Текст книги "Всемогущие рабы"

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. Верёвочные сети

– Иногда человек всю жизнь не дружит с головой токо потому, что не догдался придложить ей дружбу…

9. -«Что у вас за психи, вопрос…»

*Кошмар, до чего любознательныих идиотов тут развелось…

– Что ты можешь сказать о компьютерном зомбировании? – спросил Сальский, встретившись с новым членом группы Геннадием Абеляевым. Yurа немножко ошиблась, Ник «АБеляев» был действительной фамилией Гены, но всё-же имел отношение к великому фантасту, фанатом которого парень был с того времени, как научился читать.

– Интересная тема. Достоверной информации в сети просто нет. Много псевдонаучных работ, измышлений, скандальных фейков… Изначально в литературе эту идею использовал Александр Беляев в романе «Властелин мира». Специальное модулированное волновое излучение воздействовало на людей, попавших в зону покрытия, определяло поведение и эмоции человека против его воли. Человек осознавал, что подчинён, но противиться не мог. Человека можно было заставить делать всё, что угодно, вплоть до суицида, но как только человек выходил из зоны действия излучения, его мозговая деятельность восстанавливалась, он снова становился хозяином себя. У Беляева от воздействия излучения можно было избавиться довольно просто, достаточно было закрыть голову любым металлическим экраном, хотя-бы вуалью из сетки. Братья Стругацкие идею модифицировали, их излучение не экранировалось, от него вообще не существовало защиты, и воздействие его на мозг было более изощрённым. Видимо, под его воздействием менялись нейронные связи, человек этого не ощущал, но нужно было длительное время, чтобы после выхода из-под излучения мозг человека вернулся в исходное состояние, и сопровождалось это очень неприятными ощущениями, похожими на «ломку» наркоманов. При этом человек помнил, что делал и думал, но не понимал причины.

– Понятно. Но ты мог-бы определить программу, увидев её?

– Прочитать? Это задача. Мог-бы, наверное, выделить алгоритм, разобраться в способе воздействия на мозг… Остальное под вопросом.

– Хоть что-то. Посмотри этот документ. Кажется, это оно самое и есть. На мозги оно действует, но как и почему, загадка. Его уже пытались взломать опытные люди, ничего не вышло.

– Это как-то связано с деятельностью группы?

– Пока нет. Хотя… твой предшественник погиб, выбросившись из окна. Довольно подозрительно, если учесть личность. Не был он пессимистом до такой степени. Этот документ получен с его компа. В нём закодирована какая-то программа… Посмотри, может, будут какие-то результаты. НО в сеть этот документ попасть не должен.

Ирина Рябинчикова – Я б стояла в раздумьях у моря… И без стула стоять хорошо…)))) Только делу меня – за горло… И мой возраст тут ни при чем…))))

Смартфоны названы причиной всплеска подростковой депрессии и самоубийств. 28.11.2017

Пугающие тенденции.

За пять лет с 2010 по 2015-й число подростков, чувствовавших себя «бесполезными» и «безрадостными» (классические симптомы депрессии) выросло на 33%.

За то же время число попыток самоубийств подскочило на 23%, а число самоубийств детей в возрасте от 13 до 18 – на 31%. Исследование было опубликовано на прошлой неделе в журнале Clinical Psychological Science.

Ученые обнаружили, что экономической ситуацией объяснить происходящее с подростками не получится. Кроме того, показатели депрессий и самоубийств росли одинаково в самых разных социальных и этнических группах и во всех регионах страны.

Не удалось «обвинить» и повышенную нагрузку в школах: по статистике, время, которое подростки тратили на подготовку домашних заданий, за исследуемый период почти не изменилось.

Анализ данных показал, что проблемам с психическим здоровьем в гораздо большей степени подвержены все, кто родился после 1995 года и кого исследователи отнесли к i-поколению (iGen), приходящему на смену родившимся в 80-х и начале 90-х «миллениалам».

Тот же анализ указал на причину происходящего: масштабное распространение смартфонов. В конце 2012-го их проникновение в среде подростков превысило 50% – и именно тогда показатели депрессии и самоубийств стали повышаться. К 2015-му доступ к смартфону был уже у 73% американцев в возрасте от 13 до 18.

…При этом три независимых исследования указывают на то, что именно использование интернета (в первую очередь, соцсетей) вызывает депрессию, а не депрессия побуждает больше сидеть в Сети.

…Согласно психологам, живое общение является для людей любого возраста одним из главных источников радости, а социальная изоляция известна как один из самых значимых факторов суицидального риска.

…то, что избыточное время, уделяемое смартфону и соцсетям, может вызывать депрессию и наводить на мысли о самоубийстве, у ученых сомнений не вызывает.

10. … ДЛЯ КОБИЛЕЙ. СМОТРИМ МОЙ АККАУНТ

– Жайна Кушмелева Я вот хочу денег! много денег …а замуж уже не хочу…

– Alоks Swsidko А ЭТО У НИХ ТАКАЯ ПРОГРАММА МИНИМУМ.

Кавалькада байков, возглавляемая двумя трициклами, шла вдоль разделительной, не нарушая ПДД, солидно ревя форсажами, ослепляя испуганных прохожих лаком. Полоскали знамёна и хоругви. От Чёрной речки шли минут сорок, свернули с трассы, заполнили двор усадьбы, выстроились под соснами. Ногастые девчёнки в мини и прозрачных топиках восхищались природой, кто посмелее уже прошли в холл угощались коктейлями, которые приготовлял вышколенный бармен. Рыцари в чёрной коже присматривались к задницам, приценивались, строили сладкие планы на вечер, Винницкий заметил это, нахмурился, подозвал старшого :

– Угомони своих козлов. Тёлки пожалуются – головы посрываю.

– А если по согласию?

– У нас деловая сходка, понял? Сначала будет дело, чтоб твоих видно не было. Вечером гуляем, тогда другое будет. Но учти, приезжих не трогать. Я про парней. Они бойцы, твоих ненароком поубивать могут, люди серьёзные. Предупреди своих. И ещё. Назначь охрану, круглосуточно, по периметру, в пределах видимости. Всех посторонних задерживать и ко мне.

Yurа уже нашла администратора, договаривалась об обслуге, номерах, регламенте. Обсуждалось меню ужина.

Гости, вызванные Винницким, прибывали в течение дня, кто на такси, кто пешком с автобусной остановки. Их провожали к хозяину, и они получали короткий, но серьёзный инструктаж. Люди всё были разные, но одной возрастной категории, 20—35, впрочем, несколько человек были явно за 45, в дорогих костюмах, крахмальных сорочках, при кейсах. Они явно не вписывались в электорат, в штампованную коллекцию чёрных футболок и арбузных бицепсов, похожи были на адвокатов, или работников муниципалитетов, сразу вычислили друг друга, заняли угловой столик в банкетном зале, пили «Джек Дэниельс», говорили тихо и оглядываясь.

К девяти часам все собрались в ресторане, Винницкий с Yurой заняли столик на краю танцпола, интеллигенты в самом углу, в затенении. Проверив взглядом, что дверь на веранду задвинута, Сашок встал, оглядел собрание, отхлебнул из фужера.

– Все успокоились? А теперь открыли уши и запоминайте. Прежде всего, дамы и господа, хочу вам представить уважаемых гостей, – кивок в тёмный угол. – Это люди из разных регионов, вы должны запомнить их. И если кто-то из них подойдёт к вам, где-бы то ни было, отнеситесь к ним серьёзно и с полным вниманием. Их просьбы уважать. Со своей стороны, и они могут принести пользу, если возникнут непонятки с местными властями, ментами, может быть с другими группами. Это понятно?

– Нащёт других, – в центре поднялась с места ногастая дама в сетке, чёрном лифчике и сапогах до промежности. Тряхнув синими косичками, она развела руками. – Я понимаю, что мальчики вот эти нам помогут, но ведь шавки достают, может дойти до драчки… Эти дяденьки прикроют?

– Я не по-русски говорю? Но учтите, вы с мальчиками объединяетесь, не чтобы кастрюльные разборки устраивать…

– Конечно, и потрахаться тоже…

– Кто сказал! Бл@дь, таких клоунов будем лечить, мы здесь серьёзно базарим! Все дела совместно с мальчиками докладывать вот ей, – кивок на Yurу. – И действовать только после её одобрения. То-же и вас касается, орлы! Кто попрёт без согласования, жить не будет, обещаю. Никаких подстав! ВСЕ акции только по указке от меня и неё. О всех контактах, заявах, просьбах посодействовать тоже, в первую очередь нам. Короче, свои рабочие дела решаете сами, общие дела только через нас. Самодеятельности не будет, потому что такие артисты долго дышать не будут. Вот и всё. Теперь, братва, веселимся!

– « Нежный поцелуй сзади в шею – оченьтрогательный

и интимный момент. Не понимаю, почему люди в метро, из-за этого психут)))» —

А часа в два ночи в дверь номера Сашка и Yurы осторожно постучали, прерывать босса во время ночных утех было чревато. Но дела уже были закончены, плоть своё получила и хотела только спать. Накинув халат на голое тело, Сашок прикурил папиросу и вышел в коридор. Зевнул, хмуро посмотрел на будильника.

– Надеюсь, это серьёзно. Выкладывай. Из-за бабы подрались.

– Чужак, – ночной гость был из рокеров, выглядел растерянным, с опаской поглядывал на карман Сашкового халата, куда тот сунул руку.

– Кто такой? Что делал, Взяли?

– Вынюхивал, в кустах прятался. Что-то наснимал на телефон. А вот взять…

– Упустили? – с интересом спросил Винницкий, и кто его хорошо знал, знал и эти обертоны его голоса. Ничего хорошего они не сулили.

– Взяли … – гость сглотнул, виновато посмотрел. – Холодного.

– Свиньи, – коротко сказал Сашок. – Пойдём, посмотрим.

Труп Лижена бросили на пол в раздевалке сауны, за домом, куртку с него стащили, и она валялась тут-же, с вывернутыми карманами. Рядом на лавке лежало всё, что было обнаружено у мёртвого: телефон, баллончик с «Черёмухой» и мощный шокер.

– Ствол?

– При себе не было. Ребята в кустах шукают.

– Кто его?

Кашлянул старшой, пошевелился :

– Да никто. Успокоили его, конечно, прилично, но был живой. А пока тащили, похоже, у него ампула была. В темноте… Да и кто его знал … – это не было оправданием, старшой вполне ждал крови виноватого, но обошлось.

Сашок забрал телефон, кивнул старшому. – Пойдём.

Во дворе, в темноте остановился :

– Нужен компьютерщик, с аппаратурой. Сейчас.

– Есть такой, постоянно на связи, у него своя берлога, здесь, за углом.

Он открыл металлическую дверь своим ключом и они вошли в берлогу, заполненную дымом травки и аппаратурой. Хозяин дремал тут-же, перед клавой, опустив складчатый подбородок на волосатую грудь, чуть прикрытую грязной майкой. Услышав пришедших, он с трудом обернулся кивнул, – Кто среди ночей бродит? Пива с собой нету?

Сашок встал перед ним, угрюмо смотрел, будто оценивал, можно-ли доверять этому человеку, потом положил перед ним телефон :

– Узнай всё, что можно.

Хакер оживился, быстро осмотрел дешёвенький Fly, хмыкнул, подсоединил провод, защёлкал по кнопкам. Хмыкнул, удивлённый :

– Номер глухой. Зарегистрирован на женщину, сейчас свободен.

– Как тебя? Леший? Что за женщина, откуда?

– А никто. Скончалась в больнице Ленина, на Васькине острове три года назад, похорон не было ввиду отсутствия родственников, тело передано в паталого-анатомическое отделение больницы.

– На кой им тело старухи? – удивился старшой.

– Как сказать – старухе. Сорок шесть лет, умерла от кровоизлияния в мозг. Может, на потеху студентам забрали, может на органы – это-же валюта!

– Так. Что там вообще есть?

– А ничего. Симка и карта пустые, есть пара снимков, никуда не передавались. Последнее сообщение на неопределяемый номер, продолжительность три минуты. Абонент где-то здесь, в Питере, в центре, точнее сказать не могу. Что ещё? Деньги на счёт поступали раз в пол-года, с платёжных терминалов, тоже городских. Это всё, ребята, я не всемогущий пасарта! Телефончик голый.

Когда они вышли в ночь, Сашок откашлялся и отплевался, с наслаждением закурил.

– Ох и свинота твой хакер.

– Дело знает. А куда сейчас без него.

– Это точно. Труп уничтожить. Совсем. И забыть.

11. – «Подумаешь, бином Ньютона!»

– Важное но не возможное, заменяющееся доступным но не важным, вскоре бесполезно-надоевшим до

тошноты…

На телефоне №1 (закрытом от всех, с НЕОПРЕДЕЛЯЕМЫМ номером) Сальский обнаружил непринятый звонок. От Лижена. И присутствовало к звонку голосовое сообщение. Сообщение Евгений записал на флешку, включил на полную громкость с использованием фильтра помех. Не понял, переслушал. Буквально это звучало так :

– (Трудноопределимый шум, далёкая музыка, неразборчивые голоса.) Стой! Мразь! Он в трубу базарит! Копам, или семье! (Это говорили не в телефон, в нескольких метрах от него, возбуждённые голоса, явно в азарте, возможно, нетрезвые.) Да! Слышишь, да! (Это был голос Лижена, прямо в телефон, потом треск, какой-то не-то всхлип, не-то стон.) Успокоился, гад! Трубу, трубу надо, осторожно, определить, куда звонил! … (другой голос) Нас вычислят по этой трубе! … Значит, выключи!

На этом запись обрывалась.

Сальский выключил аппаратуру, крепко задумался. Лижен сунулся в пекло, был обнаружен, и… всё. «ДА» – явно относилось к заданию, полученному от Админа. «ДА» – значит, что подозрения Админа оправдались. Остался-ли он живым? Этот вопрос был главным. У живого можно узнать ВСЁ, независимо от качеств человека. Жив, или нет? Админ знал, что у Лижена всегда был при себе яд, но успел-ли он воспользоваться им? Ведь сообщение было оборвано ударом. Ударом подонка, мрази, которому убить – раз плюнуть. Но это мог быть и профессионал, с телефоном они быстро решили. Темнота, и ничего нельзя утверждать. А вот место отправки определить можно. Может быть, там база? Постоянное укрытие?

Он подключил телефон к аппаратуре, настроил функцию… Вот оно, Ольгино… Нет, чуть дальше по Выборгской трассе. Там множество крутых вилл, особняков, точнее сказать трудно. Может быть, есть какие-то организации, общественные точки? Он проверил по адреснику. Заправка, кафешка с финским названием, это сомнительно, постоянно много народу, круглые сутки… А это? Клуб рокеров «Ночное колесо» … Возможно? Можно прозондировать, не по частным-же коттеджам блуждать, хотя и этот вариант исключать нельзя.

Только кому это поручить? Группа исключается. Тем более, неизвестно, жив-ли Лижен. Значит, надо идти на крайний вариант – личные контакты. А это посторонние люди, присутствует возможность утечки информации. И возможны трупы… Как всё запущено!

Только сейчас он вдруг с ужасом понял, что на самом деле ОН ОДИН! Друзья, соратники, чорт!, всё это фикция, обман, самоуспокоение. И нет в реале рядом никого, кто мог-бы по деловому выслушать, успокаивающе сказать: – «Не бери в голову, прорвёмся!». Ведь в голове была только группа, всё группа, день и ночь группа, а о личной гвардии не думал, валенок! Что теперь? Плакать? Ладно, не будем пока плакать, ресурсы тратить и время терять, разрулим. Наверняка у каждого в группе есть своя команда. А у него… Что у него? Постель с Nadeshdой u poroga? Всё-таки, личные отношения много значат. Она женщина с головой, и за деньги не предаст. Но что у неё за контингент, заморочные домохозяйки, шопоголики, озабоченные стервы? Но и бизнес-вумен. А вот эти многого стоят, в основном связями и влиянием в СФЕРАХ. Необходимо с ней встретиться и раскрыть глаза.

Или она мне глаза раскроет, почему-то подумалось…

– «… услышав гимна невинное пение эпиталамы,

любовники вдоволь насладились своими

телами…»

Они встретились на мостике в парк Екатерингоф и медленно пошли по аллее под кронами каштанов. Nadeshda u poroga прятала лицо в поднятый воротник чёрного плаща, дул холодный ветер, уже чувствовалась осень, и листья начинали отливать бронзовым оттенком. Народу было мало, рабочий день, ребятня готовится к школе, а некоторые ещё не приехали из летнего рая.

– Пару дней назад погиб мой друг, – осторожно сказал Админ, и сам удивился, «друг» прозвучало фальшиво, он никогда не думал о Лижене в таком плане. Подчинённый, соратник дней весёлых, компаньон, да, но – друг? Он друга послал на смерть, и теперь так холодно рассуждает об этом?

– … Мой человек. Я поручил ему дело, а его убили. – И опять, он не знал, сказал-ли правду, микроскопическая надежда ещё оставалась… и тогда сейчас по его следу идёт банда шакалов. Но Лижена однозначно в живых уже нет, эти люди не станут связываться со свидетелями, а знал он немного, только дела своего агентства.

– Он был хороший человек?

– Не знаю! Я знал его пять-шесть лет, и общались только по делам… Понимаешь? Ведь я совсем не знал его! Надёжный работник, пару раз выбирались на природу, и всё… Проклятая жизнь, общаешься с человеком такое время, и ничего не знаешь.

– Да. Как в интернете. Знаешь о человеке только то, что он сам говорит. И если ловишь на вранье, он перестаёт существовать…

Они присели на лавочку, Nadeshda закурила и поймала его осуждающий взгляд, усмехнулась. Он любовался её тонкими пальцами, изящными, небрежными движениями, как она стряхивает пепел сигареты на дресву аллеи.

– Сколько мы знаем Yurу? Тоже пять лет?

– Обязательно было портить день этим именем? И пример неудачный. Вот кто никогда не был моим другом.

– Нет. Это не пример. Это уже дело.

Он рассказал ей всё, смотрел на её нахмурившиеся брови, пытался понять мысли.

– Что им нужно? Самостоятельности? Денег им мало?

– Предлагаешь спросить? Если им нужна автономия, Бог с ними, пусть валят на все четыре. Им нужна группа, с нашими деньгами, нашими возможностями, нашими связями. Но что они предпримут?

– Наши деньги – это Влад. Наши возможности, это Палач. Наши связи – это ты и Аниморф. Ты в них не уверен, ты сомневаешься, им тоже может хотеться больше денег. И ты обратился к бабе. Не странно?

– Могу объянить мотивы. Ты не молишься на деньги. Тебе не нравится промысел и личность Yurы, ты презираешь Винницкого, им не может быть никакого доверия, это песок зыбучий…

– И ты иногда трахаешь меня, и мне это нравится.

– Ну, да… И это тоже, – смущённо пробормотал Сальский.

– Дурак ты, Евгений, ни черта ты не понимаешь в женщинах. Вот такая клуша, как Yurа, может быть верна до остервенения, в куски любого порвёт ЗА СВОЁ. А в остальном ты прав. Ещё можешь добавить, что мне органически противно предательство. Я могу кинуть человека, но он об этом будет знать заранее. Ладно. У тебя есть серьёзные возможности? Своя бригада, люди, готовые на всё, и не продающиеся?

– Нет! Я возомнил себя Богом, а Богу никто не нужен, Он самодостаточен.

– Понятно. Дело сложное. Ко мне пойдём? Или у тебя есть норушка, от всех скрытая?

– Есть. Далеко ехать, но никто не найдёт. И там, если что, можно будет стрелять, не привлекая внимания. Только сначала придётся заехать за багажом.

Всё делалось быстро, без лишних слов, и через пол-часа, поймав частника на УАЗике и предложив ему много денег, они ехали в сторону Гатчины. В чемоданчике Админа лежал УЗИ с тремя запасными магазинами и «Макаров».

ГЛАВА ПЯТАЯ. Не важен фон…

– Куда же смотрете вы старики молодасть алчна!!!

12. Туфли Карениной на платформе

Он упорно покупал презервативы на вырост, но вырост не вырастал.

Абеляеву Сальский позвонил к вечеру, когда они немного устроились на новом месте и Nadeshda u poroga отправилась к хозяйке сообразить насчёт ужина. Гена, умный мальчик, лишних вопросов не задавал, только на сообщение, что Админ ушёл в подполье, хмыкнул: – Правильно.

– Никто из группы не связывался?

– Палач. По поводу задачки.

– Хорошо. С Винницким и Yurой общение минимальное, на вопросы отвечать расплывчато. Посторонних контактов не было?

– Как сказать. Некто Ded Demid. Сообщение полно багов, пришлось повозиться, чтобы обезвредить.

– Это человек опасный, чего хотел? На прямой контакт не напрашивался?

– Нет. Я не понял, по поводу каких-то комментов в сообществе, кажется, просто хотел познакомиться. Во всяком случае ничего определённого.

– Он тебе ничего в комп не всадит?

– У меня комп полностью изолирован от сети, только поиск и фото материалов с экрана.

– Кто их знает, что у них за сюрпризы… Что по задаче?

– Вот тут абракадабра. Действительно, неизвестная программа. Только… странная она. Похоже, её поддерживают госслужбы, но точки слишком разбросаны. Какое-то масонское общество. Всемирное.

– Давай без мистики. Может быть, сотрудничество спецслужб?

– Может быть. Но не на государственном уровне. Возможно, контроль финансистов?

– Ладно. Что о самой программе?

– Тоже всё под вопросом. Способы воздействия на мозг совершенно новые, не через алгоритмы дисплея, а через модулирование WI-FI. Понимаешь? Сама программа всаживается через обновления Windows, и активируется при вхождении в сеть, но воздействие происходит при обратном соединении с сетью. Очень мощное воздействие.

– И в чём это выражается?

– Я не физиолог. Какая-то перестройка нейронных связей, изменение восприятия действительности и реакций на раздражители. Сплошная Кафка.

– Чем это грозит?

– Чем? Мой предшественник Кочевский, он как погиб? Из окна выпрыгнул? А когда летел, возможно, счастье испытывал… от полёта.

– Какая-то защита возможна?

– Не знаю. Человек, попавший под воздействие, сразу программируется на привыкание. Очень мощно. Вывести его оттуда трудно. Не знаю. Возможно, полная изоляция от интернета?

– А если голову в свинцовый ящик?

– Шутишь? И на два метра под землю? Дышать-то надо.

Сальский напряжённо думал.

– Если пользоваться модемами, а функцию вай-фай отключить?

– Если программа уже в компе, может воспротивиться модему, просто заставит устройство не отзываться на определённую мощность сигнала. Это ещё надо проверить, посчитать.

– Ты сам-то не собираешься зомби стать?

– Программа распознаётся, но в это время работает. Не знаю. Я пытаюсь проследить последствия, пока ничего не заметил.

– В случае каких-то новостей – любых! – сразу связывайся.

«Плутарх говорит по поводу тех, кто испытывает чрезмерно нежные чувства к собачкам и обезьянкам, что заложенная в нас потребность любить, не находя естественного выхода, создаёт… привязанности вымышленные и вздорные.» (Монтень «ОПЫТЫ. о чувствах.)

На ужин были малосольные огурчики, домашнего приготовления, маленькие и хрустящие, домашний окорок, пельмени, сухое вино, малина с грядки. Стоял букет хризантем, хозяйка любила цветы, участок вокруг дома содержался в европейском стиле, торчали туи, окружённые пластмассовыми решётками, прямоугольные грядки в коробках, бревенчатая банька…

– Дай телефон, – потребовал Евгений у Надежды, залез в настройки, отключил вай-фай. – Тётя Тоня, у вас от чего интернет работает?

– А вон коробка висит, в углу, усилитель какой-то, я не разбираюсь.

Евгений встал и выключил роутер.

– Придётся вам пока без интернета пожить. Недолго. С недельку, пока мы здесь. В телефоне можно, только компьютер не включай.

Перед сном они пошли прогуляться, хотя гулять здесь было не интересно. Километр в обе стороны по Киевской трассе, здесь непривычно пустой, открытой с обеих сторон. До леса надо было идти с километр, и неизвестно ещё, что там, в этом лесу. Так что прогулка обозначилась обходом вокруг участка. Потом они присели на скамеечке возле бани.

– Как тебе здесь?

Надежда пожала плечами :

– Тихо, непривычно. Одиноко. За день ни одного человека.

Она не относилась к тем людям, что восхищаются жизнью на природе, на которых одинокая берёзка в поле навевает слезливую тоску. Городской человек, дитя мегаполиса, она чувствовала себя здесь, как в Русском музее перед пейзажем Левитана – красиво, навевает, настраивает, восхищает. Но отвернёшься, снова погружаешься в суматоху города, и в душе остаётся только галочка – да, побывала, да, видела, да, глотнула духовности.

Хозяйка, Антонида Хаянова, была женщиной красивой, но какой-то измождённой, заезженной жизнью с мужем-алкашом. На этой почве она и познакомилась с Сальским. Как-то, уже давно, года четыре назад, он проезжал мимо, увидел её у обочины и остановился попросить водички. Она сходила в дом, метров пятнадцать от дороги, вернулась с бутылкой минеральной воды и кружкой. И она плакала. Евгений пил ледяную воду и всматривался в её не старое ещё, изящное лицо.

– У вас неприятности?

У Антониды дрожали руки, она кивнула в сторону дома :

– Вон мои неприятности.

У решётчатой калитки стоял коренастый мужик, лохматый и усатый, злобно смотрел на них, видимо, оценивая возможности проезжего.

– Муж?

– Какой муж! пять лет разведены. Квартиру в Гатчине отдала ему, чтоб отстал, нет, всё здесь крутится. Угрожает, бывает, руки распускает.

– А полиция?

– Какая? Здесь, в деревне, нет никого, а у этого друзья-алкаши.

– Понятно. Он здесь долго будет?

– А кто его знает! Сейчас сходит к друзьям, добавит, потом заявится, в дом не заходит, на лавочке спать завалится.

Евгений съездил до Сиверской, уладил свои дела, а возвращался в сопровождении двух друзей на машине. Экс-муж и в самом деле спал на лавке недалеко от калитки. Они отвезли его к речке, затащили в воду и окунали, пока не протрезвился и не понял, что он и его жалкая жизнь значат на этом свете. Сказали ему так :

– Будем наезжать сюда, в гости. Хоть запах твой сучий учуем, поселишься здесь на дне навсегда. И никто не узнает, где могилка твоя.

Потом аккуратно сломали ему пару рёбер, чтоб было похоже, будто упал по пьяни, и уехали. С тех пор сусанин у Антониды не появлялся. А Евгений нашёл надёжного друга. Антонида оказалась человеком интеллигентным, начитанным, верила Богу, хоть и без фанатизма, и знала, что такое благодарность.

– Хозяйка, кто она? – спросила Надежда, наслаждаясь прохладным ветерком и запахом цветов.

– Никто, друг.

– Просто друг?

– Ты о чём? О наших делах она ничего не знает. Ты думаешь, что мы?…

– А разве нет? Она красивая, своеобразная. Не дура…

– Нет. Странно, но даже мысли никогда не было. Просто знакомая, друг. Без каких-то общих, или меркантильных интересов.

– Ты с кем сегодня разговаривал? С Палачом?

– Нет. С Абеляевым. Он работает по… продолжает работу Влобачевского.

– Манипулирование сознанием?

– С ним пытался связаться Лебедянский. Или что-то пронюхал, или…

– Или подбирает кадры. Мы сейчас уязвимы.

– Думаешь, наши группные разборки уже известны публике?

– Если только наши коллеги специально не разрекламировали. Они могут искать союзников.

– Я об этом не думал. Но вряд-ли. Союзникам надо или крупно платить, или зависеть от них. А это чревато. Винницкий не похож на человека, нуждающегося в помощи. И делиться он не захочет. А вот утечка у них вполне может быть, слишком вольная компания подобралась. Кто-то может и самовольно начать стричь купоны. А это всегда утечка.