Текст книги "Герой ее романа"

– Вы всегда так красиво говорите… – пролепетала она. – Вам самому впору быть писателем или поэтом. Сочинять стихи или что-нибудь в этом духе…

– Я ничего не сочиняю, – Георг положил ладонь на ее лежащую на столе руку, и по всему телу Алины снова побежали мурашки. – Я все это чувствую, вижу в вас.

– Но вы же меня совсем не знаете, – в этот раз у Алины и в мыслях не было отвести руку. – Вы видите меня всего второй раз в жизни.

– Но я надеюсь, мы очень скоро это исправим, правда? – улыбнулся Георг и снова так выразительно взглянул ей в глаза, что Алина готова была забыть обо всем на свете.

После встречи с Георгом ее настолько переполняли эмоции, что она оказалась не в силах поехать домой. И, несмотря на поздний час, помчалась не к себе, а к Кире. Та не то что не возражала, а была только рада – Кира очень любила и часто повторяла фразу Михаила Светлова, уверявшего, что «дружба – понятие круглосуточное».

Когда Алина сняла в ее прихожей пальто и повернулась к подруге, Кира так и ахнула:

– Офигеть! Ты выглядишь просто отпадно! Ну, японцы, ну кудесники! А платье-то! А прическа!.. Ну-ка, иди сюда поближе!

Вытащив подругу на яркий свет, Кира принялась крутить ее, точно куклу, и так и эдак, чтобы во всех подробностях рассмотреть и наряд, и прическу.

– Блин, как же я жалею, что не смогла полететь вместе с тобой! – сокрушалась она.

– Ну, ничего, – утешала ее Алина. – Очень надеюсь, что это хоть и первая, но не последняя моя поездка в Японию. Переговоры, как я тебе уже говорила по телефону, прошли хорошо, так что, скорее всего, меня еще пригласят, возможно, и не один раз.

– Ну, тогда я костьми лягу, но вырвусь вместе с тобой! – горячо воскликнула Кира. – А теперь я требую подробностей!

Скинув обувь, подруги устроились с ногами на низком широком диване, и Алина в который уже раз за сегодняшний долгий день (давно уже перешедший в ночь) стала вновь и вновь рассказывать о своем путешествии. А Кира то и дело вставляла реплики и уже вовсю строила планы, как они в следующий раз отправятся в Японию вместе. Предвкушая поездку, Кира ахала и недоумевала, и восхищалась, а сама тем временем набросала план своих будущих статей и прикидывала, стоит ли брать с собой фотографа, или она справится со всем сама. Уж таким она была человеком – деловитость удивительным образом сочеталась в ее характере с беззаботностью.

– После Японии тебя просто не узнать, – заметила она. – И это я сейчас не про смену имиджа. Ты и психологически совершенно другая вернулась: вся на подъеме, светишься и выглядишь такой счастливой, что смотреть приятно.

– Тут дело не только в Японии, – призналась Алина. – Я не успела еще тебе рассказать… Но сегодня вечером я снова виделась с Георгом. И знаешь, похоже, у нас действительно что-то намечается…

Верная Кира выслушала и этот рассказ о сегодняшнем вечере и разговорах, которые затмили для Алины все впечатления от поездки в Японию.

– Ну что же, похоже, он действительно очарован тобой, – заключила она. – Если уж прочел твои книги. Не обижайся и не пойми меня неправильно, но для мужчины чтение любовного романа или просмотр мелодрамы – это почти подвиг, на такое они способны только ради горячо любимой женщины. А что он сказал о твоем новом имидже?

Алина почувствовала, как на ясном небосклоне ее безоблачного настроения появилась серая тучка.

– По-моему, ему не понравилось. То есть он ничего такого не сказал, даже наоборот… Но судя по тому, что ему нравится во мне несовременность и все такое, я чувствую, что не понравилось.

– А вот это плохо! – безапелляционно воскликнула Кира. – Он должен принимать тебя такой, какая ты есть. Полностью. А если мужчина начинает выбирать и сортировать твои качества, как фрукты на рынке, – это мне нравится, беру, а это не нравится, выбросьте, – то такому сразу надо давать от ворот поворот.

– Ну, знаешь, – покачала головой Алина, – если я буду настолько придирчива к мужчинам, то так и останусь старой девой.

– Ты не похожа на старую деву, – засмеялась Кира, легонько растрепав ее экстравагантную прическу.

– Это пока… – вздохнула Алина.

– Да и потом тоже. Старой ты, может быть, со временем и будешь, но девой – уже никогда, – цинично заметила Кира.

Алина наморщила нос.

– Фи, ну что ты такое говоришь!

В ответ на что Кира только засмеялась и попросила подругу во всех деталях припомнить, как выглядел макияж, который ей сделали в японском салоне красоты.

Алина подробности помнила, но повторять тот образ больше уже не собиралась. И потому, что понимала – самой ей ни за что так не накраситься, и потому, что, несмотря на поддержку Киры, мнение мамы и тем более Георга было для нее очень и очень значимо. Так что, промучившись еще пару дней в сомнениях, Алина все-таки приняла решение, отправилась в свой салон и попросила Наташу вернуть, насколько это возможно, ее прежний облик.

Наташа тоже оказалась в стане противников ее нового имиджа.

– Что с вами такое сделали! – ахала она, изучая со всех сторон прическу постоянной клиентки. – Это ж совсем не ваш стиль! Теперь придется укоротить остальное, чтобы сделать более или менее одинаковую длину…

– Да-да, конечно, – покорно соглашалась Алина.

– И где ж это вы стриглись, можно узнать? – интересовалась, щелкая ножницами, Наташа. В ней явно говорила профессиональная ревность.

– В Японии, в Токио, – пояснила Алина.

– А, ну если в Японии… – Наташа вздохнула с некоторым облегчением. – Тогда понятно. Они ж, японцы, такие… странные. Почти что инопланетяне. Что ж с них взять?

Глава пятая
Неприязнь с первого взгляда

Однако, увлекшись романом Алины, мы как-то совершенно забыли о Кире. А меж тем, как помнит читатель, эта яркая и энергичная девушка нигде и никогда не соглашалась быть на вторых ролях. Даже в истории о ее лучшей подруге. Поэтому сейчас самое время встретиться с Кирой. И сделать это как раз в ту минуту, когда Кира, которой надоело быть запертой в четырех стенах офиса, вышла подышать свежим воздухом в сквер у Патриарших прудов.

Будучи страстной поклонницей «Мастера и Маргариты», Кира обожала это место, в котором явно присутствует некая магическая аура – не зря ведь Булгаков выбрал именно его для первого появления в Москве Воланда со свитой. Так что, когда Кире нужно было придумать что-то особенно интересное и оригинальное – скреативить, как она это называла, она часто отправлялась на Патриаршие пруды, благо находились они недалеко от редакции, усаживалась на скамейку лицом к пруду или прогуливалась, и «отпускала сознание», позволяя мыслям течь свободным, ничем не стесненным потоком. И такой метод еще ни разу ее не подводил. Обычно не проходило и четверти часа, как в голове будто сама собой рождалась отличная идея.

Вот и сейчас Кира медленно шла по аллее. Припекало солнце и в воздухе уже пахло весной. Поскорей бы! Новый год девушка любила, кто же его не любит, но идеально, если бы сразу после него наступал май, а то и июль. «Надо выпустить номер сразу на два сезона – пусть праздничными нотами в нем еще останется зима, но уже царит весна», – подумала она, доставая блокнот, чтобы сразу записать идеи.

От раздумий оторвал послышавшийся невдалеке шум – кто-то разговаривал на повышенных тонах. Кира невольно посмотрела в ту сторону и увидела двух элегантно одетых мужчин восточного типа. Один сравнительно молодой – сорока еще явно нет, среднего роста, очень недурен собой, одет не без вкуса, но, с точки зрения Киры, как-то уж слишком демонстративно дорого: полупальто, явно сшитое на заказ где-нибудь в Лондоне или Париже, ботинки из крокодиловой кожи, часы Patek Philippe из белого золота. Второй был заметно постарше, седовлас, тоже, несмотря на возраст, весьма привлекателен и одет не менее стильно, но без бросающейся в глаза нарочитости. Он возвышался над собеседником на целую голову, и это еще больше бросалось в глаза оттого, что он явно отчитывал его, активно жестикулируя прямо у его лица и что-то недовольно выговаривая ему. Молодой время от времени отрицательно качал головой и пытался что-то ответить, но очередной решительный жест сводил на нет все его попытки.

«Интересно, что это им приспичило выяснять отношения посреди улицы, при всем честном народе? Другого места, что ли, не нашлось?» – подумала Кира. Ее цепкий взгляд профессионала в вопросах стиля и моды остановился на припаркованных неподалеку автомобилях представительского класса. Около одного из них, зеленого «Бентли», стоял, наблюдая за ссорящимися, высокий атлетически сложенный шатен лет тридцати пяти.

«Наверное, охранник, – заключила, глядя на него, Кира. – Хотя одет хорошо, не так, как секьюрити…»

Шатен был, бесспорно, очень хорош, к тому же совершенно во вкусе Киры – высокий, крепкий, сероглазый, спортивный – прямо залюбуешься. Он бдительно «нес свою службу» и успевал одновременно и приглядывать за собеседниками, и «пасти поляну», внимательно осматривая все вокруг. Внезапно его взгляд встретился со взглядом Киры, и та неожиданно растерялась. Ей вдруг пришло в голову, что шатен мог подумать, будто она шпионит за ними. Эти двое – явно не простые люди, наверняка какие-нибудь бизнесмены, политики или, хуже того, бандиты… А она оказалась невольным свидетелем их ссоры.

Кира быстро отвела глаза и покраснела, как девчонка, что обычно было ей совершенно не свойственно. Но пылающие щеки и горящие уши оказались еще не самым страшным. Поспешно отвернувшись, Кира неловко повернула открытую сумку, и ее содержимое вывалилось на землю.

Кира чертыхнулась про себя и стала торопливо собирать выпавшие мелочи и запихивать их обратно. Особенно неприятно было сознавать, что она так глупо привлекла к себе внимание не только гуляющих, которых на Патриарших полно в любое время суток, но и шатена-телохранителя. Когда она, наконец, все собрала и подняла глаза, то увидела, что тот продолжает с усмешкой наблюдать за ней. Возмущенная до глубины души Кира одарила его самым пренебрежительным взглядом, на который только была способна, зашагала было прочь. Но именно в эту минуту некстати зазвонил телефон. А Кира, собирая рассыпавшиеся вещи, как назло, забросила его куда-то в самую глубину сумки! Пришлось остановиться и заняться поисками – под пристальным взглядом уже не скрывающего ухмылки шатена.

Когда айфон, наконец, был найден, выяснилось, что звонит Алина.

– Кирусь, я тебя ни от чего не отрываю? – осведомилась она. – У тебя какой-то сердитый голос…

– Не, все нормально, – заверила на ходу Кира. Чтобы не проходить мимо ухмыляющегося охранника, она специально сделала крюк через Ермолаевский переулок, а не пошла через Большой Патриарший, что было бы быстрее.

– У меня тут появилась идея, – продолжала щебетать Алина. – Придумала, как убить двух зайцев сразу. Что, если нам всем вместе наведаться сегодня вечером в галерею к твоей кузине?

– А «все вместе» – это кто? – уточнила Кира.

– Ну как же! Ты, я и Георг. Так я наконец-то вас познакомлю. А то мы с Георгом встречаемся уже больше месяца, а моя лучшая подруга еще до сих пор с ним незнакома. Непорядок, – даже по телефону было ясно, что подруга улыбается.

– Ладно, я позвоню Ариадне, узнаю, можно ли заглянуть к ней вечером, – без особой охоты согласилась Кира. Против поездки в художественную галерею, принадлежавшую ее двоюродной сестре, она ничего не имела, но вот знакомиться с новым кавалером подруги почему-то не хотелось. В глубине души Кира, сама не зная почему, была настроена против него. Ну, или не против, но, во всяком случае, относилась к этому стремительно развивавшемуся роману несколько скептически. Слишком уж Алинка очарована этим Георгом, слишком идеальным он представляется по ее рассказам – а так бывает только в книгах или в кино, но никак не в жизни. Не исключено, ох, совсем не исключено, что подруга через какое-то время разочаруется в избраннике, как это произошло с тем же Вадимом, бросившим Алину накануне Нового года. А ведь можно было и раньше догадаться, что это за тип. Подруга просто не умеет выбирать мужчин, вот она снова влюблена и видит своего Георга исключительно через розовые очки, а значит, наверняка будет требовать того же от подруги. А Кира не привыкла кривить душой, она человек прямолинейный, предпочитает говорить то, что думает, но в данном случае это может быть чревато ссорой. А ссориться с Алинкой Кира совсем не хотела и потому все откладывала и откладывала знакомство с Георгом. Однако бесконечно это продолжаться не могло. Так что Кира позвонила кузине и узнала, что та вечером будет у себя в художественной галерее, с удовольствием встретится с сестрой и ее подругой, а также посмотрит на нового бойфренда Алины.

Поскольку Кира могла задержаться в тот день на работе, то встретиться они с Алиной договорились прямо в галерее. И это оказалось к лучшему – Кира действительно подрулила на такси к светлому двухэтажному зданию в одном из арбатских переулков с опозданием почти на полчаса. Расплатившись с водителем карточкой, она вышла из машины и потянула на себя тяжелую стилизованную под старину дверь под вывеской «Галерея “Ариадна”» – в свое время кузина, не мудрствуя лукаво, назвала любимое детище собственным именем.

Алину и Георга Кира в зале не увидела, только свою двоюродную сестру рядом с высоким коротко стриженным и атлетически сложенным мужчиной. Оба они стояли спиной к двери и не обратили внимания на вошедшую, так как рассматривали одну из картин.

Незамеченная ими Кира подошла поближе и тоже взглянула на полотно. Черные кривые линии покрывали почти все его пространство: где-то очень плотно, где-то оставляя просветы, в которые вплетались тонкие цветные нити. Казалось, что это просто беспорядочное наслоение мазков, нанесенных разгулявшейся кистью художника. Но это только на первый взгляд. При дальнейшем рассмотрении начинало чудиться, что кто-то внимательно наблюдает за тобой с холста. И даже не с холста, а словно откуда-то изнутри того нагромождения мазков, которое вдруг начинало представляться объемным.

– Вам понравилась эта картина? – спросила Ариадна у мужчины, и Кира тут же уловила в ее голосе нотки кокетства. – Она называется «Глаза призрака».

– Что ж, неудивительно, – задумчиво ответил собеседник. – Я не вижу этих глаз, но, несомненно, ощущаю на себе чей-то взгляд, когда смотрю на картину. Не скажу, что она мне понравилась, но, безусловно, заинтриговала. И, кстати, у вас новая посетительница.

От изумления Кира так и замерла на месте. Он же ни разу не обернулся – откуда же знает о ее присутствии? И неужели только по шагам смог догадаться, что она именно посетительница, а не посетитель?

– Да? – Ариадна, тоже удивленная, обернулась. – Привет, надо же! А я и не слышала, как ты вошла…

Кира радостно улыбнулась ей, но тут мужчина тоже обернулся, и улыбка тотчас же сползла с ее лица. Перед ней был тот самый охранник из сквера на Патриарших прудах, за которым она наблюдала сегодня днем и, в конце концов, обратила на себя его внимание. Он ее тоже явно узнал – его серые глаза весело блеснули, – но сделал вид, что видит в первый раз.

Ариадна хотела что-то сказать, но тут из служебного помещения вышла Алина под руку с черноволосым мужчиной, и Кира уже почти не удивилась, узнав в нем более молодого из тех двоих, чьей ссоре она сегодня стала невольным свидетелем. Алина обрадовалась, увидев подругу, засуетилась, начала знакомить всех между собой. Кира протянула Георгу (разумеется, это был он) руку, и тот галантно ее поцеловал. Шатена, на которого Кира принципиально старалась не смотреть, Георг представил как Владислава, начальника службы безопасности. Кира усмехнулась про себя – она угадал дважды. И то, что этот тип охранник, и то, что все же не простой телохранитель, а рангом повыше. Протянув руку и ему, Кира сухо назвалась:

– Кира Робертовна.

– Вот как? – он пожал ее руку и снова усмехнулся. – Даже Робертовна?

– Именно так, – этот тип раздражал Киру все больше и больше.

Владислав отпустил ее руку и кивнул:

– Я запомню.

– Сделайте милость, – ядовито отозвалась Кира.

По удивленным взглядам остальных она поняла, что ее явно понесло, но уже было поздно давать задний ход.

– Может быть, мне тоже следует называть вас Кира Робертовна? – предложил Георг. Похоже, он решил оставаться галантным в любой ситуации.

«Вот попала!..» – мысленно чертыхнулась Кира, а вслух ответила:

– Нет, для вас я просто Кира.

Георг переглянулся с Владиславом, и последний абсолютно серьезно заметил:

– Этот бонус, Георгий Амиранович, только для меня. Кому-то дозволяется называть знакомых барышень зайкой, крошкой или солнышком, а мне вот – Кирой Робертовной.

Все рассмеялись, и Кира тоже растянула губы в улыбке, но в тот момент ей больше всего на свете хотелось ткнуть его кулаком, да посильнее. Ишь, остряк нашелся! Она ненавидела, когда ее выставляли в смешном свете, а у охранника Георга это получилось очень ловко.

– Я вот терпеть не могу, когда меня называют по отчеству, – заметила Ариадна, хлопая глазками – ей, в отличие от Киры, этот громила явно пришелся по вкусу. – Сразу начинаю ощущать себя почтенной матроной…

И все снова разбрелись по залу, рассматривая картины, статуэтки и витрины.

Кира принципиально не смотрела в сторону Владислава, но боковым зрением замечала, то тот за ней наблюдает, и это раздражало ее еще больше.

«До чего же неприятный человек! – думала она. – Как он только мог показаться мне симпатичным? Взгляд такой жесткий, холодный, изучающий – бр-р-р! Хотя что тут удивляться, ему это по должности положено… Интересно, а кем был тот пожилой мужчина и за что он кричал на Георга? Вот он-то как раз действительно заслуживает внимания…»

– У вас здесь очень красиво, – сделал Георг комплимент хозяйке. – Все оформлено с безупречным вкусом и чувством стиля. И замечательно подобраны картины. Не сомневаюсь, что ваш салон пользуется большой популярностью у клиентов.

– Ну, клиентов никогда не бывает много, – отшутилась Ариадна и снова подошла к Владиславу. – Вас, гляжу, все-таки заинтересовали «Глаза призрака»? У вас хороший вкус. Автор этой картины не слишком известен, но это, бесспорно, очень талантливый художник. Он уже немолод, и работ у него немного, но в каждом его произведении виден глубинный смысл, а не просто погоня за модой. Хотя, знаете, – она снова кокетливо улыбнулась и стрельнула глазками, – то же самое я могу сказать о каждом из представленных здесь полотен. Случайных работ у меня просто не бывает.

«Гляжу, кузина-то, похоже, сильно запала на громилу», – усмехнулась про себя Кира.

– А что вы скажете об этой картине, Кира Робертовна? – спросил вдруг Владислав.

– Надо же, запомнили-таки мое имя-отчество, – ухмыльнулась Кира и добавила с сарказмом в голосе: – Думаю, что вам просто необходимо ее купить. Повесите у себя в гостиной на самом видном месте…

– И потом только и буду, что искать, где бы спрятаться от этого назойливого взгляда? – подхватил Владислав. – Нет уж, спасибо.

– Надо же, с виду такой супермен, а боится какой-то картины, – съязвила Кира.

– То есть вариант, что у меня могут быть другие эстетические интересы, вами даже не рассматривается? – осведомился он.

– Это какие же? – Киру снова понесло.

– Да вряд ли вам это интересно.

– Ариадна, можно тебя на минуточку? – позвала Алина с другого конца зала.

Ариадна не без сожаления оставила их и направилась к Алине с Георгом, а Кира продолжала настаивать:

– Нет, ну правда! Что бы вы выбрали для своей квартиры? Что-нибудь из прерафаэлитов? Или в стиле неоимпрессионизма, скажем, пуантилизм? Или вы предпочитаете мелкую пластику?

– Я бы, не задумываясь, приобрел «Бюст рыжей злючки», – усмехнулся Владислав. – Такая работа вам здесь не встречалась, Кира Робертовна?

Кира невольно бросила взгляд на свое декольте – вырез на ее скроенном по косой платье мало что скрывал – и подняла возмущенный взгляд на Влада: он смотрел туда же. Лицо ее вспыхнуло, и она буркнула:

– А вы нахал, Владислав… Как вас там по отчеству?

– Дмитриевич. И я не нахал, а просто ценитель прекрасного.

– Тогда тем более обойдетесь. Такое не продается.

– Жаль.

По выражению его лица становилось ясно, что он откровенно над ней смеется. И Кира с досадой была вынуждена признать, что и в этом раунде Владислав одержал верх. Она и хотела бы что-нибудь ответить ему, но не успела: к ним подошли Ариадна, Алина и Георг. Алина рассказывала хозяйке галереи, как они с Георгом ездили в школу-интернат с художественным уклоном.

– Тебе, Ариадна, тоже будет очень интересно там побывать, – уверяла она. – Туда принимают только одаренных сирот, поэтому там много по-настоящему способных и даже талантливых ребят. И знаешь, это просто непередаваемое ощущение, когда ты видишь радость в их глазах… Не столько от подарков даже, хотя подарков им Георг навез целую кучу – и игрушки, и одежду, и альбомы, и краски, и мольберты… Даже печи для обжига, и гончарные круги! Он такой молодец!

– Алина, не перехваливай меня, в благотворительности нет ничего особенного. Ею сейчас занимается каждый уважающий себя состоятельный человек. – Георг выглядел смущенным, но Кире его смущение показалось неискренним.

– А я и не перехваливаю, – тут же возразила Алина. – Просто рассказываю, как дети были рады подаркам. И не только подаркам. Просто тому, что к ним приехали гости, да еще мужчины! Ведь эти бедные детки в основном общаются только с женщинами. Воспитатели, педагоги, волонтеры в детских домах и интернатах почему-то чаще всего именно женщины…

– Но среди спонсоров все же много мужчин, – возразила ей Ариадна.

– Может, и так, – кивнула Алина, – но они, как правило, предпочитают только финансировать, а не общаться с детьми. Боятся их, что ли… Или просто не умеют с ними находить общий язык, не знают, как это делать.

– Это можно понять, – заметил Георг. – Общаться с этими детьми действительно нелегко. Никак нельзя показать, что ты их жалеешь, их это обидит. И еще, не знаю, как кому, а мне просто стыдно перед ними за то, что я весь из себя такой успешный и благополучный, что у меня есть любимая семья, и я ни в чем не нуждаюсь – а они вынуждены расти без родителей на государственном обеспечении.

– Но у тебя прекрасно получается общаться с ними! – заверила Алина. Она глядела на своего спутника с таким обожанием, что Кира невольно улыбнулась. Оно конечно, с виду этот Георг действительно такой положительный, каким он представляется Алине. Но вот каков он на самом деле? Что ж, поживем – увидим, время покажет. Кира отвернулась от подруги и в который уже раз за сегодняшний день встретилась глазами с Владиславом. Встретилась – и сразу поняла: он с ходу просек, о чем она думает. Да уж, непрост этот начальник службы безопасности, ничего не скажешь, совсем непрост…

Посещение галереи закончилось покупкой – Алина присмотрела для себя симпатичный морской пейзаж с видом, вероятно, Испании или Италии. Сказать, что она купила эту картину, было бы не совсем точно, так как оплатил покупку Георг, а Алина с благодарностью приняла подарок.

– Ну что же, мне, пожалуй, пора, – заявила Кира, и Георг тотчас вежливо поинтересовался:

– Вы на машине?

– Нет, я не вожу автомобиль, – отвечала Кира. – Сейчас вызову такси.

Георг тут же воздел руки в возражающем жесте.

– Что вы, ни о каком такси не может быть и речи! Мы с Алиной вас отвезем. Где вы живете?

– На Профсоюзной, – сообщила Кира. – Вам совершенно в другую сторону.

– Тогда вас отвезет Владислав, – это было произнесено тоном, не терпящим возражений. – Влад, отвези Киру домой и проводи до дверей квартиры.

– Не стоит, я прекрасно доберусь сама, – заспорила было Кира, но никто ее даже слушать не стал. Все распрощались и разъехались в разные стороны.

В машине Владислава Кира уселась на заднее сиденье и принялась выразительно молчать. На самом деле ей очень хотелось спросить о том пожилом мужчине в парке, но, хорошенько подумав, она решила, что не стоит: меньше знаешь, крепче спишь. Поэтому за весь путь от Арбата до ее дома не было сказано ни слова. Даже дорогу Кире не пришлось показывать – это делал за нее навигатор.

Когда автомобиль подъехал к дому, Владислав припарковался, вынул ключи из замка зажигания, вышел, открыл дверцу со стороны пассажирки и, выпустив девушку, поставил машину на сигнализацию.

– Не стоит меня провожать, – сказала Кира и услышала в ответ:

– Меня попросил об этом Георгий Амиранович.

«Звучит так, будто мое мнение тут вообще ничего не значит, – возмутилась она про себя. – Типа, молчи, дура, пока джигиты разговаривают!» Но сдержалась и вслух ничего говорить не стала.

По закону падающего бутерброда сегодня, как назло, дежурила самая любопытная и болтливая из консьержек. Увидев их, она только что по пояс не высунулась из своего окошка.

– Кирочка, ты никак сегодня с кавалером!

– Здравствуйте, – Владислав поздоровался с консьержкой первым.

– Здравствуйте, Маргарита Рудольфовна, – нехотя буркнула и Кира.

В этот момент на стол консьержки запрыгнул пушистый кот. Владислав посмотрел на него, улыбнулся, и Кира невольно подумала, что когда он улыбается не ехидно, а искренне, то его улыбку даже можно назвать приятной. Можно было бы – но она никогда и ни за что этого не сделает!

– А это кто у вас? Местный охранник? – шутил тем временем Владислав. – Ух, какие глазищи!.. И какой ухоженный, пушистый. Наверное, чистокровный сибиряк?

– Да вряд ли, – покачала головой консьержка, однако слова Владислава ей явно оказались приятны. – Думаю, в нем много разных кровей намешано. Он ведь дворовый. Приблудился как-то и не захотел уходить. А у меня теперь отрада на старости лет. Я ведь женщина одинокая… А вас как звать-величать, молодой человек?

– Владислав.

– А не желаете ли чашку чая, Владислав? Он у меня фирменный, травяной – с мелиссой да со смородиной.

– Как-нибудь в другой раз, – он снова ослепительно улыбнулся, и Кира, не удержавшись, фыркнула. – А сейчас мне надо проводить Киру и снова возвращаться на работу.

– Жаль, очень жаль…

В лифте Кира все-таки не утерпела и съязвила:

– Эк вы, Владислав Дмитриевич, ловко пожилую даму очаровали! Прямо, я бы сказала, профессионально.

Тот смерил ее прежним высокомерным взглядом, но промолчал. Они вышли на ее этаже, и Кира остановилась на площадке:

– Спасибо, что проводили. До свидания.

– Которая из квартир ваша? – оглянулся он.

– Вот эта. Можете спокойно отправляться и доложить руководству, что подруга Алины доставлена домой без происшествий.

– Откройте дверь и войдите в квартиру.

Тут Кира слегка растерялась. А дальше-то что? Звать его к себе и поить кофе она не собиралась. Вот, пусть с консьержкой чай пьет, он у нее со смородиной и с чем там еще…

– Вы меня что, не поняли? – повторила она. – Я на месте, так что вы можете быть свободны.

– Это вы меня не поняли, – в его взгляде снова появилась издевка. – Я не собираюсь покушаться на вашу девичью честь. Заходите к себе, и я уйду. Мне велено проводить вас домой, а это лестничная площадка. Мало ли что случится, если я оставлю вас здесь одну.

Безусловно, в его словах присутствовала некая логика, хотя они и вызывали ассоциации с детективами и ужастиками. В реальной жизни люди редко думают о том, что с ними может что-то случиться на лестничной клетке.

– О своей девичьей чести мне уже поздно волноваться! – ляпнула Кира и запоздало сообразила, что шутка вышла неудачной.

– Ну, так тем более, – на его лице появилось скучающее выражение, будто Кира уже успела смертельно ему надоесть.

Презрительно хмыкнув, она отперла замки, зашла в квартиру, включила свет и снова открыла дверь.

– Все в порядке. Никакой маньяк с окровавленной бензопилой меня сегодня дома не поджидает. Так что можете идти с чувством выполненного долга.

– Спокойной ночи, – попрощался Владислав и шагнул к лестнице.

Кира не удостоила его ответом. Да, собственно, и отвечать было некому – площадка уже опустела, и только с лестницы слышались удаляющиеся шаги. Ишь ты, не воспользовался лифтом, пошел пешком с седьмого этажа… Пижон!

Не успела Кира переодеться в домашнее и встать над кофемашиной, размышляя, выпить чашечку или не стоит, учитывая позднее время, как зазвонил телефон. Разумеется, это была Алина.

– Ну, и как он тебе? – первым делом спросила подружка. – Понравился?

– Кто? – растерялась Кира.

– Ну не Владислав, конечно! Хотя, послушай, ты почему с ним так себя вела? Влюбилась, что ли, с первого взгляда?

Кира демонстративно расхохоталась.

– Еще чего! Как раз напротив – он мне крайне антипатичен. Так что это скорее не любовь с первого взгляда, а неприязнь с первого взгляда.

– Все равно ты была какая-то странная, – не отставала Алина.

– Ну, ты же знаешь, когда я решаю побыть дурой, у меня это получается лучше всех, – усмехнулась Кира. – И вообще… ты меня о Георге спрашивать собралась или о его телохранителе?

– О Георге, о Георге… – Алина тут же с удовольствием сменила тему. – Ну, скажи – ведь правда, он чудо? Такой добрый, заботливый, внимательный… Знаешь, я ведь даже не говорила, что хочу эту картину, просто она мне понравилась. А он это заметил и тут же купил ее мне.

– Значит, может себе позволить, – осторожно проговорила Кира.

– Да, он весьма состоятельный человек, – Алина не уловила нюансов ее интонации.

– И, судя по всему, дела у него идут весьма успешно, раз он ездит на «Бентли» и носит часы, инкрустированные брильянтами, – заметила Кира.

– Ой, да разве это главное? Он такой благородный, совершенно не жадный, вот нисколечко! И очень скромный. Я совершенно случайно узнала, что он помогает этим детям, ну, из интерната…

Кира решила не спорить с подругой.

– Ну и хорошо, – согласилась она. – И он действительно красив, это я тоже признаю. Так что тебя можно понять, что ты так им увлеклась.

– Я не увлеклась, – тут же поправила ее Алина. – Я влюбилась… Нет, даже не влюбилась, а полюбила! Знаешь, мне все чаще кажется, что это первая настоящая любовь в моей жизни. Все остальное было черновиком…

Подруги проговорили допоздна, после этого Кира еще немного посидела за компьютером, легла уже в третьем часу и в результате на следующий день чуть не опоздала на работу. А это было бы очень некстати, потому что на утро была назначена летучка. Предстояло обсудить концепцию очередного номера, и Кира тут же активно включилась в работу.

Войдя к себе, едва успела повесить куртку на плечики, бросить сумку в кресло и попросить свою помощницу Варю сварить кофе покрепче, как в кабинете появились ее подчиненные. Дождавшись, пока они рассядутся, Кира напомнила о предстоящей командировке.

– Надеюсь, все в курсе, что в июньском номере мы собираемся представить читателям молодого дизайнера Ирину Ярскую, – говорила она. – Мадрид – это ее идея, поэтому финансирование у нас долевое.