Текст книги "Самые обыкновенные приключения плюшевых медведей"

Глава 5. Медведи в аптеке

Как-то раз довелось мишкам сходить в аптеку, ради спасения больного товарища.

Больным товарищем был домашний питомец Девочки – пес по кличке Свистун.

Почему его так прозвали? Да свистел он носом постоянно, вот и все. Было больше похоже на свисток милиционера, но только очень слабого, кому все время как будто не хватало сил как следует подуть. Свистун свистел всегда и везде. Подойдет к игрушкам, бывало, нюхает и свистит, нюхает и свистит. Мишу Пульта это иногда раздражало, но все равно Свистуна очень любили.

И вот он заболел. По крайней мере, это так выглядело, а как уж было на самом деле – непонятно. Свистун разлегся в коридоре, жалобно стонал и скулил, бесконечно присвистывая носом, приговаривая: «Умираю». Медведи не могли остаться равнодушными к столь тяжелым страданиям друга, поэтому сразу поспешили узнать, что случилось.

– Свистун, что с тобой? – прокричал Миша Пульт и на всякий случай пнул пса в бок, чтобы удостовериться, живой ли он.

– Мне плохо, я умираю, – просипел Свистун.

– А зачем? – поинтересовался Маленький Медведь.

– Я объелся. Сейчас лопну! – признался пес. – Меня спасет только одно.

– Что же это? Говори скорее! – воскликнули друзья.

– Активированный уголь, – грустно произнес Свистун какие-то скучные слова.

Медведи замолчали, явно пребывая в легком недоумении.

– Что, никогда не слышали о таком? – Пес был удивлен и даже подавлен такой чудовищной неосведомленностью плюшевых созданий. – Это такие черные таблеточки, помогают пищеварению! – и он отвернулся, всем своим видом изображая некую брезгливость к подобному невежеству.

– Ну, так выпей! – сказал Мишка Пульт, пожимая плечами.

Ему совершенно не хотелось отмывать квартиру, если бы Свистун взорвался от переедания.

– Выпей, – передразнил его пес. – Если бы было, где их взять, я бы выпил, – он тяжело вздохнул и засвистел носом с удвоенной силой.

– Хватит свистеть! – возмутился Пульт. – Где их взять, знаешь?

– В аптеке, – умирающим голосом проурчал Свистун.

– Ладно, жди нас, только не умирай, – медведи начали собираться в дорогу.

Аптека была неблизко. На дворе светило солнце, и вообще был день, людей полно и все такое. Без прикрытия идти было нельзя. Пришлось заскочить в канцтовары по дороге. Посетителей там не было, а продавец был увлечен чем-то своим. Выбор Миши пал на глобус, но надо было что-то сделать с человеком. Тогда Миша стащил зеленый нестираемый маркер и, подбежав к окну, написал: «Продавец – баран», после чего оттуда же запустил этим маркером в сторону того самого продавца. Звук падающего предмета отвлек его от своих дел, и он, подняв глаза, посмотрел в окно.

Увидев зеленую надпись, сразу направился к ней, а прочитав содержимое, достал из кармана платок и начал безуспешно оттирать. В это время медведи подбежали к глобусу и аккуратно сняли сам шарик с подставки.

– Еще скотч прихвати и канцелярский нож, – прошептал Миша Пульт Маленькому Медведю.

Выкатили шарик на улицу. Здесь Миша ножом разделил глобус пополам, усадил Маленького внутрь одной части, залез сам, накрылся другой половиной и склеил все скотчем изнутри.

– А теперь бежим! – скомандовал он, и медведи побежали внутри глобуса, как белки в колесе.

Шарик быстро катился по тротуару, не привлекая особого внимания прохожих, хотя даже если и привлекал, то сами медведи были очень хорошо замаскированы. Единственным местом в глобусе, где можно было посмотреть, куда он катится, была маленькая дырочка, которая осталась от подставки, но, признаться, видно там было немного. Тем не менее Пульт смог добраться до аптеки. Шар припарковали возле входа, содрали скотч и вышли.

В аптеке было прохладно и пахло лекарствами. Кроме медведей в торговом зале стояла древняя старушка, кажется, та самая, которая была в продуктовом магазине. Она стояла около открытой витрины и что-то искала. Аптекаря нигде не было видно, поэтому решено было действовать быстро. По накатанной системе Миша Пульт подбежал к бабушке и пихнул ее своей пластмассовой рукой. Бабка рухнула на пол, что открыло Мише дорогу к лекарствам. Он залез на первую полку и начал искать активированный уголь. На пол посыпались разные пузырьки, градусники, таблетки от поноса и головной боли, лейкопластыри. Наконец Пульт торжественно воскликнул: – Нашел! – и стал скидывать пачки с углем на пол в общую кучу.

В этот момент в зале появилась девушка-аптекарь, которая, увидев старушку в обмороке, кинулась к ней спасать, делать искусственное дыхание, давала понюхать нашатырь. Пришлось мишкам временно спрятаться в подсобке. Здесь был стол с компьютером, стул, на котором висела сумка, видимо, аптекарши, и в углу вешалка с белым халатом и сменной одеждой. Как всегда некстати Маленький Медведь надумал завонять и сделал это очень быстро.

– Есть хочу, – сказал он капризно.

Миша Пульт полез смотреть по всем углам, нет ли чего съестного, и в конце забрался в сумку аптекаря. В ней он впотьмах сумел найти бутерброд с колбасой и маслом, завернутый в бумажку. Достал, развернул, запихнул Маленькому Медведю в рот. Тот начал жевать. В зале слышалось сражение аптекаря за жизнь древней старушки. Кажется, девушка уже прибегла к нетрадиционным методам, потому что слышались резкие вскрики, а за ними следовал какой-то глухой удар, после чего бабка шумно выдыхала весь воздух из легких. Когда с бутербродом было покончено, в Мишу Пульта вселился по-настоящему хулиганский дух, и он сказал Маленькому:

– Слушай, раз уж мы такие разбойники, и даже бутерброд чужой съели, давай сделаем вид, как будто здесь произошло настоящее разбойное нападение.

– Давай, – согласился Маленький Медведь.

Но как выглядит настоящее разбойное нападение, никто из медведей толком не знал, поэтому лучшее, что пришло в голову главному разбойнику – это сходить «по-большому» в мусорную корзину, что стояла под столом. Сказано – сделано. По мнению Миши Пульта, это был настоящий хулиганский поступок. Почувствовав сильный запах из подсобного помещения, которого быть не должно, девушка-аптекарь, бросив старушку, метнулась к своей комнате. Это дало возможность медведям ловко проскочить мимо нее и начать упаковывать активированный уголь.

Прикатили с улицы глобус и стали запихивать пачки с таблетками внутрь, потом запихиваться сами и в конце кое-как склеили скотчем весь этот набухший шарик, который едва не расползался прямо на глазах. Так что, когда аптекарь вышла из подсобки в полнейшем шоке от того, что она обнаружила в мусорной корзине, ее взору предстал глобус, который медленно прокатился по залу без чьей-либо помощи, хотя было слышно, как кто-то кряхтит – и покинул аптеку.

Медведи шпарили домой. Но из-за таблеток полностью завалило единственную наблюдательную дыру в глобусе, отчего они ошиблись улицей и долго плутали по чужим дворам, что даже Маленький Медведь расплакался от страха не попасть больше домой и снова принялся вонять. Запах окончательно растрепал нервы Мише Пульту, и тот побежал внутри шарика с такой скоростью, что проламывал на своем пути дыры в заборах и домах, пока наконец не выкатился на нужную улицу. Глобус пришлось снова разобрать на части, а таблетки пачками закидывать в окно. Когда поднялись в квартиру сами, их встретил довольный Свистун, который стоял у окна, вилял хвостом и смеялся.

– Не понял, – сказал запыхавшийся Миша Пульт. – Ты больше не умираешь?

– Ребята, я пошутил! – пролаял Свистун и свалился на ковер от хохота, катаясь то влево, то вправо.

Пульт тяжело вздохнул, осознавая весь этот собачий юмор, затем молча прошел мимо катающегося Свистуна, погромыхал ящичками на кухне и скоро вернулся. В руке он крепко сжимал молоток, которым мама отбивала мясо. Раздался глухой удар. Хохот сменился поскуливанием.

Потом еще один «бум» и звук от собачьих когтей, скребущих пол:

Свистун удирал и немного «пробуксовывал» на скользком паркете.

Миша спокойно пошел за ним в коридор, и там, в полумраке, послышалась еще парочка глухих ударов. Потом Пульт вернулся в комнату, порылся в шкафу, достал из аптечки бинты, вату, йод и снова ушел в полумрак коридора.

– Вот так-то лучше, – сказал он с умным видом, плотно обмотав бинтами раны у Свистуна. – Где ж ты так умудрился поцарапаться, а? – спросил он у обалдевшего от такого вопроса пса. – Зато теперь ты по-настоящему приболел, и тебе требуется постельный режим. Я буду твоим доктором.

Тут домой вернулась мама Девочки. Увидев на кухне молоток и перебинтованную собаку, у нее от ужаса округлились глаза.

– Свистун! Ты что же, сам себя молотком бил и потом бинтами обмотал?

Маме было из-за чего удивляться. В квартире, кроме Свистуна, никого не было ведь весь день. Конечно, если не считать плюшевых медведей.

Глава 6. История с детским садом

– Ребята, я должна отправить вас в детский сад! – грустно сказала как-то утром Девочка медведям. – Вы вечно что-то вытворяете, и папа уже начал по-настоящему сердиться.

Медведи сидели рядом и слушали, не проронив ни слова. Девочка продолжала:

– Я бы не делала этого, но родители больше не хотят оставлять вас без присмотра одних, – она села напротив Миши Пульта. – Зачем надо было бить Свистуна молотком для мяса, ума не приложу, – Девочка возмущенно цокнула языком.

Медведи продолжали угрюмо молчать. Никто из них не хотел идти в детский сад. Среди игрушек ходили разные неприятные истории об этом месте.

– Хоть ненадолго, только чтобы папа перестал сердиться. Ну, хоть ради меня, – Девочка умоляюще посмотрела на них, затем перевела взгляд на часы, висящие на стене. – Кстати, мы уже опаздываем.

Медведей Девочка решила проводить сама во избежание каких-либо недоразумений в пути. Всю дорогу они плелись в совершенно испорченном настроении, но впереди их ожидала настоящая проверка на прочность. «Проверка» была воспитателем детского сада. Это была толстая, не особо поворотливая женщина с орлиным носом и странными волосами цвета соломы, злая, как собака, и с ничего хорошего не предвещающим именем. Звали ее – Ефима Гадовна.

– Еще одних оболтусов притащили! – прокричала она. – Мало что ли нам этих мелких хулиганов.

Девочка оставила их и ушла, а медведи вжались в стенку от ужаса.

– Ну! – как бы вопросительно обратилась к ним Ефима Гадовна. – Что выбираете: пойти в младшую группу или чистить картошку на кухню? Да что я вас спрашиваю, вы же плюшевые медведи! – она схватила их за лапы и потащила куда-то по коридору.

Сначала было очень темно, и, кроме шаркающих шагов Ефимы Гадовны и ее постоянного покашливания, ничего не было. Потом вдруг резко распахнулась дверь,

и яркий свет осветил все вокруг вместе с нарастающим шумом и гамом. Повсюду носились дети. Это была младшая группа.

– Ловите! – крикнула воспитательница, швырнула медведей на пол в центр комнаты и закрыла за собой дверь.

Они громко плюхнулись, и к ним сразу устремилась масса заинтересованных хулиганов. Миша Пульт подскочил, схватил Маленького Медведя в охапку и бросился наутек.

– Держите их! – кричали дети. – Держите!

Миша добежал до уголка с игрушками и начал метать в детей все, что попалось под руки: кегли, мячи, кубики, машинки. Пыл у детей немного поубавился. Тут Мише под руку попался игрушечный пистолет. Он схватил его в кукольную руку, зверски размахивая им по сторонам, начал кричать:

– Не подходи! Не подходи! Все руки за голову! Свободу плюшевым медведям!

Видимо, говорящая игрушка произвела сильное впечатление на сорванцов. Кто-то заплакал, а Маленький Медведь от волнения завонял.

– Мне кажется, один из медведей сделал «а-а», – понюхав воздух, сказала девочка с красным бантом на голове.

– Вы сейчас все сделаете «а-а», если не оставите нас в покое! – заверещал Миша Пульт.

Тут дверь в комнату снова распахнулась, и в проеме возникла Ефима Гадовна, вероятно, обеспокоенная чьим-то плачем.

– Кто тут ревет? – грозно прокричала она. – И кто тут опять не дошел до туалета? все пальцем указали на медведей.

Воспитательница ринулась к игрушкам и пошмыгала носом.

– Вы что его в унитаз уронили? – обратилась она к детям, намекая на Маленького Медведя.

Тут Миша Пульт не выдержал и, снова схватив Маленького под мышку, побежал к выходу. Он хотел как можно скорее покинуть это ужасное место. Ефима Гадовна, увидев бегущих медведей, сначала едва не лишилась рассудка, но, опомнившись, рванула за ними, шлепая тапками по полу. Медведям удалось спрятаться в темном углу за шваброй, и после того, как Гадовна проскочила мимо, они направились в противоположную сторону, вскоре добравшись до кухни. Здесь никого не было, кроме булькающих огромных кастрюль. На одной из них было написано – «Борщ».

– Странное имя, – пробормотал Миша Пульт. – Наверное, здесь она варит всех, кто ей не нравится, и подписывает кастрюлю, чтобы не забыть. Последнего, например, звали Борщ.

Маленький Медведь завонял еще сильнее.

– Вообще-то, я пошутил! – сказал Пульт. – Полезли наверх, тебе как раз сейчас не помешает зачерпнуть пару половников борщка.

До верха добрались по полотенцу, свисавшему от плиты. Оставалось только как-то умудриться налить горячий борщ из раскаленной кастрюли.

– Я придумал, – сказал Миша, и его глазки блеснули. – Я тебя посажу в банку, дам ложку, а банку брошу в кастрюлю. Ты будешь плыть и ложкой хлебать борщ.

– Но банка, наверное, сразу нагреется, я обожгу себе лапы, – возразил Маленький Медведь.

– А ты не стой на месте, а шагай все время! – ответил Пульт.

Так и сделали. Нашли стеклянную банку, Маленький с ложкой запрыгнул в нее, и Миша закинул это все в кастрюлю. Послышался всплеск, а потом чье-то быстрое топтание на месте, затем чавкающий звук – Медведь вовсю черпал ложкой, ел, топал на одном месте и плавал от одного края кастрюли до другого. За этим занятием их и застала Ефима Гадовна, которая, оказывается, тихо пробралась на кухню, пока медведи возились с банками. Увидев, что в кипящем борще плавает живая плюшевая игрушка, ловко орудующая ложкой и явно довольная жизнью, воспитательница издала воинственный клич и бросилась на Маленького Медведя. Тот испугался и начал быстро грести ложкой к дальнему краю кастрюли. Стоит еще отметить, что эта кастрюля была очень большой, я бы сказал огромной, несколько метров в диаметре. Поэтому, когда Медведь отплыл подальше, Ефима Гадовна не успела его схватить, и пришлось ей обегать плиту с другой стороны, но Маленький тоже не дремал и тут же отплывал к другому краю. Так они носились по кругу долго: топающий Медведь в банке, гребущий ложкой, и разъяренная воспитательница, бегающая по кругу с растрепанными волосами и мокрая от пота. Кто знает, может быть, они бы бегали так весь день и всю ночь, если бы ситуацию не изменил Михаил Пульт. Он, не теряя времени даром, взобрался на высокую полку с посудой, и когда в очередной раз Ефима Гадовна пробегала мимо него, Миша прицелился как следует и дал ей своей фирменной рукой по голове. Больше было похоже на подзатыльник, из-за которого вдруг случилось страшное – у воспитательницы отвалились волосы. Нет, нет, вы не подумайте, что удар был настолько сильным, хотя Миша, конечно, очень старался. Просто Ефима Гадовна носила парик. Вот и вся загадка. Ее настоящие волосы были редкими, росли клочками, поэтому она не испытывала судьбу, а обычно поутру надевала чулок на голову и следом паричок. Но об этом знала только она сама. А пока, на кухне воцарилось гробовое молчание, что даже Маленький перестал топтаться в банке, забыв о боли. Медведи молча смотрели на воспитателя, а та, обхватив голову руками, стояла в полном оцепенении, не двигаясь с места. Потом раздался истошный вопль. На самом деле орали двое: Ефима Гадовна и Маленький Медведь. Гадовна понятно почему, из-за лысой головы, а Медведь – потому что обжег ноги пока стоял. Воспитательница снова получила удар кукольной рукой, чтобы не кричала, а Маленький быстренько подплыл к краю кастрюли и выпрыгнул из банки. Медведи метнулись вниз, кто куда, и бросились бежать со всех ног по темному коридору. Они мечтали только об одном – покинуть это злобное место, хотя при всех обстоятельствах Маленькому Медведю очень понравился борщ. На кухне тем временем раздался новый вопль, и Ефима Гадовна, наспех криво натянув парик задом наперед, мчалась за ними по коридору со шваброй в руках. Медведи кое-как успели забежать в первую попавшуюся комнату и захлопнуть за собой дверь, как грузное тело воспитательницы тотчас с шумом обрушилось на нее и стало неистово трясти ручку. Пульт выдохнул с облегчением и осмотрелся.

– Мне кажется, мы в ее кабинете, – сказал он и принялся активно разбрасывать вещи. Рука снова пришлась очень кстати. Маленький Медведь не отставал, тоже сопел и пинался как мог, хотя немного бессмысленно. Воспитательница на время затихла, видимо, пытаясь придумать какую-нибудь хитрость. А Пульт к тому моменту добрался до стола, на котором стоял телефон. Недолго думая, поднял трубку и позвонил в «Скорую помощь».

– Алё, «Скорая»? – важно спросил он. – Здесь лысая женщина варит борщ и кидается своим париком! Срочно приезжайте! Там, судя по всему, спросили адрес, которого Миша не знал.

– Секундочку подождите, – попросил он вежливо, аккуратно положил трубку и побежал к двери. – Ефима Гадовна! – бойко обратился он к воспитателю через дверь.

За дверью никто не отвечал, хотя Миша отчетливо слышал, как воспитатель тяжело дышит. – Ефима Гадовна! – повторил он снова. – Тут из больницы звонят, хотят к Вам приехать, спрашивают адрес.

– Из какой еще больницы? – не выдержала воспитательница такого поворота событий.

– Из белой! – не задумываясь, ответил Миша Пульт. – Из очень большой белой больницы.

За дверью снова воцарилось молчание. Бедный мозг Ефимы Гадовны судорожно пытался переварить выше сказанное.

– Скажите адрес! Иначе они привезут с собой очень больших белых санитаров, и Вам не поздоровится! – продолжал терроризировать воспитателя Миша Пульт.

– Я убью тебя, проклятый плюшевый медведь! – закричала та, и дверь вновь начала сотрясаться от ее ударов.

Мишка опять побежал к телефону, поднял трубку.

– Алло, это снова я. Вы слышите, что она творит? Приезжайте скорее, спасите нас, – он помолчал, выслушивая какую-то реплику. – Да не знаю я адрес! – возмутился Мишка. – Нас тут убивают! Сами найдете, – и положил трубку.

Что тут началось – словами не описать. В детский сад приехала поднятая на уши полиция, приехала «Скорая», приехали пожарники, и даже Захар приехал, потому что услышал новости по радио. Неизвестно, однако, что потом произошло с Ефимой Гадовной, но медведей доставили домой только к ночи. В полиции они успели с кем-то познакомиться, и Пульт даже выиграл в карты чью-то полицейскую фуражку, чем, конечно, папу не порадовал совсем, но было очевидно, что в детском саду медведям делать больше нечего. Когда Девочка укладывала их спать, она присела рядом с Мишей Пультом и спросила:

– А что случилось с этой злой воспитательницей? – Мишка упорно молчал. – Ты же не имеешь отношения к тому, что случилось, правда?

Не дождавшись ответа, Девочка протопала к своей кроватке и легла спать. Когда она, наконец, сладко засопела, Мишка поправил себе игрушечное одеяло и тихо, совсем еле слышно ответил: – Я ее в дурдом отправил. Но она первая начала, если что…

Глава 7. Экскурсия в Бургер-Мургер

– А не перекусить ли нам немного? – спросил как-то раз Михаил Пульт своего товарища.

Оба медведя лежали на диване в окружении других игрушек и сходили с ума от скуки. То был душный денек и знойно-ленивый. – Мы поели совсем недавно, – ответил Маленький Медведь.

– Да чего мы там поели… Так, перекусили, – нехотя возразил Михаил, помахивая лапкой в воздухе вместо веера.

– Перекусили?! – удивился Маленький, даже приподнявшись слегка с дивана. – Если только слона, – и снова лег на место.

– Вообще-то это была палка колбасы, а не слон, – Миша Пульт всем своим видом показывал, мол, невелика задача. – Кроме того, это было два часа назад.

– И что же? Что ты предлагаешь?

Мишка хитро посмотрел на Маленького.

– Звонок другу – вот что! – и взялся звонить Захару. – Алло, Захарчик! Это я, Миша Пульт! – потом покивал головой, улыбаясь, и продолжил: – Помнишь, ты предлагал провести экскурсию у себя на складе! Мы очень хотим сегодня! Мы страшно нуждаемся в твоих мясных и булочных экспонатах!

Когда речь шла о еде, Захар никогда не имел привычки отказываться, даже если собирались съесть его еду. А поужинать в дружеской и теплой компании Захар любил еще больше, поэтому примчался сразу. Как и положено, медведи выпрыгнули в окно. На этот раз им не пришлось прицеливаться. Захар стал таким огромным, что начал ездить на самокате, издали больше похожий на 6-летнего мальчишку-толстяка.

Поэтому медведи просто встали на платформу возле переднего колеса друг за другом, и Захар покатил. С фирменными пакетами Бургер-Мургера пришлось покончить, они не лезли не то что на голову, а теперь уже и на руку. Вместо них Захар раздобыл где-то красную кепку и спортивный костюм. На ногах появились кеды, на глазах – солнцезащитные очки. Видя вопросительное выражение лица медведей, Захар поспешил пояснить ситуацию:

– Ничего я не крал. И это даже не из мусорки, – важно сказал он.

– Ты теперь в «Секонд-хенде» работаешь, что ли? – поинтересовался Миша Пульт.

– Нет, – довольный возразил крыса Захар. – Нет ничего лучше склада великого Бургер-Мургера! – потом немного помолчал. – Я это… Обменял я гамбургеры на одежду.

– У кого? – не унимался Мишка.

– Не важно, – Захар смутился.

Потом выяснилось все-таки, что костюм он утащил с пляжа, когда человек оставил вещи и ушел купаться, но, правда, взамен Захар положил аж три гамбургера, ведь он не вор. А красную кепку он отнял у мальчика на улице, когда мимо бежал.

– А самокат? – спросил на этот раз Маленький Медведь.

– Вот самокат я купил сам! – гордо ответил Захар.

– Как? На что?

– Продал коробку с замороженными гамбургерами какой-то бабушке, – друзья посмотрели на него с укоризной. – В два раза дешевле отдал, чем в Бургер-Мургере продают! Честное слово! – оправдывался Захар.

За разговорами они не заметили как подъехали. На складе у Захара все было уставлено коробками.

– Только что завезли, – важно прокомментировал Захар. – Новая партия.

Так как смотреть здесь было особо нечего, решили чего-нибудь съесть. Открыли одну из этих самых новых коробок, и оттуда высыпалась замороженная, но уже нарезанная картошка, а в соседнем ящике они обнаружили холодные, как лед, булочки для бургеров. Миша Пульт взял одну булочку и постучал ею об угол коробки.

– Жестковато, – это было резонное замечание. – Предлагаешь погрызть, как леденцы? – спросил он у Захара.

– Ну что ты, их надо приготовить еще, все, как положено, по технологии. Я же вам не варвар какой-то, – Захар даже обиделся.

– И где готовить? – спросил Маленький Медведь, который успел выделить желудочный сок и начинал нервничать из-за своего смутно-вонючего будущего.

– На кухне, где же еще! – Захар от возмущения даже хлопнул себя лапками по большому животу.

– Но там же… м… люди? – с некоторым сомнением сказал Миша Пульт.

– Сегодня только один повар. Вадиком зовут, – ответил Захар. – Разберемся, – и вся компания направилась на кухню, неся под мышками ледяные булки, котлеты и картофель.

На кухне, и правда, был один Вадик, в своем фирменном фартуке и кепке. Медведям нужно было добраться до плиты, которая была очень большая, плоская и одновременно являлась чем-то наподобие сковороды, где жарились котлеты для бургеров.

– Придется Вадика убрать, – прошептал Захар.

– А как? – спросил Миша.

– Я подойду к нему и скажу: «Привет, Вадик!», а ты сзади подбежишь и собьешь его с ног.

– Договорились, – шепотом ответил Миша Пульт.

Повар Вадик готовил очередную порцию очередных булок и котлет, тихонько насвистывая. Поэтому, когда перед ним возник странный толстый мальчишка в красной кепке и спортивном костюме, свистеть Вадик перестал сразу. Может, даже и говорить разучился.

– Привет, Вадик! – сказал странный мальчишка с длинным противным носом. – А ты любишь гамбургеры? – тут Миша Пульт сильно ударил Вадика по ноге своей классной рукой.

Вадик упал на пол, треснулся головой и отключился.

– Поднимайтесь к плите! – скомандовал Захар, и медведи быстро полезли наверх.

– Начнем с котлет, – сказал Пульт и разложил холодные куски «блинчиками» по всей поверхности плиты.

Мясо сразу зачавкало, стало подрумяниваться, и по всей кухне пополз аромат новых котлет со склада. Маленький Медведь пошмыгал носом и резко ощутил приступ голода. Сразу же следом каждый из присутствующих на кухне ощутил запах вони.

– Скорее, накорми ты его! – поторопил Захар Мишу. – И это, котлетки надо бы перевернуть уже, а то подгорят.

Миша Пульт хотел схватить специальную лопаточку, да не тут-то было.

– Где лопатка? – закричал он.

– Обычно Вадик ее из рук не выпускает, – ответил Захар.

Они все посмотрели на лежащего лицом вниз Вадика, который при падении упал на ту самую лопатку и накрыл ее всем телом.

– И что теперь делать? Котлеты горят! – возмутился Пульт.

– Используй свою магическую руку, – тихо посоветовал Маленький вонючий Медведь.

– Точно! – обрадовался Мишка и, подцепив котлетку, ловко перевернул ее и бросил другой стороной.

Но снова вышел казус. Котлета застряла у Миши Пульта между кукольными пальцами, и он стал дубасить рукой о раскаленную плиту с криком «Отцепляйся!», но котлета и не думала вылетать. Кроме того, от жара плиты кукольные пальцы стали плавиться, зажимая котлету еще сильнее прежнего.

– Захар! Захар! – отчаянно заорал Миша Пульт, и в этот момент котлета вылетела из Мишиной руки и шмякнулась на спину повару Вадику.

Из-за того, что она была очень горячей, Вадик мгновенно пришел в себя, вскочил и, увидев все происходящее, остолбенел.

– Живые плюшевые медведи? – удивленно спросил он как бы самого себя.

У Маленького от страха выпал из попы кусочек поролона. Возникло всеобщее легкое замешательство, но обстановку разрядил Захар.

– Привет, Вадик! – сказал он как будто в первый раз. – Ты любишь гамбургеры?

Вадик снова уставился на толстого мальчишку и вдруг заверещал, как ненормальный. Миша Пульт схватил с плиты новую котлетку и метнул ее в рот Вадику. Тот упал на пол и опять отключился, правда, на этот раз упал он на спину, освободив лопатку. Захар молча поднял ее и передал Мише. Пульт начал с бешеной скоростью переворачивать все остальные котлеты. Потом подогрели булочки и пожарили картошку. Упаковав все аккуратно в коробку, быстро покинули кухню. Вадика оставили как есть, на полу. Хотя стоит отметить, что перед уходом написали записку и вложили ему в руку, вместо лопатки. Записка гласила: «Плюшевых медведей не существует. Ты упал сам. Подпись: Плюшевые Медведи». Правда, Миша Пульт немного поспорил с друзьями на эту тему. Он считал, что оставлять такую подпись несколько странно.

А потом друзья дошли до склада, разложили бургеры, налили разной газировки и просто объелись. Им было так плохо, что на самокате отвозить их домой Захар отказался, а вместо этого проводил медведей пешком за ручку. Уже стемнело, и мало кто обращал внимания на какого-то толстого мальчишку, идущего по улице с плюшевыми игрушками. Мальчик был и без того странный.