Текст книги "Ангелы Миллениума. Собачье дело"

Профессор отхлебнул кофе, задумчиво пожевал губами.

– Разумеется, этот серийный убийца-педофил психически больной человек, это я вам могу сказать сразу, без предварительного освидетельствования. Сейчас у него сезонное обострение. Дикая жара этого года заставляет прекрасный пол всех возрастов одеваться очень легко, подхлестывая больную фантазию маньяка, что делает его очень опасным. Что еще может способствовать поимке преступника? Во-первых, он в обязательном порядке коллекционирует снимки обнаженных детей и имеет скользящий график либо профессию, позволяющую отлучаться с рабочего места. Скорее всего, мы имеем дело со свободным художником, или с коммивояжером, или… Впрочем, фантазируйте сами, какая профессия позволяет этому маньяку свободно шастать по городу в любое время суток.

– А если это сыночек богатых родителей и ему нет нужды бегать по городу в поисках заработка?

– В нашем случае маловероятно. Настолько маловероятно, что я такую возможность из расчетов вообще исключил. Круг общения золотой молодежи таков, что, как бы ни был наш пациент закомплексован, рано или поздно с подачи друзей свою сексуальную активность подавил бы с помощью проституток. И если б впоследствии из него и получился сексуальный маньяк, то жертвами стали бы представительницы прекрасного пола всех возрастов. Нет, этот изверг живет в семье с невысокими доходами, которые не позволяют особо шиковать.

– Однако перед каждым новым преступлением обувь он меняет, – возразил Валентин. – Хотя, конечно, это траты не запредельные, – поправил юноша сам себя.

– Вот именно, – кивнул профессор.

– Еще что-нибудь можете добавить?

– Ну если брать сексуальных маньяков, то это в основном вкрадчивые, спокойные люди, которые изначально стараются найти контакт с жертвой, – пожал плечами Анатолий Федорович. – И, судя по тому, как легко и незаметно маньяк уводит за собой детей к месту свершения преступления, характер поведения его именно такой. Ну-с, молодой человек, я удовлетворил ваше любопытство?

– В общем и целом, – кивнул Валентин.

– Тогда удовлетворите мое. Что там за новые данные по маньяку в вашем распоряжении появились?

– Скорее не данные, а предположение. Скажите, Анатолий Федорович, а этот маньяк не может быть до кучи некрофилом?

– Некрофилия? – опешил профессор. – Гм… Нет, теоретически, конечно, может, но тогда хотя бы часть своих жертв, а если точнее, их трупы, он бы уносил с собой… Нет, маловероятно. С чего вдруг у вас возникла такая дикая гипотеза?

– В последнее время с местного кладбища стали пропадать свежие трупы из могил, – пояснил Валентин. – Гробокопатели до сих пор не найдены. Все трупы – девочки в возрасте от шести до восьми лет.

– Ах, вот оно в чем дело… Нет. Это не наш случай, – уверенно сказал он после кратковременного раздумья.

– Почему?

– Потому что в некрофильской среде половина извращенцев гетеросексуальны, а половина гомосексуальны. К нашему маньяку это не имеет никакого отношения.

– Он не может быть гетеросексуалом?

– Все его жертвы – девочки. А насчет некрофила – это, скорее, камешек в наш огород.

– В смысле? – не понял Валентин.

– Самые распространенные среди некрофилов профессии, – с мягкой улыбкой пояснил профессор, – так или иначе, предполагают контакты с трупами. Санитар или врач в больнице, сотрудник морга, похоронного бюро или кладбища, священнослужитель, военный – таковы наиболее частые занятия, которые выбирают себе потенциальные любители мертвечины. Именно здесь безо всяких проблем можно проявить свою наклонность в этой области.

– Анатолий Федорович, – смутился юноша, – я не имел в виду ничего такого…

– И напрасно. Если в вашу задачу входит искать еще и некрофила, то искать его нужно будет именно в этой среде.

Беседу прервал телефонный звонок. Профессор включил мобильник, принимая вызов.

– Да… Слушаю… Как? Настя Первачова? Значит, родители уже объявились. Ясно. Первичный осмотр произвели? Хорошо. Везите тело в морг. Я скоро буду. – Закончив разговор, профессор отключил мобильник, поднял глаза на Валентина и виновато развел руками. – Прошу прощения, молодой человек, но нам придется прервать нашу беседу. Мне надо срочно на работу. Еще один труп.

– Опять маньяк? – насторожился Валентин.

– Первичный осмотр говорит, что да, – кивнул профессор. – Точнее скажет вскрытие.

– Я вас подвезу, как обещал, – поспешил подняться Валентин.

– Буду признателен.

Дорога до морга, который, несмотря на разросшееся население Рамодановска, был в городе всего один, много времени не заняла, но профессор по дороге попросил юношу притормозить около «Детского мира».

– Я буквально на минутку, – извиняющимся тоном сказал он, вылезая из машины.

– Не волнуйтесь, я подожду.

Профессор действительно надолго в магазине не задержался. Через пять минут он показался на пороге, на ходу заталкивая только что купленную куклу в свой портфель.

– У кого-то из знакомых день рождения? – кивнул на портфель Валентин. – В смысле у детей знакомых.

– Нет, – отрицательно мотнул головой профессор, – это Настеньке.

– Какой Настеньке? – не понял юноша.

– Недавно убиенной. – И, увидев изумленную физиономию Валентина, спокойно пояснил: – Вы уж извините, но я так воспитан. Приходить в гости к ребенку без игрушки не в моих правилах.

– Но она же мертвая, – нервно икнул Валентин.

– Не имеет значения.

– А… ну да, – закивал головой юноша, включая зажигание.

«По-моему, этому психиатру самому нужен психиатр», – мелькнуло в его голове.

Через десять минут Валентин подрулил к служебному входу, через который доставлялись трупы криминального характера, полюбовался на табличку «Бюро судебно-медицинской экспертизы г. Рамодановска» и решительно вышел из машины, хотя первоначально делать этого не собирался. Посещение морга не входило в его планы, но странное поведение Анатолия Федоровича заставило его изменить решение.

– Вы со мной? – удивился профессор. – Желаете присутствовать при вскрытии? Предупреждаю: зрелище не для слабонервных.

– Нет, нет, мое участие там ни к чему, – замахал руками юноша, – в патологоанатомии я полный ноль. Но, если позволите, я подожду неподалеку результатов вскрытия. Вдруг какие новые данные появятся. Знаете, это мое первое самостоятельное дело… – со стеснительной улыбкой пояснил Валентин.

– Понимаю, – кивнул профессор. – Ну пойдемте. Сережа, будь добр составить компанию этому молодому человеку, – попросил он охранника на входе. – Ему не терпится получить результаты вскрытия.

– Какой разговор, Анатолий Федорович, – закивал головой охранник. – Вас, кстати, уже ждут. Только что еще одну малявку привезли.

– Знаю, – рассеянно буркнул профессор, извлекая из портфеля куклу, тяжко вздохнул и скрылся в глубине коридора морга.

– Следак? – спросил охранник, окидывая внимательным взглядом Валентина.

– ФСБ, – лаконично ответил юноша. – Слушай, Сергей… э-э-э…

– Давай без отчества, не люблю.

– Лады. Сергей, ты этого профессора давно знаешь?

– Пятнадцать лет на этой проходной сижу. Конечно, знаю.

– Тебе не кажется, что он какой-то странный?

– С чего ты взял? – нахмурился охранник.

– Да эта кукла…

– Вон ты о чем! Не обращай внимания. Федорович классный мужик. А кукла… У каждого в голове свои тараканы.

– И давно у него эти тараканы?

– С тех пор как его дочка от рака умерла.

– Давно?

– Два года назад. Он ее один воспитывал. Мать при родах умерла. Души в ней не чаял. Когда она заболела, он тогда еще в психиатрической лечебнице работал, все дела забросил, ни на шаг от нее не отходил. Почти каждый день новую игрушку ей дарил, а когда она умерла, чуть с катушек не съехал. Но ничего, справился с горем. В работу с головой ушел. Правда, с психиатрией завязал, вернулся обратно в судебно-медицинскую экспертизу. Только вот насчет детишек… ну девочек, чьи трупы сюда привозят, бзик у него остался. Обязательно каждой куклу дарит.

– Представляю глаза родственников, когда они забирают тело с таким подарком.

– А они без подарка его забирают, – спокойно пояснил Сергей. – Профессор же не полный идиот. Он прекрасно понимает, какова будет реакция родственников, и забирает потом кукол с собой еще до их прихода. Говорят, – голос Сергея понизился до шепота, – он этим куклам дает имена погибших детей. Все здесь понимают – у профессора на этой теме бзик! Но бзик-то тихий, не опасный, никому он не мешает, а потому помалкивают. Жалеют. Профессор – классный специалист и человек прекрасный.

– Понимаю…

Валентин прикусил губу. В голове его вертелись мысли одна дурней другой. Дети… все вертелось здесь вокруг детей. Маленьких детей. Девочек. И у профессора, идущего на вскрытие с куклой в руках, тоже была когда-то девочка. Есть здесь какая-то связь или нет, Валентин не знал, но понимал, что с этим надо обязательно разобраться. Куклы… нет, не похож профессор на придурка, балующегося магией вуду. Вряд ли такой иголки в них втыкать начнет. И потом, таким способом желают навредить живому человеку, а все его пациенты мертвы. Бред… Опять же сам показал на себя и своих коллег как вероятных подозреваемых, когда речь зашла о некрофиле. Нет, не он. Точно не он, хотя разобраться все равно надо.

Профессор вернулся через полчаса, уже облаченный в рабочий халат, снимая резиновые перчатки на ходу.

– Одну секундочку, я сейчас размоюсь, – пробормотал он Валентину, ныряя в санитарный блок.

Секундочка растянулась на минуту, но юноша был не в претензии.

– Ну что вам сказать? – Профессор покосился на Сергея.

– Я пойду, покурю, – успокоил его сообразительный охранник.

– Спасибо, Сережа, – кивнул Анатолий Федорович.

Охранник выудил из кармана пачку сигарет и скрылся за дверью.

– Есть что-нибудь новенькое, профессор?

– А вы знаете, есть. На этот раз нам повезло. – Профессор снял с носа очки, выудил из кармана платочек и, подслеповато щурясь, начал протирать выпуклые стекла. – Хотя в данном случае о везении говорить грешно. Бедный ребенок!

– Так что вы обнаружили? – нетерпеливо спросил Валентин.

– Сперму. Этого мерзавца подвел презерватив. Он порвался в самый неподходящий момент, оставив нам материал для анализа ДНК преступника. В лоне жертвы обнаружен также обрывок этого презерватива. Его сейчас отправили на анализ, но мой коллега-прозектор, с которым мы производили вскрытие, и без анализа определил, в чем дело.

– В чем?

– Маньяк вместо фирменного продукта умудрился купить китайскую подделку. Костя у нас шалун, большой любитель дамского пола, и его тоже однажды подвело это средство защиты. Думал, что покупал итальянский презерватив, а нарвался на контрафакт.

– Спасибо за информацию, Анатолий Федорович. – Валентин извлек из кармана свою визитку и протянул ее профессору. – У меня к вам просьба.

– Слушаю.

– Если вдруг вы заметите, что вокруг вас творится что-то необъяснимое, где-то на грани мистики и научной фантастики, или просто появится что-то новое по этому делу, какие-то новые данные, любые наметки, не откажите в любезности мне позвонить. В любое время суток. Это очень важно.

– Я понял, что вы имеете в виду, – грустно усмехнулся профессор. – Вас смутили куклы. Поверьте, юноша, я не занимаюсь колдовством вуду. Просто, когда моя дочь болела, я заметил, что ей становилось легче, когда я приносил в дом новую игрушку. Я прямо чувствовал, что каждая кукла, купленная мной, давала ей отсрочку. Но легчало ненадолго. А потом она умерла, и теперь я покупаю куклы для моих мертвых пациенток. Мне от этого становится легче. Почему-то кажется, что там, в загробном мире, если он на самом деле есть, эти несчастные станут подружками мой Сонечки, и они будут играть там с ней с этими куклами. – У Валентина при этих словах защемило сердце. – Вот ведь глупость какая, – виновато улыбнулся профессор. – Кстати, как психиатр со стажем, я могу описать свое психическое состояние с точными научными формулировками и выдать вам его за своей подписью, если это вас интересует. Уверяю вас, диагноз будет абсолютно точным и подтвержден любым приличным специалистом в этой области.

– И как он будет звучать? – с трудом выдавил из себя Валентин.

– Если откинуть лишнюю словесную шелуху, то приблизительно так: легкое психическое расстройство на базе душевных переживаний, вызванных утратой близких. Для окружающих не опасен. Лучшее лекарство в данном случае время и интенсивная трудотерапия. – Профессор взял визитку Валентина, убрал ее в свой карман и нацепил на нос очки. – Поэтому я стараюсь, чтобы свободного времени у меня было как можно меньше.

– Так вы…

– Не волнуйтесь, юноша. Если почувствую что-то неладное или появятся новые данные по маньяку, я вам обязательно позвоню.

– Спасибо, профессор.

Валентин проводил взглядом удаляющегося судмедэксперта и двинулся на выход. Глаза почему-то щипало. Юноша раздраженно потер их пальцами и с удивлением почувствовал, что они стали мокрыми.

– Охренеть! – пробормотал Валентин, сообразив, что это слезы. – Господи, только бы этого никто не видел!

Юноша пулей вылетел из морга и поспешил к своей машине, вытаскивая мобильник. Ему вдруг так захотелось увидеть или хотя бы услышать своих предков, что он на ходу набрал номер мамы, не особо рассчитывая на успех, так как знал, что она сейчас с отцом в Турции и наверняка оба в данный момент загорают в одних пляжных костюмах на берегу Средиземного моря. На удивление, ответ на вызов пришел сразу, словно мама держала мобильник заранее в руках в ожидании звонка.

– Валя? Это ты? Что-то случилось?

– Все нормально, ма. Просто соскучился. Вы как там, хорошо устроились?

– Прекрасно.

– Купаетесь уже небось вовсю? – Валентин запрыгнул в машину, захлопнул дверцу, включил зажигание.

– Вчера купались. – В голосе мамы послышались ядовитые нотки.

– А сегодня?

– А сегодня нет. Сегодня у нас папа лечится. Говорила же бестолковому, кремом помазаться надо было!

– И чем папа лечится?

– Пивом. Прочно около стойки бара обосновался.

В трубке раздался еле слышный голос отца Валентина:

– Ну чего ты, мать, на меня наговариваешь? Всего-то пару кружек заказал…

– Третью уже выдул, бессовестный!

Валентин тихонько рассмеялся. На душе у него сразу потеплело.

– Ну вижу, отдых у вас в самом разгаре. Как вернетесь, вытащу вас на шашлыки. Ну все, мам, целую, работать надо. Папе от меня привет.

Юноша отключил телефон, нажал на педаль газа и, отъехав от морга, вырулил на Новослободскую улицу. Это была кратчайшая дорога до его ресторана «Незабудка», в котором он обещал накрыть поляну стажеру из аналитического отдела конторы.

10

Валентин нырнул из сорокаградусной жары в приятную прохладу ресторана. Кондиционеры работали с перегрузкой, но строго поддерживали в помещении заданные двадцать два градуса. Алексея с симпатичной девицей Валентин увидел сразу, как только вошел в зал. Они сидели, наслаждаясь прохладой, за одним из столиков, которые обычно бронирует администрация для своих.

– А это сама большая шишка. Я бы даже сказал так: самый большой бугор на этой поляне, – сообщил Алексей своей подруге, кивая на приближающегося Валентина. – Сейчас я тебе его представлю. Валька, садись, мы тебя уже заждались.

– Майя. – Девушка, не дожидаясь, представилась сама.

– Валентин, – кивнул юноша, подсаживаясь к столу. – Еще раз привет, Леха. Как вы его терпите, Майя? У него же язык без костей.

– Зато с ним не скучно.

– Это верно, – согласился Херувим.

– Вот и познакомились, – радостно сказал Алексей. – Теперь, Майка, если кто обидит, обращайся к нему.

– А почему не к тебе?

– Я интеллект, я мысль, а мысль убивать нельзя, ибо она бессмертна. А этот гибрид Рэмбо со Шварценеггером…

– Сейчас настучит этой мысли по шее, – хмыкнул Валентин. – Слышь, интеллект, ты хоть заказ-то сделал?

– Спрашиваешь! Конечно, сделал. Причем от твоего имени. Ух, как они сразу зашустрили! Вон, кстати, уже несут.

К их столику действительно уже приближалась официантка с подносом в руках. Это пока были только напитки. На столе появился французский коньяк «Хеннесси», не менее дорогое марочное шампанское в ведерке со льдом и три бокала с любимым коктейлем Валентина.

– Я это не заказывал, – удивился Алексей, уставившись на бокалы.

– Да, твоего интеллекта хватило лишь на «Северное сияние», – хмыкнул Валентин. – Ты бы еще чистый спирт к шампанскому заказал. Приход будет реальным. А вот девочки молодцы, знают мои вкусы. Да, Любаша?

– Да, Валентин Сергеевич, надеюсь, этот коктейль и вашим друзьям понравится, – улыбнулась официантка и упорхнула обратно в раздаточную.

– Что за коктейль? – поинтересовалась Майя.

– Ягодный твист. – Валентин сделал небольшой глоток. – Вкуснотища… Попробуйте, не пожалеете.

Девушка тоже пригубила.

– Со льдом! И действительно вкусно.

Потянулся к бокалу и Алексей. Пока они дегустировали коктейль, Любаша заставила стол тарелками. Если на спиртном Алексей не экономил (какая может быть экономия за чужой счет?), то закуска была без особых изысков.

– Нет, ну надо же, – засмеялся Валентин. – А чего же лобстеров не заказал?

– А это ты у Майки спроси.

– Я телячьи отбивные с жареной картошкой люблю, – улыбнулась Майя.

– Второй нормальный человек за этим столом, – одобрительно кивнул Валентин.

– А первый кто? – поинтересовался Алексей.

– Конечно, я, – пожал плечами юноша.

Майя рассмеялась.

– Так, надо ему срочно налить, – озаботился Алексей, наполняя стопки коньяком. – Может, подобреет. Майка, тебе чего накапать?

– Я пока коктейлем обойдусь.

– Как скажешь. Ну, за прекрасных дам!

Алексей с Валентином чокнулись, приветственно подняли рюмки, одарив девушку улыбками, выпили и закусили тонкими ломтиками лимона.

– Ну что-нибудь еще накопал по моему делу? – спросил Валентин.

– И он еще называет себя нормальным! – фыркнул Алексей. – Мы ку-у-ушаем, пьем прекраснейший коньяк, рядом сидит жгучая и жутко очаровательная брюнетка…

– Вообще-то она блондинка, – хмыкнул Валентин.

– Да? – Алексей повернулся к подруге и довольно ненатурально удивился: – Майка, что ты сделала со своей роскошной шевелюрой?

– Перекрасила. Хотела произвести впечатление на твоего друга. Говорят, олигархи обожают блондинок.

– А я олигарх? – пришла очередь ненатурально удивляться Валентину.

– Говорят, олигарх, – кивнула Майя.

– Изменщица! – патетически воскликнул Алексей. – Я тебе этого никогда не прощу!

– Дай глазками-то пострелять.

– У вас не глазки, а система залпового огня, – расплылся в улыбке Валентин. – Валят наповал.

– Так, – заволновался Алексей, – ты вроде бы о деле что-то там хотел? Так я нарыл.

– Но только не при даме, – протестующе мотнул головой Валентин.

– Не бойся, гриф секретно на эту информашку не повесишь, – успокоил его Алексей.

– Тогда вываливай.

– Вываливаю. Согласно статистическим данным, количество жмуриков среди некриминальных трупов за последний месяц возросло в восемь раз. В основном это бомжи и одинокие старики из тех, кому за шестьдесят.

– Тут удивляться нечему, – пожал плечами Валентин. – Жара под сорок второй месяц шпарит. Тут не только старики загнуться могут.

– Все правильно, могут и загинаются, – согласился Алексей, – но только если по Москве смертность увеличилась, по официальным данным, на четыре и семь десятых процента, а по неофициальным на двести пятьдесят…

– Ух ты-ы! – выпучила глазки Майя.

– Лапочка, заткни пальчиками ушки.

– Еще чего! Так интересно!

– А у нас на сколько процентов смертность возросла? – Валентину тоже стало интересно.

– Правильнее будет сказать: во сколько. В семь раз! В морг за день подвозят трупов больше, чем раньше за неделю. Холодильники с трудом справляются. А ведь нам в сравнении с Москвой еще везет. Ветер от Рамодановска дует, а все пожары полыхают на западе края. Теперь припомни, за кем ты гонялся совсем недавно, и сделай вывод.

– Я, кажется, понял, что ты имеешь в виду, – кивнул Валентин.

Совершенно непонятный, новый вид нежити, совмещающий в себе все характерные особенности зомби и мощного энергетического вампира, высасывающего жизнь из окружающих, прекрасно вписывался в эту картину.

– Ой, мальчики, может, хватит о трупах? – передернула плечиками Майя. – Мне уже неинтересно.

– Ага! Забоялась! – обрадовался Алексей.

– Забоялась, – кивнула Майя. – А за кем ты гонялся, Валентин?

– За кошкой.

– А при чем тут кошка и трупы? – удивилась Майя.

– Так ведь, если я тебе скажу, что гонялся за трупом, ты мне не поверишь.

– А еще называл Лешку треплом, – фыркнула девица. – Да вы два сапога пара! Признайтесь, специально для меня эту сценку разыграли? Чтобы впечатление произвести?

– Да, – сделал мрачное лицо Валентин. – Ты должна знать, что мы обожаем всякие ужастики типа «Баек из склепа», прежде чем решишься связать с кем-нибудь из нас свою судьбу.

– Он хотел сказать: связать со мной, – поспешил сказать Алексей. – Его в расчет можешь не брать.

– Почему? – заинтересовалась Майка.

– Опоздала. Пропал парень. Уже полгода как захомутали. А жена у него строгая-а-а… как свистнет плеткой…

– Сдал, редиска! – укоризненно покачал головой юноша, краем глаза наблюдая за метрдотелем, который явно направлялся к ним, баюкая в руках завернутую в белое полотенце бутылку.

– Вам просили передать презент вон из-за того стола, – сказал подошедший метрдотель, откинув край полотенца.

Это был опять коньяк, и тоже «Хеннесси».

– Упьемся, – сделал вывод Валентин, проследил за взглядом Семеныча и увидел, как из глубины зала ему призывно машет рукой его сосед Семен Васильевич, глава строительной компании «Инвестстрой». – Ребята, меня тут просят на пару слов. Не будете возражать, если я вас ненадолго покину?

– За то, что нас бросаешь здесь на произвол судьбы, с тебя еще один кабак, – тут же начал наглеть Лешка.

– Так ты, оказывается, халявщик! – засмеялась Майка.

– Нет, я – рачительный и пытаюсь в твоих глазах зарекомендовать себя с самой лучшей стороны. Представляешь, какую экономию бюджету я за счет таких халяв сделаю?

– Какому бюджету? – спросила Майка.

– Нашему, семейному.

– Да ты меня еще замуж не звал!

– Правда? Ну надо же, какой я рассеянный! Завтра не забудь напомнить.

Валентин рассмеялся, поднялся из-за стола и двинулся к столику соседа, кинув на прощанье:

– Не скучайте, я быстро.

В компании азартно чешущего языком стажера он чувствовал себя весело и непринужденно.

– Здравствуйте, Семен Васильевич. А чего в гордом одиночестве? – спросил Валентин, обменявшись рукопожатием с соседом.

– Привет, Валек, подсаживайся. – Глава строительной компании тормознул проходившего мимо официанта и коротко распорядился: – Еще один столовый прибор. Ну и закусить чего-нибудь. Ты чего будешь, Валентин?

– Вообще-то я с компанией, – запротестовал было усаживающийся за стол юноша.

– Ва-а-аля… – укоризненно протянул Семен Васильевич.

– Ладно, – сдался Валентин. – Костя, принеси шницель, немножко картошки отварной и грибочков маринованных.

Официант понимающе кивнул и испарился. Ненадолго. Буквально через минуту заказ был на столе.

– Оперативно, – хмыкнул Семен Васильевич.

– Меня здесь обслуживают без очереди, – усмехнулся юноша. – Так что стряслось? Финансовые проблемы? Помощь моего банка нужна?

– Да нет, – досадливо поморщился глава строительной компании, наполняя стопки из графинчика. – Ты против наливочки вишневой ничего не имеешь?

– Нет.

– Вот и прекрасно. Давай за мою маму.

– Давай. За ее здоровье грех не выпить.

Валентин знал, что мать соседа тяжело больна и дышит практически на ладан. Медленно, но верно угасает. Неделю назад Семен Васильевич с согласия врачей, которые честно ему сказали, что пациентка неоперабельна, сердце хирургического вмешательства не выдержит и вообще медицина тут бессильна, забрал ее из больницы, привез в свой особняк и окружил сиделками.

Они дружно чокнулись и выпили.

– А ведь я из-за мамы тебя и позвал, – внезапно сказал глава строительной компании.

– Я могу чем-то помочь? – оживился юноша.

– Нет. Уже не надо.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Валентин.

– Да уж не то, что ты подумал, – усмехнулся его сосед. – Если до полуночи дотянет, а она дотянет, – скрипнул он зубами, – мне гарантировали ее полное выздоровление. Завтра уже козочкой молодой скакать будет.

– О как! – выпучил глаза Валентин.

– Именно так, а не иначе. Валя, я тебя чего позвал-то. Дед твой мне глянулся. Мировой старик.

– Извини, одолжить не могу. Самому нужен.

– Да я не о том, – отмахнулся сосед. – Тут такое дело. Я из-за мамы эту ночь практически не спал, плохо ей очень было, а потому видел сегодня из окошка, как твой дед ни свет ни заря с подойником в сарай спешил. Ему сейчас годков-то сколько?

– Девяносто два недавно стукнуло.

– Во-о-от. А хочешь, он годков двадцать – тридцать скинет?

– Это как это? – опешил Валентин.

– Это просто. Удовольствие дорогое, но результат гарантирован.

– И кто такую гарантию дает?

– Тот, кто и мою маму на ноги поднять обещался. – Семен Васильевич понизил голос. – Только это между нами. Дай слово, что никому на эту тему ни гугу.

– Если речь пойдет о придурковатом экстрасенсе с выпученными глазами, то не дам, – решительно сказал Валентин. – Не доверяю я этой братии.

– Никаких экстрасенсов! – не менее решительно ответил глава строительной компании. – Чисто конкретно словом Божьим лечат.

– Опаньки! Уж не Глафира ли Рамодановская с Серафимом Сварожским?

– В точку попал. Уже слышал о них?

– Краем уха, – пробормотал Валентин. – Только верится, честно говоря, во все это с трудом.

– А ты сегодня, ближе к полуночи, ко мне с дедом приходи и своими глазами посмотри. Они мою маму лечить будут.

– А можно?

– Серафим Сварожский не против. На сеансах его подопечной частенько будущие клиенты Глафиры Рамодановской присутствуют. Посмотрят, как она чуть не со смертного одра людей поднимает, и тут же в очередь к ней на прием записываются.

– И ты такое видел?

– Спрашиваешь! Ты про Сохатого слыхал?

– Как не слыхать! Весь город гудел. Неудачное покушение на криминального авторитета.

– Ха! Как же, неудачное. Пуля в сердце, пуля в селезенке и контрольный выстрел в голову, а на следующий день он уже бухает со своей братвой. Жрет в три горла за десятерых здоровых. У него раньше печень пошаливала, а теперь ему все по барабану. Водку стаканами глушит, не просыхая.

– Ты хочешь сказать, что видел, как его оживляли? – осторожно спросил Валентин.

– И даже пил с ним потом на брудершафт, пока его ребятки Скальпеля валили. Сохатому стуканули, что это он на него вывесил заказ.

– Ну ни фига себе! Заинтриговал. Обязательно приду на это чудо посмотреть, – загорелся Валентин. Удача сама прыгала ему в руки. О просьбе отца Никодима он не забыл. – Значит, говоришь, ближе к полуночи?

– Угу. Глафира Рамодановская работает по ночам. Лечебный сеанс маме назначен на двадцать четыре ноль-ноль.

– Я тебя ждать не заставлю. Буду!

– Вот и ладненько. Уверен, что не пожалеешь. Сделает эта Глафира Рамодановская из твоего деда долгожителя.

– Спасибо, Васильич, ты даже представить себе не можешь, как мне удружил.

Валентин поднялся, благодарно пожал руку соседу и отправился обратно к покинутой им парочке. Она, надо сказать, не скучала. Алексей что-то азартно нашептывал своей подружке на ушко, а Майка тихонько прыскала в ладошку, сдерживая рвущийся наружу смех. Судя по всему, Лешка перешел ко второй части программы обольщения и травил ей не совсем скромные анекдоты. Это кстати. Скорее всего, он тут теперь лишний будет, и соответственно откланяться не составит особого труда. Этой ночью ему предстоит работать, и делать это желательно на свежую голову.