Текст книги "Очарованный меч"

5

История Темлана была проста до изумления. Подкидыш воспитывался в замке графа практически с пеленок. Граф относился к нему с большой теплотой, как к собственному сыну, и это отношение к нему не изменилась после женитьбы, когда через три года у него появились собственные дети. Старший сын графа Айден и очаровательная малышка Пайра тоже воспринимали Темлана как старшего брата, что радовало сердце графа и его супруги леди Октави. От родной матери подкидышу в наследство остался лишь медальон, который нашли в его пеленках. Так что он рос в замке графства Норма практически как член семьи. А потом грянула война с Дориграном.

Айдена, чтоб не прервался род, граф на войну не взял, и тот жутко завидовал Темлану, который отбыл вместе с полком графа в качестве его оруженосца. Три года тяжелой войны, которая шла с переменным успехом, закалили юношу. Он видел смерть, он терял в баталиях друзей, но самую страшную потерю он с графом познал не на полях сражения. На второй год войны из дома пришло известие, что Айден трагически погиб на охоте. Лопнула подпруга у его лошади, и он упал со скалы. А еще через два месяца умерла его мать, не сумев справиться с горем. Войскам Андугара тогда приходилось несладко, и граф с Темланом не смогли прибыть на похороны. Война закончилась сокрушительным поражением Дориграна, потерявшего часть своих территорий, и граф с оруженосцем сразу заторопились домой. Они мчались, загоняя коней практически без остановок. Этому способствовало письмо управляющего, полученное графом накануне решающей битвы. В нем он выражал озабоченность состоянием здоровья Пайры, которая вела себя очень странно. После смерти матери ее по ночам стали преследовать кошмары, девушка стала очень нервной, исхудала и вела себя неадекватно. Клавиус, так звали управляющего графством Норма, всерьез опасался за ее рассудок и просил графа по возможности скорей прибыть домой. Рилан с Темланом позволили себе лишь две остановки. Последняя, в городе Зареме, всего в четырех часах пути от графства Норма, оказалась роковой. Уставшие, не спавшие почти трое суток, они поняли, что в таком состоянии продолжать путь просто опасно, граф с Темланом сняли комнату на постоялом дворе при трактире «Золотой рог», наскоро перекусили, выпили на сон грядущий немножечко вина и, не раздеваясь, легли спать, приказав владельцу постоялого двора поутру взнуздать их лошадей. Утром Темлан проснулся от грохота в дверь. Стучал хозяин постоялого двора, встревоженный тем, что постояльцы не отзываются и не выходят, хотя их лошади давно уже готовы. Потом загремели ключи, и дверь открылась. Хозяин дикими глазами посмотрел на графа, потом перевел взгляд на Темлана и с воплем «Графа убили!!!» бросился наутек. Темлан приподнялся на локте и увидел рядом с собой окровавленный меч, а на соседней постели бездыханное тело графа с развороченной ударом меча грудью. А по лестнице уже грохотали сапоги. Темлан понял, что это на зов трактирщика откликнулась либо городская стража, либо взвод имперских войск, который остановился здесь накануне на постой. Кого обвинят в этом убийстве, юноше объяснять было не надо, а потому он, схватив свой меч, не раздумывая, выпрыгнул в окно.

– Значит, окно было открыто? – оживилась Натка, когда Темлан дошел до этого момента в своем повествовании.

– Нет, закрыто. Я его высадил, когда драпал.

– А дверь? Ты говорил, что хозяин постоялого двора ее открыл ключом.

– Всем постояльцам от их комнат выдают ключи, – пожал плечами Темлан, – нам тоже. Мы, прежде чем завалиться спать, дверь заперли.

– Как интересно, – потерла ручки Натка. – Стандартный детективный вариант. Убийство в запертой комнате. Труп есть, убийцы нет. Как он туда проник, как вышел, непонятно.

– Почему нет? Все думают, что это я…

– Но ты же не убийца, – отмахнулась девушка. – Так, нам надо срочно на тот постоялый двор. Все там разнюхать, все разведать… Да, вот оно мое призвание! Всю жизнь мечтала побывать в шкуре Мегрэ.

– Детский лепет, – послышался из кустов чей-то гулкий вздох.

Темлан с Наткой подпрыгнули. Юноша попытался было выхватить меч, но лепестки гарды, изогнувшись, впились в края ножен, не давая обнажить клинок.

– Ты что, дурной? – схватила его за руку Натка.

– Тут кто-то есть!

– Ежу понятно! Но зачем сразу за меч хвататься?

– Уже не детский лепет, – донесся до них трубный глас невидимого собеседника. – А кто этот Мегрэ, в чьей шкуре ты мечтаешь побывать?

– Гениальный сыщик, – ответила Натка и двинулась на голос, но теперь пришла очередь Темлана тормозить подругу.

– Куда? – оттеснил он ее за спину. – Жди здесь.

С этими словами юноша пошел на разведку, отцепив ножны от пояса. Раз обнажить клинок нельзя, то вполне можно использовать эту железку как дубину, решил он. Разумеется, Натка ждать не стала и увязалась вслед за ним. Но так как идти приходилось в полумраке (света звезд и двух неполных лун для такой тонкой операции было явно недостаточно), да еще и через кусты, то треск стоял оглушительный. Темлан мысленно чертыхался, проклиная своевольную девицу, но когда увидел обладателя трубного гласа, сразу успокоился. Теперь стало понятно, почему голос доносился до них как из бочки. Обладатель этого голоса, а заодно и необъятной туши килограмм на сто пятьдесят, именно из бочки и вещал. Кусты здесь были такие высокие и густые, что Темлан эту внушительную емкость из-под вина не заметил, когда выбирал место для стоянки.

– Вы кто такой? – требовательно спросил Темлан, угрожающе насупив брови.

– Какой нетерпеливый юноша, – вздохнул незнакомец. – Запомните, молодой человек, протягивая руку друзьям, не надо сжимать пальцы в кулак.

– И как вас зовут, друг? – хмыкнул Темлан, цепляя обратно меч на пояс.

– Сиоген.

– Сиоген? А вы, случайно, не тот философ, который нашего императора…

– Тёмка, уйди. – Натка начала отпихивать перекрывающего обзор кавалера в сторону.

– Как ты меня назвала? – опешил юноша.

– Тёмка. Тебе это имя больше подходит.

– Да куда ты лезешь?

– Пообщаться. Ты не умеешь разговаривать с людьми.

Протиснувшись мимо Темлана, девица уперла кулачки в бока и воинственно спросила:

– Тут кто-то что-то вякал насчет детского лепета?

– Какая экспрессия! – фыркнул Сиоген, с любопытством разглядывая агрессивную девицу.

– Это не ответ! – начала закипать Натка.

– Хочешь ответ? Держи. План твоих дальнейших действий – детский лепет. Что ты на постоялом дворе забыла? Кого и о чем расспрашивать собралась? Все дружно в один голос будут обвинять этого мальчика в убийстве. Больше ничего ты там не добьешься. Чтобы задавать вопросы, надо знать, о чем спрашивать.

– А о чем надо спрашивать? – сразу перешла на деловой тон Натка.

– Спрашивать надо потом, а сначала надо подумать вот этим, – философ постучал костяшкой согнутого пальца себя по лбу, – и сообразить, кому выгодно убийство графа.

– А ведь из его родни только одна Пайра в живых осталась! – ахнула Натка.

– Начинаешь соображать, – хмыкнул Сиоген.

– Да вы с ума сошли! – возмутился Темлан. – Пайра мухи не обидит!

– В тихом омуте черти водятся, – отмахнулась Натка. – Решено. Берем его с собой. Будет в нашей команде главой аналитического отдела.

– Чего-чего? – расплылся в радостной улыбке Сиоген. Пухлый животик необъятной туши заколыхался. Конопатая девица его явно забавляла.

– Главой аналитического отдела будешь, – повторила Натка. – Комплекция у тебя подходящая.

– Для чего? – продолжал веселиться Сиоген.

– Для этого дела. Вылитый Ниро Вульф. Тёмка при тебе будет Арчи Гудвином, а я… – Натка задумалась.

– А ты? – Темлану тоже стало интересно.

– А я буду вашим главным бухгалтером, ну и заодно осуществлять общее руководство. Должен же вами кто-нибудь руководить.

– Вообще-то мне и здесь хорошо, – благодушно сказал Сиоген. – Птички поют. Природа. Красота.

– Это пока дождя нет, – возразила Натка. – И вообще: хорошо там, где тепло, сухо и кормят до отвала. За стол и кров будешь работать?

– За еду работают только рабы, – возразил философ, – а свободные люди работают за деньги.

– А я бы за еду порабо-о-отал.

Темлан сгреб Натку в охапку, швырнул ее себе за спину и вновь схватился за рукоять меча, который опять не захотел вылезать из ножен. Огромный косматый тролль вылез из затрещавших кустов, нагнулся, легко поднял бочку вместе с затрепыхавшимся внутри Сиогеном и взвалил ее себе на плечо.

– Куда нести?

– В графство Норма, – пролепетала Натка, глядя круглыми глазами на гиганта.

– Ну, так пошли, – прогудел тролль.

– Ты что, хочешь на нас работать? – Темлан был поражен не меньше Натки.

– Ага, – почесал волосатый живот тролль. – Согласен за еду.

– Охренеть…

– Тёмка! – начала теребить его Натка. – Да это же просто подарок судьбы!

– Какой подарок? Такую тушу прокормить… – с сомнением пробормотал Темлан.

– Балда! – азартно зашептала ему в ухо Натка. – Такая дылда и себя и нас прокормит. В лесу дичи полно. А этот лось любому оленю рога обломает, любого кабана одним плевком перешибет. – Девица вновь вынырнула из-за спины своего защитника. – Ладно, так и быть, – милостиво кивнула она троллю, – будешь в нашей фирме мальчиком на побегушках.

– Это что за должность такая? – высунулся из бочки Сиоген.

– Официально это звучит так: разнорабочий, – пояснила Натка. – Кстати, тебя как зовут, косматый?

– Фоб.

– Кратко, емко, энергично. Мне нравится. Твое будущее обеспечено, Фоб. Ставим тебя на довольствие.

– Спасибо, хозяйка! – радостно подпрыгнул тролль.

– Да чтоб тебя! – взвыл Сиоген, судорожно цепляясь за края бочки. – А ну, поставь меня на место!

Тролль уставился на Натку:

– Ставить, хозяйка?

– Ставь, – разрешила девица.

Тролль поставил бочку обратно на землю.

– Тьфу! – душевно сплюнул Сиоген и начал на карачках выбираться из своего домика. – Нет, это надо же! Она уже хозяйка!

– Я бы предложила тебе роль главы фирмы, но кто тогда расследование вести будет? – пожала плечами девчонка. – Так что придется мне этот хомут взвалить на себя.

– Расследование! – фыркнул Сиоген, поднимаясь на ноги. – Любое расследование противоречит моему жизненному кредо!

– А какое у тебя кредо? – заинтересовался Темлан.

– Сидеть лучше, чем стоять, а лежать лучше, чем сидеть, – сердито буркнул Сиоген и решительно двинулся в сторону песчаной отмели на берегу реки к догорающему костру. Натка с Темланом переглянулись и припустили вслед за ним. Сзади грузно топал по земле своими тумбообразными ножищами Фоб.

– И чем же это кредо помешает расследованию? – не унималась девица.

– Мороки много. Любое расследование – это беготня. – Сиоген выбрал самое удобное место около костра и пристроил свою тушу рядом, растянувшись на песке. – А я бегать не люблю.

– Мальчик на побегушках у нас в штате уже есть, – отмела возражение Натка.

– Рыбка… – сладострастно выдохнул тролль, увидев остатки крангала. – Хозяйка, можно…

– Лопай, – разрешила Натка. – А ты Сиоген есть не хочешь?

Судя по голодному урчанию в желудке толстяка, есть он очень хотел, но, посмотрев на тушу крангала, которую тролль, по всей видимости предпочитавший сыроедение, уже раздирал своими мощными руками и проглатывал, почти не разжевывая, огромными кусками, тяжко вздохнул и отрицательно качнул головой:

– Нет, мне есть еще рано. Я на диете.

– А-а-а… вот теперь понятно, что ты тут в одиночестве делаешь. Ну, как хочешь. Итак, с мальчиком на побегушках вопрос решен. Что тебе еще мешает занять должность главы аналитического отдела? – деловито спросила девчонка, садясь на песок с другой стороны костра.

– Деньги, – лаконично сказал Сиоген. – Даром не работаю принципиально. Это унизительно.

– Вообще-то у меня есть в банке определенная сумма денег, – сказал Темлан. – Граф, как только я достиг совершеннолетия, на мое имя немножко положил.

– Немножко – это сколько? – лаконично спросил Сиоген и почему-то покосился на фляжку, притороченную к поясу наемника.

Тот отрицательно качнул головой и показал глазами на Натку: дескать, это не мое, вон хозяйка, пред тобой стоит.

– Пятнадцать тысяч кнаров у меня там лежит.

– Ух ты! – Глазки у Натки загорелись. – А почему ты тогда по Кардаману с двумя салтами болтался?

– Потому что из Зарема после убийства графа ему драпать пришлось, – хмыкнул Сиоген, – и теперь на эту сумму наверняка наложен арест. Я прав?

– Прав, – кивнул Темлан. – Только мои деньги лежат не в Зареме, а на банковском счету Рионга. Это город такой, рядом с графством Норма.

– Но как только мы докажем, что он невиновен, – радостно сказала Натка, – деньги будут наши!

– Наши? – насмешливо приподнял бровь философ.

– За восстановление своего честного имени я готов отдать все до последнего пферинга! – решительно сказал Темлан.

– Заманчиво. И в чем-то даже интересно, но эта суета… – сморщился Сиоген. – Я предпочитаю работать сидя или лежа. А данные для серьезного анализа так не добыть. В графстве Норма мне потребуются чьи-то глаза и уши…

– Эльфийские подойдут?

Из леса выскользнула гибкая фигурка девушки в охотничьем камзоле с луком в руках и пучком оперенных стрел, торчащих из колчана, висящего за ее спиной.

– Блин! Это не лес, а проходной двор! – расстроилась Наталка. – Эй, кто там еще на наши деньги губы раскатал? Выходите!

– Успокойся, никого больше нет, – улыбнулась эльфа. – Так что, берете меня в свою компанию?

– А что ты можешь? – спросила Натка.

– Гони ее, хозяйка, – прочавкал Фоб, – на кой нам лишний рот?

– Завянь, тебе слово не давали. Так что ты можешь?

– Могу вашего мальчика на побегушках стрелами в зад подбодрить, если бегать плохо станет, – улыбнулась эльфа. – Могу услышать приближающегося врага за двести метров, так что застать нас врасплох, пока я рядом, нереально. А если я начну стрелять…

– Принята, – остановила эльфу Натка. – Как стреляют эльфы, знаю. Имя?

– Элениэль.

– Ставим на довольствие… – Натка покосилась на дожевывающего последний кусок «рыбки» тролля, – завтра. Ну, раз следственная группа окончательно сформировалась, то предлагаю всем на боковую.

– Что означает на боковую? – спросил Темлан.

– Это означает спать.

– Ты забыла спросить, согласен ли я вступать в вашу банду, – хмыкнул Сиоген.

– Не в банду, а в фирму, – поправила философа Натка. – Нет, даже не в фирму, а в детективное агентство «Натали и К°»!

– Фирма, в которой командует баба, существовать не может по определению, – категорично заявил Сиоген.

– Во-первых, я девушка, а не баба, а во-вторых, это еще почему? – возмутилась Натка.

– Потому что у прекрасной половины человечества, – ядовито улыбнулся Сиоген, – куриные мозги. Они любое дело завалят и любую фирму разорят.

– Вот вам классический пример мужского шовинизма! – патетически воскликнула Наталка, простерев руку в сторону философа. – Значит, любое дело мы завалим? У баб куриные мозги?

– Совершенно верно, – кивнул Сиоген.

– Вот теперь мне все понятно.

– Что тебе понятно?

– Фуфло ты, а не философ, вот что мне понятно. Я тебя ногами, – кивок в сторону Фоба, – глазами и ушами, – кивок в сторону эльфы, – обеспечила. Из каких источников труды твои оплатить нашла, – очередной кивок теперь уже в сторону Темлана, – а ты губами пошлепал, а потом огородами, огородами и в кусты. Скажи уж честно, что испугался, и не наводи тень на плетень. Слабо́ тебе эту задачку решить.

– Это мне слабо́? – удивительно резво для такой туши вскочил на ноги Сиоген.

– Тебе! – встала напротив него девица.

– Да я… да я… – Философ судорожно раскрывал рот в поисках весомых аргументов, которые должны были морально размазать вредную девицу, но был так возмущен, что все аргументы вылетели из его плешивой головы.

– Спорим, я первая найду убийцу графа? – уперла руки в бока Наталка.

– Спорим! – азартно рявкнул Сиоген.

– Заметано. А теперь всем спать! – Девица развернулась к пыхтящему от возмущения философу тылом и пошла к шалашам, воинственно задрав конопатый носик вверх.

– А вот это правильно. Мальчики направо, девочки налево, – поддержала ее эльфа, ныряя в левый шалаш.

– Вообще-то эта команда не для данной ситуации, – хмыкнула Натка, заползая вслед за ней.

– А для какой?

– Потом объясню.

– Слушай, а если ты ему проспоришь, что делать будешь?

– Поздравлю с победой. Ну, может, поцелую в щеку, если побреется. Я же не спорила на интерес. В этом деле главное тупо на слабо́ взять, а это я умею. От моего слабо́ еще никто не уходил.

– Ну ты хитрю-ю-ю-га…

– На том стоим!

6

На следующее утро Натку разбудило осторожное покашливание эльфы, которая деликатно трясла ее за плечо.

– Э-э-э… даже не знаю, как к тебе обращаться. Вроде ты теперь моя хозяйка…

– Если обращаешься по делу, то зови меня шеф или босс, – отчаянно зевая, пробормотала девушка, – а для девчачьего трепа сойдет и Натка.

– Угу. Понятно. Слушай, босс, народ уже поднялся и ждет указаний.

– В такую рань? – ужаснулась Натка.

– Солнце уже два часа как встало.

Девушка выползла из шалаша, оглядела сонным взглядом свою команду. Кроме Сиогена, который спокойно дрых в бочке, вытащенной по его просьбе Фобом на отмель, все были на ногах, и все вопросительно смотрели на заспанного босса. Прекрасно понимая, чего от нее ждут, Натка, продолжая зевать, с ходу развила бурную деятельность: приказала Фобу сбегать в лес и по-быстрому завалить там лося, посулив половину честно вернуть охотнику уже в жареном виде, Темлана послала по тому же адресу за сушняком (дров для приготовления жаркого из свежей оленины, по ее мнению, требовалось много), философа приказала не трогать, так как от него в хозяйственных работах все равно толку не будет, а Элениэль велела охранять нежное тело своего непосредственного начальника, которому надо срочно проработать план дальнейших действий. Закончив раздачу цеу, Натка полезла обратно в шалаш, с явным намерением опять завалиться спать, так как по жизни была совой и обожала понежиться в постели до полудня. Ее прежние учителя такую возможность ей не часто давали, и она твердо решила наверстать упущенное здесь, но была отловлена за ногу Темланом и бесцеремонно вытащена наружу.

– Быстро умывайся, приводи себя в порядок и за работу, – коротко распорядился он.

– Какую еще работу? – возмутилась Натка. Она поднялась с земли и с ходу начала наезжать: – Почему до сих пор не в лесу? Где сушняк?

– Вот.

Неподалеку от потухшего костра лежала солидная охапка хвороста, которую она спросонок не заметила. Все было заготовлено, пока глава детективного агентства дрыхла в своем шалаше. Однако Натку это не смутило. В ее распоряжении была еще одна жертва, на которой можно было поправить подорванное наглецом настроение.

– Ты чего меня от этого садиста не защищаешь? – накинулась она на Элениэль.

– Непосредственной опасности для твоего тела не вижу, босс, – улыбнулась во весь рот эльфа.

– А ты чего столбом стоишь? – переключилась Натка на Фоба.

– Да я эта… как его… того… – неуверенно топтался около бочки Сиогена тролль.

– Бегом в лес и чтоб без приличного лося не возвращался!

Глаза Фоба стали несчастные-несчастные. Он страдальчески вздохнул и понуро побрел в лес. Поднятый ими на берегу шум разбудил Сиогена, и он соизволил высунуть свою плешивую голову из бочки.

– Чего она расшумелась? – спросил философ юношу.

– Командовать любит, а сама работать не хочет, – пояснил Темлан.

– Какая еще работа? – опять начала закипать Натка.

– У тебя сейчас одна работа, ученица, – строго сказал Темлан. – Срочно освоить некоторые разделы магии, без которых нам в графстве Норма делать нечего.

– Все верно, – подтвердил Сиоген. – Давай, парень, как договаривались вчера. Гоняй ее до тех пор, пока она не научится приличные личины наводить. – Философ сладко зевнул, и голова его опять исчезла в бочке. Он, как и Натка, не любил рано вставать.

– Договаривались, значит? – уперла кулачки в бока девица. – А может, сговаривались? Заговор за спиной начальника состряпать успели?

– Наш начальник так сладко спал, – улыбнулся Темлан, – а рядом с ним сопел носиком такой грозный телохранитель, что пришлось обсуждать наши дальнейшие действия шепотом…

– Который не давал мне спать, – хмыкнула Элениэль.

– Так ты все слышала? – расстроился Темлан.

– Конечно, – пожала плечами девушка, – я же эльфа. Потому и вмешиваться не стала, когда ты нашего босса за ноги из шалаша тащил.

– За ногу, – возразил юноша, – причем только за одну. Вторую не трогал, не навешивай на меня лишнего.

– Да, с этим прекрасно справится и прокурор, – поддержала Темлана Натка. – А ты, питекантроп, на будущее запомни: девушек надо на руках носить, а не за ногу тащить, особенно если эта девушка твое начальство, от которого никуда не деться.

– Никуда не деться? – хмыкнул Темлан.

– А ты попробуй дальше пары сотен метров от меня уйти, – посоветовала Натка и пошла к реке.

Холодная вода быстро смыла с нее сонную одурь, и через несколько минут грозная начальница-ученица была готова внимать своему подчиненному-учителю, который уже азартно листал азбуку начинающего мага, бормоча себе под нос:

– Не то, не то… это тоже не то. Ага… вот. Наведение личины. «Чтобы навести качественную личину, прежде всего нужно выяснить, одушевленный объект колдовства или нет».

– Тёмка, ты одушевленный? – тут же заинтересовалась Натка.

– Что за глупый вопрос? – вздрогнул учитель.

– Для особо одаренных поясняю: только бездушный человек мог такую красоту за ногу из шалаша тащить. Ты что, не видел, какие у меня в ушах сережки?

– Видел.

– Значит, у тебя нет сердца! – вынесла свой вердикт Натка.

– Так, давай не отвлекаться на всякую чепуху!

– Давай. Ищи раздел наведения личины на неодушевленные предметы. Я на тебе буду тренироваться.

Темлан удрученно вздохнул и продолжил обучение, решив не обращать внимания на реплики конопатой вредины.

– «Если есть сомнения по данному вопросу, надо прикрыть глаза и попытаться мысленным взором проникнуть внутрь объекта…»

– И чего я таким способом, кроме цирроза печени и камней в почках, у тебя найду? – возмутилась Натка. – Кто эти инструкции дурацкие писал?

У Темлана, кажется, тоже возникли сомнения, и он на всякий случай открыл титульный лист.

– Напечатано в имперской типографии. Автор Корониус Мудрый, – сообщил юноша. – Одобрено ковеном магов. Рекомендовано для студентов первого курса имперской академии МММ.

– Какой-какой академии? – насторожилась девушка.

– Для особо одаренных повторяю, – вернул девчонке шпильку Темлан. – МММ. Академия Магического Мастерства Мидора. Мидор – это город такой, – язвительно пояснил он. – Столица Андугара. Андугар – это империя такая. Мы в ней, кстати, живем. А теперь мне интересно, как ученица сразу трех магов могла этого не знать?

– Нет, про академию я знала, почему же, – хмыкнула девица, – вот только в виде аббревиатуры ее себе не представляла. Это наводит на определенные размышления.

– Какие именно?

– Грустные. Нам только пирамиды в Андугаре не хватало. Как только стану крутым магом, займусь этой фирмой на досуге.

– Может, продолжим обучение?

– Обязательно. – Натка начала отнимать книгу у Темлана. – Где там заклинание? Пора к практике переходить.

– Да подожди ты! – отбивался парень. – Ты еще одушевленное от неодушевленного отличать не научилась.

– Все что летает, ходит, прыгает и скачет, одушевленное, – пыхтела Натка, таща книгу на себя за корешок.

– Недавно поднятые из могилы зомби, – подал из бочки голос Сиоген, – и прыгают и скачут, но души в них нет. А если они успевают отведать свежей людской плоти, то наполняются жизненными соками жертвы, и отличить их от обычного человека может только маг. Методику поиска тебе только что пытались сообщить.

Натка отпустила корешок:

– Ладно, читай, зануда.

Темлан укоризненно покачал головой и продолжил обучение:

– «…надо прикрыть глаза и попытаться мысленным взором проникнуть внутрь объекта. Ток крови, сокращение мышц, удары сердца подскажут вам, живой это объект или нет. Если объект живой, начинайте выходить наружу, расширяя сферу видимости так, чтоб охватить мысленным взором весь объект целиком, и если у объекта есть душа, вы ее увидите в виде слабого сияния вокруг тела, этакого призрачного кокона, со всех сторон окружающего объект».

– Интересно. – Натка закрыла глаза. – Тёмка, да ты светишься! Душа все-таки есть. Не ожидала. Одно плохо – голубой.

– Не понял.

– Свет от тебя голубой идет, чего тут непонятного. Я тебе нравлюсь? Ух ты, как твоя душа порозовела! – Рот Натки растянулся до ушей. Она открыла глаза, обернулась: – Элька, стой!

– Как ты меня назвала? – удивилась эльфа.

– Элениэль слишком напыщенно, да и язык свернешь. Элла или Ленка было бы сподручней. Стой, не дергайся. Исследовать тебя буду. – Натка опять закрыла глаза. – Ну надо же, у эльфов тоже есть душа. Зелененькая такая. Теперь я знаю, как вас от людей отличать.

– Тебе ушей недостаточно? – хмыкнул Темлан.

– Уши можно и отрезать, а вот ауру… хотя она меняется. Проверим. Ленка, я тебе нравлюсь?

– Что?!!

– Ух ты, как твоя аура со злости почернела. А уж как ее перекосило! С ориентацией у тебя все в порядке. Это радует.

Натка открыла глаза и начал искать очередную жертву. Жертва сердито фыркнула из бочки, повернулась к ученице задом и сделала вид, что спит.

– Так, хватит дурью маяться! – Темлан развернул девчонку к себе лицом. – Приступаем к главному. Надеюсь, что ты понимаешь – в этом облике мне в графстве появляться нельзя. Меня там каждая собака знает. А потому мой облик должен быть сильно изменен.

– Мой тоже, – перестал храпеть Сиоген.

– А ты что натворил? – встрепенулась Натка.

– Ничего, – буркнул Сиоген, – но если мой облик не изменишь, никуда с вами не пойду.

– Значит, что-то натворил, – утвердилась в своих подозрениях Натка.

– Стоп! – нахмурился Темлан. – А ты в трактире, когда мы ели, как червяков в салат загнала?

– Я их туда не загоняла. Обычный морок навела.

– Ага… а крангала ловила тоже на морок?

– Нет, крангала на рыбку, а вот рыбу ловила на червяков… вернее, их мороки.

– А заклинание морока тебе знакомо?

– Не-а, – отрицательно мотнула головой Натка. – Просто представила себе их в голове и все.

– С ума сойти!

– Чего тебя удивляет? Я же маг!

– Я тут, пока ты спала, предисловие к азбуке начинающего мага прочитал. Этот Корониус Мудрый, ректор столичной академии, утверждает, что даже если у человека есть магический потенциал, он без знания формул заклинаний ни одного колдовского действия не произведет. Максимум на что его хватит, это непроизвольно отвести глаза окружающим в момент сильнейшего испуга.

– Зачем? – опешила Натка.

– Чтоб от опасности сбежать, – пояснил Темлан.

– Вот, значит, как я от тех уродов удрала. – По лицу девушки скользнула тень какого-то неприятного воспоминания.

– Каких уродов? – осторожно спросил юноша. – Откуда удрала?

– Из детдома в Рамодановске. Была там одна шакалья стая. Это теперь не важно, – тряхнула головой девчонка. – Главное – удрала, главное – без потерь, а один из них теперь, возможно, тоненьким голоском говорит. Помнится, между ног я ему от души врезала. Впрочем, отчасти я им за это благодарна. Меня тогда со страху в этот мир выбросило.

Сиогена это так заинтересовало, что он удосужился выползти из бочки и подсел поближе к учителю и его ученице.

– Так ты из другого мира?

– Ага, – кивнула Натка.

В глазах философа зажглись фанатичные огни жажды новых знаний.

– Расскажи, – выдохнул он, да так страстно, что девушка на всякий случай начала отползать от него за спину Темлана.

– Слушай, Сиоген, – поморщился ее учитель, – ты не находишь, что сейчас не время для девчачьих баек? Вот как научится менять нам внешность…

– Да как же ты не понимаешь?!! – заорал Сиоген. – Она – из другого мира! Мира, живущего по другим законам. А если ее и наукам обучали… Тебя наукам там обучали? – трепетно спросил он Натку.

– Восемь кошмарных лет, – высунулась из-за плеча Темлана девушка и, что-то опять вспомнив, тяжко вздохнула: – Лишили гады детства!

– Да за это время в самого тупого можно столько знаний вколотить! – Глаза философа замаслились.

– Выколачивать их из себя не дам! – решительно ответила Наталка.

– Какие философские течения у вас там сейчас преобладают? – Сиоген пополз вокруг Темлана за Наткой, которая, неприлично взвизгнув, вскочила на ноги и перепряталась за спину эльфы.

– Уберите его от меня! Он псих!

– Он не псих, он фанат науки, – сообщил Темлан. – Бьется за свои идеи насмерть!

– Вот этого я и боюсь, – пискнула из-за спины эльфы Натка.

– Только со своими оппонентами, которые почему-то считают его шарлатаном, – успокоил девушку учитель. – Сиоген, вернитесь в свою бочку. Не мешайте нам работать. Клянусь, как только она мне изменит внешность, отдам ее вам на растерзание.

– Ах ты, предатель! – возмутилась Натка. – Внешность тебе? Сейчас будет тебе внешность! На, получай!.. Ой, мама, роди меня обратно… – Натка со страху первая нырнула в бочку Сиогена, увидев дело своих рук.

Следом за ней туда нырнула эльфа, последним втиснулся философ, впечатав девушек в дно бочки.

– Расколдуй его немедленно обратно! – истерично взвизгнул он.

– Как я расколдую? Ты же меня расплющил!

К бочке подошел Темлан, которого буйная фантазия Натки превратила в полуразложившийся труп. С голого черепа свисали клочки седых волос, пустые глазницы полыхали адским пламенем, в ошметках гниющей плоти каким-то чудом держащихся на костях, копошились белые могильные черви. Черви у Наталки всегда получались очень убедительные. Образ был явно взят с проклятых моряков из «Пиратов Карибского моря», но в исполнении дурной колдуньи получился гораздо колоритнее.

– Леди Натали, – строго сказал Темлан, – немедленно вылезайте и возвращайте все обратно.

– А ты драться не будешь?

– Буду, если немедленно не исправишь это безобразие!

– Кишка тонка! Сам признавался, что с женщинами не воюешь, – фыркнула Наталка. Так как «труп» был отгорожен от девицы телами тучного философа и эльфы, она успокоилась и даже осмелела. – Ладно, так и быть. Расколдую. Ищи в своей азбуке заклинание от случайного колдовства. Только за дерево, что ль, отойди, а то тебя Сиоген боится.

– Да, ты бы это… – поддержала своего босса эльфа, – от нас подальше. Я умом-то понимаю, что внутри ты симпатичный, но все равно, э-э-э… неуютно.

– Отойти-то я могу, это не проблема, вот только азбука, боюсь, нам здесь не поможет. – Темлан послушно отошел за ствол ближайшего дерева.

– Почему не поможет? – удивилась Натка. – Да вылезайте вы уже!

Первым выполз Сиоген, за ним выпрыгнула эльфа, последней из бочки выпала полузадохшаяся Натка.

– Здесь нет такой главы, – пояснил Темлан. – Я сегодня утром ее уже искал. Хотел, чтоб ты попробовала мне меч расколдовать. Вдруг у тебя это лучше получится, чем у Тазара Ужасного? Ты же дикая.

– Это я дикая? Так, сейчас ты у меня не только червями обрастешь. Рога на лоб присобачу. Развесистые такие!