Текст книги "В лабиринтах темного мира. Похождения полковника Северцева. Том 1"

Депутат

Что мы знаем о рабовладении? Вроде бы все. Людей завоевывают, пленят и продают в рабство. Человек – раб-товар – деньги. Хороший рабовладелец – хорошо, плохой рабовладелец – плохо. Раб на всем готовом и под защитой хозяина. Живи по правилам и все будет хорошо.

Но при всех либеральных оценках рабство – есть рабство. Старые рабы не хотят свободы. Как люди, просидевшие всю жизнь в тюрьме или в лагере, они боятся свободы. Лагерная или рабская жизнь стала им привычной. Они стали находить в ней прелести, приспособившись к ней, написав законы лагерной жизни, назначив своих судей, прокуроров и полицейских, которые охраняют рабов от свободного мира, в котором нужно бороться за свое выживание и место под солнцем.

– Но и в лагере нужно выживать, – скажете вы и будете правы. Но в лагере или в рабстве есть какая-то крыша от хозяина, а на свободе человек предоставлен самому себе.

Правда и свобода бывает относительной. Когда твоя страна подпала под власть криминала, то свобода бывает только для тех, кто живет на свободе по законам зоны, а все остальное население – это субъекты преступного посягательства, не защищенные ничем и никем. Ситуация совершенно безвыходная и иногда кажется, что римское рабовладение было, пожалуй, прогрессивной общественно-политической формацией для перехода в феодальное состояние, а потом к демократии без превращения в криминальное государство.

Прелести свободного общества я обнаружил посредством бухгалтерии. Наши расходы стали превышать доходы. Попросту говоря, либо нас крупно обманывают, либо мы банкротимся.

Попытка найти справедливость наткнулась на демократические процедуры – предъявите задокументированные доказательства, чтобы обвинить свободного человека в воровстве и вообще – кто вы такой, какого роду племени, чтобы предъявлять претензии к гражданину Рима?!

Они правы. Кто я такой? У меня даже имя придумано Толиком и обозначает оно как Иванушка-дурачок. И откуда я? Будем считать, что я галл, похищенный скифами в младенчестве и воспитывавшийся беспризорником в разных частях ойкумены (освоенной человечеством части мира). Культурной ойкумены.

Чего я теряю? Я назовусь Голд Гений Брут. Золотой гений – масло масляное, для временного использования подойдет. Завтра же идем на невольничий рынок и будем покупать рабов для постепенной замены проворовавшихся коммерсантов нижнего звена. И надо подумать о постройке маленькой инсулы для размещения моих работников.

Я бы с удовольствием уехал из Рима в провинцию, где жил бы не в пример спокойнее и комфортнее, будучи в элите, но я был привязан местом своего появления здесь и не мог далеко удаляться от него.

Боже, какая же тяжелая доля олигарха. Рабов нужно покупать самому. Здоровые и тупые рабы стоят от четырехсот до пятисот денариев. «Ботаники» – до десяти денариев. Женщины – это особая статья, вокруг них все время похотливые и жирные морды в возрасте от и до. Нормальные бабы им не дают, так они рабынь для этого себе покупают. А тем и деваться некуда, попробуй они искусай или порань хозяина, защищаясь от него, то всех рабов могут за это казнить.

Нам тоже нужно было в свое время предъявить европейским фашистам счет: за одного убитого нашего сотню ихних. Тогда бы не было никаких мировых войн и было бы общее благоденствие. Хотя нет, пришлось бы защищаться от коммунизма, его всепоглощающих концлагерей и расстрельных стенок.

Работорговцы были рады сбагрить залежалый товар, и я повел полуроту рабов к себе домой. Они еле плелись, ожидая работу на каменоломнях, но были несказанно удивлены, когда очутились в отдельном атриуме. Все владели латинским языком, потому что тех, кто не желал учить язык империи, просто напросто не кормили. Очень эффективный способ изучения иностранных языков.

Почти все купленные мною рабы были слегка грамотные, то есть, умели написать свое имя, зато в вопросах счета денег они были профессорами. А мне больше и не надо. Я им четко объяснил, какая их ожидает работа, и они бросились целовать мне руки и ноги.

Стоять, я не тот римлянин, который привык к рабским проявлениям искренней любви к хозяину.

– Всем спать, – строго сказал я, поручив Толику разместить их в хозяйственном атриуме. Чем больше людей, тем больше забот. Людей нужно научить работать, готовить и считать выручку, а, кроме того, нужно рассчитать проворовавшихся работников и обеспечить безопасность нового персонала. Проблем выше крыши. Как говорят, не было у бабы забот, так купила себе порося. Ничего, подготовлю персонал и буду нежиться на солнышке.

Зато я купил себе преинтереснейший экземпляр. Когда я его увидел, то чуть было не закричал «ура» не бросился жать ему руки, но вовремя остановился. Ни за что не угадаете, кто это.

Не буду томить читателя.

На помосте был один из председателей комитетов Государственной Думы. Агрессивный представитель партии власти, упивающийся административным ресурсом, при помощи которого эта партия, получившая звучное наименование от одного из оппозиционных адвокатов и от которого она не отмоется никогда, получила и сверхквалифицированное конституционное большинство. Прямо как КП и СС в большевистские времена. Как партия, развязавшая массовые репрессии против собственного народа.

– Вы не имеете права, – кричал по-русски этот парламентарий, – я буду жаловаться в Европейский суд по правам человека, – совершенно забыв, что он только что рассматривал законопроект, по которому решения этого суда не имеют силы для России. Единственный судебный орган в мире, в котором россияне могут найти правду, для них не имеет никакого значения. Ну что же, получай по справедливости.

Парламентарий еще что-то говорил о правах человека, о демократической избирательной системе, о Конституции и простирал руки к собравшимся покупателям, которым были непонятны его слова, а продавцу надоели его стенания, и он вытянул его плетью вдоль спины.

– У-у-у, – завыл парламентарий, а я испытал некоторое удовлетворение от того, что люди, узурпировавшие власть в моей стране, получили свою оценку, пусть не от нашего, но все равно от народа, хоть в другом времени, но получили. И купил я его потому, что цена на него была небольшая и только для того, чтобы узнать, когда и как он попал сюда.

Вы бы посмотрели на него. Модная рубашка стоимостью в сто долларов была изорвана в лохмотья без воротника и рукавов. Светло-серые брюки от финского костюма представляли собою шорты и висели на обвисшем брюхе при помощи веревочки, стягивающей ближние шлевки ремня.

Для чего он мне нужен? Для того, чтобы потешить собственное самолюбие. Пусть полы моет в рабочем атриуме, а там посмотрим. Может, сгодится шашлыки делать и продавать их.

Судя по всему, в латинском языке он не преуспел, иначе всё, что он говорил, он бы сказал на латыни в надежде на то, что его поймут и испугаются. И в рабстве он не первый день, а ведет себя как правоверный коммунист.

Как всегда, сработал русский великодержавный шовинизм. Вспомните, кто из русских, проживающих в национальных республиках, учил национальные языки? Практически никто, прямо презирая языки коренных народов республики. И сейчас некоторые наивные люди, воспитанные в духе презрения ко всему инонациональному, спрашивают, а почему распался СССР? Ах, как жалко, что распался СССР. СССР никогда бы не распался, если бы русские свободно говорили на всех языках, где они проживали и понимали бы чаяния и интересы местных жителей. Даже при распаде СССР они не были бы инородными телами в национальных республиках, и не было бы тех проблем, которые мы имеем сейчас. Так что, господин парламентарий, можете продолжать говорить на великом и могучем, а я вас быстренько обучу латинскому языку, есть у меня один действенный способ.

Римские философствования

Замена вороватых шашлычников и пирожковников, или как-то по-другому назвать их, прошла гладко. Я не стал ни с кого требовать украденные деньги, если они по своей воле уйдут с моей работы без выходного пособия, о чем они написали мне расписки.

Петроний и Птолемей-Толик были прекрасными менеджерами и управляющими, а я занялся строительными вопросами. Девелоперством, как сейчас говорят.

Деньги работали как самые эффективные работники, собирая крупинки серебра и золота в денарии и ауреусы. А это серебряные и золотые ключики, открывающие любые двери. Сегодня я смело могу сказать, что Рим погубила коррупция. И Россию погубит та же беда.

Я выкупил недавно развалившуюся инсулу и построил там добротное пятиэтажное здание из обожженного кирпича. Оно, по-моему, и сейчас стоит в исторической части города.

Мои рабы превратились в обыкновенных наемных рабочих, над которыми я имел полную власть и мог по своему усмотрению определять им график отдыха и работы. Но их и не надо было подгонять, потому что они имели свой процент от выручки. И не было профсоюзов, которые раньше были школой коммунизма, а сейчас стали прислужниками власти.

Утаенная выручка – это воровство, за которое раба могли посадить на цепь и уморить голодом. А могли и забить до смерти.

Демократические порядки Рима были очень суровы в отношении рабов. Практически, гитлеровские порядки. Для своих граждан – все блага, а для неграждан – «негров» и рабов – никаких законов, только воля рабовладельца.

Кроме того, ни один раб не может носить при себе оружие. Это привилегия свободных людей. И в России крепостные не могли иметь оружие, если они не отданы в рекруты и не находятся под бдительным офицерским оком, ожидая почти смертной казни за любое нарушение.

В этом отношении крепостническая, то есть такая же рабовладельческая Россия сделала огромный шаг вперед в своем развитии: Рим так и не осмелился призвать рабов на свою защиту. Рабы могли только на арене драться с оружием, удовлетворяя кровожадные потребности того времени, а в России рабы служили в армии, защищая помещиков, которые драли их на конюшнях, портили девок и брали себе право первой ночи с его женой.

В Риме любой рабовладелец – это Гитлер в миниатюре. Из миллиона маленьких гитлеров обязательно вырастет большой гитлер. Надо прямо сказать, что Рим породил Гитлера. Посеешь ветер – пожнешь бурю. Родоначальником всех жестокостей и расизма в отношении славян является Рим. От Рима Гитлер впитал неприятие религии и поклонение культу силы.

Западники еще восславят Гитлера, потому что он им не сделал ничего особенно плохого. Ну, оккупировал их страну. Ну, заставил идти воевать в Россию. В концлагерях он их не умерщвлял миллионами. Даже западные военнопленные жили в человеческих условиях, не страдая от голода и непосильных работ и не будучи обреченными на полное уничтожение. Это же не евреи и русские с частью украинцев и белорусов.

И тут же я критикую сам себя, свои мысли. Как же так, в критикуемый тобою Запад убегают миллионы твоих соотечественников. Почему? Чего же они не развивают свою родину? Чего же они предали свою Россию?

А вы сами не догадываетесь, почему наши граждане бегут из России? А ведь подсказка лежит на поверхности. К власти в России пришли западники. Вроде по рожденью и по обличью – русские, а по внутреннему духу – западники. В них нет ничего русского. Если человек любит тяжелый рок, то этим все сказано. Тяжелый рок – это не искусство, это диагноз. В тяжелом роке нет музыки. Там есть древний африканский барабан или бас-гитара, выбивающая тяжелый ритм, который бьет по голове, отупляя человека, и он начинает воспринимать все, что ему дадут. В российских деревнях музыкантов тяжелого рока били бы оглоблей по хребтине, но они сейчас часть государственной политики.

Наш народ еще не доведен до понимания того, что судьба их самих, судьба их государства будет зависеть только от них, от того, за кого они отдадут свой голос. Может быть, после выборов они будут жить чуть-чуть лучше, но пришедший к власти очередной супостат, ливший им сладкие речи перед выборами, не будет защищать интересы страны и гражданам могут обломиться лишь крошки с барского стола.

Наш народ еще никогда был свободным. Свободными были казаки, носившие оружие и в мирное время, кавказцы, которые постоянно носят при себе оружие и плюют на все российские законы. Забыл, свободными людьми являются и преступники, классово близкие руководству, вооруженные и живущие по своему закону.

Простой гражданин России является потенциальным субъектом статьи о незаконном хранении оружия, если он посмеет принять меры для собственной защиты.

Стоит только заикнуться о его свободном владении, как со стороны правительства раздается хор, даже не хор, а вой голосов о том, что русским нельзя ничего доверить. Доверь ему оружие, и он перестреляет половину страны. Это как надо бояться своего народа, чтобы так говорить? Однозначно, что гадов перестреляют в течение первого же года действия нового закона об оружии, зато потом люди будут спокойно гулять по вечерам.

А в отношении того, что они перестреляют сами себя, то можно посмотреть на прибалтийские республики и Молдавию. Там стало значительно меньше мрази, так как преступник понимает, что любая бабушка может стрельнуть ему в лоб или в живот.

Не нужно обольщаться прелестями демократии и общества всеобщего благоденствия. Власть предержащим приходится подачками – хлебом и зрелищами – удерживать народ от голодных бунтов. А уровень голода во всех странах разный. У одних голод – это трехразовое питание – понедельник, среда, пятница. У других – это отсутствие туалетной бумаги в общественном туалете и перебои с поставками киви, потому что остальным они уже обожрались. Теория «золотого миллиарда» это не придумка журналистов.

С такими мыслями я и пришел к депутату Госдумы, используемому на подсобных работах в хозяйственном атриуме. Нахождение в рабстве пошло ему на пользу. Вместо дебелого и упитанного с рыхлым лицом и отвисающим животиком преуспевающего человека в очках передо мною стоял загорелый и поджарый человек, у которого выправилось зрение.

Я обратился к нему на латинском языке и увидел полное непонимание того, что я говорю.

– Неужели ты ничего не понял из того, что я говорю? – спросил я его по-русски.

Депутат от изумления сел на лавку и отрицательно замотал головой.

– Так вот, – сказал я, постукивая согнутым средним пальцем по столу, – если через неделю ты не будешь знать десятка три обиходных слов, я посажу тебя на цепь у дверей атриума, и ты будешь облаивать прохожих, получая за это пинки и плевки как существо, которое не может научиться говорить. Понял?

Депутат согласно кивнул головой. Так и было нужно заставлять учить иностранные языки в школе. В исламских школах язык учили со слуха, а муаллим бил линейкой или палкой по голове нерадивого ученика. Это сейчас с балбесами занимаются по современным методикам. А в наших школах иностранным языкам нужно уделять первостепенное внимание и требовать так, чтобы выпускники свободно говорили на одном иностранном и одном местном языке.

Раздав всем указания и проверив состояние дел на участках, я понес прошение о принятии меня в гражданство Рима. В конце-то концов, весь Рим лопает мои пирожки и шашлыки, я даю работу сотням римских граждан, так почему же я до сих пор не римский гражданин?

Октавий Май Брут и Нерон

Вопрос с римским гражданством решился быстро. Мне был выдан утвержденный Сенатом документ о том, что Октавий Май Брут является гражданином Рима и пользуется всеми правами на территории империи. Манускрипт был скреплен печатью и перевязан шелковым шнурком. Когда платишь за срочность, то и документ готовится быстрее.

Перед получением манускрипта я давал присягу Риму, подняв вверх левую, согнутую в локте руку, а правую положив на мошонку. Это показывало, что мужчина клянется самым у него дорогим и что в случае нарушения клятвы он может лишиться этого или проклятие падет на весь его род.

Это еще что. В Древней Иудее мужчина во время клятвы тоже клал руку на свою мошонку или на мошонку того, кому он клялся.

Одновременно я был приглашен на аудиенцию к императору Нерону.

– О, Боги, – пронеслось у меня в голове, – это-то мне зачем? Говорила моя мамочка: не высовывайся! А я взял и высунулся. Решил развернуться по полной. Кроме шашлыков и пирожков, я создал совместное предприятие с производителями строительных материалов, научил их настоящему обжигу кирпичей и одновременно стал производителем черепицы, а также ондулина – материи, пропитанной вареной смолой хвойных деревьев.

Мои люди очищали от древесного угля и золы печи для обжига гончарных изделий и собирали уголь и золу по домам, платя за нее (!) хоть небольшие, но деньги. Уголь шел в шашлычные и пирожковые точки, а из золы делали щёлок и небольшое количество мыла для различных сословий римлян.

Я же наладил литье серебряной посуды под старину, чтобы узоры на ней выглядели потертыми, что указывает на древность рода и гордость посудой предков. А такая посуда стоит немалые деньги. А я за ваши деньги могу сделать любую стертость узоров.

Я же начал литье серебряных и бронзовых вилок, а также ручек для столовых ножей, которые пользовались большим спросом, особенно с вензелями по заказу.

Я же начал строить виллу неподалеку от того места, где я появился, и стал разводить баранов для обеспечения мясом своих торговых точек.

Ни дать, ни взять – олигарх. А вот тут олигарха и подстерегает главная опасность. Все императоры ревниво смотрят на тех, кто зарабатывает больше их и живет так, как им вздумается. Частенько таких олигархов прячут в тюрьму, а их имущество и деньги, как бы по суду, но пускают на дела разного свойства по милости императоров. Или возьмут другого олигарха и бросают на поединок со львами. Если львы его раздерут, значит, так повелели Боги.

В мое время был один олигарх, как разбогател, неизвестно, жил в свое удовольствие, катался с девочками по курортам, семьей себя не обременял. И вот, вызывают его императоры и говорят:

– Вот тебе дохлый лев, оживи его и будь готов к декабрьским играм вместе с этим львом выйти на арену на смертный поединок.

Не знаю, какое там у меня время, я здесь уже почти год, а дома, возможно, этого олигарха со своим реанимированным львом уже по косточкам разобрали на память.

Посланец императора намекнул мне, чтобы я взял с собой свою кифару.

Интересно, никак будет домашний концерт. Я взял свой самодельный дутар, немного прорепетировал современные римские песни и сделал заказ на позолоченный кифар, который преподнесу в подарок императору, благо он тоже балуется виршами и поигрывает на кифаре.

Римскому гражданину положено носить тогу только по торжественным дням. Тога представляет собой сегмент материи, надеваемый прямоугольной частью на левое плечо, а концы сегмента обматываются вокруг тела и скрепляются пряжкой на правом плече, придерживаемый одной рукой. У левши, естественно, все наоборот.

Тога простого римлянина светло-серого цвета, а у сенаторов белого цвета с красной полосой по краю сегмента. Такую же тогу носили и сенаторские законные дети мужского пола. Как бы говорили, что дети сенатора будут сенаторам, а не ремесленниками. Совсем как у нас: сын генерала старшиной не будет.

Я заказал себе тогу чуть темнее оттенка, чем белая, но и чуть светлее, чем светло-серая и приказал по краю сегмента пустить три синие полосы, как на морском воротнике-гюйсе. А, кстати, знаете, почему у наших моряков на воротнике-гюйсе именно три полосы, а не четыре, пять и больше? Моряки сами не знают, почему, нигде в документах это не прописано и все говорят по-разному.

Одни говорят, что количество полосок соответствовало количеству эскадр у царя Петра первого. Другие говорят, что полоски вводились постепенно в честь выдающихся морских побед при Гангуте, Чесме и Синопе. А вообще, воротник был предназначен для того, чтобы насаленная коса парика не пачкала робу. Вот и разберись, кто из них прав?

Тем не менее, когда я шел в новой тоге в императорский дворец, то встречавшиеся мне люди смотрели на меня с чувством удивления и уважения. Кто его знает, кто я такой, может быть, я третий по важности в империи человек или еще что-то.

Такой же взгляд был и у церемониймейстера, который не знал, что и сказать. Мне нельзя носить красную и пурпурную полосы на тоге. Я и не ношу. Но нигде не сказано, какие полосы нельзя носить. И император Нерон тоже несколько недоуменно взглянул на мою тогу и ничего не сказал. Хотя, дразнить императора, это все равно, что дразнить гусей. Гуси могут пощипать, а император может ощипать, хотя он от государственных дел всё более времени отдавал музицированию и актерству.

– Мне рассказали, как ты из беспородного галла превратился в римлянина, – сказал император. – Этот пример доказывает превосходство нашего государства – государства равных возможностей – перед всеми другими государствами. У нас, кто был ничем, тот может стать всем. Возьмите, например, меня. Только благодаря моим талантам и способностям я стал императором. Моя цель – распространение по всему миру римского образа жизни для всего человечества. И горе тому, кто будет отвергать римский образ жизни. Мы их заставим жить по римским правилам. Они были грязными варварами, а станут чистыми римлянами, если заслужат.

Я не буду перепевать те сплетни, которые ходили про императора и его мамашу Агриппину, которая шагу не давала сыну шагнуть. Вот из-за таких мамок и вырастают тираны. И не только из-за них, но и из-за таких льстецов, как я и миллионов других.

– Как ты думаешь, – спросил он, – что самое главное для императора?

Все императоры, особенно те, что спали и видели себя императорами еще в ясельном возрасте, всегда любят поиграть в демократов и спросить массы, как им управлять империей. Я бы, конечно, мог ему надавать советов про тандемы, которые как наперсточники предлагают гражданам отгадать, кто из них будет императором или насоздавать сотню партий, чтобы распылить силы, или наоборот, создать одну партию и создать такие условия, что без членства в этой партии никакой человек ничего не добьется. Да мало ли что. Я решил пойти по пути самому безопасному, но сколько раз говорили мудрецы, что путь в ад всегда выстлан розовыми лепестками.

– Красота спасет весь мир, ваше императорство, – сказал я, вспомнив пророчества моих почти что современников.

Нерон несколько удивленно посмотрел на меня и воскликнул:

– Ты как будто заглянул в глубину моей души. Именно это я и носил там, обдумывая, как это преподнести миру. Сегодня же озвучу эту мою истину – красота спасет мир! А сейчас давай подыграй мне, и я спою тебе песню о прекрасном императоре Рима.

И тут секущий за ходом встречи церемониймейстер преподнес отобранную у меня на входе подарочную кифару в позолоченном исполнении. Она могла быть и золотой, но тогда она бы не играла.

Тронув каждую из трех струн, Нерон запел голосом голодного павлина о том, какой он хороший император и как он любит народ Рима, придумывая ему неисчислимые зрелища.

Я тихонько подбрякивал ему на своем дутаре, думая о том, как хорошо, что наши императоры не имеют музыкальных талантов или способностей, а то все чиновники ходили бы с гитарами или с прическами под Элвиса Пресли.

А если бы еще кто-то предполагал, что Нерон из благих побуждений и под лозунгом «Красота спасет мир!», подожжет Рим, то я вряд ли бы живым выбрался из дворца.