Текст книги "Очарованный меч"

– Слушай, – обрадовался из-за дерева Темлан, – а это идея.

– Тебе нужны рога? – удивилась Натка.

– Да нет! Навесь на меня поверх этой страсти другой морок и все дела!

– А-а-а… вон ты о чем. Ладно. Сиди пока там, не пугай нас своим плешивым черепом. Сейчас подумаю, во что еще тебя превратить.

– Ни во что особенное, – потребовал философ. – Просто измени внешность, и все.

– И пусть будет такой же симпатичный, – попросила эльфа.

– Ладно, уломали, – вздохнула Натка. – Сделаю вам симпатяшку.

Девушка прикрыла глаза и представила себе вместо Темлана свою давнюю киношную любовь. Довелось ей как-то в детстве посмотреть старый французский фильм «Черный тюльпан». Ален Делон был там такая душечка, что детское сердечко дрогнуло, и какое-то время он даже появлялся в ее снах.

– Ну что? Получилось? – спросила Натка.

Из-за дерева вышел Ален Делон, запакованный в доспехи наемника с гламурным мечом на боку.

– Ух ты! – И без того огромные глаза эльфы стали еще больше и восторженно засияли. – Еще бы ушки сделать поострей.

Натке это не понравилось, и на плечах Алена Делона появилась голова Шварценеггера, с черными очками на носу и очень маленькими круглыми ушами.

– Верни назад! – расстроилась Элениэль.

– Фигушки. Пусть Терминатором пока походит. Во, точно! Так тебя и будем теперь звать. Привыкай к новому имени, Тёма.

– А чем у него глаза закрыты? – заинтересовался Сиоген.

– Очками… Блин! Такого ноу-хау в этом мире еще нет. Ладно, придется отойти от классического образа. – Очки с носа Темлана-Терминатора исчезли. – И фигуру все же стоит подправить. Маньяку с физиономией серийного убийцы мышца нужна под стать. И как он с такими бицепсами целым штатом в Америке командовал? Стой смирно, Тёмка, буду колдовать.

Грудь Темлана раздалась, по всему телу забугрились мышцы. Теперь он выглядел мрачным, внушительным бойцом, но на Элениэль это почему-то не произвело впечатления. Предыдущий вариант ей нравился гораздо больше. А вот автор этого шедевра от своего творения тащилась.

– Вылитый Конан-варвар, – причмокнула губами Натка.

– А на меч чего морок не наложила? – Темлан покосился на лепесточки гарды меча.

– Уже накладывала. Не получается, – честно призналась девушка. – Амулет твой маскируется без проблем, а меч нет.

– Этот меч в руках такого громилы выглядит дико, – покачала головой эльфа.

– Да, меч гламурненький получился. И избавиться от него невозможно, он нас одной веревочкой повязал… – Натка смерила взглядом могучую фигуру наемника, на мгновение задумалась, а затем по ее лицу скользнула ехидная улыбка. – Есть идея.

– Не вздумай! – сразу запротестовал Темлан.

– Так ты еще не знаешь, какая!

– По твоему лицу вижу, что это очень плохая идея.

– Темлан, кончай препираться. И вообще, раз она наш шеф, то изволь слушаться! – Сиогену явно не терпелось поскорее покончить с этим делом и сунуть вредную девчонку под научный пресс.

– Первая здравая мысль за это утро, – азартно потерла ладошки Натка. – Раз от гламурного меча избавиться нельзя, то надо переделать под него его хозяина. Элька, у тебя брат есть?

– Нет.

– Сейчас будет. Сделаем из нашего Тёмы метросексуала.

Груда мышц, из которой теперь состоял Темлан, резко опала.

– Ой, мамочки! – тихо ахнула Элениэль. – Это кто?

Перед ней стоял Сергей Зверев в распахнутом клешем вверх от пупка до плеч эльфийском охотничьем камзоле. Белокурые волосы, подведенные брови, темный ореол вокруг глаз от теней для век, на обнаженной груди под сердцем элегантная надпись «Babe». Добила эльфу явно дамская бриллиантовая сережка с подвеской в левом ухе.

– Это кто? – повторила вопрос ошарашенная Элениэль.

– Говорю ж тебе, твой брат. Не веришь? Тёма, ну-ка ушки от волосиков освободи.

Темлан послушно обнажил уши. Они, как и положено, были заострены вверх.

– Ну что, подходит он теперь к своему мечу?

– Еще как! – кивнула эльфа, глядя круглыми глазами на Темлана. – Я только не пойму, он мальчик или девочка?

– А это уже не важно, – отмахнулась Натка. – Главное, он теперь к мечу подходит.

– Что?!! – завопил Темлан. – Зеркало! У кого есть зеркало?!

– Видишь, уже и зеркало просит. Здорово в образ вошел, – похвалила его Натка.

Побагровевший Темлан кинулся к воде, спеша рассмотреть себя в речной глади.

– Надо теперь имя ему соответствующее подобрать. Конан-варвар и Терминатор уже не подходит. Зверев… Зверев… Ленка, как по-эльфийски будет зверь?

– Грол.

– Не пойдет. Тут надо что-то более элегантное.

– Ты что со мной сотворила?!! – взвыл Темлан, с ужасом глядя на свое отражение.

Вопрос остался без ответа, так как Натке в данный момент было не до него. Она подбирала своему кавалеру звучное имя.

– Как по-вашему будет цветок?

– Ор.

– Мед?

– Сал.

– А лекарей как у вас зовут?

– Ени.

– Салорени, – хмыкнула Натка. – Так его и будем звать.

– И что означает этот бред? – сморщила свой точеный носик эльфа.

– Знаменитый эльфийский лекарь, зарабатывающий на жизнь апитерапией.

– Чем-чем? – заинтересовался Сиоген.

– Апитерапией, – повторила Натка, – это наука о лечении и профилактике болезней продуктами пчеловодства.

– У нас действительно многие болезни медом лечат, – задумчиво кивнула Элениэль. – Откуда ты всего столько знаешь?

– Мама у меня лекарем была, – пояснила Натка. – Она в меня столько этой апитерапии в детстве воткнула! В целях профилактики… – Глаза девушки затуманились.

– Салорени… – Эльфа обкатала новое имя Темлана на губах. – А что, имя походящее.

– И главное, теперь у нас легенда есть! – Судя по всему, Натку снова осенило. – Точно! Вот под каким соусом наш табор в графский замок внедрится!

– Немедленно верни все назад!!! – в очередной раз завопил Темлан.

– А вот голосок у него прежний остался, – озаботилась Натка. – Тёма, ты себе в ноздри чего-нибудь воткни. Если будешь гундосить, ни за что не опознают. А так…

– Я сейчас кому-то что-то в такое место воткну!!!

Взбешенный Темлан ринулся в атаку. Натка с визгом бросилась наутек и начала нарезать круги вокруг Сиогена. Поймать ее было трудно, так как кулем повисшая на Темлане Элениэль начала работать якорем, честно отрабатывая свой нелегкий хлеб телохранителя.

– Салорени, миленький, ну успокойся, – уговаривала она Темлана, постепенно усиливая захват на его шее.

– Так я уже и Салорени?!! – прохрипел Темлан.

– И мой братец заодно. Надо сказать, очень симпатичный. Все девочки теперь твои будут.

– И мальчики тоже… – хихикнула на бегу Натка, за что тут же поплатилась.

Темлан, несмотря на живой якорь, умудрился сделать гигантский прыжок и сумел-таки достать вредную девчонку. Три тела кубарем покатились по траве. Первым вскочил Темлан, сцапал Натку, с явным намерением ее отшлепать, но экзекуцию совершить не успел. Вырвавшийся из ножен меч сверкнул хищной синевой лезвия в лучах утреннего солнца и тюкнул своего хозяина гламурной рукоятью по темечку. Сделав свое черное дело, меч проворно нырнул обратно в ножны и успокоился.

– Учись, Элька. Вот как своего босса надо защищать.

Натка отползла от юноши и встала на ноги. Темлан сидел на пятой точке на траве, бессмысленно хлопая глазами.

– Слушай, шеф, а может, хватит над ребенком издеваться? – сердито спросила Элениэль, поднимаясь с земли.

– Ребенком? – хмыкнула Натка.

– По эльфийским меркам, вы оба еще младенцы. Сделай из него обычную девчонку. Для нее такой меч будет в самый раз. А то ни баба ни мужик. Даже мне противно.

– И как это мне самой в голову не пришло? – удивилась Натка. – Идет. Пусть будет Белокурая Жази!

Мороки у нее действительно получались замечательные. Магическое мастерство росло буквально на глазах. Метросексуал исчез. Вместо него на земле сидела сексапильная красотка с белыми льняными волосами в атласном охотничьем камзоле, продолжая бессмысленно хлопать глазами.

– Тебе грудь побольше сделать или так сойдет? – хихикнула Натка, не удержавшись все-таки от шпильки.

Белокурая красавица престала хлопать глазами, ощупала набухающую на затылке шишку и, к удивлению всех присутствующих, мечтательно улыбнулась.

– Элька! Ты смотри, ему понравилось.

– Не уверена, – покачала головой Элениэль.

– Так улыбается же!

– Это и напрягает.

Натка заволновалась, склонилась над Темланом:

– С тобой все в порядке?

– Вот найдем убийцу, и я тобой займусь, – продолжая улыбаться, просипел Темлан. – Ой, что я с тобой сделаю!!!

– А-а-а… это он просто мечтает, – успокоилась Наталка.

– Дети, – удрученно вздохнул Сиоген, – как есть дети. Однако если вы закончили, то предлагаю вернуться к предыдущей теме. Очки! Что это такое и с чем это едят?

– Нам что, заняться больше нечем? – возмутилась девушка, отряхивая юбку.

– Темлан… – нахмурился Сиоген.

– Жази! – оборвала философа девица. – Называйте теперь его… в смысле ее, так, пока не найдем убийцу графа.

– Жази, – сердито фыркнул Сиоген, глядя на красотку, – ты же обещала отдать мне эту дикую кошку на растерзание, как только она изменит тебе внешность. А обещания надо исполнять!

Это было очень неосторожно с его стороны.

– Ах, кошка! Да еще и дикая! Так. Для моего гениального плана как раз нужна подходящая жертва. А как будет выглядеть глава нашего аналитического отдела в графстве Норма? – приняла Натка воинственную стойку – руки в бока, корпус чуть-чуть вперед, глаза сверлят дырки в оппоненте. – Думаю, раненым героем Энирской битвы. Так, кишки наружу и побольше крови…

– Не надо! – всполошился Сиоген.

Поздно. «Герой» Энирской битвы посмотрел на свои выпавшие из живота кишки и начал закатывать глаза, однако в обморок упасть не успел, так как за него это сделал Фоб, выскочивший из леса с рогатым оленем под мышкой. Увидев окровавленные потроха философа, он опередил его по всем параметрам: глазки первый закатил и брякнулся на землю так, что она вздрогнула от удара под его грузным телом. Олень радостно мекнул, вырвался из рук гиганта и драпанул обратно в лес.

– Сердечный приступ! – завопила Натка. – Этот козел его убил!

– Это олень, а не ко… – тряхнул белокурыми локонами Темлан, но договорить не успел.

– Да какая разница?!! Мы его теряем! – Девица подскочила к юноше, сдернула с его пояса фляжку и метнулась к выпавшему в осадок троллю.

– Не-е-ет!!! – вскочил на ноги Темлан.

– Стой!!! – всполошилась эльфа.

– Не надо!!! – взвыл философ и даже дернулся наперерез, забыв про свои якобы выпавшие на траву кишки.

Поздно. За шустрой девицей не успел никто. И, как назло, горлышко у фляжки Темлана оказалось такое широкое, что жаин мгновенно исчез в распахнутой пасти тролля. Тот поперхнулся, рывком приподнялся, сфокусировал глаза, которые уперлись в «окровавленного» Сиогена и опять выпал в осадок.

– Тьфу! – сплюнула эльфа. – Вот ведь память девичья. Это ж Брыкс!

– Какой еще Брыкс? – Натка растерянно смотрела на лежащего в отключке тролля. – Почему Брыкс?

– Потому что это сын вождя клана Глиняных Холмов. Отец изгнал его и велел вернуться в родной клан, когда он совершит подвиг и при этом в обморок не упадет при виде крови, – пояснила эльфа. – Его при рождении действительно Фобом назвали, а потом прозвищем Брыкс наградили, за то, что он как кровь увидит – брыкс, и в отключке.

– Во попали, – почесала затылок Натка. – То-то я думаю, чего он этого козла живьем брал? Наш Фоб оказался гемофоб! Ничего себе я мальчика на побегушках наняла.

– Дорогого ты мальчика наняла. – Темлан еще раз ощупал шишку на затылке, тяжко вздохнул, подошел к Натке, взял из ее рук свою фляжку, на всякий случай поболтал ею в воздухе, в надежде, что хоть капля там еще осталась, безнадежно махнул рукой и закупорил пробкой горловину. – За еду, говоришь, работать будет? Спешу обрадовать: он только что обошелся нам в пятьсот тысяч кнаров.

Натку шатнуло:

– Не поняла…

– Пятьсот тысяч – это по-скромному, – хмыкнул философ. – Цена за литр жаина порой доходит и до миллиона золотых.

– Ну, все! Держите меня семеро, сейчас я его буду убивать!

К счастью, учитель на этот раз был начеку, а потому успел поймать разъяренную ученицу на лету, сунуть ее под мышку и оттащить от храпящего тролля.

7

Детективное агентство «Натали и К°» оказалось на грани банкротства в первый же день своего существования. Как выяснилось, практически все его служащие, за исключением строгой начальницы, знали цену жаину, знали, какое состояние Темлан таскал на своем боку (его разговор с Наткой около костра все прекрасно слышали накануне), а потому были уверены, что на проведение оперативно-розыскных мероприятий по поиску убийцы графа деньги у их начальницы найдутся. Достаточно было добраться до ближайшего городка и загнать любому аптекарю пару капель.

Философ, явно сгоряча, предложил Натке выудить из реки еще одного крангала, но Темлан это предложение тут же забраковал.

– Даже если это магическое недоразумение сумеет его выудить, жаин все равно через полчаса протухнет, – категорично заявил он.

– Сейчас это недоразумение кому-то даст по шее! – разозлилась Натка. – А почему протухнет?

– Потому что гномьей водки больше нет.

– Вот зараза! – Натка хмуро глянула на тролля. – Зря ты меня, Жази, сдержала. Я бы его сразу не убила. Сначала хотя бы половину эликсира заставила срыгнуть!

Фоб втянул голову в плечи и еще быстрее заработал челюстями, обгладывая оленью ляжку, пока не отняли. Лук Элениэль бил без промаха, а потому, в отличие от тролля, с охотой у нее не было проблем.

– Теперь только в переработанном виде вернет, – грустно сказал Сиоген.

– Но это уже будет не жаин, а удобрение, – хмыкнула эльфа, облизнула жирные пальцы, кинула обглоданную косточку в костер и пошла к реке мыть руки.

– Ничего, я эти деньги нашего золотого мальчика заставлю отработать, – посулила Натка.

– А почему золотого? – поинтересовался Темлан.

– Потому что обошелся нам в лимон. Кстати, Жази, в азбуке начинающего мага нет рецепта, как получать из золота дерьмо? Тьфу! В смысле наоборот. Из дерьма золото.

– Нет, – усмехнулся юноша.

– Жаль. Это бы нам сейчас пригодилось. Хотя… если на дерьмо морок соответствующий наложить…

– Не советую, – фыркнул философ.

– Почему? – требовательно спросила Натка.

– Золото легковесное получится, с душком. Оно даже в воде не утонет. Побьют!

– Тогда пойдем другим путем! – решительно сказала Натка.

– Каким? – вернулась к костру эльфа.

– Самым простым. Выворачивайте карманы.

– Зачем? – опешил Сиоген.

– Нам нужен первоначальный капитал. Как минимум кнаров десять. Надо же с чего-то начинать!

– Тогда ты первая, – предложил философ.

– У меня, кроме сережек, ничего ценного при себе нет, а они по определению в первоначальный капитал войти не могут.

– Почему? – улыбнулся Темлан. В новом облике сексапильной девицы улыбка у него получилась обворожительная.

– Потому что я вам за них глаза выцарапаю.

Аргумент был убойный, и все начали выворачивать свои карманы. В карманах Кровавого Фоба (по настоянию Натки тролля теперь все называли только так), кроме огнива, трута и большой деревянной ложки, ничего больше не нашлось. У эльфы в карманах оказался практически такой же набор, за исключением ложки. У Темлана в кармане завалялась еще и пара игральных костей. Самым богатым оказался философ. Он кинул в общую кучу два салта и шесть пферингов.

– И что мы с этой мелочовкой будем делать? – поинтересовался Сиоген, с любопытством глядя на Натку. – На десять кнаров это барахло никак не тянет.

Ему было интересно, как самопровозглашенная глава агентства будет выворачиваться из этой ситуации.

– Тянет. Еще как тянет, – успокоила его девчонка, не сводя с игральных костей глаз. – Есть идея.

– Какая? – заинтересовалась эльфа.

– Гениальная. Будем производить отъем денег у буржуазии, нажитых неправедным путем.

– Если надеешься разбогатеть, мухлюя с помощью магии в кости, – перехватил ее взгляд Сиоген, – то…

– Да нет, – отмахнулась Натка, – при чем здесь игра в кости? Настоящие профессионалы действуют тоньше. Ты с таким понятием, как лохотрон, знаком?

– Нет.

– Скоро познакомишься, – азартно потерла ручки Натка.

– А что это такое? – заинтересовался Сиоген.

– Разводка лохов.

– Все равно не понял. Что такое разводка лохов?

– О, это целая наука!

– Наука? – Глаза философа загорелись. – А ты меня этой науке обучишь?

– Вряд ли она тебе по зубам.

– Что?!! Ты сомневаешься в моих способностях?

– Откровенно говоря – да.

– Спорим, я ее освою с полпинка, а потом разовью так, что еще тебе дам фору?

– Ну что ж, за язык тебя никто не тянул. Сам напросился. Теоретические основы лохотрона за мной, практика за тобой. Выпускной экзамен будешь сдавать в первом же городе на пути к графству Норма. Выдержишь – с меня золотой кнар из общака.

– Какого еще общака? – заинтересовалась эльфа.

– Какие же вы еще темные, – покачала головой Натка. – Ладно, подсаживайтесь ко мне поближе. Все подсаживайтесь. Буду проводить ликбез! – И как только все расселись, начала вещать: – Общак – это добровольно-принудительное пожертвование всех членов детективного агентства в общий фонд, которым распоряжаться буду я. Это понятно? Чего головами мотаете? Надо кивать. Вот теперь в правильном направлении головами мотаете. Значит, с тем, что держателем общака буду я, все согласны. Переходим к лохотрону. Итак, первое правило лохотрона: никаких правил! Да, Сиоген, совсем никаких правил, но попрошу вас с места не кричать и своего лектора не перебивать. Итак, правил никаких, но кое-каких канонов желательно все-таки придерживаться, чтобы вас потом не замучила совесть или просто элементарно не побили. И та и другая проблема решается правильным подбором жертвы. Кровавый Фоб, куда пополз? Я не имела в виду тебя. Да успокойся, никто не собирается тебя бить. Тем более до крови. Итак, в жертву нужно выбирать самую омерзительную личность, нажившую свои капиталы неправедным путем. Это порадует окружающих, и они сразу не начнут вас бить, а совесть будет мирно спать сном праведника. А если вас все-таки начали бить, то тут уж никакие каноны не помогут, и надо просто делать ноги… Кровавый Фоб, ты куда? Нас же еще не бьют! Тёмка… тьфу! Жази, держи его, я еще лекцию не закончила!

Этим утром ростовщик Корбак проснулся не в самом лучшем расположении духа. Накануне он принял непростое решение. Цена ему была пятьсот золотых кнаров. Своих, личных, кровных золотых кнаров, которые должны были перекочевать в карман мэра Лусора.

– Мздоимцы, кругом одни мздоимцы! – простонал Корбак, спуская ноги с кровати.

Сунув их в тапочки, Корбак прошлепал в сторону удобств, специальной комнаты с вонючим ведром. Сделав там свое дело, ростовщик прошаркал к умывальнику, сполоснул лицо и направился к столу, на котором уже стояла утренняя трапеза. Число 500 горело перед его мысленным взором. Пятьсот золотых кнаров! Ему их было жалко. Однако другого выхода нет. Раньше, пока городок Лусор был совсем маленький, конкурентов вокруг ростовщика не наблюдалось. Имперское казначейство Андугара ради горстки селян не собиралось идти на траты, открывая в Лусоре банк. Теперь ситуация изменилась. Мэр уже не раз намекал, что если Корбак вовремя не подсуетится… Жадность! Жадность подвела! Надо было еще пару лет назад выправить нужные бумаги и создать свой, частный банк. Давно надо было понять, что ростовщичество уже не в моде. Банкир звучит более культурно. И главное, цена вопроса теперь совсем другая. Пару лет назад вышло бы дешевле.

– Проклятый с ним! – решился Корбак. – Заплачу этому жлобу. Мне главное – бумаги справить. Разрешение на банковскую деятельность того стоит. Тогда имперскому казначейству здесь делать будет нечего. Два банка в одном городке с населением полторы тысячи рыл по-любому не уживутся.

Закончив трапезу, ростовщик вытер салфеткой жирные губы и прямо в пижаме полез в подвал, прихватив с собой связку ключей. Вернулся оттуда с полным кошелем, переоделся, повесил кошель на пояс и вышел из дома. Дом Корбака вплотную примыкал к базару, а потому его сразу оглушил гомон торгового люда. Он знал их всех наперечет. И продавцов и покупателей. Половина города ходила у него в должниках. Вот они, засуетились. Угодливые улыбки, поклоны издалека. А это кто в бега намылился? Зеленщик. Ну да, сегодня у него крайний срок выплаты по закладной. Куда бежишь, дурашка? Тебе есть чем расплатиться. Дочка уже подросла, да такая симпатичная! Пятнадцатый годок пошел. Самая пора. Место служанки для нее давно готово. Жду с нетерпением. Если хорошо постель согреет, может быть, даже парочку процентов тебе прощу и отсрочку дам на месяц… нет, на месяц это слишком. Две недели больше чем достаточно. Вот если за это время твоя девка мне не надоест, тогда посмотрим… нет, за две недели вряд ли надоест. Хороша чертовка! На пухлом лице ростовщика появилась сальная улыбка.

Корбак еще раз окинул хозяйским взглядом базар. Сегодня у шорника тоже срок выплаты подходит. Так, а кто это в его будке обосновался?

Конной упряжи, обычно развешанной по стенам, внутри будки не наблюдалось. Самого шорника тоже. Вместо него за прилавком сидела огненно-рыжая конопатая девица и о чем-то спорила с сердитым мужиком необъятных размеров. Стоять при таком весе бедолаге было трудно, а потому он прислонился к будке, практически расплющив висящую на плече котомку об ее стену.

– Это несерьезно, – возмущался мужик. – Почему просто не кинуть кости еще раз за право первого хода? Твой салт против моего салта. В чем проблема?

– У нас выпало равное количество очков, а значит, по закону лохотрона, надо перекинуть еще раз, и сделать это должно незаинтересованное лицо.

– Ну, я не знаю. – Сиоген, а это, естественно, был он, причем в своем обычном виде, без вывернутых наружу кишок, начал озираться и, заметив глазеющего на него Корбака, призывно замахал руками.

Ростовщику стало интересно, и он подошел поближе.

– Уважаемый, э-э-э… простите, не знаю, как вас звать-величать.

– Зовите просто господин Корбак, – демократично улыбнулся ростовщик. – Я человек простой. За чинами и званиями не гонюсь.

– Очень приятно. Господин Корбак, эта девица меня достала! Не могли бы вы как лицо незаинтересованное бросить за нас кости?

– Чего ради? – усмехнулся ростовщик.

– Правило лохотрона, видите ли, этого требуют! – сердито буркнул Сиоген. – Мне уже надоело с ней на эту тему спорить. Какая разница, кто кидает?

– Принципиальная! – в тон ему агрессивно откликнулась девица.

– Короче, уважаемый, плачу пферинг, если бросите за нас кости.

– Два, – тут же среагировал ростовщик.

– Пусть будет два, – махнул рукой Сиоген и выудил из кармана требуемую сумму.

– Отчего же не бросить? – Ростовщик принял деньги и с удовольствием пересыпал мелкие монетки в свой карман. – Брошу. Цена приемлемая. Пферинг кнар бережет.

Корбак взял в руки кости, небрежно кинул их на прилавок и собрался было уже уходить, но его остановил удивленный и немного огорченный возглас девицы:

– Да вы везунчик, господин Корбак. С первого раза нарвались на призовой фонд.

– Призовой фонд? – вернулся к прилавку ростовщик.

– Да, – грустно вздохнув, сказала девушка. – Семь очков. По правилам лохотрона при семи очках моя ставка сгорает и переходит к вам. Я осталась без салта.

– Давай, – протянул руку Корбак.

– Отдать можно только полную ставку, а в ней, кроме моих, вернее, теперь уже ваших, болтаются деньги этого господина, – кивнула Натка на Сиогена, запустила руку под прилавок, выудила оттуда два салта, дала на них полюбоваться ростовщику и убрала обратно. – Итак, призовой фонд два салта. Вы будете продолжать, уважаемый? – обратилась она к Сиогену.

– Конечно, – фыркнул философ, выудил из кармана пферинг. – Перебиваю ставку.

– И что это означает? – нахмурился Корбак.

– Что его доля в ставке больше, и он имеет право все забрать, если вы, естественно, ее не уравняете или не перебьете. Если уравняете, то потребуется опять независимое лицо…

– Я все понял, – отмахнулся ростовщик и полез в карман. – Вот вам один пферинг и… салт сверху!

Монеты тут же исчезли под прилавком.

– Ваша ставка бита, господин Сенека, – повернулась Натка к Сиогену. – Будете продолжать?

– Конечно! Чтоб я свой кровный салт да не получил назад?

На этот раз толстяк полез не в карман, а в суму.

– Вот вам ваш салт…

– В кассе лохотрона четыре салта и два пферинга… – проинформировала игроков девица.

– И еще салт сверху!

– Пять салтов два пферинга, – радостно подпрыгнула Натка, сдернув с прилавка очередную порцию монет.

– Осторожней прыгай! – прошипел под ней Темлан, которого она использовала в качестве табуретки. – И помедленней, я не успеваю.

Он действительно не успевал перекладывать сметенные с прилавка монеты через дырку в стене будки в котомку Сиогена. Слух о большой игре уже разнесся по всему базару, и будку шорника окружила толпа любопытствующих зевак. Если бы не огромная туша Кровавого Фоба, махинацию с дыркой раскололи бы в два счета. Тролль, четко следуя инструкциям хозяйки, пристроился за спиной философа, перекрыв обзор толпе, и операция отъема у буржуазии нажитых неправедным путем денег началась.

– Пять салтов и пферинг сверху!

– Мелко плаваете, господин Корбак. Пферинг и…

– И?

– И еще пять салтов сверху!

– Эх! Была не была! Пять салтов и еще столько же сверху!

На прилавок плюхнулся золотой кнар.

– Игра пошла серьезная, – обрадовалась Натка. – Будете отвечать, уважаемый?

– Спрашиваешь! – фыркнул Сиоген. – Пять салтов – уравниваю и золотой сверху!

С этого момента серебро перестало котироваться. Игра пошла исключительно на золото. А через полчаса кончилось и оно.

– В кассе лохотрона тысяча кнаров, два салта и два пферинга, – сияющая физиономия Натки лучилась радостной улыбкой. – Будете продолжать, господин Корбак?

Ростовщик похлопал себя по карманам, открыл кошель и понял, что если финансовые активы срочно не пополнить, пятьсот кнаров помахали ему ручкой. Целых пятьсот его личных, кровных золотых кнаров! Ростовщик покрылся холодным потом. Но в кассе лежит целая тысяча! Вряд ли в котомке этого толстяка больше золота, чем в его сундуке!

– Я… я сейчас. Вы только никуда не уходите! – Ростовщик метнулся в дом.

Как выяснилось через два часа, котомка незнакомца оказалась просто безразмерной. Гомон толпы прекрасно заглушал звон пересыпаемых в нее через дырку монет. И операция прошла без сучка без задоринки. Ростовщик еще не раз мотался в дом, пополняя свои финансовые запасы, пока не проиграл все, вплоть до расписок своих должников, и, сообразив, что в одночасье стал банкротом, начал рвать на себе волосы во всех местах, до которых дотягивались руки. А затем произошло событие, которое жители Лусора иначе, как чудом, назвать просто не могли.

– Я не признаю материальные ценности, – перекрывая вопли Корбака, громогласно заявил Сиоген, – они порабощают человека, а человек потом начинает ради них порабощать других людей! Именно поэтому я всегда утверждал, что самое справедливое общество – это первобытное общество, а не империя!

Закончив свою пламенную речь, опальный философ торжественно порвал в клочки все долговые расписки горожан. Пришедшая в неописуемый восторг толпа взревела, подняла на руки Сиогена и отнесла его в ближайший кабак вместе с котомкой, чуть не оторвав при этом руку Темлану, пытавшемуся запихнуть в нее через дырку в будке последние монеты.

– Жаль, что у меня нет при себе дубины, – простонала Натка, – я бы показала этому придурку, как в первобытном обществе относились к материальным ценностям!

– Ваше величество, Гартран только что доложил, что они его нашли.

Тант Первый оторвался от бумаг и уставился на ворвавшегося в кабинет секретаря.

– Кого нашли?

– Сиогена.

– И где сейчас этот сумасброд?

– Вы не поверите, ваше величество.

– Поверю, излагай.

– В данный момент он спаивает жителей города Лусора.

– С его отношением к материальным ценностям ничего удивительного. Конечно, верю, Сенон. И давно спаивает?

– Второй день подряд.

– На меня сильно ругается?

– Не могу знать. Подробности у Гартрана.

– Зови его сюда.

Главу тайной канцелярии долго ждать не пришлось. Он сразу же вошел в кабинет, не дожидаясь приглашения. Судя по оперативности, эта худосочная серая личность подслушивала под дверью.

– Гартран, первый вопрос…

– Он вас не ругал! – тут же отрапортовал глава тайной канцелярии.

– Читаешь мои мысли. И подозреваю, что читаешь их под дверью, – удрученно вздохнул император. – Ладно. Тогда второй вопрос. На какие деньги этот лоботряс народ спаивает? С его отношением к презренному металлу их у него по определению быть не может.

– По нашим оперативным данным, он создал какой-то новый раздел науки под названием лохотрон и с его помощью обыграл лусорского ростовщика Корбака. Причем обыграл вчистую. Без единого пферинга оставил. Тридцать две тысячи золотых кнаров плюс долговых расписок тысяч на пятнадцать.

– Что за чушь! Как можно с помощью науки кого-то обыграть?

– Не знаю.

– Он был один?

– Нет. С ним какая-то рыжая девица. Ее все кличут то леди Натали, то Наталкой, то Наткой. Еще с ним был тролль с жутковатым именем Кровавый Фоб, очень красивая девушка в дорожном костюме наемницы со странным мечом…

– Что в нем странного?

– У него гарда в виде цветочка, а рукоять, словно обрубок стебля.

– Вот бабы, – развеселился император, – вечно что-нибудь придумают.

– Это точно, – поддакнул Гартран. – Такой меч даже обнажать не надо. Все враги сразу со смеху помрут.

– Я уже хочу с ней познакомиться. Кто там еще с нашим обормотом?

– Какая-то эльфа по имени Ленка.

– Ленка?

– Так ее леди Натали зовет. А еще Элькой. Мы, честно говоря, уже запутались. Кстати, Сиогена они почему-то называют Сенекой, но философ это имя по пьяни постоянно забывает, и пока они его настоящим именем не назовут, не откликается. Штатный информатор Лусора именно так его и опознал.

– Забавно. Выходит, Сиоген действительно настоящий ученый, а не обычный фигляр, как утверждали его завистники. Философ! Новый раздел науки создал.

– Выходит, так.

– И успел обзавестись новыми друзьями, – ревниво пробормотал король. – Кстати, что его друзья сейчас делают?

– Второй день пытаются вытащить философа из кабака, но жители Лусора его им не отдают.

– Почему?

– Сиоген порвал все выигранные у Корбака долговые расписки горожан и к тому же очень щедро наливает. Думаю, пока он в городе все тридцать две тысячи кнаров не оставит, они его у горожан не отобьют. Прикажете арестовать?

– Кого?

– Государственного преступника.

– Я тебе арестую! Не вздумай!

– Но вы же сами…

– Я это я, а ты это ты. Без этого толстяка при дворе стало так скучно! Ну вот чего ему не хватало? Лучшие апартаменты ему выделил во дворце, а он в них притащил свою бочку, да еще и обхамил меня при этом, скотина!

– Не может быть! – ужаснулся Гартран, как будто слышал эту историю впервые.

– Еще как может! Содрал со стены факел и начал по дворцу разгуливать, делая вид, что не видит меня в упор. Да еще и орал как ненормальный: ищу человека! Вот кто он такой после этого?