Текст книги "Невидимый рубеж. Книга вторая. Странники"

Телефонные переговоры Ростов-на-Дону – Москва, 2 марта, 9.05

Встав поутру и узнав от Цыганкова подробности вечернего похода за машиной, а также о состоявшемся таинственном звонке из Москвы, Сергей задался целью попробовать установить телефон, по которому в гостиничный номер оперативников звонили накануне.

В ростовском Управлении, он, по известной причине, не мог попросить помощи. Однако он вспомнил о Бердюгине и позвонил ему.

Забелин С. П. – Евгений Николаевич, доброе утро! Узнаешь?

Бердюгин Е. Н. – Конечно, Сергей Павлович. Как у вас дела?

З.С.П. – Пока нормально. У вас ничего нового по Нижнему не слышно?

Б.Е.Н. – Вроде нет. Тихо. Там сейчас твой начальник Шумилов разбирается.

З.С.П. – Я знаю. Слушай, тут один вопрос возник. Мне надо телефон пробить, а в местную Контору не могу обратиться. Поможешь?

Б.Е.Н. – Без вопросов. Что за номер?

З.С.П. – Телефон здесь в Ростове, в гостинице установлен. Кто-то звонил ребятам из группы Цыганкова в комнату, когда они там находились. Хотелось бы знать: кто и откуда.

Б.Е.Н. – Говори номер телефона, я запишу. Ответ быстро не обещаю.

З.С.П. – Понимаю. Но все же, не хотелось бы долго затягивать.

Б.Е.Н. – Хорошо, перезвони после обеда.

Забелин продиктовал номер, и разговор на этом был закончен.

Нижний Новгород, Сормово, офис ЧОП «Беркут», 2 марта, 10.15

Приехав сразу после водонасосной станции в место, где находился директор ЧОПа, Шумилов и Царьков никого, кроме охранников и диспетчера там не обнаружили. Полупанов целый день не появлялся, и никто не знал, где его найти. Домашний телефон не отвечал, сотового у него не было. Ограничились тем, что сбросили сообщение ему на пейджер с предложением о встрече.

На следующий день, второго марта, Царьков утром заехал за Шумиловым в гостиницу «Центральную» и они снова отправились в офис «Беркута», надеясь всё-таки застать неуловимого директора. Ехать пришлось недолго, поскольку «Центральная» находилась на том же берегу Оки, что и городской район Сормово.

– Посмотрели этого Полупанова по базам, – проинформировал Царьков, – ничего за ним не водится. Служил в милиции, потом в звании подполковника уволился. Мои ребята с ним беседовали, а я лично не встречался

– А в каком подразделении работал? – спросил Шумилов. Он ехал на переднем сиденье и периодически поворачивался назад, чтобы разговаривать с начальником отдела борьбы с терроризмом.

– Во вневедомственной охране. Потому и пошёл в ЧОП – все связи остались, проблем с регистрацией не было. К тому же, у него жена работает в мэрии. Она, вероятно, помогла ему с городскими объектами. Сейчас на рынке охраны большая конкуренция.

– Значит, оперативных материалов по нему нет, прямо чист, как стеклышко? – повторил свой вопрос Шумилов, который и начал разговор с него, когда они садились в служебную «Волгу».

– Да так, мелкие брызги. Я разговаривал с коллегами из отдела экономической безопасности, теми, кто курирует милицию – у них ничего серьезного: пару раз помог с лицензией на частную охрану бизнесменам города, возможно, не бесплатно. Что ещё? Имел любовницу из своего отдела. И всё! Кстати, Николай Поликарпович, прослушку телефона охранников я пробил, но с наружным наблюдением не получилось – людей мало. Да и телефон нам дали слушать на короткий срок, так что будем успевать.

– Да уж, придётся!

Шумилов отвернулся и посмотрел в окно машины. Он помнил вчерашнюю дорогу, и, как оказалось, они уже подъезжали к офису ЧОПа.

Полупанов оказался мужчиной невзрачного вида, в болотном пуховике с засаленными клапанами карманов и кепке из нерпы, серый цвет которой приобрел грязновато-жёлтый оттенок, а козырек протерся в некоторых местах. Он стоял в кабинете возле стола и рылся в документах. Увидев вошедших в сопровождении своего охранника, Полупанов поднял голову, вытер испарину со лба.

В помещении было довольно тепло и душно. Густо пахло апельсинами, увядшие корки которых Шумилов заметил в мусорной корзине.

– Чем обязан? – поинтересовался Полупанов. Голос его прозвучал глухо, словно он замотал лицо шарфом.

– Мы из ФСБ, – представился Царьков, показав удостоверение в развернутом виде, – вы директор ЧОП «Беркут»?

– Да. Полупанов Владимир Иванович.

– Вас вчера не было, мы уже заезжали сюда.

– Я знаю, мне охрана сказала. У вас, наверное, вопросы по Малиновой гряде? – предположил Полупанов, – там мои охранники.

Директор ЧОП настороженно смотрел на представителей силовой структуры. Он засунул руки в карманы куртки и держал их там, на протяжении всего разговора. Шумилову показалось, что он чего-то боится, и потому контролирует каждое своё слово.

«Отчего эта дрожь в коленках у мужика? – возник в его голове вопрос. – Мы ещё ничего не спросили, а директор вовсю мандражирует. Спрятал руки. Волнуется или другое? Может, он любитель зелёного змия и руки трясутся?»

– Да, именно, по Малиновой гряде, и, конкретно, по вашему посту, – включился в разговор Шумилов.

– А что пост? У нас всё нормально. Пост организован три года назад, замечаний серьезных с того времени мы не получали, а те, которые были быстро устранялись. Народ у меня проверенный, бывшие военные…

– Давно установлено видеонаблюдение? – перебил его Шумилов.

Услышав вопрос, Полупанов снова вытер испарину на лбу, но кепку не снял.

– С этим видеонаблюдением одна морока, – сообщил он с гримасой недовольства, – всё время ломается, нужны запчасти. А денег, как вы понимаете, свободных нет.

– Разве не водоканал должен платить за ремонт видеосистемы? Во всяком случае, обычно это делают хозяева объектов?

– Так-то оно так, но мы сами подписали этот договор. Я бы сказал, очень невыгодный, кабальный. Знаете, не хотелось упускать такого клиента.

– Хорошо. Сколько у вас там камер? – продолжил свои вопросы Шумилов.

– Одна, возле ворот.

Полупанов посмотрел на стол, словно в лежащих перед ним бумагах хотел увидеть точную цифру, и, вытащив руки из карманов, начал суетливо перебирать какие-то листки.

– А что, собственно, случилось? – спросил он. – Я, конечно, слышал о том случае, но мои охранники здесь не причем.

Не отвечая ему, Шумилов снова спросил:

– Но у вас ведь была ещё одна камера, та, что возле запасного выезда?

– Камера, какая? Кто вам сказал?

– Там остался кронштейн.

– Ах, возле запасного выезда, – Полупанов снял кепку, обнажив лысеющую голову, – да, точно! Там была камера. Но она сломалась. Мы её демонтировали.

– Я хотел бы взглянуть на кассету с последними оставшимися записями именно с этой камеры. Вы ведь наверняка делали дублирующую запись с видеорегистратора? – Шумилов подошёл ближе к столу и в упор посмотрел на директора ЧОП.

– Зачем нам делать записи? – с напускным удивлением произнёс Полупанов. – Если нет ничего криминального, мы никогда не делаем дубликаты. Записи на регистраторе держаться около недели, а потом затираются. Чтобы их копировать и хранить, нужны деньги на кассеты, дополнительное помещение. У нас нет ни того, ни другого.

– Ну, на нет и суда нет! – вдруг с видимой лёгкостью согласился Шумилов, а стоявший рядом Царьков, с удивлением посмотрел на него, явно не ожидая, такой покладистости от столичного полковника.

– Мне всё ясно! – продолжил Шумилов, – но вам всё же придется проехать с нами, дать показания. Сами понимаете – уголовное дело, необходимо официальное документирование.

– Конечно, конечно! – торопливо согласился Полупанов, надевая кепку. – Вы разрешите на пару минут задержаться, я дам указания охране?

– Хорошо! Мы вам не хотели бы мешать, подождем снаружи, – ответил Шумилов и они, вместе с Царьковым, вышли на улицу. Там, возле «Волги», Шумилов сказал:

– Как приедем в Управление, ему на одежду надо поставить жучок и потом вести от самой Конторы.

– Думаете, он нам лапшу вешает?

– По всей видимости. Во всяком случае, я бы ему не доверял – слишком тёмный товарищ. Чутье мне подсказывает, что он может вывести нас на интересующих лиц. Из Москвы ничего нет?

– Интересовались ходом расследования. Васильев спрашивал о вас. Мы ему доложили, что вы приехали и приступили.

– А по линии оперативно-следственной группы что-то есть новое?

– Ничего. Но наш начальник – Булавин, с них не слезает.

Дверь офиса хлопнула. Показался Полупанов в своем болотном пуховике. Его посадили в машину на заднее сиденье рядом с Царьковым и тронулись с места.

Нижний Новгород, УФСБ РФ по Нижегородской области – здание Мэрии города, 2 марта, 11.00

Пока следователь беседовал с Полупановым, его пуховик, который тот оставил на вешалке в коридоре первого этажа, по распоряжению Царькова, взяли оперативники и передали в оперативно-технический отдел. Там начальник ОТО самолично принес требуемое изделие, а сотрудница отдела, подобрав зеленую нитку, вшила передатчик в воротник.

Когда Шумилов подошел к вешалке, на которую снова повесили куртку, и самым тщательным образом её осмотрел, то не обнаружил ничего подозрительного. Куртка как куртка. А Царьков указал ему на совсем незаметный, маленький шов по краю воротника.

– Вот сюда поместили, – сказал он.

– А снаружи нельзя было прицепить? Как потом доставать назад? – поинтересовался Шумилов, проведя пальцами по аккуратному шву и пытаясь нащупать закладку.

– У нее срок действия ограничен несколькими часами. Это разовое изделие, даже если и найдут – ничего страшного. На нем китайские иероглифы, которые рассмотреть можно с большим трудом и то, если только под лупой. А если всё же у кого-то возникнет мысль проверить, то решат, что поставили конкуренты, сейчас китайского барахла много. Снаружи мы не стали цеплять, чтобы случайно его не обнаружили или не слетело при ходьбе.

– Ладно. Посмотрим в деле, как работает ваш «жучок».

– Я посажу в машину двух человек – они будут фиксировать разговор. При получении стоящей информации нам немедленно сообщат.

– Знаешь, Андрей Викторович, я хотел бы вместе с твоими ребятами посмотреть, куда он направиться. Хотя бы, первые два часа.

С удивлением взглянув на Шумилова, Царьков спросил:

– Разве в этом есть нужда? Или Москва подгоняет?

– И то, и другое. Не знаю, в курсе ты или нет, но сейчас в другом городе такая же группа готовится к проведению минирования в рамках единых учений. Сценарий там другой, но всё же, мне бы не хотелось, чтобы случилось нечто похожее, как на вашей водозаборной станции.

Сообщив о второй группе, Шумилов не упомянул, что в Ростове сейчас находятся два близких ему человека – Забелин и Цыганков, с которыми он съел не один пуд соли. Эти люди были ему дороги, и он отдал бы многое, чтобы быстрее разрулить здешнюю ситуацию. При этом, личное время, все удобства его привилегированного положения, как представителя Центра были на заднем плане. Этим он мог пожертвовать без особых сожалений.

Вскоре из кабинета следователя появился директор «Беркута». На его лице явно читалось чувство облегчения. Вероятно, он подумал, что для него все кончилось, и спешил быстрее покинуть стены неприятного учреждения.

Шумилов вместе с двумя операми из отдела борьбы с терроризмом сел в «Волгу» на заднее сиденье, чтобы Полупанов его ненароком не заметил.

– Добрый день, меня зовут Николай Поликарпович, – представился он и протянул руку, чтобы поздороваться.

– Андрей, – представился оперативник, севший на переднем сиденье.

– Иван, – сказал второй, пристроившийся рядом с Шумиловым.

Ребята настроили приемник, и в салоне раздался шелест нейлоновой ткани, покрывавшей куртку, частое дыхание объекта, словно Полупанов задыхался.

«Дышит как астматик – тяжело и часто. Или это от волнения после разговора со следователем», – отметил про себя Шумилов.

Полупанов вышел из Управления и пошел по Покровке – центральной улице города, по направлению к зданию Мэрии, которое находилось в Кремле.

– Идёт слишком быстро, – предупредил сидевший на переднем сиденье Андрей, – может свернуть в переулок, и не успеем.

– В таком случае, выходи из машины и дуй за ним пешком, – распорядился Шумилов, – а мы попытаемся проехать рядом, параллельно. Но я думаю, что он идет в Кремль – у него жена работает в мэрии. Давайте подъедем к Кремлю как можно ближе. Внутрь нас пустят или нет? – спросил он водителя.

– С нашим пропуском проедем везде, – ответил тот.

Сидевший впереди в длинном утеплённом пальто Андрей вышел из машины, а «Волга» свернула в переулок и, проехала вдоль по Ильинке, проходящей параллельно Большой Покровской. Вскоре показались красные кирпичные стены Нижегородского Кремля, его круглые, невысокие, по сравнению с Московскими, башни. Через ворота они проехали к зданию городской администрации.

– Мы достанем отсюда или надо подойти ближе? – спросил Шумилов Ивана.

– Подождем, когда появиться объект и проверим, – ответил ему тот, установив приемник на коленях.

Это был голубоглазый, улыбчивый парень среднего возраста, в куртке и спортивной шапочке на голове.

– С твоим коллегой связи нет? А что если Полупанов пошёл в другое место? – спросил Шумилов.

– Связи нет. Придется подождать.

Они замолчали, каждый погруженный в свои мысли.

Шумилов думал о том, не ошибся ли он с Полупановым. Взволнованный директор мог ведь пойти совсем в другое место, не к жене. Тогда Андрей, отправленный следить за объектом, может его упустить. Одному вести наблюдение сложно: уличная толпа, норовящая поглотить в своих недрах, словно в безграничном космосе; всякие отвлекающие случайности, типа неожиданной встречи со знакомыми.

В любом случае оставалось только ожидать.

За последние несколько дней в Нижнем потеплело, на улице было максимум минус пять. Некоторые посетители мэрии и кое-кто из чиновников, выходили из здания без головных уборов, в пальто и куртках нараспашку. Они подходили к машинам, весело переговаривались о чём-то, курили.

– Смотрите, вон объект. Точно он! – показал рукой Иван.

По дорожке к мэрии ускоренным шагом двигался Полупанов. Он широко размахивал руками и пыхтел, выбрасывая изо рта клубы белого дыма, похожий издалека на старый паровоз. Где-то за ним, среди других идущих, маячил Андрей в чёрном пальто.

– Ну как, услышим его или нет? – повторил свой вопрос Шумилов.

Опер улыбнулся, покрутил ручку настройки громкости. Шелест и дыхание Полупанова слышались хуже, но разобрать их было можно.

– Товарищ полковник, давайте пока подождем. Если кабинет его жены с нашей стороны, то звук и здесь поймаем.

Директор ЧОП вошёл в здание мэрии. Звук временами пропадал, но всё равно, Полупанова было слышно. Вот он, тяжело дыша, поднимается по лестнице, вот идет по коридору, вот стучит в чью-то дверь.

– Объект на месте, – сообщил Иван Шумилову.

– Включай запись, зафиксируем разговор.

Оперативные документы

«Аудиозапись разговора объекта наблюдения Полупанова В. И. с женой – Полупановой Н. С.»

Начата 02.03.2000г. в 12.46

Окончена 02.03.2000г. в 13.10

ПВИ. – Наташ, привет! Нужно срочно побалакать.

ПНС. – Да, Вов, говори.

ПВИ. – Слушай, ко мне сегодня эфэсбэшники привалили. Пытают про наш пост на водонасосной, на Малиновой гряде.

ПНС. – Ну и что? У тебя там всё нормально, сам мне говорил.

ПВИ. – Так-то оно так, но они спрашивали про кассету.

ПНС. – Какую кассету?

ПВИ. – Там была вторая камера у дальних ворот. Потом, сразу, когда произошло ЧП твой знакомый, этот как его… Гнедых попросил снять её.

ПНС. – Да, помню. Но он же заплатил, какие проблемы?

ПВИ. – Эти пронюхали. У них какой-то начальник специально приехал из Москвы. Сегодня говорил со мной. Ох, чую неспроста он здесь. Мне, кажется, что-то заподозрил…

ПНС. – Они же ничего не знают. Веди себя спокойно. У вас в милиции, когда ты служил, тоже всякое было.

ПВИ. – Ты не понимаешь, это не милиция, эти же начнут копать. А на хрена мне такие игры? Твой Вадик заварил кашу, пусть и расхлёбывает.

ПНС. – Он совсем не мой. И потом, что значить заварил? Предложил тебе денег…

ПВИ. – Прикажешь подпрыгивать от счастья за его доброту? Да он, если хочешь знать, еще и недоплатил. Если бы я знал, что тут криминал – никогда бы не взялся. Вот предъявлю ему кассету, пусть ещё несет бабки.

ПНС. – Что за кассета, о чём ты говоришь?

ПВИ. – Ты же не считаешь меня придурком? Прежде чем снять камеру я просмотрел записи и скинул их на кассету, а сами записи стер с регистратора. Так, что теперь, как это говорится, у меня эксклюзив.

ПНС. – Ты что, хочешь его шантажировать? Я бы не стала. У него криминальная крыша, как у любого бизнесмена. Вов, это опасно, у нас ребенок.

ПВИ. – Ничего, ничего, пусть раскошелится. Короче, я пойду. А ты позвони ему и скажи, чтобы подъехал в мой офис.

ПНС. – Сам ему звони. У тебя телефон его есть, а мне неудобно.

ПВИ. – Ну ты и дура! Мой телефон наверняка слушают эфэсбэшники, только позвоню, сразу на пороге нарисуются. Как поговоришь, позвони мне, когда его ждать. Всё я пошёл.

Услышав последнюю фразу, молодой оперативник спросил Шумилова:

– Что будем делать? Надо обыскать его офис и взять кассету.

– Какой нетерпеливый. А санкция суда у нас есть? Надо ехать в Управление и срочно получить разрешение. Потом выдвинемся к его фирме, и пока работает закладка, подождем этого бизнесмена. Лучше всего будет прихлопнуть их обоих при передаче кассеты. Вот так, Ваня!

– Да, интересно, – вздохнул опер.

– Что тебе интересно?

– О чём жена Полупанова будет говорить с Гнедых.

– Этого мы с тобой не узнаем, аппаратуры там нет, – ответил Шумилов, – давай зови Андрея.

Иван выскочил из машины и стремительно пошёл к стоявшему неподалеку от входа в администрацию Андрею. Вскоре они вместе уже шли к «Волге».

«Сейчас главное успеть, – думал Шумилов, – хотя у нас мало времени. Если возьмём Полупанова и Гнедых с кассетой, то многое в нашем случае станет ясным. Может даже, найдём наших ребят. Живыми или мертвыми».

Последняя мысль уже не показалась ему страшной и непривычной, хотя он ехал в Нижний с настроем всё-таки найти их живыми. Чем больше времени прошло, тем меньше надежд осталось.

– Андрей, – попросил Шумилов, – надо повести Полупанова до офиса и глаз не спускать. Людей сейчас нет, придётся тебе.

– Всё ясно, сделаю! – коротко бросил тот.

– Его офис в Сормово, надо будет ехать на транспорте. Я не знаю, на чем он поедет: то ли автобусом, то ли на маршрутке, так что, смотри, не засветись. Поосторожнее!

– Понял, – еще раз коротко ответил Андрей.

– Как зайдёт в офис – смотри по обстановке. Лучше всего дождись, когда подъедет наружка, опишешь им объект. Но, если нет возможности понаблюдать, тогда возвращайся в Управление. С наружкой мы свяжемся по рации, дадим устное описание. Всё. Поехали!

Шумилов закрыл дверцу, машина тронулась в сторону кремлевских ворот, шурша шипованными шинами по мёрзлому асфальту. Оттепели пока не ожидалось.

Оглянувшись назад, Николай Поликарпович увидел, что Андрей направился в сторону выхода из Кремля, где возле техники времён Отечественной войны стояло несколько сувенирных лавок. Там можно было смешаться с туристами и сделать вид, что выбираешь игрушки или магнитики, и, тем самым, избежать чужого внимания.

Ростов-на-Дону, гостиница «Звезда», 2 марта, 10.24

Через несколько дней, Цыганков, как старший группы «Странники-2», мог с полным правом отчитаться перед Забелиным, что к проведению учений всё готово. Объект они выбрали, машину нашли. Осталось только взять её с автостоянки и отправиться покупать мешки с сахаром, имитировавшим гексоген.

– Куда поедем? – спросил Цыганков, когда члены его группы Емельянов и Третьякова собрались в комнате.

– На Центральный рынок, – предложил Емельянов, потирая лысую, сверкающую как бильярдный шар, голову. – Я карту смотрел, тут недалеко, почти в самом центре.

– А парковка там есть? – спросила его Света. – Учти, что если её нет, то придется объясняться с ментами, а нам сейчас это ни к чему – машина-то будет в угоне.

– С парковкой могут быть проблемы, – задумчиво протянул Емельянов, – разве что заехать внутрь рынка, на территорию.

– Какой умный! – усмехнулась Светлана. – А кто платить будет за въезд, потом машину мы засветим и сами тоже засветимся. Там, наверняка, есть камеры наблюдения.

– Положим, деньги для нас не проблема, – возразил ей Цыганков, вмешавшись в обсуждение, – а вот то, что нас заметят – это худо. Тут случайности мы допустить не можем. Так что ты Света, предлагаешь?

– Когда я ходила на автовокзал, то заметила, что неподалеку есть маленький базарчик и мест для машин много. Все, кто приезжают на железнодорожный вокзал ставят там свои тачки. Мы туда приедем и там спокойно купим сахар. Никто не помешает.

– Замечательно! – произнёс Цыганков. – Этот план может сработать. Так, Игорь?

– Посмотрим, – нехотя согласился Емельянов, которому не понравилось, что его предложение не прошло. – Надо изучить обстановку, проверить подходы…

– Ладно, Игорек, – ласково погладила его по голому затылку девушка, – этим ты и займёшься. А мы с Александром Николаевичем купим сахарок.

– На том и остановимся! – поставил точку Цыганков. – Сейчас заберем машину с автостоянки и поедем. У охранников вопросов не возникнет? Там все чисто?

– Легенда хорошая, сразу прокатила, – ответил Емельянов.

У Цыганкова, между тем, не выходил из головы вчерашний звонок в их номер, на который ответил Емельянов. «Пуганая ворона куста боится», – припомнилась ему старая пословица. Возможно, он и есть та самая пуганая ворона, которая излишне перестраховывается. Из-за этого согласился с предложением Третьяковой. Возможно и ворона. Но…

Он посмотрел на лицо Емельянова. Тот выглядел осунувшимся, сидел, втянув голову в плечи, и синие круги разлились под глазами, словно Игорь не спал всю ночь. «Что он делал? – задал себе вопрос Александр. – Светка не давала или уходил из гостиницы на всю ночь? Непонятно. Если только опросить охрану, стоявшую в ночную смену? Нет, мне некогда, могу не успеть. Надо поговорить с Сережей».

На часах было уже десять.

– Пора выдвигаться! – дал команду Цыганков и сам первым поднялся со стула. – Вы спускайтесь, а я загляну к нашему наблюдателю. Проинформирую его.

Сергей был еще на месте.

– Привет! – сказал он, увидев Цыганкова.

– Мы сейчас возьмем машину с автостоянки и поедем за мешками с сахаром, – сказал Александр, – вечером машину оставим здесь, а завтра отгоним её к автовокзалу и проведем минирование.

– То есть по времени укладываетесь? – уточнил Сергей.

– Вроде как. Я забежал сказать, что Емельянов, по ходу, эту ночь спал мало. Допускаю, что он куда-то выходил.

– Постой, но он же с тобой в одном номере или ты не ночевал?

– Да ночевал я, ночевал! Но я же не следил за ним всю ночь. Пришел, завалился в кровать. Около двенадцати заснул. Игорь был на месте, и мне показалось, что тоже спал.

– Я сейчас проверяю, кто звонил в ваш номер. Напряг Бердюгина, тот обещал после обеда отзвониться. Посмотрим, кто вас домогался.

– Окей. Я побежал, после обеда заскочу.

Хлопнув Забелина по плечу, Цыганков довольно резво выскочил из номера и в быстром темпе отправился за своими коллегами. Его синяя куртка на синтепоне замелькала в коридоре, постепенно удаляясь из поля зрения.

«А Сашке ведь скоро уже сорок, – вдруг подумал Забелин, глядя ему вслед. – Бегает, как молодой опер. Всё дело в том, что мы себя ещё не считаем старыми. Помнится, в средние века половиной жизни считалось тридцать лет. Как писал Данте в „Божественной комедии“: „Земную жизнь, пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу“. Нам уже за тридцать, но у нас половина земной жизни еще не наступила. По крайней мере, по ощущениям. Только сейчас мы очутились в сумрачном лесу. Это точно! Что мне скажет Бердюгин?»