа источников уголовного права, начиная с реформ Петра I, когда «усиливается значение внедряемых сверху законодательных актов, скопированных с западноевропейских образцов»[106]106
  Кулыгин В.В. Указ. соч. – С. 8.


[Закрыть].

В XVIII в. нормативный акт выходит на ведущие позиции в системе источников уголовного права[107]107
  См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. – С. 185.


[Закрыть]. В это время принимается Артикул воинский 1715 г.[108]108
  См.: Титов Ю.П. Указ. соч. – С. 169–199.


[Закрыть], который рассматривается как первый отечественный военно-уголовный кодекс.

Основными источниками русского уголовного права в XIX в. являлись Свод законов Российской империи 1833 г. (том XV), Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.[109]109
  См.: Российское законодательство Х-ХХ веков. – М.: Юрид. лит., 1988. – Т. 6: Законодательство первой половины XIX века. – С. 174–309.


[Закрыть]

Отмеченная тенденция возрастания роли закона в системе источников уголовного права не привела к исчезновению иных элементов данной системы. Так, в середине XIX в. В. Спасович выделял, наряду с Уложением о наказаниях, такие источники уголовного права, как уголовные законы военно-сухопутного и морского ведомств, церковные законы, а также обычное право инородцев[110]110
  См.: Спасович В. Учебник уголовного права. – СПб., 1863. – Т. I. – Вып. 2. – С. 329–331.


[Закрыть]. Кроме того, существует мнение, что в тот период в России источником уголовного права признавался судебный прецедент[111]111
  См.: Волков К.А. Указ. соч. – С. 15.


[Закрыть].

В конце XIX – начале XX в. в русском уголовном праве начинает все больше утверждаться принцип «nullum crimen nulla poena sine lege»[112]112
  См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. – С. 127.


[Закрыть]. В 1903 г. принимается Уголовное уложение, которое было основным, но также не единственным источником русского уголовного права. Например, Н. Д. Сергиевский в качестве источников уголовного права в этот период предлагал рассматривать: 1) уголовное законодательство (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., Уголовное уложение 1903 г., Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 г., воинские уставы о наказаниях, карательные церковные законы, применяемые церковно-судебной властью, и т. д.); 2) обычай, т. е. юридическое правило, возникшее помимо законодательства и получившее, в силу вековой давности, значение обязательной нормы [113]113
  См.: Сергиевский Н.Д. Указ. соч. – С. 19–36.


[Закрыть]. При этом Н. Д. Сергиевский различал два вида обычая как источника уголовного права: 1) народный обычай в тесном смысле, т. е. правило, вырабатываемое и устанавливаемое народом помимо писаного права; 2) судебный обычай, вырабатываемый судебными учреждениями, который является разъяснением закона и его пополнением в том объеме, в каком это допускается самим законом[114]114
  Там же. – С. 35–36.


[Закрыть].

Н. С. Таганцев, в отличие от Н. Д. Сергиевского, не склонен рассматривать судебную практику как источник уголовного права, но при этом и не абсолютизирует значения Уголовного уложения 1903 г., указывая наряду с ним такие источники уголовного права, как обычай, Уложение о наказаниях 1845 г., законы, устанавливающие уголовную ответственность за отдельные преступления, военно-уголовные законы[115]115
  См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. – С. 122–129, 168, 200–218.


[Закрыть].

В 1917–1919 гг. в России источниками уголовного права выступали постановления Временного правительства, обращения к населению советского правительства, постановления съезда Советов, декреты, наказы местных Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, инструкции Наркомюста, судебная практика[116]116
  См.: Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. – М.: ИкД «Зерцало-М», 2002. – Т. 1: Учение о преступлении. – С. 23, 24; Исаев И.А. Указ. соч. – С. 270–272.


[Закрыть]. Не утрачивает в этот период своего значения и судебный прецедент. В 20-х годах XX в. в России ученые считали его ведущей формой правотворчества[117]117
  См.: Исаев И.А. Указ. соч. – С. 355.


[Закрыть]. Признание возможности применения социалистического правосознания после революции 1917 г., наряду с институтом аналогии в соответствии со ст. 10 УК РСФСР 1922 г., некоторые авторы рассматривают как санкционирование возможности применения судебного прецедента[118]118
  См.: Волков К.А. Указ. соч. – С. 16.


[Закрыть].

Затем советская нормотворческая практика полностью переориентировалась на нормативный правовой акт, который станл ведущим источником уголовного права. Первым систематизированным советским уголовным законом стали принятые Наркомюстом РСФСР Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г., которые были попыткой обобщения практики судов и трибуналов. Далее последовали УК РСФСР 1922 г.[119]119
  См.: Собрание узаконений РСФСР. – 1919. – № 66. – Ст. 590; 1922. – № 15. – Ст. 153.


[Закрыть], отдельные уголовные законы, в том числе: Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г., Положение о воинских преступлениях 1924 г.[120]120
  См.: Собрание законодательства СССР. – 1924. – № 23. – Ст. 201.


[Закрыть], УК РСФСР 1926 г.[121]121
  См.: Собрание узаконений РСФСР. – 1926. – № 80. – Ст. 600.


[Закрыть], различные постановления ЦИК и СНК. Причем последние являлись подзаконными актами и вместе с тем часто содержали уголовно-правовые нормы[122]122
  См., напр.: Декрет СНК РСФСР от 12 января 1923 года «Об освобождении от уголовной ответственности граждан, уклонившихся от учета военнообязанных, но явившихся на общий переучет в 1923 году» // Собрание узаконений РСФСР. – 1923. – № 3. – Ст. 61.


[Закрыть].

Во время Великой Отечественной войны основным источником уголовного права становится законодательство военного времени, комплексно регулировавшее общественные отношения, в том числе и уголовно-правовые. Часто в одном акте содержались нормы трудового, административного, уголовного, гражданского и других отраслей права. Например, в постановлении Государственного Комитета Обороны от 19 октября 1941 г. «О введении осадного положения в г. Москве» ограничивалось уличное движение, регулировались вопросы охраны порядка в Москве, привлечения к уголовной ответственности нарушителей порядка, а также предусматривался расстрел на месте провокаторов, шпионов, прочих агентов врага, призывающих к нарушению порядка[123]123
  См.: Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учебное пособие. – М.: МГУ, 1994. – С. 274.


[Закрыть]. Можно привести и другие аналогичные примеры[124]124
  См., напр.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 года «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и строительстве» // Ведомости Верховного Совета сСсР. – 1942. – № 6; постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 13 апреля 1942 года «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней» // Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учебное пособие. – С. 274–277.


[Закрыть].

Следующим этапом явилось принятие Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., законов об уголовной ответственности за государственные преступления, об уголовной ответственности за воинские преступления, УК РСФСР 1960 г.[125]125
  См.: Ведомости Верховного Совета РСФСР. – 1959. – № 1. – Ст. 6, 8, 10; 1960. – № 40. – Ст. 591.


[Закрыть] и Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г.[126]126
  См.: Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. – 1991. – № 30. – Ст. 862.


[Закрыть]

Такая ориентация на нормативный акт полностью исключала возможность официального признания судебного прецедента одним из источников уголовного права. В то же время данная проблема актуализировалась наличием вопроса о правовой природе руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР[127]127
  См.: Волков К.А. Указ. соч. – С. 16.


[Закрыть].

Вопреки принципу «nullum crimen nulla poena sine lege», подзаконные акты в уголовном законодательстве СССР играли весьма значительную роль. Указы Президиума Верховного Совета СССР, хотя и носили подзаконный характер, являлись широко распространенными источниками уголовного права, осуществляя конкретизацию уголовного закона путем формулирования дополняющих его нормативных положений[128]128
  См.: Галкин В.М. Соотношение норм уголовного права с нормами других отраслей права // Проблемы совершенствования советского законодательства. – М., 1977. – Труды 8. – С. 106; Исаев И.А. Указ. соч. – С. 400–412.


[Закрыть].

Попытка законодательно определить круг источников уголовного права была предпринята в ст. 2 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., согласно которой круг актов уголовного законодательства ограничивался данными Основами, общесоюзными законами, устанавливающими ответственность за отдельные преступления, УК союзных республик. Однако эта попытка окончилась неудачей. Указы Президиума Верховного Совета СССР, содержащие нормы уголовного права, принимались и после принятия данных Основ уголовного законодательства, формально не предусматривавших наличия подобных нормативных актов[129]129
  См.: Галкин В.М. Уголовное законодательство СССР и зарубежных социалистических стран: источники, структура, действие // Проблемы совершенствования советского законодательства. – М., 1983. – Труды 26. – С. 125–126.


[Закрыть]. Например, уголовно-правовые положения содержались в указах Президиума Верховного Совета СССР от 4 марта 1965 г. «О наказании лиц, виновных в преступлениях против мира и человечности и военных преступлениях, независимо от времени совершения преступлений», от 10 августа 1979 г. «О порядке выполнения обязательств, вытекающих для СССР из Конвенции о передаче лиц, осужденных к лишению свободы, для отбывания наказания в государстве, гражданами которого они являются»[130]130
  См.: Ведомости Верховного Совета СССР. – 1965. – № 10. – Ст. 123; 1979. – № 33. – Ст. 540.


[Закрыть].

Ученые, рассматривая вопрос о перечне источников уголовного права, существовавших во время действия УК РСФСР 1960 г., в своих исследованиях также не ограничивались рамками указанной выше ст. 2 Основ уголовного законодательства. Так, В. П. Коняхин предлагал считать, помимо УК РСФСР 1960 г., источниками уголовного права: 1) указы Президиума Верховного Совета СССР; 2) УПК РСФСР и ИТК РСФСР; 3) руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда СССР (РСФСР)[131]131
  См.: Коняхин В.П. Нормы Общей части УК РСФСР: содержание, виды, функции: Автореф. дис… канд. юрид. наук. – М., 1985. – С. 7.


[Закрыть]. И. И. Солодкин в состав советского уголовного законодательства того времени включал:

1) общесоюзные уголовные законы: а) Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г.; б) Закон об уголовной ответственности за государственные преступления 1958 г.; в) Закон об уголовной ответственности за воинские преступления 1958 г.; г) отдельные общесоюзные уголовные законы, устанавливающие ответственность за иные преступления, посягающие на интересы СССР (в том числе отдельные указы Президиума Верховного Совета СССР); д) общесоюзные законы, содержащие, наряду с иными нормами, отдельные нормы уголовно-правового характера;

2) уголовные законы отдельных союзных республик[132]132
  См.: Курс советского уголовного права. (Часть Общая). – Л.: Изд-во ЛГУ, 1968. – Т. 1. – С. 53–54.


[Закрыть].

При всей неоднозначности советской нормотворческой практики в сфере уголовного права следует констатировать, что в законодательстве того времени (ст. 2 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., ст. 2 УК РСФСР 1960 г.) допускалось наличие нескольких нормативных правовых актов, относящихся к источникам уголовного права.

Наконец, в 1996 г. был принят современный УК РФ, который является уникальным в своем роде нормативным правовым актом, претендующим на статус единственного источника уголовного права РФ.

По указанным выше причинам мы не можем, во-первых, согласиться с наличием традиции существования единственного источника уголовного права в России[133]133
  См. об этом: Новое уголовное право России. Общая часть: Учебное пособие. – М.: Зерцало; Теис, 1995. – С. 5, 16.


[Закрыть], во-вторых, признать достаточно обоснованными попытки воплотить в жизнь эту идею, которая исторически не в полной мере соответствует потребностям уголовно-правового регулирования.

Далее рассмотрим вопрос о современных источниках уголовного права России. Уголовное право есть отрасль права, состоящая из уголовно-правовых норм[134]134
  См., напр.: Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Указ. соч. – С. 23–24.


[Закрыть]. Поэтому в исследовании при указании на источники данной отрасли мы будем использовать понятия «источник уголовного права» и «источник норм уголовного права» как синонимы [135]135
  Термин «источник норм права» уже был предложен в науке (см. об этом: Зивс С.Л. Указ. соч. – С. 22).


[Закрыть].

В настоящее время государством точно определена требуемая форма выражения норм уголовного права – уголовный закон, что рассматривается, например, С. Л. Зивсом как одна из предпосылок законности. По его мнению, уголовно-правовые нормы должны облекаться только в форму закона[136]136
  Там же. – С. 17–18; см. также: Пикуров Н.И. Теоретические проблемы межотраслевых связей уголовного права: Дис… д-ра юрид. наук. – Волгоград, 1998. – С. 10.


[Закрыть], что, как нам представляется, не исключает возможности появления иных источников уголовного права, круг которых в конечном счете определяется, исходя из потребностей общества, а не только лишь требований государства.

Следует выразить сомнения в обоснованности попытки ограничения круга источников уголовного права только уголовным законом, которая встречает поддержку среди ученых[137]137
  См., напр.: Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. – Т. 1: Учение о преступлении. – С. 80; Курс советского уголовного права. – М.: Наука, 1970. – Т. 1. – С. 156, 168–169.


[Закрыть]. Сторонники данной точки зрения также полагают, что отдельные нормативные положения уголовно-правового характера, которые содержатся в законодательных актах, относящихся к другим отраслям права, в том числе в уголовно-процессуальном, уголовно-исполнительном законодательстве, включаются в уголовный закон. По их мнению, уголовный закон может содержать одну или несколько уголовно-правовых норм[138]138
  См.: Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. – М., 1967. – С. 3233, 65; Курс советского уголовного права. – М.: Наука, 1970. – Т. 1. – С. 165.


[Закрыть].

Указанное суждение небесспорно, поскольку при таком подходе в рамки уголовного законодательства безосновательно включаются нормативные акты различной отраслевой принадлежности, имеющие иной предмет регулирования, что противоречит понятию отрасли законодательства. Кроме того, представляется неточным подход к понятию законодательства, при котором в него включаются как собственно нормативные правовые акты, так и отдельные их части[139]139
  См.: Теория права и государства: Учебник для вузов / Под ред. Г. Н. Манова. – С. 182.


[Закрыть]. В этом случае происходит подмена основного элемента отрасли законодательства, которым становится не нормативный правовой акт, а отдельное нормативное предписание, что не укладывается в понятие законодательства. У нас есть основания полагать, что уголовное законодательство имеет иной состав и не является единственным источником уголовного права.

Основным аргументом сторонников признания УК РФ единственным источником уголовного права служат положения ч. 1 ст. 1, ст. 3 УК РФ, согласно которым уголовное законодательство состоит только из УК РФ, определяющего преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, включающего новые законы, предусматривающие уголовную ответственность. Вместе с тем мы предлагаем согласиться с мнением, что перечисленные нормы в большей степени направлены на своеобразное определение роли указанного законодательного акта, реализуемых им функций. Например, Н. С. Таганцев, обращаясь к ст. 1 Уголовного уложения, в соответствии с которой преступным может быть признано только деяние, запрещенное уголовным законом, отмечал, цитируя Объяснительную записку к Уголовному уложению, что подобное определение преследует цель устранить возможность «облагать наказаниями поступки хотя и сходные с какими-либо преступными деяниями, но прямо в законе не воспрещенные»[140]140
  Таганцев Н.С. Указ. соч. – С. 165–167.


[Закрыть]. Поэтому можно согласиться с тезисом, что категоричность уголовно-правовой формулировки принципа законности носит во многом функциональный, а не абсолютный характер[141]141
  См.: Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России: понятие, принципы, политика. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 43; Мадьярова А.В. Указ. соч. – С. 269.


[Закрыть]. В отмеченных положениях УК РФ формулируется уголовно-правовая гарантия соблюдения прав и свобод человека и гражданина при установлении преступности и наказуемости деяний, которая заключается в воспрепятствовании нарушению данных прав и свобод путем принятия актов, не включающихся в УК РФ и ухудшающих положение лиц, совершивших общественно опасные деяния. Вместе с тем эта гарантия не исключает необходимости корректировки уголовного закона в целях улучшения положения названных лиц, развития норм УК РФ в других источниках уголовного права. В связи с этим можно согласиться с теми авторами, которые призывают «отказаться от ставшего догмой указания на УК как на единственный источник отрасли уголовного права»[142]142
  Пудовочкин Ю.Е. Источники уголовного права Российской Федерации // Журнал российского права. – 2003. – № 5. – С. 64.


[Закрыть].

В науке уже давно существует точка зрения о множественности источников уголовного права. Так, М. Д. Шаргородский предлагал различать источники уголовного права, включающие нормы, которые не создают новые составы преступлений и потому не отличаются от источников иных отраслей права, и источники уголовного права, которые предусматривают новые составы преступлений и имеют специфические черты. По его мнению, источниками уголовного права следует также считать подзаконные акты высшего исполнительного органа государственной власти, которые: 1) устанавливают нормы в пределах бланкетных санкций, ранее определенных в уголовном законе; 2) содержат ссылки на уголовный закон[143]143
  См.: Шаргородский М.Д. Указ. соч. – С. 125, 142.


[Закрыть].

А. С. Шляпочников высказал мнение о том, что специальным источником уголовного права могут быть, кроме закона, иные акты органов государственной власти общенормативного характера, когда сам уголовный закон на них ссылается (например, Закон о преступлениях против военной службы)[144]144
  См.: Шляпочников А.С. Указ. соч. – С. 20–21.


[Закрыть].

В последнее время растет число авторов, высказывающихся в пользу расширения перечня источников уголовного права[145]145
  См., напр.: Коняхин В.П. Источники уголовно-правовых норм Общей части. – С. 39–43.


[Закрыть]. Так, по мнению Л. Л. Кругликова, к источникам уголовного законодательства, помимо УК РФ, относятся: 1) конституционные положения уголовно-правового характера; 2) уголовно-правовые положения международных договоров РФ, не требующих принятия внутригосударственных актов применения; 3) отдельные нормативные акты СССР, сохраняющие свое действие на территории России; 4) нормативные акты об уголовной ответственности за преступления против военной службы, которые рассчитаны на применение в военное время; 5) уголовные законы, утратившие силу относительно деяний, совершенных в последующем, но распространяющиеся на деяния, совершенные в прошлом[146]146
  См.: Кругликов Л.Л. Источники и составные части уголовного законодательства Российской Федерации // Проблемы теории уголовного права: Избранные статьи. 1982–1999. – Ярославль, 1999. – С. 4б.


[Закрыть].

Н. Ф. Кузнецова источниками уголовного права предлагает признать: 1) уголовное законодательство; 2) Конституцию РФ; 3) ратифицированные международные договоры в сфере уголовно-правовых отношений[147]147
  См.: Кузнецова Н.Ф. Конституция Российской Федерации и уголовное законодательство // Вест. Моск. ун-та. Сер. 11: Право. – 1994. – № 5. – С. 42.


[Закрыть].

Ю. Е. Пудовочкин и С. С. Пирвагидов выделяют следующие источники уголовного права: 1) Конституцию РФ; 2) общепризнанные принципы и нормы международного права; 3) федеральные и федеральные конституционные законы РФ, в том числе УК РФ; 4) постановления Пленума Верховного Суда РФ[148]148
  См.: Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Указ. соч. – С. 157.


[Закрыть].

Кроме того, существует мнение, что к числу источников уголовного права, помимо УК РФ, необходимо относить судебный прецедент и правовой обычай[149]149
  См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. – С. 26.


[Закрыть].

Уголовное право как отрасль ограничено предметом правового регулирования. В состав данной отрасли не могут включаться нормы, регулирующие иные общественные отношения. Поэтому источником уголовного права РФ можно признать только такое явление, которое включает нормы, регулирующие уголовно-правовые отношения в Российской Федерации[150]150
  См.: Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Указ. соч. – С. 157.


[Закрыть]. Вместе с тем нет оснований для включения в перечень источников норм уголовного права тех источников права, которые содержат нормы, регулирующие данные отношения в исключительных случаях, в силу иерархии юридических норм. Здесь мы имеем в виду нормы государственного, международного права универсального характера, не имеющие отраслевой специфики, которые выполняют некую гарантирующую функцию, связанную в основном с обеспечением прав и свобод человека и гражданина.