Текст книги "Источники уголовного права Российской Федерации"

Так, источники права, которые содержат конституционные нормы, относящиеся к отрасли государственного права, могут применяться в уголовно-правовом регулировании в случаях, когда уголовно-правовые нормы противоречат конституционным нормам[151]151
  См.: Яцеленко Б.В. Правоположения в уголовном праве // Гос-во и право. – 2000. – № 6. – С. 36.


[Закрыть]. Но отсюда еще не следует, что конституционные нормы становятся при этом уголовно-правовыми, их отраслевая принадлежность и функциональное назначение остаются прежними. Источники права, содержащие только такие нормы, не могут включаться в систему источников уголовного права. Поэтому необходимо согласиться с Н. Д. Дурмановым в том, что конституционные нормы, являющиеся юридической основой уголовных законов, сами не могут быть отнесены к таковым[152]152
  См.: Дурманов Н.Д. Указ. соч. – С. 26.


[Закрыть]. Этот вывод справедлив и в отношении универсальных норм международного права, не имеющих основной функцией регулирование уголовно-правовых отношений.

Одна и та же норма права не может принадлежать сразу нескольким отраслям права. Иное противоречило бы тезису о наличии у каждой отрасли права собственных предмета и метода правового регулирования, например, закрепленное в ст. 54 Конституции РФ правило обратной силы закона, которое применяется не только в уголовном праве, но и в административном праве и иных отраслях отечественного права. Это, безусловно, в чистом виде норма государственного права, аналоги которой существуют в иных отраслях права. Вместе с тем, если отраслевые положения противоречат данной норме, именно она и подлежит применению.

Несомненно, что уголовное право тесно связано с иными отраслями права. Так, Н. И. Пикуров обоснованно выделяет два вида межотраслевых связей с участием уголовного права: 1) вертикальные иерархические, складывающиеся между уголовным правом и конституционным, международным правом, в которых уголовное право выступает как подчиненная отрасль; 2) горизонтальные, возникающие между уголовным правом и гражданским, административным правом, которые составляют нормативную инфраструктуру уголовного права[153]153
  См.: Пикуров Н.И. Указ. соч. – С. 34–40.


[Закрыть]. Но подобная взаимосвязь вовсе не свидетельствует о слиянии указанных отраслей права, наличии у них общих норм.

С учетом сделанных выше выводов мы предлагаем под источником норм уголовного права понимать явление правовой действительности, облеченное в определенную форму, признаваемое государством, содержащее уголовно-правовые нормы либо их элементы, которые регулируют уголовно-правовые отношения в Российской Федерации и относятся к ее правовой системе.

На наш взгляд, можно выделить следующие источники норм уголовного права.

Во-первых, это законодательство. В данную категорию источников включается, прежде всего, уголовное законодательство, состоящее из нормативных правовых актов, содержащих уголовно-правовые нормы, которое должно рассматриваться как основной, ведущий, но не единственный источник уголовного права. Кроме того, само уголовное законодательство не может ограничиваться только УК РФ 1996 г. К источникам уголовного права относятся также акты иных отраслей законодательства, в том числе Конституция РФ, отдельные федеральные законы, решения, принятые на референдуме Российской Федерации, акты законодательства РФ военного времени.

Во-вторых, в качестве источников уголовного права необходимо рассматривать источники международного права.

В-третьих, источниками уголовного права следует признать решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ.

В соответствии с предложенной нами выше классификацией источников права по такому основанию, как способ их признания государством, источники норм уголовного права также могут быть классифицированы по данному основанию следующим образом: 1) формальные, к которым относится только УК РФ – единственный акт, соответствующий требованиям к форме выражения норм уголовного права, изложенным в ст. 1, 3 УК РФ; 2) фактические, включающие в себя иные акты уголовного законодательства, акты других отраслей законодательства, решения, принятые на референдуме РФ, акты законодательства РФ военного времени, источники международного права, решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ. Более подробно указанные источники уголовного права будут рассматриваться в главе 2 настоящей работы.

Далее в рамках исследования системы источников уголовного права целесообразно сформулировать принципы ее построения. Системный подход позволяет установить те устойчивые динамические связи, которые существуют между рассматриваемыми источниками, определить роль каждого элемента в функционировании указанной системы.

В основном у совокупности источников права выделяются такие свойства, как системность и иерархичность[154]154
  См.: Зивс С.Л. Указ. соч. – С. 34; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. – С. 77.


[Закрыть]. По мнению Г. И. Муромцева, источники права образуют систему, отличающуюся иерархическим принципом построения, «при котором каждый из нисходящих источников права действителен лишь в той мере, в какой соответствует предписаниям вышестоящих источников»[155]155
  Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б. Н. Топорнин. – М.: Юристъ, 2001. – С. 410.


[Закрыть]. Между тем указанными выше свойствами охватывается не вся специфика совокупности источников уголовного права.

Признавая такое свойство, как системность источников права, мы хотели бы обратить внимание на принципы построения соответствующей системы применительно к уголовному праву. Система источников уголовного права должна строиться последовательно на основе предметного, иерархического, логического и функционального принципов, содержание которых заключается в следующем.

Предметный принцип отражает значимость отраслевого предмета правового регулирования. В систему источников уголовного права могут включаться только те явления, которые содержат нормы, регулирующие общественные отношения в соответствии с предметом правового регулирования уголовного права, т. е. уголовно-правовые нормы.

Согласно иерархическому принципу источники уголовного права должны располагаться в системе в соответствии с их юридической силой, начиная от имеющих большую юридическую силу к имеющим меньшую юридическую силу.

Логический принцип подразумевает, что источники уголовного права в системе располагаются по степени абстрактности содержащихся в них норм, начиная от более общих, абстрактных, к менее абстрактным, казуистичным. Такова логика построения системы права. «В праве переход от одной нормы к другой представляет собой саморегулируемый процесс; норма действует, так как она является исполнением более общей нормы: последняя, в свою очередь, действует, поскольку она представляет собой исполнение еще более общей»[156]156
  Зивс С.Л. Указ. соч. – С. 40–41.


[Закрыть].

Функциональный принцип предусматривает, что каждый источник в силу своего специфического содержания в системе осуществляет определенную функцию. Под функцией в данном случае понимаются те направления, по которым в рамках уголовно-правового регулирования реализуют свои задачи соответствующие источники уголовного права. Такой подход создает возможности для установления специфических характеристик конкретного источника уголовного права, его взаимосвязи с другими источниками, определения роли данного источника в уголовно-правовом регулировании.

На основании вышеизложенного система источников уголовного права может быть представлена следующим образом.

В систему источников уголовного права, прежде всего, входит Конституция РФ, которая имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории России. Конституция РФ, согласно общеизвестным положениям, является основой российской правовой системы, базой всего законодательства. Кроме того, данный акт содержит отдельные уголовно-правовые нормы. В. В. Тирский справедливо заметил, что конституционные положения «конкретизируются в уголовном законе» и определяют пределы уголовно-правовых ограничений[157]157
  См.: Тирский В.В. О некоторых моментах взаимосвязи Конституции и уголовного законодательства // Новая Конституция СССР и вопросы государства и права. – Томск, 1979. – С. 142.


[Закрыть]. Таким образом, функция, реализуемая указанным источником, заключается в установлении концептуальных основ уголовно-правового регулирования, создании условий для обеспечения прав и свобод человека и гражданина в уголовно-правовых отношениях, в разрешении коллизий между конституционными нормами и нормами уголовного права, в регулировании отдельных уголовно-правовых отношений.

В основу системы источников уголовного права также должны быть положены источники международного права, в том числе международные договоры РФ, источники, содержащие общепризнанные принципы и нормы международного права. Функция данного источника заключается в установлении основных начал уголовно-правового регулирования, имеющих международное значение, в обеспечении соблюдения естественных прав и свобод человека, борьбы с преступлениями, создающими угрозу международной безопасности[158]158
  В связи с этим ученые обоснованно анализируют УК РФ на предмет его соответствия международным стандартам, касающимся прав человека (см., напр.: Ледях И. Новый Уголовный кодекс РФ и международные стандарты по правам человека // Российская юстиция. – 1997. – № 1. – С. 4–6; Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. О соответствии уголовного законодательства международному стандарту по правам человека // Гос-во и право. – 2001. – № 9. – С. 42–48.


[Закрыть]. Кроме того, нормы международного права применяются для восполнения пробелов в уголовном законодательстве и разрешения коллизий между международным правом и уголовным правом РФ[159]159
  См.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. – С. 96–97.


[Закрыть].

Решения, принятые на референдуме Российской Федерации, по своей юридической силе уступают вышеназванным источникам. Исходя из ч. 3 ст. 3 Конституции РФ, ст. 3, 40 Федерального конституционного закона от 10 октября 1995 г. № 2-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации»[160]160
  См.: Собрание законодательства Российской Федерации. – 1995. – № 42. – Ст. 3921; 2004. – № 27. – Ст. 2710.


[Закрыть], данные акты также должны рассматриваться как источник уголовного права в случае наличия в их содержании уголовно-правовых норм. Этот источник призван осуществлять функцию по непосредственному регулированию народом Российской Федерации уголовно-правовых отношений.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 15 Конституции РФ следующим в иерархии источников уголовного права следует назвать уголовное законодательство, функция которого заключается в том, что оно предусматривает уголовную ответственность, т. е. устанавливает основания и принципы уголовной ответственности, определяет деяния, признаваемые преступлениями, меры уголовно-правового характера за совершение преступлений.

Акты иных отраслей законодательства, в том числе отдельные федеральные законы и иные нормативные правовые акты, акты законодательства Российской Федерации военного времени, являются следующим по значимости источником уголовного права. Их функция состоит в обеспечении реализации положений УК РФ. Законодательство РФ военного времени направлено также на регулирование уголовно-правовых отношений, связанных с совершением преступлений в военное время или в боевой обстановке.

Решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ также следует рассматривать как источники уголовного права России. Функция указанных источников заключается в восполнении пробелов в уголовном законодательстве в целях улучшения положения лиц, совершивших общественно опасные деяния, в развитии положений уголовного законодательства, обеспечении соответствия уголовного законодательства вышестоящим источникам уголовного права.

В рамках предложенного выше подхода не размывается значение уголовного законодательства, специфические функции которого не должны осуществляться иными элементами системы источников уголовного права. При этом указанная система, как нам представляется, в большей степени соответствует правовой реальности, потребностям уголовно-правового регулирования.

На основании сформулированных выводов может быть предпринята попытка разрешения проблемы конкуренции норм уголовного права и иных отраслей права, в особенности административного права[161]161
  См., напр.: Наумов А. Квалификация незаконного оборота гладкоствольного охотничьего оружия // Российская юстиция. – 2002. – № 9. – С. 47; Толмачев О. Нужно быть принципиальным в соблюдении принципов уголовного права // Российская юстиция. – 2002. – № 9. – С. 35–37; Волженкин Б. Мелкое хищение чужого имущества // Уголовное право. – 2002. – № 4. – С. 7–8.


[Закрыть]. Указанная конкуренция норм, на наш взгляд, отсутствует, поскольку соответствующие нормы, конкурирующие с нормами уголовного права, имеют иную отраслевую принадлежность[162]162
  Как справедливо полагают ученые, границы действия норм уголовного и административного права определяются согласно характеру и направленности соответствующих запретов (см., напр.: Алехин А.П., Кармолицкий А. А., Козлов Ю. М. Административное право Российской Федерации. – М.: Зерцало, Теис, 1996. – С. 42).


[Закрыть]. Данные нормы содержатся в нормативных правовых актах, которые имеют другой предмет правового регулирования, не включаются в систему источников уголовного права, не содержат норм, состоящих с нормами уголовного права в иерархических отношениях, что наблюдается во взаимодействии уголовного права с государственным и международным правом.

Полагаем, что на таком понимании данной проблемы основана и практика Конституционного Суда РФ. Так, в определении Конституционного Суда РФ от 5 июня 2003 г. № 217-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Верховного Суда Российской Федерации о проверке конституционности части первой статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации» прямо отмечается, что принятие нового административного закона не означает устранения или смягчения уголовной ответственности за совершение соответствующего деяния[163]163
  См.: Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. – 2003. —
  № 5.


[Закрыть].

Определением Конституционного Суда РФ от 16 октября 2003 г. № 375-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Смирнова Игоря Николаевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 188 и частью первой статьи 194 Уголовного кодекса Российской Федерации» было отказано в принятии к рассмотрению жалобы, касающейся оспаривания конституционности ч. 1 ст. 188 и ч. 1 ст. 194 УК РФ, предписывающих ответственность за контрабанду и уклонение от уплаты таможенных платежей, которые, по мнению заявителя, не содержат согласованного с нормами таможенного законодательства определения понятий «контрабанда» и «уклонение от уплаты таможенных платежей». В обоснование своего решения Конституционный Суд РФ отметил, что установление соотношения различных законодательных положений, выбор норм, подлежащих применению в конкретном деле, не входят в его компетенцию. По нашему мнению, Конституционный Суд РФ, не установив нарушения конституционных прав гражданина в приведенном выше примере, косвенно отказался признать возможность регулирования уголовно-правовых отношений нормами иной отраслевой принадлежности[164]164
  Документ опубликован не был, размещен в справочной правовой системе «Гарант».


[Закрыть].

Таким образом, КоАП РФ, Гражданский кодекс РФ и иные нормативные правовые акты, не содержащие уголовно-правовых норм, не могут регулировать уголовно-правовые отношения, в том числе применяться при определении наличия состава преступления, за исключением случаев, когда к таким актам отсылают бланкетные диспозиции уголовно-правовых норм. Но наличие такой отсылки не означает их включения в систему источников уголовного права, поскольку данный факт не влияет на отраслевую принадлежность содержащихся в них норм.

При этом необходимо отметить, что указанные выше акты имеют приоритет в пределах своего предмета правового регулирования. Следует согласиться с Н. И. Пикуровым в том, что «имплантированный в уголовное право» термин должен употребляться в том значении, в каком он используется при регулировании общественных отношений, с которыми он связан[165]165
  См.: Пикуров Н.И. Указ. соч. – С. 13.


[Закрыть]. Аналогичной точки зрения придерживаются и другие ученые[166]166
  См.: Жалинский А.Э. О соотношении уголовного и гражданского права в сфере экономики // Гос-во и право. – 1999. – № 12. – С. 50; Лопашенко Н.А. Еще раз об оценочных категориях в законодательных формулировках преступлений в сфере экономической деятельности // Уголовное право. – 2002. – № 3. – С. 39.


[Закрыть].

В рамках настоящего исследования необходимо рассмотреть вопрос об отнесении к числу источников уголовного права принципов права, представляющих собой главные исходные положения, на основе которых разрабатываются конституции и другие законы, а также производится их реализация[167]167
  См., напр.: Гранат Н.Л. Указ. соч. – С. 11–12.


[Закрыть].

Существуют две точки зрения на указанную проблему. Одни авторы предлагают рассматривать принципы права как один из источников права. Так, Г. И. Муромцев отмечает, что принципы права признаются источниками права в странах, правовые системы которых следуют естественно-правовой доктрине. Суды в случае пробелов в праве могут выносить решения на основе этих принципов. Названный автор полагает, что с принятием Конституции РФ в России впервые принципы права признаны источниками права[168]168
  См.: Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б. Н. Топорнин. – С. 411.


[Закрыть]. Сторонники данной точки зрения также обращают внимание на использование принципов права в практике Конституционного Суда РФ[169]169
  См.: Гранат Н.Л. Указ. соч. – С. 11–12; Кононов А. Принцип определенности правовой нормы в конституционном судопроизводстве // Уголовное право. – 1999. – № 2. – С. 78.


[Закрыть].

Существует и другое мнение, согласно которому принципы права не могут признаваться источниками права. Например, Т. В. Кленова полагает, что принципы права являются научной абстракцией[170]170
  См.: Кленова Т.В. Указ. соч. – С. 54.


[Закрыть]. Кроме того, звучит обоснованная критика самой естественно-правовой концепции права, которая обосновывает существование указанных выше источников[171]171
  См.: Кудрявцев В.Н. О правопонимании и законности // Гос-во и право. – 1994. – № 3. – С. 4–6.


[Закрыть].

Действительно, Конституционный Суд РФ в своих решениях зачастую ссылается на принципы права. Данный судебный орган активно использует общеправовые и конституционные принципы юридического равенства, неприкосновенности собственности и свободы договора, соответствия требованиям справедливости, принципы юридической (в том числе уголовно-правовой) ответственности, такие как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм[172]172
  См., напр.: постановление Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2003 года № 1-П «По делу о проверке конституционности положения части первой статьи 130 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П. Л. Верещака, В. М. Гладкова, И. В. Голышева и К. П. Данилова» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2003. – № 10. – Ст. 953; постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 2002 года № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 342, 371, 373, 378, 379, 380 и 382 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, статьи 41 Уголовного кодекса РСФСР и статьи 36 Федерального закона “О прокуратуре Российской Федерации” в связи с запросом Подольского городского суда Московской области и жалобами ряда граждан» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. – № 31. – Ст. 3160.


[Закрыть]. При этом Конституционный Суд РФ обращается только к тем принципам, касающимся уголовно-правовой ответственности, которые закреплены в УК РФ.

И все же представляется, что принципы права не могут рассматриваться в качестве источников уголовного права. Как известно, принципы права находят свое выражение, в правосознании, правовых нормах и правоотношениях[173]173
  См.: Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б. Н. Топорнин. – С. 411.


[Закрыть]. При этом принципы права, существующие в правосознании и правоотношениях, могут быть рассмотрены в рамках социальных источников уголовного права, а закрепленные в нормах права, они являются не формой их выражения, а, скорее, содержанием последних. Поэтому у нас нет оснований для включения принципов права в систему источников норм уголовного права.

Предложенная система источников отечественного уголовного права характерна для настоящего времени. Вместе с тем общественные отношения в силу своей динамичности в некоторых ситуациях требуют более оперативного правотворчества, учитывающего особенности конкретной ситуации. Такими ситуациями могут рассматриваться вступление государства в войну, массовые гражданские беспорядки, глобальные стихийные бедствия и т. п. Указанные ситуации характеризуются такими свойствами, как непредвиденность и чрезвычайность. Субъект правотворчества не в состоянии заранее предусмотреть их возникновение, предварительно урегулировать возникающие в связи с этим общественные отношения. Нормы права в таких случаях формулируются после наступления соответствующих событий. Не является исключеним и уголовное право, которое в подобные периоды существенно изменяется содержательно при неизменности требуемых форм его выражения.

На основании изложенного можно разграничивать ординарные и экстраординарные источники уголовного права по такому основанию, как характер обстановки, в которой они принимаются. Вторая группа источников характеризуется тем, что принимается после возникновения какой-либо непредвиденной чрезвычайной ситуации, угрожающей обществу и государству (например, война, стихийное бедствие в больших масштабах и т. д.), действует в пределах времени существования данной ситуации. При этом указанная группа источников обычно не соответствует заранее установленной форме существования источников уголовного права, является разновидностью фактических источников норм уголовного права. Ординарными следует признать все иные источники уголовного права.

Мы находим немало примеров существования экстраординарных источников уголовного права. Так, в 1917–1919 гг. во время гражданской войны экстраординарными источниками уголовного права выступали постановления Временного правительства, постановления съезда Советов, инструкции Наркомюста, не соответствовавшие какой-либо форме, предусмотренной на тот момент законодательством[174]174
  См., напр.: Исаев И.А. Указ. соч. – С. 270–272; Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. – Т. 1: Учение о преступлении. – С. 23–24.


[Закрыть]. В период Великой Отечественной войны источниками уголовного права выступали такие акты, как постановления Государственного Комитета Обороны, постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б)[175]175
  См.: Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учебное пособие. – М.: МГУ, 1994. – С. 274–277.


[Закрыть].

Таким образом, под источниками норм уголовного права следует понимать явления правовой действительности, облеченные в определенную форму, признаваемые государством, содержащие уголовно-правовые нормы либо их элементы, регулирующие уголовно-правовые отношения в Российской Федерации и относящиеся к ее правовой системе.

УК РФ не может рассматриваться как единственный источник норм уголовного права, к которым также необходимо относить Конституцию РФ, источники, содержащие общепризнанные нормы и принципы международного права, ратифицированные международные договоры РФ, решения, принятые на референдуме РФ, уголовное законодательство РФ, отдельные акты иных отраслей законодательства РФ, в том числе законодательства РФ военного времени, решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Необходимо отметить, что уголовное право как отрасль российского права имеет не только источники норм, но и социальные источники. В связи с этим следует рассмотреть вопрос о содержании понятия «социальный источник уголовного права».

§ 3. Категория социальных источников уголовного права

Подход к понятию источника уголовного права, при котором исследуются только источники норм указанной отрасли права, не позволяет нам выявить факторы, влияющие на процесс формирования уголовно-правовых норм, а также их реализации. В. П. Казимирчук и В. Н. Кудрявцев обоснованно считают, что задачей юридической науки является изучение права в жизни[176]176
  См.: Казимирчук В.П., Кудрявцев В.Н. Указ. соч. – С. 7, 20.


[Закрыть]. Следует согласиться также с тезисом, что «познание норм уголовного права не может осуществляться изолированно, лишь из самих себя, вне связи с социально-политическими задачами соответствующего правового регулирования»[177]177
  Мысловский Е. Религиозно-светские начала уголовно-правовых норм // Российская юстиция. – 1997. – № 4. – С. 10.


[Закрыть].

Узконормативный подход к понятию источника уголовного права лишает нас возможности полностью выявить действительное содержание норм уголовного права, неразрывно связанное с их социальными источниками, что существенно осложняет возможность правильного понимания и применения данных норм. Поэтому необходимо рассмотреть понятие социального источника уголовного права в целях определения всех тех явлений, которые помогают установить содержание уголовно-правовой нормы, связанное с явлениями, лежащими вне отраслевой правовой материи.

Согласно сделанным выше выводам предлагаем под социальными источниками уголовного права понимать явления, влияющие на возникновение уголовно-правовых норм, определяющие их содержание как в момент создания (правотворчества), так и в момент реализации указанных норм.

Нормы уголовного права часто не содержат исчерпывающих признаков тех общественных отношений, которые ими охраняются. Данные признаки имеются в нормах других отраслей права либо в нормах иных социальных регуляторов (мораль, религия и т. д.). На этом основании можно различать юридическое и социальное содержание норм уголовного права. При этом первое ограничивается теми признаками правила поведения, которые закреплены непосредственно в нормах уголовного права, а второе, более обширное по объему, определяется социальными источниками уголовного права.

Проблема социальных источников уголовного права нашла свое отражение в трудах отдельных авторов, которыми были сделаны выводы о том, что социальные источники уголовного права (факторы, вызывающие к жизни уголовный закон, объективные социальные закономерности и потребности, господствующая идеология, общественная психология, правовые традиции, а также все стороны духовной национальной культуры): 1) социально обусловливают форму уголовно-правовых предписаний[178]178
  См.: Наумов А.В. Форма уголовного закона и ее социальная обусловленность. – М., 1984. – С. 27.


[Закрыть]; 2) оказывают непосредственное влияние на содержание и форму уголовно-правовых запретов, определяют содержание уголовного закона посредством сознания и воли законодателя[179]179
  См.: Кузнецова Н.Ф., Злобин Г.А. Социальная обусловленность уголовного закона и научное обеспечение нормотворчества // Сов. гос-во и право. – 1976. – № 8. – С. 76, 79.


[Закрыть]. Между тем есть основания для исследования соответствующих явлений и в иной плоскости.

Особое значение в контексте анализируемых явлений имеет культурологический аспект. Уголовное право, безусловно, один из культурных феноменов. Его связь с культурой объективна. Как отмечает В. В. Кулыгин, уголовное право не может рассматриваться как самодостаточная система, поскольку функционирует в определенной социокультурной среде, которая оказывает влияние на все параметры регулирования уголовным правом общественных отношений[180]180
  См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. – С. 7.


[Закрыть]. Не вызывает сомнения наличие отмеченных указанным автором этнокультурных основ уголовного закона[181]181
  Там же. – С. 20.


[Закрыть].

Культура имеет большое значение для правотворчества в уголовном праве. А. Жалинский и А. Рерихт на примере Германии и Нидерландов убедительно продемонстрировали, что существующие культурные барьеры могут помешать применению взаимно заимствованных норм. Они пишут: «Уголовно-правовая норма может быть реализована, только если общество осуждает запрещаемое поведение, которое стоит за уголовно-правовой нормой. Нет согласия по этому поводу – норма не действует»[182]182
  Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. – М.: Спарк, 2001. – С. 46.


[Закрыть]. Этим подчеркивается тесная взаимосвязь уголовного права и всей совокупности иных культурных явлений, составляющих социальные источники уголовного права.

В науке делаются попытки систематизировать социальные источники уголовного права. Так, З. А. Незнамова считает, что под материальными источниками уголовно-правовых норм следует понимать: 1) государственную власть, так как правотворческая деятельность является разновидностью государственной деятельности; 2) правосознание; 3) обычай; 4) Конституцию РФ, поскольку она не включает уголовно-правовых норм, но определяет их содержание; 5) общепризнанные принципы и нормы международного права, поскольку они часто не определяют деяние как преступление, а выражают только намерение государства бороться с общественно опасными явлениями, не содержат санкции, не конкретизируют меру воздействия на преступника[183]183
  См.: Уголовное право. Общая часть / Под ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамовой. – М.: Норма, 2000. – С. 24–28.


[Закрыть].

Приведенное мнение представляется не вполне справедливым. Определенная часть указанных З. А. Незнамовой социальных источников уголовного права может рассматриваться и как источники его норм (Конституция РФ, источники, содержащие общепризнанные принципы и нормы международного права). Государственная деятельность и ее результаты понимаются нами как самостоятельные явления, в связи с чем трудно с признать государственную власть в качестве разновидности социальных источников уголовного права. Кроме того, социальные источники уголовного права находятся вне правотворческой и правоприменительной деятельности, вследствие чего к числу таких источников не может относиться правотворческая деятельность государства.

Глубоко проанализированы взаимосвязи уголовно-правовых норм с социальными источниками уголовного права Н. И. Пикуровым. Автор полагает, что любая норма требует для своей реализации «поле-проводник», позволяющее воплотить заложенные в ней требования и представляющее сложный механизм, который состоит из языковой, психологической, моральной, общекультурной систем. По его мнению, данный механизм обеспечивает «развертывание признаков нормы в сознании адресата, наполнение деталями, позволяющими применить ее требование к конкретной жизненной ситуации». В подтверждение своего тезиса Н. И. Пикуров также отмечает, что содержание ряда понятий («честь», «достоинство», «репутация»), которые используются в УК РФ, «не может быть раскрыто без обращения к общепринятым (нормативным) представлениям об этих социально-нравственных ценностях»[184]184
  Пикуров Н.И. Указ. соч. – С. 145–146.


[Закрыть]. Таким образом, функция указанного выше механизма заключается в конкретизации и детализации правового предписания в юридических рамках, определенных в законе. Н. И. Пикуров пишет: «Неюридический нормативный материал, находящийся за пределами правовых предписаний, формирует лишь условия реализации нормы»[185]185
  Там же. – С. 146.


[Закрыть]. Данный нормативный материал автор именует инфраструктурой уголовного права, под которой понимается «вся совокупность социальных норм, институтов и явлений, составляющих среду функционирования правовых норм», включающая: 1) общесоциальные неюридические явления; 2) юридические явления, лежащие вне границ отрасли уголовного права[186]186
  Там же.


[Закрыть].

В целом разделяя позицию Н. И. Пикурова, мы не согласны с ним в том, что соответствующие (неотраслевые) явления не устанавливают границы преступного поведения. Представляется, что в данном случае содержание «материнских» явлений, вызвавших к жизни уголовно-правовые нормы, охраняемых ими, напрямую корреспондирует содержанию данных уголовно-правовых норм, что сказывается на процессе криминализации деяния, определения его сущности, квалификации преступлений, назначения наказаний и т. д. Более подробно значение социальных источников уголовного права будет проанализировано ниже.

Проблема социальных источников уголовного права является достаточно обширной и многоаспектной. Поэтому в целях настоящего исследования мы не будем рассматривать данную проблему подробно и всесторонне, а ограничимся формулированием общих подходов к исследованию категории социального источника уголовного права. Кроме того, с целью определения значения социальных источников уголовного права в главе 3 настоящей работы мы рассмотрим некоторые из них: судебную практику, науку уголовного права, источники иных отраслей права РФ, иностранного и международного права.

На основе понятия социального источника уголовного права, о котором говорилось выше, указанные источники могут быть классифицированы следующим образом: 1) объективные источники

(общественные отношения в конкретных сферах жизни общества, нормы иных, помимо уголовного права, социальных регуляторов (религиозные, моральные, политические и иные), положения, выработанные правоприменительной практикой, наука уголовного права и др.); 2) субъективные источники (сознание, подсознание, иные психические явления, влияющие на формирование и реализацию норм уголовного права).

Общественные отношения в экономической, политической, социальной, культурной сферах жизни общества являются одним из основных социальных источников уголовного права. Между тем анализ их не служит предметом нашего исследования и должен осуществляться в рамках иных специализированных отраслей знаний.

В настоящее время среди социальных норм наибольшее влияние на уголовное право в России оказывают нормы морали. Это связано с особой ролью морали в процессе социального нормирования. Значимость указанной разновидности социальных регуляторов в механизме уголовно-правового регулирования является общепризнанной[187]187
  См., напр.: Социология права / Под ред. В. М. Сырых. – М.: Юридический дом «Юстицинформ», 2004; Графский В.Г. Право и мораль в истории: проблемы ценностного подхода // Гос-во и право. – 1998. – № 8. – С. 114–119.


[Закрыть]. Ученые, анализируя взаимосвязь уголовно-правовых и моральных норм, отмечают, что уголовно-правовые нормы выступают частным выражением общих нравственных установлений, а уголовное право нравственно по своему характеру и содержанию[188]188
  См.: Карпец И.И. Уголовное право и этика. – М.: Юрид. лит., 1985. – С. 6–7, 10; Бойцов А.И. Действие уголовного закона во времени и в пространстве. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1995. – С. 14.


[Закрыть]. В связи с этим многие нормы уголовного права могут быть правильно истолкованы и применены только с учетом требований соответствующих нравственных норм[189]189
  См.: Нижечек В.И. Указ. соч. – С. 328–329.


[Закрыть]. Трудно говорить о том, что уголовное право в полной мере соответствует моральным нормам, данные социальные регуляторы не являются тождественными. Но в то же время следует признать, что многие уголовно-правовые нормы имеют именно моральную основу (например, уголовно-правовые запреты совершения оскорбления, систематического унижения человеческого достоинства и др.).

Уголовно-правовые и моральные нормы неразрывно связаны между собою, зачастую уголовное право берет под охрану моральные нормы. Конечно, данная взаимосвязь между уголовным правом и моралью имеет место далеко не всегда, ибо содержание норм указанных социальных регуляторов нередко существенно различается. Между тем в тех случаях, когда такая взаимосвязь присутствует, охранительные уголовно-правовые нормы становятся обусловленными по содержанию охраняемыми моральными нормами.